Пророк

Глава 50 Предпродажа

Эфраил едва не проигнорировал звонок.

Он говорил себе, что он занят. Излишне загружен работой.

Это был день аукциона, третья суббота месяца, а значит, самые масштабные торги. Более того, шёл декабрь, и самые крупные участники торгов ожидались именно в декабре, поскольку они начинали приумножать свои хозяйства и рабочие силы на будущий год.

Поэтому, когда узнаваемая атональная мелодия перебила длинную очередь заинтересованных покупателей, которые уже заполонили персональный канал Эфраила, у видящего возникло инстинктивное желание просто проигнорировать это. Притвориться, будто он пропустил данный звонок.

Однако он слишком хорошо знал этот странный сигнал.

Что более важно, он знал мужчину на другом конце линии.

Пока он колебался и гадал, каким оправданием можно прикрыться, к его разуму вернулась реальность. Никто не шутит с мужчиной вроде Дальсиуса Донтана.

На их последней квази-социальной встрече пьяный и обдолбанный Донтан сказал Эфраилу, что у него имеется костюм, сделанный из кожи его последней любовницы.

Он ржал как гиена, рассказывая историю и объясняя, как она разозлила его, трахнув его шофёра, а потом усугубила оскорбление, сделав ему посредственный минет в знак извинения. Эфраил лишился дара речи по мере того, как история вырисовывалась из кусков фраз меж невнятного гогота видящего, которому вторили нервные смешки двух обнажённых людей, свернувшихся вокруг него на кожаном диване.

Все они пили шампанское из охлаждённых хрустальных бокалов — шампанское, которое раньше стоило тысячи американских долларов за одну бутылку.

На стеклянном столике лежала такая горка кокаина, которая запросто убила бы быка.

Воистину, никто не шутит с таким мужчиной.

В особенности никто не шутит с безумцем, который может открыто делиться такой историей и смеяться над ней, попивая напитки в общественном заведении и наблюдая, как женщины-видящие и человечки раздеваются для него. Такой мужчина знал, что он неприкасаемый и стоит превыше закона.

То же заведение, принадлежавшее Донтану, часто посещали принцы, бизнесмены, бывшие главы государств, лидеры организованных преступных синдикатов, инвестиционные банкиры. Многие из них владели активами, превосходившими по объёму валовые внутренние продукты развитых стран.

Многие считали Донтана близким личным другом.

Хоть сам Эфраил определённо с годами стал циничнее, он никогда не забывал, в чем разница между деловой бессердечностью, направленной на получение прибыли, и откровенным безумием.

Дальсиус Донтан был психопатом.

Более того, он был психопатом, который находился под защитой их короля.

Эта холодная вспышка реальности вернула разум Эфраила в настоящее. И вот он уже спешил как можно быстрее ответить на этот запрос в своей очереди контактов. Изобразив великодушную улыбку, он принял звонок щелчком пальцем, когда в его ушах опять прозвучал тот странный сигнал.

— Сэр, я невообразимо… — начал он, нацепив на лицо улыбку, чтобы это отразилось в его голосе.

Тот по обыкновению перебил его.

— Что у тебя есть для меня сегодня, мой маленький жирный и жадный дружок? — видящий улыбнулся сквозь изысканно прорисованные линии своего виртуального интерфейса, включая голову его аватара.

Эфраил заметил, что даже глаза его аватара не выглядели психически здоровыми.

— … Я ждал, когда ты вдохнёшь свои масляные словечки в мои уши, брат Эфраил. И всё же молчание было моим единственным спутником. Ты не звонил. Ты не писал. Я начал чувствовать себя весьма одиноким.

— Сэр, я… я…

— Боль моего сердца не будет знать границ, если меня не пригласят на предпродажу, мой лживый, увиливающий, жабовидный маленький брат, — добавил другой уже тише. — Ты же не думал отрезать меня от этого мероприятия, мой скользкий, сальный дружок с маленьким членом? Не думал оставить все блестящие новенькие игрушки себе? А может, и вовсе толкнуть их вне списка, продать по завышенным ценам частным торговцам за пределами нашего поцелованного солнцем песчаного рая?

