Предвестник Бури

Глава 4 ПЕРВЫЕ ЖЕРТВЫ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ПЕРВЫЕ ЖЕРТВЫ

Они готовились к ритуалу, как и полагается, с особой тщательностью. Натаскали хвороста, аккуратно врыли столб, выложили на земле камнями особые символы, позволяющие открыть врата.

Как начало темнеть, решили немного передохнуть. Сели кружком, раскурили трубки.

Говорить было не о чем. Каждый знал свою роль досконально, что делать, как говорить. А что если что-то пойдет не так? Так на то есть обережные слова. Успеешь прочесть — уберегут. Испугаешься, запнешься — сам виноват.

Староста глубоко вздохнул, хлопнул себя по коленям. Пора! Зажглись факелы. Пять, по числу присутствующих. Каждый занял свое место. Напряженные лица, будто деревянные изваяния богов. Вот они совсем близко, застыли во мраке. Но их время еще не настало. Надобно немного обождать. Скоро будут произнесены важные слова, и тогда древняя сила начнет пробуждаться. Неторопливо — вместо позевывания — протяжный скрип. А потом, когда жертва примется извиваться, пытаясь избежать огненного прикосновения, можно будет обратиться с просьбой.

Уверенность всем придает староста. Он знает, все пройдет без сучка и задоринки. Каждый сделает что от него требуется, и боги не откажут в просьбе.

Обойдя жертвенник по кругу, староста останавливается, поднимает взгляд на луну. Сегодня она просто невероятных размеров: ее черные, болезненные рытвины придают всему происходящему некую обреченность, но не только для жертвы, но и для палачей.

Республика Карелия, остров Тулос

Время и точная дата все еще не установлены

Во времена беспечности ты становишься мудрее.

Закончив свой рассказ, Олег выдохнул и принялся ожидать дружеского вердикта. Артем изобразил на лице понимание, почесал затылок, и вскоре выдал: «Ну, дела». Зато Виталик оторвался по полной. Как он только не стебался по поводу ночного приключения, какие шутки не отпускал. Впрочем, запасов юмора хватило ненадолго. Прекратив смеяться, Виталик сполз с бревна, и лишь оказавшись на земле, удовлетворенно отмахнулся:

— Ладно, забыли. Не продолжай, а то я прям живот надорвал.

— Хорош, глумиться, лучше давайте решать, что будем делать? — достаточно серьезным тоном сказал Артем.

Хохотун покосился на приятеля:

— А что нам еще остается делать, только ждать.

— Чего ждать… — не понял Олег, — пока нас спасут? Ты же знаешь, как службы помощи работают. Да нас с таким успехом даже через месяц не хватятся.

— Месяц мы точно не продержимся. Ночи, чуешь, какие становятся, зуб на зуб не попадает, — согласился Виталик.

— Поэтому я и предлагаю перебазироваться. Какая разница, в какой части острова нас обнаружат. Так что в первую очередь надо решить вопрос с ночлегом, а уже потом размышлять обо всем остальном, — заявил Олег.

Возражений не последовало. Собрав вещи, Артем сгрузил единственный, уцелевший после шторма рюкзак на плечо, а Виталик нехотя произнес:

— Ладно, показывай, где там твоя чудо-постройка.

До землянки они добирались долго — по крайне мере Олег, поймал себя на мысли, что утром, до костра он возвращался на порядок быстрее.

Остановившись в шаге от закрытой двери, Виталик упер руки в бока и недовольно цокнул языком:

— Да, этот хотэль даже на одну звезду не потянет.

— А ты чего ожидал? — возмутился Олег.

— Ну, хотя бы двухкуешный нумер с джакузи, — хихикнул Виталик.

— Хорош, для ночевки на пару-тройку недель вполне сойдет, — вмешался в разговор Артем. — Давайте лучше подумаем, что с дверью делать, видите, как в землю вросла.

Виталик отошел в сторону и с интересом уставился на каменную дорожку, уходящую вглубь острова.

— А это еще что за российский автопром?

— Тропка, — сказал Олег.

— Не слепой, сам вижу, что не асфальт, — фыркнул Виталик. — А чего она здесь делает, куда ведет? Ты смотрел?

— Слушать надо было внимательнее, тогда бы дурацких вопросов не задавал. Я же рассказывал: через пару километров церквушка деревянная построена, к ней она и выводит.

Олег обернулся — на его лице отразился немой вопрос:

— Че, прям настоящая церковь?

— Ну, церковь, храм или как там они еще называются, я в этом не особо разбираюсь, — пожал плечами Олег.

— Пойдем, посмотрим.

— А как же дом? Обустроиться же надо, — напомнил Артем.

— Да куда эта хибара от нас денется? — хмыкнул Виталик, — она же не на курьих ножках. Никуда не убежит. И потом, ты же сам говорил, надо осмотреться, а вдруг нам здесь и правда месяц торчать. А в церкви и инструмент какой-нибудь должен иметься и провизия. Ты ведь внутрь не заходил? — уточнил он у Олега, и получив отрицательный ответ, продолжил: — Вот я и говорю: надо сначала ту постройку изучить, а потом за домик приниматься.

Но Артем не спешил соглашаться. Подошел к двери, поплевал на ладони и взялся за деревянную чурку, выполнявшую роль ручки.

Дергал и тянул минуты две — безрезультатно.

Окончательно сдавшись, Артем махнул рукой и направился к каменной дорожке.

Церковь выглядела устрашающе. Темное, гнилое дерево заросло мхом, купола зияли глубокими дырами, а из узких окон топорщилась сухая крапива.

— Вот это да-а-а-а. — протянул Виталик почесывая затылок. — Вот уж правду говорят: жизнь будет удивлять тебя до самой смерти.

— Кто ж ее умудрился построить? Да еще в таком месте, — непонятно у кого поинтересовался Артем.

— Утром, когда я сюда добрался, она показалась мне немного выше, — задумчиво произнес Олег. Но его уже никто не слышал — Артем пошел обходить постройку слева, а Виталик ловко подтянувшись, зацепился за окно и принялся вытаскивать крапиву, чтобы заглянуть внутрь.

— Видно чего-нибудь? — поинтересовался Олег.

— А-а-а-а-а… ни черта не разглядеть, темно как в склепе, — ответил Виталик и спрыгнул обратно на землю.

Тут же послышался голос Артема:

— Идите сюда, я нашел вход.

Крыльцо было небольшое, с широкими скрипучими ступенями и широкими поручнями. Ручки на двухстворчатых дверях не было, да и к чему она, если створки оказались приоткрыты — заходи кто хочешь. Осторожно заглянув внутрь, все трое сделали несколько шагов и остановились.

