Повелитель Теней. Том 1

Глава 19

— Что ты, черт возьми, такое?

Фраза, ставшая легендарной при встрече Алана «Датча» Шеффера, известно так же в некоторых переводах, как «Голландец» с Хищником, прозванным как «Охотник Джунглей».

Наша ситуация имела мало схожего.

По крайней мере я надеялся, что загнанный в угол противник не начнет нажимать клавиши на своем левом предплечье.

Потому как прыгать с ущелья в горную реку я не хочу.

Я устал гоняться за этой тварью.

Сколько мы отмотали по лесу?

В километрах не знаю, но стоянка моего отряда явно прилично отдалена от этой местности.

Потому как даже ночью, когда звуки распространяются довольно далеко, мы не слышали плеска воды.

А здесь, мать его, настоящий маленький водопад!

Горная река, имеющая в ширину никак не меньше метров двадцати-тридцати, с бурным течением, из тела которой, словно зубы из пасти всплывающего бегемота, торчали многочисленные зализанные течением камни.

И обрыв, на край которого я загнал своего противника.

В отсутствие лесной растительности, в свете луны, все еще переполненный магией души убитого зверолюда, я мог разглядеть своего противника во всей, что называется, «красе».

Как и предыдущая убийца, эта принадлежала к расе зверолюдей.

И опять же, походила на продукт озорства надсмотрщика за крупными кошачьими в зоопарке.

Метра два ростом.

Тяжелая черная грива, собранная в массивный высокий хвост на затылке, украшенная ожерельями из когтей.

При этом кожа (или это все-таки шерсть?) золотистого окраса с белизной на брюхе и груди.

Думаю это все-таки, как и предыдущая моя жертва, женщина с хвостом, который больше похож на тот, что есть у львиц или пантер.

Наличие женственной и гибкой фигуры об этом намекало.

А присутствие подобия лифчика прям говорило мне: «братан, ты не ошибся. Это сука. Во всех смыслах!»

На конце каждой лапы — когти, одного вида которых хватает для того, чтобы расхотеть знакомиться с ней ближе.

Горящие расплавленным золотом глаза и пульсирующий магический кристалл, украшающий верхнюю часть сжимаемого ей в правой руке замысловатого деревянного посоха.

Могу побиться об заклад, что это не просто ветка какого-нибудь дерева, подобранная по случаю и обработанная наждачкой.

Она изменена, чтобы стать вместилищем магии.

Локальный источник, которым эта сука пользуется против меня.

Не так давно у нее был лук, который я перерубил, как только догнал ее в прошлый раз.

Это мне стоило порванного уха, обожженной правой руки и рваной раны на шее.

Нас разделяло метров десять, и я сокращал это расстояние с каждым шагом.

Противница, тяжело дыша, смотрела на меня своими звериными глазами, ничего не говоря.

Странно это.

Она вроде бы маг — я ощущаю колебания магии, исходящие от нее и от ее посоха — но выдохлась она довольно быстро.

Быстрее меня.

Не говоря уже о том, что сейчас она даже не пытается бросить в меня каким-нибудь заклинанием, как это было до сих пор.

Даже говорить что-то не пыталась.

Просто дышала и смотрела на то, как я приближаюсь.

Стояла она так, будто готова к прыжку.

Напряженная, собранная, сосредоточенная.

Не сводящая с меня взгляда.

И, честно говоря, я не понимаю причины, по которой она до сих пор не сиганула с обрыва.

Она же же кошкодевка?

Кошкодевка.

Кошки любят безумные прыжки?

Любят.

Ночной «тыгыдым-тыгыдым» у нас уже был, так что почему не сигает с обрыва, коли умеет и готова к этому?

— Чего ждешь-то? — поинтересовался я, замирая в пяти-шести шагах от своей будущей жертвы.

«Пожиратель Душ» буквально терзался от желания впиться в ее плоть и как следует подпитаться ее магией.

Судя по всему, на этот раз есть возможность «подзарядиться» как следует, потому как я буквально чувствую, что если воткну в нее свой дьявольский клинок, то насытится он куда как больше, нежели чем от предыдущей жертвы.

Что довольно логично — магической составляющей в душах магов естественно больше, чем в тех, в ком ее нет.

Хотя, еще вопрос — а была ли предыдущая патлатая простым существом, не умеющим направлять магию?

Мою кожу что эта, что предыдущая зверолюдка, вскрыли своими когтями и оружием без особых проблем.

