Представитель по доверенности

Глава 10

Глава десятая.

Декабрь одна тысяча девятьсот девяносто второго года.

Ольше всего мне хотелось разорвать конверт вместе с содержимым. Согласно ксерокопиям, приложенным к исковому заявлению, все инструменты, оборудование и материалы, которые я вывез с территории АОЗТ «Энергоспецремонтгарантия» или оставил им на ответственное хранение, было передано Заводом в пользование, по цене, в треть от рыночной цены и с отсрочкой оплаты на шесть месяцев.

— Пишут, что ваша подпись под договором — я пододвинул генеральному черную, неразборчивую ксерокопию договора.

Григорий Андреевич поднял лист к потолку, присмотрелся на просвет: — Хрен его знает, что-то похожее, но я такую ерунду бы никогда не подписал, и мне даже не пытались ее подсунуть на подпись, я бы запомнил.

— Ладно, дорогой шеф, первое заседание все равно, в январе, там разберемся. Пока не готов ничего сказать. — я неопределенно развел руками и двинулся на выход, но у дверей кабинета остановился: — Мне тут командировка, внезапно, нарисовалась, на Алтай, так что меня неделю не будет. Но я каждый день буду Валентине звонить, так что, если что-то срочное, передавайте через нее.

Командировку мне подписали с боем — мой рапорт о возможном обнаружении на территории Республики, угнанных у нас автомобилей, внимательно прочитали, обозвали ненаучной фантастикой, и велели готовится к очередному суточному дежурству, а похищенный автотранспорт разыскивать на территории района, максимум, города, без длительных отъездов за пределы субъекта федерации. Пришлось изобразить на грустном лице покорность судьбе и воле начальства, сам же позвонил оперу, курирующему кражи и угоны автотранспорта в областном управлении, и как бы, между делом, «слить» нежелание начальства отпускать меня в длительную поездку для реализации, на сто процентов верной, информации. НЕ скажу, что после этого руководство смотрело на меня ласково, по-отечески, но мне это было неинтересно. На ежемесячных подведениях итогов работы руководство всех рангов интересовало только количество раскрытий, невзирая на любые трудности, а за две недели до итогового собрания личного состава, начальников интересовал только график дежурств.

Мне пожелали без трех-четырех раскрытий не возвращаться, лучше сразу остаться на Алтае, иначе, моя казнь и смерть будут особенно жестоки, просто за гранью человеческого восприятия. Я ответил, что осознаю свою вину, меру, степень, глубину и двинулся собираться в дорогу.

Руслана мы забрали у его дома в половине седьмого утра. Он пытался, ссылаясь на свои габариты, занять кресло рядом со мной, но я сообщил ему, что в дороге предпочитаю хватать за коленки Наталью, вот такой у меня бзик, пришлось оперу по «безвестникам» лезть назад, где его радостно встретил, пытаясь облизать небритое лицо, возбужденный Демон. Второй раз Руслан стал возмущаться, когда понял, что вместе с ним и Демоном, мы берем в Дорогу еще и Витю Брагина, который терпеливо ждал нас на станции метро «Дебаркадер». В довершении всего, Виктор, пробираясь в задний ряд тесноватого салона «Нивы», сел костлявым задом на лежащий на сидении пистолет-пулемет «Кедр», который я, со скандалом, вытребовал из дежурки на время командировки. Попытки призвать к моему разуму, ведь не на войну я собрался, закончились цитированием свежих случаев, когда туристы из Города, приехав отдыхать на благословенный Алтай, встречались там с местными пастухами, которые, с детской непосредственностью просили поделится с ними водкой, а получив отказ, просто расстреливали грубых гостей чудесного края их длинноствольного охотничьего оружия.

