Право Вызова. Книга Вторая

Глава 6 Про Мытищи

Ехать одной машиной без сопровождения — поступок опрометчивый. И если бы наш путь лежал из Торжка в Великий Новгород или Питер, то по пути нас ждали бы развесёлые приключения в формате бегства от паукопардов или какой-нибудь другой химеры.

Однако мы ехали в Подмосковье. К тому же через крупные города. Тверь, Клин, Солнечногорск, Зеленоград. И если между ними ещё оставался какой-то шанс на нападение, то после въезда в Химки можно было расслабиться окончательно.

МКАД в этой альтернативной вселенной, как нетрудно догадаться, по внешней стороне был обнесён высоченной защитной стеной. Внутри МКАДа химер не видели вот уже много лет и не собралась ещё та волна, которая могла бы угрожать Столице.

В районе Медведково мы свернули с кольцевой обратно в область и почти сразу же попали в Мытищи.

Бывал здесь в прошлой жизни, и не раз.

Хороший город.

Хороший и в некоторой степени хитрожопый. Он настолько близко приклеился к Москве, что мог пользоваться всеми её ништяками, по при этом не бился в этом сумасшедшем столичном ритме; как-то здесь всё было поспокойней. Более размеренно, что ли?

После видения в лесу состав нашей экспедиции чуть изменился. Теперь к нам добавилась Василиска. Легенда была такая:

Мы одарённые брат и сестра, — на этом правда заканчивается, — которые приехали покорять Москву, но жильё по карману смогли найти только в области. И вот мы, короче говоря, приехали, устроились, обжились, и теперь ищем Ваське подходящую школу. Сентябрь-то уже не за горами, вот и озаботились заранее.

Рожу вампира я хорошенько запомнил, да и имя узнал, так что история обойдётся без детективных мотивов. Нечего тут вычислять и анализировать. Дедукция ни к чему. Просто методично шерстим школы и узнаём, в которой из них учится маленький борецкий выблядок по имени Кирюша.

Далее узнаём фамилию, пробиваем род, приезжаем, крушим неправедные ёбла, забираем Романова и уезжаем.

Вроде бы ничего сложного.

— С чего начнём? — спросил Вышегор.

Сейчас мы сидели в парке на набережной Яузы и ели сладкую вату, — розовый пушистый шар в руках майора Орова смотрелся несколько комично, но он по этому поводу совсем не парился. Позади нас с летней веранды кафе орала музыка, солнышко играло в листве, а прямо посреди реки из воды бил высоченный фонтан. Мимо проезжали велосипедисты. Неспеша гуляли мамашки с колясками. Бегали и орали дети.

Я пристально всматривался в лицо каждого пробегающего мимо ребёнка. Некоторые ребёнки пугались и начинали быстрее шевелить поршнями.

— Пу-пу-пу, — сказал я, поглядев в экран телефона. — На минуточку, восемьдесят школ. Хорошо ещё, что среди них всего восемь для одарённых, но это… это всё равно много! До завтра не успеем.

Я откусил небольшой кусочек ваты. На сладкое мой десятикратный метаболизм реагировал гораздо спокойней, чем на мясо или сырно-колбасную продукцию. Интересно, почему так? А хотя… Кому я вру? Просто сейчас я в кои-то веки сыт.

Мысли о сладком натолкнули меня на воспоминания о клоноферме, столовой, эклерах, кондитерше и кружевах лифчика. Мысли понеслись куда-то не туда; в какую-то противоположную от дела сторону.

— Так, — сказал я. — Поступим следующим образом. Святопрост?

— Я.

— Ты молодой клон.

— Ну да, не старый.

— Твой хозяин умер.

Святопрост нахмурился и осмотрел меня с ног до головы.

— Да вроде нет ещё.

— Это твоя легенда.

— А-а-а-а, — клон расслабился и подмигнул мне. — Понял. Я типа шпион.

