Предвестник Бури

Глава 8 НОЧЬ ИСКУПЛЕНИЯ

Утро выдалось болезненным. От костров остались лишь жалкие нити дыма, на деревянных божках виднелись следы засохшей крови.

Помощники собрались вместе и подошли к волхву. Их было семеро. Вопреки всем заветам предков, они выбрали именно это число. Встав полукругом, помощники уставились на наставника. На лицах читался немой вопрос. Все ли сделали правильно? Остался ли доволен Перун принесенной жертвой?

В глазах старика царила опустошенность. Он больше не слышал чужих голосов. Запредельных голосов.

Неужели предки покинули его голову?

Шаркая ногами, он направился к жертвеннику.

Растерзанные тела лежат здесь же, неподалеку. С другой стороны, сейчас это были всего лишь куски плоти и костей, оставшиеся после ночного пира. Божество было удовлетворено. Иначе и быть не могло.

Тогда что же случилось? Почему Перун так и не дал ответа?

Жрец склонился у подножья деревянной статуи, осмотрел свежие, глубокие следы от когтей. Нет, ему не показалось, посланник действительно приходил сюда.

«Чего же ты ждешь? Мы отдали тебе дань! Даже больше чем положено!»

«Ты так считаешь, наивный сын полей Блуд?» — внезапно раздался тяжелый голос в голове ведуна.

«Прости меня за дерзость».

«Ты просил — и было тебе даровано», — последовал лаконичный ответ.

«Спасибо тебе о великий заступник».

«Не благодари, я лишь указал тебе дорогу, а путь ты выберешь сам».

06 июля 2018. Закат.

Республика Карелия, остров Тулос

Садовод сродни могильщику

Старик склонился над небольшим, заросшим густой травой, холмиком. Его взгляд опустился еще ниже, под ноги. Со стороны могло показаться, что он просто уснул.

Олег слегка склонил голову, присмотрелся. Глаза у старика были открыты, а губы заметно шевелились — сквозь шепотом была слышна молитва.

— Что происходит? — немного напрягся Артем.

Олег пожал плечами:

— Понятия не имею.

Но самым удивительным была реакция Виталика. Ни каких шуток и скабрезностей. Лишь спокойное восприятие происходящего. Поудобнее взяв лопату, он надавил на нее сверху — лоток легко вошел внутрь — и приготовился копать.

— Бать, чего мы здесь забыли-то, — попытался уточнить Артем.

— Тихо ты, — цыкнул на него Виталик. — Не видишь, отец молитву читает. Спугнешь духа, век нам здесь торчать.

— Да чего ты раскомандовался!

— Помолчи. — Олег положил руку на плечо Артему и притянул его к себе, отстранившись от старика.

Пока отшельник читал, его голова склонялась все ниже. Опираясь на черенок лопаты, ноги старика начали постепенно оседать — к концу молитвы отшельник оказался на коленях.

На небе стало совсем темно, и теперь, лишь туманная белизна освещало жуткое болото. Все вокруг сделалось густым, непроницаемым. Олег устало опустил взгляд и уставился себе под ноги. Сквозь туман виднелось что-то черное и шевелящееся. Присмотревшись, он едва не подпрыгнул на месте.

— Что за дрянь! — палец указал на мутную поверхность болотной жижи.

— Твою ж… — Артем поднял одну ногу, словно цапля.

Прямо возле подошвы копошились какие-то черные гады, в разы больше червей, но меньше лесных ужей.

Подхватив пласт земли, Виталик невозмутимо отшвырнул его в туман. По молочной пелене разошлись круги и наваждение резко пропало.

— Готовьтесь, впереди много чудного будет, — со странной уверенностью заявил их приятель.

Олег хотел уточнить, откуда у того такая уверенность? — но вовремя осекся, поскольку вокруг и впрямь начала твориться всякая чертовщина.

Туман стал густым, практически непроницаемым. По кругу, недалеко от злополучной кочки, над которой застыл старик, возникли странные силуэты. Внешне они напоминали людей: только вот по форме были гораздо выше и тоньше. Уродливые лица выделились чуть позже. Были они еще ужаснее фигур — жуткие овалы с провалами для рта и глаз. Олег вспомнил, как в детстве, его пугали чем-то похожим в деревне. Рисовали на печи сажевого человечка, от вида которого, мурашки бежали по спине и хотелось зарыться под одеяло и никогда оттуда не вылезать.

Но сейчас прятаться было негде, поэтому оставалось только обороняться, готовясь к самому худшему.

Выставив перед собой грабли, Олег закричал во все горло:

— А ну не подходит! А то убью!

— Пошли вон! Я дурной!!! — присоединился к нему Артем.

И хотя со стороны эти жесты выглядели весьма устрашающе, тени не собирались отступать. Шепча проклятия, они все сильнее сужались вокруг горстки напуганных людей.

— Господи, да что же здесь происходит! — не выдержав, взмолился Олег.

Замахнувшись, он уже собирался ударить одну из неведомых тварей, когда чья-та рука сковала его предплечье.

— Прекрати, этим все равно не поможешь, — произнес Виталик.

Открыв рот, Олег так и застыл на месте. Его приятель, который всегда был далек от веры и всего что с ней связано, встал на колени рядом со старцем, и начал усилено молиться.

Их голоса слились воедино, становясь все громче.

— Глазам своим не верю, — сказал Артем, роняя лопату.

— И я не верю, — кивнул Олег, — но отчего-то хочу сделать тоже самое…

Уже через минуту они образовав неровный круг, опустив голову, повторяли слова неведомой молитвы. Незнакомые слова, сами лезли в голову, и было в них столько силы, что казалось, горы можно свернуть.

А вокруг творилось нечто невообразимое. Вокруг прогуливалась сама смерть. Они слышали крик и предсмертные стоны, боль и отчаянье последних жизненных секунд, адовы муки грешников и праведников. Олег изо всех сил жмурил глаза, чтобы не дай бог, не открыть их.

Только бы не посмотреть, только бы не посмотреть! — молил он, обращаясь к самому себе. Его руки дрожали, но влажные ладони, друзей крепче сжимали заветный замок, отчего становилось немного спокойней.

Одна молитва заканчивалась и начиналась другая — казалось это будет длиться бесконечно. Но внезапно голос старца оборвался, а вместе с ним и все остальные голоса. Это было так удивительно: Олег по инерции продолжал читать молитву, и вдруг не услышал самого себя. Просто взял и онемел.

Наступила гробовая тишина. Вжав голову в плечи, он прислушался. Ничего не происходило, то есть абсолютно ничего. Никаких посторонних звуков, даже малейшие шумы и те, исчезли безвозвратно. Таиться больше не имело смысла, либо весь этот ужас закончился, либо взял передышку, чтобы навалиться «на круг» с новой силой.

— Вставай, — раздался рядом с Олегом голос старика.

Мир вокруг утопал в белом свете. Не тумане, а именно свете. Ярком, ослепляющем, который могут источать лишь театральные софиты.

Рядом с Олегом стояли Виталик и Артем — оба какие-то потерянные и опустошенные. Инвентарь пропал, зато кочка выросла, превратившись в ужасный нарост торчащий среди всей этой ядовитой белизны, как кошмарная опухоль.

— Где мы? — нашел в себе силы спросить Артем.

