Поток-3

Глава 11 Последний переход

Не стали долго задерживаться у этих негостеприимных берегов и утром начали переход к Тимору. Обогнув южную часть острова, Андрей вывел яхту на курс и включил автопилот. На вахту стала Алина.

Маршрут идет вдали от берега, так что скоро он скрылся из глаз. Сижу в мягком кресле рулевого, смотрю вперед, в бескрайнее море и развлекаю себя приятными воспоминаниями.

Есть такая традиция у моряков — при пересечении экватора устраивать праздник. Вот и Алина с братом втайне от меня недавно устроили его мне и себе. Как и сейчас, я спокойно сидел за рулем, и вдруг из недр центральной каюты появился сначала трезубец, вырезанный из картона, а потом и грозный царь морской и владыка Нептун.

На голове его корона из того же картона, на щеках нарисованы черные усы, почти как у кота, только на кончиках завиваются вверх. На плече этого маленького Нептуна в красном купальнике завязан узел от белой простыни, спускающейся почти до пят.

За Нептуном над ступеньками показалась голова с рожками, сделанными на обруче из того же картона.

— Скажи нам, несчастный путник, ходил ли ты ранее через экватор? — грозно пропищал морской царь?

— Не доводилось, о царь морской! — проблеял я тонким голосом.

— Тогда пройди посвящение!

В начале меня обмазали томатным соусом. Нептун собственноручно брал в ладонь немного и делал мазки выше шорт по рукам, груди, спине. Верный слуга в виде черта помогал.

Но дальше я взял инициативу в свои руки, в виде тюбика с соусом, и наделал мазков Нептуну по открытому плечу и черту — как и себе. Они не стали возражать, а взяли баллончик с пеной для бритья, и тут такое началось!

Забыли и про руль. Обмазались все пеной, как черти и побежали за ведром, которое у нас подвязано к леерам на корме. Получилось крещение, которое состоит из намыливания, а затем бросания в бочку с морской экваториальной водой. Как потом мне сказали, такая бочка называется «купель», куда погружают непременно до макушки, чтобы новичок «испил соленой водицы» дабы ощутить всю серьезность мероприятия.

За неимением бочки я стал шустро поднимать из океана соленую воду и выливать ее на макушку своих спутников. Они только глаза и рот успевали закрывать.

Облили все: и палубу, и стол с диванами на корме. Только дверь в рубку брат успел захлопнуть.

После того как обливание морской водой перенес я, все пошли переодеваться в сухое, а потом сели в ходовой рубке составлять грамоту, где указали долготу, время, месяц, число, год, название судна и наши имена. Подпись «Нептуна» заверил капитан своей подписью и судовой печатью, которая досталась нам вместе с яхтой по наследству.

Грамоту составили одну на всех, отойдя немного от ритуала. После этого был приготовлен ужин в виде жареного на сковороде мяса, которое хранилось у нас в морозильной камере. Нам с братом досталось по баночке пива, а Алине баночка газированного напитка.

Такая вот, вроде, забава, дань традиции, а вспоминать приятно.

— Смотри, дядя Олег! Ты видишь?

— Вижу, Алина, и думаю — будем брата звать, или подождем.

Поднялся ветер, и стал срывать барашки с гребней волн, теперь набегающих с северо-запада. Появились низкие серые облака. Решили позвать капитана.

— Шторм будет. Наконец мы дождались природных катаклизмов, — успокоил нас братец. — Скорость не снижаем, пока есть возможность. Проверяем крепление всего на палубе, лодки прежде всего. Спиннинг с палубы убрать!

Мы с братом и бросились выполнять команду. Алина осталась у штурвала.

Так и шли день, к вечеру усилился ветер, а ночью разразилась гроза. Южнее на горизонте молнии сверкали постоянно, и брат сказал, что там центр циклона.

Потом начался ливень, как из ведра, да такой, что носа яхты не было видно. Брат сразу уменьшил ход, так как радар в такой обстановке дает сбои. Смотрели в основном на эхолот. Еще брат боялся за приборы — один хороший удар молнии мог вывести из строя всю электронику.

К утру сплошной ливень перешел в частые сильные дожди с порывами ветра. Ветер усилился до шести баллов, и яхту стало мотать и сбивать с курса на набегающей сзади под углом волне, которая делала это через каждые шесть секунд. Открытая часть палубы стала мокрой, но внутрь влага попадала только с наших ног и курток. Готовить стало сложно и мы ели бутерброды.

К полудню грозовой фронт начал смещаться к югу, а к вечеру осталась только волна высотой до четырех метров и иногда шел мелкий дождь. Теперь мы видели острова на дисплее радара справа по борту, и старались держать их в видимости прибора, чтобы так определять свое положение на карте.

