Путь на Землю (СИ)

Глава 13

Смит увидел одно из бесчисленных летних кафе, столики расположили прямо среди деревьев. Человек, заметивший его, сидел за крайним в глубокой тени. Молодая девушка. Вампир почти мгновенно узнал её — одна из приятельниц Лоэ. Как-то видел их вместе в таком же уличном кафе, они увлечённо беседовали за чашкой чая. Смит вспомнил имя: Лидия.

Сейчас она пристально смотрела на вампира. Прежде, чем Смит принял решение, девушка встала, книги со столика перекочевали в рюкзак. Почти не колеблясь, подруга Лоэ шагнула ближе. Смит молча ждал.

— Простите, вы друг Лорана Лоэ?

— Да, — ответил вампир.

— Я видела вас вместе. Недавно. Мне показалось, что Лоран болен. Может быть, я вмешиваюсь в чужое дело, но Лоран мне симпатичен, и я хочу спросить всё ли с ним в порядке?

Измученный вампир устало вгляделся в неё. Сейчас ему сложно было отличить искренность от лицемерия, мир расплывался в дымке полуяви полубреда, но в чистых глазах, таких же серых, как у него, сиял свет добра. В любом случае, это единственный шанс.

— С Лораном случилась беда, — сказал он. — Беда случилась с нами обоими.

Отклик последовал безотложно, девушки, умеющие смотреть так прямо, разумно тратят своё время и экономят чужое.

— Я могу помочь? — спросила Лидия.

Он колебался мгновение.

— Да. Скоро я потеряю сознание. Мне нужно убежище до тех пор, пока я очнусь.

Лидия уверенно кивнула. Смит ожидал вопросов, колебаний. Странный незнакомец насторожил бы любого. Лидия сразу поняла серьёзность ситуации. Просьба о помощи — лучший способ мобилизовать честного человека.

— Я живу рядом. Идём. Вызвать врача?

Смит пошёл следом.

— Нет, — сказал он. — Ни в коем случае. Меня преследуют.

— Ваше состояние может быть опасным.

— Я всегда справляюсь сам. Единственно укрытие. Затем уйду, если прогоните.

— Идём. Разговоры после. Вы еле держитесь на ногах.

Подруга Лорана очень здравомыслящая девушка — решил Смит. Лоэ явно влюбился не в ту, в которую следовало.

Он начал терять сознание ещё на улице, и лестницу запомнил смутно. Реальность ушла прочь, воцарилось привычное бредовое безвременье, мучительное состояние тела и души. Потом он проснулся.

Незнакомый потолок нависал косо и низко, в маленькое окошко светили уличные фонари. Смит лежал на узкой и довольно жёсткой кушетке, под головой оказалась подушка, воротник был расстёгнут, туфли сняты, аккуратно поставлены на полу рядом с ложем. Вампир прислушался. Из соседней комнаты доносились слабые и малознакомые звуки — там работали на компьютере. Все прочие шумы шли издалека, а значит, относились к разряду несущественных. Смит поднялся, шагнул к двери.

Лидия печатала, полностью сосредоточившись на работе, и не услышала, как он вошёл. Смит негромко сказал:

— Я доставляю много хлопот. Должно быть, вам на себе пришлось втаскивать меня в мансарду.

Она обернулась. Внезапное появление бесшумного вампира восприняла спокойно.

— Почти. Всё в порядке. Я занимаюсь спортом и достаточно сильна. Надеюсь, вам лучше? Сварить кофе?

— Благодарю. Если можно, минеральной воды.

— Конечно, можно. А себе я сварю кофе, всегда хочется есть, когда работаешь по ночам.

Лидия вышла. Смит огляделся. Крошечная квартирка под крышей, дешёвая мебель, да и той, пожалуй, маловато. Единственная дорогая вещь в комнате — компьютер. Смит разбирался в вещах.

Лидия вернулась с подносом, и Смит жадно припал к запотевшему стакану. Вода не насытит, но предотвратит потерю влаги. Конечно, обезвоживание — фактор временный, вампиры, в отличие от людей, легко переносят дефицит жидкости. Опасно, что внешность изменится к худшему, нельзя допустить, чтобы на него оглядывались в толпе. Напившись, Смит слегка поклонился:

— Благодарю. Простите, я обязан был представиться сразу, помешали обстоятельства. Меня зовут Смит.

Девушка рассмеялась.

— Я знаю. Забавно. Мы, можно сказать, тёзки. Моя фамилия — Кузнецова. Лидия Кузнецова.

— Забавно, — согласился Смит.

— Вы не похожи на Смита, выглядите как славянин, — заявила Лидия, окинув быстрым внимательным взглядом.

— Я и есть славянин, — ответил вампир, общение пошло легко. — Имя вымышленное.

— Я поняла. Легко догадаться. А теперь расскажите, что случилось с Лораном, и как я могу помочь.

Смит попробовал собраться с мыслями. Бредовость обстоятельств смутит любого. Что скажет девушка, если изложить всё как есть? Смит осторожно заглянул в её глаза. Ночь, его время, ночью все чувства вампира обостряются. Даже голод и усталость другие. Это день мешает видеть истинную суть людей. Ничего не скажет — понял он. Примет обстоятельства такими, какие есть, потому что тоже хорошо разбирается в искренности и лицемерии. Практичные спокойные люди надёжны в сложных ситуациях, они и сами держат себя в руках и других уверенно отрезвляют. Смит плохо ориентируется в новом мире. Нужна помощь, трудно справиться с бедой одному.

