Принц льда и крови

Глава 20 Осмотрись

Мольба Ирмы еще долго отзывалась эхом в барабанных перепонках, а в груди зияла непонятная пустота.

«Могла ли горничная ошибаться, приняв обычную похоть за отголоски чувств?»

Привалившись поясницей к письменному столу брата, я отчужденно наблюдала за его возней в шкафу. Не поверив мне на слово, он решил сам удостовериться в отсутствии «нормальной одежды».

– Ну почему в этом чертовом Дворе нет ни одной годной футболки? – возмутился Артур, с отвращением рассматривая переливающийся серебром сюртук с перьями на рукавах.

– Ну-у, ты можешь его ощипать, – усмехнувшись, предложила я, пнув носом туфли разбросанную на полу кучу одежды.

Артур закатил глаза.

– Или удивить Бриэль, явившись на праздник в одних трусах. Хотя здесь даже белье золотом расшито.

– Серьезно? – Артур прекратил разглядывать сюртук и недоверчиво повернулся ко мне.

Хихикнув, я кивнула головой, уронив на лицо несколько распущенных прядей:

– Ага. Так что, если ты больше не намерен работать в нашем мире, нам достаточно стащить отсюда пару панталон и сдать их в ломбард.

Отбросив от себя подальше «петушиный» наряд, Артур скрестил руки на груди и ехидно скривил губы.

– Ты хотя бы представляешь себе мину оценщика, когда я попрошу его взвесить трусы?

Наш откровенный хохот сотряс покои Артура, заполонив собой каждый уголок ледяного пространства. Смех брата словно отогревал меня, оседая теплыми волнами в сердце. Как давно я не слышала этот басистый, до боли родной и любимый смех. Казалось, будто с похищения брата прошло не пять дней, а целая жизнь. Одинокая и безрадостная жизнь.

В конечном итоге Артур выбрал для себя просторную серую рубашку с блестящими манжетами. Отклеившись от стола, я двинулась к нему. Брат нервно сопел, пытаясь застегнуть остроконечные пуговицы.

– Давай помогу, – улыбнувшись, предложила я, стараясь не глазеть на его раскрашенную синяками грудь.

Артур тихо фыркнул, но не из-за моих неуклюжих попыток совладать с пуговицами – его беспокоило что-то еще.

– Агнес, могла ли ты себе представить, что мы добровольно пойдем развлекаться с фейри?

Мои пальцы добрались до пуговиц на манжетах, когда я подавилась смешком и, подхватив веселое настроение брата, добавила:

– А что, колтуны из шерсти Ириса будет вычесывать крылатая пикси?

Грудь Артура затряслась от новой волны хохота, он наклонился и поцеловал меня в макушку.

– Главное, чтобы все это не обернулась для нас катастрофой… – уже не так радостно, на выдохе добавил он. И его слова едким облаком разогнали все внезапно вспыхнувшее веселье.

Когда последний лучик солнца скрылся в ночной мгле, мы с Артуром достигли королевского этажа, утопавшего в призме лунного света. Вьюга рассеялась, и теперь в панорамных окнах можно было без труда разглядеть безоблачное небо, сверкавшее ярким переливом звезд.

Как только мы распахнули мраморные двери в покои Бриэль, она тут же заключила нас в объятия, причем одновременно. Должно быть, она дожидалась нас у входа. Поцеловав Бри в щеку, я аккуратно взглянула на залившегося румянцем Артура, который в ответ на теплое приветствие нежно погладил фейку по тонкому кружеву на спине.

Закончив с приветствием, Бриэль взяла нас под руки и потащила к серебристым диванчикам, расставленным рядом с камином. Ловя синие всполохи магического огня, бархат, словно прибрежный песок, красиво играл голубыми отсветами.

Принцесса жестом предложила нам сесть на ближайший к огню диван, предварительно взбив на нем подушки.