А она, вообще-то укреплена магическим зельем.

— Сделка! — выкрикнул мой противник.

Голос сильный, требовательный, но в то же время с женскими интонациями, что явно указывает в ней «слабый пол».

Одной этой мысли хватило, чтобы «Пожиратель Душ» затрепетал, просясь познать богатый внутренний мир этой патлатой магички.

Кстати говоря, приблизившись, должен отметить, что я все же ошибся.

Шерсти на теле у нее нет.

Коричневато-белый оттенок принадлежал простой коже.

Которая, к тому же еще была покрыта пятнами, навроде тех, которыми изобилует шкура…

Ба-а-а-атюшки!

Так она же гепард!

То-то я думаю, она по лесу бежала, словно в задницу ужаленная.

Если б «Пожиратель Душ» не подпитывал меня магией плененной сущности предыдущей убийцы, то я хрена б с два сумел подобный спринтерский марафон провернуть.

Ну, теперь понятно, почему она без сил.

Как-то смотрел я передачу про мир животных.

И там указывалось, почему гепарды не могут быть постоянно такими быстрыми и бежать сколько им вздумается.

Их скорость — это средней продолжительности рывок за добычей, или от опасности.

Длительным он быть не может, иначе гепард банально перегреется, «закипит», словно автомобильный радиатор.

Это предположение мгновенно придало мне чуть больше уверенности.

Но проклятое оружие я в ножны убирать не стал.

— Да что ты говоришь? — поинтересовался я. — А может с утеса прыгнешь? Или в речку бросишься? Или что же это, получается, киска не любит прыжки и большую воду?

— Сделка! — повторила она снова.

На этот раз — тоном более просящим.

Она в самом деле в отчаянии, или хочет сделать вид, чтобы нанести решающий удар?

Из опыта столкновения мы оба понимаем, что против «Пожирателя Душ» и эльфийской кольчуги у нее нет ничего в арсенале.

Не спорю, заклятьями она разбрасывается, как печатная машинка США доллорами.

Но все они слабенькие.

Уверен, что у меня после попадания одного из ее «файерболов» даже рука не отвалится.

Хотя явно будет больно.

— С чего ты взяла, что мне нужна твоя сделка, кошка ты драная? — спросил я, подходя к ней уже на три метра.

Кошачья сделала пару шагов назад и тут же, едва из под ее пяток посыпались камешки рефлекторно шагнула вперед.

— Сделка! — повторила она практически плачущим голосом. — Я не хотеть убивать. Хотеть ранить. Хотеть плен и получить деньга.

Это что еще за акцент?

И что еще за «деньга»?

А, впрочем, кажется, я начинаю догадываться.

— Вы — наемники?

Кошка пятнистая, подумав, закивала головой.

— И вам заказали меня убить?

Отрицательное мотание башкой.

— Ранить. Плен. Деньга получать.

Пропущенные слова следует вставлять самому в нужных склонениях и падежах.

— Кто нанял? — спросил я.

— Сделка!

— Честно говоря, имечко такое себе, — каламбур хреновый, но мне нужно время поразмыслить.

Девица явно на своем ломанном и богатом на красноречие языке хочет дать понять, что хочет договорится.

Вероятнее всего условия будут из серии: «Ты мне — жизнь, я тебе имя заказчика!»

Подозреваю, что это кто-то из числа тех, что были завязаны с контрабандой в таверне, которую мы посетили.

Вот только вопрос: а люди ли их наняли, или же эльфы?

Кого именно бояться-то нужно?

Что-то мне подсказывает, что явно местные.

Эльфам ничего не стоило разделаться с нами собственными силами — достаточно было бы просто обстреливать нас из леса с помощью столь любимых ими луков и стрел.

Подстрелили бы сперва Лаврика, как нашего командного скорострела, потом Слугу и все, мы легкие мишени, не способные атаковать на большой дистанции.

Уверен, что эльфы прекрасно понимают как обращаться с противниками, подобными нам.

Уж очень они беспокоятся за свою тайну.

Вон, первым же ударом попытались прикончить одного из нас и толстяка.

Чтобы уничтожить сразу опытного бойца, который мог им создать проблемы в случае конфликта в помещении, а так же источник информации на тот случай, если не смогут избавиться от всех сразу.

Но, зато и гарантия, что никто ничего не смоет узнать от мертвого держателя таверны.