— Нас преследует некая группа людей, — сказал вампир. — Их убеждения причудливы и опасны. Они хотят убить нас, считая врагами человечества. Они похитили Лорана, и я не знаю, где он сейчас.

Лидия выслушала, лицо осталось серьёзным. Вампир налил ещё воды, медленно выпил.

— Вы хотите спасти Лорана? — спросила девушка.

На мгновение бездна предстоящего ужаса разверзлась перед вампиром, он заглянул в ледяную глубину и ощутил, как вползает под кожу страх. Жуткое чувство, но Смит постарался сдержать эмоции.

— Да, — сказал он.

— Это возможно?

— Да. Почти наверняка он жив. Для расправы нужны оба. Так положено.

Лидия внимательно посмотрела на странного гостя. Решала что-то, и Смит остерёгся предсказывать, как оценит полученную информацию её рациональный ум.

— Кто вы? — спросила она.

Следовало ожидать, хотя подобная прямолинейность может дорого стоить обоим. Охваченный замешательством, Смит помолчал. Сказать правду? Слишком много людей знает, кто он такой, а выяснилось, что это опасно для окружающих. Лгать этой девушке подло, на кого ещё положиться? Лидия поняла затруднения.

— Вы человек?

— Нет, — сказал вампир.

— Запрещено говорить? Знание тайное?

— Обжигающее. Обладать им опасно. Лоран знает, кто я такой, и большая часть его бед обусловлена именно этим.

Лидия задумалась.

— Хорошо. Оставим вопрос приоткрытым. Чем я могу помочь?

Вампир вздохнул с облегчением.

— Я сразу хочу уточнить, что нужна помощь для спасения Лорана, но я в затруднении. Подскажите, в чём она может заключаться. В первую очередь требуется совет.

— Я слушаю — кивнула Лидия.

— Лорана похитили и держат в заточении. Близко. Я искал место и потерпел поражение. Пытался обнаружить логово с воздуха, но флаер обстреляли и сбили. Аппарат лежит на дне, а мы с Лоэ чудом остались живы.

— Всё так серьёзно? — нахмурилась Лидия.

— Более чем. Эти люди опасны.

Лидия кивнула.

— Сейчас вы начнёте говорить, что я рискую, помогая вам, что есть время подумать и выставить вас за дверь. Эту часть диалога пропускаем. Продолжайте по существу.

Вампир едва заметно поднял брови, но деловой подход к проблеме пришёлся ему по душе.

— Я хотел далее действовать в одиночку, чтобы избавить Лорана от чрезмерного риска, и опоздал. В моё отсутствие, враги обманули его. Он отключил сигнализацию и развязал им руки. Его увезли.

— Понятно, — сказала Лидия. — Если вы искали объект прежде, чем произошло похищение, вы должны иметь представление о нём.

Смит задумался. Верно. В прежние времена он вёл уединённую жизнь, держался в стороне и от людей и от других вампиров. Когда адепты начали планомерную войну, Смит долго избегал расправы именно потому, что гулял сам по себе.

Он невольно содрогнулся. Горькие воспоминания нахлынули так внезапно, что ощутил дурноту, цепкий разум вампира сберёг подробности того конкретного ада. Тогда пришлось скверно, и пережитый ужас прочно впечатался в подсознание. Сейчас пришлось постараться, чтобы голос звучал спокойно.

— Да, некоторое представление о предмете я имею. Скорее всего, уединённое строение с обязательным наличием подземных помещений. Не слишком далеко. Максимум полчаса полёта, но думаю, заметно ближе. Арендовано или приобретено в собственность около месяца назад. Вероятно, всё же приобретено. Обитатели дома — община, организация, а не нормальная семья. Вполне возможно, что они как-то зарегистрированы.

Смит замолчал.

— Я поработаю, — сказала Лидия. — Задача начинает интриговать. Конечно, за одну ночь сложно найти решение, но попытаться стоит. Вы можете поспать.

— Благодарю вас, ночью я бодрствую. Если мешаю, посижу в другой комнате.

— Нет, вы не помеха, и это странно, потому что я привыкла работать одна. Самое смешное, что в вашем присутствии у меня поднимается тонус. Вы экстрасенс?

Смит уклонился от ответа.

— Лоэ говорил то же самое. Воздействие не приносит вреда.

Лидия посмотрела изучающе, но от вопросов воздержалась. Крепкий характер. Она углубилась в работу, и вскоре перестала обращать внимание на гостя. Смит взял книгу. Ночью все чувства обострены, и вампир методично прощупал окружающее пространство. Изучил обитателей соседних квартир и домов, немногочисленных полуночников, гуляющих по улице. Поискал следы опасности. Вокруг было тихо. Значит ли это, что адепты потеряли след? Или осторожны? Если милая девушка найдёт их логово, Смит попробует покончить с врагом. Главное, вызволить Лоэ всё прочее менее важно. Лоран сейчас расплачивается за чужие грехи. Его человеческая жизнь впереди, а угроза смертельна. Смит еле слышно вздохнул. Шансы на успех были ничтожны. Обманывать себя он не хотел.