Олег привычно потянулся пальцами ко лбу, чтобы перекреститься, но на полпути остановился. Рука медленно сползла вниз, повиснув плетью. Нечто подобное произошло и с Артемом. А вот Виталик, выпучив глаза, нервно хихикнул.

В самом центре зала, возле высоких резных икон сидел человек.

Обычный живой человек.

Ссутулившись, он склонился над столом и что-то усердно мастерил. Одет он был в темную одежду, а по спине ниспадали длинные седые волосы. На секунду старик замер, прислушиваясь к тонким вибрациям воздуха, а потом медленно произнес:

— Заждался я вас, дорогие мои. Проходите, присаживайтесь, сегодня нам нелегкий труд предстоит, ох и нелегкий.

Олег и Артем переглянулись. Виталик же, будто затравленный волчонок попятился назад. Но тут же уперся в закрытую дверь. Она оказалась запертой.

— Куда это ты собрался, али испугались чего? А бояться-то не стоит, в Божьем доме тебя никто не тронет.

Опершись на стол, старик медленно встал и, развернувшись, приветливо распростер объятия.

— Рад видеть вас воины христовы. И, добро пожаловать, в родную обитель…

05 июля 2018. Утро

Башня Федерации. Внутренняя парковка.

От судьбы можно только упорхнуть

Сегодня был тот самый день, когда Велислав отдыхал от постоянного присутствия всевозможных помощников. Дав водителю и телохранителю выходной, он взял «Ferrari 612 Scaglietti» и сам сел за руль.

Выехал днем, что бы хоть на небольшом участке звенигородского шоссе прокатиться с ветерком. Буквально залетев на стоянку, сильно ударился бампером, но даже этот факт не омрачил сегодняшний, по-московски пасмурный, день. Насвистывая какую-то старую, похожую на вальс мелодию, Велислав выбрался из автомобиля. Пикнула сигнализация моргнув фарами — и спокойно направился к лифту.

Проходя мимо ровного ряда дорогих иномарок, менеджер заметил боковым зрением нечто весьма любопытное. Внутренняя суть, присущая большинству представителей мужского пола, заставила его остановиться и с интересом изучить фривольную позу, в которой замерла одна молодая особа.

Облокотившись на автомобиль, ярко-красный «Мини Купер», она отчаянно пыталась достать завалившиеся под машину ключи, выставив на всеобщее обозрение весьма аппетитную попку в коротком красном платье.

— Могу я вам помочь? — весело промурлыкал Велислав.

— Если вас не затруднит, — охотно согласилась автолюбительница. Затем она склонилась ниже, а юбка задралась так сильно, что вызвала у менеджера бурный прилив тестостерона.

Велислав присел, сунул длинную руку под колесо и с ловкостью рыбака подцепил брелок с ключом.

— Вот держите, — мило улыбнулся он, оценивая внешние параметры девушки уже с другого ракурса.

Выглядела она весьма миловидно: длинны каштановые волосы, ярко-зеленые глаза и крохотный, слегка вздернутый, носик — настоящая русалка, получившая в дар от морской богини весьма симпатичные ножки.

— Спасибо большое, — благодарно улыбнулась девушка.

— Велислав.

— Рита.

— Очень приятно. Вы здесь работаете или по делам?

Девушка бойко кивнула и указала куда-то вверх:

— Работаю. На сороковом. Риэлтерское агентство «Седьмой небоскреб»

— Что-то я о таком не слышал, — признался Велислав.

— Мы не так давно переехали, можно сказать еще на коробках, — объяснила Рита. — Сейчас айтишники подключают компьютеры, сервера.

— Тогда думаю, ваш босс не будет против если вы задержитесь на чашечку кофе?

— Уверена, что нет.

Они сидели в ресторане «SixtyS» наслаждаясь изумительным видом из окна.

— Стало быть, вы риэлтор? — уточнил Велислав.

— Недвижимость — наше все, — улыбнувшись, кивнула Рита. — А вы?

— Инвестиции.

— Очень интересно.

— На самом деле нет. Звучит красиво, а в целом, если капнуть глубже — обычная рутина. Все как везде.

— Зато хорошие деньги, — заметила девушка.

— Когда заработаешься первый миллиона, наверное, так и думаешь, — согласился Велислав. — А после двадцатого-тридцатого, азарт окончательно улетучивается.

Девушка сделала глоток и кокетливо стрельнула глазами:

— А вы значит азартный?

— Единственное чувство, ради которого стоит жить, — уверенно заявил менеджер.

— Как интересно. — Рита подалась вперед, упершись подбородком в ладонь. Ее взгляд стал томным, завораживающим. — Получается, вас манит опасность?

Велислав улыбнулся:

— Что-то в этом роде.

— А как на счет чего-то экстремального? Например спорт?..

— Иногда помогает, но зачастую — напрасная трата времени, — вздохнул менеджер.

— Это еще почему? — удивилась Рита.

— Потому что риск без цели все равно, что дорога без указателя. Извините за такое топорное сравнение.

— Ничего, — хихикнула девушка, — мне оно понравилось.

К столику подошел рослый официант и, дежурно улыбнувшись, поставил на стол еще две чашечки экспрессо. Велислав кивнул в знак благодарности. И в тот же миг на его лице возникла едва уловимая задумчивость. Лицо официанта показалось ему невероятно знакомым. Только встречались они не в ресторане, а где-то в другом месте. Но навязчивые мысли перебил мелодичный голос Риты.

— А я обожаю бейсджампинг, в любом его проявлении. Вот уж правду говорят, что человек подобен птице.

— Вот только птицы не болтаются на резинках, — неуместно заметил Велислав.

Но девушка не обиделась на его колкость. Наоборот, в ее глазах блеснул интерес.

— Вы так говорите из-за неопытности. А на самом деле это лучший в мире способ «словить кайф»

— Словить кайф? — сделав глоток, медленно повторил менеджер.

— Именно. Кстати, не желаете попробовать?

Велислав собирался перевести разговор в немного иное русло и начать процедуру соблазнения, итогом которого должна была стать одна незабываемая ночь. Большего ему не требовалось.

— Назначайте время и место, — произнес Велислав и попытался изобразить живой интерес. Получилось не очень. Впрочем, Рита этого не заметила. Тут же огорошив неожиданным предложением:

— А что если прямо здесь и сейчас? Что скажите?

— Как здесь и сейчас? — не понял менеджер. — Это такая шутка?

— Никаких шуток.

— Покинув свое место, Рита мило улыбнулась и, взяв Велислава за руку, потащила за собой.

— Сейчас покажу, идем со мной, не бойся.

