Pyramid

Гибель

На следующий день Разар, я и его верный слуга Кремер отправились на обычную вылазку за пределы убежища. Кремер был молодым нацистом времен Второй мировой войны, захваченным в плен и впоследствии порабощенным Разаром. Для него финексиец олицетворял идеал арийской расы, к которому стремились приверженцы нацистской идеологии.

Наблюдая за тем, как Кремер почтительно следует за Разаром, выполняя его приказы, мне было забавно видеть эту причудливую ситуацию. Человек, некогда бывший ярым расистом, теперь служил существу совершенно иного биологического вида. Но Кремер, казалось, и не помышлял о неловкости своего положения, безоговорочно признавая Разара высшим существом.

Пока мы продвигались по улицам Пирамиды, я крепче сжимал оружие, ожидая возможных неприятностей. Разар шел впереди, его громадная фигура внушала уважение. Кремер следовал за ним по пятам, а я замыкал шествие, оглядываясь по сторонам.

Внезапно впереди раздался шум, и из-за поворота показалась группа тварей, явно не дружелюбно настроенных к нам. Разар первым бросился в атаку, сражаясь с ожесточенной яростью финексийского воина. Кремер поспешил ему на помощь, с криками размахивая здоровенным мачете.

Я открыл огонь из своего автомата, поддерживая наших товарищей. Бой был жарким, но нам удалось победить превосходящие силы противника. Когда все утихло, я с удивлением наблюдал, как Разар по-братски хлопнул Кремера по плечу в знак одобрения. А тот буквально сиял от гордости, получив похвалу от истинного арийца.

Эта сцена поистине выглядела забавно и парадоксально, учитывая идеологические воззрения Кремера в прошлом. Но, похоже, опыты пирамиды сильно изменили его взгляды на расовое превосходство. Для него Разар стал воплощением идеальной арийской мощи, и он без колебаний встал на его сторону.

После боя мы продолжили разведку, а я снова поймал себя на мысли о причудливых поворотах судьбы. Кто бы мог подумать, что бывший нацист станет верным оруженосцем существа совсем иной расы? Пирамида определенно умела переворачивать сознание с ног на голову...

Во время нашей вылазки за пределы убежища у нас имелся целый арсенал огнестрельного оружия и боеприпасов. Однако мы старались экономить патроны и не использовать огнестрел по мелочам.

С одной стороны, громкие выстрелы могли привлечь нежелательное внимание и навлечь на наши головы новые неприятности. В лабиринтах Пирамиды рыскало немало жутких существ, которые могли услышать шум перестрелки и примчаться на запах свежей крови.

С другой стороны, мы понимали, что рано или поздно боеприпасы могут закончиться. А в этом кошмарном месте огнестрел был одним из немногих способов эффективной защиты. Поэтому мы решили беречь патроны для самых крайних случаев.

Разару и Кремеру импонировал такой подход. Для воинов их закалки рукопашный бой был истинным доказательством силы и мужества. Они предпочитали полагаться на старые добрые клинки и кровь с ближнего расстояния. Разар особенно выказывал пренебрежение к слишком легким путям.

В ходе нашей вылазки лишь однажды нам пришлось прибегнуть к огнестрельному оружию - когда на нас напала та группа безобразных тварей. Вспышки выстрелов озарили улицы, но бой закончился достаточно быстро.

После этого мы снова затаились, скрытно продвигаясь между развалинами и заброшенными зданиями. Каждый шорох и скрип вызывали настороженность, но Разар неизменно держал руку на рукояти своего огромного меча.

В какой-то момент мы услышали вой и клацанье жвал совсем рядом. Разар приказал всем замереть и приготовиться. Минуту спустя из-за угла показалась стая гротескных существ, смутно напоминавших собак. Их бесформенные, сочащиеся слизью тела передвигались на множестве лапок, а пасти оскалились в голодном оскале.

Я уже занес было ствол автомата, готовясь открыть шквальный огонь. Но Разар предостерегающе вскинул ладонь, другой рукой обнажая свой клинок. И в следующее мгновение он бросился в рукопашную атаку, одним могучим рывком пересекая разделявшее нас расстояние.

Кровавая мясорубка закружилась в едином бешеном вихре из когтей, клыков и сверкающего лезвия. Разар сметал одного противника за другим с неутомимой яростью, ни разу не запыхавшись. Кремер, не мешкая, присоединился к нему, размахивая своим матете.

Зрелище было устрашающим и в то же время восхитительным. Фонтаны крови взлетали во все стороны, воздух сотрясали предсмертные вопли. Разар и его верный раб явили воплощение свирепости и отваги, не используя огнестрельное оружие.