Чтобы отвлечься от мрачных мыслей принялся разглядывать Лидию. Почему Лоэ просмотрел её? Умна, привлекательна: милое лицо, красивая фигура, отменное здоровье. Слегка загоревшая кожа избегла оскверняющего воздействия косметики, от неё исходил приятный запах, чистый и живой.

Помимо приятных ощущений вампира настиг острый приступ голода, он поспешно отвернулся. Был уверен, что справится с собой, но мерцание в глазах могло выдать. Время перевалило далеко за полночь, когда Лидия оторвалась от монитора и сладко потянулась.

— Надо же! Обо всём забыла. Вы действуете как хороший катализатор, но надо поспать. Здесь две спальни. Мы сначала жили вместе с подругой, она уехала. Спокойной ночи, завтра добьём вашу задачу.

Остаток ночи Смит неподвижно просидел в кресле, под утро, когда изнеможение начало овладевать всерьёз, ушёл в знакомую комнатку с жёсткой кушеткой.

Проснулся там же, где и заснул. Само по себе счастье с некоторых пор. Вампир прислушался к своим ощущениям. Мир продолжал оставаться безопасным. Всё-таки адепты потеряли след, иначе на рассвете попытались бы его захватить. Труд невелик: в маленькой квартирке под крышей ни сигнализации, ни охраны. У двери в спальню Лидии Смит задержался, послушал глубокое, ровное дыхание девушки, губы скривила короткая усмешка. Даже в этом Лидия с Лоэ отлично бы поладили: оба любят подольше поспать утром.

Смит исследовал запас продуктов и приготовил завтрак. Лидия, вероятно, редко занималась стряпнёй. Первый недостаток, что Смит в ней обнаружил.

Запах еды разбудил её, как это нередко случалось и с Лоэ. Зашумела в душе вода. Смит заканчивал сервировку, когда Лидия, умытая и причёсанная, появилась в кухоньке.

— В вашем хозяйстве дефицит многих полезных вещей, — кротко сказал Смит.

— Догадываюсь. Спасибо за приготовленный завтрак, а вы разве не присоединитесь?

— Нет, — сказал Смит.

— Диета? Понятно.

Потрясающая девушка — воздержалась от вопросов. Смит сел напротив, машинально налил себе минеральной воды.

Когда Лидия вновь углубилась в работу, он занял привычное место в кресле и взял ту же книгу. На раскрытой странице чёрнели символы речи. Спроси кто-нибудь вампира о содержании тома — ответить бы затруднился.

Какое преступление совершил Лоран Лоэ? Посмел сохранить верность существу, в чьей дружбе успел убедиться. По мнению Смита, следует воевать честно, если полагаешь дело благим. Приди адепты с карающим мечом, вампир, возможно, отказался бы от сопротивления, но эти люди повернули оружие против слабого и невинного. Такие вещи подлежат расплате. Смит сознавал, что нет шансов победить, и выжить. Даже победить и умереть. Понимал, что спасение Лоэ реально лишь по случаю невероятной удачи, но, во-первых, он обязан был прийти на помощь Лорану, во-вторых, предпочитал погибать в бою.

— Ничего не выходит, — сказала Лидия.

Смит очнулся от задумчивости, глянул в окно. Солнце далеко продвинулось по небосводу, время истекало.

— Почему? — спросил Смит.

— Мало данных. Я составила список, он слишком велик. Насколько я понимаю, нужно сразу попасть в точку, иначе дело будет проиграно.

Что верно, то верно.

— Да, вы понимаете правильно.

Вампир посмотрел на монитор. Адреса, названия, какие-то цифры. Слова пусты, хоть бы одно царапнуло взгляд. Он беспомощно повернулся к Лидии.

— Что же делать?

— Нужны дополнительные параметры. Хотя бы один. Постарайтесь вспомнить.

Смит отшатнулся прежде, чем успел взять себя в руки. Добровольно погружаться в ад? Вытаскивать оттуда прошлое, что скоро обернётся будущим? Лишиться остатков уверенности в себе? Он поглядел на Лидию. Её серьёзная деловая собранность отрезвила.

— Я попытаюсь.

Сознание обрушилась в былое. Тёмные времена. Большая охота. Преследующий всюду страх. Каждый в сомнении: проснётся он завтра в укрытии или очнётся на обжигающем каменном жертвеннике, скованный терзающим плоть серебром. Смит с содроганием вспомнил мрачный, грязный свод подвала, дерганое пламя свечей, запах земли и смерти, заклинания, читаемые нараспев. Он помнил каждое слово. Не посмел бы повторить роковые, почти забытые миром речи, но помнил их. Спина ощутила камень, лодыжки и запястья — оковы. Выползли из тайников мозга холод, сырость, плесень. Смутно увидел фигуры адептов, едва различимые во мраке, грубые маски, скрывающие лица.

Церемония тянулась бесконечно. Она ещё не убивала, но высасывала силы, размывала волю, отнимала суть. Наверное, многие сходили с ума раньше завершающего удара. Кто-то в тщетной надежде молил о пощаде. Смит разум сохранил. Вытерпел всё, потому что знал: мучения кончатся, придёт долгожданное избавление. Мир прекратится. Для таких, как он закрыт даже ад.

