Принц льда и крови

Глава 26 Благой Принц

Раскрыв глаза, я приземлилась на твердую грудь Эллина. Мы лежали в мягких перинах королевских покоев. Каким-то неведомым образом он успел натянуть на себя штаны, хотя я по-прежнему была нагой.

Король смотрел на меня во все глаза, широко и по-настоящему улыбаясь. Его пальцы играли с моими волосами на затылке.

Жар от нашего соития сменился холодом, волнами исходящим от тела моего возлюбленного. Покрывшись мурашками, я постаралась натянуть на себя одеяло.

Эллин сдержанно усмехнулся, забавляясь моими жалкими попытками как бы невзначай прикрыть свою наготу. Протянув ко мне руки, он помог укутаться в одеяло чуть ли не с головой, превратив меня в неуклюжий кокон.

Внимательно осмотрев свою работу, он звонко рассмеялся, и я, взбесившись, пнула его в бок.

– Что, у дедули спинка затекла? Решил прилечь?

Лицо Эллина мгновенно изменилось, он щелкнул меня по носу и язвительно произнес:

– Когда-нибудь я все-таки заморожу твой острый язычок.

– Артур тебя убьет, – фыркнув, подстегнула я.

– Артур скажет мне спасибо.

Теперь рассмеялась я. Эллин потянулся ко мне и, перевернув на спину, придавил своим мускулистым телом. Нас разделяло только согревающее меня одеяло, но даже через толщину перины я чувствовала вновь нараставшее желание своего короля.

Феец легонько коснулся моих губ – таким трепетным наш поцелуй еще не был. Он словно молча высказывал мне свои чувства, произнести вслух которые был не в силах.

–Фаульмонте ла ули, что это значит? – вспомнила я слова, пророненные им в коридоре гостевого этажа после бала Зимней Луны.

– Ты – мое сердце, – тихо ответил Эллин, очерчивая контур моих губ большим пальцем.

Я медленно моргнула, шокированно уставившись на него:

– Так, значит, ты уже давно признался мне в любви?

– Да, – угрюмо ответил Эллин. – Я тогда так испугался, что ты выведаешь перевод раньше, чем я смогу по-настоящему тебе открыться, что приказал всему твоему окружению молчать.

– Но почему? – недоумевающе спросила я, прикрыв глаза от удовольствия, когда Эллин стал нежно расцеловывать мои щеки.

– Ты была не готова столкнуться с моими чувствами в тот момент, что уж говорить о взаимности. Тогда ты все еще побаивалась меня и ненавидела волшебный народ.

– В глубине души я почему-то всегда знала, что ты не причинишь мне вреда, и дело было не только в условиях нашей сделки. Но потом, – я бросила взгляд на алый шрам, обвивавший его левое запястье, – попав в твои владения, я стала больше бояться своих желаний, вспыхивающих наедине с тобой.

– Я принадлежу тебе, Агнес. Если бы я мог вырвать свое сердце и вручить его тебе, я бы сделал это без промедления.

Глаза защипало. Чтобы не разрыдаться, как маленькая девчонка, я притянула Эллина к себе и наградила его честность страстным поцелуем.

Вскоре мое одеяло полетело прочь, и мы снова соединились, как два идеально подходящих друг к другу пазла.

Наши любовные утехи продлились до самого утра. Лишь когда рассветные лучи ореолом подсветили волосы Эллина, а я буквально потеряла голос от бесконечных криков наслаждения, он устало откинулся на подушки.

Я тяжело дышала, калачиком свернувшись рядом с ним.

– Что, все еще считаешь меня стариканом? – спросил Эллин, задорно мне подмигнув, и я не сдержала улыбки.

– Хуже. Теперь я считаю тебя сексуально озабоченным стариканом.

Запрокинув голову, Эллин зашелся приступом смеха, прижимая меня к себе.

Мы лежали, крепко обнявшись, вслушиваясь в сердцебиение друг друга. Сердцебиение, которое теперь у нас было одно на двоих.

– Эллин? – тихо позвала я. Находясь в его постели, купаясь в наших запахах, которые смешались в единый аромат лаванды и морозной свежести, я захотела рассказать ему правду о себе. Наконец-то открыть последний занавес.