— Да. Так что запоминай. Твой хозяин умер, и ты остался один одинёшенек в этом большом и страшном мире. Ты получил свободу, но совершенно не знаешь, что с ней делать. Новую жизнь ты решил начать с того, что пойдёшь учиться грамоте вместе с другими детьми, но обязательно одарёнными, — тут я призадумался. — Зачем? — спросил я себя, призадумался ещё сильнее и ответил:

— Затем, чтобы найти себе среди них нового маленького господина, защищать его, служить и вообще. История трогательная, что пиздец. Смесь хатико и буратино. Должно зайти.

— Понял. А дальше?

— А дальше тебе нужно найти списки учеников. В школах очень любят всякие папочки и журнальчики, так что наверняка один не-оцифрованный экземпляр списков найдётся. Едем дальше. Бигдик?

— М-м-м?

— Ты трудовик. Нет! Охранник. Нет! Врач. Нет! Ты трудовик-охранник с функцией оказания первой помощи! Ты очень стар, тебе нужна работа поспокойней.

— М-м, — неопределённо пожал плечами Бигдик.

— Вышегор, ты сын Бигдика, помогаешь бате найти работу и катаешь его по городу.

— Принял.

— Как вымутить списки придумайте сами, я в вас верю. Ну что? Погнали, значит?

Значит погнали.

Бигдик с Вышегором взяли машину, Святопрост арендовал электросамокат, а мы с Васькой выбрали себе школы в пешей доступности. На моё счастье, в каждой дежурил кто-то из учителей, и я попадал внутрь под предлогом «посмотреть чо у вас тут как, куда я ваще ребёнка отдаю, а сколько тут у вас сдавать на окна?».

В обоих учебных учреждениях мы провернули один и тот же фокус. Я выводил разговор на то, что моя Василиска очень талантливый некромант.

— Действительно? У неё уже пробудился дар? Так рано?

— А то! Васенька, покажи тёте что ты умеешь.

Васенька доставала из кармана мистера Счастливчика, и пока тот устраивал шоу с жонглированием собственной головой, я оставлял вместо себя клона, вламывался в административную часть и искал списки.

Как я и ожидал, одарённых подростков объединяли в классы согласно школе магии и делали пометочку. Однако ни в шестой школе, ни в семнадцатой гимназии не было ни одного борецкого мага. Неужели для них есть какие-то специально отведённые места? Загуглил. Вроде нет.

Ну что ж. Я созвонился с ребятами и узнал, как у кого дела. Что Святопрост, что Вежливые Лоси уже успели обойти свои школы и достать свои списки, но ни в одном из списков борецкий маг Кирюша не значился.

У нас остался один последний шанс; одна единственная школа.

Четырнадцатая.

Спрятанная прямо посередь спального района из сине-белых многоэтажек, четырнадцатая школа представляла собой самое яркое пятно района. Она была выкрашена в зелёный и поросяче-розовый цвета так всрато и бессистемно, что не оставалось никаких сомнений — кто-то получил за эту краску нормальный такой откат.

— Я с вами пойду, — сказал Вышегор; к этому моменту ребята нас нагнали. — Чего стоять без дела?

— И я пойду, — добавил Святопрост.

Бигдик ничего не сказал, но тоже погнал вместе с нами.

Охранник на входе дремал. Продрав глаза, он почему-то очень обрадовался и сказал, что нам неслыханно повезло. Мол, так и так, сегодня на месте сама директриса. Сама! Ну охренеть теперь; САМА!

— Вот это да, — ответил я.

— Ага. Пойдёмте.

Дедушка в синей рубашке проводил нас на третий этаж, постучался в кабинет с надписью «ДИРЕКТОР» и спешно, — чуть ли не бегом, — поковылял прочь. Странный поступок. Я увидел в нём интересную аналогию. Мне показалось, будто бы дедушка сейчас не провёл нас к директрисе, а насрал под дверь, поджёг и убежал.

— Кто там⁉ — заорал недовольный женский голос по ту сторону двери. — Кого ещё черти принесли⁉

Мы вошли.

— Добрый день.