Начальство, в конце концов, сдалось, запретив мне брать второй штатный магазин в «Кедру», но, с учетом того, что при демократической России, нам стали давать на стрельбах патроны из расчета «бери сколько хочешь», а инструктор боевой подготовки деликатно отводил глаза, когда дорвавшиеся до «халявы», опера гребли патроны из цинка горстями, то запас патронов от «макарова» у меня был весьма солидный. Примерно через час мои пассажиры успокоились, распределились и начали проваливаться в липкую дрему — Руслан отобрал у Брагина пистолет –пулемет, Демон перебрался с заднего ряда в ноги, сидящей рядом со мной Наташей, что, поджав под себя ножки, положила головку мне на плечо и задремала, в общем, все приняли максимально удобное для себя положение. Дорога до Алтая была знакома, содержалась в хорошем состоянии, единственной проблемой на ней было — не заплутать в Биекатунске, проскакивая его насквозь.

Обедали на трассе, в новеньком, отделанным белым сайдингом, двухэтажном павильоне, с белыми стульями и столами.

Брагин важно достал из кармана потертых джинсов пухлый бумажник, очевидно, что владельцы угнанных автомобилей, в надежде, что их транспорт вернется в родную гавань, щедро проспонсировали нашу поездку. И тут Витя совершил ошибку — взял на горячее пару котлет с гарниром, очевидно не зная, что в общепите на котлеты пускают всякие-разные остатки.

Его ошибка настигла нас, буквально, через час, да так навязчиво, что Наталье пришлось пересесть на заднее сидение, а справа от меня уселся Брагин на пару со страдальческим выражением лица.

На его беду, трасса проходила в окружении, ровных как стол, заснеженных полей, единственными укрытиями на которых были полуразрушенные автобусные остановки и будочки подземных линий связи. Увидев такое укрытие, Брагин сквозь зубы просил притормозить, и схватив остатки рулона туалетной бумаги, случайно оказавшейся в машине, бежал, высоко вскидывая ноги, к этому искусственному сооружению.

К сожалению, в аптеках Биекатунска, из чудодейственных пилюль был только активированный уголь, который Виктор стал потреблять целыми облатками, остановившись только на третьей, после чего блаженно откинулся на спинку сидения и заулыбался, демонстрируя черные, как у шахтера, зубы.

На этом наши приключения закончились. На мое предложение остановится в селе Сростки, где в установленном у трассы железнодорожном пассажирском вагоне, с утра до вечера, торговали жареными пирожками, экипаж замахал руками и потребовал больше их едой не соблазнять, и ехать без остановок до самого пункта назначения. Гостиница в столице Республики, где я ночевал в прошлый раз, продолжала глядеть на мир пыльными окнами с трещинами, радуя стойкой приверженности к ненавязчивому советскому сервису, поэтому волевым решением направил машину к уже знакомой мне базе. По причине зимнего сезона и начала рабочей недели, база была наполовину пуста, администрация была счастлива гостям, выделив нам отдельный домик на берегу Катуни, с двумя отдельными входами. Одну половину заняли мы с Наташей, а за стенку вселились Руслан и Брагин. Не знаю, сколько у парней было кроватей, нам же досталась огромная и, главное, крепкая кроватка размера «кинг- сайз». Решив, что после дальней дороги, мы все имеем право на отдых, мой экипаж отправился в, продолжавший зазывать яркими огнями вывески, местный бар. Народу было много, но, нам нашелся небольшой столик, куда через пару минут положил меню, пробегавшая мимо, расторопная девочка в форменном сарафанчике.

Так, как я был обвешан оружием и патронами на новогодняя елка, так, что пришлось есть в куртке, мы с Наташей быстро выпили по стопке местной настойки и съели на двоих жаренного мяса с картошкой, поданное на черной чугунной сковородке, после чего, оставив парней, уже принявших на грудь по сто пятьдесят грамм водки и, с интересом, поглядывающих на девушек за соседним столиком продолжать разгул и веселье, правда предварительно изъяв у Виктора большую часть «общественных» денег. Брагин минут пять кобенился, но был вынужден передать мне под столом свой бумажник, предварительно вытащив из него несколько купюр.