Неохотно покинув свое место, менеджер заозирался по сторонам пытаясь отыскать Блуда. Все это напоминало какую-то странную шутку, а может даже розыгрыш. Его брат-весельчак был мастером устраивать подобные сюрпризы. Но практически пустой зал откликнулся немым равнодушием. Даже официант, отвернувшись от посетителей, занимался изучением подвешенных над баром чистых бокалов.

— Ну, давай скорее, не тормози, — Рита игриво подмигнула. — Или ты испугался?

И Велислав почувствовал, как от ее озорного взгляда стало приятно и волнительно. По телу разлилось некое предвкушение. Давно он не испытывал ничего подобного. По крайне мере в этой жизни такого с ним точно не случалось.

Они вышли в коридор с огромными панорамными окнами. Рита внезапно приникла к менеджеру — ее руки обвили его шею, и она тихо прошептала на ухо:

— Я покажу тебе мир прекраснейших грез…

Ласковые слова были подобны амброзии. Приятное тепло разлилось по телу, породив волнение. Велислав закрыл глаза, кивнул, давая свое согласие. Точно также, сотни лет назад — в его первой жизни — растворяясь в звуках шаманских бубнов, он отдавал себя в качестве жертвы на откуп богам.

— Это будет чертовски увлекательное приключение, — продолжила шептать Рита.

Вокруг все плыло. Велислав видел лишь размытые очертания предметов — стены, окна, женская фигура, и ее лучезарная улыбка.

— Ты готов идти за мной? — теперь голос звучал отдаленно и приглушенно.

— Без сомнения, — кивнул менеджер.

Рита подняла с пола крепления, веревку и принялась вязать ноги Велислава.

— Тебе страшно?

— Нет, ни капли.

— Готов?

— Готов.

Она открыла окно. Обняла его напоследок и крепко поцеловала прямо в губы.

Велислав не мог сопротивляться, впрочем, он и не собирался этого делать.

Волю богов не изменить.

Глубоко вздохнув, он ощутил небывалый прилив сил. Внутри что-то заклокотало, и по телу пробежала приятная дрожь. Как же давно он не испытывал ничего подобного.

Предчувствие чего-то нового, неизведанного, словно оказался на первом, на самом первом! — свидании. Уловив его мысли, Рита осторожно и одновременно нежно прильнула к нему и поцеловала. На этот раз по-настоящему.

— Время? — прошептал ее нежный голос.

Что может быть прекраснее, чем желание обладать женщиной… Странная мысль заставила Велислава окончательно раствориться в поглотившем его тумане. Что может быть прекраснее? Лишь желание переступить неизведанное, и стать обладателем сокровенных знаний всего сущего. Но разве возможно заполучить их не переступив опасной черты?

Посмотрев на свои ноги опутанные веревкой, Велислав проследил за тем, как Рита открывает широкую створку окна. Затем он легко подтянулся на руках и сел на самый край.

— Ты знаешь, раньше я никогда не видел что там внутри. По ту сторону мрака, — внезапно произнес он.

— Теперь у тебя появилась такая возможность, — ответила девушка. На ее глазах возникли крупные слезы. Но не горечи, а зависти.

— До встречи в новой жизни.

Но Рита, утерев слезу, покачала головой:

— Нет, больше никаких встреч. Новой жизни не будет.

Велислав вздохнул и опустил голову. Он посмотрел на собственное отражение в стекле. Чужое осунувшееся лицо заросшее широкой бородой. Узнать себя прежнего было нелегко. Но Велислав узнал. Та самая первая жизнь отразилась в его памяти яркой вспышкой. Может быть, поэтому он не удивился, когда рядом с отражением появилась безликая фигура юноши без лица. И сразу все встало на свои места. Он узрел свой самый страшный грех.

— Пора, — сказала Рита.

— Пора, — согласился Велислав и смело шагнул вниз навстречу неизведанному.

05 июля 2018 года. Полдень.

Рублево-успенское шоссе

Загородный дом Блуда.

Потеряв надежду, не отворачивайся от помощи

Утро выдалось поистине хреновым. С другой стороны, час дня можно назвать утром с большой натяжкой.

Приняв сидячее положение, Блуд покосился на пустую бутылку шотландского виски, а потом нашел взглядом и вторую. Обхватив голову руками, он попытался собрать разрозненные мысли воедино. Но сделать это оказалось не так-то просто. Холодный душ и крепкий сладкий чай помогли, но не сильно. Завалившись на диван, Блуд хорошенько зевнув, включил огромную плазму.

Новостные ленты пестрили утренними сводками: курсы валют, спортивные результаты и, конечно же, всевозможные происшествия. Хаотично щелкая каналами, байкер внезапно остановился и включил звук по-громче.

На экране мелькали фигуры спасателей и равнодушные лица оперативников.

— … Основной версией происшествия следствие считает самоубийство. Однако нашему источнику стало известно, что в момент падения Велислав Козырев, руководитель и член правления директоров крупного холдинг «ЗнаньИнвест» находился в ресторане «Sixtyy» не один. По данным следствия, с ним была девушка, личность которой в настоящее время устанавливается.

Выключив звук, Блуд отложил пульт в сторону и пригладил взлохмаченные волосы. На висках выступила испарина.

«Началось», — прошептал байкер, закрыв глаза.

Поверить в происходящее было тяжело. Можно сказать, невозможно. Предположения, догадки, сомнения — до этой поры в голове крутилось все что угодно, но сейчас, все эти противоречия меркли перед одним неоспоримым фактом. — Дух начал убивать! И первым в списке оказался Велислав Козырев, близкий брат Блуда.

Звонкий колокольчик разнесся по пустым комнатам, заставив байкера вздрогнуть. Испуганно обернувшись, он ощутил, как бешено заколотилось сердце. На секунду он почувствовал себя загнанным зверем, который угодив в капкан, слышит приближение охотника.

Колокольчик на секунду замолчал, чтобы через секунду откликнуться вновь.

Блуда хватило на пару минут. Затем он вышел из ступора, достал из сейфа пистолет и осторожно вышел в коридор.

Пистолет «Багира» приятно грел руку, но уверенности не прибавил. Шансы выжить оставались минимальными. Блуд уповал только на безликих богов. Лишь они могли совершить невозможное и даровать ему спасение.

Он мог подойти к зеркалу и включить на нем камеры, которыми было утыкано все пространство перед домом. Но вместо этого он просто спросил.

— Кто там? — голос байкера дрогнул.

— Года.

Пауза. Блуд судорожно переваривал информацию.

— Чего тебе надо?

— Пришел поговорить.

— А мне показалось, ты вчера все сказал! — огрызнулся Блуд.

