Препод 2

Глава 20

— Профессор, так нечестно, — неожиданно заявила мне Полдарк, стоило вынырнуть из потолка пещеры и сойти с круга транспортатора.

— Что нечестно, Силлана? — переспросил я на ходу, торопясь ознакомиться с последними результатами эксперимента по пшенице.

— Вы не позвали нас на захват Академии!

— А вы только этого и ждали? — я покосился на старосту, параллельно кивая занимающимся с проектом студентам и принимаясь изучать записи экспериментов.

— Но мы же ваши студенты, мы бы вас все поддержали.

— Скажи честно, Силлана, — я закрыл журнал, опёрся ладонью о стол, — вам просто хотелось поучаствовать в таком знаковом событии?

— И это тоже, — слегка покраснела девушка, — но мы лучше других поняли бы идеи самоуправления, ведь вы нас этому учите уже второе полугодие.

— Ну да, — не стал спорить я, — возможно, но у вас не было того, что было у них.

— Это чего? — недоверчиво переспросила Силлана.

— Неистового желания, нестерпимой жажды перемен. Для вас бы это было просто приключением, щекочущим нервы, и только, а для них единственной возможностью остаться самими собой. Но ничего, не переживай, я уверен, к третьему курсу ты и сама станешь главой Студсовета.

Я улыбнулся, чуть успокоив девушку, а затем принялся читать записи.

— Угу, угу, хм, так, — бормотал я себе под нос, — пробегая взглядом по строчкам, — ого!

Остановившись на одной из них, нашел имя проводившего опыт и попросил:

— Силлана, найди Равиля.

Пока она ходила за нужным студентом, ещё раз вдумчиво перечитал написанное. Если тут ошибки не было, то результат получался весьма занятным.

— Профессор, — позвали меня и обернувшись, я приветливо кивнул:

— Здравствуй, Равиль, как настроение?

— Отличное, профессор.

Парень был среднего роста, не слишком выразительной внешности, но живой, бойкий и весьма острый на язык.

— Ну давай, теперь поподробней, про вчерашний опыт, откуда брал, как скрещивал.

Тот почесал затылок, откуда торчал антеннкой непослушный вихор. От лишних прелюдий я их отучил, как и от пустопорожнего многословия, поэтому парень собирался с мыслями, чтобы кратко и чётко, но вместе с тем подробно ответить на мой вопрос.

— Решил попробовать пойти другим путём. Зачем нам скрещивать только с тем растением где есть нужное свойство. Всё равно результат в достаточной мере случаен. Поэтому я решил просто выбрать что-то необычное в качестве донора.

— И ты выбрал таракана?

— Ну да, — как само собой разумеющееся, кивнул парень, — нам же нужен был быстрый рост, а эта тварь очень быстрая.

— И там быстрота и там быстрота? — чуть приподнял я бровь, глядя на студента.

Тот уверенно кивнул и я пробормотал:

— Логично, да. И что, быстро рос?

— Быстро, — снова кивнул Равиль.

— А где замеры?

Тут парень замялся.

— Мы, э-э, не смогли точно замерить.

— Почему?

— Объект сбежал.

— Вот как, — глубокомысленно произнёс я, — и где он сейчас.

— Где-то тут, — парень обвёл рукой не маленькую пещеру.

— А искать не пробовали?

— Пробовали, но он не любит свет и от него сразу убегает.

Я вздохнул, сделал несколько движений ладонью, рисуя несложное заклинание, после чего, в свод пещеры, из ладони ударила яркая полоса света. Но сколько я ей не шарил, так беглеца и не нашел. Хотя пару раз какое-то движение на границе света и тьмы чувствовалось.

— Ладно, потом поймаете. Или не ловите уже. Всё равно нам не подходит. Бегай за ней потом по полям, ещё и ночью.

— Может уничтожить? — предложил парень, но я только махнул рукой:

— Само сдохнет. Без кормовой базы-то.

Положив журнал на место, я пошел к неразлучной четвёрке во главе с Ботлером, которые занимались отдельным проектом и сейчас как раз что-то активно обсуждали, обступив клетку самым первым, показанным в магистрате экземпляром.

— Что тут у вас? — спросил я, подходя.

Маршуш вздрогнул, принявшись суетно озираться, а остальные трое дружно отвели взгляд.

Посмотрев в клетку, я увидел, что одно из зубастых зёрен заметно увеличилось в размере и целенаправленно отгрызает более мелкие зерна. Стебель растения стал толще и покрылся корой, а корни стали больше напоминать паучьи лапы.