Но король уже крепко спал. Его веки были плотно закрыты, а длинные ресницы нервно подрагивали, будто он видел беспокойный сон.

Осторожно коснувшись лица любимого, чтобы не разбудить, я нежно погладила Эллина по щеке. Что ж, я смогу найти и более подходящее время для своего признания, ведь теперь у нас впереди целая вечность…

Мои веки потяжелели, и, зевнув, я погрузилась в дрему, сохраняя в душе волшебство этого прекрасного момента.

– Ваше Величество? – Кто-то очень громко и упорно тарабанил в двери королевских покоев. – Ваше Величество… Король Эллин!

Недовольно проворчав ругательства себе под нос из-за такого внезапного пробуждения, я открыла глаза и тут же прищурилась. Яркий полуденный свет лился из окон прямо мне в лицо.

– Что происходит? – Повернувшись на бок, я обнаружила всклокоченного Эллина, сидевшего на краю кровати. Он второпях натягивал на себя штаны, приглаживая торчавшие в стороны волосы.

– Это Арчибальд, – бросил он мне на ходу, бегло спускаясь по ступенькам мраморного подиума. – Обычно он не беспокоит по пустякам, – напряженно добавил король.

– Эллин, черт тебя дери! – свирепствовал за дверью огр.

– Да иду я, иду!

Король распахнул одну створку массивной двери, оставив узкий просвет, чтобы Арчибальд не смог увидеть меня и скомканные простыни королевского ложа.

– Что?! – рявкнул Эллин, вымещая в одном слове все свое недовольство и злость на посмевшего нарушить наше уединение огра.

Арчибальд шумно принюхался – должно быть, почуял в повеявшем из покоев воздухе мой запах. Или еще что-нибудь похуже: от сбившихся простыней густо пахло нашим возбуждением и феромонами.

– Прошу меня простить, Ваше Величество. Я бы не стал прерывать ваше, хм… времяпрепровождение с мисс Эркенст, но дело срочное. – Мои щеки вспыхнули. Я и забыла, насколько в мире фейри все чувствительны к запахам.

– Благой Принц Дориан немедленно запрашивает вашей аудиенции. Бриэль ждет приказа, чтобы отпустить заслон, моя армия и гвардия генерала Габриэля уже укрепили границы Неблагого Двора и взяли под контроль Тронный Зал.

Эллин прокашлялся в кулак. Его гнев быстро улетучился. Вероятно, он что-то уловил в тревожном голосе огра:

– Арчи, пошли дополнительное войско в Араклеон и Салихейм охранять жителей. Бриэль передай, что, пока я не появлюсь в Тронном Зале, защитные заклинания пусть не трогает, – король сокрушенно вздохнул. – Я буду через пятнадцать минут.

– Есть, Ваше Величество, – ответил огр низким басом. Наверное, мое присутствие заставило его стать более тактичным. Широкая тень упала к ногам Эллина – Арчибальд низко ему поклонился – и король с грохотом закрыл за ним дверь.

– Кто такой этот принц Дориан? – как можно более равнодушно попыталась спросить я, хотя кожу неприятно покалывало, предвещая что-то нехорошее.

Эллин задумчиво наблюдал, как я сажусь на кровати, прикрывая одеялом обнаженную грудь.

– Моя личная заноза в заднице. – Глаз Эллина нервно дернулся. – Я приглашу горничных, они помогут тебе привести себя в порядок.

«Какой тактичный намек на то, что после нашей бурной ночи я выгляжу как пугало», – подумала я, расчесывая пальцами спутавшиеся волосы.

Эллин босиком прошлепал к гардеробу, выбирая себе один из белоснежных камзолов.

– Пожалуйста, только не горничные! – жалобно простонала я. Король порывисто развернулся ко мне, вопросительно изогнув брови. – Ну, понимаешь… Я не хочу, чтобы весь замок судачил о том, что ты и я… В общем, мы с тобой…

– Вместе, – подсказал Эллин, подперев плечом дверцу шкафа.