На этот раз промолчал Года, а потом негромко ответил:

— Прости, я был неправ.

— Извинения приняты — а теперь убирайся. Разговор окончен.

— Не окончен. Я знаю про Велислава. Ты же понимаешь — это только начало. Я пришел, чтобы предложить помощь. Так что открывай дверь, у нас не так много времени. Раз безликий начал выборку — стоит поторопиться.

Блуд не ответил. Но вскоре, в наступившей тишине, послышалось, как щелкнул сначала один дверной замок, а через секунду — второй и третий.

Они сидели друг напротив друга: Блуд, уставившись на пистолет, лежавший на стеклянном столике, а Года — мрачно взирал на исчерченный руническими символами лист бумаги. Богомол стоял напротив и ждал их вердикта, будто врач, требующий согласия больного на смертельно опасную операцию.

— Но почему именно мы? — вопрос повис в воздухе, заставив Году покинуть свое место и переместиться к панорамному окну.

— Если веришь в случайности, лучшего объяснения ты не найдешь, — ответил за приятеля Богомол.

Блуд нахмурился:

— А если нет?

— Тогда покопайся в прошлом, выбери свой самый тяжкий грех, и считай, дело сделано, — послышался голос старого мошенника.

— Но почему сейчас⁈ — практически выкрикнул байкер. — Ведь время ушло! Мы все переродились! И много раз.

На лице Богомола возникла грустная улыбка.

— Там, откуда явился Прометей, не существует понятия Время. Так что полагаю, правильнее было сказать, все дело в банальной очередности, просто пришел твой черед…

— Прометей? — не дослушав до конца, переспросил Блуд.

— Именно. Его привыкли называть Духом забвения. Впрочем, у него существует тысячи имен. Для одних он Прометей, для других — Кродо.

Напряженный взгляд Блуда стал стеклянным.

— Когда я узнал о соглядатаях — мертвецах, которых он подослал следить за нами, я сообщил об этом сотруднику Культа. Неофициально конечно.

Богомол лишь улыбнулся. Грустно, по-отчески, словно перед ним находился маленький мальчик вызывающий своей наивностью лишь чувство умиления.

— И что же он предпринял? — поинтересовался Года.

— Не знаю, — пожал плечами байкер. — Но я уверен, он сообщит старейшинам, и те найдут способ нас защитить.

Года состроил недовольную мину:

— Не будь глупцом. Ты когда-нибудь слышал, чтобы Культ вмешивался в личные дела перерожденных? Лично я — нет.

— Тогда зачем ОН нужен⁈ — возмутился Блуд.

Года и Богомол переглянулись.

— Культ предназначен для того, чтобы решать лишь одну наиважнейшую задачу. Создание границы! Между нами и простыми людьми, — произнес диггер. — Любое тайное общество должно быть изолировано от простого обывателя, иначе произойдет катастрофа. Если люди узнают о нашем существовании, то жертв будет гораздо больше, чем в результате прихода Прометея.

— Почему? — не понял Блуд.

— Потому что человеком во все времена руководил страх, — поддержал приятеля Года. — А когда боится один — бояться все. Это чувство подобно чуме, — он демонстративно щелкнул пальцами. — Раз, и толпа, не разобравшись, готова уничтожить любого, от кого исходит даже самая маломальская опасность.

— И что вы прикажете мне делать? Где искать защиты? Обратиться в Торг, нанять наемников и ждать когда Дух пожалует ко мне в гости⁈

— Выбор есть всегда, — нисколько не смутившись истерическим выкрикам Блуда, произнес старый мошенник. — По крайне мере, пока ты жив. Мы же в свою очередь хотим предложить тебе иную помощь…

— Но в случае если дашь свое согласие, ты должен всецело довериться нам, — добавил Богомол. — Я повторюсь: всецело!

— У вас есть какой-то план?

Года нахмурился:

— Скорее гипотеза, которую мы хотим проверить.

— Вот как! А я, стало быть, подопытный кролик, — возмутился Блуд.

— Называй, как хочешь, — спокойно сказал Богомол. — Положение дел это не изменит.

— Только вот одного не пойму: какой вам резон таскаться с жертвой? Да еще подвергая себя опасности.

Пауза вышла дольше обычной, но Блуду она показалась бесконечной. И все-таки ответ прозвучал. Почесав щеку, заросшую густой щетиной, диггер весело хихикнул, будто радуясь какой-то, одному ему известной мысли, и сказал:

— Мы достигли Предела.

— Интересно было бы знать, что это значит? — не понял байкер.

— Надоело вкушать бессмертие, мать его. Пора и честь знать, — добавил Года.

— Все равно не понимаю.

— А тут и понимать нечего, — недовольно буркнул Богомол. — Жить нам надоело — вот и все! Вернее не жить, а существовать. Знаешь в чем главное зло перерождений? ТЫ каждую новую жизнь начинаешь сравнивать с предыдущий! И вот когда понимаешь, что лучше уже не будет, пиши пропало. Ты достиг Предела!

— И у вас он наступил? — поразился байкер.

— Еще бы… Помнишь, как было тогда, в первое рождение? Мы сражались, любили, умирали. Рьяно, самозабвенно, так что кости хрустели от наслаждения. А во что превратился нынешний мир? Рутина — тьфу! — даже говорить не хочется. Так что лично я лучше выйду на этой остановке, чем будут и дальше катиться на трамвайчике под горку. Поверь, лучше уже не будет. Век цифры через пару поколений превратит нас в одичалое стадо!

— Вы это серьезно? — недоверчиво сощурился Блуд.

— Куда уж серьезнее, брат. Так что если хочешь принять нашу помощь — по рукам. Нет, сиди и уповай на Культ, авось устроят тебе шикарные похороны… — немного помедлив, Года спокойно докончил: — .. с музыкой.

Пожав широкую, шершавую лапищу диггера, Блуд заметил его тревожный взгляд и покосился на мерцающий экран телевизора. Картинка замерла на ультрасовременном коттеджном поселке. Высокий забор, проездной пункт с охраной. Территория возле дома была обтянута красной лентой — стражи правопорядка вальяжно расхаживали по округе изображая вялую деловитость.

Года узнал это место и похолодел.

Еще одна жертва Прометея попала в сводки новостей. И каждый из присутствующих ощутил надвигающеюся неизбежность — перед ними, словно мираж в пустыне, явилась та самая пресловутая старуха с косой.

05 июля 2018. Полдень.