За столом сидела женщина с огненно-рыжими волосами, стянутыми в тугой хвост. Пухленькая такая, плотненькая. Жирненькая, если говорить менее тактично. Натруженные щёчки, хмурый лоб, три подбородка. Объём бёдер стремится к бесконечности. Размер груди — явно двузначное число. Макияж — что-то из области косплея; настолько яркие цвета последний раз я видел… ну ладно, не так уж и давно. На фасаде школы.

Я осмотрелся.

Кабинет многое сообщил мне о характере хозяйки. Всё прям сурьёзное такое. Такое основательное прям и золотое. На столе золотой органайзер с изображением золотого двуглавого орла и золотой ручкой, золотая лампа, золотой стационарный телефон и даже позолоченный компьютерный монитор. На стене за столом директрисы висел огромный имперский флаг, а на противоположной стене бесстыдных, — для муниципального служащего, — размеров плазма.

— Меня зовут Александра Борисовна, я директор этой школы, — сообщила Александра Борисовна, директор этой школы. — Вы кто?

Я объяснил ей, кто мы и чего хотим.

— А чего вы всей семьёй-то припёрлись⁉ Вы везде толпой ходите что ли⁉ Оставьте меня и уходите! У нас мест нет!

Я попытался сгладить углы. Посулил денюжек и рассказал про Ваську, мол, вот какая она у меня умничка, гляньте на её зомби-черепашку.

— Ну да, дар у вашей девочки проявился рано. Вот только не нужно внушать ей сейчас, что она особенная. Тем горше и больней ей будет в будущем, когда сверстники нагонят её по уровню развития и окажется, что она обыкновенная посредственность, просто скороспелая. И на счёт мест я ничего вам обещать не могу.

Александра Борисовна задумалась.

— Давайте-ка сначала новые шторы мне в каждый класс организуйте, а потом поговорим. Всё. Я всё сказала. Теперь уходите.

Так нахуй…

Глубокие вдохи и медленные выдохи мне сейчас не помогут. Я прямо вот почувствовал, как во мне проснулось нечто тёмное и опасное. Какая-то деструктивная сила поднималась сейчас из глубин моего естества. Ты с кем говоришь, собака рыжая толстая? Буквально на днях я прокрутил на хую двух баронов, убил матку химер и назначил герцога, а ты меня за шторами посылаешь⁉ Ты совсем ебанулась, скажи-ка мне пожалуйста⁉

— Слышь, блядь, — хотел было сказать я, но не успел.

— Слышь, — меня опередил майор Оров. — Ты почему такая злая, Александра Борисовна?

— «Слышь»⁉ Ты как со мной разговариваешь⁉ Ты кто вообще такой⁉

Думаю, ответ бы её удивил. Однако Вышегор проглотил обидку и продолжил всё так же спокойно:

— Мы чего тебе сделали-то, а? Мы же по-хорошему пришли, по-доброму.

— А ну пошли вон! — заверещала директриса. — Немедленно пошли вон!

— Ребята, — обратился к нам майор Оров. — Оставьте нас на минутку.

Хм-м-м.

— Ладно, — сказал я, сгрёб всех и вывел в коридор.

Похоже у майора был какой-то план. Ну… как сказать «какой-то»? Я, конечно же, подумал об этом в первую очередь, но только лишь потому, что мужской мозг устроен таким образом — думать про порево, представлять порево, проецировать порево на мир и мир на порево по нескольку раз за секунду. Но в тот момент, когда мы покидали кабинет, порево майора Орова с Александрой Борисовной представлялось мне не более чем забавным приколом из разряда: «прикинь, а если».

То есть подумать-то я об этом подумал, но абсолютно несерьёзно.

И потому-то, когда из кабинета раздались первые крики, я подумал, что Вышегор решил убить Борисовну. И чуть было не ринулся её спасать.

— ОЙ! — закричала директриса. — ОЙ-ОЙ-ОЙ!

Затем шлепок; да такой сильный, будто бы это целый таз дрожжевого теста накрыли пищевой плёнкой и ёбнули сверху лопатой для снега.

— ОЙ-ОЙ-ОЙ!