Попахивает наличием мозгов у противника.

Даже этот отряд из трех мутантов, действует не нахрапом, а с тактикой.

Явно наблюдали за нами.

Явно поняли, что готовится ловушка.

Поэтому-то и ударили сперва сонным заклинанием, чтобы взять без «шуму и пыли».

А вот убитые лошади, это уже побочный эффект того, что я оказался способен не уснуть.

Пусть это и не совсем логично, но хотелось бы понять уровень угрозы, который на нашу голову свалился.

— Ну, сделка, так сделка, — хмыкнул я, поднимая меч и упирая его край в грудь зверолюдки. — Знаешь, что это у меня в руках?

Магичка бросила быстрый взгляд на «Пожирателя Душ».

Утвердительно кивнула.

— Плохая железка, — сказала она. — Сильная железка. Магия дедов.

Ну да, дедов…

Деды они вообще, молодцы, воевали здесь на совесть.

До сих пор «эхо войны» популярностью пользуется, судя по контрабанде.

— Значит понимаешь, что я могу распылить тебя и запросто поглотить твою душу? — уточнил я.

Судя по тому, как расширились глаза зверолюдки, сказанное для нее являлось откровением.

Уверен, что лишь в части поглощения души.

Несомненно, она видела во что я превратил ее боевую подругу и исхода из опасности именно этого плана.

— Сделка?

— На моих условиях, — улыбнулся я.

В голове созрел план.

Не бог весть какой, но все же лучше, чем ничего.

Зачем распылять засранку и довольствоваться ее душой, если есть вариант получше?

— Сделка, — зверолюдка явно расслабилась.

А зря.

Снова становилось дурно.

Но, факт остается фактом.

Пусть и не самый лучший, но у меня появился источник магии.

— Положи свой посох и ходи моя сторона, сука ты хвостатая, — приказал я, внимательно следя за тем, как зверобаба послушно выполняет приказы.

А сразу после этого, как она перестала представлять для меня повышенную опасность, обратился к тому заряду магии, который во мне еще оставался.

И уже через мгновение на горле зверолюдки-магички появились руны рабского заклинания.

Та, осознав произошедшее, попыталась было ударить меня когтями, подумав о том, что раз я убрал меч в ножны, то угроза пропала.

Но так и замерла с поднятой рукой, задыхаясь от сдавления шеи магией и рухнув на колени.

— Даже не пытайся, — посоветовал я, покровительственно погладив ее по волосам, пока зверолюдка царапала себе шею в надежде сорвать невидимую удавку с горла. — Сама же попросила сделку. Вот и заключила ее. Не с дьяволом, конечно, но уж точно не с добряком.

Женщина-зверь, наконец, приняв очевидное, посмотрела на меня исподлобья, сверкнув своими желтыми глазищами.

На мгновение у нее на лице проступило подозрение, которое превратилось в уверенность, когда я протянул ей рукоятью вперед «Пожиратель Душ».

— И ветку свою прихвати, — я изобразил на лице самую добрую из улыбок, которые имел в своем арсенале доброжелательности. — В ближайшее время тебе потребуется вся магия, какая только есть.

А у меня, раз уж так вышло, теперь есть не только батарейка магического происхождения, и рабыня, сведущая в заказных убийствах, но и прислужница, которая может дать мне ответы на вопросы, связанные с магической составляющей этого мира.

Возвращение в лагерь заняло довольно много времени.

Над верхушками деревьев появились первые проблески света, когда я и зверолюдка по имени Лео, шагнули на поляну, где минувшей ночью остановились на ночлег.

Наша встреча на утесе произошла примерно в полночь, когда луна застыла едва ли не перпендикулярно над поверхностью земли.

И, надо сказать, что без поддержки «Пожирателя Душ», далась она мне не легко.

Без поддержки магии, которой со мной делился дьявольский клинок, не имелось возможности видеть дорогу на сотни метров вперед.

Зверолюдка, силы которой пожирал все тот же магиюзагребущий клинок, несколько раз падала без сил, и тогда я прекращал отток магии, возвращая оружие в ножны.

Если я правильно предполагаю, то «Пожиратель Душ» не то что не нажрался принесенными ему в жертву магическими существами сегодня ночью, но и даже не думал хоть чуток притушить свой магоотсос.

Складывалось мнение, что эта тварь вообще бездонная, как глотка моей бывшей.

И от этого слегка страшновато становилось.