Комната Бриэль никак не изменилась с последнего моего визита. Все те же белоснежные стены, мраморный пол и ярко-розовый балдахин. Увидев его, я улыбнулась: этот бунтарский цвет олицетворял протест принцессы против королевских правил и своего титульного устройства.

Артур натянуто улыбнулся всем присутствующим, заняв предложенное ему принцессой место. Я плюхнулась рядом, поправив замысловатую вышивку, украшавшую глубокий вырез моего синего платья.

Бриэль осторожно присела на подлокотник рядом с Артуром, положив ладонь ему на плечо. Прежде задумчиво смотревший на огонь Габриэль заметно напрягся и одним глотком осушил наполненный вином бокал.

– Доброй ночи, смертные, – удостоил нас своим приветствием Итон, сидевший на одном диванчике с лучезарно улыбавшейся нам Аминой. Свои длинные ноги в тяжелых сапогах он бесстыдно закинул на стеклянный стол, вальяжно развалившись на софе.

– И тебе не хворать, – постукивая пальцем по подушкам, процедила я. Итон усмехнулся, проводя рукой по своим распущенным волосам.

– Я позову горничных, пусть принесут еще вина. – Амина подорвалась с места и остановилась возле Габриэля, который все еще отрешенно созерцал огонь, сидя на пушистом коврике.

– Может, тебе что-нибудь покрепче? – осторожно предложила она, обведя взглядом быстро опустевший графин у его ног.

– Если напьюсь, Эллин мне завтра голову оторвет, – коротко ответил Габриэль, загадочно поглядывая на меня.

– А разве он не придет? – Вся надежда на встречу с королем, с которой я шла сюда, в одночасье лопнула, как мыльный пузырь.

– Мой брат и Саманта… Они еще не вернулись в замок, так что сегодняшний вечер проведем без них, – понуро вклинилась в разговор Бриэль, приобняв Артура.

– Ну и хвала прародителям! Хотя бы сегодня не будет циничного бубнежа, – из голоса Итона исчезли привычные аристократическое высокомерие и холодная сдержанность.

– Итон! – возмущенно прикрикнула на фейца Амина, появившаяся в дверях с двумя кувшинами вина. – Как ты можешь говорить такое про своего короля?

– Про короля не могу, а вот про Эллина – запросто. У нас неформальный вечер, не забыла, красавица? – он игриво подмигнул Амине, которая тут же покраснела. – Все мы давно осведомлены о его своенравии.

Габриэль и Бри тихо засмеялись, видно, припомнив детские стычки.

Амина показала Итону язык и, развернувшись на каблуках, протянула один графин нам, а другой поставила рядом с генералом. Фейка уселась на ковер, поджав под себя ноги, Габриэль кивком поблагодарил заботливую подругу.

– Ты в курсе, что смертным нельзя пить вино фейри? – низким от внутреннего напряжения голосом проговорила я, отставляя кувшин на стеклянный стол.

– В курсе. И поэтому попросила у нашего дворцового винодела напиток не из привычных нам магических сортов винограда, а из обычных, – довольная собой, отозвалась Амина. – Так что вашим смертным головам ничего не грозит.

– Если вы, конечно, вдрызг им не упьетесь, – шутливо вставил Габриэль, наконец выйдя из своего оцепенения. Он старательно обходил взглядом Бриэль, а точнее, то, где находилась ее бледная ручка.

– Неужели ты думаешь, что раз мы смертные, то не умеем пить? – Одним глотком я опрокинула наполненный Аминой бокал. – Так вот, Габриэль, ты не угадал. – Мне отчаянно нужно было заглушить рев разрывавшегося на части сердца. Эллин меня избегал, над смертными нависла угроза, о которой мы даже не подозревали, да и длительное нахождение в чужом мире тоже било по нервам.

– Агнес, это вызов? – Усмехнувшись, генерал подался вперед, до краев наполнив бокал рубиновым напитком.

– А почему нет? – Алкоголь обжигающим потоком полился по моему горлу, приглушая душевную боль и здравый смысл.

