Глава 11

Хист – и армейский порядок в гареме

Император из величайших стоял на пригорке и смотрел, как отступало его войско. Что ж, хорошо войско отступало, бодро. Катили пароконные платформы, и даже с пригорка были видны ослепительные улыбки пограничников. А все дело в том, что снайпера-Ласточки, с чего-то решившие размять свои прелестные ножки, быстренько передумали и забрались к бойцам на платформы, и теперь их замшевые кокетливые курточки мелькали среди песчаной униформы. За погранцами упрямо топали битюги конно-саперной части, тащили фургоны с бывшим любеевским сбродом. Слабое звено войска решением Джайгета запихнули в центр колонны, и правильно сделали. И на всякий случай между фургонами и обозом тылового обеспечения пустили широкой подковой конников блицштурма. Тоже правильно. Саперы – бойцы молодые, необученные и дурные. Таким нечего делать в обозе, и даже поглядывать туда не стоит. Да и впереди молодняку нечего делать. Вот разве что поглядывать. Большего по отношению к Ласточкам погранцы все равно не позволят, им самим не хватает.

Саперы…х-хе! Тоже ведь, военная часть считается! Не зря какой-то язвительный злодей начертал на фургонах яркой краской «Ит-Тырки»!

– Может, расформировать Ит-Тырков… э… любеевских? – задумчиво спросил Хист. – Ну никакой надежды на них нет, гнойник настоящий, прыщ на заднице!

– Я думал об этом, – признался Джайгет. – И мое мнение – нет! Равенства меж людей сроду не будет. До уровня хорошего бойца любого дотянуть, конечно, можно – но какими трудами? И – за сколько времени? А у нас ни сил нет сейчас на подготовку, ни времени тем более. Проще отобрать тех, кто изначально пошустрее да потолковей. В армии так всегда делается. А гнусь и слабаков тащить в боевые части не стоит! Так что можно проверить саперов, и кто чего-то стоит – перевести к погранцам! Есть и среди любеевских толковые ребята, они везде есть. А боевые части, наоборот, почистить. В блицштурме недостойных оружия хватает, например, есть такие и среди погранцов. Я бы даже кое-кого из Ласточек в Ит-Тырки отослал! Жаль, что нельзя. Девок в такой сброд – точно нельзя, слабые они и быстро опускаются до непотребства, до «розочек» привокзальных. А вот эпсара туда надо настоящего. Я бы даже сказал – лучшего! Чтоб эта зараза дальше не распространялась!

– Ну, не знаю. Ты у нас полководец, тебе видней! – сказал Хист с сомнением. – А что с негодными Ласточками делать, это как раз понятно. Пусть детей рожают. Найдутся у нас молодцы, кто это дело быстро оформит? Вот пусть займутся. Яйлу кем-то всё равно придется заселять.

– Настоящий император, далеко смотришь! – уважительно признал Джайгет. – Ну тогда и вблизи посмотри.

Вблизи на данный момент находился сам Джайгет, и Хист уставился на него с недоумением.

– Совсем вблизи! – поспешно исправился пограничник. – Дребен, наведи порядок со своими дзудами! Определи наконец, кто твоя дзуда, а кто не совсем! Хоть какую-нибудь градацию введи! У нас армия или что?!

Хист резко помрачнел. И по недавно обретенной нехорошей привычке принялся похлопывать клинком сабли по голенищу сапога.

– А я сказал – наведи порядок! – рявкнул бесстрашно пограничник. – Как Ворте твою безопасность обеспечивать, подумал? Вокруг тебя бабы вьются с недавних пор, как мухи над… ё-каргана! И все в императорский шатер лезут! Даже дальше – в императорскую постель! Есть толк снаружи охранять, если дюжина йох тебя внутри может зарезать?

– Не дюжина! – искренне возмутился Хист. – И не в постель! То есть – не все в постель!

– Это пока что! – язвительно отозвался Джайгет. – Так что давай наводить порядок! Вот Яха. Ты сказал – ты сам сказал мне что? Что Яха – будущая наша императрица! Что она уже чья-то дзуда, ты забыл. Яха забыла тоже, но это как раз неудивительно и на нее похоже. Так что и мы – забыли! Итак, Яха – императрица. С ней понятно. А вот со Здравой ир-Дарц, йохой из очень почтенного рода – уже нет! Что она делает на императорском ложе, э?

– А то не знаешь? – огрызнулся Хист и покраснел.

– Знаю! – признался Джайгет. – И Яха знает. И Здрава. Хотя еще бы ей не знать. Но знаю – не значит, что понимаю!

– Думаешь, я понимаю? – неловко пробормотал Хист. – Может, ты и прав, и пора бы разобраться. Наверно, прав. Ну, давай разберемся.

Они не спеша ехали по следам войска. Хист угрюмо молчал.