Видящий в халате улыбнулся по виртуальной связи, и его улыбка лишь слегка дрогнула, когда он ощутил мечущиеся разряды света другого мужчины.

— Я искал имена, которые вы дали мне, брат, — сказал Эфраил, улыбаясь так широко, что лицу стало больно. — Я искал очень внимательно, мой почётнейший и умнейший из братьев. Обещаю вам, я не увидел никого из тех, в ком вы выразили интерес. Так что я не подумал, что какие-то нынешние товары вас заинтересуют. Я не желал тратить ваше время впустую, учитывая, какими утомительными и монотонными могут быть такие торги без…

— И тем не менее, ты проводишь предпродажу, так? — сказал видящий.

В этот раз улыбка не коснулась его полных губ даже на аватаре.

Ощутив там предостережение, Эфраил сглотнул, и слюна собралась где-то в более узкой части горла. Он кивнул, и его голова дёрнулась как на ниточках кукловода.

— Да. Есть один товар. Я не думал, что вас это заинтересует, брат мой…

— Я пошлю своего покупателя, — сказал видящий на линии.

— Вы уверены, сэр? Это скорее… ну, покупка для развлечения, друг мой. Наверняка обыденная в ваших глазах, учитывая то, к чему вы обычно имеете доступ в вашей работе. Никаких навыков разведки вообще. Исключительно безделушка, пусть и красивенькая.

Другой, похоже, почти его не слышал.

— Не начинай торги, пока не прибудет мой представитель. Если ты так поступишь, брат Эфраил, я буду чрезвычайно тобой недоволен.

Торговец открыл рот, чтобы ответить, всё ещё силясь подобрать слова…

Но линия уже оборвалась.

Присутствие Дальсиуса Донтана испарилось как дым.

Рука Эфраила бешено тряслась, пока он снимал наушник и опускал его на стеклянный столик.

Он посмотрел мимо балконных дверей, золочёных стен и мебели своего уединённого крыльца, купаемого в утреннем свете солнца. Вопреки безмятежности пейзажа он невольно задавался вопросом, не придётся ли вскоре покинуть это место… пока он тоже не стал предметом одежды для Дальсиуса Донтана.

***

Ревик стоял в просторном, тускло освещённом помещении. Оно напоминало переделанный хлев для скота, но располагалось под землёй и имело низкие потолки с чёрными крашеными стенами.

Пространство, похоже, занимало примерно половину акра, и здесь пахло дымом, потом и затхлым алкоголем, а также слегка отдавало мочой и старой едой.

Он скрестил руки на груди, глядя поверх моря голов, чьи владельцы смотрели преимущественно в противоположную сторону. Учитывая, где он сейчас находился, это означало несколько сотен макушек в головных уборах, куда меньше непокрытых голов и ещё меньше открытых лиц.

Он знал, что его свет становится всё более хаотичным. Как минимум половину своего сознания он сосредотачивал на том, чтобы держать свой aleimi под контролем и не вызывать подозрений внутри конструкции. Он никак ей не поможет, если его самого возьмут.

— Мы пробыли здесь слишком долго, — сказал Стэнли.

Мужчина стоял справа от него, нервно сжимая ладони перед своим худым телом. Взгляд тёмных глаз отвлёкся от сцены, скользнув по тому же морю голов, на которое только что смотрел Ревик.

Он тревожно покосился на Ревика и снова отвернулся, словно почувствовал что-то в его свете.

— Мы пробыли здесь слишком долго, — пробормотал он тише.

Ревик был с ним согласен.

Он стоял чуть позади остальных, используя сам факт их физического присутствия, чтобы держать свой свет отделённым от остальной комнаты. Он знал, что для него существует риск по-настоящему потерять контроль. Он разрывался между надеждой, что в таком случае никому не хватит дурости вставать на его пути, и надеждой, что они всё же найдут какой-то способ его остановить.