Башня Федерации, кафе ' Sixtyy '

Мотив на высоких каблуках

Галдеж и нескончаемый гомон не сразу, но все-таки стих. Журналисты, словно назойливая мошкара, разлетелись по своим кабинетам строчить новостные ленты, а городское руководство, сославшись на срочные дела, буквально испарилось, — остались лишь представители с петровки — следователь и пара оперативников. Именно они и встретили двух странных посетителей временно закрытого ресторана. Одеты гости были весьма элегантно, ни дать ни взять — агенты кинозвезд или модельеры.

— Добрый день, — поздоровался один из мужчин. — Могу я узнать, кто руководит оперативной группой?

— Допустим я, — недовольно буркнул одутловатый следователь и поправив неудобный синий китель, оторвался от заполнения протокола осмотра. — А вы, простите, кто будите?

— Мое имя Ивар, а это Ратмир, — указал мужчина на своего напарника. — Мы представители службы безопасности компании «ЗнаньИнвест», прибыли на место происшествия для проведения собственного расследования.

— Деловые ребята, — буркнул один из оперативников.

— Раньше надо было шевелиться, а теперь уж поздно. Спикировал ваш «бэтмен», и всмятку, — поддакнул второй.

Следователь лишь помрачнел:

— Посторонним здесь не место.

Представители службы безопасности переглянулись. Тот, которого звали Ратмиром извлек из кожаного портфеля лист бумаги и протянул его старшему группы.

— Это еще что такое?

— Постановление, — невозмутимым голосом пояснил Ивар. — Почитайте, там все понятно изложено. Но если вкратце: ваше руководство позволяет нам находиться на месте происшествия столько, сколько нам потребуется. Вы занимаетесь своим делом, а мы — своим. Никто никому не мешает, — и, заметив каким пристальным взглядом следователь изучает печать и генеральскую подпись, безопасник добавил: — Можете не сомневаться, подлинное.

— Слушай Вась, да пусть копают, нам то что, — встрял в разговор пожилой оперативник. Жизненный опыт подсказывал ему, что мешать тем, у кого карманы ломятся от денег в подобных случаях явно не стоит. Возмутишься — а тебе тут же начальство сверху щелбан отвесит, мол, знай свое место.

— Да мне-то что, ковыряйтесь, если есть желание. Все равно мы почти закончили, — довольно быстро согласился следователь. — Только сразу предупрежу: пустая трата времени. Никто его в спину не толкал, не склонял, сам он прыгнул. У нас свидетели опрошены.

Представитель безопасности коротко кивнул:

— Спасибо за информацию, мы обязательно учтем её в своей работе.

— Ну, учитываете, учитывайте, — ехидно улыбнулся следователь.

Когда безопасники остались вдвоем, они не спеша извлеки из сумок резиновые перчатки черного цвета и разошлись каждый по своим делам — Ивар направился к окну, а Ратмир сел за столик, где продолжали стоять аккуратные чашечки с недопитым кофе.

Через пару минут Ивар вернулся и уселся на стул, напротив напарника.

— Есть мысли? — поинтересовался Ратмир.

Ивар кивнул:

— Явные признаки морока.

— Какова вероятность?

— Очень большая. А еще я почуял мертвую плоть.

— Вот как, — брови Ратмира поползли вверх. — Стало быть, версия о конкурентах отпадает.

— Верно. А что у тебя?

— Отрава, — ответил Ратмир и протянул напарнику чашечку с кофейной жижей на самом дне. — Нечто вроде аяуски.

— Индейский галлюциногенный отвар.

— Так точно. Используется шаманами для входа в транс, — подтвердил Ивар.

— С каждой минутой все интереснее и интереснее.

Ратмир встал из-за стола и, заложив руки за спину, задумчиво прошелся по ресторану, совершив некий круг почета.

— А девочка у нас, оказывается, покойница, — пробурчал он себе под нос.

— Самая настоящая навь.

Ратмир нахмурился:

— Нехорошо.

— Я бы сказал: погано, — согласился Ивар. — Третий случай за одно утро. Как по заказу. И что удивительно, в разных концах города.

— И везде убийца пользовался помощью нави.

— Есть догадки? — Ивар с надеждой уставился на руководителя дружины. В таких делах можно было надеяться только на его многовековой опыт.

Сняв перчатки, Ратмир небрежно швырнул их на пол, и устало потер виски.

— Все слишком очевидно чтобы быть правдой.

— Это значит — да? — поразился Ивар.

— Это значит — нет!

— Не понимаю…

— По дороге объясню. Поехали, нам срочно надо на аудиенцию в тайную канцелярию Культа.

05 июля 2018 года. День.

Съемная квартира на патриарших

Подтолкнуть к краю — это целое искусство

Старый лакированный стол, предназначенный исключительно для приема дорогих гостей и проведения значимых праздников, в остальное время пылился под тахтой в разобранном виде, чтобы не занимать лишнее место. Но сейчас все изменилось. С приходом новых постояльцев стол занял свое полноправное место в самом центре большой комнаты, размер который отнюдь не совпадал с названием. Прямо напротив пузатого лампового телевизора «Рекорд».

Теперь стол был не просто центром сбора, а полноправным хозяином тесной халупы. Вокруг него собирались квартиранты, грозно хлопали по лакированной поверхности ладонями, раскладывали какие-то вещи и небрежно протирали его тряпкой.

Вот и сейчас в комнате было многолюдно.

Уткнувшись в угол, Рита скромно утерла скупую слезу, тяжело вздохнула.

— Только не говори, что тебе его жалко! — возмутился инженер.

— А вот представьте себе, — фыркнула Рита, но не обернулась, а лишь сильнее прижалась к холодной стене.

— Да что толку себя корить? Хочешь знать мое мнение: на нас вины нет. Мы заложники ситуации, — закончив говорить, Николай Иванович снял очки и аккуратно подышал на стекла.

Линзы не запотели.

Инженер вздохнул и решил убрать очки в нагрудный карман, но вместо этого вновь нацепил их на нос. После так называемого воскрешения его зрение полностью восстановилось. Так что бесполезная вещь оказалась на своем месте лишь благодаря старой привычке.

— Ты не прав, Иваныч, — внезапно встрял в разговор Валера. Его хмурый взгляд уткнулся в поверхность стола. — Мы могли что-то изменить. Попытаться поднять бунт, предупредить, на худой конец просто отказаться.

— Ну, ты сказанул, мент, — встрепенулся инженер. — Отказаться! А взамен получить новую порцию боли⁈ Вот уж дудки. Я запросто так в петлю лезть не собираюсь. Тем более, что Избранные сами виноваты! Так просто клеймом забвенья не отмечают. Запомни это!

Валера грустно улыбнулся.

— Получается, мы тоже заслужили свою участь?