Как обманула его судьба! Сочился по жилам серебряный яд. Каменная крышка отсекла вечность от реальной жизни. Ирония милосердия. На долгие века несчастный вампир погрузился в медленный, тягучий бред. Видения, что страшнее воспоминаний о казни. Он неподвижно лежал в гробу…

Смит резко вскинул голову, открыл глаза. Лидия смотрела с состраданием, должно быть, что-то выразилось на его бесстрастном лице. Надо лучше себя контролировать.

— Саркофаг, — сказал Смит. — Вот что им нужно.

Это неправда, что тела вампиров сгорают от солнечного света. Молодого вампира солнце может убить, он умрёт от ожогов, но совсем не сгорит. Тело умерщвленного вампира нужно обязательно поместить в гроб, затем зарыть в землю или замуровать в специально устроенном склепе. Смит спрятал гроб. Для Лоэ местонахождение реликвии осталось тайной. Пытки будут бесполезны. Но и напади адепты на след гроба, всё равно добраться до него не сумеют. Смит позаботился об этом.

— Им нужен гроб, — сказал он. — Простой деревянный не годится, требуется каменный. Саркофаг. Такие вещи изготавливают на заказ, полагаю, покупают их редко.

— Любопытные у вас приятели, — задумчиво сказала Лидия. Хотела добавить что-то ещё, но благоразумно воздержалась. — Я попробую.

Клавиши опять защёлкали под быстрыми пальцами. Смит несколько минут с любопытством наблюдал за работой, потом вышел на кухню попить воды. Солнце двигалось к закату. Лидия съела приготовленный обед, едва замечая, что у неё на тарелке, и вернулась к работе. Смит не спросил, она сама объяснила возникшие затруднения.

— Нельзя просто обзвонить камнерезные мастерские, интересуясь, поступал ли заказ на такую работу. Звонок можно проследить, и тогда нас моментально найдут. Мы ведь не знаем, какими возможностями располагают недруги, поэтому предположим худшее. Я попытаюсь искать косвенно.

— Это реально?

— Вполне. Сядь и помолчи.

Смит кивнул. Резкость ничуть не раздражала, скорее успокаивала. Сварив Лидии кофе, Смит ушёл в спаленку. За окном вечерело, вампир ощутил слабость, предшествующую обмороку. Впереди ночь. Пожалуй, последняя ночь, когда жива надежда спасти Лорана. Время уходило. Когда-то казалось, время — единственное, чего у вампиров в избытке. Жизнь и здесь внесла коррективы. Если Лидия найдёт решение, ночью предстоит последняя схватка. Дело почти безнадёжно, но Смит примет бой. Уклониться — значит потерять честь. Есть вещи дороже вечной жизни. Он пойдёт. Разве что адепты доберутся до него раньше, чем отгорит закат.

Вампир открыл глаза. В маленькой комнатушке стемнело, свет проникал сквозь отворённую дверь. Лидия сидела на стуле у зашторенного окна. Вампир подхватился с жёсткого ложа, резко повернулся к ней.

— Извините, Смит. Я помешала, но боюсь упустить время. Насколько я понимаю, дорога каждая минута.

— Вы нашли их?

— Думаю, да. Идём.

На экране монитора осталась единственная надпись.

— Где это? — быстро спросил Смит.

— Вы разберётесь, если покажу на карте?

— Конечно.

— Название организации и адрес запомнили?

— Да. Быстрее, пожалуйста.

Лидия вывела на экран карту, указала мигающую красную точку.

— Здесь.

Смит сразу узнал местность. А ведь они с Лораном почти вышли тогда на цель, поэтому, наверное, едва не оказались на дне. Адепты запаниковали, начали стрельбу, рискуя выдать себя с головой, и наделали других глупостей. Друзьям удалось выскочить из почти сработавшего капкана.

— Спасибо! — с чувством сказал вампир.

Теперь — вперёд! Любимое слово Клейна.

— Могу я ещё чем-то помочь?

— Нет. То, что вы сделали и так бесценно.

— Я слабая женщина и от меня мало толку в сражении, но разве нет преданного друга, что помог бы вызволить Лорана?

Старина Клейн, замечательный и бесконечно надёжный. Жаль, ты далеко, вдвоём мы пришли бы сквозь Ад. Прощай. Смит сказал:

— Есть. Мы вместе прилетели. Тому уже два месяца, он где-то на планете. Я пробовал найти. Не смог. В любом случае, поздно. Оставляю наличные деньги, бессмысленно брать их с собой. Если что-то понадобится, я вас найду.

— У вас даже нет оружия, — тихо сказала Лидия.

Вампир глубоко вздохнул.

— Есть я! — ответил он. — Они скоро узнают, как это страшно. Прощайте. Берегите себя. Вы самая замечательная женщина из всех, кого я знал.

Смит сбежал по лестнице, легко прыгая через ступеньки. Затылком он почувствовал, что Лидия смотрит вслед. Затем этот мир отодвинулся в прошлое. Жидкость, заменившая кровь, горячо ударила по нервам.

Он вышел на улицу, но свернул не к морю, а к горам, туда, где город упирался в безлюдные скалы. Скоро дома кончились. Смит пошёл быстрее, прислушиваясь к своим ощущениям. Когда внутренний голос сказал, что людей поблизости нет, Смит остановился и глубоко вздохнул. Метаморфоза. Оттолкнувшись от земли, вампир взлетел.

