Преддипломная практика

Глава 7 О поисках того, не зная чего, и о дипломатии

Дорога закончилась подозрительно быстро. А может, они свернули с нее, сами того не заметив, потому что в лесу было темно, а лепить светлячков, пока не зашли подальше, юные маги не решались. Вдруг селяне увидят и поймут, что кто-то там идет к их загадочной матери?

Тропа, которая сменила дорогу, была какая-то неубедительная. На ней валялись ветки и листья, а однажды попался даже чей-то костяк, который громко затрещал, когда Льен на него случайно наступил. Еще и нога между продавленных ребер застряла.

Оптимистично настроенный Яс уверял, что скелет специально на тропу положили, потому что если бы он здесь появился сам, его бы растащили волки на части. А раз не растащили, то появился он здесь в таком виде, что волков не заинтересовал. Яс даже придумал, зачем его класть на тропу — чтобы об него спотыкались и наступали на него, сдвигая с места. И тогда сразу было бы понятно, что по тропе кто-то ходил.

Правда, никто оптимизма Яса так и не разделил. Потому что если ходить по тропе днем, то костяк можно было бы переступить. А ночью, не зная и без Деньки, эту тропу вряд ли найдешь.

Кому кости принадлежали при жизни, студентусы так и не поняли. Череп был вытянутый и клыкастый, но вроде не волчий и не собачий. Хвоста не было вообще, хотя его могли утерять при жизни. Да и в целом тварюшка была какая-то сплющенная, словно Льен был не первым, кто на нее наступил, и предыдущие наступавшие отличались весом, а также шириной и длинной стоп.

Освободив Льена, студентусы пошли дальше. А потом и вовсе налепили тусклых светляков и пошли почти с комфортом, даже не подозревая, что кому-то все это время приходилось гораздо хуже.

Фламма кралась стараясь не шуметь, но как назло, то спотыкалась, то цеплялась одеждой за ветки, то умудрялась угодить лицом в паутину и едва сдерживала вопль. И если бы преследуемая группа не шумела еще больше, ее бы давно обнаружили.

Воины тоже крались, потише чем Фламма, но в твердой уверенности, что идут именно за княжичем, а не за мелкой пугливой блондинкой. И если бы Фламма отстала, свернула с тропы и потерялась в лесу, они бы и там последовали за ней.

А сверху за всеми наблюдала полная луна. И изредка ее свет даже пробивался сквозь листву, но пользы от этого не было вообще. Один только Янир с удовольствием подставлял то ладонь, то лицо под белый свет. Луна ему всегда нравилась, еще до того, как он узнал, что оборотень.

По лесу студентусы блуждали долго. Денька то замирал у деревьев и долго на них таращился, словно пытался запомнить рисунок коры, то резво шел вперед, ну или не вперед.

С подозрительной тропы он сначала вышел на более хоженую, а потом на похожую на звериную. После звериной ему опять подвернулась вполне утоптанная и довела она до ручья, который начинался под одним большим гранитным камнем, непонятно как попавшим в этот лес, и заканчивался под другим, тоже гранитным, но посветлее.

В ручей Денька вглядывался так, словно неожиданно открыл в себе талант предсказателя и теперь пытался рассмотреть в воде будущее. Остальные тоже посмотрели, но так ничего и не высмотрели.

— Куда дальше? — спросил Яс, легонько толкнув задумавшегося Деньку в плечо.

— Туда, — уверенно сказал поисковик и махнул рукой себе за спину. Оттуда они пришли и зачем было сворачивать к ручью, студентусы не поняли.

— А сюда мы зачем пошли? — озвучил общий вопрос Яс.

— Там что-то есть, — сказал Денька и опять уставился в воду. — Не в воде, под дном. Неглубоко.

— Артефакт? — загорелся Яс.

— Нет, пахнет иначе. Но оно неопасное, не угрожает. Не ловушка. Не… я не могу понять, на что похоже, но на что-то похоже. Давайте его достанем.

— Лопаты у нас нет, — сказала разумная Ольда и даже придержала за руку Джульетту, готовую броситься в воду и начать раскопки ладонями.