– Обрати внимание, командир! – буркнул Джайгет. – Здесь когда-то жили люди. Везде жили. Фундаменты домов еще угадываются, и не все поля заросли лесами. А разведчики говорят, впереди даже есть древние боевые башни. До сих пор сохранились. А людей нет. Как могли исчезнуть люди?

– Война, – пожал плечами Хист. – Потом – гражданская война.

– И никого не осталось? – недоверчиво спросил Джайгет. – Командир, так не бывает! После любой войны столько всяких недобитков вылазит: из землянок, из нор, из пещер горных! Глядишь – снова везде люди! Стоит найтись хоть одной дзуде, и сразу непонятно от кого начинают детишки плодиться! А здесь как вымерло всё! Но место посмотри какое благодатное!

– Как вымерло, – задумчиво сказал Хист. – Гномы? Скорее эльфы… хотя они утверждают, что есть запрет на истребление базового генофонда. Но кто бы верил эльфам?

Хист посмотрел на озадаченного пограничника, спохватился и замолчал. Так в озадаченном молчании и поехали дальше.

– Значит, лучший выпускник полицейской школы, э? – наконец негромко проворчал Джайгет. – Ну и каково жить слишком умным?

– Как в камере одиночного заключения! – вырвалось у Хиста. – Тихо, есть время обо всем подумать… а за стенами жизнь. Яркая! И никого рядом. Я же из бедных, Джайгет. Из бедных – и маленький. Да еще и умный. От продажных пьянчужек меня всегда воротило. А гордые йохи слишком хорошо знали себе цену и с коротышкой связываться… не спешили! Им конногвардейцев подавай, да чтоб были из древних родов, чтоб песни под чардаком пели на благородном диалекте: «Хубавица Аллия, ти – моя мрия!» Я всю юность провел один, понимаешь, Джайгет?! Все чувства, всё кипение крови – внутри осталось! А тут появилась Яха. Ну и что, что чья-то дзуда? Я голову потерял! Она голову потеряла! Такая дзуда! Искренняя, открытая, щедрая – и страстная! И показалось на миг, что вот оно, счастье. А оказалось, она ко всем открытая. И щедрая.

И маленький полицейский угрюмо нахохлился в седле.

– Я Яху не осуждаю, – наконец с трудом признался он. – Уже не осуждаю. Она такая и есть. Она же визжит от восторга, когда меня встречает! И тут же с «Кулаками» на поцелуйчики подговаривается играть. Ну, много у нее всего: и тела, и страсти! Она еще и мужа своего искренне любит, представляешь?! Так что Яха – императрица. Таковой и останется! А вот Здрава…

И маленький полицейский в затруднении замялся.

Джайгет сочувственно скривился. Со Здравой было непонятно. А там еще и Асиа следом шла.

– С недавних пор как плотину прорвало! – сообщил Хист озадаченно. – Йохи косяками прут! Я со своим маленьким ростом уже у них за сладкого парня считаюсь! В таких нарядах подходят, что и раздевать не требуется! Да что там – сами раздеваются у ложа, Яхи не стесняясь!

– Ну и кто у нас такие бесстыдные? – деловито поинтересовался Джайгет. – Огласи списочек! Мы с Вортой его враз укоротим! А то мне среди такой толпы принцессу пророчества сроду не найти! И не пришибить вовремя!

– И ведь не дурак я и всё прекрасно вижу! – в сердцах высказался Хист, не слушая пограничника. – Блеск императорский их влечет неумолимо! И гнать бы таких, но… Джайгет, они же по-настоящему в меня влюблены! Вот что меня сбивает с толку! Они же исходят томлением и желанием! Они трепещут и сознание на ложе теряют от счастья! И закрадывается страшная мысль: так, может, любовь женская… именно величием мужского положения вызывается, и ничем более?! И лично Дребен Хист, полицейский и неудачник, им нужен не более, чем репей ишаку под хвостом? И лишь император может вызвать у них и дыхание буйное, и стоны сладострастные? Но я… я всё понимаю – а отказать им не могу! Пока что не могу! Уж слишком безрадостной была юность, вот и наверстываю. И свою ненависть на них вымещаю! Так что сами их гоните, у меня рука не поднимется!

– И Здраву? – на всякий случай уточнил Джайгет.

– Здраву – нет! – поспешно возразил Хист. – Она мне жизнь спасла! Да и не влечет ее императорское ложе, она больше телохранительница да распорядительница по быту, Яха же бестолкова, как овечка!

Джайгет припомнил, сколько раз охрана примечала Здраву именно на императорском ложе, и недоверчиво хмыкнул.

– Здрава – иное дело! – упорно сказал Хист.

– Эпсар Дарц с ее слов стал главным в блицштурме? – ровным голосом спросил Джайгет.

– Он до нее стал главным! – буркнул Хист. – Она никогда за брата не просила. И эпсар Дарц – вполне достойная кандидатура!

Пограничник выразительно промолчал.

