Потусторонний лабиринт (Фантом)

Глава 1. (Вопрос)

Ранним весенним утром, незнакомец подошёл к главным воротам огромной виллы и позвонил в домофон.

Камеры слежения были расположены по всему периметру. Навряд ли хоть одна белка смогла бы пробраться на территорию незамеченной…

Юноша, стоявший перед массивными воротами, был как сгусток грязи на белом шёлке. Он был одет в тёмные брюки, обильно покрытые пятнами непонятного происхождения. Так же на нём была бывшая когда-то светлой рубашка, а поверх неё сильно потрёпанная куртка, видимо та самая: единственная и неповторимая.

Его одежда была явно не первой свежести и можно было предположить, что её владелец является бездомным, но это было не так. У него было приятное, свежее и юное лицо с ясными карими глазами. Несмотря на молодость, в его взгляде читался многолетний опыт и жизнь полная многочисленных преград и страданий. Его телосложение было крепким и спортивным, словно он готов бросить вызов самой судьбе.

После нескольких секунд ожидания из домофона раздался какой-то шум и гостя поприветствовал мужской голос:

– Здравствуйте! Одну минуту…

Камера начала издавать жужжащие звуки, фокусируясь на госте, и буквально через пару секунд голос продолжил с повышенной интонацией:

– А ну проваливай отсюда!

– Здравствуйте, меня зовут Милнер Швалген. – Невозмутимо ответил юноша глядя прямо в камеру. – Меня ожидают.

– Ага! А я в белых тапочках, сижу на кресле каталке. Проваливай отсюда!

– Меня искал ваш господин – Генри Эбрахам. – Юноша достал из куртки удостоверение личности и показал его в объектив.

Ответа не последовало… Нежеланный гость стоял на месте и двигаться похоже не собирался.

Некоторое время спустя, ворота всё же отворились, и из них вышло два представителя костюмной фракции. Выглаженные брюки, чистые рубашки, элегантные и аккуратные пиджаки, другими словами полная противоположность Милнера.

Один из них был высоким брюнетом, лет сорока, спортивного телосложения. Из особенностей можно подчеркнуть, почти еле заметное прихрамывание на левую ногу при ходьбе и тяжёлый взгляд пронзительных, глубоко посаженных тёмных глаз. От такого взгляда становилось не по себе, однако юношу он не напрягал…

Второй охранник, что шел рядом, был гораздо ниже, однако в тоже время он был значительно шире. Те двадцать сантиметров которых ему не хватало в росте, он благополучно компенсировал в ширину.

Тот, что выше и угрюмее медленно подвалил к юноше, оставив своего напарника позади, и недовольно произнёс:

– Ты видимо, что-то не так понял. Про-ва-ли-вай!

Однако юноша проигнорировал его пожелания. Вместо этого он сдержанно и спокойно протянул свой документ охраннику:

– Я уйду, как только вы подтвердите, что меня тут не ждут.

– Пошел отсюда! – Раздраженно прорычал высокий.

– К сожалению, ваше подтверждение меня не удовлетворит. Убедительная просьба, связаться с вашим начальством и уточнить состоится ли моя встреча с господином Генри Эбрахамом? – Как ни в чем не бывало настаивал на своём Милнер.

Охранник немного замешкался, он совсем не ожидал такого красноречия и упорства от этого оборванца. Однако он быстро пришёл в себя, недовольно выхватил удостоверение личности и отошёл к своему напарнику.

Документ был чист и в полном порядке, будто тот его в сейфе хранил.

Высокий решил, что проще и быстрее уточнить, чем разбираться с этим оборванцем. Охранники связались с кем-то по рации и в ходе переговоров, постоянно поглядывали на юношу. В конце концов, один из них довольно громко переспросил:

– Вы уверены?!

Судя по всему, распоряжение было чётким, потому что сразу после этого, охрана и юноша вошли через главные ворота и направились к массивному зданию бледно-песочного цвета. Главный вход обрамляли колонны со старинным портиком. Это строение скорее напоминало музей, нежели место, где живут люди.