— Там где ваше место, и мое тоже, — тяжело вздохнул старец. Олег заметил, как худая, в пятнах рука обхватила деревянные четки с крестом.

— Хотите сказать, что мы умерли? — предположил Олег.

— И очень давно мой дорогой друг, очень давно.

— Когда⁈ — голос Артема напомнил дребезжание корыта.

— Когда решили, что пережили водную стихию, — объяснил друзьям Виталик.

Негодуя, Олег схватил его за грудки:

— Ты знал? Знал, и молчал!

— Я не был уверен, — тяжело вздохнул весельчак. — Вернее, не хотел в это верить. Да и шутил собственно говоря, что бы отогнать от себя эту мысль.

— Что ты хочешь этим сказать?

Глаза Виталика сделались грустными, похожими на две мутные капли:

— Во время шторма, я словно увидел себя со стороны. Мое безжизненное тело шло ко дну. Бред конечно, — подумал я тогда. Но мысли то они знаете какие, затесались как заноза, хрен избавишься.

Олег прижал ладони к ушам, словно новость оглушила его. И замотал головой.

— Нет, не верю! Я отказываюсь в это верить.

Все молча взирали на него с пониманием и даже неким сочувствием.

Внезапно, Артем обхватил живот руками и засмеялся. Истерический смех разнесся окрест, заставив свет слегка померкнуть. Переживая приступ истерии, мужчина сполз вниз, облокотившись на мохнатую кочку.

Через несколько минут он затих.

— Ну погоревали маленько, и будя… — тяжело вздохнул старик, — давайте могилку-то разроем, а то чего ж мы зря в такую даль тащились.

06 июля 2018. Закат.

Мкад, Северо-западный административный округ

В погоне за тенью, очень легко наступить себе на хвост

Ратмир до конца выжал педаль газа, машина взревела, начала быстро набирать скорость. Но уже через пару километров пришлось быстро тормозить — впереди набившись, как килька в банке, маячили стоящие машины.

— Ёнда[1]! — выругался инспектор.

— Не паникуй, — устало молвил Остромысл.

— Считаешь не стоит⁈

— Судьба, она свое дело твердо знает. Суждено помочь — поможем!

— Глупость! — заскрипел зубами Ратмир, крепче обхватив руль.

Они уперлись в зад огромному грязному джипу. Пробка и не думала двигаться, все стояли намертво, как постаменты.

— А теперь что прикажешь делать? — поинтересовался Ратмир. — Пешком бежать, или вертолет вызвать⁈

— Вертолет, это конечно хорошо, но пока он с Подмосковья, сюда доберется — больше времени потратим ожидая, — сохраняя невероятное спокойствие, рассудил Остромысл.

— Железные у тебя нервы.

— За столько столетий знаешь как закалились… — грустно улыбнулся исследователь.

— Знаю. Стали как у похериста, — пытаясь снять напряжение, пошутил Ратмир, и сам посмеялся совей неуместно шутке.

Впереди кто-то нервно загудел, вынудив инспектора тоже нажать на клаксон.

— Скажи, а как ты собираешься изгнать духа? — внезапно поинтересовался Остромысл.

— Что значит как? — не сразу понял Ратмир.

— Ну там магические руны, артефакты, заклинания или просто голыми руками…

Инспектор резко изменился в лице. Взгляд померк, появилась нездоровая бледность.

— Издеваешься?

— Просто интересуюсь.

— Я всегда был воином — что двести, что тысяча лет назад. И привык побеждать честно.

Ответ инспектора, заставил Остромысла обернуться в пол-оборота и удивленно выкатить нижнюю губу.

— То есть мы все-таки собираемся сражаться голыми руками⁈

— Будет видно, — уклончиво ответил Ратмир и покосился на заднее сидение.

Огромный кожаный чехол занимал место от двери до двери и выглядел довольно внушительно.

— Что это такое?

— Скоро узнаешь, — вместо улыбки, зло осклабился Ратмир. — Если конечно судьба поможет нам выбраться из этой консервной банки. Да что там произошло, впереди⁈

Не успел он произнести свои недовольства, как сзади послышался пронзительный вой сирены. По левому ряду, слегка заехав на бордюр, пробиралась детская реанимационная машина.

— Значит судьба к нам благосклонна, — улыбка все-таки возникла на лице Ратмира. И сразу же исчезла.

Пристроившись за скорой помощью, спорт-кар начал продвигаться довольно скоро. Впереди уже виднелся холм Братцевского парка, на самой вершине которого пристроился усадебный комплекс бывших владельцев Строгановых.

06 июля 2018. Закат.

Южное Тушино, Парк «Братцево»

Перед началом битвы мало кто верит в победу.

Он явился на закате. Пришел со стороны дороги, немного задержался в центре небольшой поляны, и принялся неспешно взбираться на холм. Шел не по тропинке, той что виляла змеей чуть в стороне, а избрал более крутой путь, напрямик. Здесь зимой катаются на санках и лыжах, а летом располагаются влюбленный парочки решившие слега насладиться природой — вид-то какой, каменные джунгли как на ладони.

Но сейчас смотровая площадка парка была пустой, ни души.

Добравшись до середины холма парень в джинсах и спортивной толстовке остановился, вроде как немного передохнуть. Но вместо этого, он задрал голову, и чтобы лучше рассмотреть парадный вход здания, снял капюшон.

Никаких огненных глаз, кровавых жил, и голого черепа — юноша был просто человеком. Русые, слегка вьющиеся волосы, бледная кожа, прямой нос — он вновь стал прежним. Пускай ненадолго, всего на пару часов, пока в права вступил Перунов день, а точнее — ночь.

Вздохнув полной грудью, юноша расставил руки в стороны и продолжил взбираться вверх — до архитектурного комплекса оставалось не больше пятидесяти шагов.

Отступив от окна, Богомол отошел к двери и коснулся вставленного в замочную скважину ключа. Раздалось два коротких щелчка. Дверь со скрипом отварилась. Ничего не говоря, диггер быстро спустился вниз.

Вскочив с дивана, Блуд подлетел к балкону, и испуганно уставился на приближающеюся смерть. Парень тоже заметил его.

Их взгляды встретились. В один миг байкер изменился в лице, по вискам заструился пот, а руки начали нервно подрагивать.

— Не боись, прорвемся, — попытался успокоить его Года.

— Сильно в этом сомневаюсь.

Развернувшись на месте, Блуд улыбнулся, и улыбка эта была недоброй.

За пару шагов он достиг старого мошенника, и одним мощным ударом сбил того с ног. Не ожидая такого поворота событий, Года инстинктивно вцепился в штуцер. И тут же поплатился за это. Блуд несколько раз пнул его ногой, а затем вырвал из рук оружие. И нанес еще один мощный удар в висок, но уже прикладом.

— Оно тебе не понадобиться!

— Ты что дела… — не успел договорить старый мошенник и потерял сознание.

Очнувшись, Года попытался пошевелиться, но ничего не вышло — тело было обездвижено.

— Ты что с ума сошел? — рыкнул мошенник.

— Называй как хочешь, мне плевать. — Блуд подошел к стулу, и продемонстрировал нечто похожее на свернувшегося ежа. Но при более внимательном рассмотрение стало понятно, что это всего лишь пласт земли.

— Даже не думай! — Года попытался дернуться, но лишь замотал головой, контроль над телом было окончательно потерян.