Если его захватят, он окажется бесполезным для неё.

Эта мысль повторялась в его голове, странным образом успокаивая.

Он окажется бесполезным для неё. Он окажется бесполезным для Лили. Хуже того, Элли придёт за ним. Она наверняка погибнет в процессе, и тогда все они втроём умрут. Где бы она сейчас ни находилась, она могла быть в полной безопасности. Его жена была хорошим оперативником, одним из лучших в их распоряжении. Ему нужно верить в неё.

Эта мысль замкнулась и повторялась по кругу. Это его успокаивало.

На Даледжема он вообще не мог смотреть.

Он на всех них почти не смотрел. В данный момент он прикладывал усилия, чтобы не искать её и не делать ничего, что может спровоцировать телекинез.

Он знал, что сложности в его свете не остались незамеченными. Он видел, как другие видящие в команде бросают на него нервные взгляды. И пребывание с ними в этом подвале, вызывавшем клаустрофобию, тоже не помогало.

Они беспокоились, что он может слететь с катушек.

Они видели, что происходило с его светом. Они настороженно косились на него всякий раз, когда в его aleimi полыхали достаточно яркие искры. Как раз когда Ревик думал об этом, Сурли хмуро покосился в его сторону, и в ту же секунду Даледжем бросил на него обеспокоенный взгляд. Глаза Чиньи выдавали нервозность. И глаза Хондо тоже.

Ревик с трудом поддерживал визуальный контакт с любым из них — не то чтобы они пытались.

Его взгляд вернулся к приподнятой деревянной платформе на дальнем конце комнаты.

Если сосредоточиться на ней, это помогало от клаустрофобии.

Это давало ему возможность сфокусироваться на чём-нибудь и напоминало, что в этой тускло освещённой могиле имелись двери, пусть и не в пределах лёгкой досягаемости, учитывая то, как много людей находилось между ним и ближайшим выходом.

На платформе яркие прожекторы были направлены на ряд азиатских видящих, на которых были надеты ошейники и почти ничего больше. Большинство из них были молодыми, но не слишком. Большинству было как минимум сто лет, но мало кто прожил уже несколько веков. Большинство не казалось Ревику похожими на разведчиков даже потенциально, хотя аукционер описывал их именно так.

Конечно, Ревик не мог использовать свой свет, чтобы подтвердить это наверняка.

И всё же он задавался вопросом, насколько тщательно покупатели проверяли заявленный ранг товара.

Ревик и его команда стояли в самом дальнем и тёмном углу аукционного зала, на другом конце небрежно обставленного помещения. Они заняли место как можно дальше от сцены, и чтобы сделать ставку на товар, им бы пришлось очень громко орать.

Ревик знал, что в этом пространстве не существовало никаких физических систем наблюдения.

И всё же здесь, в новом мире Менлима, общественное мнение по-прежнему имело значение.

Пока что.

В сравнении с теми проблесками города, которые Ревик видел до сих пор, рынок рабов был старым, примитивным и чертовски грязным. Даже наружная часть здания напоминала ему нечто многовековой давности. Всё это резко контрастировало с движущимися тротуарами, улицами, освещёнными солнечной энергией, полуорганическими трамваями, искусственными небесами со спреями, которые сдерживали пустынную жару, и бесчисленными голографическими изображениями, окружавшими небоскрёбы.

По дороге сюда Ревик из окна поезда насчитал семь торговых центров, каждый из которых, похоже, занимал несколько кварталов. Между этими торговыми центрами расположились отели и бизнес-парки. Каждый сегмент соединялся с садами под открытым небом, плавательными бассейнами и скульптурными парками, вдобавок к рядам отдельно стоящих высокотехнологичных киосков и скоростному транспорту.

Здесь пол состоял из глыбы цемента.

Это, конечно, не земляные полы, но всё равно — не намного прогрессивнее.

В целом ощущение от этого места вызывало воспоминания о других рабских рынках, которые Ревик посещал ранее, в основном в прошлом столетии. Он видел немало похожих рынков во Вьетнаме и других частях Юго-Восточной Азии во время войны, когда он работал на Шулеров в 1960-х и 1970-х.