Я в оцепенении наблюдал за кровавой решкой, не смея вмешаться. Разар все-таки был прав - выстрелы лишь бесцельно потратили бы патроны, когда им с Кремером и в рукопашную удалось легко расправиться с противником.

Когда последнее существо издохло, разрубленное надвое, Разар выпрямился во весь свой громадный рост. Его тело было покрыто ошметками плоти и крови, но сам он ни капли не выглядел утомленным. Лишь его глаза горели воинственным огнем.

В этот самый момент я отчетливо понял - как бы современно мы ни были вооружены огнестрелом, всегда найдутся такие существа, как финексийцы, для которых рукопашный бой останется превыше всего. Бессмертная гордость и ярость древних воинов, чьи клинки не знали промаха.

После этого инцидента наша команда продолжила путь уже без лишних препирательств.

После кровавого боя наша команда продолжила путь по лабиринту улиц Пирамиды. Вскоре мы наткнулись на полуразрушенное здание, которое показалось подходящим для короткого привала. Разар жестом приказал остановиться, и мы вошли внутрь через выбитый пролом в стене.

Помещение было довольно просторным, хотя часть потолка обвалилась, загромождая проходы обломками. Мы расчистили один из углов, сгребая куски бетона и арматуры в сторону. Затем Разар уселся на импровизированное сиденье, скрестив ноги, а Кремер начал разводить небольшой костер для приготовления пищи.

Я же прислонился спиной к стене, настороженно оглядывая окрестности через пролом. В любой момент к нам могла подкрасться новая опасность. Пирамида не давала слишком долго расслабляться и чувствовать себя в безопасности. Стоило забыться на миг, и ты мог стать очередной жертвой.

Пламя костра затрещало, высекая искры, и Кремер принялся разогревать какую-то подозрительную на вид массу в жестяной миске. Не самое аппетитное зрелище, но в пределах Пирамиды приходилось довольствоваться тем, что есть. Когда ты находишься на грани выживания, вопросы гурманства отходят на задний план.

Улучив момент передышки, я вытащил из вещмешка пластиковую бутылку с водой и жадно присосался к горлышку. Драгоценная влага омыла пересохшее горло, придав сил для продолжения нашего нелегкого путешествия. Закончив, я с тоской оглядел почти опустевшую емкость.

- Скоро нам понадобится отыскать новые запасы, - произнес я, привлекая внимание Разара и Кремера. Финексиец величаво кивнул, а его верный слуга уже начал сворачивать наш скромный лагерь для скорейшего выступления.

Отдых был невероятно коротким, но здесь, под угрозой смертельной опасности, мы не могли позволить себе долгих привалов. Довольно скоро мы снова окажемся на охотничьих тропах Пирамиды, высматривая любые признаки пищи, воды и, быть может, путей к выходу из этого кошмарного места. Впрочем, не это ли и заставляло мое сердце по-прежнему биться?

Продолжая наш путь через руины Пирамиды, я не мог не заметить, что сегодняшняя вылазка выдалась на удивление беспокойной. Мы уже несколько раз вступали в схватки с различными монстрами и аномалиями этого жуткого места. Но бывали и затишья, когда за целые дни не происходило ни единого инцидента.

Однако на этот раз опасности поджидали нас буквально на каждом шагу. Это навевало тревожные мысли - не попали ли мы случайно в наиболее населенную тварями область Пирамиды? Или же что-то происходило, всколыхнувшее местных обитателей в необычайную активность?

Тем не менее, по мере наступления вечерних сумерек, улицы вокруг опустели. Враждебная жизнь словно замерла, исчезнув с лица развалин. Воцарилась зловещая тишина, прерываемая лишь скрипом наших шагов по осколкам стекла и бетона.

- Это затишье не к добру, - буркнул Разар, окидывая взглядом покинутые дома. - Обычно в это время твари выходят на охоту.

Я кивнул, ощущая, как по спине пробегает холодок. Тишина действительно была неестественной, пугающей. Словно само безмолвие пирамиды затаилось, выжидая наших следующих действий.

Один за другим в высоких проемах разбитых окон начали вспыхивать тусклые огоньки - включались древние системы городского освещения. Наступал искусственный вечер в заброшенных кварталах Пирамиды.

Желтоватые сполохи фонарей отбрасывали причудливые блики на разрушенные стены, путаные лабиринты переулков залились загадочным мерцанием. Мы шли, как тени в царстве призраков, окруженные сюрреалистическими пейзажами опустевшего мегаполиса.