Присев на корточки рядом с пленником, Блуд молча оторвал от кочки кусок травы и земли и с силой запихнул его в рот мошенника. Тот пытался сопротивляться — но было бесполезно.

— На сколько я помню, вы с Богомолом поклялись меня защищать. Вот и не противься. Просто знай — теперь я диктую правила игры. А вы всего лишь пушечное мясо!

Сплюнув кусок земли, Года зло выругался:

— Сучий Ведун!

— А тебя это удивляет?

— Мы думали…

— Вы ввязались в игру, правила которой вам даже неизвестны. А это, знаешь ли, очень скверное дело

Года не ответил. Кашель поглотил все слова, а затем пришла боль. Выгнувшись дугой, старый мошенник стиснув зубы, тихо заныл.

Его лицо стало неотвратимо меняться.

Блуд молча наблюдал за происходящим, скрестив руки на груди и нахмурив выступающий лоб. Дождался окончания заклятия, он подхватил стальные оковы и защелкнул на руках пленника. Грозный взгляд мошенника уставился на него. Года хотел что-то сказать, но байкер стиснул его губы.

— Нет-нет, никаких слов, — поцокал он языком.

Вернувшись к столу, он извлек из внутреннего кармана куртки колбу с деревянной пробкой. Рассыпал содержимое по столу, плюнул на поверхность и растер пальцем, затем подцепил щепотку длинным ногтем мизинца и вернулся к пленнику. Внимательно изучил получившуюся копию.

Года выглядел неважно. Его чужое лицо было бледным и измученным. Черные, испачканные землей губы, под носом запекшаяся кровь.

Приблизившись к пленнику, Блуд слегка склонился и небрежно мазнул тому губы странной суспензией. Старый мошенник больше не противился. Он с покорностью принял уготованную ему участь. Уста его сомкнулись и через минуту превратились в рванный рубец.

— Ну а теперь можно идти, — предложил Блуд. Подхватил штуцер, помог подняться своему брату-близнецу и повел того под руку к выходу.

Когда они оказались у двери, Года медленно повернул голову и уткнулся в собственное отражение. Его пленитель легко провернул задуманное: буквально за минуту провел подготовку и ритуал подмены. Великий ведун, ничего не скажешь.

И тут в голове Годы возник один несвоевременный вопросы: правильный ли выбор они сделали, решив защищать этого человека?

Они стояли друг напротив друга. Их разделяло чуть больше двадцати шагов. Идеальное расстояние, чтобы уложить даже толстокожего носорога. Но Богомол тянул — держал парня на прицеле — и все равно тянул. Что-то заставляло его не нажимать на спусковой крючок. Может быть, обычная безысходность? Он прекрасно понимал, что совладать с Духом таким нехитрым способом не получится. Да и время он выиграет, от силы, минут десять. А до полуночи, когда покровителю смерти придется покинуть землю, еще очень-очень долго.

— Чего же ты ждешь? — без всяких эмоций спросил юноша.

— Жду пока ты уберешься туда, откуда пришел! — огрызнулся Богомол.

Парень улыбнулся и покачал головой:

— Ты же прекрасно знаешь, что без него, — он указал на боковое окно старой усадьбы, — я никуда не уйду. Так что советую не становится у меня на пути. Это не твоя битва, и не твое проклятие.

— Если ты бросил вызов перерожденному — значит это касается и меня тоже, — выдал свою теорию диггер.

— Ты не ведаешь о чем говоришь…

— А мне кажется это ты слишком задержался на нашем свете!

— Может быть и так, — не став спорить, согласился юноша. — Только проклятию замешенному на крови и страданиях, суждено совершиться. Даже если мы с тобой будем против этого, все равно настанет час, когда оно достигнет цели. Закон Парадокса, мой дорогой друг.

— Я не верю в эту чушь!

— Вот как, — удивился Дух. — А как же на счет тебя? И тебе подобных? Вы самый явный пример действия Нерушимого вселенского правила.

Богомол скривился и поудобнее перехватил штуцер.

— Иди проповедуй в другом месте!

— Ты не в силах помешать мне, смертный.

— Думаю это неправильный ответ. — Прицелившись, диггер уже приготовился выстрелить, когда заметил рядом непонятную тень. Богомол инстинктивно перевел стол в сторону. Неподалеку, на тропе, что вела за пределы парка, стоял еще один Дух.

— Как на счет выбора? — произнес Первый. И улыбнулся.

— Твою же за ногу! — ругнулся Богомол.

— Не слишком сложный выбор для тебя? А может немного усложним задачу.

Это движение было сродни чутью охотника. Обернувшись, диггер смог различить Третьего противника.

Дух приближался со стороны аллеи.

Отступив назад и поднявшись на несколько ступеней к парадному входу, Богомол смог контролировать эту кошмарную троицу. Все совершенно одинаковые: джинсы и спортивная толстовка, но главное — это лицо, молодое, выразительное, с бездонными сапфировыми глазами.

— Не боишься ошибиться? — спросил Третий Дух.

— Нет, не боюсь! — внезапно произнес Богомол и направил штуцер на Второго.

Должен был прозвучать выстрел, но вместо него раздался душераздирающий крик.

— Стойте! Не нужно крови! Мы выдадим пленника…

Желая что-то сказать, уберечь Году от необдуманного поступка, диггер опустил ружье, и махнул рукой. Однако, старый мошенник его не слушал. Он вывел скованного ржавыми кандалами байкера, и небрежно толкнул того в спину.

Блуд быстро засеменил, не удержался на ногах, упал. Ухватив пленника за спину, Года буквально подтащил его к Третьему Духу. Не глядя тому в глаза, он низко поклонился и отошел в сторону.

Юноша промолчал. Никакой благодарности.

Какое-то время он стоял недвижимо, с укоризной взирая на согнутую спину пленника. Потом присел на одно колено, и осторожно поднял его, поддерживая за плечи.

Года сделал несколько шагов назад.

Прищурившись, Дух внимательно изучил лицо байкера. И тихо произнес:

— Ты помнишь тот день?

В ответ раздалось невнятное мычание.

— Знаю, помнишь. Время не властно над прошлым. И в жизни нет поступков, за которые не ждала бы расплата. Закон Парадокса. Каждый наш шаг порождает новое действие, цепочку неотвратимых событий.

На этот раз мычание стало громче. Байкер отчаянно пытался что-то сказать.

Подавшись вперед, Дух прикоснулся лбом к лбу пленника. Из его уст вырвалось странное бормотание — он запел на старом, забытый старыми и новыми богами языке.

Все стояли завороженно наблюдая за тем, как пленник лишается своих последних жизненных сил. Множество лиц, расслоившихся, словно кадр на кинопленке, медленно перетекали в грозного слугу смерти.

В какой-то момент, байкер не выдержал, не смог стерпеть боли: его голова откинулась назад и уста порвали мощный кляп.

Наружу вырвался крик отчаянья.

— Пора, — сорвалось с губ стоявшего поодаль Годы. Тонкая соломинка в его руке надломилась, сложившись пополам.

Пленник мгновенно отреагировал на тайный сигнал, и словно кукла повиновался хозяину дернувшему за нужную ниточку.

Дух слишком поздно понял что проиграл. Старые кандалы защелкнулись на его запястьях, и теперь настало уже его время испытывать ужасные страдания древнего артефакта.