– Да, вместе. – Я подскочила с кровати, закутавшись в одеяло, новые слова ощущались песком на языке. – Ты не подумай, я очень рада, что между нами возникло взаимопонимание и мы обоюдно разобрались в наших чувствах. Но я – смертная в мире фейри, мне и без того косых взглядов от придворных хватает, а если все узнают, что я – твоя… Твоя…

– Возлюбленная, – снова подбросил мне Эллин. – Об этом можешь не беспокоиться, всем и так давно известно, что ты – моя фаворитка.

Спустившись с подиума, я застыла рядом с камином, непонимающе склонив голову набок.

– После того, как я выбрал тебя своей спутницей на балу, только лентяй не обсудил наше «белье».

– О, прелестно! – фыркнув, я поплотнее прижала мягкую ткань к груди, а Эллин усмехнулся.

– Вот, возьми. – Король протянул мне свою льняную рубашку, вытащенную из гардероба.

Отвернувшись, я сбросила одеяло и через голову надела поданную мне одежду:

– Так что же, нам можно открыто проявлять свои чувства? А я так надеялась на тайные свидания и обжимания в темном углу. – Театрально вздохнув, я высвободила длинные волосы из-под воротника.

Горло Эллина дрогнуло, феец прошелся по мне откровенным взглядом:

– А тебе идет, дорогая. Нужно почаще оставлять тебя без одежды. – В его глазах вспыхнул хищный блеск.

От этих слов мурашки побежали по коже, и я подалась Эллину навстречу. Руки короля тут же скользнули под края льняной рубашки и сжали мои ягодицы. Наши губы столкнулись так же страстно, как вчера, словно и не было целой ночи слияния наших тел, сердец и душ.

– Как бы я хотел провести остаток дня с тобой, моя Агни, – выдохнул возлюбленный мне в губы, прерывая наш поцелуй. – Но не могу. Я должен присутствовать на аудиенции.

Я уронила голову ему на грудь, и Эллин нежно поцеловал меня в затылок:

– Давай я перемещу тебя в покои? Или, если хочешь, ты можешь остаться у меня.

Мой смущенный взгляд метнулся к смятым, испачканным простыням. Я вздрогнула, живо представив, как горничные брезгливо причитают, меняя их.

Глубоко втянув носом воздух, я зажмурилась, давая Эллину понять, что лучше отправлюсь к себе.

– И где вас носило, мисс? Вы хоть представляете, как я переживала, не застав вас утром в постели! – оглушил меня писклявый голос Ирмы, когда снежная мгла рассеялась, перебросив нас с Эллином ко мне в комнату.

Заметив, что я не одна, Ирма удивленно взвизгнула и, резко вздохнув, громко закашлялась, приседая в низком реверансе:

– Ва… Ваше… Величество, – взволнованно просипела она.

Мы стояли в центре пушистого ковра, Эллин придерживал меня за талию, будто не замечая присутствия пикси. Все его внимание было сосредоточено на моих распухших губах. Приподняв мой подбородок указательным пальцем, он ласково поцеловал меня.

– Уже скучаю, – шепнул он мне. – После аудиенции я найду тебя. Не терпится кое-что тебе показать.

– Хмм…Кое-что? – ухмыльнулась я, проводя кончиком языка по его нижней губе. Эллин заурчал, как довольный мартовский кот.

Из дальнего угла комнаты послышался шелест крылышков – должно быть, Ирма впала в ступор, став невольным свидетелем любовных игр своего короля.

Я рассмеялась, в последний раз подарив Эллину легкий поцелуй, и, шутливо толкнув его локтем в бок, велела:

– Иди, а то, боюсь, Арчибальд и сюда заявится.

Король широко улыбнулся. Взяв меня за руку, он нежно коснулся ее холодными губами, заставив меня трепетать.

– Скоро увидимся, моя дорогая. – С этими словами он щелкнул пальцами, позволив лимбо поглотить себя.

Ирма облегченно выдохнула, я развернулась как раз в тот момент, когда она растирала горевшие красным от смущения щеки.

Перебирая пуговицы на рубашке Эллина (после освежающей купели я наотрез отказалась менять пропахшую любимым ароматом одежду на чистое платье), я задумчиво болтала ногой, сидя за туалетным столиком, пока Ирма пыхтела над моими спутавшимися волосами.