Путь к нему пролегал через три сада, разного настроения. Один был предназначался для отдыха и успокоения. Другой, так и дышал непринужденностью и романтикой. Ближайший к дому же был явно сельским садом, для детских забав, в нём явно ощущался озорной ребяческий дух. Однако это место уже начинало казаться пустым и заброшенным. Похоже, дети давно уже не заглядывали сюда…

У главного входа посетителя уже поджидал дворецкий с хорошей выправкой и величаво поднятой головой. Он определённо обладал достаточным опытом, ведь даже когда оборванец подошёл достаточно близко, дворецкому удалось сохранить невозмутимое выражение лица.

– Доброе утро. – Учтиво поприветствовал его дворецкий. – Господин ожидает вас. Возможно вы желаете привести себя в надлежащий вид перед встречей с ним?

– В этом нет необходимости. На самом деле мой внешний вид, является частью моей работы. Я был бы вам очень признателен, если бы мы оставили всё как есть.

– Как пожелаете… Прошу вас. – Сдержанно согласился дворецкий, учтиво пропуская юношу вперёд.

Перед Милнером раскинулся очередной сад, находящийся прямо внутри этого огромного здания. С двух сторон его обрамляли винтовые лестницы, ведущие на второй этаж. Тип этого сада было сложно определить, но больше всего он походил на сельский. Было однако несколько отличий: он был разбит на четыре части. Они взаимодействовали между собой, но в тоже время можно было четко проследить границы между ними.

Первую часть сада можно было сравнить с холстом художника-авангардиста. Фон создавали пушистые кустарники, напоминающие овечек, а самыми яркими оттенками, были конечно же цветы. Тут были перемешано сумасшедшее разнообразие красок, но каким-то невероятным образом, все они создавали солнечную и радостную гармонию. Глядя на него, сразу же приходила мысль о летней поре.

Второй сад обладал совершенно иным настроением, в нём был пруд, одинокая ива и несколько колючих кустов. Это место буквально дышало щемящим ощущением тоски и грусти, погружая в далёкие воспоминания о былой юности.

Третью часть покрывали растения со странными листьями, торчащими в разные стороны. Всё это обрамляли странные ветки, утопающие в пуху. Эта часть сада казалась пустой и холодной, словно здесь дул пронизывающий до костей зимний ветер.

Последняя же, была самой заметной и самой наглой. Ярко-зелёные растения были повсюду, они пёрли во все стороны заполняя всё вокруг своей молодостью и беспардонностью.

Дворецкий проводил гостя на второй этаж, который представлял собой что-то вроде балкона, обрамляющего внутренний сад. Если бы кто-то кроме Милнера проходил мимо столь дивного вида, он наверняка захотел бы остановиться и полюбоваться им с высоты. Однако посетителю было здесь совсем не по себе, поэтому он хотел как можно быстрее покинуть это место, почти наступая на пятки дворецкому… Не то чтобы у него была аллергия на пыльцу, или он не любил растения, нет: здесь просто было слишком красиво…

Покинув смотровую, они оказались в длинном коридоре, который привёл их к массивной дубовой двери. Дворецкий постучал и получив ответ, отворил её перед гостем, пропуская того вперёд.

Внутри оказалась библиотека доверху набитая книгами. Помещение было настолько огромным, что занимало целых два этажа, соединенных по центру винтовой лестницей. Внизу располагался большой глобус, чуть ли не три метра в диаметре. Он настолько выделялся своими масштабами, что было сложно отказать себе в удовольствии проверить крутится он или нет.

Вдали находились огромные окна высотой в два этажа, с какими-то узорами на стеклах. Издалека было тяжело разглядеть, что конкретно там было изображено, но судя по всему там была пересказана какая-то легенда.

Поднявшись на второй этаж, Милнер увидел дюжину бордовых резных стульев вокруг огромного тёмно-красного стола. В центре помещения, на одном из стульев расположился его новый наниматель Генри Эбрахам: пожилой господин в очках, семидесяти трёх лет в клетчатой жилетке и тёмных брюках. Его плечи были немного ссутулены, что в таком возрасте не удивительно, но всё же его горделивая осанка не позволяла ему совсем расслабиться. Его полностью поседевшие волосы были аккуратно уложены на правую сторону, а его глубокие серые глаза говорили о том, что это Большой человек.

Судя по его уставшему виду, Генри Эбрахам очень рано встал: его выдавали синяки под глазами. Перед ним на столе находился целый ворох бумаг: документы, доклады, договора и прочие отчеты. Несмотря на гору макулатуры, здесь чувствовался свой собственный порядок, вероятно выработанный привычкой и многолетним опытом.