– Здрава ир-Дарц – моя телохранительница и помощница! – упрямо заявил Хист, покраснев. – А Яха – императрица! Остальных можете хоть на копья поднимать!

– И Асиа?! – искренне поразился Джайгет.

– Асиа, конечно же, нет, ты что?! – пробормотал Хист в смятении. – Но она – тоже иное дело, главная над степняками и союзница, а потому…

– И потому может разгуливать по императорскому шатру в одной прозрачной накидке, а то и без нее? – безжалостно спросил Джайгет. – Командир! Да твоя охрана чуть глаза не сломала, когда увидела эту союзницу как-то поутру в шатре!

– Правда, изящная женщина? – оживился Хист. – А как она гнется!

– Да командир же!

– Остальных можете принимать на копья! – опомнился Хист. – И это верно, как и то, что я император!

– Но там еще были замечены Надия ир-Малх и эльфийка…

– На копья! – решительно сказал Хист. – Тем более что Надия что-то не появляется на глаза, и эльфийка пропала… ты не знаешь, куда она пропала?

– Знаю, – безучастно обронил Джайгет. – Я много чего знаю. Эльфийку я от тебя отправил куда подальше. Подозрительная она. А Надия сама отправилась. И она подозрительная! Ну а весь отряд Ласточек, так и быть, примем на копья, если снова полезут.

– Вот и разобрались! – облегченно вздохнул Хист.

– Не со всем, – заметил Джайгет спокойно. – Что будем делать со степняками, командир?

– А что у нас со степняками? – помолчав, неохотно поинтересовался Хист.

– Задерживают. И сильно задерживают! Их стада по всем окрестным распадкам расползлись! Говорят, скот оголодал в степи и долгого марша не вынесет. А мы не вынесем, если нас догонит тут хоть какая-то регулярная армия! Горы нам не защита, по ним парадным строем можно маршировать!

– Думаешь, догонят? – озабоченно спросил Хист.

– Уверен, что догонят!

– И что делать?

Джайгет замялся. Огляделся неуверенно на лесистые склоны, словно проверял, не подслушивает ли кто. Никто не подслушивал.

– Оставить степняков здесь, – тихо предложил он. – Кому они нужны, степняки? Пусть бродят по горным долинам, пасут своих овец. Травы здесь знатные, места хватает для тех родов, что с нами идут. Пусть бродят здесь! Иначе нас нагонят и раздавят!

– Степняки спасли нас, когда мы по моей опрометчивости попали в окружение! – напомнил Хист задумчиво. – Здесь их достанет империя.

– Они нас спасли, до этого мы их! – раздраженно сказал Джайгет. – А сейчас они нас губят! Командир, мы отвечаем за жизни доверившихся нам людей! И люди эти – наше войско! Отдай приказ – и я за трое суток доведу бойцов до ворот на яйлу! Прямо по горам, напрямик! Там до сих пор сохранилась древняя дорога! Вспомни, командир, как бились за тебя бойцы! И теперь ты их готов разменять на сохранность овечьих отар?

– Как, ты говоришь, называется уступ у нас за спиной? – невпопад спросил Хист.

– Первая Ступень Кыррабалты. И что?

– А вот эти долинки впереди – не Вторая ли ступень?

– Не понял! – признался Джайгет. – Впереди – это Трезубец Яйлы, если не знаешь. И сюда вполне можно подвести войска из самой империи, сеть долин позволяет! И это меня пугает! При чем тут ступени?

– Я думаю, весь путь на яйлу – своего рода ступени, – признался Хист. – Постоянные искушения. Разные – но суть в общем одна. Обменять честность на временную выгоду! Сильные искушения! Страхом за жизнь подкрепленные!

– Спасти бойцов – это и есть честно! – твердо заявил Джайгет.

– Ох, искуситель… Мы уйдем на яйлу все, Джайгет. Или поляжем – опять же все.

– Я как профессионал…

– А ты знаешь, что советовал насчет профессионалов Люмер Царственный? – остро прищурился Хист.

– Не знаю, – напряженно сказал Джайгет. – И не спешу узнавать. У нас уже другая проблема, Дребен!

– Ну что еще?

– Что с имперскими егерями делать будем? Мы от войска отстали, а нам путь перекрыли и вперед, и назад! Проваландались с твоими степняками, командир, и с бабами твоими заполошными, чтоб они из-за тебя передрались прямо на императорском ложе! А, ит-тырк-кнорк! Ведь утыкают сейчас стрелами, и звания не спросят!

Хист суматошно огляделся. Их окружали бойцы в незнакомой серо-зеленой форме. Все – лучники.

– Как считаешь, спасут нас овечьи отары? – злобно прошипел Джайгет. – Нет? Я так и подумал! Вот и порадуйся своей честности последний раз в жизни!

Бойцы в серо-зеленой униформе встали поудобнее и подняли луки.


