Представитель по доверенности

Глава 2

Глава вторая. Зона активного отдыха.

Ноябрь одна тысяча девятьсот девяносто второго года.

Местная столовка, которую мы с Ольгой посетили в познавательных целях, представляла собой вариант студенческой забегаловки с оценкой «одна звезда». Вареные яйца, слипшиеся комком макароны и заветренный салат «оливье» приступа аппетита не вызывали, а с учетом нехорошего запаха, периодически доносившегося с кухни, желания пробовать биточки в томатном соусе не возникло, ну а чай у нас был в домике свой, в, несравненно, более высоком, качестве и практически бесплатно.

Понаблюдав, как две семьи с детьми — дошкольниками, с лицами христианских великомучеников, давятся местными блюдами, мы с Ольгой, переглянувшись, выкатились из заведения общепита и двинулись к воротам, где гремел музыкой и сверкал разноцветными лампочками местный бар — единственное развлечение в округе, альтернативу которому составлял поддатый абориген, что в компании десятка низкорослых, унылых лошадок, предлагал часовую конную прогулку по обочинам местных дорог.

Было ощущение, что хитроумные владельцы базы сознательно держали местной столовую в черном теле, собрав в коллективе столовой самых криворуких поваров и целенаправленно ухудшая качество блюд, вынуждая отдыхающих бежать, сломя голову, в круглосуточный бар.

Алкоголь со всех континентов тесными рядами теснился на многочисленных полках за спиной двух веселых барменов, а разносимые шустрыми девчонками с форменных платьицах, одуряюще пахнущие шашлыки, выглядели просто идеально. Конечно, накрутка на местный ассортимент горячих и горячительных блюд в разы превышала наценку на хрючево из столовой, но веселые отдыхающие голосовали рублем, заполняя практически все столы в просторной избе, стилизованной под жилище Бабы-Яги.

— Привет Оля! Ты здесь откуда? — мы не успели занять один из немногочисленных свободных столиков, и изучить меню, основу которого составляла вино-водочная карта, как за моей спиной раздался приятный женский голос.

— Ой, Оксанка! — Ольга вскочила и пару раз чмокнула блондинистую девушку, в которой я узнал одну из фигурантов моего дела — Кондратьеву Оксану Владимировну: — так сама же мне рассказала, какое это классное место, вот я Пашу и уговорила сюда приехать, а то, представляешь, я на Алтае не разу не была!

Я встал и легонько кивнул, оценивающе смотрящей на меня, Оксане:

— Очень приятно, Павел.

— Здравствуйте, а я Ольгина бывшая одноклассница.

Из полумрака выступил поджарый мужчина среднего роста, с жестким лицом и колючими глазами, чье лицо имело сходство с портретом Столярова Игоря Сергеевича.

— Оксана, что-то я не вижу свободных столиков, в натуре…- мужчина задумчиво оглядывал заполненный, гуляющими компаниями, зал бара.

— Ребят, может быть мы с вами посидим… — Оксана скорчила умильную рожицу, на что я сказал, что возражений не имею.

— Игорь. — мне протянули широкую ладонь и даже слегка передавили мою руку, на что я не стал пыжиться, а даже немного поморщился, показывая, что мне больно. Вообще я старался не встречаться взглядом с Игорем, не пялится на симпатичную Оксану, старательно изображая собачку, что упала на спину и подставил брюхо, показывая, что признаю за Игорем статус альфа-самца.

Когда-то старый вор сказал мне, что государственная власть у меня в глазах написана густыми красками, поэтому сегодня я эту «власть» прятал весьма старательно — глаз не поднимал, говорил мягким голосом неконфликтного и неуверенного в себе человека. Отрекомендовался юристом, просиживающим штаны на заводе, пожаловался на «Ниву», которая плохо приспособлена для быстрых перемещений на большие расстояния, и которую я был вынужден взять для регулярных поездок на мамину дачу. Игорь в ответ представился бизнесменом, прокручивающим за неделю десятки миллионов рублей и передвигающимся по жизни исключительно на иномарках. Оксана млела от крутизны своего мужчины, обвивая его, как гибкая лиана и снисходительно поглядывая на резвящуюся Ольгу, которая стала громко рассказывать о ее видении нашего с ней, совместного будущего — свадьба, размен маминой квартиры с выделением нам отдельного жилья и прочие фантазии, на которые я покорно отвечал «Да любимая» «Тебе виднее, дорогая». Чтобы не выпасть из образа небогатого тюти, заказал себе одну палочку шашлыка и бутылку «Жигулевского», завистливо поглядывая на полную тарелку мяса, возвышавшуюся перед Ольгой, что отрывалась, заказывая себе экзотические ликеры всех цветов радуги. Игорь тоже кутил на полную катушку, время от времени стараясь задеть меня, делавшимися все тупее, с каждой стопкой водки, шутками.