Как и от понимания того факта, что в моей шевелюре появилась седина — оружие, хоть и создано такими как я для таких как я, за своего меня не принимало, а потому вытягивало магию с задором и огоньком.

Теперь уже идея того, чтобы пользоваться им в критических ситуациях не казалась мне вынужденно хорошей.

Скорее — смертельно опасной и требующей приложить голову к тому, чтобы придумать как сделать так, чтобы вообще не прикасаться к нему.

А значит, придется согласиться со словами Шовеля о том, что мне просто необходимо оружие, которым я могу орудовать, но не буду при этом находиться одной ногой в могиле при его применении.

Радость от обнаружения древнего артефакта блекла по сравнению с той угрозой, которую меч представляет для меня.

Примерно с такими мыслями я в сопровождении своей рабыни вернулся в лагерь.

Обстановка примерно соответствовала той, которую я оставил, бросившись в погоню.

Два трупа разорванных медведем-оборотнем лошадей.

Лежащие в тех же позах, что и ранее трое моих спутников.

И сам оборотень, сидящий возле Лаврика.

Там, где я приказал ему находиться перед отходом.

Интересно.

Если на нем рабский ошейник, физический аналог моего заклинания, то почему тогда он меня послушался и не стал убивать Лаурель?

Из изменений можно отнести то, что две оставшиеся коняжки, очевидно не разделив удовольствие находиться рядом с оборотнем, оборвали свои поводья и испарились в неизвестном направлении.

Костер практически затух, что меня особо не устраивало.

— Разберись с этим, — приказал я зверолюдке, указывая на едва теплящиеся угли в центре лагеря.

Лео, посмотрев на вырытое под костер углубление, на небольшое количество оставшихся рядом веток, исполнявших роль дров, с недоверием покосилась на меня, взявшись обеими руками за свой посох.

Последнюю часть пути после своего крайнего падения от бессилия, она проделала без того, чтобы нести в руках клинок.

В ножнах, так сказать «фоновом режиме», он не так уж и сильно отбирает магию вокруг.

По крайней мере у меня за это путешествие в кольце Гекаты появилось немного магии.

И, что любопытно — побольше того, что я за аналогичный период накапливал в Великом Лесу.

Либо на территории эльфов вытягивающее магию заклинание в разы сильнее, либо же, наличие у меня сразу двух рабынь, одна из которых — магичка — позволяло мне быстрее восполнять потенциал, который я в состоянии использовать.

Но, все равно, недостаточно для того, чтобы творить бардак с помощью Магии Теней.

На данный момент того, что у меня имеется в кольце, хватило бы, чтобы сотворить простенькое заклинание, вроде разведения огня с помощью все того же файербола, может быть двух, которыми меня атаковала зверолюдка в ходе погони в лесу ночью.

Но, зачем этим заниматься самому, если имеется магичка, которая связана со мной, пусть и не совершенным, но все же рабским заклинанием?

Были бы в нем пробелы и недоработки слишком серьезные, то Лаврик несомненно воткнула бы мне нож в спину.

— Делай-делай, — сказал я, видя, что зверолюдка мнется рядом с ямой для кострища.

— Делать, — пробурчала та, закрыв глаза и протянув вперед руку. — Я делать! Нужно центр сделать.

Думаю, она имеет ввиду концентрацию — необходимость мобилизации внутренних устремлений для направления воли в реализацию конкретного заклинания.

Спустя пару секунд после ее слов, тлевшие на остатках импровизированных дров угли разгорелись с новой силой.

Я ощутил колебания магии, исходящие от зверолюдки, безошибочно определив, что их источником является ее изрядно ослабевший после ночного путешествия к лагерю посох.

А значит, магия исходит не напрямую от нее, а от накопителя, роль которого выполняет эта деревяха.

Что наводит на мысли о слабости моей новой знакомой как мага.

Сильные волшебники не нуждаются в источниках, они черпают энергию из собственной души.

Так было в моем мире.

И так должно быть в этом, потому как природа магии одинакова для все сущего — Создатель любит шаблоны.

По крайней мере мне так объясняла Геката.

Я вот, тоже черпаю магию из перстня, как из источника.

Артефакт обладает возможностью сбора магии Теней из окружающего пространства, но не из моей духовной составляющей.

Что относит кольцо к категории «новоделов», потому как в прошлом, опять же, судя по тому, что мне объясняли, каких-то ограничений на эту тему не существовало в принципе.