– (Чёрт!) – Подумал юноша. – (Надо было позавтракать. Рано пришёл, вечно я тороплюсь… Один? Нет, два. А может и больше…)

Господин Генри лишь мельком взглянул на юношу. Он спокойно дочитывал какой-то документ, а дворецкий попросил Милнера подождать, так и не предложив присесть. Пару минут спустя, наниматель соизволил оторваться от документа и сняв очки, сделал знак посетителю подойти.

– Здравствуйте. Меня зовут Милнер Швалген. Прошу извинить меня за мой внешний вид, к сожалению, это необходимость.

– А если я прикажу тебя вымыть и переодеть? – Сдвинув брови с угрозой поинтересовался Генри Эбрахам.

– Я был бы очень вам признателен, если бы вы этого не делали. – Не меняя выражения лица, ответил юноша. – Впрочем, если вы настаиваете, у меня не будет иного выбора, кроме как подчиниться вашей прихоти. Однако в этом случае вас будут ожидать последствия…

Господин Генри продолжал пристально осматривать юнца, он думал стоит ли ему приводить этого неряху в нормальный вид, однако Милнер встрял в ход мыслей нового нанимателя:

– В своё оправдание могу лишь добавить, что от меня ни капельки не пахнет, и я очень рассчитываю, что этого вам будет достаточно.

– Ха! – Выдал наниматель. – А у него есть манеры. Хорошо, пусть всё остаётся как есть. Пока ты можешь предоставить то, что мне нужно: я лично тебя в грязи искупаю.

Милнер пожал плечами и кивнул, подтверждая справедливость этих слов.

– Не будем терять времени. – Продолжил наниматель. – Сначала я бы хотел задать вам несколько вопросов. Несмотря на то, что у вас, господин Милнер Швалген, самая низкая результативность: вы считаетесь самым востребованным покорителем. Этот момент мне непонятен, однако меня заверили, что лучше Вас никого нет. Конечно у меня есть догадки, но хотелось бы услышать ваши объяснения.

– На самом деле, всё довольно просто. – Расслабленно ответил Милнер. – Я берусь только за ту работу, за которую другие не возьмуться.

– Это многое объясняет… – Озвучил своё мнение Генри.

– (Похоже два…) – Продолжил рассуждать про себя Милнер.

– Итак, перейдем к делу. Когда вы сможете начать, и что вам для этого нужно?

– (Да, два.) – Определился, наконец, Милнер. – Насчет этого… К сожалению, заняться вашим делом прямо сейчас я не смогу.

Лицо Генри Эбрахама перекосило, было видно, что это прозвучало для него весьма оскорбительно.

– Ты что, издеваешься? – Рявкнул господин.

– Ну что вы, нисколько. – Как будто не замечая его реакции ответил Милнер. – Прямо сейчас я занят другим делом. Я всегда ищу новые дела наперёд, чтобы у меня было время на подготовку. Плюс ко всему, я всегда прихожу познакомиться с новым нанимателем и выяснить захочет ли он работать на моих условиях.

Генри Эбрахам немного остыл, или по меньшей мере сделал вид, после чего спокойным и сдержанным тоном поинтересовался:

– И когда же ты соизволишь приступить? – Спросил он, стараясь при этом не выдать ни голосом, ни внешним видом, насколько сильно его волнует ответ на этот вопрос.

Милнер ответил совершенно бесстрастно:

– Приблизительно, через два месяца.

Нельзя сказать, что эти слова обрадовали господина Генри. Семья у него всегда стояла на первом месте, и когда с ней что-то случалось он быстро реагировал на всё. А тут, стоящий перед ним покоритель имеет наглость заявлять, что его пропавшая семья должна подождать. От бурлившего в нём гнева, он весь аж затрясся…

Что касалось мотивов самого Милнера, то ему просто нужно было потянуть время, поскольку Генри Эбрахам ещё не был готов иметь с ним дело. Впрочем, ему действительно необходимо провести подготовительные работы перед входом в лабиринт, но они займут неделю или две. По правде говоря никаких других дел у Милнера сейчас не было, но поскольку его наниматель ещё не осознал всю безвыходность ситуации, покоритель привычно тянул время.