— Эволюционирует?

— Угу, — закивали парни головами.

— Мутагена сколько давали?

Мутагеном я называл особое зелье, рецепт которого попался мне в одной из архивных библиотечных книг, сильно увеличивал степень и глубину мутаций обработанного объекта. Работало оно в связке с заклинанием подавляющим иммунный ответ организма, поэтому без заклинания было просто мутноватой, кислой на вкус, субстанцией ничем особо не опасной.

Требовалось добавлять буквально по капельке, чтобы иметь возможность отследить направление мутаций и вовремя вмешаться, но здесь, похоже, дозировка была значительно превышена.

— Так сколько? — повторил я, не дождавшись ответа.

— Профессор, я нечаянно бутылёк пролил, — наконец произнёс Маршуш, затараторил оправдываясь, — случайно выскользнул из пальцев. Честно, я не специально.

— Верю, — буркнул я, недовольно поджав губы, — как давно?

— Минут двадцать назад, — повесив повинно голову, доложил студент.

— Мало. Воздействие ещё должно вовсю идти. Но внешние изменения не слишком выражены.

Я обеспокоенно осмотрел образец ещё раз, как вдруг заметил тоненькие пульсирующие канальцы идущие от растения к запирающей его клетке.

— Отошли все, быстро! — скомандовал я, потому что могло произойти всё что угодно.

И мы успели… почти. Маршуш замешкался, когда вдруг прутья клетки затрещали, изогнулись, когда-то бывшее пшеницей растение резко увеличилось в размерах, а затем обросло лианами, сформировав вокруг утолщившегося стебля подобие рёбер. Обвив тело завопившего парня вытянувшимися вперёд отростками, дендромутант потащил его к себе, громко щёлкая ещё сильнее разросшейся пастью.

— Фу, брось каку! — заорал я, подскакивая и хватая Маршуша за ноги.

— Я его спалю! — мужественно заорал сбоку Бари, начиная колдовать что-то огнеопасное.

И вновь мне пришлось останавливать чересчур инициативного парня.

— Не вздумай, устроишь пожар, все здесь угорим! Помогайте тащить.

Вцепившись, в продолжающего орать резаной свиньёй парня, словно в репку из одноимённой сказки, мы несколько минут, пыхтя, тащили его прочь от сторожевого дендромутанта, пока, наконец, лианы не разжались и мы не завалились на твёрдый пол, тяжело дыша.

Бывшей пшенице противостояние тоже далось нелегко и она, слегка скукожившись, поникла к полу, лишь изредка щёлкая челюстью.

— Бари, — слегка отдышавшись, произнёс я, — пока эксперименты с мутагеном прекращаем. Сначала надо оценить полностью весь объём произошедших изменений. Ну и начинайте уже командам обучать, что она у вас элементарного не понимает.

Поднявшись, я отряхнул мантию, добавил:

— И загон покрепче организуйте, а то вырвется.

Пока шел к другим, чуть не наступил на пшеницу беглянку, которая выскочила прямо из под моей ноги, что-то обиженно прострекотала и мгновенно унеслась дальше. Ругнулся:

— Эта ещё тут бегает.

Тут в другом концу пещеры ещё что-то сверкнуло и послышались испуганные крики разбегающихся студентов.

— Ну вот, опять, — с раздражением произнёс я, — хаос, самый натуральный хаос.

После чего поспешил туда, разбираться с очередной, но далеко не последней ошибкой горе-экспериментаторов.

Следующую неделю я только и делал, что корректировал работу студентов проникнувшихся излишним энтузиазмом. К сожалению тут присутствовало и банальное нетерпение и головокружение от первых успехов. Традиционные, в общем-то ошибки новичков от науки. Но сил они забирали изрядно, лекции я читал морально и физически выжатый, не говоря уже о собственных изысканиях. В конце-концов проблема с Протекторатом никуда не девалась.

Но только стало более-менее поспокойней, как меня огорошили известием из ректората, что по мою душу приехала делегация от Имперского легиона.

«Ни раньше, ни позже, — с некоторой злостью подумал я, — вот совсем не до них пока».

Но делать нечего, пришлось идти встречать.

Приехавших разговаривать о перспективах развития легиона легатов было четверо. Мой старый знакомец, Птолим Сиари и ещё трое, представившиеся Калебом Наутидор, Спарки Марандо и Чарсом Октагор.