Время неумолимо тянулось к закату, и с каждой минутой сил у Духа становилось все меньше и меньше. Он ощущал, как вновь стал беспомощной жертвой. Его будто привязали к столбу и подожгли хворост. Тело пронзила огненная боль. Как давно он не испытывал подобного отчаянья!

На безлюдной поляне появился человек. Пожилой мужчина в бежевом плаще, брюках и дорогих остроносых ботинках. Прогулочным шагом он вышел из леса, со стороны болотистой заводи. На алом, словно кровь, поводке он вел жирного, черного кота.

Добравшись до середины поляны, старик посмотрел наверх, туда, где разворачивались драматические события захватывающей схватки.

Щелкнул пальцами.

Прямо на траве возник деревянный стул, с высокой резной спинкой.

Устроившись поудобнее, он бережно подхватил кота и положив себе на колени, ласково погладил от хвоста до макушки.

— Ну что ситный друг, ты готов наблюдать за финалом? Думаю он нас не разочарует…

Кот в ответ протяжно мурлыкнул.

— Я изначально знал, что этот мальчишка нас предаст, — согласился старик. — Впрочем, у людей всегда так… Даже получив божественную силу, они продолжают оставаться ползучими гадами.

Упав на колени, Дух уставился на спортивную толстовку — на рукавах вспыхнуло пламя, которое стало стремительно распространятся по всему телу. Он пытался сбить огонь, но у него ничего не получилось. Сделалось только хуже.

Повалившись на бок, Дух захлебнувшись криком, стал кататься по земле.

— Стреляй, чего ты ждешь! — выкрикнул Года.

Не мешкая, Богомол нажал на спусковой крючок. Прозвучали два мощных выстрела, — и оба противника повалились на землю. В этот самый миг, раздался третий выстрел.

Богомол обернулся и уставился на своего убийцу. Улыбка на лице Годы стала широкой, показались идеально белые зубы. Словно волчий оскал после удачной охоты. В этот самый момент лицо старого мошенника стало меняться, и Богомол наконец понял от кого получил удар в спину.

— Мы ведь хотели тебе помочь, — прохрипел он.

— Вы хотели помочь себе, — ответил Блуд. — Но забыли одну простую истину: своя рубаха всегда ближе к сердцу.

Медленно приблизившись к диггеру, Блуд произвел еще один выстрел, на этот раз в упор.

Огонь рвал тело юноши в клочья, вызвав у единственного зрителя заслуженные аплодисменты. Правда, его никто не увидел и не слышал.

Проверив пульс, Блуд убедился что диггер мертв и отбросил в сторону штуцер. Больше ему здесь делать было нечего. Осенив неподвижное тело знаком Перуна — бывший ведун подошел к догорающему телу Духа.

Все было как прежде: славная жертва великому божеству, состоялась. Присев на корточки Блуд перевернул своего противника. На юноше не осталось ни сантиметра живой плоти, один сплошной кусок горелого мяса. Запах стоял соответствующий.

— Решил совладать со мной, щенок, — плюнул на обугленный череп байкер. — Глупец!

Юноша застонал.

— Правда здорово пройти через это снова, — засмеялся Блуд. — Интересно, какое проклятие тебя ждет на это раз. Думаю, боги не будут к тебе столь благосклонны.

Дернувшись, Дух попробовал схватить байкера за ботинок, но тот небрежно отшвырнул его руку в сторону и придавил ладонь каблуком.

— Нет, дружок. Знаю я вашего брата. У тебя еще есть время для восстановления. Но не в этот раз. — Блуд достал из внутреннего кармана мел и принялся рисовать защитный круг древних богов, а вокруг него знак папоротника. — Так просто я тебе уйти не дам, помучайся еще немного… до полуночи.

Было слышно как тихо застонал юноша, и засветились угольки на его спине.

Похлопав противника по спине, Блуд небрежно отряхнул руку, и уже развернулся, чтобы направиться к выходу с парковой зоны, когда заметил двух незнакомцев. Один был стар, и судя по движении едва держался на ногах, второй же — тоже в возрасте, но еще довольно крепкий. В руке второго виднелся пистолет.

— Стоять на месте! — рявкнул тот что был вооружен.

Заскрипев зубами, Блуд сплюнул себе под ноги и медленно поднял руки.

Вооруженный не спеша оглядел округу. Слишком много неподвижных тел, слишком много крови. Мысленно проклиная всех ведомых и неведомых богов, байкер понял, что оправдаться и как-то объяснять происшедшее здесь, не имеет никакого смысла. Все равно ему не поверят.

— Я инспектор второго сыскного приказа… Объясните, что здесь произошло⁈ — строго спросил вооруженный.

— Вы опоздали, — осторожно произнес Блуд. И быстро сориентировавшись, добавил: — Он пришел что бы убить меня. Но у него ничего не вышло. Они меня защитили, — он указал на тело Богомола и Годы.

— А эти? — ткнул пистолетом в еще два трупа инспектор.

— Его копии, обманка…

— Понятно, — Сделав шаг вперед, Ратмир перевел ствол на обгоревшего юношу, приказал: — Отойди от него подальше.

— Я не против, — не опуская рук, Блуд спустился вниз по ступенькам и оказался у склона. — Все в порядке, я вне подозрений?

— Ах, да, прости, можешь опустить руки, — кивнул Ратмир.

Приблизившись к неподвижно телу юноши, он в последний момент остановился, заметив сложную руну и знак Перуна.

— Твоя работа?

— Моя, — не стал скрывать байкер.

— Где научился?

— Уже и не вспомню…

— Давно живешь, — догадался Ратмир.

— Очень давно.

Удостоверившись, что Дух не шевелится и находится в определенном плену магического артефакта, Ратмир убрал пистолет в кобуру. И принялся изучать хитроумное заклятие.

— Хорошие руны, правильные, — оценил он.

— Других я не знаю, — хмыкнул Блуд.

— И насколько их хватит?

— До полуночи задержат, а дальше он не жилец, — объяснил байкер.

— А кандалы?

— Вериги мученика.

— Ловко придумано.

— Хочешь жить умей вертеться.

— И то верно, — хмыкнул Ратмир.

Пока они говорили, к безжизненному телу приблизился Остромысл. Прищурив взгляд, он долго не решался подойти ближе, чем на десять шагов. Все живал губу и о чем-то размышлял, сопоставляя события.

— А что на счет остальных его копий? — внезапно спросил Ратмир.

Блуд пожал плечами:

— Думаю, он использовал навь.

— Мертвяки на побегушках, — поддакнул Ратмир. Обернулся в сторону остальных трупов, и резко вскочил на ноги.

Там где должны были лежать тела, никого не было!

— Где они⁈

— Что! — Блуд завращал головой, и в ту же секунду ощутил, как кто-то резко хватает его за шею и тянет на себя.

Это была девушка. Исчезнувший морок вернул ей истинный облик.

Повиснув на байкере, Рита зарычала, словно волчица. Она сражалась не за своего покровителя. Просто ей хотелось побыстрее поставить точку в этой кошмарной истории. Даже если в конце она вновь окажется в гробу. Плевать! Главное, чтобы все завершилось — раз и навсегда.

Они действовали не сговариваясь: придя в себя после мощного выстрела, Рита поползла в одну сторону, а Иваныч — в другую. Цели они выбрали также — на мысленном уровне. Сейчас они были одной командой.