Поняв, что уголовник удержу не знает, и скоро придется его просто бить в лоб либо уступать свою спутницу, я выдернул из-за стола, фыркающую как дикая кошка, Ольгу, страдальчески сморщившись, рассчитался с подскочившей официанткой, и покинул бар под оскорбительный смех Игоря, несущийся вслед за мной.

Ночной разговор.

Звонить в Город мне приспичило в три часа ночи. Выбравшись из-под одеяла, я подбросил в печь пару чурбаков, оделся и двинулся к главному корпусу базы отдыха. На крыльце бара о чем-то негромко переговаривались пара человек, но громкая музыка больше не разрывала тишину речной долины, лишь яркие фонарики, оплетавшие крыльцо избы, продолжали перемигиваться в ночной тьме.

Дежурный по базе появился минут через пять моего настойчивого стука, не открывая глаза, сунул мне телефонный аппарат, предупредив, что стоимость разговора будет взыскана при выезде и исчез в темноте служебных помещений, сонно задевая плечами косяки.

— Алло? Слышишь меня? — я звонил домой Руслану, о чем его заранее предупреждал, но все равно, он был явно недоволен, а где-то отдаленно, я расслышал злое шипение Инны.

— Да, Руслан, я тебя тоже ненавижу, а Инне передай, что несмотря на ее слова, я все еще готов на ней жениться… Ну что, все выяснил? Номер КУСП есть? Хорошо. Местным ребятам позвони и напомни обо мне. Все, давай, спокойной ночи.

Недовольный ночным пробуждением Руслан рассказал мне, что в ночь с пятницы на субботу, в период с полуночи до шести часов утра, с улицы Первой революции была угнана, похожая по все приметам, «мазда», с особой приметой — сколом краски на левой задней арке колеса. Через пару минут я, оглядевшись по сторонам и прислушавшись к молодецкому храпу, доносящемуся из домика, где квартировали Оксана и Игорь, на корточках подобрался к белой «Мазде» и убедился, что, с вероятностью девяносто девять и девять десятых процента, эта машина была угнана с территории Дорожного района Города.

В принципе, задерживать Игоря можно было еще в Городе, организовав засаду у подъезда Оксаны, но были нюансы.

Российское уголовное законодательство в отношении похитителей автомобилей было удивительно либеральным, деля эти преступления на угоны и кражи. Зная это, любой профессиональный похититель автотранспорта, будучи задержанным с поличным, смело заявлял, что машиной он завладел с целью покататься, потому как обожает колесную технику и не имеет человеческих сил совладеть со своей тягой к хорошим автомобилям. Покатавшись на чужом авто, он однозначно бы вернул чужую собственность на место, так как корыстных умыслов он не имеет. И получал такой шалун максимум год лишения свободы, а чаше всего штраф или исправительные работы, и лишь при наличии непогашенной судимости за аналогичное преступления, как у того же Игоря, суд мог вкатить пару лет колонии. А вот если удавалось доказать, что человек, похитив машину продал ее, либо оставил себе на постоянной основе, то есть совершил кражу имущества в крупном размере, то и сроки резко становились более суровыми, обещая Столярову Игорю изоляцию от общества от трех до семи лет. Поэтому, я очень хотел установить покупателей похищенных автомашин. Уж больно много лишнего вчера в баре наговорил Игорь в адрес скромного юриста-цивилиста.

— Мы сегодня куда-то пойдем? — из-под одеяла высунулась всклокоченная женская головка.

— Извини, но мне некогда… — я подошел к окну, за которым развивались интересные события.

— Фу, какой ты… — Ольга села в, разворошенной, постели и надула губы: — Я вообще-то рассчитывала…

— Ты помнишь, что я на работе?

— Но я то нет, а я тебе так помогла…

— Ага, так помогала, что почти без денег оставила. На, развлеки себя самостоятельно. — я положил на стол две купюры по пятьсот рублей.

— Но, этого мало. — Ольга, в чем мать родила, высунулась из-под одеяла, и, стоя на четвереньках, брезгливо ворошила острым коготком деньги.