Все достаточно зрелые, крепко сложенные с цепкими взглядами матёрых вояк. Сразу видно, не паркетные генералы.

— Профессор магии Локарис, — любезно представился я в ответ, — рад вас видеть в нашей Академии.

Легаты переглянулись и Птолим, с некоторой усмешкой, пояснил:

— Мне до конца не верили, что вы действительно маг. Особенно после того, как я вкратце рассказал, про вашу оценку развития немагического вооружения.

— Маг, маг, — улыбнулся я, — и сразу предупрежу, никогда не служил, занимаюсь преподаванием с самого окончания собственного обучения.

— Да-да, — с некоторой усмешкой покивал Птолим, — это я тоже сообщил.

— Может тогда пройдём куда-нибудь, чтобы не отвлекать госпожу Нодерляйн от работы? — предложил легат Марандо.

Я посмотрел на Сильвию, что в присутствии столь важных лиц, чувствовала себя не совсем в своей тарелке, и та немедленно кивнула.

— Да, господа, прошу за мной, — тут же направился я к двери, уводя их из ректорского кабинета.

Выйдя в коридор, предложил:

— Мы можем пройти в аудиторию здесь, на втором этаже или спуститься в наш зал для практических и лабораторных занятий. Правда там сейчас студенты…

— Лучше в аудиторию, — ответил за всех Птолим, — зачем отвлекать их от учёбы.

Вообще, конечно, заинтересованные взгляды от остальной троицы легатов я на себе ловил постоянно. Но их можно было понять. Моя физическая комплекция и божественная длань на плече, не слишком вязались с званием профессора магии.

— Профессор, глядя на вас, я бы не подумал, что вы всю жизнь просидели за книгами, — дипломатично произнёс легат Октагор.

— Хорошая генетика, — улыбнулся я, — только и всего.

— Хорошая что? — переспросил мужчина и я вспомнил, что, понятие генома здесь утрачено, хотя магические инструменты работы с ним от древних магов остались.

— Я хотел сказать, что благодарен богам, что наградили меня от природы такой физической формой.

И главное не соврал. Наградили? — наградили. Боги? — боги. Вернее один бог, но это уже частности.

— Кхым, — кашлянул другой легат, — Наутидор, — и значит не служили вовсе?

— Ни единого дня, — подтвердил я.

Тут шедшие мимо студенты, увидев меня, дружно вскинули кулак вверх и радостно воскликнули:

— Вождь!

— Здравствуйте, товарищи, — тут же на автомате поприветствовал я тех.

Хоть по именам я их и не помнил, но это были выпускники, из тех кто участвовал со мной в студенческой революции. Только они продолжали называть меня вождём, весьма ревностно, впрочем, следя, чтобы другие, не участвовавшие, не смели меня так называть. Видимо это было некоторым признанием статуса, негласной меткой элитарности.

— Четвёрка легатов переглянулась вновь.

— Не обращайте внимания, — замахал я рукой, — это у них просто шутка такая.

— Да-да, — буркнул себе под нос Сиари, вновь погрузившись в какие-то размышления.

Дойдя до аудитории, я впустил их внутрь, после чего, усевшись, стал выжидательно разглядывать. Начинать разговор первым, не зная точно, что они от меня хотят, было глупо, поэтому я ждал когда они заговорят первыми.

— Что ж, профессор, — наконец, после некоторого взаимного изучения, произнёс Марандо, — говорю сразу, вы нас весьма заинтриговали. Как своей личностью, так и высказываемыми идеями. И хотя, изначально, ехали мы к вам настроенные весьма скептически, сейчас мне уже кажется, что польза от нашей встречи будет.

— Конечно будет, — решительно кивнул я, — особенно когда я объясню, что такое грант и как правильно сформулированные задачи, смогут сделать Имперский легион лучше.

Беседовали мы с ними долго. Но главного я добился, они не отмахнулись от моих идей сразу же. А всего-то предложил, использовать для разведки аэростаты. Так, для затравки. Про полёт тут знали, штурмовые ведьмы в ступах, были вполне себе боевыми подразделениями, и с понятием аэроразведки генералы были знакомы не понаслышке, но, постоянно висеть в воздухе ведьмы не могли, их магической силы хватало на весьма непродолжительный полёт. Максимум высадить десант в оперативном тылу противника или нанести воздушно-огневой удар по переднему краю вражеской армии. О долговременном наблюдении речи не шло. Да и вражеские маги неплохо засекали фонящую магией ведьму. А аэростат, был совсем другим делом. Да даже подходил обычный воздушный шар, воздух в котором многие часы мог нагревать простенький амулет огня. Магии такой амулет выделял совсем немного и был почти неуловим для магов противника.