Денька печально вздохнул, присел, подобрал палку и стал ковырять что-то в воде.

— Похоже, это намек, что пока не выкопаем, дальше не пойдем, — сказал Янир и велел: — Отойди, попробую.

Что он там собирался попробовать, никто спросить не успел. Данька резво отскочил в сторону. Янир воздел руки вверх, сложил ладони вместе, а потом резко опустил их перед собой, словно держал топор и попытался им разрубить бревно.

Вода в ручье выплеснулась.

Янир опять поднял руки и стал разводить ладони.

Земля у его ног вздыбилась, растущее рядом дерево зашаталось, роняя листья и сухие ветви, потом заскрипело так, словно собиралось рухнуть, причем на ненормального мага-оборотня. А потом из-под земли полезли корни. Они выстреливали, как хлысты, разбрасывали влажную землю и змеями ползли к ручью, успевшему набрать немного воды в опустевшее русло. Там они ныряли под землю, разрыхляя ее, стуча камешками, влажно хлюпая. Корней становилось все больше. Студентусы заворожено следили за этим действом и совсем не удивились, когда корни резко вынырнули из-под земли, таща за собой небольшую шкатулку, подозрительно чистую и новую с виду.

— Ну ты даешь, — восхищенно выдохнул Яс, когда корни убрались под землю, а развороченное русло опять стало наполняться водой.

— А я знаю что это, — заявила Джульетта, неотрывно глядя на шкатулку.

— Что? — спросила Ольда.

— Сейф. Старинный. Раньше в таком хранили документы, ценные амулеты, ключи и драгоценности. У меня такой же есть. Только я в конфеты хранила, они там не портились и осы их не находили. Без сейфа у меня в окно все время осы залетали.

— Ага, — задумчиво сказал Денька и подняв опущенный корнями на землю сейф, погладил его ладонью по крышке. Потом уверенно сказал: — В нем амулет. Старинный наверное. Я его нашел.

— А сейф мы как откроем? — заинтересовался Малак тоном полным скептицизма.

— Смотря как его запирали, — сказала Джульетта. — Если кровью, то уже не откроем, он наверняка долго пролежал под землей и даже прямые потомки запиравшего уже не подходят. А если головоломкой или магией, то надо просто найти специалиста. Мой сейф тоже был закрытый, когда я его купила в том магазинчике. Папенькин главный маг открыл и очень смеялся, когда обнаружил там чьи-то панталоны, дурные стихи о любви и зелье против комариных укусов.

— Ага, вот для чего в старину нужны были сейфы, — глубокомысленно сказала Ольда, пока парни переглядывались. — Денька, если ты там обнаружишь такую же пакость, нам лучше не показывай.

Денька пожал плечами, покрутил шкатулку и, вздохнув, засунул ее за пазуху.

— Там что-то знакомое, — сказал упрямо. — У меня уже было такое ощущение, но я не помню когда и почему. Оно не опасное, опасность я бы запомнил.

— Идем дальше, — решительно сказал Льен, подозревая, что если они простоят здесь еще немного, тот же Яс пожелает попытаться открыть шкатулку не сходя с места.

Фламма, услышав эти слова, радостно прихлопнула комара и потопталась на месте.

Воины, которые немного заблудились, все-таки упустив Фламму, и неожиданно для себя вышли к ручью с другой стороны, перестали выжимать одежду на себе и приготовились продолжать преследование. Ничего другого им не оставалось. Только идти следом и ждать, пока княжич решит отойти от этой безумной компании хотя бы в кустики. Потому что маги способные швыряться водой и заставлять деревья копать землю их пугали.

И их счастье, что воины не видели, что всем этим занимался именно княжич. Или к несчастью.

Смотря с какой стороны смотреть.

