Рассвет Эринии IV. Пробуждение тьмы

Глава 14 Кто друг, а кто враг…

Мы ещё немного повалялись в постели, в тишине, нарушаемой лишь пением птиц за ставнями. Я чувствовал, как тревога медленно, но верно возвращается, без спроса занимая собой все мои мысли. Тот ледяной ужас, который я испытал в капсуле, никуда не делся — он просто затаился, ожидая своего часа.

Наконец, мы поднялись. Пока я умывался ледяной колодезной водой, пытаясь окончательно прогнать остатки сна, Дарина возилась на кухне. До меня доносился умопомрачительный запах жареного хлеба и звук шипящего на примусе чайника.

Я смотрел на неё, на её сосредоточенное лицо, и ком в горле сжимался всё туже. Она заслуживала правды. Всей правды. И я боялся её реакции больше, чем любого монстра из «Эринии».

За завтраком — тем же хлебом с колбасой, но уже слегка поджаренным на сковороде, что делало его в разы вкуснее, — я молчал. Внутри всё замирало, стоило мне подумать о том, с чего начать.

— Ты чего сегодня какой-то мутный? — наконец, не выдержала Дарина, откладывая свой бутерброд. Её взгляд был прямым и изучающим. — Спишь плохо? Видел кого-то в городе? Или может с капсулой что-то не то?

Это был идеальный повод начать неприятный разговор. Судьба словно сама подталкивала меня к краю.

Я глубоко выдохнул, положил свою еду и посмотрел на неё. Сердце от волнения колотилось где-то в горле.

— Дарина, мне нужно тебе кое-что сказать. Важное. И… я заранее прошу прощения, что не сказал этого раньше.

Она насторожилась, брови слегка сдвинулись. Она ненавидела неопределённость.

— Говори. Что ты натворил? — в её голосе прозвучала лёгкая шутливая нотка, но глаза оставались серьёзными.

— Я не натворил. Я… — я снова замолчал, подбирая слова. Чёрт, это было сложнее, чем сражаться с боссом. — Помнишь, я говорил, что начинаю ощущать воздействие игры и в реальности?

— Ну, — кивнула она. — Помню. Ты тогда чуть со стула не упал от удивления.

— Так вот… Это была не вся правда. — Я посмотрел ей прямо в глаза, пытаясь передать всю серьёзность происходящего, и продолжил:

— Я не просто «почувствовал» что-то… Я смог использовать свои навыки. По-настоящему.

Она перестала жевать, смотря на меня с полным непониманием.

— Использовать? Как? Стёп, ты о чём?

— Буквально. Несколько дней назад, у себя на кухне… Я был очень сильно вымотан длительным погружением, и когда поел — на автомате случайно воспроизвёл в своей голове ощущения от «Шага тени», и перенёсся. Из кухни в комнату. Мгновенно. Я даже сам не понял, как это вышло.

Лицо Дарины стало каменным. Всё её внимание было теперь приковано ко мне. Никаких эмоций, только холодная аналитика. Мне стало ещё страшнее.

— Продолжай, — тихо сказала она.

— А потом… Когда тебя взяли. Когда я шёл тебя вытаскивать… — голос у меня дрогнул, и сжав кулаки под столом, я продолжил:

— Я был не один. Точнее не так… Я был один, но действовал при активной поддержке своих навыков, в том числе «Жнеца душ».

Я увидел, как она медленно откладывает свою кружку в сторону, ставя её на стол с тихим, но чётким щелчком, после чего спросила тихим, но в то же время звенящим голосом:

— Ты использовал навык из игры? В реальной жизни? На… на людях? — каждый её вопрос был точным, как удар стилета.

— Да. Я не хотел этого, но я был в ярости и отчаянии… И это сработало. Я просто… действовал с максимальной эффективностью и не мог думать ни о чём, кроме твоего состояния. Моей задачей было как можно быстрее добраться до тебя. — Я опустил глаза, и добавил:

— Дарь, живых там… после меня… никого не осталось. Именно поэтому мы смогли уйти. И… — я сделал последнее усилие над собой, — скорее всего именно поэтому в квесте Аланы теперь значится 497 жертв вместо 495. Две новые — это те, в той квартире, где держали тебя.

Наступила гробовая тишина. Дарина не двигалась. Я слышал, как за окном кричит ворона и как потрескивает фитиль примуса. Каждая секунда молчания заставляла меня переживать тысячи вариантов дальнейших событий. Я готовился ко всему: к крику, к слёзам, к шквалу упрёков…

Но её реакция оказалась иной.