Санниэре – встреча с прошлым

Околдованная Знобинька осталась в подземном храме. Пусть читает, невежда! Мельник, мявшийся у входа, увидел, что дочь не вернулась, и тут же сунулся в темноту. И – пропал. Видимо, и его зачаровало сияние белого золота! Мельниковы – они всегда славились своей жадностью, и папаша был по этой части первым. Хорошо – умен, и ковырять древние тексты не осмелится.

А за уступом скалы расположилась в ожидании вся деревенька Гончары. И две группы дозорных легиньхов уже направились от повозок к лесистым склонам прохода. Опасно поблескивали на плечах стальные арбалеты, настороженно бежали впереди оставшиеся в живых волкодавы. А вот профессиональных воинов – не было.

– Ну что вы такие идиоты? – прошипел он злобно. – Сказал же: к Хисту за подмогой! Куда поперлись, бараны необученные?!

– Эпсар? – встрепенулся долговязый полицейский.

Он внимательно вгляделся в его бесхитростное лицо. Такой выполнит любой приказ, не задумываясь над проблемами этичности. Страшный, по сути, человек! Но в данный момент можно считать везением, что у него в сопровождении есть полицейские. У одинокого подростка много ли авторитета?

– Вот это – последняя крепь Кыррабалты, – пояснил он. – Самая последняя, понимаете? Потеряем ее – и некому будет прочитать сверкающие письмена. И традиция будет утрачена. Так, как случилось на Земле.

– Мало ль деревень в империи? – пожал плечами усатый полицейский. – Подгоним, обучим.

Он только усмехнулся. Если б это было так просто! За установление власти традиции полегли все побратимы Черного Топора!

– Так ребятки с арбалетами! – успокаивающе сказал полицейский. – И наше войско за спиной. У нас очень хорошее войско, эпсар!

– Достать нас в посттехническом мире – вовсе не проблема! – хмуро возразил он. – Много способов найдется. Можно егерями зажать в проходе. Можно ущелье завалить, впереди как раз сужение, там еще боевые башни ахархо были. Да много чего можно! Снайперов по склонам спрятать и расстрелять! Конную гвардию подвести и растоптать! А еще проще – с небесных птиц горючими смесями залить и выжечь! Такая дрянь, как напалм, в любом мире найдется! Вы не понимаете, что нам доверено под охрану! Будущее всего этого мира! Очень неприятное для господарей будущее! Как думаете, дадут нам спокойно уйти на яйлу? А эти необученные дураки полезли сами прочесывать склоны!

Полицейские переглянулись.

– С твоего позволения, эпсар, – уважительно сказал длинный. – Мы отлучимся ненадолго? Император должен это знать. Мы приведем охрану для деревни и вернемся сразу же! Подростку опасно без охраны!

– Это Хисту опасно! – отмахнулся он. – Это он у нас император из величайших и в пророчество залез, не я. Скачите, ребята. А меня найдете потом у боевых башен. Если где и подстроена заподлянка, так только там! Съезжу, посмотрю.

Боевые башни встретили его, как старого знакомого, уставились черными узкими бойницами. Стоят, уродины! Таким и тысяча лет – не срок. Чистый камень, и ничего более.

Он смотрел на узкие круглые шпили и кривился. Уж очень неприятные воспоминания нахлынули. Здесь он и потерял большую часть отряда, вовсе не у Первой Ступени. Как он ревел тогда зверем, как метался с топором в толпе, пытался своим боевым искусством переломить схватку! Идиот. Империи всегда брали его мощью, не умением! Ну, порубил он тогда латников без счета. И что? Новые легионы подошли. У империи огромная армия, всех не порубить! Кажется, именно тогда он и понял окончательно, что противостояние армий – не путь. И обратил свое внимание целиком на традицию.

А еще он тогда страстно мечтал обвалить скалы и похоронить преследователей всех до единого в общей братской могиле! Местность как раз позволяла: проход узкий, скалы высоченные – да средств не было. А сейчас средства есть. И как бы ему не устроили то самое. Братскую могилу для последней крепи Кыррабалты. Ну не все же дураки в империи, должны понимать, что упускают? Носители живой традиции ценнее белого золота в подгорном храме!

Он еще побродил между башен, не очень понимая, зачем. То ли следы искал давней битвы. Так понятно, что нет их. Столько лет прошло! То ли опять же следы искал, но не битвы, а недавнего присутствия чужаков. Так понятно, что скалы можно и с удаления уронить. Как говорят в ином мире – дистанционно.

А потом он нашел это место. Да, именно здесь ее и застрелили. Как ее звали? Ясноглазая такая девочка, на Аллию чем-то похожа. Так же страшно честолюбива была. Тогда многие погибли. И она – тоже. Печальное место.

Он хмуро посмотрел на огромную каменную плиту. Как у него хватило тогда сил поднять ее одному и накрыть маленькую могилу? Не силой взял, бешенством и отчаянием. Страшным воином был Кыррабалта Грязный Топор, ему нынешнему не ровня!