Вздрогнув, Николай Иванович тут же потух, будто спичка. Вжав голову в плечи, он стал похож на побитую собачонку, которая случайно, вместо чужака, тявкнула на хозяина.

— Я не это имел в виду, — оправдываясь, сказал он.

— Да плевать я хотел на то, что ты имел в виду, — огрызнулся участковый. — И если бы мы не были с тобой в одной упряжке, я бы давно пересчитал тебе зубы…

— Так в чем же вопрос⁈ — вскочив на ноги, инженер подслеповато сощурил глаза, выставил подбородок вперед. Немного потоптался на месте, и смешно сжав кулаки, встал в стойку. — Ну давай, мент, попробуй, ударь.

Валера двинулся к нему на встречу, но в последний момент остановился, и махнув рукой, плюнул в сторону:

— Да пошел ты Иваныч, со всеми своими гребаными принципами!..

— Это не принципы, а способ выживания. — Инженер опустил руки и медленно присел на стул.

В этот самый момент, Рита обернулась и с осуждением уставилась на мужчин.

— Вместо того чтобы грызть друг дружке глотки, лучше подумайте что мы будем делать.

— А разве у нас большой выбор? — грустно усмехнулся Иваныч.

— Небольшой, — согласилась Рита. — Но кое-что мы точно можем изменить. Попытка не пытка.

Инженер хмыкнул вспомнив стихи одной поэтессы и добавил:

— … Попытка не пытка. Не пытка вторая попытка. А третья попытка изрядно похожа на пытку. Четвертая — пытка. А пятая пытка — попытка внушить своему палачу,[1]

Занавеска резка качнулась, словно от случайного сквозняка. Девушка прижала палец к губам и указала на коридор. Серьезные разговоры стоило вести где угодно, но только не на территории надзирателя.

05 июля 2018 года. Вечер.

Север Москвы. Окраина Химок

Торговый комплекс «Торжок»

Умение торговаться дороже золота

Темно-зеленый джип, скрипнув рессорой, взял право и, заскочив на мост, выехал на МКАД. Затем свернул в сторону Новых Химок и, сделав небольшой круг, остановился возле металлического забора. Сквозь дыру был виден пустырь и огромная вывеска оптового рынка, который за долгие годы, на удивление, так и не начал свою работу.

— Зачем мы здесь? — удивился Блуд.

— Уж точно не за снадобьями притащились, — хихикнул Богомол.

Они протиснулись за забор и двинулись в направлении торгового комплекса.

Остановились неподалеку от широкого стеклянного входа.

Как в старые добрые времена, — сказал Года и, закрыв глаза, вдохнул маслянистый городской воздух.

— О чем это ты? — не понял Блуд.

— Сейчас узнаешь, — сказал диггер и молитвенно сложил руки на груди. — Закрой глаза и начинай вспоминать.

Года повторил движения Богомола и байкеру ничего не оставалось как присоединиться к незнакомому для него ритуалу.

Летний зной наполнился ревом изнывающих в пробке машин, а потом, внезапно, стих. Жару развеял приятный степной ветер. Жадно втянув живительную прохладу, Года начал тихо петь. Странная, тягучая песнь предков разнеслась по округе. Богомол принялся подпевать и, повторяя каждое последнее слово по два раза, успевал добавлять странные звуки. Блуд не знал этой молитвы, но губы шевелились, словно жили своей жизнью.

Закончив песнопенья, Года открыл глаза и улыбнулся.

Вокруг раскинулось поле и широкие берега Тверцы. А широкая пыльная дорога вела прямиком к стенам великого кормилица «Торжка» — огромный резной забор и раскрытые настежь ворота, за которыми высились множество деревянных построек. Внутрь города спешила целая вереница груженных обозов.

Года отошел чуть в сторону и взмахом руки остановил проезжавшего мимо всадника.

— Друг, скажи Ефрем у себя?

— Да где ж ему еще быть-то, без него ведь не один спор не проходит, — ответил тот.

Возле ворот их встретила стража. Но лишних вопросов задавать не стали, достаточно было одного взгляда, чтобы понять, откуда родом столь странные гости.

Пройдя мост, Года остановился и, протянув руку вперед, осторожно, двумя пальцами подцепил край занавеса — пространство исказилось, сжалось в гармошку, а когда отъехало в сторону, показались современные торговые ряды.

Прилавки были сделаны под старину: круглый тес, дубовые столешницы, вдалеке виднелся колодец и коновязь. Со стороны могло показаться, что здесь снимают фильм про древнюю Русь или нечто подобное. Вот только бутафорией тут и не пахло. Все было выполнено из настоящего добротного материала — сосна, дуб, кедр и береза.

Кони, верблюды и даже слоны — тоже сильно отличались от своих цирковых собратьев — статные, холеные. Да и путники в чалмах и выцветших халатах не являлись случайными статистами. Мир внутри «Торжка» оказался более чем реальным. И подчинялся он странным Ломанным законам. Здесь даже песочные часы были бесполезным сувениром не способным выполнять свою главную задачу — считать время.

— Я много слышал об этом месте, но даже представить не мог, что… — Блуд так и не закончил фразу, потому что на него накинули связку чеснока. Сгорбленная старуха выставила напоказ грязные пеньки зубов. Байкер поспешил избавиться от внезапного подарка, и незамедлительно получил в спину дюжину злобных проклятий.

— Пройти посвящение и вспомнить свое прошлое, это лишь часть пути к познанию, — сказал Богомол, немного подумал и предупредил: — Здесь много дурного люда. Запомни, торговцы славятся не только своей нечестностью. Так что держись старого мошенника, он убережет тебя от нежелательных последствий.

На лице Годы возникла загадочная улыбка. Блуд хотел поинтересоваться — каких именно, но вместо этого задал другой вопрос:

— Что мы собираемся здесь покупать?

— Не что, а кого, — поправил байкера Богомол.

— То есть как это «кого»? — сбавив шаг, Блуд остановился, требовательно уставившись на диггера. — Вы что с ума сошли⁈

Но Богомол даже бровью не повел. Просто положил руку на плечо жертвы и вполголоса объяснил:

— Ты не в кости играешь, брат. Речь идет о твоей жизни… о всех твоих жизнях которые ты прожил и которые тебе еще предстоит прожить. Так что подотри сопли, и слушай меня внимательно. Сейчас мы найдем раба или пленного, похожего на тебя комплекцией, внешностью и выкупим его. А потом сделаем так, что бы копию нельзя было отличить от оригинала. Дух придет за другой душой, понимаешь?

— Получается, мы его обманем? — сглотнув, уточнил Блуд.