Бывший инженер повалил Ратмира на землю, и стал отчаянно бороться.

Он тратил много сил, пыхтел, упирался, как когда-то в школе. Но все это не приносило результата. Инспектор ловко освободился от захвата и вскочил на ноги. Николай Иванович попытался проделать тоже самое, слегка приподнялся, но тут же упал. Тяжелый ботинок Ратмира придавил его как жалкого таракана.

— А ну лежать!

— Я все равно до тебя доберусь, — зарычал Иваныч.

Ратмир скривился:

— Не на этом свете, — и обратился уже к Остромыслу. — Живо, принеси из машины веревку, надо связать эту мертвую тварь.

Услышав последнюю фразу, Николай Иванович заметно дернулся. Внутри него что-то щелкнуло, а точнее — вскипело, и он ощутил себя прежним, тем самым забитым семьянином, который и имел-то одну единственную отраду — прорваться в электричку первым и занять лучшее место у окна. Великий центурион второй когорты, третей манипулы.

Это был его звездный час. И он не собирался его упускать!

Собрав всю ненависть, все силы в кулак, он схватил горсть песка и швырнул в лицо противнику. Ратмир взвыл и закружился на месте.

Удачный выпад! Но победа, в данном конкретном случае, имела много иных граней. Освободившись от захвата, Иваныч, ко всем прочему, нарушил рунический круг, который сдерживал его покровителя.

Встав на ноги, бывший инженер накинулся на обидчика с новыми силами. Он молотил кулаками, кусал и царапался. Для опытного бойцы, каким являлся инспектор, это не принесло ощутимого повреждения, ему просто понадобилось чуть больше времени, чтобы прийти в себя.

Отшвырнув неумелого противника, Ратмир резко выхватил пистолет и направил его на Духа.

Но было уже поздно! Юноша в спортивной толстовке уже избавился от стальных оков. Его полный ненависти взгляд пронзил инспектора.

— Это не твоя битва, воин, — произнес Дух.

— Теперь уже моя, — процедил сквозь зубы Ратмир.

— Ошибаешься.

Раздались пять глухих выстрелов — больше инспектор не успел нажать на спусковой крючок. Мощная сила отшвырнула его в сторону, словно жалкого котенка.

— Не твоя, — повторил юноша и принялся быстро спускаться по склону.

Падение было настолько болезненным, что Блуд разразился протяжным проклятием ощущая как силы стремительно покидают тело. Бежать было поздно.

Приподняв голову, байкер уставился на рисунок обычных кед с тремя полосками — Дух стоял в трех шагах.

— Вставай, — спокойно сказал юноша.

Байкер до последнего не верил в поражение. Его идеальный план разлетелся, словно карточный домик. И теперь он ощущал лишь неприятное дуновение скорой смерти.

Выпрямившись, Блуд уставился на невысокого юношу лет шестнадцати. Пронзительные голубые глаза взирали на него с укоризной. Впрочем, байкеру было плевать на это. Если бы у него была возможность, он убил бы этого сопляка еще раз.

— Считаешь, что победил?

— Еще нет, — спокойно ответил Дух.

— Тогда чего ждешь?

— Хочу послушать тебя.

— Ха-ха, считаешь я стану каяться? — показал идеальные зубы Блуд.

— Конечно не станешь. Просто ответить, почему ты выбрал именно нас?

Обхватив лицо руками, Блуд разразился неприятным, скрипящим смехом.

— И ради этого ты решил посетить наш грешный мир⁈ Дурак, по другому не скажешь!

— Отвечай! — выкрикнул Дух. На висках начала пульсировать вена, а в бездонных глазах возник огненный уголек нарастающей ненависти.

Блуд осекся. Вздрогнул.

— Хорошо, я отвечу. Но хочу тебя предупредить: это знание не стоит даже жалкого медяка. Вы просто первые кто подвернулся нам под руку.

Ответ должен был раздавить, уничтожить юношу. Но Блуд просчитался — перед ним была лишь человеческая оболочка. А вот что скрывалось под ней, он и предположить не мог.

— Отвечай! — голос разнесся окрест. Мощное эхо заставило деревья пригнуть свои кроны. — Отвечай!!! — на этот раз голосов была целая дюжина.

Закружившись вихрем, они впились в человеческое тело служителя старых богов. Пытаясь противостоять ветру, Блуд сделал шаг назад, и уперся во что-то твердое. Оборачиваться он не стал, просто поднял взгляд и уставился в небеса ища поддержки бывших покровителей. Древние боги, великие боги, сколько жертв он принес им во славу!

— Я требую от тебя ответа ведун! И я его получу! — во все горло крикнул Дух.

И Блуд не смог отказать. Пронзительный ветер ударил ему в лицо и по щекам потекли кровавые слезы. Запрокинув голову, байкер пытался наполнить легкие спасительным воздухом. Но у него ничего не вышло. Изменить предначертанное было невозможно.

Даже если бы верный сын Перуна промолчал, продолжая скрывать ответ, это вряд ли что-нибудь изменило — Дух уже проник в его голову.

Теперь ему было ведомо все.

— Так вот значит как, — прошептал юноша.

Усталый взгляд уставился на единственного зрителя, наблюдавшего за этим безумным действом.

Продолжая поглаживать кота, старик быстро кивнул, подтверждая свою причастность к той самой давней истории, что теперь получила заслуженный финал.

— Ты обрек меня и мою семью на страдание, — прошептал юноша, и немного подумав добавил: — и ты же вернул меня обратно. Но для чего?..

— Догадайся сам, — без особого интереса ответил старик.

— Новая жертва… Новый дар, — сказал Дух.

— Таковы законы Парадокса, друг мой. Согласись, без них было бы слишком скучно наблюдать за копошащимися земными тварями.

— Ты — истинное зло! — раздалось в ответ нечто вроде шипения.

Старик покинул пластмассовый стул, и ничего не ответив, направился обратно к тропинке по которой пришел.

— И чего же ты попросишь на этот раз? — крикнул ему во след юноша.

Добравшись до тропки, старик нагнулся, спустил кота на травку и пробормотал себе под нос:

— Просьба удел смертных. А я созидаю. Творю историю. Подвожу к выбору. Но решать не мне. И ты можешь остановиться. Прямо сейчас. На этом самом месте. Выбор за тобой.

На глазах Духа застыли слезы. Он так долго шел к своей цели, а теперь, оказавшись в шаге от нее — испугался. Вдруг ему не позволят совершить задуманное? И все вокруг всего лишь игра?

Рука юноши медленно поднялась и тонкие пальцы обхватили горло последней жертвы. Жрец не сопротивлялся. Повиснув в воздухе, словно тряпичное пугало, он печально смотрел куда-то вдаль. Тонкие кровавые струйки засохли превратившись в глубокие шрамы.

Пальцы медленно сжались. Послышался неприятный хруст ломающихся костей. Блуд даже не пытался вырваться из стальных тисков, он просто сделал последний вздох и обмяк.

Устремив взгляд в небеса, Дух недовольно скривился. Небо быстро заволокли тяжелые, грозовые тучи. Извиваясь будто стая змей, они стали изрыгать яркие вспышки молний. Отсюда, с земли, могло показаться, что на небесах готовится какое-то страшное варево.