– Не вздумай, Агни! – предупреждающе шикнула на меня Бриэль, полубоком развалившись на подлокотнике. Ее белые волосы ниспадали на рубашку моего брата. – Этот феец за свои триста шестьдесят лет уничтожил весь многовековой запас королевского погреба. – Габриэль влил в себя еще бокал и теперь неотрывно следил за каждым движением принцессы – как она поворачивается к Артуру и мило с ним хихикает, а он наматывает на палец ее локоны. – Иногда мне вообще кажется, что мой брат расплачивается с Габом не золотом, а выпивкой.

Перехватив взгляд сапфировых глаз генерала, который уже изрядно подернулся пьяной дымкой, я вздрогнула. Синие волны сталкивались с черными прибрежными камнями тоски по любимой и разбивались вдребезги.

– Чем бы со мной ни расплачивался Эллин, одним прародителям известно,какую цену я плачу каждый день, проведенный вдали от тебя… – У меня болезненно перехватило дыхание. Бриэль резко выпрямилась, а Артур дернулся, быстро выпутав пальцы из шелковистых волос принцессы.

– Габриэль! – громогласно одернул друга Итон, но тот никак не отреагировал, продолжая зачарованно любоваться Бриэль. Неожиданно Артур закрыл собой принцессу, сев так, чтобы водный феец не мог ее видеть.

За спиной брата раздался тихий, полный боли вздох. Спрятавшись за его широкими плечами, Бриэль обреченно склонила голову.

Габриэль отшатнулся, как от сильного удара в живот. Его затуманенный вином взгляд резко прояснился, и на мужественном лице отразился неподдельный страх с примесью сожаления о пророненных им при всех словах.

– У меня есть тост! – вдруг прозвенел в комнате голос Амины. Общее внимание быстро переметнулось к ней, словно все только этого и ждали. – За новые знакомства. – Фейка высоко подняла хрустальный бокал, в котором, отражаясь, подпрыгивал синий огонек камина. – И за все то, что хорошо кончается.

Все одобрительно закивали и выпили. В мире фейри было не принято чокаться, я это усвоила еще на балу Зимней Луны, наблюдая за заполонившими Тронный Зал гостями.

– Простите, но я, пожалуй, пропущу, – мрачно объявил генерал, поднимаясь на ноги. Он низко поклонился принцессе, приложив руку к сердцу, и неспешно двинулся к стене, заставленной стеллажами личной библиотеки Бриэль.

Амина проводила его сочувствующим взглядом, нервно покусывая губы. Бриэль сделала вид, что ничего не произошло, и снова затеяла милый разговор с Артуром. Только крепко сжатые по бокам кулаки и неестественно натянутая улыбка с головой выдавали ее истинные чувства.

Почему-то боль Габриэля отдалась и у меня в груди. Мягкий бархат подо мной стал до неприличия твердым и неудобным. Поерзав на диванных подушках, я развернулась к брату, сжав его колено.

– Я скоро вернусь, – настойчиво объявила я и прямой наводкой двинулась к генералу.

Феец потерянно всматривался в пейзаж за панорамным окном в конце небольшой библиотеки, подперев одной ногой стену.

– Габриэль, – тихо окликнула я его, но феец даже не шелохнулся. Выдержав небольшую паузу, я потянулась вверх, привстав на цыпочки, и легонько коснулась пальцами его плеча.

Мое невесомое прикосновение заставило его сжаться, но генерал все-таки повернул ко мне голову с растрепавшимся пучком медно-коричневых волос.

– Чего тебе, Агнес? – Голос Габриэля прозвучал донельзя спокойно и четко, скрывая его внутреннюю горечь.

На мгновение опешив, я задумалась. А нужно ли четырехсотлетнему фейцу с силой, способной утопить целые вражеские армии, мое сочувствие? Нужно ли ему мнение обычной полукровки со своими страхами и секретами?

– Габ, могу я дать тебе совет? – В попытке поймать его взгляд я еще сильнее вытянулась, старательно вглядываясь в мрачное лицо фейца. Цвет глаз генерала менялся от бледно-голубого до сине-черного в зависимости от его настроения. Сейчас я буквально утопала в бушующем океане, отражавшем в себе хмурое небо.