– Два месяца?! Ты говоришь – два месяца?! – Негодовал господин Генри. – Ты может, что-то напутал?! – Оскалился старый волк на юношу.

Генри был вне себя от ярости, буря эмоций пронеслась по его лицу, однако будучи успешным бизнесменом, он всё же смог совладать с собой:

– Ладно! Ладно… Давай так, чтобы ты там не делал, я тебе с этим помогу, только скажи что нужно. Я всё сделаю, только займись моим делом.

– Благодарю вас за предложение. – Начал Милнер. – К сожалению, вы не в состоянии мне помочь. Тем более бросить одно дело и заняться другим – непрофессионально. Надеюсь вы меня понимаете? – Без капли сожаления врал он. – Однако в одном я могу поручиться, зайду я сейчас, или позже, не будет иметь ровно никакого значения. – Снова соврал он ему.

– (Всё-таки месяц. С его рвением и упорством, месяца вполне хватит.) – Пришёл к окончательному решению юноша.

Милнер Швалген поклонился и уже направился было к выходу, когда голос господина Генри остановил его:

– Стойте, вы ещё не сказали, во сколько мне это обойдется?

– Цена будет зависеть только от самого лабиринта, пока я не изучу его, ничего конкретного сказать не смогу.

– (Нужно подождать. Он точно будет сопротивляться и диктовать свои условия.) – Подумал Милнер, как вдруг у него заурчало в животе. – (Черт! Так и знал, что надо было позавтракать, а не нестись сюда сломя голову, за новым делом.)

Урчание было негромким, наниматель его несомненно услышал, однако он и бровью не повёл.

– Прошу меня извинить, я пожалуй пойду. – Вежливо поклонился Милнер.

– Что ж, до "скорой встречи", Милнер Швалген. – С лёгкой издёвкой попрощался Генри и вернулся к своим документам, ведь пока что у него есть из кого выбирать.

На пути к лестнице Милнер остановился и как бы невзначай поинтересовался:

– Ах да, чуть не забыл. Я хочу задать вам один вопрос.

– Какой? – Безразлично уставился на него господин Генри.

Юноша опустил голову, глубоко выдохнул и расслабился. Когда он поднял взгляд на господина Генри его выражение лица было совершенно иным. Как будто бы Милнер перевоплотился в совершенно другого человека. Пронизывающий и жесткий взгляд обрушился на господина. Даже атмосфера вокруг изменилась и лучи солнца как будто потускнели.

Наниматель вздрогнул и в доме как будто похолодало. Генри Эбрахам встряхнулся и привёл себя в чувство, надев привычную маску невозмутимости опытного бизнесмена.

– Постарайтесь ответить как можно откровеннее. От этого могут зависеть жизни ваших близких. – Продолжал наступление Милнер.

Каждая секунда тянулась вечность, вечность под гнётом неопределенности и давления… Когда же когда атмосфера накалилась настолько, что стало тяжело дышать и уже просто смотреть на своего собеседника было пыткой, лишь тогда Милнер Швалген озвучил свой вопрос:

– Генри Эбрахам, скольких из пропавших вы готовы потерять?

Конечно, все нормальные люди хотят спасти всю свою семью, однако эта атмосфера и напряжение не позволяли дать быстрый ответ. Милнер чётко дал понять: придётся кем-то пожертвовать…

В один момент наниматель как-будто хотел что-то спросить у Милнера, однако вскоре его лицо резко побледнело: он осознал весь ужас вопроса покорителя.

Каждый раз, когда Генри Эбрахам поднимал голову, чтобы ответить, его рот словно наполнялся чем-то клейким и омерзительным… Это чувство не позволяло дать небрежный ответ и тогда, дрогнувшим голосом он бесцветно проронил:

– Двоих.

– Вы готовы пожертвовать двумя?

– Спасти… Двоих… Моих внучек.

Лицо юноши расслабилось, и гнетущая атмосфера тут же рассеялась.

– Благодарю вас, за столь честный ответ. В свою очередь я сделаю всё, что будет в моих силах, чтобы спасти ваших внучек.

После этих слов, Милнер вежливо поклонился и оставив господина Эбрахама в своих мыслях, вышел из помещения. Дворецкий без лишних церемоний проводил гостя наружу, где Милнера подхватили охранники и доставили его за ворота виллы.

После его ухода Генри Эбрахам ещё долго смотрел в одну точку…