Через два часа, когда платиновая блондинка мирно засопела у меня под боком, я выполз из-под теплого одеяла и, шлепая босыми ногами по доскам пола, подошел к окну. За окном, на противоположном берегу, скованной льдом, буйной красавицы Катуни, белели, уходящие к черному небу, сопки, покрытие темными соснами с ровными, «корабельными» стволами. В печи ревел огонь, а сверху, от клуба, доносились приглушенные звуки музыки и крики веселящихся людей. Из темноты, сгустившийся у печки, поднялась голова Демона, с чутко настороженными ушами — пес решил, что возможно, впавший в меланхолию хозяин, накинет на себя хоть что-то и снова выведет его побегать по пустынному берегу реки. Я подошел к наружной двери, и чуть приоткрыл ее, предлагая псу самостоятельно оправится на прогулку, но тот лишь разочарованно фыркнул и, со вздохом, уронил огромную башку на скрещенные передние лапы. Правильно, мы почти час выгуливали этого паразита, стоя обнявшись среди камней, наваленных на берегу и любуясь яркими звездами, переливающимися фиолетовыми огоньками в черном небе, каких не увидишь в загазованной атмосфере Города, лишь иногда отвлекаясь на собаку, которая приволакивала очередную корягу, совала мне ее в руки, требуя кидать, на, как можно, дальнее расстояние.

Я постоял еще немного у окна, озяб под струей прохладного воздуха, что тянуло из шелей в деревянной раме и вернулся в теплую постель, осторожно пристроившись с краю, чтобы не разбудить, крепко спящую, Наталью. Девушка завозилась, потом повернулась ко мне и, по-хозяйски, закинула на меня стройное бедро, после чего вновь засопела размеренно и спокойно.

Моих гулен утром пришлось долго будить, колотя ладонью в дверь (бил бы ногами, но, было неудобно перед работниками базы отдыха, что изредка появлялись в поле зрения и бросали на меня сочувственные взгляды. В результате, мы с Наташей позавтракали в одиночестве, вполне пристойной, рисовой кашей, выпили по стакану чая, лишь после этого появились мрачные и лохматые, наши спутники. И если Брагин, страдальчески морщась, взял с раздачи два стакана кефира, то Руслан с аппетитом умял яичницу с парой сосисок и стакан бурды, по-прежнему, считавшееся «кофе» в российском общепите.

Отправив Виктора отсыпаться, в домик, а Наташу просто отдыхать, мы с Русланом, как лица официальные, вписанные в командировочное удостоверение, поехали в местное отделение ГАИ, налаживать связи с местными регистраторами автотранспорта.

— И чем я вам могу помочь? — начальник регистрационного подразделения автоинспекции, не поднимая на нас глаз, в седьмой раз пересчитывал, врученное ему, отдельное поручение следователя.

— Для начала окажите содействие, чтобы в вашем комиссионном магазине нам книгу регистрации договоров купли –продажи автотранспорта дали…

— Ну, тут то у вас никаких проблем не будет, я им позвоню. — майор наконец перестал изучать требование и положил казенную бумагу на стол: — Вы, когда их хотите посетить? Завтра, как я понял?

— Вообще-то, сегодня, чтобы день не терять…

— Так вы не успеете. У нас комиссионный магазин до обеда работает, рыночек маленький, все с утра успевают покупки оформить.

— Подскажите, как добраться, мы все-таки постараемся успеть еще сегодня.

Начальник ГАИ поморщился, очевидно, что мой прямой отказ ему пришелся не по нраву, но, все-таки, оторвал от перекидного календаря листок и стал на обороте рисовать совсем маленькую схему проезда. Названий улиц он не указал, ответив на мой вопрос с обезоруживающей улыбкой: — А знаешь, не помню! Помнил, но забыл — из головы вылетело. Но вы там дорогу найдете, там здание еще такое на повороте, вы мимо не проедете, сразу на него внимание обратите.

Минут через пятнадцать путешествия согласно схеме, напоминающей по наличию ориентиров карту с пачки папирос «Беломорканал», я заметил, что мы движемся по кругу, второй раз проезжая мимо сарая с вывеской «Пиво» и толпой жаждущих у окошка.

