Потапыч: Остров Пряностей

25. Самое быстрое дежавю

Рассказ Шута я не прерывал вопросами, но вслушивался ОЧЕНЬ внимательно, выискивая двусмысленности и недоговорки. Но именно этот рассказ их особо не содержал. А от Потапа, по мере продолжения этого рассказа, чувствовалась довольно сильная обида, что в общем — понимаемо.

Итак, божественный бык Апоп соскучился в своей божественности по старому партнёру-приятелю Потапу. Но общение и приятельствование в формате «бог-тотемный зверь» выходило практически невозможным. И Апоп захотел, чтобы Потап стал богом. Судя по ощущению от Топтыгина — был такой «разговор», ну точнее, обмен информацией с бычарой. Но мохнатая задница отказалась: собственно, как я понимаю, большая часть усилий Потапа направлена именно на «не становление» и утилизацию энергии.

Но бычаре то ли божественность в голову ударила, то ли ещё что. В общем, посчитал он, что его желание обрести партнёра весомее, чем желания Потапа. И решил его поставить в такое положение, чтобы Потап был ВЫНУЖДЕН стать божеством. Для начала — лишив Потапычей, стабилизирующих Потапа в текущей форме тотемного духа.

«Совсем глупый стал!» — эмоционально буркнул Потап. — «Я бы с начала начал. И медвежат за что?!!»

Шут на время этого монолога замолчал, явно прислушиваясь.

— Потому что регресс — страшит. Божество особенно, а быкоглавый, похоже, забыл, как это — не быть богом, — ответил он. — Ну а твои Потапычи, древний медведь… Таких, видомов, у Апопа много.

В общем, конфликт Потапычей с Фелисами — ни хера не конфликт. А уничтожение Потапычей божественной волей. Вообще, я что-то такое предполагал, хотя и не был уверен: всё же конфликт на смерть, хрен знает с чего, у двух родов видомов, которые сотни лет мирно соседствовали… Ну, в общем, понятно.

Михолап в этом плане оказался неучтённым фактором — боги «всеведающие», но очень условно. Судя по контексту рассказа Шута, сам процесс «всеведенья» очень затратен, то есть «всеведающим» может быть только наблюдатель, без возможности действия, примерно так. Но Апоп даже после выпиливания Фелисов под корень от своего плана не отказался: ну, всего один человечишка отделяет его рогатую персону от единения с дружбаном, мелочи!

И до Золотого Михолап бы не добрался. Никак, умер бы по дороге.

А вот тут в дело вмешался Шут. И меня вмешал.

— И зачем? — поинтересовался я.

— Помимо того, что подобное… поведение этически неприемлемо, — начала преувеличенно-серьёзно, практически елейно, лолька.

— А тебе не плевать?

— На этику — да. Просто Апоп влез в МОЙ аспект, — оскалилась карапузина так, что вспомнились фильмы ужасов Земли. — Не говоря о том, что он слишком занудный. И вдруг — начинает плясать на грани! Это моё! — заявил Шут, с надутыми щёчками.

— А что у тебя за аспект, Шут? На самом деле?

— А если я скажу, что секрет?

— Говори, — пожал я плечами.

— Не скажу. Ладно…

В общем, выходило, что именно «аспект», основное направление деятельности Шута — «действия на грани». То, что кажется одним, а является другим. Обман правдой, интерпретация событий, шутки — злые и не очень. В общем, всё такое, довольно близкое описанному во всяких священных книгах, но не вполне так. И действия Апопа, уничтожающего благополучие и близких Потапа, «за ради доброты» — выходило именно аспектом Шута. Что последнему позволило мало того, что влезть в эти планы, но ещё и влезть «незаметно для быкоглавого». Вытащил наиболее подходящую душу (откуда — не сообщил), к которой сам Апоп радостно направил Михолапа: быкоглавый ЗНАЛ, что при встрече со мной Михолап умрёт. Правда, он мог встретиться не со мной, а с сильной навкой. Ну а дальше всё пошло не по плану Апопа, а по плану Шута.

А вот дальше Шут многое недоговаривал. Он за мной «присматривал», чтобы «не убился на потребу рогатому» и, скорее всего, и вправду помогал. Но при этом, в рамках своего же аспекта, гадил — практически гарантированно. Степень гадства установить не получалось, но что ситуация с Лирой и Лидарёнышем не обошлась без позвякивания на заднем фоне шутовских бубенцов — точно.