Один в чудном ночном великолепии. Безумная людская цивилизация переместилось в иную плоскость бытия. Свежий ночной ветер скатывается с крыльев, вампир оставлял за собой невидимый, быстро гаснущий след из завихрений воздуха. Внизу плыл океан, вверху — вселенная. Смит безошибочно, точно по прямой полетел к цели.

Жизнь была прекрасна как никогда, а мир огромен. Смит жил, умирал, воскресал. Может быть адепты правы, и он всего лишь труп, но восприятие восставало против приговора. Он словно заново родился на свет, вышел из тёмной, тесной норы прямо в космос. Вампир чувствовал себя живым.

Он дышал, слышал, как бьётся сердце, и бурлит в жилах кровь. Чуткие нервы звенели от напряжения, он видел ясно, далеко, а иногда насквозь. Что бы ни сделало его таким, неужели всё напрасно?

Смит заметил внизу большое судно, ходко идущее нужным курсом, и тихо пал на одну из надстроек — в темноту, в тень. Палубы сияли огнями, а голоса людей царапали слух. Вампир застыл неподвижно, чёрный как ночь, крепко вцепившись когтями в тёплый пластик. Люди прогуливались по палубе, и Смит закрывал иногда глаза, их мерцание могло выдать.

Неподалёку остановились двое. По дыханию и шороху шагов вампир определил — мужчина и женщина. Оба молодые. Влюблённая парочка, пустившаяся в романтическое путешествие по ночному океану. Они разговаривали о чём-то, вампир слышал слова и беспечный смех. Волны их радости мягко окатывали застывшую душу.

Тёмный остров приближался, судно забирало правее, оставляя клочок суши по левому борту, стремясь дальше, к другим островам. Вампир прыгнул с надстройки прямо в воду, через минуту вынырнул уже человеком, ладонь отбросила мокрые волосы с лица. Проводив взглядом сияющий огнями корабль, Смит поплыл к острову.

И остров, и здание, похожее на замок, громоздились одной тёмной массой, но люди там жили, а холод могилы, исходящий от серых стен, нельзя было спутать ни с чем. Умная девочка Лидия Кузнецова оказалась права. Вот он — Сад Смерти. Вампир выбрался из воды и вжался в каменистый берег. Тихо, слишком тихо. Дом выстроен недавно, но стилизован под старину, причём старину чуждую и местности, и климату. Смита, как и Лоэ, поразила несообразность строения, плохая вписываемость в пейзаж. Какой-то чудак, выпав из времени и пространства, заказал замок, потом бросил. Следы многолетней неухоженности видны везде: крышу пора подновить, а сад, вернее, его жалкие подобие, запущен до полного неприличия.

Наверняка, его ждут. Более того, знают, что пришёл. Особенно скрываться бессмысленно. Смит поднялся по скалистому склону, пустой причал остался справа. Парадная дверь была заперта. Смит вышиб её одним ударом. В пустом, тёмном холле вампир остановился и потянул носом воздух. Пахло людьми. По меньшей мере, восемь-десять человек регулярно бывали в этой комнате, остался и запах Лоэ, едва заметный, стёртый. Смит пошёл дальше, бесцеремонно отворяя двери и осматривая все помещения, какие попались на пути. Так он нашёл комнату, где содержали Лоэ.

Лорана уже не было здесь, но в воздухе сохранилось нечто. Даже не след присутствия, а призраки больных мыслей и усталой тоски. Смит содрогнулся и оскалился. В нём медленно разгоралась ярость. Эти люди издевались над Лораном, терзали его душу и плоть. Они подняли руку на человека, что даже не мог за себя постоять! Если сотворённое непоправимо, он убьёт всех, зальёт их грязной кровью дом, а дальше пусть будет, что будет.

Смит постарался овладеть собой и быстро осмотрел оставшиеся комнаты. Пусто. Все люди ушли, сбежали в подвал. Ждут. Подвал виден мрачной бездной, до краёв наполненной смертью. Смит остановился у входа в подземелье. Снизу повеяло таким ужасом и обречённостью, что вампир едва сдержал стон. Зачем он здесь? Он пришёл напрасно, Лорану помогать поздно, лишь погубит себя. Ведь всё уже случилось однажды, и память назойливо хранит каждое мгновение кошмара. Он сломается, когда прошлое повторится. Сойдёт с ума, и, если его опять заточат, новые века в гробу докажут, что предыдущий ад был преддверием ада. Вампиру почудилось, что кровь в жилах перестала течь, а скованное холодом тело превратилось в статую. Смит замер. Время остановилось.

Тишина. Простёрлась за пределы дома, даже волны перестали скрести берег, улеглись до рассвета, чуя знакомое зло. Мир затаил дыхание и следил за вампиром, словно ему наскучили прочие забавы. Туман небытия выползал из бездны, клубясь, растекался по полу. Ступни утонули в нём, и захотелось сделать шаг назад. Хотя бы один. Ведь сделать следующий будет легче. Смит попробовал вдохнуть, собраться с мыслями и с силами, и тут откуда-то издалека, словно из другого мира донёсся гудок, какими обмениваются в море корабли.