На второй день стало легче. Показалось солнце в разрывах бегущих с северо-запада туч, и мы развесили на леерах всю мокрую одежду. Весь день был сложный переход с килевой качкой и рысканьем яхты в стороны. Но на третий день к одиннадцати часам утра местного времени подал голос радар, и все сбежались в ходовую рубку.

Андрей с Алиной начали в который раз заниматься определением координат, и потом сообщили:

— Поздравляем тебя, мы прибыли к острову Роти.

У девчонки горели глаза от восторга, я был также рад, хотя не показывал этого. За время, оставшееся до обеда в течение пятнадцати минут мы шли и обсуждали, где нам подойти к берегу. Опять нужны и топливо, и вода.

Судя по карте и описаниям, здесь преобладают берега со скалами из вулканической породы, но есть бухты. Надо только найти место, где жили люди. Сейчас можно сказать, что за все время пути от Мальдив наши вызовы по рации оставались без отклика. Ни одной души на всем пространстве этой части океана.

— Давай, меняем курс и идем — вот сюда, за этот большой остров. — Пока я за штурвалом смотрел вперед, брат с девочкой приняли решение.

Брат нашел на карте место, где обозначено несколько гостиниц, значит будет какая-то инфраструктура. А так — места довольно пустые, городков с портами нет.

Но не все было так плохо. Когда оказались между этим островом и островом Роти, ветер и волна пропали, так как мы с трех сторон оказались под защитой берегов. Видели в бинокль и группу гостиниц на берегу, и несколько прогулочных судов. Правда, тут пришлось попотеть, сливая из них по очереди топливо. К одному судну не смогли подойти на яхте, пришлось перевозить бутыли на надувной лодке. Хорошо, что мы их не выкинули.

В поисках воды сходили на лодке на берег к жилью, и нашли ее там с большими трудами. Потребовалось вскрывать двери магазина. На это ушел весь оставшийся день.

— Сегодня, между прочим, пятое июля…, - заметил брат.

— Мы знаем, и что Луна крутится вокруг Земли примерно за месяц — ответила Алина за нас двоих.

— За двадцать восемь дней, — поправил ее брат.

— Давай ближе к делу, — мне их базар слушать не хочется сегодня.

— Если так, то уточняю. Завтра шестое июля. Если выйдем рано утром, то расстояние до Дарвина, а это около семисот километров преодолеем через день к вечеру. Это я считаю, если идти с крейсерской скоростью.

— Что плохого?

— Чтобы ночевать надо становиться на якорь, и место искать по радару.

— А если идти медленнее, на сами узлах?

— Тогда придем к утру, седьмого июля.

— Очень хорошая дата! Я за второй вариант. Что-то не хочется ночевать у берега Австралии. Как там сейчас, среди дикой природы — не спросишь. Про крокодилов сами рассказывали…

Утром, в десять часов местного времени я сменил на вахте Андрея.

— Все жду, когда западные ветры сменятся пассатами, дующими с юго-востока…

— Нам еще несколько дней таких надо, Андрей, — отвечаю ему по-простому. Путь ветер так же дует еще хотя бы три дня, нам почти в корму.

— Удивительное дело, Олег. Сколько идем по морям и океанам, а рация молчит, и людей нет. Тот случай в Средиземном море считаю за исключительным…

— Ты еще удивляешься, брат? А я давно перестал. Воспринимаю это как свершившийся факт, новую реальность, новый мир, со всеми его недостатками. Но и плюсы есть…

Не буду говорить, какие плюсы, он сам их знает.

Идем дальше. Настала настоящая тропическая жара. Ровный ветер дует нам в корму справа. Мы взяли новый курс и идем немного под углом на юг, в направлении Дарвина на побережье Австралии. Очень хочется верить, что это будет конечная точка нашего пути в одну сторону.

Солнце слепит глаза, даже отражаясь от поверхности океана. Над яхтой плывут редкие белые облачка хорошей погоды. Волны у бортов от хода яхты темнее, чем синяя вода вдали. Волны здесь крупные, океанские, не ударяют сильно, а поднимают судно вверх с периодичностью секунд в десять.

Через пару часов вахты настолько привыкаю к шуму волн и ветра, что начинаю их не замечать. Это как шум во время езды по трассе на машине. Выхожу постоять к заднему ограждению палубы, и заодно посмотреть на наших сопровождающих.

В отличие от Средиземного моря, в сопровождающих здесь не дельфины, а акулы. Не дают возможности закинуть снасть, заразы. Хотя идем экономическим ходом. Останемся без рыбы на ужин.