Думаю, что «новоделы» созданы специально для того, чтобы привлекать как можно меньше внимания сильных мира сего.

В моем случае на Земле — длинноухих пернатых ублюдков.

Магический клинок же, напротив, не имеет никаких предрассудков относительно того, откуда черпать энергию для своего функционирования.

Удовлетворенный тем, что костер вернулся к жизни, я обратил свое внимание на невозмутимо сидящего рядом медведя.

Оборотень, так и не сменив места своего «приземления», угрюмо смотрел за тем, как я общаюсь со зверолюдкой.

Перед тем, как я кинулся за ней в лес, он дал понять, что именно она нацепила на него рабский ошейник.

И я обещал его снять.

— Твоих рук дело? — спросил я у магички, указав на оборотня.

— Перевертыш сам родиться так, — отрицательно замотала головой она. — Старый. Дикий. Большой. Убивать много. Я контроль. Больше не убивать много.

— Я тебя тоже контроль, — усмешка заставила зверолюдку поджать губы. — Насколько он опасен?

— Большой опасность, — предупредила она. — Много убить. Потом я контроль. Убить теперь по приказу.

В переводе на понимающий язык, оборотень представляется мне словами зверолюдки как дикое животное, которое убивает всех без разбора.

И только она такая хорошая, заключив его в рабский ошейник, смогла остановить засранца.

Не без выгоды для себя, конечно же.

Очевидно, в их отряде он исполнял роль грубой физической силы.

Вот только, возникает вопрос.

Если это парень настолько силен и безумен, то почему он не подчинился приказу и не убил Лаурель, когда ему это прямо указывали делать?

Почему он меня послушался в таком случае?

— Он может принять человеческую форму? — спросил я.

— Сделать, если я разрешить и дать магия, — кивнула зверолюдка. — Я слаб, чтобы он перевоплотиться.

То есть у моей рабыни есть свой раб.

Который может вернуть себе человеческое обличье только лишь по желанию зверолюдки.

И с ее помощью.

Ну, и так понимаю, служить он будет тоже только ей.

Как-то это не слишком по-рабовладельчески, если речь идет обо мне как о хозяине.

— Почему он не убил мою спутницу сразу? — спросил я.

— Приказ быть напугать, — пояснила зверолюдка, избегая взгляда с оборотнем. — Угрожать. Чтобы ты спать.

Оборотень тянул время, чтобы меня взяло сонное заклятье.

Хм…

Изобретательно, ничего не скажешь.

Я сел рядом с оборотнем, посмотрев на медвежью морду.

Косолапый смотрел мне в глаза.

— Я обещал тебя отпустить, — медведь качнул своей мордой вверх-вниз. — Она говорит, что ты убиваешь всех без разбора. Если сниму ошейник — ты начнешь убивать моих товарищей?

Оборотень со злобой посмотрел на зверолюдку.

Потом посмотрел на меня.

Помотал головой из стороны в сторону.

— Не будешь, значит, — проговорил я вслух значение его движений. — Видел, что я сделал с первой зверолюдкой?

Снова утвердительное кивание головой.

— С тобой будет тоже самое, если попробуешь напасть на меня или кого-то, кто на этой поляне находится, — предупредил я.

Хотя не был уверен в том, что смогу подобный экспромт с «Пожирателем Душ» вытворить еще раз.

Медведь обиженно зарычал.

— Вот и молодец, — похвалил я, протягивая руки к его ошейнику.

Обычный простенький ошейник.

Не имеющий ни замка, ни места склейки.

Гладкий, где не посмотри.

Только лишь металлическая блестяшка с изображением стоящей за моей спиной зверолюдки присутствует.

Так понимаю, это нечто вроде клейма хозяина, только выбитого на жетоне.

А вот причину, по которой нет замка, я узнал от самой обладательницы опасного существа.

— Снять нет. — заверила она. — Ошейник один раз. Резать — нет ошейник. Дикий свободный. Много смерть.

А значит снять его с шеи медведя и применить к кому-то еще невозможно.

Печально.

Такие артефакты, пусть и не этичные в моем представлении, но все же нужны в хозяйстве.

Вдруг еще кто-то захочет меня прикончить?

А у меня есть приспособление, чтобы держать его под контролем для последующего допроса или служения.

Обращать в рабство тех, кто мне ничего не сделал, как по мне, идея глупая и мерзкая.