Сначала она закрыла глаза и сделала глубокий, очень медленный вдох, словно пытаясь взять под контроль всю вселенскую ярость, которая должна была в ней кипеть. Когда она открыла их снова, в них горел холодный, чистый огонь.

— А теперь давай по порядку, — её голос был низким и ровным, без единой эмоции. — Ты обладаешь сверхъестественными способностями уже больше недели. Ты использовал их в смертельной переделке, рискуя всем, и ты не счёл нужным сказать мне об этом? Своему… другу? Человеку, который находится с тобой в одной жопе, и которого из-за помощи тебе в твоём квесте похитили какие-то уроды? — В её вопросе не было истерики. Была ледяная, ранящая точность.

— Я боялся, — признался я, и это была чистая правда. — Я не понимал, что это такое. Мне казалось, что это ненадолго, что оно пройдёт. А потом… потом я боялся твоей реакции. Боялся, что ты посмотришь на меня как на монстра.

— Идиот, — выдохнула она, и в этом слове была не злоба, а странная смесь обиды, досады и… облегчения? — Ты полный, безнадёжный идиот, Степан. Монстра? После всего, что мы видели? После того, как ты это сделал ради меня? — Она резко встала, отошла к плите, повернулась ко мне спиной, словно не в силах была смотреть. Её плечи были напряжены.

— Я в ярости. Не из-за способностей. А из-за твоего молчания. Мы должны быть командой, а ты опять тянешь всё на себе, как тот самый возчик из старой шутки!

— Я знаю, и чувствую себя очень виноватым. Глубоко и безоговорочно, — сказал я, даже не думая оправдываться. Это был единственно верный путь.

Она обернулась, взглянув на меня яркими, но сухими глазами.

— Ладно. Что сделано, то сделано. Теперь будем разгребать то, что мы имеем. Значит, ты говоришь, что твои умения работают в реале, и они связаны с игровым прогрессом, а ещё ты дважды применил жнеца на моих пленителях, которые необъяснимым образом засчитались в квесте от Аланы… — Она говорила чётко, пытаясь структурировать хаос в своей голове. — Это немного жутко, но предельно логично.

Потом она посмотрела на меня пристальным взглядом, и спросила меня ласковым голосом, от которого по моей коже побежали мурашки размером со слона:

— Стёпочка, а скажи мне… Когда ты как рыцарь на белом коне мчался меня спасать… Ты подумал хоть о какой-нибудь маскировке? Хотя бы о том, чтобы накинуть капюшон на свою пустую голову? Или на радость всем заинтересованным светил своим личиком перед всеми камерами на своём пути?

Я беспомощно развёл руками, и словно оправдываясь сказал:

— Я не думал об этом, Дарин… Тогда все мои мысли занимала ты, и твоё состояние, в котором ты была, когда мне звонила.

— Я так и поняла, — в её голосе прорвалась усталая досада. Она провела рукой по волосам. — Значит, есть риск. Небольшой, но есть. Возможно, тебя кто-то увидел и возможно есть запись. Теперь мы должны это учитывать…

Кстати! А не твоя ли заслуга в том, что я уже на следующий день не чувствовала практически никакой боли, хотя били меня не жалея сил? — Вдруг озарило девушку, на что я смущённо кивнул, и сказал:

— Да, главарь бандитов щедро согласился поделиться своей жизненной силой для того, чтобы привести тебя в относительный порядок…

Девушка от таких откровений вздрогнула, и тихо произнесла:

— Это… жутко… Но спасибо тебе, Стёп. Я ценю то, на что ты ради меня пошёл.

Она подошла к столу и снова села за него, а я чувствовал, что её гнев постепенно сменялся сосредоточенностью на новой проблеме.

Дарина внимательно посмотрела на меня, и в её глазах я наконец-то увидел не обиду, а то самое понимание и решимость, которые я в ней так ценил.

— Значит так, Максимов… Отныне — никаких секретов, понял? Никаких. Ты проверяешь что-то в игре — я в курсе. С тобой происходит что-то странное — я первая, кто об этом знает. Мы не играем в героев-одиночек. Договорились?

— Договорились, — я почувствовал, как гигантская тяжесть спадает с моих плеч. Я ожидал всего, но не этого трезвого, прагматичного принятия.