— Тебе понравилось мое подношение⁈ — скрестив руки на груди, выкрикнул юноша. Теперь его голос был как прежде, человеческим.

В ответ мелькнули ярко-розовые сполохи. Вскоре еще несколько. Но так ничего и не произошло. Растерянный взгляд юноши коснулся застывшей на земле девушки. Рита попыталась отвести глаза, но у нее ничего не вышло. Приблизившись к ней, Дух щелкнул пальцами. Женское тело выгнулось и воспарило над землей. Сдвинул брови, юноша прислушался, словно хотел услышать биение её сердца.

Рита попыталась вздохнуть, но поняла, что забыла как это делается.

— Чшььь, — прошипел юноша. Его ухо коснулось женской груди: — Обман. Я его чувствую. Мы так и не замкнули круг.

Закрыв глаза, девушка не смогла сдержать слез.

— Где она? Отвечай! Где последняя жертва!!! — во все горло закричал юноша. Его кожа стала темной и на ней возникли глубокие трещины, будто на фарфоровой вазе, что упала со стола. — Отвечай!!!

Рита плакала, а из её глаз катились вовсе не слеза, а песок. В ту же секунду, изнутри, девушку пронзила жгучая боль. Дух больше не спрашивал, он пытался вынуть ответ.

Кости стали ломаться одна за другой. Начиная с мелких на фалангах пальцев и заканчивая большеберцовыми.

— Прошу, не надо, — застонала Рита, держась из последних сил.

В ответ Дух лишь покачал головой:

— Место. Назови место.

— Я не знаю.

— Знаешь, ты там была. Я чувствую это. Назови мне место, где вы спрятали последнюю жертву.

Вцепившись в плечи, юноша прижал большие пальцы к глазам Риты и надавил на них изо всех сил. Лицо девушки скрылось под огненной маской жуткого проклятия…

Говорят, человек может стерпеть любую боль. И дело ни в её силе, а в продолжительности. Рита знала, что Дух не успокоится, пока не получит ответ. А смерть, к сожалению, не станет для нее желанным избавлением.

До заката солнца еще слишком долго…

Все её тело превратилось в боль. Кожа пузырилась и лопалась от высокой температуры, а огонь продолжал пожирать плоть, волосы, превращая все к чему прикасался во прах.

— Тварььььь, — захлебываясь от ненависти, выдавила из себя Рита.

Приподняв девушку чуть выше, Дух швырнул ее обратно на землю. Обугленный кусок плоти упал в траву, — и трудно было представить, что это когда-то было человеком.

Отряхнув руки, юноша, совершенно случайно, обратил внимание на женскую обувь. Почерневшие кроссовки, светлая подошва, а на ней темно-желтый песок. Удивительная деталь, которая мгновенно раскрыла главный секрет.

Развернувшись, Дух направился в сторону МКАД — среди густых кустов и травы уже возник красный занавес разделявший этот мир на здесь и там, сейчас и потом.

Но не успел юноша сделать и трех шагов как ощутил мощный удар в спину. Это была боевая сулица[2]. Только дело было не в назначении оружия, а в его истории. Наследие предков всегда несло в себе отпечаток былой силы.

Упав на колено, Дух попробовал избавиться от копья, но так и не смог ухватить укороченное древко. Он совсем чуть-чуть не добрался до открывшегося портала.

А за красным занавесом, уже виднелся алый закат и темные тени надгробных плит.

06 июля 2018. Близится ночь.

Донская площадь дом 1. Донское кладбище.

Жизнь всегда таится в недрах некрополя

Самое крупное дворянское захоронение дошедшее до наших дней носило имя Донское. Здесь давно не хоронили, и со временем, огромные каменные плиты могил окончательно накрыло забвенье. Ухаживать за могилами было некому, и даже в разгар лета, на тропинках лежали прошлогодняя листва и сухие ветки.

Высокие кусты зашевелились и на зеленые стебли упало несколько огненных угольков. Посредине заросшей тропинки возник странный посетитель — юноша в спортивной толстовке и джинсах нес на руках обугленное тело. Стараясь не смотреть по сторонам, на надгробные плиты покрытые вековым мхом, он стремительно пробирался вдоль проржавелых оград, а ему вслед, с гранитных плит, грозно взирали выпуклые черепа.

Взобравшись на небольшую возвышенность, юноша подошел к усыпальнице, сложенной из грязно-черного камня, и ударил ногой по кованной двери. Ворота со скрежетом открылись. Две фигуры скорбных ангелов, казалось, повернули головы в сторону непрошенного гостя, но остались немы.

Зайдя внутрь, юноша аккуратно положил обугленное тело на пол. Из темноты послышался сдавленный крик.

— Я знаю что вы здесь, — спокойно произнес Дух.

— Все-таки нашел. — Из темноты, подволакивая ногу, выступил Валерий.

Перед собой он выставил скальпель, словно тот обладал какой-то особой силой.

Юноша покосился на смехотворное оружие.

— Ты же знаешь, меня ничто не остановит.

Валера не ответил, его взгляд случайно упал вниз, и скользнул по обгоревшему телу. Понимание, кого принес с собой Дух, пришло не сразу.

На глазах бывшего участкового выступили слезы:

— Я уничтожу тебя! Клянусь! Ты ответишь за все! За все злодеяния!

— Значит так тому и быть, — согласился Дух., — но не в этой жизни.

— А в какой? — взревел Валерий.

— В другой. Таковы правила Парадокса. А сейчас, уж прости, мое время!

Отмахнувшись словно от назойливой мухи, Дух отшвырнул Валеру припечатав того к стене. Сделал три шаг, и остановился.

Последняя жертва. Она была так близко, что достаточно было протянуть руку и она окажется в его руках. Но Дух медлил. Тянул время, которого у него не осталось.

— Как тебе удалось спастись? — изучая забившуюся в угол девушку спросил он.

Шмыгнув носом, она подняла голову.

Уставший взгляд. Уставший, но не сломленный.

— Они поверили мне…

— Поверили? — удивился Дух.

— Я ни в чем не виновата.

— Неправда, — юноша сверкнул глазами, — ты была тогда там… Когда вы принесли в жертву богам меня и мою жену. Ты одна из них! Ну что получила вечную жизнь⁈..

— Не может быть! Я не верю! — выкрикнула девушка.

Он слегка подалась вперед — ее лицо попало в свет, что пробивался сквозь крохотное окошечко. Юноша вгляделся в нее и отшатнулся. На секунду ему показалось… нет, это немного быть правдой.

— Заря?

— Что?

— Заря… — растеряно повторил Дух.

Девушка задумалась:

— Да, кажется, я помню это имя. Меня когда-то звали именно так.

— Не может быть!

— Данко.

Дух понял какую ошибку мог совершить. Упав на колени он опустил голову и закрыл лицо руками.

Наверное, он плакал, впрочем этого уже никто не увидел.

В дверях появилась одутловатая фигура старика с черным котом на руках. Шаркая ногами он приблизился к юноше, положил свободную руку ему на плечо.

— Твое время вышло, пора. Ты разыграл это действо. Как сумел. Но главное результат достигнут: она свободна.

Дух коротко кивнул. Он знал, что пора возвращаться. К вечным мучениям, к кошмарному забвенью. Но самое страшным было осознавать одну простую истину: им так и не быть вместе.

07 июля 2018. Ночь.