У меня появилось несколько конкретных вопросов: рассказ интересный, понятно, что правдивый, но вопросы появились практического толка. Но задать я не успел: от Потапа почувствовалось эманирование энергией, обида и гнев. Этакой вспышкой, секундной, после чего Топтыгин ворчливо сообщил:

«Больше этот дурак рогатый не будет так делать. Совсем глупый стал! Но я его предупредил: если мне ПРИДЁТСЯ заниматься этой хернёй», — под последней Потап явно имел в виду бытие божеством, — «то первое, что я сделаю — сожру этого… козла!»

Данное сообщение меня несколько успокоило. Как минимум потому, что значительная часть событий, нарушающих статистическую вероятность, была не несмешной шуткой. А попыткой быкоглавого «освободить» Потапа — просто по логике так выходило. И то, что божество не будет пытаться меня угробить (а они не врут) — искренне радует. Правда, остаётся вопрос с Шутом.

Уставился я на лольку, которая вдруг перестала быть лолькой, а стала здоровенным, антропоморфным, рогатым петушидзой. Что для Шута, как я понимаю, нормально.

— Это был занимательный рассказ, — озвучил я, на что петушидзе кивнул, тряся гребнем и дёргая головой: смотрел он как петушидзам и свойственно, либо правой, либо левой стороной. — Вот только, Шут, ответа я на свой вопрос так и не получил: что ты желаешь? Чем готов заплатить за мои труды?

— То, что я тебя спасал — по-твоему, не долг? — возмущённо прокудахтал он.

— Долг, — честно ответил я. — Ты использовал меня для достижения СВОИХ целей. Не интересуясь моими желаниями, не позаботившись о согласии. Ты мне должен.

— Ко-ко-ко-кх-кх-ха-Ха-ХА-ХА! — начал разгневанно кудахтать Шут, но в процессе превратился в корифея, который неудержимо заржал, катаясь по МОЕЙ кровати. — Всё-таки ты из моей паствы, Потапыч, — проржавшись, сообщил он.

— Служить тебе я не намерен…

— Да как будто нужен ты, как жрец. Мне на тебя приходится тратить силы и время, просто говоря. Это развлекает, даже интересно. Но такого жреца — в бездну, слишком хлопотно. Просто ты сам по себе олицетворяешь многое из того, что является моим аспектом. И это… так трогательно…

На последнем Шут сделал умильную рожу, схватившись за щёки, что на корифейском заносчивом мордасе смотрелось редкостно неуместно.

— Тогда так, Потапыч, — вдруг перестав кривляться сообщил он. — Я хочу от тебя: чтоб ты не сдох. Это моё желание, оно и вправду соответствует моим целям. Плата за неё — информация, здесь и сейчас, которая поможет тебе осуществить мое желание. И… некоторое вмешательство. Твои планы хороши. И мне угодны… но новый губернатор Пряного без моего вмешательства попробует на тебя напасть. Последствия ты сам просчитал.

— Отбитый придурок! — буркнул я.

— Просто талантливый, переоценённый и, как следствие, недостаточно воспитанный… — елейно начал вещать Шут в корифейском обличии, посмотрел на мою «ну что ты мне ещё расскажешь» морду, фыркнул. — Ну «да», избалованный придурок, первый раз в жизни столкнувшийся с серьёзным крушением планов при встрече с тобой. В общем, тут я тебе помогу — конфликта на этом награждении не будет, и голову ему отрывать не придётся. Вот только покинуть Пряный на купеческом корабле ты не сможешь, Потапыч. И на корабле Лидари — тоже не выйдет, — всплеснул он руками.

— Ну, значит, останусь на Пряном, — пожал плечами я. — Возьму земли этого носорога, отпущу бороду и буду строить маленький рай имени себя. Вива ля берасьон! — вскинул я кулак.

Ни хера это, конечно, не весело. Но тут Шут не играл словами, так что приходилось ему верить. А значит — чёрт с два я покину остров в обозримой перспективе. После сезона дождей — тоже под вопросом. Совершенно не имею желания тут торчать, но как наиболее реалистичная и безопасная перспектива выходит СВОЙ корабль, с куртизанками и бильярдом. В общем-то, задержавшись на Пряном на год-полтора, можно и структуру организовать, приносящую деньги. И мёд мне этот корабль будет возить… Хотя, конечно, жопа. И не хочу-у-у я тут торчать, чтоб его!

— Могу предложить вариант получше, — с видом делающего одолжение озвучил Шут. — Прогуляйся часика… в три пополудни рядом с Запазухой. И там ты встретишь человека, который поможет.

— Как поможет? Что за человек?