А вот заставить служить своего врага, который помышлял тебя прикончить…

Собственно, почему бы и нет?

Медведь довольно стоически отнесся к мифриловому кинжалу, которым я попытался срезать ошейник.

Вот только на материале, из которого изготовлен символ рабства, не осталось и следа.

Интересно получается.

— Сними ошейник, — потребовал я у зверолюдки.

— Я снять, — ответила она. — Позже. Слабый я. Сила много нужно. Много отдых нужно.

Вот тебе и новость.

Следовательно, мне необходимо дать зверолюдке отдохнуть, чтобы она могла снять ошейник?

В моих планах она должна вкладывать свою магию в меч, чтобы имелась возможность ее использовать уже мной.

Не зверолюдку использовать в смысле, а магию в мече.

Судя по всему, то, что он с легкостью противостоит магическим атакам, напрямую зависит от того, есть в нем магия или же нет.

И, уверен, это не единственное его свойство.

Итак уже довольно немало бонусов дает это оружие.

Крушит вражеские клинки.

Помогает сопротивляться сонной магии.

Вытягивает магию.

Уничтожает тела, которые пронзил.

А возможно это касается не только неодушевленных объектов.

Неразрушим как минимум от некоторых магических атак, вроде файерболов, которыми в меня бросалась зверолюдка во время лесного вояжа.

Хотя, возможно, это связано с тем, что она сама достаточно слаба, и если я буду противостоять магу более опытному и сильному, то мне не поможет уже просто закрыться клинком.

Уверен, что чем больше в нем окажется магии Теней в будущем, тем полезнее он станет.

Жаль, что инструкции по эксплуатации к нему не прилагается.

Я бы с радостью почитал.

Впрочем, сейчас у меня есть возможность проверить как он взаимодействует с магическими артефактами.

Вот только для начала, в целях эксперимента, стоит снять с себя перстень Гекаты.

Ведь не иссушивает же оружие мгновенно всех, кто находится рядом с ним, даже если он вынут из ножен?

Я бы почувствовал это ночью.

Не опустошает резерв кольца, пока я не беру его в руку.

Значит, чтобы поглотить магические накопители со всей доступной ему скоростью, демоническому клинку необходим прямой тактильный контакт с источником.

А, что еще более любопытно, так это то, как зверолюдка будет пополнять запас магии в своем посохе.

Очень интересно.

Думаю, мой меч сейчас работает по тому же принципу, что и ее посох — сперва накапливает магию, а затем отдает ее.

Вот только, в отличие от деревяшки, демоническое изобретение, даже когда я пользуюсь его накоплениями, продолжает высасывать магию.

Но уже из меня.

Предположу, что это как-то связано с тем, что я не его владелец.

Возможно, что используй его кто другой, он бы даже не позволил зачерпнуть из себя магию, а мне дозволяет это делать, потому что я Практик.

Ну, почти.

Нужно будет при возможности поэкспериментировать с этим.

Увидев, как я вынимаю «Пожиратель Душ» из ножен, скривившись при этом от болезненных ощущений, оборотень взревел и поднялся на задние лапы, угрожающе продемонстрировав мне свои клыки и когти на массивных ручищах.

— Злой! — крикнула мне зверолюдка. — Хотеть убить! Надо убить он! Чтобы пух и разлетелся!

Ну да, конечно.

Что-то есть в этом оборотне, раз ей так не терпится видеть его приконченным.

А, раз она так хочет, чтобы он был убит, значит тем больше у меня желания освободить его и поговорить по душам.

— Рот закрой, — приказал я, чувствуя, как холодеет внутри от действия клинка. — Эй, оборотень!

Медведь посмотрел на меня с недоверием.

— Я не собираюсь тебя убивать, — пришлось процедить это сквозь зубы, так как уж очень больно держать это оружие в руках.

И адреналин, почему-то не приходит все это заглушить.

— Этот меч может снять с тебя ошейник, чтобы не ждать, пока она накопит силы, — пояснил я, приближаясь к спящей Лаврику и переступая через нее. — Уверен, что ты тоже не хочешь ждать, пока она будет готова. Верно?

Оборотень проворчал, посмотрев недобрым взглядом на зверолюдку, а затем согласно кивнул.

Ну, вот и отлично, что согласился.

Тем более, что есть у меня предположение, что без рабского ошейника оборотень сможет сам обратиться в человека.

И у нас будет возможность пообщаться по-человечески.