Поплутав по лесу еще немного, студентусы, сами не понимая как, потому что тропы им больше не попадались, вышли к поляне, на которой возвышался небольшой холм. Самое обидное было, что они вышли к ней рядом с утоптанной тропой и, возможно, если бы своевременно сделали три-четыре шага вправо, по этой тропе бы и шли, а не продирались через кусты, завалы из упавших деревьев и неожиданно появляющиеся овраги. Малакку вообще казалось, что тропа петляла себе по лесу, обходя все эти препятствия. А студентусы петляли параллельно тропе, собирая на себя мусор и дождевую воду с ветвей. Хорошо, хоть Янир и Льен смогли высушить одежду как на себе, так и на компании.

Фламме в это раз повезло больше. Она как раз сделала нужные шаги и шла по утоптанной дорожке, удивляясь тому, что остальные предпочитают ее обходить. На некоторое время девушка даже задумалась о том, что по удобной тропе могут ходить какие-то страшные ночные звери, например ужасные волки со светящимися глазами. Но довольно быстро убедила себя, что такое бывает только в сказках.

А вот охотникам на княжича и в этот раз повезло еще меньше, чем княжичу с компанией. Воины каким-то образом умудрились набрести на бобровую запруду, чуть не увязли там, набрали в обувь воды, а потом еще и обнаружили терновые заросли, которые обходили долго и нудно, из-за того, что решили обходить их слева. И не подозревали, что справа эти кусты бы закончились через пару шагов. Но как ни странно, к поляне они тоже вышли, как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как Янир ловко взбирается наверх, чтобы оттуда осмотреться.

— Это точно здесь? — допытывался тем временем внизу Яс.

— Что именно? — спросил Денька, который был уверен, что здесь что-то есть, но понятия не имел, что именно.

— Мать, — сказал Яс и неодобрительно посмотрел на отчаянно зевавшего Малака. Вслед за Малаком зевнули Ольда и Джульетта, а Льен почему-то чхнул.

— А как она выглядит? — спросил Денька.

— Кто? — переспросил Яс, успевший задуматься о зевках.

— Мать, — сказал Денька. Джульетта захихикала.

— Откуда мне знать. Ее надо просто найти, — сказал Яс.

— Ну, возможно, именно она здесь и есть, — ответил на это заявление Денька.

— Ничего интересного вокруг нет, — отчитался спустившийся с холма Янир.

— Хм, — задумчиво отозвался Малак и опять зевнул. — Либо мать очень маленькая, либо она очень похожа на что-то знакомое и неприметное. На дерево, например.

— Или на камень, — добавил Льен, тоже на это раз зевнув.

Зевнувшие же девушки переглянулись, а Джульетта еще и поддела ногой камешек.

— Денька, может, ты поищешь поточнее? — спросил Льен, посмотрев на ближайшее дерево.

А деревьев вокруг было много. И камней хватало. А уж если в матери ненормальные селяне записали какую-то траву, то искать можно не один день.

— Ладно, попробую, — сказал Денька и замер, прикрыв глаза.

Стоял он довольно долго, и зевать стали даже Яс с Яниром. Кот, умудрившийся куда-то сбегать и вернуться с добычей, уселся у ног хозяина и стал с хрустом поедать большого жука. Фламма обнаружила вышедшего не вовремя из-за дерева мужика с мешком и, сразу опознав в нем похитителя Янира, бросилась спасать мужчину мечты. Неудачно как-то бросилась, за что-то зацепилась, шлепнулась, носом в колючее растение. Нашумела, но к счастью, этот шум растворился в шуме поднявшегося ветра. К несчастью, этот ветер стряхнул на девушку холодную воду с ветвей. А потом еще обнаружилось, что колени и руки безнадежно испачканы, а царапины сразу же начали саднить и чесаться, но трогать их грязными руками было нельзя.

В общем, Фламма разозлилась, попыхтела немного, подобрала довольно увесистую, хоть и сухую палку и пошла мстить. Ветру и дождю она отомстить не могла, поэтому шла к мужику с мешком, даже не подозревая, что он там не один.

— А может, он заснул? — спросила Джульетта, которой надоело смотреть на стоявшего с закрытыми глазами Деньку.

— Вроде нет, — сказал вовсе в этом не уверенный Яс.

— Там, — потусторонним голосом отозвался предмет их разговора, поднял перед собой руку и сомнабулистически зашагал туда, куда она указывала. Наступил на громко хрустнувшую ветку и едва не рухнул, хорошо, что Янир поддержал.