— Не-не-не, видом, — помотал пальцем шут. — На эти вопросы искать ответы придётся тебе самому. Я и так изрядно задержался, хотя беседа с тобой была интересна.

— Скатертью дорожка, — искренне пожелал я.

— Твоя рабыня очнётся через сутки, — похлопал Шут по сиськам Мирки, становясь ей. — Прощай, я присматриваю за тобой.

После чего ощущение Шута пропало. А от Потапа пришло не оформленное в конкретные образы, но ОЧЕНЬ эмоционально насыщенное и объёмное послание. ОЧЕНЬ нецензурное.

— И не говори, — хмыкнул я, оттаскивая тушку служанки в помещение для слуг. — Сам такого же мнения.

«Я — спать!» — буркнул топтыгин.

Но вряд ли завалился дрыхнуть, а скорее всего, принялся обдумывать случившееся. А я, благо время пока было, стал составлять «вольную» Мирке. И тоже обдумывал.

В общем-то, выходило, что текущая ситуация лучше, чем была. Апоп именно гадил, стараясь меня убить. Шут… чёрт его знает. От внимания этой сучности мне не укрыться, но, похоже, всё не настолько страшно, как я опасался. Как бы, бытие адвокатом в Золотом — в некотором смысле «служение шутовскому аспекту», хотя не ему непосредственно. В общем, мои планы его устраивают и, похоже, он в них будет как-то содействовать. Полагаться на это не стоит, но вредить не будет точно, а возможно, поможет. Ну а с шуточками, которыми, похоже, будет приправлена моя дальнейшая жизнь, остаётся только смириться. Быть разумным, осторожным и стараться получать от них удовольствие, если получится. Вот только…

— Потап! Пота-а-ап!!! — мысленно загундел я.

«И какого тебе надо, назойливый шебуршень⁈»

— Шут мог врать? В книгах и жрецы говорили что нет, но на самом деле как?

«Нет! Не могут они врать, вообще! И бегают, как в жопу ужаленные, суетятся — я потому и не хочу таким становиться. И отстань от меня пока, по-хорошему прошу!»

— Ладно, отстал. Сочувствую там…

«Я — СПАТЬ!!!»

— Чуть не прибил, жопа мохнатая, — посетовал я, проверяя, цела ли мой голова — а то после этого вопля было ощущение, что лопнула, как арбуз.

Но и не уточнить было бы глупо. Потому что «всеизвестные» вещи часто оказываются всеобщей идиотией. Потап, в принципе, тоже может заблуждаться, но крайне маловероятно. Да и часть сказанного Шутом он подтвердил через Апопа. Ну а значит — будем действовать, благо времени осталось совсем немного. Зашёл к Мирке, положил рядом с ней вольную и мешочек с аврами. В общем — заслужила, хотя с учётом её связи с Шутом было желание поговниться… Ну да чёрт с ним. Собрался и потопал на улицу, вышел, врубил огненный зонтик, стал прохаживаться у Запазухи. Какие-то прохожие время от времени сновали, но ко мне никто не подходил и не заговаривал, и я уже было подумал, что это «искромётная шуточка», в смысле помариновать меня под дождём, как происходит… Ну происшествие, чёрт знает, как ещё назвать. Идёт парочка, под зонтиками. Точнее, владеющая, деталей я с ходу не понял, и довольно сильный одарённый, в кирасе, явный боевик. Так вот, на них, просто выскочив из ливневого стока, набрасывается крыса-навь: мокрая, взъерошенная, оскаленная. И здоровая, полметра без хвоста. В общем — довольно сильная навь. Боевик среагировал, но недостаточно быстро и ОЧЕНЬ криво в итоге. То есть в крысу он выстрелил, но ни черта не попал в крысу. А попал в моего аркубулюса, стоящего в сторонке. Дух в котором, согласно программе «звиздец всем наглецам, покусившимся на имущество Потапыча», засветил инфернально буркалами, пыхнул языком пламени и явно намеревался устраивать программный звиздец. А я благословлял свою предусмотрительность: совет Шута — не вполне та вещь, которой следует следовать, расслабившись. Соответственно, я был в полуобороте, и мог не только спасти косого одарённого от неминучего аркубулюса, но владеющую от крысы. Последняя просто не успевала, замерев и начав что-то колдовать, но слишком медленно.