– Смертная девчонка хочет дать совет высшему фейцу? Интересно, – с грустной улыбкой, тронувшей лишь краешек его губ, выдал Габриэль.

Не выдержав, я закатила глаза. Убрав руку с плеча генерала, я уже собиралась двинуться прочь, когда его мозолистые пальцы вдруг схватили мое запястье.

Мою кожу обдало приятным теплом, напоминающим утренний лучик весеннего солнца. Генерал вопросительно вздернул подбородок, безмолвно прося продолжить наш разговор, и сразу же выпустил мою руку.

Глубоко вздохнув, я, как и водный феец, привалилась плечом к стеллажам:

– Осмотрись, Габриэль. Вполне возможно, рядом с тобой есть та, которая любит тебя не меньше, чем ты любишь Бриэль. – Габриэль поперхнулся от моей откровенности, но перебивать не стал. – Может, стоит попытаться открыть сердце для той, кто всегда рядом, чем вечно страдать по той, с кем быть не можешь? А вдруг тебе со временем станет легче, вдруг ты сможешь полюбить другую, и в конечном итоге именно она станет твоим спасением?

Габриэль медленно прикрыл глаза, внутренне борясь со своими демонами. В покоях, словно трель, разнесся звонкий смех Бриэль, наполняя приливом мелодичных звуков каждый уголок комнаты.

– Не думал, что это так заметно… – чуть ли не простонал генерал, медленно сглатывая, будто каждое слово опаляло ему горло. – Мои чувства к Бри… веками я борюсь с судьбой и каждый раз проигрываю. Ежедневно возвожу стены вокруг своего сердца, которые, как мне кажется, крепки, словно гранит, но стоит мне приблизиться к ней, почувствовать ее запах, и все в одночасье рушится. – Габриэль бросил мимолетный взгляд в сторону диванчика, на котором сидела принцесса. Нахмурив брови, он продолжил: – Она моя кара и мое спасение.

– Но ведь можно что-то сделать? – Мне стало искренне жаль Габриэля, я крепко сжала его теплую ладонь в своей руке, стараясь хоть чем-то подбодрить генерала.

– А что тут сделаешь? Истинная любовь – штука непростая. Она дарует тебе либо счастье и душевный покой, либо вечную муку, лишив и того и другого. За все мои деяния в прошлом… – Генерал замолчал, тяжело вздохнув. – Я скорее заслуживаю второе.

– Никто не заслуживает вечность страдать! – Фыркнув, я по-дружески погладила сильную руку большим пальцем.

Габриэль ехидно скривил губы:

– А не ты ли совсем недавно считала нас монстрами? Поверь мне, Агни, за свою долгую жизнь я натворил немало бед. Думаешь, генералом армии становятся просто так? – Выпустив мои пальцы, он демонстративно показал мне ладони. – Знала бы ты сколько невинных жизней мне пришлось отнять этими руками, чтобы стать тем, кто я есть…

Я содрогнулась. Его слова прошли через мое тело, будто пули навылет, оставляя зиять рану глубоко в душе. Словно почувствовав мое резко изменившееся состояние, Артур перевел на нас взволнованный взгляд.

Габриэль тоже уловил это и, обхватив меня за плечи, развернул обратно к диванчикам, давая понять, что разговор окончен. Подталкивая меня вперед, он шел следом. Но, прежде чем снова вернуться к веселью, феец наклонился ко мне так, чтобы никто, кроме меня, не мог расслышать его шепот:

– Хочешь совет, Агнес? Осмотрись!

Я затаила дыхание. Генерал снова натянул на себя маску безразличия. Стараясь в упор не замечать воркующих Бри и Артура, он уселся рядом с Аминой, которая тут же просияла, освободив ему место рядом с собой на софе.