Казалось безумным, что некогда великий город мог так опустеть, превратившись в декорации для фильма ужасов. Местами царила первозданная тишина, местами чудились зловещие шорохи, от которых сжималось сердце.

- Держитесь начеку, - прошипел Разар, выхватывая клинок из ножен. - Тишина - лишь передышка перед новой бурей.

Кремер согласно кивнул, сжимая рукоять своего мачете. Мы выстроились ромбом, осторожно продвигаясь вперед по освещенной улице-призраку. И я все гадал, что же терпеливо выжидает нас впереди в бесконечных ловушках Пирамиды?

В тот самый миг, когда я поймал себя на размышлениях о возможных угрозах, Разар резко прильнул к ближайшей стене, утащив меня и Кремера за собой. Его движения были столь стремительными, что я едва успел сообразить, что происходит.

Финексиец жестом велел нам замереть и не издавать ни звука. И вскоре причина его действий стала очевидна - из-за угла улицы показались три человеческие фигуры. Они шли размеренным, поистине военным шагом, держа наготове оружие.

Благодаря свету фонарей я смог разглядеть незнакомцев получше. И тут же похолодел, узнав их униформу. Передо мной были солдаты вермахта времен Второй мировой войны! Хотя их одежда и выглядела потрепанной, характерный зеленый цвет шинелей, доходивших до колен, и такие же каски не оставлялисомнений.

Их лица были наполовину закрыты грубыми бандитскими повязками, оставляя видимыми лишь глаза. В руках каждый из троицы сжимал немецкие штурмовые винтовки StG 44 - грозное оружие, ставшее одним из символов Третьего Рейха.

Увидев этих призраков прошлого, воплощенных здесь, в недрах Пирамиды, я ощутил, как по спине пробегает холодок. Ведь среди наших спутников находился Кремер - бывший нацист, которого я застал служащим Разару. Как он отреагирует на своих бывших соратников по партии? Возникнет ли в нем вновь былая приверженность идеалам расового превосходства?

Солдаты приближались, их сапоги отбивали жесткий ритм по разбитому асфальту. Видимо, они пока не заметили нашего присутствия в переулке. Разар медленно обнажил клинок, кивнув Кремеру последовать его примеру. Даже для финексийца эти незваные гости из фашистского прошлого представляли потенциальную угрозу.

Я достал автомат, приготовившись в любой момент открыть огонь в случае нападения. Солдаты были уже довольно близко, их ботинки поблескивали в свете фонарей. Неожиданная встреча с прошлым посреди фантасмагории Пирамиды - что может быть более невероятным?

Мы уже собирались вступить в бой с этими призраками прошлого, как Кремер неожиданно выступил вперед. В его глазах блеснула странная решимость, когда он повернулся к Разару.

- Господин, позвольте мне попытаться задержать их и отвлечь, - произнес он с поклоном. - Я ведь все еще ношу форму тех времен. Возможно, смогу убедить их не нападать.

Разар окинул взглядом приближающихся солдат и коротко кивнул в знак согласия. Кремер ответил торопливым поклоном и буквально выбежал из нашего укрытия прямо на освещенную улицу.

Солдаты вермахта мгновенно навели на него стволы, готовясь открыть огонь. Но тут Кремер выкрикнул что-то на лающем немецком языке, одновременно вскидывая руки в примирительном жесте. Его фигура в старой нацистской форме явно произвела впечатление на отряд.

На миг повисла напряженная тишина, солдаты вглядывались в Кремера, не решаясь стрелять в человека в родной униформе. А тот тем временем продолжал что-то быстро объяснять, судя по интонациям, пытаясь убедить их в своих мирных намерениях.

Наконец, один из солдат что-то процедил сквозь зубы, и все трое неохотно опустили оружие. Кремер тут же встал по стойке смирно, вновь забормотав на их языке. Казалось невероятным, но каким-то образом ему удалось убедить этих фанатичных последователей Гитлера в своей лояльности.

Дальнейшие события развивались стремительно. Солдаты о чем-то переговаривались с Кремером, временами бросая подозрительные взгляды в нашу сторону. Я замер, сжимая автомат и ожидая внезапной вспышки перестрелки. Но вместо этого Кремер сделал нам знак оставаться на месте и продолжил беседу.

Казалось, переговоры Кремера с солдатами вермахта шли успешно. Они внимательно выслушивали его, время от времени перебрасываясь отдельными фразами на немецком. Атмосфера постепенно разряжалась, и я уже начал надеяться, что кровопролитие удастся избежать.

