Противостояние I

Глава 2. Встреча в институте

1 марта 1972 г.

Этот разговор состоялся вчера вечером, а сегодня она пришла в мединститут прямиком из школы. Зашла в просторное фойе и сначала растерялась. Народу много, все куда-то бегут, шумно, много суеты. Даже не знаешь, с чего начать.

Отошла в сторонку, постояла, понаблюдала, немного обвыклась и решила начать, как в театре, с гардероба. Пошла и сдала зимнее пальто, шарфик и шапку. Потом отошла к зеркалам и невозмутимо поправила причёску. Подняла с пола портфель, огляделась, заметила стоящую возле массивной колонны девушку и направилась к ней.

Девушка никуда не бежала. Стояла, опираясь спиной о колонну, грызла среднего размера зелёное яблоко и читала конспект. На шум и суету вокруг себя она не обращала никакого внимания. Видимо, была очень увлечена. Настолько увлечена, что пришлось два раза обратиться, причём громко, чтобы она оторвала глаза от тетради и подняла их на неё.

— Простите, девушка, — в третий раз начала Вера, — я ищу одного студента, но не знаю с чего начать...

Девушка кинула взгляд на свои наручные часики и вздохнула:

— Попробуй начать с имени. Как его звать?

— Саша. Кузнецов Саша. Он у вас, наверное, самый молодой студент. Ему ещё нет шестнадцати. Не знаете его?

— Лично не знакома, но подсказать могу. Спроси в деканате лечебного факультета. Он у них на первом курсе учится. В какой группе — не знаю.

— В деканате лечебного? А как туда попасть?

— Поднимайся по этой лестнице на четвёртый, поворачивай по коридору направо и топай примерно до середины коридора. Смотри налево. Рядом с дверью приёмной на стене большая доска с расписанием занятий и объявлениями по деканату висит. Спроси у секретарши. Она тебе подскажет, в какой группе он учится, и как его найти.

Искать не пришлось. Она ещё шла по слабо освещённому коридору четвёртого этажа, читая таблички на дверях, когда услышала знакомый голос. Саша неторопливо шёл ей навстречу в сопровождении какой-то симпатичной девушки. Она остановилась и подождала. Когда эти двое подошли поближе, узнала и девушку. Как её? Катя Карташова? Они, получается, дружат?

Саша не сразу узнал её. Он замолчал, не доходя до неё пары метров. Уставился на её платье. Катя тоже рассматривала его. Ну правильно. В коричневом форменном платье с белым кружевным воротничком и манжетами, с чёрным фартуком она выглядит среди студентов белой вороной. Поморщилась даже, так ей почему-то неудобно от их взглядов стало.

Саша улыбнулся, когда, наконец, узнал её.

— Привет! Не ожидал, что так быстро снова встретимся. Прости, я так и не понял, как тебя звать. Ты Жанна или Вера? Твой друг так торопливо вас представил...

— Я Вера. Привет, Саша! Здрасьте!... — последнее было обращено к Кате.

— К знакомым пришла? Кстати, познакомься — это моя подруга Катя Карташова.

Она кивнула Кате и снова перевела взгляд на него.

— Нет, не к знакомым. С тобой поговорить хотела.

Саша поднял брови.

— О чём? Если о том, что я вашему второму другу сказал, то...

Она перебила его:

— Нет, не об этом! Ты совершенно прав. Петруха единственный, кто ничего вокруг себя не замечает. Дружит со Стёпкой, влюблён в свою Жанну и считает, что жизнь прекрасна и удивительна, а все вокруг него точно такие же, как он сам — наивные и честные лопухи! Все остальные всё прекрасно понимают. Действительно, совершенно неестественная ситуация. Но я о другом...

Саша кивнул, внимательно глядя на неё.

— О чём же?

— Мне показалось, что ты что-то хотел мне сказать, но не хотел, чтобы ребята это услышали. Прости, Катя! Я сейчас уйду и не буду вам мешать.

Катя молча кивнула, а Саша коротко глянул на неё и немного смущённо ответил:

— Да, хотел... Помощь тебе предложить хотел.

— Помощь? — удивилась она, — Какую помощь? В чём?

Саша зачем-то оглянулся назад, удостоверился, что поблизости никто не стоит, и понизил голос.

— Вот смотри: ты симпатичная девушка, у тебя красивые глаза и прекрасные волосы, форма губ, носа, бровей, овал лица и скулы — всё очень и очень симпатично. Всё портит эта большая гемангиома! Мне кажется, не будь её, ты чувствовала бы себя значительно свободнее и уверенней...