Свободное место осталось только на диванчике рядом с Итоном, болтающим своим вином в бокале. Набравшись наглости, я села рядом с ним, изрядно его удивив. Лицо я специально отвернула к потрескивающим в камине дровам, чтобы не видеть его изменившейся физиономии.

– Вечер еще не кончился, а уже столько драмы, – внезапно подал голос скучающий Итон. Спиной я почувствовала, как его глаза цвета замерзшего озера скользнули по моему скованному телу.

– Ты это мне? – Удивившись, я развернулась к нему и ткнула в себя пальцем.

Итон обвел ледяным взглядом покои принцессы:

– Ты видишь других кандидатов для разговора?

Бри и Артур, весело смеясь, непринужденно болтали, подшучивая друг над другом. Щеки брата пылали румянцем, то ли от выпитого им алкоголя, то ли от близости принцессы, которая сидела вплотную к нему, касаясь бедром его ноги.

Амина и Габриэль что-то натянуто обсуждали, но в отличие от их повседневных отношений, генерал открыто улыбался водной фейке, закинув руку на спинку софы.

Итон всегда холодно ко мне относился – как относятся богачи к своей прислуге. Феец открыто недолюбливал смертных и при каждом удобном случае мне об этом напоминал.

Отбросив прядь волос за спину, я как бы ненароком показала ему свое округленное ухо с длинной бриллиантовой серьгой.

– Ты же ненавидишь меня, так зачем утруждать себя разговором с человеком?

Итон поставил бокал на стеклянный стол.

– С чего ты взяла, что я тебя ненавижу? Сэм – возможно, ведь ты влезла в их давно запутанную историю с королем, и она ревнует, – меня скривило. – Мне ты просто не особо нравишься, смертная, но ненависти я к тебе не испытываю. Разве можно ненавидеть тех, кто от природы ущербнее тебя?

Поперхнувшись слюной, я еле подавила в себе порыв врезать этому нахальному фейцу по лбу.

– Эллин говорил мне, что они давно порвали.

Блондин скептически сверкнул глазами, по-мужски закинув ногу на ногу:

– Саманта с самого юношества была влюблена в Эллина и до сих пор грезит о его взаимности. А тут ты – обычная человеческая девчонка, из-за которой Его Величество готов подставиться под ядовитую стрелу.

Сердце учащенно забилось в груди. Вот только с Итоном мне не хватало обсуждать наши непростые взаимоотношения с Неблагим Королем.

– Между нами нет ничего, кроме дружеской симпатии. Да и она, я уверена, обусловлена лишь потребностью Эллина отплатить добром за спасение его жизни, – упрямо соврала я.

Итон грубо засмеялся, запрокинув голову так, что его длинные волнистые волосы скользнули вниз по спинке софы.

– Какая прекрасная смертная черта – умение лгать. За ней вы можете прятать свои сокровенные мысли и пагубность желаний.

– Что ты имеешь в виду? – сцепив руки в замок, я старалась успокоить сбивчивое от напряжения дыхание, вслушиваясь в треск поленьев у себя за спиной и звенящий голос Бриэль.

Итон ничего мне не ответил, слишком увлеченно разглядывая сводчатый потолок над собой.

– Так, значит, ты неравнодушен к Саманте? – спросила я, и Итон еле заметно вздрогнул. – И боишься признаться ей в этом, зная, что сердце ледяной красавицы уже давно занято другим. – Феец выпрямился, удивленно поглядывая на меня, пока я говорила: – Умение лгать тебе в этом никак не поможет, Итон. Обманом ты лишь выкопаешь себе могилу поглубже, ведь даже самая вкусно приправленная ложь не сможет заглушить мольбу сердца.

– Для смертной ты невероятно проницательна, – коротко бросил мне феец, грустно улыбнувшись.

Тут Амина подскочила с места и засуетилась.

– Я вспомнила, что завтра к обеду должна переделать несколько рапортов для Его Высочества. Прошу меня простить, но мне необходимо покинуть вечер. – Запустив тоненькую ручку в свои торчавшие ежиком волосы, она кивнула в сторону развалившегося на весь диванчик Габриэля. – Присмотрите за ним.