Деревенская колонна должна была подойти еще не скоро. Пока полицейские охранение подтянут, пока проверят склоны… Так что он нашел у речки удобное местечко и расположился перекусить. В сумке еще остался мешочек темной муки. Можно размешать с водой и подкрепиться. Гадость по вкусу, конечно, но в походе не до изысков. А еще можно – и нужно! – потихоньку обшарить новоприобретенными чувствами окрестности. Если скалы будут ронять, то магией. А магию он определял уже неплохо. То есть не магию. Магии – не бывает!

Он засек их, когда уже доедал скудный обед. Вернее, не их – чужое внимание. Натянулись невидимые струны, задрожали. Пока что неслышимо. Но на ближнем конце струн – скалы в теснине. Дернут – и… Но пока ждут, выгадывают, чтоб беженцы втянулись в теснину. Он не торопясь доел, собрал сумку. Встал, мысленно ухватился за нити.

– Предупреждение! – произнес в голове холодный голос. – Уничтожение родственной крови приведет к необратимому разрыву связей с управляющей структурой.

– Необратимому, говоришь? – прошипел он. – Да и пофиг! Жил по канавам – проживу и дальше!

Одним движением переплел нити и рванул. На дальнем конце уперлись, захрипели совсем не по-эльфийски. Потом струны лопнули и хлестнули, голову ожгло болью. Потом ему показалось, что закачались древние башни. Потом они упали. Кажется, на него, потому что наступила темнота.


Дребен Хист

Лучники достали стрелы и сосредоточились. Хист в отчаянии огляделся. Нет, помощь ниоткуда не шла – и не собиралась. На будущее наука – никогда не отрываться от войска! До него тут же дошло, что будущее закончится прямо сейчас парой стрел в горло, и стало грустно. Вот так и погибнет средь безлюдных гор Дребен Хист, император из величайших, и только степнячка-дозорная на дальнем пригорке станет равнодушной свидетельницей его бесславной смерти.

– Джайгет, ты бы отодвинулся, ежели жизнь дорога! – дружески предложил старшина егерей.

– Я тхемало, – отозвался побледневший пограничник. – Честь дороже.

– Правильный принцип! – одобрительно кивнул старшина егерей. – Сам бы с тобой рядом встал, но у нас приказ! Лучники?

Хист вдохнул последний раз чистый горный воздух и прощально отсалютовал саблей далекой степнячке. Та ответно вскинула пику. Полыхнула на солнце багровая челка.

– Имангали куул! – разнеслось звонкое меж склонов.

Лучники опустили оружие и настороженно развернулись. На пригорке рядом с дозорной появился еще всадник. И лес пик за их спинами.

– Джайгет, ты знаком с егерями? – быстрым шепотом осведомился Хист.

– Мы все друг с другом знакомы, – пожал плечами пограничник. – Профессионалов не так уж много, сам понимаешь.

– Может, переговоришь с ними? – с воскресшей надеждой предложил Хист. – Поищете компромисс…

– Не найдем. Кто помешает им расстрелять нас и уйти от конницы по ближнему склону?

Что ж, Джайгет действительно был профессионалом и ход мыслей таких же профессионалов представлял хорошо. Старшина егерей зыркнул по сторонам, прикинул расстояния, поднял руку, чтоб отдать приказ стрелять на поражение – и осторожно опустил. И пробормотал беззвучное ругательство, судя по движению губ, чуть ли не про ишачий елдак. Под крайней сосной, прислонясь бронированной спиной к стволу, сидел командир спецгруппы «Кулак императора» Ворта Урсаш, разглядывал егерей и никуда не спешил. На коленях у него покоился метатель спецсредств, а в шлеме рядом – горка капсул с этими самыми средствами.

– Джайгет! – прошипел еле слышно Хист. – Перевес в нашу сторону! Начинай переговоры!

– Не думаю, – отозвался пограничник, отвернувшись от егерей, чтоб не прочитали сказанное по губам. – Где остальные «Кулаки»?! Был бы перевес, Ворта уже выстрелил бы! Значит, что-то ему мешает! Это – баланс сил! Надо выжидать! Вдруг у них нервы подведут? Любой профессионал тебе то же скажет!

– Курган сложу из голов профессионалов! – мгновенно взбеленился Хист, не выдержав упоминаний о больной теме. – Не будь я император из величайших! Совсем от жизни оторвались, людоеды! Я вам всем покажу баланс сил!

Степной жеребец, проникшись злобой хозяина, заплясал и боком пошел на егерей, хрипя и скалясь.

– Вы кому служите, людоеды?! – рявкнул маленький полицейский, наезжая на старшину егерей.

– Главному визирю! – сказал старшина, побледнев.

Хист яростно хлопнул обнаженным клинком по голенищу сапога, дико сверкнул глазами – и огромным усилием воли взял над собой контроль.

– Ну так разъясни, слуга главного визиря, чем ему помешали степные роды и одна крохотная деревенька, которые я сопровождаю на яйлу! – хмуро предложил он.