Вампир вздрогнул и очнулся. Жизнь продолжается, но она там, за порогом, а долг — он всегда здесь, где ты сам. Смит сглотнул скопившийся в горле страх, нога нащупала первую ступеньку из тех, что вели вниз.

Самое опасное, что здесь, как подвластный заклятью, он видел иначе: зримое отличалось от реального. Для человека подземелье было подвалом и не более, для вампира — тщательно сконструированной иллюзией, от которой меркло сознание. По мере того, как Смит медленно спускался вниз, грань, разделявшая два мира, становилась тоньше и в единый миг лопнула беззвучно как мыльный пузырь.

Он оказался в саду. Стеклянно позванивали листья на деревьях, яркие плоды назойливо выставили напоказ безвкусную раскрашенность.

Холодный мир был пронизан беспорядочным светом и наполнен обломками звуков. Пальцы нащупали невидимую стену, вампир преодолел оставшиеся ступени. Сад, взращенный дилетантами, зиял бессмыслицами. Смит отчётливо сознавал иллюзорность происходящего, но зрения лишился, и двигаться пришлось наугад. Он медленно пошёл вперёд, стараясь сохранить ощущение стены справа. Запахи тоже пришли из реального мира: тяжёлые, подвальные, они служили опорой в услужливом безумии.

Местами сад был настолько хорош, что Смит почти утрачивал контакт с настоящим. В такие минуты сознание начинало метаться между двумя сущностями, и болела голова, но за долгие века бездеятельности враги подразучились ловить мышей, и вампир выправлялся. В одном месте иллюзия почти распалась, и он мимолётно увидел реальность, прыгнул вперёд. Внизу промелькнула, дыша холодом, пропасть, настоящая или нет — проверять было поздно, и почти сразу на дороге стала женщина.

Закутана в тёмную тяжёлую ткань и держит на руках ребёнка. Изабелла? Мария? Смит поспешил изгнать из мыслей и имена, и образы, чтобы фантом не скопировал воспоминания.

Существовали легенды о вампирах, сумевших выбраться из Сада Смерти. Смит, конечно, слышал их. Сказки нужны всем — вымышленный мир, помогающий справиться с проблемами настоящего. Сад Смерти построен для тебя — говорилось в легендах. Он подлаживается под вампира, сродняется с ним, чтобы в итоге сделать своей частью. Нельзя дать ему возможность пить мысли, ловить резонанс сердца, обволакивать душу. Нужно быть пустым и бесстрастным, тогда Сад пропустит жертву насквозь. Легенды.

Деревья исчезли, осталось подземелье. Шершавые плохо вырубленные стены, и современный светильник, пристроенный в углу. Женщина выглядела настоящей. Голова скорбно опущена, грудь слегка вздымалась от дыхания. Вампир вслушался, напряжённо пытаясь понять, где истина, а где её обманчивая тень. Он преодолел желание протянуть руку и потрогать видение и быстро отступил. Женщина отбросила волосы с лица, и он увидел злые глаза. В руке нежно засияло беспощадное серебро. Вампир яростно зарычал, оскалился. Женщину, как будто, смутило зрелище сверкающих в полумраке клыков, она заколебалась. Смит шагнул к стене, но стены на прежнем месте не было, и вампир очутился в новой иллюзии.

Он оказался в центре пересечения двух коридоров. Исчезновение точки отсчёта оказалось таким ошеломляюще внезапным, что вампир едва удержался от паники. Овладев собой, он постарался замереть на несколько мгновений, потом бросил взгляд по сторонам. Сначала, оглянулся. Позади неслышно кипел розовый туман, в массе хаотично перемещались предметы размытых очертаний. Всё вместе напомнило переварившийся суп. Смит осторожно посмотрел направо. Здесь зрелище открылось куда более приятное. Чистый ровный проход заканчивался деревянной дверью, отделанной под старину. На полу и стенах ничего. Смит секунду разглядывал дверь, потом посмотрел вперёд. Тоже был коридор, но мрачный и грязный. Фестонами свисала паутина. Ещё дальше дверь, плохо различимая в темноте. Смит посмотрел налево. Тупик. Просто грубо вырубленная ниша в стене, и внутри ничего, даже паутины и пыли.

Мир кошмара, созданный безумными. Логику искать — пустое дело, остаётся идти наугад. Чутьё вампира сейчас бессильно. Направо точно идти нельзя, и не потому, что там чисто и светло, просто дверь в конце хотя и сработана под старину, но иную, чем всё здание. Стилистически выпадает и значит иллюзорна. Впереди снова дверь. Этот проход создан, словно в противовес предыдущему. Адептам, как и многим безумцам, явно изменило чувство меры: в их решениях оказалось мало изящества. Назад нельзя, даже в Саду Смерти ориентация в пространстве всё же утрачена не настолько.

Смит решительно повернулся и шагнул в тупик. Шероховатая стена надвинулась, он стиснул зубы и заставил себя войти внутрь. Последовало мгновение холодного мрака, потом темнота стеклянно зазвенела и рассыпалась осколками. Вампир с ужасом увидел протянутые к нему хищные иглы стен. Шевельнёшься — и безжалостный металл пронзит плоть. Смит пошатнулся, но устоял, пальцы прошли сквозь сверкающее лезвие, без сопротивления. Смит осторожно шагнул вперёд. Свет, отражаясь от иллюзорных игл, плеснул в глаза, ослепил, сразу поплыло сознание. Вампир едва справился с головокружением. Следующий шаг дался легче, но когда через минуту сияние погасло, Смит с трудом сохранял равновесие. Его обволокла благая тьма. Вампир прислушался. Исчезли звуки, запахи. Он оказался в информационном вакууме. Подошвы перестали ощущать пол под ногами, кожа — движения воздуха.