Хруст палки, сломавшейся об голову мужика с мешком, слился с тем, что издала погибшая под ногой Деньки ветка. Фламма, которая вовсе не ожидала, что грозное с виду оружие на самом деле столь непрочно, рухнула на колени и больно ударилась правым об скрывавшийся в траве камень. Зато мужику было хоть бы хны, стоял себе и тихо проклинал какое-то лесное чудовище, причем говорил с узнаваемым акцентом северных княжеств.

— Так это же девка, — чему-то обрадовался выглянувший из-за дерева на ругань еще один мужик.

Третий выглянул с другой стороны, а четвертый, решивший не показываться девушке на глаза, проворчал:

— Не до девок ныне.

— Да, — согласилась с ним Фламма, уже привычно швырнула в ближайшего мужика россыпью искр, вскочила на ноги и убежала, не слушая, что ей шипит в ответ несчастная жертва магии, хлопая ладонью по тлеющей бороде.

Убегала Фламма вовсе не просто так, она бежала на поиски нового, более прочного оружия. Потому что если не победить странных бородачей самостоятельно, а теперь девушка не сомневалась, что это именно они ловят мужчину ее мечты, подвиг не будет засчитан и Янир не будет благодарен. О том, как она собирается побеждать четверых взрослых мужчин при помощи палки, пускай даже прочной, Фламма пока не задумывалась. Ближайшей целью было хотя бы эту палку найти. Но к сожалению, девушка не знала, что с деревьев падают только сухие и непрочные ветви, а живые и прочные надо отрубать, поэтому суматошные поиски затягивались, а все найденное при сгибе сразу же начинало знакомо трещать.

Мужчины, потушив бороду и поговорив о том, откуда взялась ненормальная ведьма, что ей было нужно от них и почему она такая грязная, но так и не придя к какому-то выводу, решили и дальше наблюдать за княжичем, ожидая того момента, когда ему захочется в кустики. Не станет же он справлять нужду на глазах у барышень. А чтобы сумасшедшая ведьма больше никого не ударила и не подожгла велели самому младшему приглядывать за лесом вокруг.

Янир же, который в отличие от студентусов отлично слышал всю эту возню, загадочно улыбался и ждал, что будет дальше. И ни в какие кустики идти не собирался.

А Данька медленно и уверенно шел вокруг холма, постепенно на него взбираясь, и делал уже четвертый круг. Остальные брели за ним и им становилось скучно. И зевали они все чаще.

— Там, — опять сказал неожиданно остановившийся Денька, повернулся лицом к холму, шагнул и пропал.

— Ой, — заполошно сказала Джульетта.

— Иллюзия! — сам не зная почему обрадовался Льен. А Яс с котом просто взяли и пошли следом за Денькой.

— Похоже, сложная иллюзия, звуки не пропускает, — задумчиво сказал Малак.

— Не нравится мне это, — впервые с начала похода за матерью задумался о возможных опасностях Льен.

А задумавшись, задвинул себе за спину Джульетту, подготовил свернутую в шарик ловчую сеть, повисшую на кончиках пальцев левой руки, мысленно пожалел об отсутствии меча и только после этого пошел следом за Ясом. Остальные потянулись за ним. А Янир, перед тем как переступить границу иллюзии, светло улыбнулся лесу.

— Сбег, — отчаянно сказал воин с мешком, всего на миг отвлекшийся от холма и обнаруживший, что студентусы куда-то неожиданно пропали и вряд ли они успели за столь короткое время зайти на противоположную сторону холма.

— Сбег, — подтвердил воин с подпаленной бородой, тоже упустивший момент исчезновения.

— Спрятался, — не согласился с ними товарищ. — Там, наверное, кусты, они за них зашли, вот и не видно. Надо ждать, выйдут.

— С другой стороны холма и уйдут, — мрачно предрек четвертый.

А Фламма, даже не подозревавшая, что похитители умудрились упустить мужчину ее мечты из виду, с пыхтением пыталась отломать ветку невысокого клена. Но то ли клен был какой-то особо прочный, то ли ветка неудачная, но дело шло туго и приближаться к своему завершению не собиралось.