Так что железный медведь получил мысленный приказ «стоять», а я скакнул к крысе, поймал за хвост и долбанул ей об мостовую. Хвост к чертям оторвался, но крыса, вместо того чтобы раскинутся внутренним миром по мостовой, с явно матерным писком в мой почтенный адрес сныкалась в ливневый коллектор. Я мысленно охарактеризовал мизансцену клоунадой, что, учитывая личность советчика, неудивительно. А сам с осторожностью «принюхивался» к парочке. И если одарённый был как одарённый, разве что явно «водоплавающий» боевик: по бокам кирасы были этакие бурдючки-пузыри, надуваемые на случай падения в воду и не дающие отдохнуть на дне. Ну и на ластах этого типа сандалеты, что совершенно не подходило к общей вооруженности — ходящие носили тяжёлые сапоги. Да и рожа была обветрена и шрамирована, с претензией на пиратскую… В общем, при всех колоритных особенностях, одарённый был обычным, не дотягивал до «могучего».

То вот от дамочки-владеющей, замотанной в какую-то лёгкую свободную ткань, включая прикрытую физиономию, разило чем-то божественным. Я было чуть не развернулся и не сныкался в Запазуху, но вовремя себя остановил. Ни Быкоглавым, ни Несмешным от дамочки не «разило». А вот чем-то воздушным — да. Похоже, жрица Эвра, да и понятно, почему «провтыкала» с защитой от нави: насколько я успел изучить на практике, за исключением жреческих «боевиков», жрецы предпочитают действовать не силой териантропа и тотемного духа, а именно силой божества. Иногда — оправданно, но иногда, как сейчас — просто опасно.

— Благодарю вас, уважаемый, — с ощутимо трубной вибрацией произнесла жрица, слегка склонив голову.

— Почтенный, светлая, — так же слегка кивнул я. — Видом Михайло Потапыч.

— Благодарю, почтенный собрат, — последовал кивок поглубже. — Сам Эвр послал вас. Менада Эвра, Хиза Шович.

А у меня со страшной силой завращались шестерёнки. Нет, то что эта парочка — те, кто, согласно совету Шута, мне помогут свалить с Пряного — я и так понимал, без всяких шариков и роликов. Но, во первых, «менада». Менадами и мемаллонами называли жриц и жрецов, которые были одержимы силой божества, скажем так. В Пантеоне таких не водилось совсем, у части божеств не было таковых как класса — не тот аспект. Но вот, например, семейная троица жрецов Орци, бога войны и насилия, которые служили в дружине в Золотом — были именно мемаллонами и менадой. Эта троица, конечно, отбитая наглухо, но тут какой бог, такие и попы. Но и Эвр, по логике, мог дать бурь и прочих смерчей. Хотя, судя по описаниям, эти «одержимые» были довольно вменяемы до момента «одержания», причём сознательного. Берсерки божества, как-то так выходило.

В общем-то, и отсутствие «териантропьей» реакции становится понятно: не будучи одержимой, она — довольно слабая владеющая. А вот одержавшись — ОЧЕНЬ сильный маг, фактически, аватар божества.

Но шестерёнки у меня вращались не поэтому. Меня терзали смутные сомнения. Имени в разговоре не называлось, это да. Но, описывая спутницу жизни одного «неуловимого Джо» Зиманды, Морж говорил про «менаду Эвра». А это о-о-очень подозрительно. Хотя если и так — что шутка выходит на редкость смешная, при этом вполне не злая.

— А вы, светлая, случайно не супруга Тралка? — поинтересовался я.

— КАПИТАНА Тралка, почтенный! — задрала нос дамочка, пока я героически боролся с приступом ржача.

— Да, капитана Потрясателя, самого быстрого корабля Зиманды.

— Да, супруга. И позволю заметить: ко мне правосудие Корифейства…

— Да меня оно не слишком волнует, светлая. Просто рассказы про вас известны, не ожидал встретить вас в Рачительном.

— Понятно, почтенный Потапыч. Я вам искренне благодарна и… вам что-то нужно? Передать послание или письмо? Раз вы знаете, кто я, то понимаете, что такую услугу мы окажем быстро, в знак благодарности.

— Вы знаете, светлая Хиза, нужно. Я хотел бы пригласить вас в едальню «За пазухой», обсудить одно деловое предложение.

— Деловое, почтенный?

— Да, светлая. Я, как ни странно, заинтересован в ваших услугах, а к нашей встрече и вправду приложили руки боги: я помог вам, вы поможете мне. Не без выгоды.

— Что ж, перекусить в вашей компании я согласна, как и выслушать предложение. Всё равно ждать до вечера, — пожала плечами она.

И мы втроём завалились в едальню Запазухи. Я был, в общем — доволен, но имел некоторую надежду, что дальнейшая моя жизнь не будет похожа на комедийную театральную постановку.