– В этом нет необходимости, – встав с места, прогремел генерал. – Я тоже лучше пойду, мне завтра утром нужно тренировать гвардейцев. – Сделав пару неуверенных шагов к двери, он махнул на прощание рукой. – Да и протрезветь было бы неплохо.

Артур и Бриэль проводили его задумчивым взглядом, а следом за ним из покоев принцессы выпорхнула и Амина, еще раз пожелав всем спокойной ночи.

– Пожалуй, и я пойду прилягу, – устало зевнув, пробухтел Итон, наблюдая, как принцесса нежно смахивает с щеки моего брата приставшую от ее наряда пайетку. – Было приятно узнать вас получше, мисс Эркенст.

Итон встал, расправив складки на своей белоснежной рубашке. Приблизившись к диванчику Бриль, он остановился, уперев руки в бока:

– Ваше Высочество, будьте предельно аккуратны со своими, хм… желаниями. – Поиграв белесыми бровями, он покосился на руку Артура, мирно покоившуюся на колене принцессы. – Я ведь – ваш личный провожатый, не хотелось бы завтра получить от короля нагоняй.

Мой брат по уши втрескался в Бриэль. Как бы он ни противился своим чувствам, я никогда не видела такого живого блеска в его глазах.

Спустя полчаса мне удалось уговорить их отпустить меня к себе. Сославшись на сильную усталость и головную боль, я больше не хотела смущать их своим присутствием.

Артур всю свою жизнь поступался собственным счастьем и личной жизнью ради меня.

«Что ж, может, эти недели, проведенные с Бриэль, станут для него отдушиной. А чем они станут для меня? Каторгой. Отказ Эллина от близости со мной задел меня до глубины души».

Надоевшие туфли на высоком каблуке я несла в руках, покачивая ими в такт собственным движениям. Шлепая босиком по холодному полу, я прокручивала в голове, как Эллин провожал меня в покои после бала Зимней Луны, как трепетно целовал мое запястье, как с мукой произнес неизвестные мне слова…

Задумавшись, я не заметила на своем пути ледяную скамейку.

– Твою мать! – злобно вскрикнула я, налетев на нее ногой. Зашипев от боли, я села на обидевшую меня скамейку и принялась растирать ушибленный мизинец.

Палец припух, разливаясь синевой возле ногтя. Скрючив гримасу, я жалобно проскулила в надежде, чтобы этот позор остался незамеченным.

Внезапно для себя самой я горько рассмеялась, прикрыв лицо ладонью. Ледяные канделябры, тускло светившие синим пламенем, зазвенели у меня над головой.

Алкоголь, все еще циркулировавший в венах, стучался в крепко запертые двери, за которыми я прятала страхи прошлого. И в какой-то момент одна из задвижек сорвалась…

Почему-то именно сейчас, босая и пьяная, глупо сидевшая в пустом коридоре, я внезапно поняла, как сильно скучаю по Эллину, как безумно ревную его к Саманте, как неистово желаю, чтобы он оказался рядом и пожалел чертов ноющий мизинец. Осознала, что его звучный баритон с самого начала будоражил все мои нервные окончания. Осознала, что легкие давно впитали в себя запах морозной свежести и корицы, запах, которым я готова упиваться каждый день, всю проклятую вечность…

Ветер всколыхнул мои волосы, подбросив черные прядки.

«Ты любишь его, Агнес, – напористо прозвучал собственный голос в голове. – Любишь так сильно, как никогда и никого не любила».

Канделябры зазвенели громче, а по коридору заметался шквальный ветер, играя подолами дорогих серебряных портьер.

Из глаз брызнули слезы обиды и безысходности. Все, чего я так боялась, уже давно произошло – я влюбилась в Неблагого Короля, безрассудно повторив плачевную судьбу матери.

Вскочив с места, я, слегка прихрамывая, понеслась в свои покои, даже забыв прихватить с собой брошенные возле скамьи туфли. Меня ломало, выкручивало кости, правда все громче гремела в груди.