Швирн и Сецька на самом деле были пастухами, а вовсе не сторожами. И держать в руках дедовы еще рогатины, с которыми они когда-то ходили на медведей, почему-то расплодившихся в лесу рядом с селом, парни умели не особо. Медведи повторно плодиться не спешили. О военной карьере пастухи никогда не мечтали. Волки к селу близко не подходили и связываться с лохматыми волкодавами, помогавшими стеречь стадо, не спешили. А зайцев и фазанов рогатинами не бьют.

И тут на тебе, понаехали какие-то подозрительные магики, туманом заинтересовались. И матерью тоже наверняка, хоть и не признаются. Так что пришлось ее стеречь.

Стеречь было скучно. Парни поиграли в кости на щелбаны, обсудили достоинства дочки мельника из соседнего села. Достоинства там, конечно, были большие и выдающиеся, но и они не могли занять надолго. Повспоминали дедовы рассказы про охоту на медведей и попугали друг друга байками о бродящих по лесам немертвых. И, наверное, они бы так и уснули со скуки, но тут появились подозрительные магики. Не все, к счастью, а всего несколько парней и девчонок, не старше самих пастухов.

— Бродят, — сказал Швирн, заедая это откровение подсохшим пирожком с капустой.

— Ищут, — чтобы не молчать отозвался Сецька, крепко держа в руках тяжелую рогатину, все время клонившуюся острием к земле.

Где-то за спиной надрывался кузнечик. Костер тихонько потрескивал, намекая, что не мешало бы добавить в него немного ветвей. С небес с любопытством смотрела круглолицая луна и подмигивали звезды. И наблюдать за бродящими вокруг холма магами пастухам тоже становилось скучно. И рогатина в руках Сецьки была все тяжелее. И пирожок у Швирна закончился, а он был последним.

— Нашли бы уже, — сказал Швирн, на всякий случай обыскав сумку на предмет куда-то завалившихся мамкиных пирожков.

И маги его словно услышали. Идущий впереди замер, а потом развернулся к пастухам лицом и перешагнул границу, прятавшую мать от посторонних глаз.

— Ведьмин узелок развязывай! — велел приятелю Сецька, перехватывая рогатину удобнее.

Швирн схватился за вызывательную веревочку на запястье и стал степенно развязывать узел. Он умел не паниковать и все делать медленно, осторожно и основательно. Поэтому ему веревочку, которая позовет на помощь сельчан, и доверили. Сецька бы наверняка стал дерзать ее и затянул узел еще сильнее. А Швирн не спеша и не суетясь, развязал его довольно быстро, обронил веревочку к ногам и только после этого схватился за прислоненную к стволу засохшего дерева рогатину.

Магик выглядел странно и вряд ли что-то видел перед собой. Рогатину, которую Сецька едва не упер ему в живот, он просто отодвинул ладонью, неспешно подошел к матери, спрятанной в сундук на случай, если придется ее уносить и потусторонне сказал:

— Тут.

После чего просто осел на землю под удивленными взглядами пастухов.

Почти сразу после этого через границу метнулся рыжий кот, и Швирн от неожиданности едва не проткнул его острием рогатины, но тварь ловко увернулась, заскочила на сундук и гнусаво заорала.

Светловолосый парень, зашедший следом за котом на рогитину уставился удивленно и почему-то широко улыбнулся. А потом сделал странное движение рукой к себе, и оружие попросту вылетело из рук Сецьки.

А Швирна и вовсе вместе с дедовой рогатиной опутал какой-то светящейся паутиной следующий парень.

— Мерзкие магики, — сказал в ответ на это Швирн и выругался так, что у зашедшей за парнем барышни покраснели уши.

— Мы все равно уже на помощь позвали, — мстительно сказал Сецька, явно гордый предусмотрительностью сельской ведунки.

— Ой, дурак, — отозвался Швирн, уверенный, что магикам лучше бы не знать о том, что скоро придет помощь, но что было сделано, то сделано.