– Да я человек маленький! – пожал плечами егерь. – У меня приказ визиря: раздавить самозваную гадину.

– А сам он кто? – огрызнулся Хист.

– Тоже гадина, – честно признал кто-то из егерей.

Установилась задумчивая тишина. Хист наблюдал, как от отряда степняков в их сторону неторопливо едут два всадника, и нервно играл клинком.

– С гадиной в целом понятно, – вдруг подал голос пограничник. – Врете вы все. Про гадину – это императора был указ! А император у нас с тех пор сменился, и он как раз перед вами! Самозваный, нет ли – неважно. Важно, что единственный и к тому же получивший присягу от лучших боевых частей императорской армии! Ты лучше огласи, маленький человек Здыхло Подгай, эпсар прямого подчинения Ставке императора, секретную часть приказа!

– Да она у меня та же, что и у тебя, эпсар для особых поручений при Ставке императора Джайгет! – усмехнулся егерь.

– Не допустить исполнения пророчества. Любой ценой. Разве нет? Только ты решил охотиться за принцессой, а я – за тем, кто принцессу возведет на трон!

– Надоели, – устало сказал Хист. – Надоели профессионалы. И эльфы придурочные надоели. И гномы озабоченные. Как вы мне все надоели со своим пророчеством, сил нет! Ну что ж вы такие тупые, э? Научились зубами выгодные местечки в жизни отбивать, больше ничего не требуется осваивать? А думать?! Империя на сломе, здесь уже думать надо, как дальше жить!

Егеря недовольно переглянулись.

– Зачем думать, уж для нас жизнь всяко не изменится! Стояла империя и будет стоять, и визири никуда не денутся! – уверенно заявил один из бойцов. – А мы люди маленькие, у нас приказ! Пристрелим императора да и на базу двинем, за боевой премией! Чего тут думать? А «Кулак» пусть под сосной посидит! У него дальности метателя не хватит нас накрыть!

– Э, подождите, стреляльщики! – поспешно вмешался старшина егерей. – Время есть, степняки чего-то медлят! Давайте разберемся, а уж потом пристрелим! Эй, император, что не так с пророчеством?

– С мозгами у вас не так! – сердито сказал Хист. – Толку, что вы пророчество наизусть знаете? Его еще понимать надо!

– А у тебя какой вариант? – полюбопытствовал старшина.

Никакого! – пожал плечами Хист. – Я его вообще не читал. А зачем? Тут… вы уж не обижайтесь, тут мозги требуются, а не текст. Вы вообще задумывались, почему принцесса должна быть дочерью трех рас?

– Эльфы мутят, – неуверенно сказал старшина егерей.

– Подгай, давай пристрелим умника и пойдем отсюда! – предложил боец. – Давай я сам пристрелю? А то он здесь до ночи проболтает!

– Император, ты действительно говори короче! – нервно поддержал Джайгет. – И – попроще, попроще! С егерями разговариваешь, не с профессорами императорского университета!

– И пограничника пристрелить! – угрюмо сказал боец. – Тоже слишком умный!

– У Бессмертных рас без нас не получается жить! – торопливо сказал Хист. – Что-то там с размножением не так пошло! И они хотят по новой попробовать, но уже вместе с нами! В общем, мы одним народом чтоб стали! Для того и людей на яйлу ведем, чтоб там новое государство основать! А вы все мешаете! Вот.

– Ведь можешь говорить коротко, когда припрет! – с огромным уважением признал пограничник.

– Сам не ожидал, что трехтомную монографию по социопрогностике ужму до абзаца! – сказал Хист недоуменно.

– Сведения верные? – хмуро осведомился старшина егерей.

– От самих эльфов! – признался Хист. – Зря, что ли, они нашу колонну сами сопровождают? И они, и гномы. И сейчас наверняка неподалеку болтаются, смотрят, как у нас переговоры идут.

– Врет он всё! – вмешался нервный боец снова. – Эльфы – в столице! Подгай! Я стреляю!

– Я, конечно, не лучший выпускник спецкурса, – задумчиво сказал эпсар Подгай, не обратив внимания на вопли бойца. – Но думать умею. Новая раса, понимаю. Но не из нас же? Мы-то точно уже не изменимся. Ради чего тогда жизнь отдаешь, э?

– Да как и все, – пожал плечами Хист. – Ради будущего наших детей. Мы все живем ради будущего детей, разве не так? А для этого нужна свобода.

– Понимаю! – усмехнулся старшина егерей. – Правда Кыррабалты? Понимаю…

Он неуверенно вытащил из ножен кинжал, покрутил в руке… и резко ударил назад. Нервный боец охнул и сложился на траву. Среди егерей произошло множественное движение – и упали еще двое.

– Терпеть не могу службу исполнения наказаний! – холодно усмехнулся в лицо упавшему старшина. – Привет главному визирю!

Потом старшина егерей развернулся к Хисту.