Они все торговали практически одинаковым товаром.

Большую часть их ассортимента составляли взрослые мужчины-видящие со средним рангом.

Ревик ощутил очередную рябь нервозности от темнокожего Стэнли, затем тот взглянул на Ревика, слегка нахмурившись.

— Не думаю, что она здесь, — неохотно сказал он.

— А где ещё она может быть? — Чинья тоже покосилась на Ревика, но сумела сделать это более деликатно. — Есть и другие рынки? Другие места, куда они могли привезти её для такой продажи? Они регулируют часы торговли? Откладывают некоторые товары для приведения в порядок или оценки навыков перед тем, как выставить их на открытом рынке?

Это хорошие вопросы.

Ревик продолжал с трудом сдерживать свой свет, слушая ответы.

Видимо, Сурли и Стэнли тоже посчитали это хорошими вопросами, учитывая то, как они переглянулись между собой.

— Есть лишь один известный нам рынок — этот, — сказал Стэнли. — Сегодня, в третью субботу месяца, проводятся самые крупные торги, вот почему мы выбрали эту дату для вашей высадки. Что касается приведения в порядок и оценки навыков… — он взглянул на Сурли, нахмурившись. — Такая вероятность существует, да. Особенно если они хотели пустить её… — Стэнли поколебался, покосившись на Ревика. — …Для коммерческого использования, — неловко закончил он. — А не продавать индивидуальному владельцу.

Сурли посмотрел на Ревика с нескрываемым презрением.

Ревик его проигнорировал, обращаясь к одному лишь Стэнли.

— Может, у них есть второй рынок? — спросил он. — Непубличный. Для избранных покупателей.

Посредник нахмурился, обдумывая эту мысль.

— Не знаю, — он встретился взглядом с Ревиком, поджав губы в жёсткую линию, затем посмотрел на Сурли и остальных.

— Стоит ли рисковать и позволять ему найти её? — спросил он, явно имея в виду Ревика. — Это будет быстрее всего.

— И рискованнее всего, — парировал Сурли. — Если они заметят его, то довольно быстро сообразят, кто она такая… и что она находится здесь.

И всё же он явно обдумывал эту идею.

И Ревик тоже.

Ещё через несколько секунд Сурли едва слышно прищёлкнул языком и осмотрелся по сторонам, словно убеждаясь, что их не подслушивают (хотя ради этой самой цели они поставили Деклана сторожить). Они стояли достаточно далеко от ближайшего ряда занятых сидений, так что даже без Деклана это было бы маловероятно — особенно учитывая, что они в основном говорили по-русски, а этот язык здесь мало кто знал.

Сурли нахмурился, обернувшись и глянув на Ревика.

— Я говорю «нет», — прямо сказал он. — Он еле держится. Вы серьёзно доверите ему приблизиться к той конструкции в данный момент?

— Нет, — тут же сказала Хондо, виновато глянув на Ревика. — Простите, босс.

Прищёлкнув себе под нос, Чинья покачала головой, тоже посмотрев на Ревика.

— Это плохая идея, — согласилась она. В отличие от Сурли, в её голосе звучало нежелание. — Я тоже сожалею, босс. Даже если мы прикроем вас щитами, я не думаю…

— Мы должны что-то предпринять, — Сурли наградил Ревика открыто сердитым взглядом. — Мы должны были найти контактное лицо здесь… с её помощью, — его тон сделался саркастичным. — Жаль, я не знал, что её собственный муж всучит её бл*дскому торговцу ещё до того, как они покинут доки. Это бы дало нам время придумать альтернативный план до того как…

— Он этого не сделал, — перебил Даледжем. Его тон был холодным и не оставлял места для возражений. — Это сделал я.

Остальные умолкли и посмотрели на Даледжема.

Затем Сурли нахмурился, переводя взгляд на сцену.