Воображение то и дело возвращало меня к минувшей ночи, вырисовывая образы Эллина.

– Черт! – взвизгнула я, напугав горничную так, что Ирма, схватившись за сердце, выронила расческу. Ее черные глаза взволнованно уставились в мое резко побледневшее лицо.

«Мы не предохранялись», – эти мысли сковали ужасом застывшее тело.

– Ирма, – я с трудом заставила себе заговорить, взглянув на нее в зеркало. – Пожалуйста, скажи, что в вашем мире есть какие-нибудь, ну не знаю… Противозачаточные?

Подняв расческу, Ирма расправила белый фартук на платье.

– Вы понапрасну тревожитесь, Агнес.

– Только не говори мне, что Эллин, практикуя свою ледяную магию, случайно себе что-то отморозил?

Ирма подавилась слюной, снова выронив расческу:

– Нет, что вы! Его Величество принимает специальный отвар, делающий его семя нежизнеспособным. – Уперев в Ирму удивленный взгляд, я вопрошающе постучала ногтями по туалетному столику, а пикси продолжила: – Многие фейки, допущенные до королевского ложа, мечтали бы понести от короля дитя: это укрепило бы их статус при Дворе, обеспечив безбедную жизнь. Но Королевский род не терпит бастардов, более того, дети у фейри появляются крайнее редко, – горничная протяжно выдохнула. – Это еще одна плата за наше бессмертие. Так что вам не стоит беспокоиться.

Я хотела задать еще парочку вопросов Ирме, но внезапно зеркало, в которое я смотрелась, задрожало. Дрожь распространилась на туалетный столик и пол, сотрясая содержимое стеклянных ящиков. Раздался громкий гул, и со стен полетели канделябры. Вскочив с мягкого пуфа, я прикрыла голову руками.

– Что происходит? – взволнованно спросила я, перекрикивая грохот, сотрясающий весь замок. Ирма подлетела ко мне, раскрыв крылья, словно стараясь защитить меня от осколков разбивавшихся вдребезги ваз и статуэток.

Ирис испугано взвизгнул и спрятался под кровать, и лишь пушистый хвост остался снаружи.

– Благой Принц прошел через портал, – так же громко попыталась объяснить мне причину встряски Ирма.

Через пару минут в мои покои влетел растерянный Артур, как и я, прикрывавший голову руками. В коридоре с потолка падали люстры и, треща, соскакивали с петель картины.

– Агнес, ты в порядке? – пробираясь ко мне сквозь лед и стекло, усыпавшие пол, обеспокоенно спросил брат.

Не успела я ответить Артуру, как дрожь, охватившая ледяную цитадель, стихла. Ирма сложила крылья, удостоверившись, что со мной все в порядке, отправилась убирать осколки.

Подойдя ко мне ближе, Артур заметил рубашку Эллина и укоризненно взглянул на меня.

– Значит, ты ночевала у короля, – утвердительно процедил брат и возмущенно скрестил руки на груди. – Могла бы хоть предупредить. Я трое суток себе места не находил, пока ты тут пряталась от всего мира. – Артур обвел комнату руками.

Ирма быстро сообразила, что ей лучше удалиться, поэтому, поклонившись, вышла за дверь.

Из коридора эхом доносились недовольные голоса придворных, чередующиеся с быстрыми шагами горничных и других слуг. Они, как и Ирма, спешили поскорее привести ледяную цитадель в прежний вид.

– Ты что-то имеешь против? – ощетинившись, спросила я и вздернула подбородок.

Ирис вылез из-под кровати и теперь терся у ног Артура.

Но ему нечего было мне ответить. Его растрепанные кудри и измятый камзол не остались мной не замечены. Я догадывалась, что Артур проводил ночи с принцессой, но сейчас, когда он открыто упрекнул меня отношениями с Эллином, я взбунтовалась.

Заметив, как взбудораженно я отреагировала на поднятую тему, брат сбавил обороты. Отвернувшись от меня, он присел на мягкий пуф.

– Нет. В смысле, это было ожидаемо. – Его глаза блуждали по зимнему пейзажу за окном. – Эллин, он всегда смотрел на тебя, как… Как утопающий смотрит на берег. Этот засранец любит тебя, сестренка.