Но акулы не крупные и держатся на расстоянии, так что нет возможности их рассмотреть. Не отстают, но и не приближаются.

— Моя версия — что они попробовали человеческого мяса…, - такое объяснение дал Андрей за ужином.

— И знают, где его можно найти, — тут же добавил я.

Алина тут же закатила глазки к потолку каюты, ясно давая понять, что портим ей аппетит, но промолчала. Обед накрыли в кают-компании, в прохладе.

За пределами тента рука на металлическом леере попадает в пекло. Хорошо, что у нас поверхности из пластика, а не из металла. Еще два часа вахты, и спущусь в прохладный салон и каюты. Два дня назад мы включили кондиционер, впервые за все время плавания. Конечно, на работу генератора тратится драгоценное топливо, но его уйдет менее половины до окончания маршрута.

Вечером сидим за ужином. Мы уже черные, только в постоянно закрытых местах тела кожа белая. Лица, как у морских разбойников, только белые зубы сверкают, да каштановые волосы у нас с братом выгорели на солнце. А у Алины черные, как и были.

Сегодня шестое июля, а завтра, если все пойдет по плану, к вечеру ожидается прибытие к порту Дарвина, что на севере Австралии. Так брат сказал, когда они с Алиной определились с нашим положением на карте.

— Как там Давид нам сказал, про Дарвин и все остальное? — решил спросить, так как брат хорошо помнит детали.

— Девчонки там две, русские, если кто забыл…

— Алина, ты у нас единственная женщина, веди себя достойно…

— Молчу.

— Если хочешь подробности, то вот они, — продолжил брат по порядку. — Он сказал, что они будут в Дарвине, что сумели перебраться из Перта, где учились в университете. Думали перебраться оттуда в Новую Зеландию, но не смогли. И самое интересное, что утром сказал Давид. Что они нас будут ждать до конца лета. Как он смог? Все думаю, наврал или нет?

— Сам же сказал, что мир непознаваем, с точки зрения наших возможностей, — дал я достойный ответ.

— Еще Андрей говорит так: «и мир в целом, и человек как часть мира является тайной, загадкой, и не может быть до конца понят и изучен человеком».

Алина процитировала брата дословно, думаю так. Больше никто из нас не может так витиевато излагать.

— А где их там искать, он не говорил?

— Сказал только одно, Олег: «Когда станете у порта, и дадите сигнал, они сами вас найдут». Где-то так.

На следующий день мы все устали от жары и отупели от монотонности. Эхолот показывает то стаи рыб, может быть тунцов, то дно.

— «Тиморское море», — сказал мне брат, когда подошел посмотреть на показания приборов.

Акулы по-прежнему идут за судном, не приближаясь. Ожидают чего-то. На леерах ограждения вывешены наши вещи, потому что все дружно решили устроить стирку перед конечной точкой путешествия. Это подсознательное у людей — готовиться к последнему бою, к приезду гостей, к окончанию пути.

Когда сдал вахту Алине, спустился по трапу к корме, чтобы быстро подобрать несколько мелких рыб, и быстро поднялся назад.

— Летучая рыбка, — заявила девочка, рассматривая у меня в ладони вытянутую форму, сверкающими на солнце радужными чешуйками, и с крыльями.

В три часа после полудня над головой на большой высоте пролетел белый альбатрос, по направлению к австралийскому берегу.

— Ни разу не видели китов, — высказал я Алине свое замечание.

— Так касатки вроде относятся к китам?

— Да, но я не таких китов имею в виду, а с водяной струей фонтаном…

Так незаметно прошел день, тент перестал закрывать от лучей солнца, но оно перестало обжигать даже загорелую кожу. Сразу стало легче дышать, но на ужин мы собрались в прохладной кают-компании внутри яхты.

Тропическая ночь наступила быстро, и теперь яхта шла в полной темноте вокруг. Только небо с крупными звездами над головой. Брат с Алиной наносили наши координаты весь день, поэтому мы корректировали курс так, чтобы подойти и стать на ночлег прямо перед городом.

Через час хода радар подал голос, и мы втроем стали наблюдать за очертаниями берега на приборе, до которого еще идти семьдесят километров. Но спешить сегодня уже некуда, поэтому еще сбавили ход и наблюдали, развлекая себя беседами. Помимо суши впереди на обзоре радара появилась и линия берега слева.

— Остров, называется Батерст, — пояснил брат.

Наконец, до берега осталось всего двадцать два километра, и брат послал меня на нос.

— Здесь каменистое дно и мелко! — Андрей опасается, что якорь не сможет зацепиться, и слабый попутный ветер вынесет нас на берег.