— Какая разница, — пробормотал он. — Будь это моя жена, я бы переломал тебе обе руки… брат. Чёрт, да я бы убил тебя, но не позволил им забрать её.

Голос Даледжема оставался холодным.

— Может, её настоящий муж помнил, что она лучший разведчик, чем ты… чем вы все, — он обвёл всех их сердитым взглядом. — И что она с большей вероятностью получит доступ к этому торговцу, если будет поддерживать своё прикрытие, даже если придётся притвориться товаром. Нам просто нужно найти её. Не сомневаюсь, что она уже узнала больше, чем мы.

Ревик не смотрел на всех них.

— Нам нужно действовать, — сказал Стэнли отчасти для того, чтобы завершить спор. — Вы слышали организатора торгов. Это последняя партия. Нам нужно отыскать её… немедленно. Локи и его команда скоро будут здесь, и мы пропустим встречу в назначенное время. И только боги ведают, как далеко кто-либо сумеет зайти с ней к тому времени. И мы не можем рассчитывать, что её прикрытие останется нетронутым.

— Так где нам вообще начинать поиски? — Хондо посмотрела на Стэнли, затем на Сурли, говоря тихим шёпотом. — Нам нужно обсудить это здесь, где нет наблюдения. Как только мы выйдем на улицы, глаза этого места вновь будут следить за нами, и эти глаза повсюду, братья и сестры. Мы действительно считаем, что может существовать второй аукцион?

— Или предпродажа, — сказал Стэнли, глянув на Ревика. — Это кажется мне более вероятным. Покупателя, Донтана, здесь нет. Вероятно, они встретились с ним и ему подобными ранее. Приватный показ новых первоклассных приобретений. Я не вижу, чтобы здесь продавались видящие с действительными рангами выше пятого или шестого. Такие предпродажи для избранных покупателей были распространены на подпольных рынках в Южной Америке и Европы. Необычная внешность. Ранг видящего…

Стэнли сделал уклончивый жест рукой.

— …Всевозможные уникальные навыки, — промямлил он, склоняя голову.

Ревик ещё сильнее стиснул зубы.

Он окинул взглядом аукционный зал, стараясь подумать. Он знал, о чём они говорили в отношении его света. Меньше всего ему хотелось нарисовать огромную мишень на спине своей жены, потому что Дренги уловят след Ревика в конструкции сразу после того, как он пойдёт её искать. Всё, чего он добьётся — это лишь покажет людям Менлима местонахождение своей жены.

Элли найдёт способ связаться с ними — при условии, что её прикрытие не было раскрыто.

В итоге она что-нибудь придумает.

Ревик постарался сделать эту мысль реальной в своей голове, выталкивая более параноидальные сценарии того, как её насилует группа больных мудаков в каком-нибудь многоэтажном отеле. Более того, он пытался решить, есть ли у него настоящие альтернативы.

Альтернативы, которые не приведут к смерти её, его и Лили.

Ревик снова посмотрел на сцену.

Сканируя лица, он задержался на мужчине, который вышел из тёмного дверного проёма справа от сцены. Мужчина остановился прямо под сценой, по-прежнему оставаясь по большей части в тени, но его лицо озарялось отсветами ярких прожекторов. С такого расстояния Ревик не мог гарантированно сказать, что это он, не используя своё зрение видящего, но мужчина определённо был похож на него.

Достаточно похож, чтобы имело смысл подойти ближе.

— Пошли со мной, — сказал он, глянув на Даледжема. — Сейчас же. Остальные ждите здесь.

Он без промедления двинулся вперёд, направляясь в переднюю часть аукционного зала.

Даледжем последовал за ним. Его свет по-прежнему скользил вокруг Ревика иногда отвлекающими волнами, но он вновь действовал как разведчик, и это всё, что имело значение для Ревика.

Их время на исходе. Он это чувствовал.