Выдохнув, я прислонилась поясницей к туалетному столику:

– Знаю. И это страшно мучает меня.

– Странно. Я думал, ты тоже питаешь к нему теплые чувства? – непонимающе спросил брат, почесав подбородок.

– Да, и даже больше… – шумно сглотнув, я продолжила: – Но меня не покидает чувство вины перед мамой и то, что все это неправильно. Мой отец… – От этих слов стало не по себе. – Мне ли тебе рассказывать конец их любовной истории.

Глаза Артура наполнились болью, он продолжил смотреть через стекло, но теперь видел вовсе не заснеженный розарий.

Вспышка магии всколыхнула сознание, и виноградная лоза кольцами обвила мои запястья. Артур смотрел на это с нескрываемым отчаянием, он нежно коснулся моих пальцев, излучавших магию:

– А что, если судьба действительно не случайно привела нас сюда? Может, она дает шанс миру фейри вернуть нам то, что он отнял, – любимых.

Горячая слезинка скатилась по моей щеке. Пока брат не заметил моей слабости, я попыталась перевести тему в другое русло:

– Бриэль рассказывала тебе что-нибудь про Благого Принца?

Артур слегка удивился моему вопросу и резкой смене темы и немного помедлил.

– Думаешь, Неблагому Двору может грозить опасность? – встрепенувшись, спросил он.

– Все возможно. – Задумчиво почесав затылок, я отошла от стола, размеренно меряя шагами комнату. – Мне нужно встретиться с ним.

– Что? – недовольно переспросил брат, резко поднявшись с пуфа. – Зачем?

– Не знаю. – Пожав плечами, я двинулась к шкафу, чтобы сменить рубашку Эллина на другой, более подходящий для прогулки по замку наряд. – Просто чувствую, что это необходимо. – Я мило улыбнулась брату. – Можешь считать меня параноидальной дурой, если хочешь.

– Агнес, нас не пустят в Тронный Зал. Мы с тобой не относимся к Королевскому Совету.

Вытащив бирюзовое платье на бретельках, я приложила его к себе, примеряя.

– Тогда мы подождем в холле. Рано или поздно они оттуда выйдут.

Меня незримо тянуло к незнакомому принцу, словно шестое чувство подсказывало мне, что я обязательно должна его увидеть.

Это странное влечение поселилось во мне, как только я услышала его имя в покоях короля. Поначалу я не обращала внимания на легкое покалывание на задворках сознания, но как только замок сотрясла опущенная барьерная магия, я с необычайной силой ощутила необходимость нашей встречи.

Мы вошли в круглый холл, который заканчивался массивными ледяными дверями, ведущими напрямую в Тронный Зал.

– Его Величество приказал никого не впускать на аудиенцию, – сказал один из двадцати караульных, охранявших вход.

Как только мы с братом приблизились к дверям, путь нам сразу преградили гвардейцы Габриэля, скрестив перед нашими носами ледяные мечи.

– Я же тебе говорил, – подметил Артур, цепляя меня под руку. Брат попытался оттащить меня в сторону как раз в тот момент, когда створки дверей распахнулись. Караульные тут же выстроились в два ряда и низко поклонились выходящим.

Сначала из зала появились два рослых высших фейца в коричневых камзолах с богато украшенными изумрудами оружейными поясами. У обоих были каштановые волосы и зеленые глаза – близнецы.

Сразу за ними следовал еще один высший феец всего на пару дюймов выше них. Золотое шитье его нефритового камзола отражало всполохи света, а угольно-черные волосы украшала тоненькая корона в виде венка лавровых листьев.

Отскочив к стене, чтобы не мешаться под ногами незнакомцев, я присела в неуклюжем реверансе, а Артур поклонился. От этих троих исходила сильная вибрация магической силы, присущая только членам королевской семьи.

На жалкую долю секунды я позволила себе задержать взгляд на скуластом лице загадочного брюнета, пока наши глаза не встретились.

Меня словно пригвоздило к полу, а легкие сжались в болезненном спазме.

Эти самые глаза смотрели на меня во Дворе Дикой Охоты. Темно-карий и зеленый. Уголь и свежая трава. Смерть и жизнь.