Республика Карелия, остров Тулос

Свет это лишь начало пути.

Они смотрели на разбросанные повсюду кости, которые, удивительным образом, плавали на поверхности, словно в бульоне, — и молчали. Будто кто-то взял и выгреб все слова, оставив лишь бессвязные мычащие звуки.

Старик немного поохал, а затем ловко спрыгнул в могилу и принялся читать за упокой.

— Кто он? — тихо спросил Олег.

— Мученик, — закончив молитву, ответил старец.

— А как он погиб? — подал голос Виталик.

Пригладив бороду, старец устало вздохнул:

— Знамо как… люди помогли. Все у нас от людей тянется — и радость, и злость. Правда злости, к несчастью, больше. Этого у нас всегда вдоволь, аж закрома ломятся. По завидовал чему-то, а там и до ненависти недолго.

— Хотите сказать, его просто так убили? — спросил Олег.

Старец посмотрел на мужчину исподлобья:

— Так я ж про то и говорю. Ага, позавидовали, но не людям. А вот этим деревянным истуканам.

Из тумана выступили ужасные скульптуры древних божеств. Злобные лица, длинные бороды и густые брови.

— Хотите сказать его…

— Принесли в жертву, — резко перебил Олега старец. — Поставили свои желания выше человеческой жизни. Самого ценного, что существует на этом свете.

— И что же они вот так просто взяли и…

— Сожгли, — подсказал Артему старец. — И не только его…

Хлопнув себя по коленям, он поднялся и подхватив лопату, отошел от могилы, и принялся копать вторую яму.

Когда они нашли еще одно тело, то аккуратно переложили кости в первую могилу, и закопали. Старец установил сверху крест из двух палок связанных темным шнуром.

Прочитал молитву.

— И теперь они будут вместе? — осторожно спросил Виталик.

В ответ послышался тяжелый вздох.

— Будем молится за него, — немного подумав, старец начал рассказывать: — Мы считаем, будто зло способно породить лишь зло, но больших размеров. При этом забывая об одной простой истине — без смерти не будет нового начала.

— Я не понимаю, — признался Артем.

— А тут и понимать нечего, — фыркнул старец. — Проклял он их, да сам свое проклятие исполнил. Аж с того света возвернулся, чтобы души из новых тел повынимать, да к ответу признать.

Виталик шмыгнул носом, вытер выступивший пот:

— Разве такое возможно?

— Да кто ж его знает. Только если говорю — значит было.

— Но вы то откуда знаете?

Пожав плечами, старец улыбнулся и как-то странно свесил голову набок.

— А вот знаю и все.

Подобрав инвентарь, Олег наконец вспомнил слова старика о их собственной судьбе. До этого как-то времени не было, а теперь подумал, и страшно стало. Вот так внезапно, раз, и их жизнь оборвалась, а они даже и не заметили этого.

— Что же теперь будет с нами⁈ — в отчаянья выкрикнул он.

— Придет время узнаете. А пока спускайтесь к берегу, там вас лодка уже поджидает.

Больше старец не произнес ни слова. Подобрал грабли, лопаты и сгорбившись еще сильнее, побрел в свою вечную обитель.

Оказавшись на берегу горе-рыбаки и правда увидели лодку. Весла были вставлены в уключины, а внутри лежали их вещи — целые и невредимые.

Друзья молча переглянулись, на лицах было недоумение: сели в лодку, оттолкнулись от берега, взяв курс на горизонт, где виднелись первые лучи восходящего солнца. Настало их время, и даже бесконечная ночь отдала свои права, скромным признакам новой надежды.

Еще один рассвет…

Над Москвой поднималось запоздалое солнце: хмарь расползлась по небу, распавшись на части, и теперь над городом плавали рваные клочки похожие на куски дорожной грязи. Близилась буря. Но пока об этом никто не думал. Всем необходимо было переварить события нынешней ночи, и смириться с тем, что выбор состоялся.

Откашлявшись, Богомол осторожно приподнялся. Приступ кашля повторился. Грудь ломило от боли, но бывший проповедник нашел в себе силы встать и приблизиться к склону. У самого края сидел еще один выживший.

— Все закончилось? — заранее зная ответ, все же спросил Остромысл.

— Сегодня да, — кивнул диггер, и расстегнув куртку провел рукой по кольчуге. Защитный жилет сделал свое дело. — Но мне кажется — это лишь начало.

— Начало чего? — не понял Остромысл.

— Начало бури… Привычный мир дал трещину.

На поляне возник Красный занавес, а затем появился грузный старик с черным котом на руках. Погладив кота, Повелитель душ обернулся, впервые на его лице возникло заметное беспокойство. Портал на Донское кладбище был пуст — юноша, его верный раб, исчез.

Над старой усадьбой Строгановых вновь возникли тяжелые грозовые тучи — солнце лишь на пару минут выглянуло и вновь скрылось за свинцовой вуалью. Что-то хорошее или плохое не может длиться слишком долго, так гласил один из пресловутых законов неподвластного никому Парадокса…

[1] старое ругательство — непотребная женщина

[2] Сулица — колющее оружие, схожее с копьем, зачастую используемое конными воинами. В период классических и средневековых войн сулица являлась основным оружием кавалерийских войск. Древко зачастую оснащалось небольшой круглой пластиной для предотвращения скольжения руки при нанесении удара

(01 октября 2017 — 31 мая 2018) г. Москва-Кипр

КНИГА ВТОРАЯ

ШУШМОР: НАСЛЕДИЕ ИСПОЛИНОВ

Словно ушел, куда неизвестно и не вернулся назад.

Словно бегу я по краю бездны, руками закрыв глаза.

Ума Турман «Стрела»

Глава 1

ПРОШЛОЕ. ПОСЕЛОК КРЕСТОВ БРОД.

1901 год.

Полицейский надзиратель внимательно вгляделся в пустоту окна, за которым царила кромешная тьма. Он точно знал: смерть бродит где-то неподалеку. Иван Федорович поднес к стеклу подсвечник, но это мало чем помогло, тьма скрылась за отблеском света, а тревожных мыслей стало только больше. Поправив накинутый на плечи мундир, сыщик пригладил свои аккуратные усы и вернулся к столу.

Бумаг было много, даже слишком много. На каждой схема нового Коломенского тракта. Жирный крест — место происшествия, и несколько ничего не значащих записей. Показаний по сути дела никаких.

Потрепав себя за волосы, Иван Федорович склонился еще ниже. Когда его направили в крохотную деревушку Крестов Брод, он и представить себе не мог, что застрянет здесь на долгие десять месяцев.

Взяв перо, сыщик макнул его в чернильницу и подписал на последней строке: ' Случай девятый'. Возобновилось исчезновение людей.

Чуть выше, в столбец, были выписаны все случаи пропажи людей в район Шушморе.

1887-ой год — при проведении ремонтных работ на тракте исчезли…

1889-ый год — торговый обоз в составе…

1893-ий год — почтальон…

1896-ый год — землемер с телегой и возницей…

1897-ой год — из соседней деревни пропали двое крестьян…

1898-год — сожжена и разграблена церковь в соседнем уезде, деревне Спасск, настоятель убит с особой жестокостью. В преступление обвинили организацию террористов-анархистов. Доказательства несостоятельны. Возможно, следствие идет по ложному следу.