Он остро осознавал пистолет, который носил под рубашкой в боковой кобуре, которая сливалась с его плотью. К счастью, оружие осталось незамеченным на сканированиях — никому, кроме военных и частных охранников, не разрешалось носить оружие в Дубае. Вик и его команда разработали и оружие, и кобуры, которые способны пройти такое сканирование незамеченными. Всё это полностью состояло из органики и проецировало прикрытие, которое сливалось с биологическим материалом носителя.

Пока что это работало.

Ему потребовалось несколько минут, чтобы добраться до передней части комнаты, хоть между сиденьями и имелись широкие проходы. К тому времени большая часть ставок сосредоточилась вокруг темноволосого мужчины-видящего, который прожил, пожалуй, где-то полторы сотни лет. Судя по дорогой стрижке, весу тела и татуировке на шее сбоку он, возможно, происходил из Европы. Хотя на деле он мог быть родом откуда угодно. Он был абсолютно голым, что тоже не способствовало идентификации.

Однако этот выглядел так, точно никогда прежде не был рабом.

Он выглядел потерянным, взгляд сделался каким-то загнанным, словно вся его реальность недавно рухнула… скорее всего, так и было. Наверное, он притворялся человеком. У него был такой цвет кожи и черты лица, что на Западе он бы легко сошёл за человека, если бы сумел обеспечить себя дорогими и чрезвычайно нелегальными цветными контактными линзами и первоклассными кровяными патчами.

И да, если бы он мог приплачивать разведчикам, которые сохранили бы его секрет.

Судя по весу и отсутствию клановых татуировок на теле, он наверняка имел такие деньги. Довольно много молодых видящих проворачивали подобное до C2-77. Большинство из них были амбициозными. Большинство из них умеренно использовали свои способности, в основном в профессиях, имевших связь с рынком ценных бумаг.

Конечно, рынок ценных бумаг тщательно защищался от мошенничества со стороны видящих, и там имелась своя армия видящих, чья работа заключалась в предотвращении (на самом деле, лишь минимизации) торговли внутренней информацией и корпоративного шпионажа в особо крупных масштабах с использованием видящих. Однако у многих крупных игроков имелся свой штат видящих, так что между видящими, работающими на разные стороны, велась непрекращающаяся экстрасенсорная битва.

Но у этого парня не было достаточно ранга, чтобы являться игроком такого уровня.

Наверное, он давал советы провинциальным домохозяйкам, помогая инвестировать совместные фонды, или, может, трудился консультантом по налогам в какой-нибудь средненькой корпорации.

Ревик заметил это всё и ощутил прилив сочувствия к данному брату, пока видящие и люди в зрительном зале делали на него ставки.

Однако его разум не слишком долго задерживался на этой мысли.

Единственный способ освободить подобных видящих — это разделаться с Тенью.

А для этого ему нужна его жена.

Ревик направился к тому углу сцены, где видел того видящего из доков. Мужчина по-прежнему был одет в белоснежный халат, и органическая гарнитура обхватывала нижнюю часть его черепа под чёрной головной повязкой.

Ревик подошёл прямиком к нему. Он видел, что охрана хотела вмешаться, и поднял руку в мирном жесте как раз тогда, когда торговец перевёл взгляд на него.

Тёмно-синие глаза с лунно-белыми проблесками метнулись от Ревика к Даледжему, затем брови удивлённо приподнялись.

— Братья! — сказал он, разводя руками. — Что это вы тут делаете?

Ревик показал уважительный жест одной рукой, слегка поклонившись и мужчине в белом халате, и его охраннику.

Поклон не был раболепным. Он был вежливым — заблаговременное утверждение иерархии, в котором Ревик твёрдо оставлял за собой доминирующее положение.

Головорез-охранник торговца сердито уставился на него, держа руку на кобуре и с безмолвным вопросом глядя на босса. Но торговец от него лишь отмахнулся. Ревик увидел, как в тёмно-синих глазах проступает более жёсткое оценивающее выражение, когда тот, возможно, впервые смерил Ревика взглядом.

— Что ты здесь делаешь, друг мой? — спросил он, улыбаясь с преувеличенным дружелюбием.