Единственное, что осталось при нём — разум. Смит в очередной раз отбросил прочь отчаяние и заставил себя сосредоточиться. Здание невелико, подвал вряд ли больше. Если продолжать путь, рано или поздно наткнёшься на реальность. Времени мало, ещё меньше шансов на успех, но оставаясь на месте, проиграешь наверняка. Вперёд. В легендах говорилось, что когда рядом с вампиром станет живой человек, все миражи рассыплются в прах. Может быть, легенды иногда правдивы?

Всего два или три шага и Смит наткнулся на стену. Он вцепился пальцами в камень, едва не прижался к нему щекой. Реальная шершавая чуть влажная поверхность, и Смит, быстро, пошёл вдоль неё, торопливо скользя ладонью по облицовке. Пальцы провалились в пустоту, зацепили металлический прут. Прутья. Их много. Решётка. Тьма перед глазами поредела, и за железной паутиной Смит увидел Лоэ.

Человек неловко лежал на грязном полу и напоминал брошенную помятую куклу, театральный реквизит. Охваченный жалостью, утратив осторожность, Смит сомкнул пальцы на прутьях. Жалобно завизжал разрываемый металл, вампир шагнул в камеру, потянулся к Лорану, но тут сильнейшим образом закружилась голова, вампир потерял равновесие, Лоэ исчез из поля зрения, и ловушка замкнулась.

Со всех сторон: сверху, снизу и с боков — вампира окружила сила, противостоять которой, он был не властен. Смит попытался сдвинуться с места — сила отбросила. И вот тогда он почувствовал настоящий страх.

— Вот мы и встретились опять, — услышал вампир знакомый, отвратительно ласковый голос.

Бердет выступил из темноты. Вероятно, он был настоящим, но выглядел монстром. Смит постарался в очередной раз взять себя в руки. Надо искать выход, а не слушать бредни сумасшедшего адепта. Смит сосредоточился, сделал осторожное движение, пытаясь противопоставить силе врагов собственную. Враждебную сферу почти удалось прорвать, но Бердет, немного утратив ласковую самоуверенность, выхватил и поднял высоко над головой крестообразный серебряный кинжал.

Боль пронзила с головы до пят. Смит утратил равновесие, и каменные плиты пола встретили жёстким ударом. Задыхаясь, вампир посмотрел на роковой предмет. Клинок извилистый и острый, а рукоять сплошь покрывают чёрные изломанные узоры. Смит прикрыл глаза и отвернулся. Нежное сияние серебра — взгляд смерти. Всё потеряно. Или нет? Что если попробовать потянуть время, завязать разговор. Те, прежние адепты были молчаливы, а эти любят болтать языком. Нужно драться до конца, до последней надежды, до безнадёжности. Смит сказал:

— Браво! Ты выиграл. Перевес на твоей стороне, и ты меня получишь, но отпусти человека, какая теперь в нём корысть?

Бердет засмеялся радостно и легко.

— Разве нужно объяснять? Благо происходит из очищения от греха. Запятнавший себя служением злу обретает свет через искупление вины. Душу надлежит очистить, прежде чем выпустить её на волю.

— Нет! — воскликнул Смит. — Ты задумал слишком большую мерзость! Так не бывает! Нельзя настолько погрузиться в безумие. Ты тоже человек, и обладаешь душой, если это вообще случается.

— Ты ослеплён злом! — высокомерно ответил адепт. — Из-за этого лишён способности увидеть величие дела, совершаемого здесь.

— Если то, что вытворяет ваша секта — добро, я безоговорочно предпочитаю ад, — ответил Смит.

— Ты напрасно упорствуешь. Неизбежное возмездие совершится.

— Мне всё равно, адепт. Ты безумен, и говорить с тобой скучно. Убей собственной рукой, если в тебе достанет мужества.

Любуясь светом серебра, Бердет улыбнулся.

— Я с величайшим наслаждением совершил бы обряд, но смиренно уступлю честь тому, кто более моего нуждается в покаянии.

Он посмотрел на бесчувственного Лоэ не как на живого человека, а как на абстрактную идею, и охваченный яростью вампир рванулся, пытаясь ослабить оковы злых сил. Мучительная тяжесть снова прижала к камню, он застонал, и когти прочертили плиту, оставив на ней глубокие борозды. Лицо Бердета исказил на мгновение неосознанный ужас.

Вампир затих, отдыхая, вслушался в тишину подземелья, прикрыл глаза. Адепт кажется крутым и продвинутым, но он всего лишь человек, и на дне его души жив унаследованный от предков страх перед тёмными силами. Нужно напугать его. Когда он отступит хоть на шаг или опустит клинок, у вампира появится шанс. Летняя ночь коротка, и времени осталось мало. Вырываться предстоит сейчас, или они с Лоэ погибнут. Смит распластался на полу, почти не дыша, лишь иногда пальцы конвульсивно вздрагивали, и когти скребли камень. Бороздки от них теперь были едва заметны. Закрыв глаза, Смит слушал. Громко, сильно и часто билось сердце Бердета, а у Лоэ стучало совсем тихо. Лоран увяз в наркотическом сне, недоступный настоящему. Смиту показалось, что личность его друга утрачена навсегда. Может быть, следует пожелать этого, потому что самое страшное обоим ещё предстоит.