— Хорошо, — она отпила из своей кружки остывший чай и сморщилась. — Тогда первым делом идём проверять твой анонимный интернет, и смотрим, что там ещё за сюрпризы приготовила нам эта проклятая игра, а потом… потом будем думать, как жить с тем, что ты стал немножко супергероем. Очень опасным и очень безрассудным.

Она посмотрела на меня, и я заметил, как в уголку её рта дрогнуло слабое подобие улыбки.

— И даже думать не смей, чтобы опять что-то от меня утаить! Я тебя тогда сама в жертву тьме принесу… Сам знаешь, характер у меня подходящий.

Мы молча доели, и тягостное напряжение постепенно сменилось деловой собранностью. Решение было принято, а значит теперь нам предстояло действовать.

— Ладно, инженер-программист, — Дарина хлопнула меня по плечу, и в её голосе снова появились привычные нотки лёгкой насмешки.

— Пора расставлять наши гробики по фен-шую. Где там инструкция по установке?

Мы распаковали капсулы от транспортировочных приспособлений, и невольно улыбнулись от того, как массивные, блестящие конструкции крайне нелепо смотрелись посреди простой деревенской комнаты с бревенчатыми стенами.

Вместе мы, кряхтя и споря над каждым шагом, стали устанавливать их в противоположных углах, подальше от окон, как советовала инструкция — для минимизации возможных помех и обеспечения «стабильного поля погружения».

Возня с проводами и выравниванием конструкций по уровню (педантичность Дарины тут проявилась во всей красе) отвлекла нас от мрачных мыслей. Я уже залез под корпус одной из капсул, пытаясь втолкнуть штекер в упрямо не поддававшееся гнездо, как вдруг мой телефон, валявшийся на полу, коротко и деловито завибрировал.

Я высвободился из плена капсулы, подполз к телефону и взял его в руки. На экране горело имя «Ваня», увидев которое моё сердце ёкнуло в предчувствии новой беды. Дарина, заметив мою реакцию, насторожилась:

— Кто там? — коротко спросила она, на что я, прежде чем разблокировать экран, ответил чистую правду:

— Ваня.

Сообщение было коротким, обрывистым и оттого вдвойне тревожным:

«Если ты имеешь отношение к разведке тьмы — не заходи в Эринию. Его сейчас будут брать.»

Лёд пробежал по моей спине. Я показал экран Дарине, она прочла, и её лицо стало каменным. Ни тени обиды или упрёка за прошлое предательство — только чистая, холодная оценка новой угрозы.

— «Его»? Это же про тебя, — констатировала она. — Он знает… Или догадывается… И предупреждает.

— Но почему? — невольно вырвалось у меня. — Он же с ними…

— Неважно! — резко оборвала она. — Сейчас не время копаться в его мотивах. «Брать» — это значит, их группа уже вышла на охоту, а так как твоё тело не пропадает после выхода из игры… У них есть все шансы захомутать тебя без малейших сопротивлений с твоей стороны.

Немного помолчав, сосредоточенно о чём-то думая, Дарина решительно сказала:

— Они идут на тебя войной? Значит, нам нужно быть там первыми и хорошенько приготовиться к встрече. Предупреждение это или ловушка — разберёмся потом. Включаемся.

Больше не было нужды что-то обсуждать. Мы действовали синхронно, как отлаженный механизм. Откинули крышки капсул, привычным движением забрались внутрь, и прежде чем захлопнуть за собой крышку, я крикнул своей девушке:

— Дарина! Никаких геройств. Только разведка и отход. Договорились?

— Это я у тебя должна спросить… — отстранённо пробурчала девушка, которая уже концентрировалась на предстоящем погружении.

Я кивнул, и нажал кнопку активации погружения. Мир вокруг меня поплыл, распадаясь на миллионы радужных частиц, и уже совсем скоро я ощутил себя в уже несколько привычной пещере.

Прошло несколько мгновений, и рядом со мной материализовалась Дарина, у которой в руках уже был сияющий посох, разогнавший тьму пещеры.

— Никого, — мгновенно оценила обстановку девушка, применив свои сканирующие навыки, после чего немного задумалась и уточнила:

— Хотя под нами чувствую несколько отметок игроков… Скорее всего они зачищают логово разбойников, и к нам попасть не смогут.

— Я бы не был в этом так уверен… — задумчиво произнёс я, чувствуя внизу присутствие какой-то очень противной и не приятной для меня силы…

Интерлюдия. Корпорация «Альтис-Games», башня «Багратион». Зал совещаний «Олимп».