Она презрительно усмехнулась, а глаза её гневно вспыхнули. Не любила она говорить о своей внешности. Даже с мамой об этом не разговаривала. Только с бабушкой. И то очень редко.

— Она мне не мешает! И чтобы ты знал — внешность в человеке не главное!

Саша смутился:

— Действительно не главное. Я тоже так считаю. Не обижайся! Не знал, что для тебя это не проблема. Хотел предложить тебе убрать её, но если для тебя это не столь важно, то и говорить больше не о чем. Ещё раз извини. — он взглянул на свою подругу, — Пошли, Кать? Опять я влез не по делу...

— Что ты несёшь, Сашка? — тихонько спросила Катя, не трогаясь с места и внимательно разглядывая её лицо, — Как убрать? Ты что, хирург? Ты ещё даже не врач!

— Есть один метод! — так же тихо ответил он ей, — Не хирургический. Я, наверное, единственный в мире человек, который им владеет. Тётя Марина называет это клеточной хирургией. Всё, пошли, пошли! Пока, Вера! Не хотел тебя обидеть...

— Постой! — не выдержала она, — Я не обиделась! Просто не люблю об этом разговаривать. Что за метод такой? О клеточной хирургии я не слышала.

— И не услышишь! Этот термин тётя Марина придумала. В научной литературе ты его не встретишь, потому что его не существует. Если вкратце, то это метод подмены больных клеток здоровыми.

— Как это? — оторопела Катя.

Саша нахмурился:

— Ну как, как... Не знаю, как объяснить. Могу показать. Есть у кого-нибудь из вас родинка, которую не жалко? Где-нибудь на видном месте, чтобы раздеваться не нужно было.

Он развернулся к Кате. Сначала бросил взгляд на её руки, потом на лицо. Наконец, потянулся рукой к её голове и отодвинул назад и в сторону волосы.

— Вот! На шее, в двух сантиметрах под мочкой! Меньше миллиметра в диаметре. Хочешь, прямо сейчас её уберу?

Катя рассмеялась и предплечьем отбила его руку:

— Отвали! Она мне дорога! На кошечках тренируйся!

Вера переложила портфель в левую руку и протянула Саше правую.

— Саш, вот смотри!

На тыльной стороне ладони, почти посередине между суставами указательного и среднего пальцев у неё была довольно большая коричневая родинка. Вообще, на руках родинок имелось предостаточно. Эта была самой крупной и самой заметной. Примерно пять миллиметров в диаметре.

Саша взял поданную руку, склонив голову внимательно рассмотрел родинку и кивнул.

— Подходит! Только это не очень быстро делается. Она у тебя довольно большая. Займёт около десяти минут. Может, даже пятнадцать. Нужно расположиться поудобнее. Пошли-ка, найдём пустую аудиторию...

— В бюро комсомола сейчас свободно должно быть... — подсказала Катя.

— Точно! Кабинет 414! За мной!

***

Интересно он дверь кабинета открыл. Подошёл, негромко постучал и потянул за ручку. Оказалось, что дверь заперта на ключ. Тогда он прикусил нижнюю губу, покосился на свою подругу, легонько стукнул коленкой в дверь, и её замок громко щёлкнул. После этого дверь свободно открылась. Катя рассмеялась:

— Научи, а? Я тоже хочу двери пинком открывать!

Саша на это ухмыльнулся и приложил палец к губам. Ничего не ответил.

В кабинете уселись за стол друг напротив друга. Катя сначала встала за спиной у Саши и положила руки ему на плечи, но он повёл плечами и сказал, что так она ему мешать будет. Ему мол свобода нужна. Катя вздохнула и отошла к окну. Первое, что Саша сделал, это спросил её, умеет ли она язык за зубами держать. Когда она не поняла, к чему он это, Саша пояснил:

— Если ты об этом трепаться будешь, у меня могут проблемы возникнуть. Не хочу, чтобы за мной люди с аналогичными проблемами бегать начали. Понимаешь?

Она согласно кивнула и спросила, можно ли об этом с родителями разговаривать. Исчезновение родинки на таком видном месте они всё равно заметят. Саша подумал пару секунд и пожал плечами:

— Ладно, родителям можно. Только попроси их ни с кем об этом не разговаривать. Они у тебя не очень болтливые?

Она усмехнулась и заверила его, что не очень. Знал бы он, кто у неё папа, не стал бы такие вопросы задавать.

Потом Саша взял её правую руку в свои руки, ещё немного поизучал родинку, вздохнул и сказал:

— Немножко пощипывать будет, когда нервные окончания буду задевать. Потерпишь?

— Угу, потерплю. Кровь будет? Может, платок подстелить? У меня в портфеле есть чистый...