Пришлось ловить на улице аборигена и спрашивать дорогу. Оказалось, что поехали мы ровно наоборот, не в ту часть города, поэтому пришлось спешно разворачиваться, памятуя о коротком дне работы комиссионного магазина. К нашему удивлению, расписание работы магазина было вполне даже щадящим — с девяти часов утра до шести часов вечера, вот только встретили нас там не ласково, заявив, что не могут предоставить для ознакомления журнал регистрации покупок и копии договоров, потому как журнал у них ведется первый день, а старые журналы и вся документация сдана для проверки в прокуратуру. Когда в городской прокуратуре, куда мы примчались, фамилия сотрудника, взявшего журналы для проверки совпала с фамилией помощника прокурора, ушедшего в очередной отпуск, я даже не удивился.

— Майор! — моим горячим желанием было открыть дверь в кабинет начальника отдела ГАИ ногой, но в самую последнюю минуту я сдержался: — Это так не работает!

— Ты что себе позволяешь! — от утренней любезности начальника регистрационного отдела не осталась и следа: — Иди на хрен отсюда!

— Я то уеду, но только завтра, как на службу выйду, организую отправку спецсообщения в Москву, а уж оттуда комиссия приедет, и вывернет всю вашу тупую схему наизнанку и не думай, что у тебя получится сослаться на прокурорские проверки и отпуска! Когда приедет несколько майоров из столицы, вся ваша местечковая мафия разбегутся, как тараканы, и ты останешься крайним, никто тебя прикрывать не будет.

— Да успокойся ты, посиди в коридоре, я сейчас позвоню кое куда и все порешаю. — начальник отдела ГАИ вдруг сменил гнев на милость, взял телефонную трубку и замахал рукой, чтобы я закрыл дверь.

Я просидел под дверью минут двадцать, после чего майор вышел из кабинета, уже и, равнодушно бросив мне на ходу, что ничего сделать не получится, запер дверь и ушел куда-то наверх, где располагался следственный одел городского управления.

Если бы мы с Русланом были только вдвоем, мы бы, безусловно, сразу бы рванули в Город, но на базе отдыха нас ожидали Виктор с Наташей и Демоном, поэтому нам пришлось вернутся, в общем, в этот день мы решили никуда не ехать. Правда, пользуясь возможностью дозвонится до Города, я, все еще кипя от злости, это сделал, застав на службе моего куратора из областного управления и от души выложил все свои подозрения относительного круговой поруки местных правоохранителей. Мой контакт в Городе внимательно меня выслушал, несколько раз попросив повторить некоторые подробности, после чего предложив мне никуда не ехать, а ждать на месте, перезвонив через сутки.

Сутки спустя.

— Добрый вечер, я, как велено…

— Привет Павел! — мой контакт в Городе, обычно очень сдержанный на эмоции, сегодня был необычайно оживленным: — Записывай. Завтра едешь в городской управление столицы Республики, обратишься к… (прозвучала фамилия одного из заместителей начальника городского управления), и он тебе все организует. Вечером мне перезвонишь и сообщишь, как и что. Как понял?

Уверив собеседника, что я понял я все предельно ясно, я попрощался, положил трубку на аппарат и покрутил головой — заместитель начальника управления — это на две ступени выше, чем начальник регистрационного отдела ГАИ, значит я сумел достучатся до кого следует и завтра смогу продвинутся немного вперед, во всяком случае, так тупо вставлять палки в колеса мне уже не будут.

Следующим утром заместитель начальника встретил меня вполне любезно.

— На, старлей… — передо мной, на поверхность стола шлепнулись несколько журналов формата «амбарная книга» и пара картонных папок с документами: — Идешь в соседний кабинет, выписываешь, все что тебе надо, только смотри, ничего не бери. Если надо снять копию — обратись к секретарю моей приемной, она все сделает. Журналы и договора из кабинета не выносить, вечером сдать секретарю. Как закончишь — найди меня, порешаем, как дальше лучше действовать. И не ссы, никто мешать тебе не будет. Тот человек, который неправильно себя повел заболел серьезно и на службу больше не вернется. Но ты тоже, не забывай, что ты здесь в гостях, самодеятельностью не занимайся. Ты, кстати, позавчера вечером, из нашего управления, куда поехал?

— К знакомым, в Биекатунск. — назвал я крупный город соседнего края, до которого было около двухсот километров.

— Понятно… — заместитель начальника странно посмотрел на меня, после чего, кивком головы отпустил работать с документами.