– Я должен сообщить новости эпсарам! – сказал старшина озабоченно. – Тут действительно уже думать надо. Мы пока воздержимся от стрельбы. Ну и… прикроем вас на всякий случай со стороны гор. Здесь такие горы, что хоть на коне разъезжай!

Старшина егерей четко вскинул руку, отдавая честь, и лучники быстро и сноровисто зашагали к дальнему склону.

– Странно работает иногда организм, – пробормотал Джайгет. – Вот сейчас, к примеру: сидел же, ничего не делал, а весь мокрый! Дребен, а у тебя пот по спине течет?

Хист не ответил и только криво усмехнулся.

Подошел Ворта Урсаш, запихнул метатель в наспинную кобуру. Пальцы у здоровяка мелко подрагивали.

– Чудом со смертью разминулись! – сообщил он. – У меня же ни одного заряда не осталось! Капсулы пустые! Я группу свою снял и вперед отправил, сам здесь случайно задержался! Ну, впредь наука: из опасных мест первым уходить!

– Дребен, тебя действительно кто-то хранит! – серьезно сказал спецназовец. – Ты подумай над этим – и сделай так, чтоб и дальше хранил! Может, самому Творцу чем глянулся? Ведь который раз от неминуемой смерти уворачиваешься!

И командир «Кулаков» вопросительно уставился в ожидании ответа.

– Не выдумывай! – недовольно буркнул Хист. – В этот раз сам меня и хранил своей храбростью! Да степнячка остроглазая! Да вон еще степняки со своими пиками!

Всадники приблизились. Впереди ехала симпатичная стройненькая девойка, за ней тащился толстый джабек с подозрительно припухшим лицом.

– Эта… – недовольно заявил джабек. – Зачем торчишь позади войска? Ты в войске торчи! Давай ай-гала-да отсюда! Император, а не видишь, что за холмом одни девки с пиками сидят! Джабеков-то нет, джабеки пьяные! Один Ит-Тырк ездить должен, императора спасать – а кто мне ракчи оставит? Я бы не оставил!

– Так это что же – нас девки спасли?! – охнул спецназовец. – Счастлива твоя звезда, Хист! Вэй, Ясная Луна! Знаешь ли, что самого императора от смерти уберегла? За такое и в младшие жены к нему достойна!

– Пойдешь ко мне младшей женой? – живо заинтересовался Хист, оглядывая ладную фигурку наездницы.

– Император! – возмутился Джайгет.

– Что мне император? – небрежно отозвалась маленькая красавица. – Я самому богу дружинка!

Что удивительно, степнячка явно не шутила! Гордость за то, что она выдержала любовь самого бога, проглядывала в каждом ее движении. Хист даже умилился – прелесть какая девочка!

– А я что говорил?! – обрадовался спецназовец. – Хист, ты попроси через нее, чтоб и дальше хранил!

Хист открыл рот… поморщился и безнадежно махнул рукой. Творец – значит Творец. Всех дураков не переубедить.

– Давайте-ка действительно ай-гала-да отсюда! – обеспокоенно предложил пограничник. – А то вылезет еще кто-нибудь из леса, и Творец не спасет! Небесные воины, например. С арбалетами.

– Арбалетчиков не обещаю, а вот «Голубых орлов» – другое дело! – зловеще сказал Ворта Урсаш и ткнул бронированной рукой в небо. – И ведь прямо на Трезубец заходят! Интересно, что у них в грузовых отсеках?

Богатырь неожиданно легко переместился и в одно движение оказался на коне за спиной степнячки.

– Император, ходу! – крикнул он.

Кони с места сорвались в галоп.


Бригадир небесных воинов. Убить всех!

Бригадир небесных воинов злобно рассматривал прогоревший рукав. Ночной бой в горящем лагере – то еще удовольствие. Правда, небесные воины вести боевые действия в огне были обучены, так что полного истребления удалось избежать. Но и мятежники ускользнули! И хотелось бы знать, как! Конногвардейцы, как и морские пехотинцы, комментировали произошедшее неохотно. И явно прикидывали, как бы свалить вину за ночные потери на кого-то, например, носящего форму небесных воинов…

Мутная злоба ударила в голову, и бригадир повел дурными глазами в поисках крайних.

– Звеньевые, на доклад! – гаркнул он. – И – в позу!

Звеньевые приблизились, поджимая хвосты. Бригадир с похмелья и зарубить мог. А потом списать на боевые издержки.

– Потери? – с притворной ласковостью спросил бригадир.

Посчитались – и полегчало. Всего половина состава не держалась на ногах – для боевой операции вполне приемлемо, вполне. Но бригадир думал иначе.

– Что так мало?! – уставился он на бледных подчиненных. – В боевой контакт стеснялись войти? А вдруг стрельнут, или как? Орясины!