— Нравится тебе такое, шлюха⁉ — заревел майор Оров.

— Ой-ой-ой-ой, нравится!

— На колени!

Дед Бигдик зажал Ваське уши и мотнул головой, мол, пойдём-ка мы прогуляемся. Святопрост вообще никак не отреагировал на происходящее — залип в телефоне.

— А ну жри! — заорал Вышегор, а затем из кабинета раздалось какое-то хрипение и рвотные позывы. — Жри, я сказал! — опять хрип, будто человек за стенкой чем-то давится, а вслед за хрипом глубокий вздох; такой, какой обычно издают коматозники после разряда дефибриллятора. — Хули ты плачешь, дрянь⁉ А-ну встань! Встала, я сказал!

Послышался скрип передвигаемой мебели, затем грохот и мерные шлепки.

Пора, — понял я, приоткрыл дверь и на цыпках прокрался внутрь. Я не хотел на это смотреть. Честное слово не хотел, но глаза предательски стрельнули в сторону.

Жуткое зрелище, но притом завораживающее. Это не секс. Это спарринг двух драгун тяжёлой кавалерии. Это агрессия в самом её чистом, незамутнённом проявлении. Вышегор остервенело овладевал Борисовной сзади, при этом голову её вжимал в пол и периодически бил пощёчины.

Майор Оров заметил меня, обернулся, быстро отдал мне честь свободной рукой, а потом мотнул головой в сторону компьютера.

— Как? — спросил я одними лишь губами, подразумевая что компьютер как раз в зоне видимости директрисы.

Вышегор кивнул, мол, понял. Затем показал мне знак «окей», мол, ща все будет. Ну а затем… ох бля… я это теперь никогда не развижу. Майор Оров обхватил партнёршу руками и взял её на прогиб. Прям вот реально перебросил через себя сто с лихой килограмм директрисовой плоти, вколотил её со всей дури в пол и… и, блядь, продолжил! Стыковка пережила манёвр! О господи, да как это вообще возможно⁉

Угол обзора Александры Борисовны резко сменился; теперь она смотрела совсем в противоположную сторону. Ну… Как сказать «смотрела»? Груди занавесили её лицо.

Несколько секунд мне понадобилось на то, чтобы прийти в себя от увиденного. Стать свидетелем подобному — это всё равно что запечатлеть прыжок синего кита на фоне солнечного затмения. Охо-хо-хо… Усну ли я сегодня?

Ладно. Я постарался абстрагироваться от этой жести и прокрался за компьютер. Пароля не было. Список учеников лежал прямо на рабочем столе.

Борецкие маги, борецкие маги, борецкие маги…

Так…

Вот он! Кирилл Додонович Калинин, пятнадцать лет, маг борецкой школы. Я вбил в поиск по документам полное имя ублюдка, нашёл его личный файл, открыл, сфоткал данные и поспешил на выход.

Майор Оров зарычал. Не мудрено. Он приближался к финишу…

Наш вампир жил буквально через дорогу. Правда, не в бело-голубых панельках девяностых годов застройки, а в новеньком элитном ЖК на двадцать третьем этаже.

По правде говоря, в тот момент я не собирался спасать всех алкашей Мытищ, — мне было достаточно лишь одного конкретного, — а потому хотел просто поговорить с родителями Кирюши. Поговорить и объяснить им, мол, так и так, такое-то про вас знаю. Припугнуть, мол, сдам вас и глазом не моргну, отдайте мне Романова. Затем поблагодарить за содействие, забрать Романова и двинуться в обратный путь.

Однако ведь как оно всё происходит на деле? Конечно же, через жопу.

Хозяев дома не оказалось. Нам открыл меланхоличного вида дворецкий, — в квартире, ага, дворецкий, — и заявил, что на время каникул Кирюша и его родители перебираются в посёлок Вёшки; это двадцать минут езды по пустой дороге или полтора часа как обычно; точный адрес не скажу, это вне моей компетенции, быть может им что-то передать?

— Да не, спасибо, — сказал я. — Мы сюрпризом.