Все это предположения, ну а где же укралась истина? Иван Федорович почесал затылок. Вот подишь ты разгадай, дожил до тридцати трех лет, а ума получается так и не нажил. И ведь преступления все какие интересные получаются. Если бы не Всеобщая перепись населения, так может быть и не узнал бы никто об этих странных происшествиях.

И все бы ничего, да другое пренеприятное обстоятельство вмешалось в ход расследования, которое затеял Иван Федорович, полицейский надзиратель Особого отдела Московской полиции. С заступлением на пост нового министра внутренних дел Ивана Логиновича Горемыкина всех специальных следователей отзывали с мест расследования и просили срочно явится в главное управление.

Но самое обидное, что Иван Федорович чувствовал, разгадка где-то близко. Достаточно взять и потянуть за нужную ниточку и клубок распутается. А запутано-то на славу, так просто не разберешься.

— Ох, как же не вовремя, как не вовремя, — посетовал сыщик. — Еще бы на чуток задержаться, на самую капелюшечку.

Но нет ослушаться приказа он не мог.

Склонившись над бумагами, Иван Федорович сделал кое-какие пометки. В этот момент в дверь постучали. Не оборачиваясь, сыщик выложил на стол Смит-Вессон, сделал свет в лампаде чуть ярче, и поинтересовался:

— Кто там еще на ночь глядя?

— Я милок, принесла тебе киселя, чтоб спалось лучше.

Накрыв оружие широкой картой Владимирское губернии, где серым карандашом был обведен район вокруг реки Шушмор диаметром в добрые пять километров, полицейский разрешил войти.

На пороге возникла невысокая, сгорбленная старушка. Была она одета в широкие цветастую юбку, белую рубаху — на голове разноцветный платок. В руках у нее была крынка с киселем.

— Заработался батюшка, уж темень на дворе. На-ка выпей, сил наберись.

— Спасибо за заботу, бабка. Но пожалуй откажусь, не до отдыха мне сейчас, — вежливо отказался сыщик.

Только хозяйка дома, где он квартировался не один месяц не собиралась отступать, выказывая максимум своего гостеприимства. Наполнив деревянный стакан, она протянула его постояльцу.

Иван Федорович не стал спорить — не до того было. Сделал глоток, вытер короткие аккуратные усики, и углубился в работу. Карандаш коснулся извилистого Владимирского тракта и медленно поплыл по необъятной территории губернии не взирая не на границы, ни на другие условности. Остановился грифель в аккурат том самом месте, откуда начал свой извилистый путь. После этого сыщик принялся заштриховывать внутри круга. Закончив работу, он кинул карандаш на стол, и задумчиво помяв подбородок уставился на карту.

Все это время старуха сидела рядом не произнеся ни слова. Слегка прикрыв глаза, она казалось не наблюдала, а тихо дремала под птичьи трели за окном.

— Где же разгадка? — пробурчал себе под нос сыщик. — Где?

Указательный палец уткнулся в карту и начал постукивать по ней, словно настырный дятел. Но тайна упрямо продолжала крыться где-то внутри, среди странного Шушморева леса. Здесь словно в сказке Александра Сергеевич простирались те самые неведомые дорожки, а на извилистых ветвях кривых осин сидела та самая русалка, что и поманила за собой всех этих людей.

Нахмурившись, Иван Федорович отогнал от себя странные мысли. Что за глупое сравнение? Причем здесь Пушкин с его сказкой «Русланом и Людмилой»?

— Нет брат, тут дело посерьезней, чем злой Черномор.

— О чем это ты касатик? — поинтересовалась бабка.

Иван Федорович поправил китель съехавший с плеча.

— Да это я о своем.

— Может все-таки ляжешь? Уж петухи скоро заголосят.

— Скажи, а ты здесь давно живешь? — осененный внезапной мыслью поинтересовался сыщик.

— Так почитай уж больше полувека, — не задумываясь ответила старуха.

— А почему у вас на реке Шушморе не селятся?

— Запрет на то существует… — тяжело вздохнула бабка.

Сыщик на хмурился:

— Какое еще запрет?

— А простой, — взгляд старухи стал хитрым, словно она ждала, когда ее постоялец обо всем догадается сам. — Нельзя и все.

— И кто же такой указ дал? — продолжил сыпать вопросами Иван Федорович.

Старуха покачала головой, и отвела взгляд.

— Ну уж точно не губернатор. Я осведомлялся в Губернском Жандармском Управление. Нет никаких запретов на этот счет, — тут же пояснил сыщик.

— Это для вас она власть, а для нас есть и другие властители.

— Как это другие? — не понял Иван Федорович.

В сердцах он уже отругал себя, что данный разговор состоялся только сейчас, спустя много месяцев его пребывания в поселке Крестов Брод. А разговор, надо заметить, выходил весьма занятный.

— Не лезь ты в это касатик. Наш лес не любит чужаков. Это знаешь, как на чердак свой нос сунуть, где старые хозяева свой скарб хранили. Кто знает, что ты сможешь там отыскать, — попыталась вразумить его хозяйка. — Мой тебе совет: не противься судьбе… письмо то оно не зря пришло…

— Что?

Повернув голову, сыщик покосился на лежащей на кровати конверт. Тот лежал сургучовой печатью вверх, но понять откуда он пришел, и уж тем более содержимое было невозможно.

— Кто-то узнавал по мою душу? — внезапно догадался Иван Федорович.

Но бабка лишь улыбнулась:

— Акстись! Какие разговоры. Я ведь тебе только добра желаю. Раз увидел пчел, то не надо в улей лезть…

— Какие еще пчелы? Ты это о чем бабка⁈ — слегка напрягся сыщик.

— Уезжай отсюда. Вот о чем!

Хозяйка дома резко изменилась в лице. Одутловатые черты, приобрели остроту, нос слегка провалился внутрь, а глаза стали черными как смоль. Заскрипев зубами, она поскребла пальцами по деревянной столешнице.

— И почему же ты такой не понятливый? — прохрипела старуха.

Иван Федорович ничего не ответил. Поправив пиджак, он зябко поежился — в комнате стало как-то холодно. Приобнял бабку Ульяну за плечи и помог ей дойти до двери.

— Ложитесь спать. И не переживайте за меня, я не пропаду.

— Я просто хотела предупредить.

— Считайте, я услышал вашу превенцию, — заверил её сыщик.

Закрыв дверь, он потянулся и сладко зевнул. Хорошо, что бабка отвлекла его от тяжких мыслей. Ну а теперь настало время возвращаться к работе.

Он подошел к столу и склонился вперед, упершись ладонями в схемы и карты губернии. В этот момент послышался протяжный скрип. Сыщик взволновано покосился на Смит-Весон. Легкое дуновение разлетелось по комнате. Огонь в лампаде резко потух.

У него не осталось времени, слишком близко он подобрался к разгадке проклятого Шушморя.

Схватив оружие, Иван Федорович резко обернулся, и успел произвести три выстрела. Но тьма кляксой расплылась по стенам, раскинув свои щупальца по бревенчатому потолку. Рука сыщика дрогнула. Свободной рукой он потянулся к шее. Дрожь прокатилась по всему телу, но ему все-таки удалось нащупать нательный крестик. Большего он сделать не успел. Сжав его в кулак, он поднял оружие чуть выше, туда, откуда на него устремилось нечто ужасное…