— Не нужно. Какая кровь? Это же клеточная хирургия! Кать, засеки время, пожалуйста! Самому интересно стало, за сколько я справлюсь...

Потом началось. Её рука расслабленно лежала на столе. Сашина рука не касалась её. Она свободно висела в сантиметре над нею. Пару раз она наклоняла голову и заглядывала в зазор между их руками. Ничего особенного не видела. Кроме того, что родинка перестала быть круглой. Она начала напоминать Луну в различных фазах. Сначала почти полную, потом всё ближе к половинке, потом серпиком, потом серпик истончился, а затем и вовсе исчез. Когда это случилось, Саша убрал руку, и они втроём склонились над Вериной рукой.

— Сколько? — с запозданием спросил Саша.

Катя поняла. Она выпрямилась, взглянула на свои часики, подняла глаза к потолку, пошевелила губами и ответила:

— Девять минут. Может, восемь... А как ты это сделал?

— Я же уже говорил. Подмена неправильных клеток правильными.

— Угу... Это я поняла. А где ты «правильные» клетки брал?

— Это были копии соседних клеток.

— Что значит «копии»?

— Не знаешь, что такое копия? — усмехнулся Саша, вставая из-за стола.

Катя нахмурилась, помолчала, а потом сказала:

— Я вот сейчас в деканат схожу и расскажу Лидочке, как ты надо мной издеваешься!

— Не издеваюсь я! — у Саши даже лицо вытянулось, так он огорчился. — Это очень сложный процесс, Кать! Очень! Я пытался тебе его упрощённо представить. Если бы я начал детально расписывать, мы бы и до завтрашнего утра не закончили. Я вот сейчас отвечу тебе, откуда я «правильные» клетки беру, а у тебя тут же миллион других вопросов возникнет. Я уж молчу о процессе подмены клеток. Ты мне ни за что не поверишь и тоже посчитаешь, что я над тобою издеваюсь. А я не издеваюсь! Просто при этом происходят такие вещи, которые только высшей физикой описать можно. Как прикажешь тебе объяснять, если ты и с общей физикой не очень-то дружишь?

Она не смотрела на них. Да и вообще, воспринимала их разговор краем сознания. Всё её внимание было приковано к собственной руке. К тому месту, где всего десять минут назад сидела родинка. Она пыталась найти различия между участками кожи. Там, где всего пару минут назад была родинка, и соседними. Любые различия: количество едва заметных тонких волосков, прошлогодний загар, от которого почти ничего уже не осталось... Ничего! Полное ощущение, что кожа на этом месте всегда была именно такой!

Сердце её сильно билось. Оказывается проблема, с которой она уже смирилась, про которую и она, и её близкие точно знали, что она не разрешима, — что эта проблема всё-таки имеет решение! И решить её может вот этот мальчишка! Наверное, один единственный в целом свете!

— Скажи... — прозвучало хрипло, и она откашлялась, — Скажи, Саша, кто-нибудь, кроме тебя, так может?

Спорщики замолчали и уставились на неё. Не поняли вопрос? Хотела уже повторить, но тут оба одновременно покачали головами. Ответила Катя:

— Вряд ли... Не слышала я о таком способе лечения... Саш, что скажешь?

— То и скажу. Я с самого начала говорил, что этот метод уникален. Им владею только я. По крайней мере про других я тоже не слышал.

***

Больше они ничего не успели. Катя посмотрела на свои часики, забросила руки за голову, потянулась, зевнула и сказала, что ей пора. У неё сегодня занятия в ДК Железнодорожников. Она, оказывается, занимается в кружке бальных танцев. Одна занимается, без Саши. Он туда не ходит.

Саша отчего-то забеспокоился. Выскочил из-за стола, подхватил её под локоток, отвёл к окну. Негромко спросил о планах на вечер. Катя ответила, что хочет пораньше лечь спать.

Она, конечно, красивая девушка, и фигурка у неё чудесная, и одевается стильно и со вкусом, а танцует вообще божественно. Сплошные достоинства! Но всё равно напрасно Саша так прямо показывает ей, как сильно он в ней нуждается. Нужно же и гордость иметь! Кроме того, он и сам парнишка очень даже симпатичный. Может, он с девушками трудно сходится? С трудом познакомился с ней, а сейчас боится потерять? А она этим вовсю пользуется...

Короче, Катя кивнула ей на прощание и пошла, а Саша за ней! Уже в дверях вспомнил про неё, обернулся, пожал плечами, улыбнулся как-то смущённо и велел в другой раз приходить. Мол сама видишь, что происходит!

Когда она покинула кабинет, их обоих в коридоре уже не было...