В других обстоятельствах Ревик мог бы посчитать его тон демонстративным, но взглянув на видящего в белом халате, он увидел в его тёмных глазах понимание.

— …Вы же на самом деле не рабочие из доков, так? — лукаво спросил торговец.

— Нет, — сказал Ревик. — Не рабочие.

— Тогда что же вы делали в доках, брат?

— Мы пришли туда, чтобы взглянуть на поставку, — сказал Ревик. — И найти присутствовавшую там по слухам наложницу Лао Ху для моего работодателя… среди прочих вариантов.

Воцарилось молчание, пока шейх-торговец обдумывал его слова.

— Для твоего работодателя? — мужчина в белом халате приподнял бровь. — Не будешь ли ты так любезен пояснить, кто он, мой добрый брат…?

В эту паузу он взглянул на Даледжема, и в его глазах появился лёгкий вопрос. Однако в следующие несколько секунд он, похоже, осознал, что в доках пришёл к неверному выводу, и это Ревик здесь главный.

Ревик мельком позволил ему увидеть больше его aleimi-структур, просто чтобы подтвердить это убеждение.

— Я приношу свои извинения за то, что в доках мы не были честны, — продолжал Ревик, убедившись, что собеседник увидел достаточно, чтобы воспринимать его всерьёз. — Мой работодатель обладает внушительными ресурсами, и в результате его новые бизнес-партнёры часто пытаются воспользоваться им. Он доверяет мне — и, конечно же, брату Марсею, присутствующему здесь со мной — чтобы мы этого не допустили. Прежде всего, он хочет иметь чёткое представление о своих приобретениях перед тем, как он их оплатит.

— А как твоё имя? — настаивал шейх.

— Можешь называть меня Калин.

Глаза мужчины сделались пронизывающими. Он во второй раз просканировал aleimi Ревика, более намеренно, но по-прежнему едва касаясь. Ревик увидел, как в этих тёмных глазах проступила быстрая, более расчётливая оценка, затем он искренне улыбнулся Ревику.

— Конечно, братья мои, конечно. Я понимаю деликатность таких вещей, — он поднял ладонь в уважительном жесте. — Ваш работодатель обычно работает через другого торговца? — вежливо спросил он. — Или меня просто нужно пожурить за нехватку наблюдательности? Ибо, признаюсь, я не встречал ни одного из вас на этих рынках.

— Да, — просто ответил Ревик, ясно давая понять своим светом, что он не будет предоставлять больше информации, чем необходимо. — Он обычно работает с другим. Это проблема?

— Вовсе нет, вовсе нет, — заверил его мужчина, поднимая ту же руку в очередном жесте мира. — Просто теперь я весьма охвачен любопытством, признаюсь…

— Вы избавились от настоящего товара ещё до того, как мы сюда добрались? — перебил Ревик, и в его словах зазвучали резкие нотки. Он добавил в свой свет ауру нетерпения, даже снисходительности, создавая впечатление, будто он привык к тому, что люди реагируют на него и на имя его работодателя.

— Если так, то мой работодатель будет чрезвычайно недоволен, — сказал он. — Он пожелал, чтобы мы приобрели ему именно эту наложницу Лао Ху. Он весьма заинтригован Барьерными отпечатками, которые мы ему предоставили, а также оттенком её света. Он весьма открыто выразил свои пожелания, чего обычно не делает. Он также хотел бы приобрести несколько других… единиц товара.

Ревик нарочно выплюнул последнее слово, будто находил его неприятным.

— …Предложения из ваших запасов. Вещи, которые, похоже, также находятся уже не здесь. И здесь нет замены достаточно высокого качества, соответствующей пожеланиям моего работодателя.

Ревик заметил проблеск интереса в этих тёмных глазах.

— У тебя есть товар более высокого качества или нет? — потребовал Ревик.

Улыбка мужчины сделалась более раболепной.

— Само собой, он понимает, что цена за такие товары намного выше? — вежливо поинтересовался мужчина. — В такие тяжёлые времена лишений мы все должны…

— Он прекрасно это понимает, — перебил Ревик. — Цена… не главная из его проблем.