— Нам еще обратно ехать, а кое-кто вчера в баре… — я одевался, поглядывая в окно.

— Ты скучный. — девушка ухватила деньги и вновь замоталась в одеяло: — Я с тобой больше никуда не поеду.

Не хотелось усугублять ситуацию, делясь со своим желанием тоже никуда с Ольгой не ездить, поэтому я молча вышел на крыльцо.

А на улице пахло натуральной весной. Горный Алтай располагался гораздо южнее Города, и, благодаря южным ветрам, что по долинам рек и ущельям, проникали из жарких пустынь, местный микроклимат весьма благоволил алтайским жителям. В среднем, здесь, зимняя погода была градусов на пятнадцать теплее, чем в Городе, расположенном гораздо северней, на границе степи и Сибирской тайги.

Вот и сейчас, теплые ветры принесли оттепель, а потом легкий мороз. Снежный покров подтаял, а затем подмерз, покрывая все скользкой, блестящей корочкой, по которой, с берега реки, безуспешно пыталась подняться белая «Мазда». Пока «японка», с ревом двигателя, въезжала на середину косогора, после чего, бессильно скатывалась назад, я выгулял Демона среди прибрежных валунов, после чего мы с псом уселись в «Ниву», и стали следить за дальнейшим развитием событий.

Побуксовав на крутом склоне, «Мазда», в очередной раз заглохла и скатилась вниз, с водительского сидения выбрался злой Игорь с стал глубокомысленно осматривать, протертые покрышками, ледяные колеи.

— Игорь, что-то случилось? — на крыльцо вышла встревоженная Оксана в накинутой на плечи куртке: — Я думала, что ты давно уехал…

Лучше бы она этого не делала. Из тех слов, что Игорь обрушил на оторопевшую девушку, цензурными были только «думала она». Игорь еще долго и увлеченно срывал зло на своей подруге, которая уже убежала с крыльца в дом, когда я вырулил из-за своего домика на «Ниве».

— Эй, как тебя там… — уголовник бросился мне на перерез: — Надо меня дернуть…

— Извини, мне некогда. — я улыбнулся и, аккуратно объехав Игоря, который, матерясь, попытался пнуть по моей машине, с трудом, но взял скользкий уклон.

Два часа я стоял на обочине, спрятав машину за придорожными кустами, наблюдая за попытками Игоря вызволить машину из ледяного плена. На его беду, сегодня на базе не было ни одного джипа, а владельцы остальных машин опасались спустится с верхней площадки вниз, чтобы взять на буксир белую «мазду». Побегав без толку по территории базы, Игорь сначала убежал в главный корпус, наверное, кому-то звонить, потом, громко ругаясь матом, побежал в деревню, раскинувшуюся метрах в трехстах от базы. Через полчаса на территорию базы отдыха въехал голубой трактор «Беларусь». Тракторист зацепил «Мазду» тросом, рванул и уверенно потащил ее вверх по склону, опять примерно да злополучной середины подъема, после чего рубчатые задние протекторы трактора потеряли сцепление с ледяной коркой, и трактор заскользил назад, беспомощно крутя колесами и через несколько секунд догнал белый японский автомобильчик с, запаниковавшим за рулем, и ударившим по тормозам, Игорем. Раздался треск пластика, и оба транспортных средства, связанные одним тросом, беспорядочно скользя по льду, съехали вниз.

За последующие сорок минут события развивались в следующем порядке: из домиков вышли и, демонстративно не глядя на Игоря, прошли в бар Оксана и Ольга, затем приехало несколько местных мужиков на ржаво-зеленой «уазовской» «буханке», что долго разбирались с Игорем и трактористом. В конце концов, побегав по базе и собрав у отдыхающих все имеющиеся тросы, мужики сцепили их в один буксировочный конец и, не съезжая с твердого асфальта, вытянули «японку», со уныло свернутым набок бампером, на дорогу, после чего «Буханка» и «мазда», короткой колонной, не торопясь, покатили по трассе, ну а я пристроился в хвосте, отстав от иномарки метров на триста.

Проскочив несколько поселков, интересующие меня машины свернули с дороги влево и стали осторожно спускаться к реке, после чего въехали в приоткрытые ворота большой, но, очевидно, не работающей в это время года, туристической базы.

Я приткнулся к обочине, не зная, что делать. Ехать в ближайший поселок и вызывать помощь из республиканского МВД было чревато, что угнанная машина за время моего отсутствия покинет территорию базы и навсегда скроется среди этих красивых горных долин. Лезть на базу одному было сыкотно — мне противостояло, как минимум пятеро, и чем закончится эта встреча не мог предсказать никто. Я подумал, после чего написал короткую записку с указанием моей должности и указанием телефона дежурной части Дорожного РОВД и, подняв руку, вышел на дорогу.