Бердет начал успокаиваться, дыхание его выровнялось, ослабло мышечное напряжение, раритет слегка сместился с оси атаки. Смит понял, что Бердет плохо знает, как правильно держать кинжал или допустил небрежность от присущей сектантам самоуверенности. Надо отвлечь его внимание, заставить сделать ошибку, тогда появится возможность действовать.

— Господь рассудит, допустимо ли спасение для тебя, — с привычным апломбом говорил Бердет, — но смирением ты можешь проложить дорогу к нему. Начни с покорности…

— Закончишь склепом, — продолжил его мысль вампир. — Ты думаешь, что я могу быть спасен?

Правдивый по натуре, Смит с трудом заставил себя выговорить явную ложь, но Бердет жадно схватил наживку.

— Да! Милосердию Творца нет предела. Ты должен раскаяться и молить о прощении.

— И грехи спишутся со счёта? А зачем?

Как и следовало ожидать, вопрос поставил Бердета в тупик. Подобно всем фанатикам, он быстро ездил только по накатанным рельсам. Кинжал ещё чуть сместился. Смит продолжал:

— Разве правильно простить меня, воплощение зла, и обойти этой милостью кого-то другого, лишь потому, что он опоздал или поленился попросить?

— Что ты хочешь сказать? — справившись с замешательством, спросил Бердет.

— Я хочу сказать, что собственная судьба имеет для меня меньшее значение, чем судьба друга. Ради его спасения я готов отдать не только деньги, а это солидный приз, но и душу, к торговле которой ты призываешь.

— Торговле?!

— Перестань спорить о терминах. Зачем нам лишняя суета? Хочешь, я сделаю тебя вампиром? Ты обретёшь вечную молодость и бессмертие, поднимешься выше людей, и тебя перестанет терзать измученный запретным желанием разум. В одночасье ты проникнешься покоем, недоступным смертному, забудешь о страстях, вступающих в противоречие с глубинной натурой, и узнаешь, наконец, что такое подлинная власть. Разве ты не хочешь этого? Разве не этого хотят все?

— Нежить! Ты смеешь надо мной издеваться!

— А что ещё мне остаётся делать? — сказал Смит.

Привычка жестикулировать сыграла с Бердетом злую шутку. На мгновение он забылся, взмахнул рукой, клинок сместился с оси воздействия, и сила, вжимавшая вампира в пол, исчезла.

Собрав вместе всё, что оставалось в нём, вампир взметнулся, воздев чёрные крылья, и предстал в самом ужасном из своих обличий. Метаморфоза почти удалась. Он рванулся вперёд. Бердет дрогнул, отшатнулся, и серебро, бессильно погаснув, ушло в сторону. Вампир настиг человека, сбил с ног. Один взмах когтистой лапы, и голова слетит прочь. Хлынет густая, красная, сладкая волна…

Он поднял лапу и удержался. Что-то исчезло в нём, растворилось или, напротив, появилось новое? Вампир всего лишь выбил из руки проклятое оружие. Душа его не хотела больше убивать, всё, что она просила — это отшвырнуть адепта прочь и забыть о нём.

Смит шагнул к Лоэ, нагнулся, и сразу сознание померкло, ему показалось, что тело утратило вес, а душу скрутило в спираль, он очутился внутри гигантского кристалла. Беспощадные грани сияли как лезвие рокового ножа. Мир вокруг поразил нестерпимой остротой. Смит растерянно огляделся. Иллюзия? Реальность? Или то и другое вместе? Клетка… Он взмахнул крылом, ударил, но накрыла боль, и Смит снова очнулся в подземной камере. Над ним, сжимая в руке проклятый нож, склонился Бердет. Урок пошёл на пользу адепту, клинок он держал теперь абсолютно правильно. В спешке человек порезался, и кровь просачивалась между пальцев. Капли отрывались, падали на пол. Вампир видел их сгустками огня. Боль скручивала и разрывала одновременно. То ли желая отомстить, то ли из бессознательного усердия Бердет наклонял клинок, заставляя вампира корчиться на полу в новых муках. Сознание временами меркло, рассыпалось, вытекало по капле как кровь. Боль вкатывала вампира в камень, из груди рвался крик, но в лёгких кончилось дыхание. Временно ушла способность мыслить. И даже когда Бердет опомнился и отступил назад, вампир ещё долго из бреда перемещался в реальность.

Он открыл глаза. Над ним как символ обречённости навис каменный свод. Смит попробовал встать и не смог. Боль почти покинула истерзанное тело, но и силы тоже. Способность мыслить истаяла как снег под дождём: это наверху близился рассвет. Последний рассвет, предваряющий последний день, который ему не суждено увидеть. Солнце вставало. Смит рискнул и проиграл.

— Сопротивляться бессмысленно, — услышал он издалека сорванный пережитым ужасом голос Бердета. — Ты будешь спасён, хочешь этого или нет!

Последним осмысленным усилием вампир засмеялся.