Беспроводная магическая связь, наблюдатель, воздушный шар, три составляющих крайне эффективной системы контроля передвижения войск противника.

Постарался расписать перспективы дальнейших разработок при поддержке в виде грантов от легиона. Вроде преуспел. По крайней мере обещали серьёзно подумать.

Затем как-то само по себе, разговорились на тему современной армии, её традиционного устройства и я ввернул, благо вспомнил, про необходимость нового облика. Что легионное деление давно устарело и нужны более мобильные и универсальные подразделения меньшего состава. Не огрызки вроде отдельных когорт, а полноценные, способные выполнять боевые задачи автономно. Называть я предложил так же — когортой, но нового облика, состоящей, тут мне пришлось пофантазировать, так же из трёх пехотных манипул численностью в сто легионеров каждая, но в дополнение получившую одну конную манипулу, одну центурию разведки и пару контуберний боевых магов. Итого четыреста семьдесят единиц личного состава, непосредственно принимающего участие в боевых действиях. Также таким когортам придавались контубернии вспомогательных сил: врачей, интендантов, писарей, плотников, охотников, в общем, службы тыла. Доводя общую численность человек до семисот.

— Ещё не легион, уже не когорта, — глубокомысленно заметил Птолим, сразу ухвативший суть моего предложения, — более маневренная и простая в применении.

— Обладающая большей тактической гибкостью и глубиной, — кивнул я, — не утверждаю, что переформировать нужно все сто процентов легиона, но до половины прежних, особенно пограничных легионов вполне переформировать стоит.

— Сколько это будет стоить? — скептически поднял бровь Марандо.

— Очень и очень много, — ответил я, взглянув мужчине в глаза, — но сколько это нам сэкономит в будущем? Особенно жизней?

Легаты приумолкли, что-то мысленно подсчитывая, но я уже видел, что они готовы согласиться. Было у меня какое-то внутреннее чутьё.

— Раархс, — вдруг, произнёс Октагор, тряся головой, с некоторым прищуром взглянув на меня, — профессор, вы умеете убеждать.

Но я встрепенулся не с этого, а с первого прозвучавшего от него слова, — раархс. Именно его произнёс лич, прежде чем провалиться в стену.

— Извините, — чувствуя некоторый холодок внутри, произнёс я, — а вот это слово, оно что означает?

— Раархс? — удивлённо переспросил легат.

Я кивнул.

— Ну… — почесал тот задумчиво нос, — это старинное ругательство. Но на свой счёт не принимайте, это я так, в порыве эмоций.

— А что оно означает, дословно? — ещё раз уточнил я.

— Эм… если мне не изменяет память, то что-то вроде, когда всё идет не так и окружают одни идиоты. Но это не про вас, это просто.

«Да нет, — подумал я самокритично, — как раз про меня».

Тут воздух разорвал резкий и до дрожи знакомый сигнал тревоги. Я похолодел вновь. Это был тот самый сигнал предваряющий появление нежити. Старая охранная система замка сработала вновь.

Роняя стул, я подскочил с места и подбежал к окну, а когда увидел марево защитного купола, вновь накрывшего Академию, то не смог сдержать стон. Опять, опять это начиналось. И, похоже, это проявил себя мой нечаянно созданный лич. Снова из-за меня.

— Что случилось?! — напряжённым голосом спросил Птолим, которому передалась моя тревога.

— Жопа случилась, — буркнул я, быстро направляясь к преподавательской кандейке за кафедрой.

Других слов, в тот момент, у меня просто не было.

Мантия боевого мага лежала ровно там где я её оставил, и уже через минуту я вернулся к генералам полностью готовый к бою. Некромантскую я тоже решил оставить, накинув поверх, лишней защиты, как говорится, не бывает.

— А говорил, что не служил, — хмыкнул Наутидор, заметив под распахнутой мантией поддетую боевую.

— Это просто подарок, — привычно открестился я, а затем, посмотрев на мужчин, произнёс, — господа, в Академию ожидается прорыв нежити, прошу не откладывая пройти к ректору. Очень может быть, что совсем скоро нам пригодятся все ваши воинские таланты.