Остановилась третья по счету машина. Мужчина, сидевший за рулем «шестерки» с Городскими номерами, со скептическим выражением лица выслушал мою просьбу заехать в милицию в Столице алтайских сыров и отдать дежурному мою записку, после чего уехал, а я, передвину кобуру с пистолетом со спины на бок, не торопясь, покатил в сторону распахнутых ворот закрытой базы.

База отстояла от трассы метров на четыреста, и представлял собой большую, огороженную сплошным забором территорию, несколько десятков летних домиков, закрытое кафе, одноэтажный магазин, старой, еще советской постройки, с горящей в окне электрической лампой охранной сигнализации, а также еще одной огороженной территорией, за которой прятался большой дом с дымящей трубой и какими-то постройками вокруг, и, судя по всему, именно на этом подворье скрылись фигуранты, так как единственная накатанная колея на территории базы шла именно туда.

Не знаю, через сколько мне должна была прийти помощь, если тот странный мужик –мой земляк, не выбросил мою бумажку в окно за первым же поворотом, но стоять возле въезда на базу было бессмысленно — в любой момент белая «мазда» могла выехать за ворота, и тогда ни о какой помощи мне речи бы уже не было, подмога бы не знала, куда я девался, преследуя угнанную машину.

Поэтому я подал «Ниву» вперед, частично заблокировал ее корпусом выезд с обитаемого подворья, после чего, выпустив из машины собаку, присел в воротах на колено, прячась за кучей снега и стал осторожно рассматривать открывшуюся передо мной территорию двора. Автомобили, которые я преследовал, стояли возле большого сарая, стены которого были выложены из мрачно-серых шлакоблоков. Больше во дворе ничего примечательного не было, за исключением серо-белого щенка, внезапно появившемся на большой куче снега и испуганно облаявшего меня. Тонкий, истеричный лай песика, как будто сорвал туго натянутую пружину — из-за строений и куч снега внезапно, как черти из табакерки, выскочили несколько человек и бросились в мою сторону.

Что-бы там не говорили прокуроры, но когда в твою сторону молча бегут несколько человек, с перекошенными от злости, лицами, ты серьезно начинаешь опасаться за свою жизнь, поэтому я, перекрыв все нормативы, выхватил из «оперативной» кобуры пистолет и выстрелил из него куда-то, между бегущих ко мне мужчин. С определенной натяжкой можно было признать, что это был предупредительный выстрел в воздух.

— Стоять, милиция! — я махнул удостоверением, но сильно мне это не помогло.

Пробежав по инерции еще несколько шагов, агрессивные аборигены остановились.

— Братва, а я его знаю. — сделал маленький шажочек вперед Игорь: — Он на одну базу со мной заехал. Этот лошара сказал, что работает на заводе юристом…

— Ни че так, юристы сейчас с пистолетами…- коротко гоготнул один из нападавших — здоровый мужик с полным ртом золотых коронок: — А он, Игореха, говорит, что он милиционер. Что за времена настали — никому верить нельзя! Пацаны, а кто-то милицию из вас вызывал? Товарищ милиционер, а можно мы поближе подойдем, документик ваш внимательно осмотрим?

Так, миролюбиво скалясь на меня, четыре человека, медленно, но неотвратимо, делая маленькие, еле заметные шаги, приближались ко мне.

Справа от меня, за забором что-то скрипнуло, тут же раздался лай Демона и чей-то, испуганный крик. Уже не скрываясь, молодой мужчина перемахнул через забор метрах в двадцати от нас и обиженно заявил, показывая на забор, откуда доносился лай пса:

— Братва, у него там собака еще, здоровая!

— Слышь, мужик, давай поговорим… — здоровяк с золотыми коронками, миролюбиво выставив ладони перед собой, сделал еще один маленький шажок вперед.

Одновременно с этим что-то щелкнуло слева от меня, по руке, держащей пистолет, ударило, как молотком, со всей дури, и «макаров» выпал из, разом одеревеневших, пальцев. Очевидно, это было неожиданностью и для меня, и для нападавших, во всяком случае, они промедлили буквально одну секунду, что позволило мне подхватить пистолет со снега левой рукой и добежав до машины, заскочить в кабину и заблокировать изнутри двери.