Сели, поехали. Инцидент в школе решили не обсуждать. Ехали молча, каждый думал о своём.

Добрались «как обычно», то бишь за полтора часа. И тут я допустил небольшую оплошность. Я недооценил Вёшки, за что Вёшки тут же меня наказали. Посёлок я представлял себе несколько иначе. В моём понимании посёлок, это когда раз в неделю ездишь за продуктами в город, под душем моешься не дольше трёх минут и лично знаешь местного говнососа-ассенизатора.

Ну или коттеджный посёлок. Один из тех, в котором я обитал в прошлой жизни. Гораздо комфортней, магазин под боком, соседи поприятней, но всё равно…

Вёшки я недооценил.

Они оказались посёлком какого-то иного, доселе мне незнакомого типа. Тут при въезде стояла неебических размеров триумфальная арка с колоннами, закрытая на шлагбаум. К арке были приставлены вооружённые охранники.

— К кому?

— Калинины.

— Дом?

— Э-э-э…

— Разворачивай.

Пу-пу-пу. Вот так вот всё серьёзно. Пришлось отъехать подальше, посмотреть по навигатору нумерацию домов, накинуть на джип Лосей иллюзию машинки доставки и вернуться чуть более подготовленными.

— К кому?

— Не знаю, — пожал плечами. — Дом двадцать пять по Изумрудной. Пиццу везу.

Охранник кивнул, записал себе номер машины, — лошара сратая! — и пропустил нас на территорию посёлка.

Ох, благодать мордатая. Ох жиробесы. Газоны у них тут с автополивом. Гаражи на три машины. Кафе, кинотеатры под открытым небом и зона барбекуй. И школа вон стоит!

Я пригляделся — не для одарённых.

По всей видимости в Вёшках селились люди с достатком, но без голубых кровей. Клановые, короче. Торговцы, учёные, инженеры и конечно же генетики. То, что аристократам можно было работать с мутагеном, ещё не означало что они умели с ним работать. Кого-то нужно было нанимать, да притом за приличные деньги.

Вдоль по широким улицам с восхитительным асфальтом, мы начали курсировать по Вёшкам.

Прошёл час. Прошёл второй. И на исходе третьего часа я наконец-то высмотрел на обочине нашего мальчишку со стрижкой под горшок и дикими стеклянными глазами.

— Притормози! — сказал я Вышегору. — Нам сюда.

— Кирюша! — крикнул я. — Кирюш, привет!

— Вы кто?

— Кирюша, позови папу, — сказал я. — Или маму. Или ещё кого.

— Сейчас, — пиздюк пропал за дверью.

Спустя минуту ко мне вышел тот, второй, пузан из сине-белого видения. Додон Калинин, как недавно выяснилось.

— Да-да? — похоже, Додон был искренне рад видеть гостей.

— Добрый день, — сказал я. — Сразу перейду к делу. Не важно, кто я такой. Важно, что я знаю. У себя в подвале вы прячете человека, которого нет-нет, да и попивает ваш сынок-вампирёныш. Мне ничего от вас не нужно, кроме этого самого человека. Отдайте его и я сразу же исчезну из вашей жизни.

Додон расстроился. Выглянул на улицу и осмотрелся. Особенно долго его взгляд задержался на джипе.

— Зайдите внутрь, — сказал Пузан. — Обсудим.

— Ой не, — сказал я. — Ищите долбоёба. Уединяться с вашим борецким психопатом без свидетелей я не собираюсь. Уж лучше я просто постою здесь и подожду, пока…

И тут Калинин старший изменился в лице. Рот его стал шире раза в четыре, а глаза налились кровью. Он резко схватил меня за плечо и буквально зашвырнул внутрь дома. Да притом с такой силищей зашвырнул, что я пробил гипсокартонную перегородку между прихожей и гостиной, так ещё и дальше метров десять пролетел.

В следующий раз, — подумал я в тот момент, когда сверху на меня навалился зубастый Кирюшенька, — на переговоры надо посылать клона…