— И где же ваша мать? — спросил светловолосый любитель выдергивать из рук чужое оружие.

— А соли тебе с блохами не предложить? — спросил Сецька.

— Соль у нас есть, а блох, если понадобятся, разведем на Рыжем, — ответил магик и опять улыбнулся.

— Или на оборотне, — пробурчал еще один светловолосый магик, пониже и поменьше первого.

— Да в сундуке их мать, — уверенно сказал темноволосый парень. — Зачем бы они еще его на холм притащили.

— Точно! — обрадовался первый светловолосый. А рыжий котяра опять гнусаво замяукал.

Дожидаться позванную пастухами помощь студентусы не стали.

Они связали пастухам руки за спинами, пообещали в случае чего их испепелить и велели идти впереди, пока не дойдут до реки и палаток. Дорогу они должны были знать хорошо и найти гораздо быстрее, чем не местные студентусы.

Сундук за ручки с двух сторон схватили Льен и Яс. Малак кое-как привел в чувство Деньку и потащил его следом за сундуком, придерживая и стараясь уберечь от падения. Девушки пошли за ними, пообещав тоже страховать Деньку и отбиваться от врагов. А Янир замыкал процессию, решив беречь тылы, да и всю компанию в целом.

О благих намерениях просто посмотреть и ничего не трогать, никто даже не вспоминал. Особенно после того, как один из сторожей стал обещать, что мать покарает святотатцев, наслав на них неизлечимые болезни.

Охотники на княжича уныло брели следом, даже не особо таясь. Надежды на то, что Янир отойдет в кустики у них таяли с каждым шагом.

Едва не потерявшаяся Фламма кралась за охотниками с толстым прутом наперевес, который она с большим трудом отломала от какого-то деревца. Теперь она была уверенна, что похищать они будут именно Янира, и мечты о его спасении приобретали все большие масштабы. Прут в этих мечтах превращался в артефактный меч и разил врагов налево и направо. А потом юная воительница представала перед мужчиной своей мечты, картинно прикладывала ладонь ко лбу, жаловалась на усталость и начинала падать. А он ее ловил, брал на руки и нес. Причем в мечтах он ее нес вовсе не к палаткам, а прямо в родовой замок.

О том, что северные князья замков не строят, прекрасно обходясь большими двухэтажными домами из железного дерева, она не знала.

Потом оказалось, что пастухи решили схитрить и вели всю компанию вовсе не к реке, а к дальним от нее окраинам села. И ко всему хорошему, они решили на выходе из леса еще и покричать. За что были слегка побиты и награждены кляпами. А село пришлось обходить со всеми предосторожностями. И с пониманием, что за совершенный подвиг их никто не похвалит. Это понимал даже Яс, абсолютно уверенный в своей правоте и в том, что нечто умеющее насылать неизлечимые болезни — опасно. Даже опаснее черной травы.

Перед тем, как его разбудили, Роану снился прекрасный сон. Он вернулся домой, магистр Паний, восхищенный тем, что за время практики не произошло никаких эксцессов, пообещал, что больше Роана никуда не пошлют. Потом оказалось, что близнецы подросли и больше по ночам не плачут. И вообще они уже сами кушают, сами бегают и даже сами гуляют. И вот во все это благоденствии, стоило только обнять сияющую от гордости за детей Йяду, ворвался голос Яса, требующий немедленно проснуться.

— Что случилось, — мрачно спросил Роан, не открывая глаз.

Яс, начавший трясти преподавателя за плечо, сначала шарахнулся, потом сел поудобнее и стал тоном профессионального баечника рассказывать о походе за «посмотреть на их мать». Когда он дошел до бития подозрительных морд сторожей и торжественного выноса матери из-за иллюзии, Роан застонал, выругался и велел сидеть, ничего не делать и ждать, пока он оденется.

Яса как ветром сдуло.

Выходить из палатки Роану не хотелось, а хотелось плюнуть на все и лечь дальше спать. Пускай селяне там дурных студентусов хоть поубивают. Правда, после этого вряд ли удастся убедить школьный совет, что он сделал все для того, чтобы поездка на практику закончилась успешно.