Мужчина-видящий расплылся в улыбке, которая показалась куда более искренней.

— Конечно, конечно. И я прошу прощения за уточнение, — сказал видящий-шейх приторно сладким голоском. — Просто мне кажется странным, что этот ваш работодатель так хорошо информирован в некоторых вопросах, но при этом не знал о предпродаже наших более… необычных товаров.

— Да, — подтвердил Ревик. — …не знал. Он только недавно перебрался в Дубай, много лет прожив в Нью-Йорке. Признаюсь, это моя вина, ибо я должен был лучше изучить местные обычаи, прежде чем приходить на свою первую продажу в этой части света, — Ревик деликатно поморщился, точно пытался скрыть это выражение со своего лица. — В Нью-Йорке… такие вещи делались… иначе.

Он надеялся, что этот придурок ничего не знал о рынках в Нью-Йорке, потому что сам-то Ревик определённо был не в курсе.

Однако после слов Ревика свет видящего затопило пониманием.

При этом часть его поверхностной насторожённости испарилась.

— А! Что ж, это объясняет ситуацию, конечно же, — видящий улыбнулся. — Я просто задавался вопросом, — он едва слышно прищёлкнул языком, изображая преувеличенную демонстрацию сочувствия. — Такая ужасная трагедия произошла с некогда великим городом. Как же ужасно…

— Это достойно эпических поэм, — отрывисто произнёс Ревик на арабском. — Брат, упомянутые товары по-прежнему доступны? Ибо мне придётся отвечать не перед тобой, и он будет не в восторге от того, что я пропустил эту предпродажу от его имени, если это значит, что он упустил возможность заполучить столь желаемый товар. Рассказ о том, как ты сочувствуешь потере его предыдущего дома в Нью-Йорке, его совсем не умаслит, боюсь… хотя я не сомневаюсь, что он оценит сопереживание.

— Женщина уже не здесь, — тут же сказал шейх, виновато улыбаясь. — К сожалению, как ты и сказал, она была весьма соблазнительной. Её купили первой.

— Кто? — потребовал Ревик. — Кто её купил?

— Ты желаешь перекупить её у него? — переспросил шейх, приподнимая брови.

— Я вполне уверен, что мой работодатель пожелает выдвинуть ему предложение о перепродаже, да. И такое, что тот непременно захочет его рассмотреть.

Шейх заулыбался ещё шире. Его тёмные глаза заблестели.

Ревик буквально ощущал на языке привкус его жадности.

— Само собой, он тоже очень богатый клиент, — рассуждал вслух шейх-торговец, словно тщательно взвешивая слова Ревика. — …И он тоже гордо считает себя коллекционером, — мужчина постукивал по своим губам указательным пальцем. — И всё же он мужчина, лишённый сантиментов. И он, как и все представители нашей расы, может быть весьма благосклонен к рациональным и хорошо обеспеченным предложениям.

Он улыбнулся Ревику достаточно широко, чтобы показать зубы.

Ревик не ответил на улыбку и не изменил выражение лица.

Не сумев добиться от него ответа, шейх пожал одним плечом в манере видящих.

— За небольшую плату я, возможно, сумею содействовать этому, — осторожно произнёс он. — Интересующий тебя покупатель владеет весьма популярным клубом в Дейре. Во время продаж он даже упомянул мне, что, по его мнению, ваша подружка из Лао Ху вполне неплохо туда впишется, — он одарил Ревика очередной улыбкой, которая показалась более хищной. — Само собой, не даю никаких обещаний, что он пожелает с ней расстаться, но я, возможно, сумею организовать знакомство там этим вечером, если ты пожелаешь…?

Ревик посмотрел на Даледжема, наградив его таким взглядом, который заставил другого мужчину вздрогнуть.

Ревик не задерживался на этом.

Он посмотрел обратно на видящего в белоснежном халате.

— Пожелаю, — ответил он, чуть склонив голову. — Организовывай.