Звеньевые боялись шевелиться. После «орясин» обычно следовали «недоноски», а потом бригадир шел вразнос и хватался за оружие. И ведь не убить даже гада! За гибель командира звеньевые отвечали в столице перед обвинителями на закрытом суде. А закрытый суд – он не для оправдательных приговоров придуман, а вовсе наоборот.

Положение спас отчаянно храбрый и, что более важно, сообразительный головной звеньевой. Вот как он смог определить дистанционно, что баклага бригадира пуста? Но – определил!

– Глотни, командир! – смело шагнул вперед головной звеньевой.

Бригадир осекся, уставился на наглеца свинцовым взглядом… потом взял протянутую баклагу и отхлебнул.

– Дерьмоеды! – потеплевшим голосом сообщил командир.

И звеньевые заулыбались. Пронесло!

– Повоевали, значит? – отечески сказал бригадир, устраиваясь на склоне горы с баклагой в твердой руке. – Результат впечатляет. Орлы! Мятежников в проход на яйлу пропустили – это раз. В степи они нас трепали, как щенков – это два. Еще и с морскими пехотинцами по дури схлестнулись, и это три. Ну и… нормально! В таких обстоятельствах лучше нас никто бы не смог. Но четвертого звеньевого надо казнить, чтоб в следующий раз заслон правильно ставил!

– Да он погиб! – доложил головной звеньевой, деликатно передавая бригадиру резервную баклагу. – Его штурмовой стрелой снесло. А потом еще и конники потоптали.

– Жаль! – с сожалением отметил бригадир. – Развлеклись бы.

Звеньевые с деревянными улыбками закивали: да, мол, жалко, что не с кого кожу живьем содрать, душеньку потешить.

– А сейчас, орелики, перечисляем обстоятельства! – жестко сказал бригадир. – И – правильно перечисляем!

Это звеньевые и сами хорошо понимали. Обстоятельства операции следовало изложить тем единственным способом, который полностью оправдывает бригаду и перелагает ответственность за неудачи на других!

– Из-за просчета летунов потеряли конницу! – веско сказал головной звеньевой самое очевидное. – А с конницей была потеряна мобильность!

– Какие умные слова знаешь! – удивился командир. – Хорошо учился, наверно? Радуйся, идиот, что конницу потеряли, что есть на кого вину свалить! Вы и на скакунах личной императорской конюшни не перехватили б степняков! Дерьмоеды потому что… Ладно, принимается. Еще?

– Ошибочные разведданные! – желая выслужиться, торопливо крикнул новый второй звеньевой. – Про боевые фургоны у мятежников нам не говорили, я помню!

– Заткнись, орясина! – ласково посоветовал бригадир. – И подумай, на кого вину перекладываешь! Разведданные нам сам главный визирь передал. А главный визирь – жестокая сволочь, я по сравнению с ним ну просто добрый папа! Он тебе так переложит вину – спина треснет! Ладно. Нормально. Еще?

– Выпускающий летунов грузовые контейнеры сбросил на скалы! – припомнил новый третий звеньевой. – А там были средства дальнего поражения!

– Так их, летунов, топи в дерьме! – одобрил бригадир. – Ох они нас и десантируют за это в следующий раз! Нормально, принимается! Еще?

– Перед боем отказали все средства магической поддержки, – сообщил заместитель первого звеньевого. – И до сих пор не работают.

– Вот! – наставительно сказал бригадир. – Вот оно, самое главное! Главный визирь нас простит: он сам воевал и знает, какой дурдом на поле боя, даже когда есть связь! А уж если связи нет, то наши действия, я думаю, вообще немалых похвал заслуживают!

– Мятежников пропустили, – неуверенно напомнил головной звеньевой. – Основной приказ не выполнили… а за это закрытый суд!

– Пропустили в ловушку! – уверенно поправил бригадир. – Так и отвечайте, если спросят! А приказ… и что приказ? Выполним мы его! Главное, сынки, не бойтесь и крепите сфинктеры! Мы же не просто так с опережением выдвинулись! «Голубые орлы» на подлете! У них отсеки бочками с горючей смолой забиты! Как пройдутся сейчас над колонной! А там уж и наша работа начнется! Потешим душеньки! И бригадир жестоко усмехнулся.

– Наш девиз?! – догадливо выкрикнул головной звеньевой.

– Всех убьем! – привычно рявкнули бойцы.

– О, вот и летуны! – удовлетворенно сказал бригадир и поднялся. – На линию атаки заходят, красавчики!

Задрав головы, звеньевые восторженно наблюдали, как гигантская птица вырывается из-за гор и закладывает плавный разворот… как несется к ней снизу крохотная сверкающая черточка… как жуткий огненный цветок распускается на том месте, где мгновение назад была могучая машина… как гигантский ком огня, только что бывший неуязвимым повелителем неба, срывается с разворота и по касательной валится вниз, мимо изготовившейся к броску бригады… как пламя стремительно приближается и закрывает все небо…

– Нормально… – только и сказал ошеломленный бригадир.

Загрузка...