Студентусов он обнаружил сидящими рядом с разожженным костром. Возле Яса стоял довольно большой сундук. Пастухи с кляпами валялись поближе к костру, их там положили то ли для устрашения, то ли чтобы не замерзли. Рядом с Ольдой стояла Фламма с палкой в руках. И вид у нее был неуверенный и виноватый.

— Постираешь! — мрачно говорила Ольда.

— Но я никогда…

— Научишься! — непреклонно сказала Ольда, одарив Фламму многообещающим взглядом.

— Но…

— Не надо было брать мои вещи. А раз взяла, стирай!

Фламма печально вздохнула и почему-то посмотрела на Янира. Но он на нее внимания не обращал. Он пытался что-то высмотреть в темнеющем вдали лесу.

— Так, — мрачно сказал Роан, подходя ближе. В селе залаяли собаки и кто-то начал кричать.

— Мы это, — не шибко уверенно начал Яс, сникая под его взглядом. — Оно наверняка опасное. Болезни умеет насылать.

— Туман с грибами наверняка еще опаснее, — сказал Роан.

— Ну, думаю, Денька и туман найдет, — сказал Яс и посмотрел на спящего на плече Малака мага-поисковика. — Раз он смог найти мать.

— То ему сильно повезло. У него найти что-то нужное получается в одном случае из десяти. Да и там он попутно находит кучу разной гадости с магической начинкой. Чего только стоил тот гнутый котелок, в котором варили зелья и остался остаточный фон.

— Это да, — вздохнув, признал его правоту Яс. Количество вопящих в селе множилось и росло. Роан вздохнул и сел рядом с Ясом.

— Ничего, — сказал преподаватель философски. — Сейчас прибегут селяне с вилами и дрекольем и попытаются нас убить за свою мать. А я выдам им вас, вместе сундуком и буду избавлен навсегда от половины своих проблем.

Джульетта печально вздохнула и состроила виноватую мордашку. Остальные замолчали, и попытка Фламмы доказать, что стирать она не умеет и только испортит штаны, прозвучала очень громко.

— Они сначала на холм сбегают, — сказал Яс.

— Думаю, они уже сбегали, вернулись, убедившись, что сундука там нет, и теперь собирают народ чтобы его выручать, — разочаровал его Роан. — Боги, мы планировали повесить на этих несчастных селян маячки, чтобы они эту пакость не спрятали неизвестно где. Тихо сходить и посмотреть на их грибы с туманом. И тут этой компании опять приключений захотелось. Я думал, вы уже повзрослели. Что теперь поить котов неизвестными снадобьями и искать драконов будут младшенькие, только начавшие учиться в старшей школе. Как же я ошибался. А еще некоторые жениться собрались…

Джульетта опять печально вздохнула и пробормотала:

— Все маги любопытны.

— Мы боялись, что ее унесут и спрячут, — заявил Яс. — И что вы станете разбираться с большей опасностью, решив, что если эта штука пока никому не навредила, то и выяснять, что она такое, не надо. А потом окажется, что они черную траву выращивают или еще какую-то пакость, но будет поздно.

Роан хмыкнул, подошел к сундуку и положил на него ладонь. Замер и постоял так немного.

— Ну что там? — спросил Яс, когда преподаватель загадочно улыбнулся и распрямился.

— Демоны его знают. Но оно не агрессивное, это не черная трава и даже не сильный когда-то утерянный артефакт. Ощущения, как от портала между мирами. Словно оно там в сундуке создало себе уютный мирок, отличающийся от нашего и спокойно в нем живет.

— Ага, — сказал Яс.

Джульетта опять печально вздохнула. То ли чувствовала себя самой виноватой, то ли пыталась таким образом улучшить настроение Роану.

Селяне в поход на мерзких магов, осмелившихся оскорбить их святыню собирались недолго. И пришли почти все, даже несколько детей прибежали следом. Переступить через невидимую черту защиты они не смогли. Некоторое время поколотили по щиту палками, топорами и сельскохозяйственными инструментами. А потом вперед выступил бородач с молотом на плече и раненым медведем заревел:

— Отдайте нам мать!