— Заставим обмишуриться, — кивнул диггер. — Только не обольщайся: думаю, обман вскроется довольно скоро. Мы лишь немного отсрочим время. Это позволит нам хорошенько подготовиться.

— Подготовиться к чему? — лицо байкера стало белее мела.

— К новому пришествию, — прошептал Богомол, и жадно облизнул губы, будто хищник перед охотой.

Дальше они шли молча. Блуд не желал больше задавать вопросы, а у Богомола не было никакого настроения на них отвечать. Миновав ряды снадобий, они свернули в пролет, где торговали холодным оружием: изящные кинжалы, изогнутые сабли и массивные мечи, — здесь можно было найти абсолютно все.

Богомол остановился возле широкого стола, где были разложены разномастные мечи, и придирчиво осмотрел непропорционально длинный дол[2] у двух крайних.

— Берите, не пожалеет, — раздался певучий голос продавца.

Диггер недоверчиво покосился на низкорослого старичка с седой, козлиной бородкой и огромным, размером с картофелину, носом. А тот, без всякого смущения, продолжил нахваливать товар:

— Моим двуручным топором можно хоть на медведя, хоть на баламута. Отличное качество! Ищете, что-то конкретное?

— На медведя говорите? Это где это вы его видели? — сдерживая смех, поинтересовался Года.

— Так давеча, в зоопарке, — абсолютно серьезным тоном заявил продавец, и смешно задвигал густыми бровями.

— То есть, вы нам предлагаете забраться к зверю в клетку и там порубить его на фарш? — кажется, старый мошенник давно так не веселился. Правда, пока без явного проявления эмоций. — Может, продемонстрируете, как им зверя сподручнее заломать будет?

Вопрос подействовал не хуже приказа. Схватившись за топорище, продавец попытался приподнять оружие над головой. Было видно, как напряглись вялые мышцы на тонкой руке, даже на шее проступила яремная вена. Но при всем усилие, он так и не смог справиться.

Вздохнув, продавец дернул козлиной бородкой:

— Твоя правда, мудрец, на медведя с ним никак.

— Разве что попугать, — откликнулся Года.

— Попугать можно, — не стал спорить козлобородый. И вернувшись к своему пеньку, который он использовал вместо стула, присел, закинув ногу на ногу. — Ну, пошутили и хватит. Я вам не скоморох какой-то… Так что шли бы вы подобру-поздорову, раз брать ничего не хотите.

Богомол переглянулся со старым мошенником, — тот подмигнул и отошел в сторону, потянув за собой Блуда. Тем временем, диггер приблизился к столу и тихо спросил:

— Мы, друг мой Шиш[3], что-нибудь посерьезнее ищем. На зверя да не лесного, а что пришел с той стороны.

Старик шмыгнул длинным и раздутым, будто кукиш, носом.

— Батюшки, неужто на Борового[4] собрались? Так ведь я против своих не ходок. Даже не уговаривайте.

— Не боись, вашего брата — нечисть, нам обижать не к чему, — покачал головой Богомол. — У нас враг посерьезнее будет.

Вытянув шею, старик прищурился, всем свои видом показывая, что разговор ему интересен.

— Духа мы хотим одолеть. Но Духа непростого. На службе у него три мертвяка. Но подозреваю что они ребята разумные, соображают, что извернули. Возможно даже Навь, или нечто подобное.

В ответ раздался пронзительный свист. Выпучив глаза, Шиш резко хлопнул себя по ноге.

— Иж, на кого замахнулись, ироды. Только ведь от беды ничего кроме худа не жди. Раз тебя дух приметил мечись-не-мечись, все одно сцапает. Так что, не помощник я в этом деле, не тебе, ни твоим друзьям. — Для острастки Шиш даже ударил своим крохотным кулачком по столешнице, заставив несколько кинжалов подпрыгнуть и откатиться на край.

Но Богомол даже бровью не повел:

— Можешь сколько угодно воздух сотрясать, не проймешь. Тем более выбор у тебя не велик. Долги надобно возвращать!

— Какие еще долги? — удивился продавец.

— А припомни-ка Корягово капище, — сказал Богомол и, заснув руку во внутренний карман, швырнул на стол старый, сморщенный, словно корешок палец. — Кто даровал тебе жизнь, а?

Глаза Шиша стали как две плошки. Обхватив руку, на которой отсутствовал указательный палец, он прижал ее к груди и жалобно завыл.

Богомол улыбнулся:

— Вижу, вспомнил.

— Так как ты безбожник, век проклятиями поминать надобно. Учинил же ты тогда надо мной беззаконие!

— Я поступил по совести и весьма милосердно, если мне не изменяет память, — сказал диггер.

— Ну уж дудки! Не в свое дело ты влез.

— Разве?

— Плакальщицы забрали тела, а все что осталось — полагалось на откуп болотным духам. Таков закон Сражения. Я лишь взял кусочек, немного утолил голод. Мертвечины после такого побоища всем в достатке.

Богомол нахмурился и резким движением ухватил продавца за грудки и притянул к себе.

— Была бы моя воля, я бы вырвал твой мерзкий язык прямо сейчас.

— Но тебе не с руки ссориться с тем, кто тебе нужен, — осклабился козлобородый Шиш. — Хватка слегка ослабла. — Знай меру, проповедник. — Улыбка продавца стала еще шире. — Никогда не знаешь, куда выведет тебя кривая.

Брови диггера сошлись на переносице и руки разжали ворот.

— Вот и замечательно, — отряхнув домотканую рубаху, которая из-за своей старости, внешне, напоминала дырявый мешок, Шиш вновь изобразил на лице деловитость. Потом он подхватил палец, плюнул на него и, пристроив на место, обмотал старой ветошью. — Считай, сделка состоялась… — помолчав, продавец продолжил:- Стало быть, три нави говоришь… и с ними Дух с той стороны, говоришь?

— Подозреваю, что это Кродо, больше некому. — Шиш вздрогнул, но не стал ничего говорить, а лишь коротко кивнул. — Значит, у тебя найдется для нас верное оружие?

— Возможно, — уклончиво ответил продавец и покосился на обмотанный ветошью палец. — Но мне потребуется время.

— Сколько?

— Приходи сегодня ночью к Новодевичьему, верну долг. Сполна верну.

— Хорошо. — Богомол не стал благодарить, а просто развернулся и направился дальше, мимо торговых рядов.

В дальней части Торжка торговали племенными жеребцами, могучими быками и даже предлагали ручного медведя. Чуть дальше виднелся небольшой помост, на который выводили пленных воинов и услужливых рабынь. Однако, Богомол не удостоил торговцев живым товаром даже мимолетного взгляда. В его голове уже зрел иной, довольно-таки смелый во всех смыслах план.