«Ты любишь его, безумно любишь».

Распахнув тяжелые двери, я упала на прикроватную софу. Я спрятала лицо в ладонях и оперлась локтями на ноги. Сила ветра набирала обороты, начиная подхватывать и кружить в воздухе мелкие предметы.

Ирис, скуля, залез под кровать. Утирая слезы ладонью, я пыталась успокоиться, пыталась прогнать нахлынувшее наваждение, но…

– Агнес! – Сквозь громкое завывание ветра послышался встревоженный голос брата. – Агнес, что произошло? – Артур пробирался ко мне, ловко уклоняясь от летавших в воздухе ваз и расшитых узорами подушек. Приблизившись ко мне, он опустился на колени и обхватил мои трясущиеся плечи.

– Артур, – с мольбой всхлипнула я, потянувшись в объятия брата.

Оказавшись в сильных родных руках, я наконец смогла утихомирить разбушевавшуюся магию. Пару раз глубоко вздохнув, я поборола поток магии, вновь пленив ее внутри себя.

Несколько прозрачных ваз с лязгом упали на пол, разбившись на мелкие ледяные осколки.

– Как ты понял, что нужен мне? – судорожно дыша и всхлипывая, спросила я, прижимаясь к брату.

– Не знаю, просто стало как-то не по себе. Я извинился перед Бри и пошел искать тебя.

От кожи Артура пахло зимними цветами, его собственный запах был скрыт за плотным шлейфом аромата принцессы.

– Арти, мы совершаем ошибку… нам нельзя… мама уже поплатилась… – захлебываясь собственными словами, я старалась воззвать к здравому смыслу.

Артур чуть отстранился от меня, чтобы заглянуть в мои припухшие от слез глаза:

– Не думаю, что Бриэль бросится за мной в погоню в мир смертных. Она далеко не глупа и прекрасно понимает, что я не смогу разделить с ней жизнь в стране волшебного народа, не смогу оставить тебя, а она никогда не покинет Неблагой Двор. Но нам хорошо вместе, и у нас есть немного времени, пока Габриэль не придумает, как нам с тобой побыстрее отправиться в мир смертных или пока не зарядятся магические руны, – у Артура дрогнул кадык. – И это время я просто хочу провести с той, с кем мне комфортно. Невзирая на то, что я – смертный, а она – принцесса фейри. Всего лишь мгновение от целой вечности, разве я много прошу?

Вопрос прозвучал риторически, но я все же прошептала:

– А что потом?

– Потом? Я – лишь жалкая секунда в бесконечной жизни принцессы. Таких, как я, у нее будет пруд пруди. Не думаю, что она сильно на мне зациклится.

– А ты, Артур? После того, как откроешь ей свое сердце, сможешь спокойно жить в смертном мире вдали от любимой, от девушки-фейки, которую должен ненавидеть? – Мои вопросы были адресованы нам обоим. Пусть брат и не осознавал этого, но в глубине души я знала, что такая любовь равносильна губительному наркотику.

Артур побледнел, бессильно опустив руки.

– Ты ведь тоже прикипела к королю, да? – догадавшись о причине моих внезапных слез, спросил он.

– Как ты и сказал, это не имеет значения, – соврала я, уткнувшись лицом в широкую грудь брата.

Артур настороженно оглядел учиненный мною беспорядок и, глубоко вздохнув, коснулся щекой моей макушки.

– Постарайся поспать, Агнес, – невесело сказал он, давая понять, что не намерен ковыряться в моих сердечных делах. Ласково погладив меня по волосам, Артур встал и медленно направился к выходу. – Будь осмотрительнее, сестра. Одно дело – кратковременная интрижка с фейри и совсем другое – любовь. Смертельно опасная любовь существа, которому чуждо все человеческое.

Артур остановился на пороге. Напоследок бросив на меня сожалеющий взгляд, он прокрутил дверную ручку и вышел в темный коридор.