— А папу вам не отдать? — спросил Яс, почему-то опять решив, что без него не обойдутся.

Из палаток стали выбираться те, кто умудрился проспать сборы и попытки прорвать щит.

— Отдайте, иначе мы сожжем ваше имущество на плотах, — пообещал староста, выглянув из-за бородача.

— Не сожжете, там защита, — философски сказал Роан. — Лошадей убить можете, но потом вам же и придется выплачивать их стоимость школе, когда сюда набегут дознаватели и разберутся в произошедшем. Давайте лучше мирно договоримся.

— Вот отдадите нам мать, так сразу и начнем, — пообещал староста.

— А грибы с туманом вам уже не мешают? — полюбопытствовала Ольда и, демонстративно усевшись на колоду, стала есть засахаренные орешки.

Селяне немного пошумели, поговорили, потом вперед вышел староста, на этот раз без бородача.

— Она не злая и нас оберегает, — тоном доброго сказочника сказал он.

— Вот и хорошо, значит ее вам вернут, как только разберутся, что это такое, — тем же тоном ответил Роан. — Завтра приедут дознаватели, мы отправили гонца- водника на лодке в Старобережье. Он доберется быстро, умеет ускорять воду. Подождите.

— Они ей навредят, — уверенно сказал староста.

— Почему они должны ей навредить? — заинтересовался Роан.

— Со зла! — крикнула какая-то женщина из толпы, другие женщины поддержали ее вытьем и предречением всяческих несчастий, которые обязательно случатся после того, как дознаватели навредят матери.

— Так, — сказал Роан, подходя ближе к защитной границе. — Давайте начнем с самого начала. Вы хотели нас ограбить, для чего наняли тех типов, которые исчезли раньше, чем мы решили, что с ними делать. Мы вас простили и даже согласились посмотреть на грибы. Мать, которая наверняка тоже опасна, вы нам показывать не хотели.

— Она не любит магиков, они ее изучать хотят! — выкрикнул звонкий мальчишеский голос.

— И что случилось с теми, которые изучали? — полюбопытствовал Роан.

— Ничего с ними не случилось, просто о матери забыли, — пробормотал староста и пошаркал ногой по траве, явно чего-то не договаривая.

— А себя они не забыли при этом? — спросил Роан. В толпе кто-то сказал:

— Ишь ты, какой догадливый!

А староста стал смотреть себе под ноги, а когда опять взглянул на Роана, торжественно сказа:

— Так не померли же.

— Что немного утешает, — сказал Роан. А кто-то среди студентусов добавил:

— Но не сильно.

— Ждем дознавателей! — повторил Роан. — А пока расходимся. Если ваша мать не опасна, вам ее вернут. Надеюсь, она догадается никому не стирать память. Потому что после этого ее точно сочтут опасной.

— Мы стражу поставим, чтобы вы не сбегли! — мстительно сказал староста.

Представления о страже у него были странные — осталась половина пришедших на переговоры мужиков. Они развели костер, стали что-то на нем жарить. Потом появились бурдюки с чем-то явно алкогольным и мужиков потянуло на песни.

Взбудораженные студентусы и до этих песен не спали, хотя преподаватели всех разогнали по палаткам, даже Фламму, печально стоявшую над рекой со штанами Ольды в руках. А с началом песен, даже притворяться перестали, выбрались из палаток наружу, развели свой костер и вскоре тоже стали петь, пытаясь перекричать мужиков.

Мужики запели громче.

Студентусы еще громче.

Роан, честно пытавшийся уснуть, понимая, что утром именно ему придется разговаривать с дознавателями, мрачно помянул королевскую жабу и развернул над собой защитный купол, отрезавший все звуки. После чего с чувством выполненного долга уснул. И снился ему почему-то дед Дановер, читающий лекцию в школе. Лекция была по сравнительному анализу близких видов и о том, что эти виды когда-то давно были одним, а потом, в силу каких-то обстоятельств, стали развиваться по-разному.

И сон был пророческим. Только Роан тогда этого не понял.