На перекрестке он внезапно свернул направо — туда, где виднелись шалаши травниц и предсказательниц. Дошел до середины и задумчиво осмотрелся. Его взгляд привлекла тренога с огромным котлом. Богомол втянул ноздрями горьковатый аромат отвара.

— От хвори? — поинтересовался он у старухи, которая что-то усиленно толкла в ступе.

— Хочешь от хвори, будет от хвори, — не поднимая головы, пробурчала травница.

— А как насчет остального?

Старуха прекратила свое занятия. Ее усталый взгляд внимательно изучил покупателя:

— Здоровьем слаб, касатик?

— Что? — не понял Богомол.

Фыркнув, травница указала на полки, утыканные различными снадобьями в стеклянных банках.

— А чему ты удивляешься? Хворь-то как не крути всего двух видом и бывает: либо умственная, либо телесная. Либо сразу две, но это обычно от безделья. Так что говори, какая тебя одолела, — старуха ткнула диггеру в пах, — или эта, — затем указала на лоб, — или та.

На лице Годы и Блуда промелькнула улыбка. А вот Богомол смущенно попятился назад и нервно дернул головой.

— Не угадала…

— Жаль, касатик, — протянула травница.

— Это еще почему?

— Потому как остальное, увы, лечению не поддается. Услышите иное — не верьте.

— Спасибо за разъяснение, учту на будущее, — огрызнулся Богомол. — Кстати, до вас здесь был торговец. Не подскажешь, куда он подевался?

— Это какой такой торговец? Хромой али косой? — сморщилась старуха и ожидая ответа раскрыла рот выставив на показ свой практически беззубый рот.

Богомол помедлил, облизнул губы и тихо произнес:

— Мне нужен Гончар.

Толкушка резко погрузилась в ступу. Травница заводила носом будто учуяла ужасный смрад.

— Никогда не слышала о таком, ка-са-тик. Видать ошибся ты местом, милый. Только я здесь снадобья продаю. И никаких ремесленников тут отродясь не было. Вот что, прогуляйся-ка ты до Южных ворот, там рукастых мастеров много, может и сыщешь нужного, — затем она вздохнула: старое морщинистое будто в порезах лицо заметно разгладилось. — Ну а коли не отыщешь искомое — возвращайся. Так и быть, подлечу твою буйную головушку. Подберу тебе микстурку. Она и мысль светлую принесет и с девками бездельничать не даст.

Внимательно выслушав старуху, Богомол упрямо нахмурился:

— Путаешь ты что-то старая. Точно говорю тебе, был здесь Гончар, вот прям здесь и сидел, горшки ваял и иные причудливые поде…

— Замолчи! — рявкнула торговка, едва не подпрыгнув на месте. — Глупость ты несешь! Наказ мой слышал⁈ Больше ничем тебе не могу помочь. Коли с девками у тебя беда, так попробуй количеством взять, авось повезет. На каждую десятую хоть одна да умелая найдется.

Открыв было рот, Богомол почувствовал, как кто-то ткнул ему в бок.

— Верно старуха говорит, — шепнул на ухо Года. — Пойдем куда указали.

Обернувшись в пол-оборота, диггер, наконец смекнул что к чему.

В конце торгового ряда стояли двое. Высокие и голубоглазые, прям как на подбор. Но главным их отличим от всей частной публики, что занимала торговую площадь, был внешний вид. Элегантные костюмы в клетку явно стоящие баснословных денег. Внимательно изучая присутствующих, они о чем-то переговаривались, делая пометки в небольшие серые блокноты.

— Ратники, — раздался голос старого мошенника.

— Вижу, — одними губами прошептал Богомол. И быстро поблагодарил старуху: — Спасибо мать, дельный совет. И с девками, и с мастеровыми. Обязательно воспользуюсь при случае.

— Молодец. — Опустив голову, травница мгновенно потеряла интерес ко всему происходящему и с головой погрузилась в работу. Повернувшись к ней спиной, Богомол уже собирался отправиться к южной окраине Торжка, когда вновь услышал ее голос. — Совет, правда, у нас денег стоит.

— Сколько? — не оборачиваясь, уточнил он.

— А как обычно.

— На стол легли пять старых, потускневших от времени монет с изображением древнего божества.

Среди мастеровых Гончара, конечно же, не нашлось. Обойдя все ряды несколько раз Богомол все-таки сдался.

— Что будем делать? — поинтересовался Года.

— Нам нужен мастер, — настойчиво произнес диггер, — без него никак.

— Ты же сам понимаешь, пока ратники ищут отступников, ты здесь ничего запретного не купишь. Теневые в такие дни не работают. А ждать пока пройдет рейд — нет времени.

Все это время Блуд следил за разговором, не вмешиваясь и не высказывая своего мнения. Впрочем, даже если бы его спросили, он вряд ли дал хоть какой-то дельный совет. На «Торжке» ему посчастливилось быть впервые, а со своим мнением в чужой огород соваться, как известно не стоит.

— Культ избавляется от неугодных, — продолжил рассуждать Года. — Я слышал, что старейшины приняли решения очистить Торг от рунической магии.

Тяжело вздохнув, Богомол кивнул:

— Я полагал мы успеем. Но исполнители, мать их за ногу, проявили невиданное рвение.

— Удивительная редкость.

Года хотел добавить еще что-то, но в этот момент его кто-то толкнул в плечо, и вместо дальнейших рассуждений старый мошенник зло выругался. Потом обернулся. И замер на месте. Обидчик исчез, будто и не было.

Люди проходили мимо, проявляя завидное безразличие к рассерженному мужчине.

— Нет, ну ты видал! — выдал Года.

— Это Торжок, друг мой, — пожал плечами диггер.

Старый мошенник кивнул и, сунув руки в карманы, внезапно рассмеялся.

— Чего это ты? — не понял Богомол.

— Зря ты волновался, что заплатил старухе слишком много. — Широко улыбнувшись, Года извлек из кармана крохотную глиняную фигурку человечка — гончар все-таки исхитрился передать им свою поделку. — Ловкачи! Провести такого как я, дорогого стоит. Осталось ненадолго заглянуть к Ефрему, и считай, мы готовы к сражению.

[1] стихи поэтессы Веры Павловой

[2] Дол (также дола, от общеславянского корня дол — «яма, низина») — желоб, продольное углубление на клинке белого (холодного) оружия.

[3] (славянская мифол.) злой дух живущий у дорог.

[4] Боровой — почти тоже, что леший, дух бора, рощи. Похож на громадного медведя, но без хвоста. Питается животными, хотя иногда заедает и людей.