В зале совещаний царила очень напряжённая и тяжелая обстановка. Гладкая поверхность гигантского голографического стола мерцала сложными диаграммами и потоками данных. Роман Григорьевич с умным и усталым лицом учёного, обводил взглядом своих тимлидов. Его пальцы нервно барабанили по столешнице.

— Повторюсь для тех, кто, видимо, проспал прошлое совещание, — его голос, обычно ровный и педантичный, сейчас срывался на металлические нотки. — Локация «Логово вампиров» в самом сердце светлых земель. Она полностью очищена от мобов, и по прошествии семидесяти двух часов они так и не отреспавнились.

Локальный перезапуск сегмента не помогает, а полный аудит кода не выявляет никаких ошибок. Кто-нибудь может объяснить мне, куда подевались триста двенадцать виртуальных существ, чье существование прописано в самом ядре игры?

Встревоженное молчание. Программисты и дизайнеры дружно избегали его взгляда, чтобы не навлечь на себя гнев руководства.

— Может, это новый динамический ивент? — неуверенно предложил кто-то с конца стола. — Игроки что-то активировали, и…

— Не несите чушь, — Роман Григорьевич отрезал резко, но без злобы. В нём сквозила откровенная растерянность. — В ивентах прописана логика, а здесь же — чистейший ноль. Пустота. Как будто их всех просто… стёрли.

Он сменил слайд. На экране возникли медицинские заключения и фото с мест происшествий.

— А это? За последнюю неделю — три случая. Игроки в капсулах. Смерть наступила вроде как от остановки сердца. Никаких патологий, никаких предпосылок. Просто сели играть и не вышли. Совпадение? Возможно. Но в логах их сессий мы видим аномальные всплески нейроактивности в момент смерти. Мозг каждого из них в последние секунды буквально горел, как будто получая несовместимый с жизнью объём информации или… подвергаясь какому-то воздействию.

Он умолк, давая всем присутствующим вникнуть в серьёзность момента. В зале повисла тяжёлая, звенящая тишина, нарушаемая лишь тихим гудением мощной вентиляции.

— Коллеги, мы переходим грань того, что можем списать на баги или стечение обстоятельств. В последнее время «Эриния» вызывает слишком много вопросов, и рано или поздно эти вопросы станут достоянием обще…

Он не успел договорить. Массивная дверь в зал совещаний бесшумно отворилась, и в зал зашёл человек, чья внешность буквально кричала о том, что он здесь чужой.

Дорогой, но небрежный костюм, спортивное телосложение, короткая стрижка и холодный, ничего не выражающий взгляд. Это был Андрей, глава полевых групп проекта «Обретение». Он вошёл, не удостоив собравшихся ни единым взглядом, словно переступая порог собственного кабинета.

Роман Григорьевич моментально узнал гостя и испуганно замер, прекрасно понимая, что такие как он не приходят в гости просто так.

Андрей неспешной, уверенной походкой подошёл к нему, остановился в полушаге, демонстративно повернувшись спиной к остальным присутствующим, и слегка наклонившись, понизив голос до интимного, почти дружеского тона, в котором, однако, сквозило неприкрытое превосходство сказал:

— Роман Григорьевич, позвольте я прерву вашу невероятно увлекательную беседу о виртуальных монстрах… Мне бы с вами поговорить. Наедине.

Этому человеку было не принято отказывать в его желаниях, и услышав требование гостя Роман Григорьевич побледнел, после чего резко поднялся из своего кресла, и не глядя на своих подчинённых бросил им:

— Совещание окончено, все свободны.

Команда не заставила себя уговаривать, и сразу после этих слов засуетилась, спешно собирая планшеты и блокноты, стараясь как можно быстрее покинуть помещение под тяжёлым, безразличным взглядом нежданного гостя. Они чувствовали, что спорить и задавать вопросы было бы очень глупой затеей.

Когда дверь закрылась за последним сотрудником, Андрей непринуждённо опустился в кресло рядом с Романом Григорьевичем, после чего развалившись в нём, он мурлыкающим голосом произнёс:

— Ну что… Давайте обсудим, каким чудесным образом мимо ваших хвалёных датчиков прошли люди, которые начали влиять на реальный мир, и почему я узнаю об этом не из ваших отчётов, а из сводок с мест преступлений…