Однако в следующий миг все планы рухнули подобно карточному домику. Один из солдат неожиданно расхохотался - громким, безумным смехом, полным зловещего веселья. Прежде чем кто-либо из нас успел сообразить, что происходит, он выхватил из кобуры люгер и нажал на спусковой крючок.

Выстрел громыхнул, словно удар грома, заставив меня вздрогнуть. Пуля угодила Кремеру прямо в голову, и он рухнул замертво, даже не успев ничего осознать. Его тело забилось в последних конвульсиях на залитом кровью асфальте.

Двое других солдат присоединились к безумному хохоту своего товарища. Их смех был каким-то нечеловеческим, полным дикого веселья и безрассудства. Они будто вдруг обрели долгожданную свободу, которой были лишены до этого.

К моему ужасу, трое солдат вдруг опустились на колени рядом с телом Кремера и приспустили свои банданы, открывая лица. Это зрелище заморозило мне кровь в жилах. Их кожа имела неестественный, болезненно-бледный оттенок, глаза горели безумным блеском, а губы обнажали острые, клыкастые зубы, ничуть не похожие на человеческие.

Они были вурдалаками - жуткими нежитями, порождениями Пирамиды. Вероятно, под своими мундирами они таили уродливые, изможденные тела. А все их поведение было лишь циничным спектаклем для Кремера.

И тут же эти создания бросились терзать тело нашего поверженного спутника, разрывая плоть острыми клыками. Смех и хрипы сопровождали пиршество, они пожирали Кремера заживо, не ведая жалости или милосердия. Разару с трудом удавалось сдерживать меня от безрассудной атаки. Мы могли лишь бессильно наблюдать за этим кошмаром.

Так бесславно и нелепо оборвалась жизнь бывшего нациста в извращенном мире Пирамиды. Вместо долгожданного воссоединения с соратниками его ждала лишь жестокая насмешка судьбы. И теперь, вероятно, его душа осталась здесь, присоединившись к сонму других теней, бродящих по руинам города... Увы, таковы реалии в царстве безумия и смерти.

Сцена кровавой расправы над Кремером была настолько ужасающей, что у меня не осталось ни единого желания вступать в бой с этими извращенными тварями в человеческом облике. Разар, похоже, разделял мои чувства. Медленно, стараясь не привлекать лишнего внимания, мы начали отступать с освещенной улицы.

Желудок сводило от отвращения при виде того, как вурдалаки в мундирах вермахта с хрустом рвали плоть и поглощали останки Кремера. Когда-то я считал его заблудшей овцой, но точно не заслуживающей столь мерзкой участи. Смерть в бою, даже от рук других людей - это одно. Но быть разорванным на куски и съеденным нежитью - худшая из кар для любого из нас.

Наконец мы свернули за угол, выбравшись из круга освещения от фонарей. Переулок погрузился в успокаивающий мрак, скрыв от глаз жуткую пародию на пир. Лишь сдавленные хрипы и чавканье еще долго преследовали нас, постепенно затихая вдали.

Не сговариваясь, мы резко ускорили шаг, почти переходя на бег. В этот миг любые соображения осторожности потеряли всякий смысл. Мы просто рвались прочь из этого проклятого места как можно скорее. На моей памяти это был первый раз, когда я ощутил подобное всепоглощающее отвращение к Пирамиде.

Через некоторое время мы выбрались на хорошо знакомую территорию и бросились к лифту - единственному пути, связывающему уровни Пирамиды. Тяжело дыша, мы ввалились внутрь кабины. Разар судорожно нажал кнопку нашего этажа, и двери с ревом сомкнулись, отсекая улицу мертвецов.

Некоторое время мы просто стояли в молчаливом оцепенении, ошеломлённые случившимся. Разар тяжело привалился к стене, сжимая рукоять окровавленного меча. Его грудь тяжело вздымалась, сквозь сомкнутые челюсти вырывались сдавленные рыки.

- Я помню... я говорил, что пожертвую Кремером, если понадобится, - внезапно прорычал финексиец, нарушая гробовую тишину. - Но не хотел, чтобы он закончил вот так...

Я кивнул, соглашаясь с его словами. Неважно, кем был Кремер и что совершил в прошлом - он не заслужил подобного адского финала. В глубине души я даже проникся некоторым уважением к покойному нацисту. Ведь в последний миг он попытался разрешить ситуацию, используя остатки своей веры в расовое превосходство, только чтобы оказаться обманутым самым жестоким образом.

Остаток пути до убежища прошел в гробовой тишине. Ни Разар, ни я не произнесли больше ни слова, погруженные в собственные тягостные думы. Имя Кремера навсегда осталось в Пирамиде как пропавшего без вести спутника в этом забытом миром кошмаре…