Посол в запретную зону

ГЛАВА 3

Олег, убедившись в том, что герметизация задней кабины работает в дежурном режиме и странный пассажир надежно от него изолирован, потянулся было к стартовой панели, когда в динамике интеркома раздался голос старика:

— Мне кажется, здесь еще кто-то остался! Вы ведь не забыли, что я обещал вам встречу с Лэйлой, которую мне поручено охранять?

Олег был уверен, что внутренняя связь в кабине старика выключена, управлять этой связью мог только пилот со своего пульта, и, пораженный тем, что она включилась сама собой, он не сразу вник в смысл произнесенной стариком фразы и тупо спросил:

— Кто остался?

— Да эта девчонка! Посмотрите на свой индикатор!

На индикаторе биологических объектов действительно резво прыгало еще одно светлое пятнышко, которого до этого момента, Олег мог бы в этом поклясться, там не было.

— Что ж вы раньше молчали?!

— Вообще-то я вам про нее говорил, но вы меня плохо слушали, увлекшись изоляцией моей кабины. К тому же эта Лэйла такая сумасбродка! У нее ужасный характер! Я был рад от нее избавиться на какое- то время. Она вполне может сама о себе позаботиться, но не оставлять же ее здесь? Вы ведь, кажется, собрались стартовать?

В ответ Олег разразился самой отборной руганью, на какую только был способен. Старик передал взрыв его возмущения и довольно резонно заметил:

— А время-то идет! Его можно замедлить. Но только до известных пределов. И вы, разумеется, Можете за ней не возвращаться. Это уж вам решать. В конце концов, она сама виновата. Я ее предупреждал, чтобы не шастала по пустым зданиям, но она ищет какой-то древний артефакт и не собирается без него возвращаться. Вам все равно не удастся ее уговорить, и своим оружием вы ее не испугаете — она даже понятия не имеет, на что способен игольчатый пистолет или, к примеру, ваш парализатор, так что на вашем месте я бы все-таки стартовал, вы только зря потеряете время!

Конца фразы Олег уже не слышал. Стремительно выскочив из кабины, он вновь помчался к зданию, из которого совсем недавно появился старик.

На этот раз ему пришлось-таки погрузиться во внутренний лабиринт высотки. К счастью, биолокатор на этот раз работал на удивление четко, и вскоре Олег, следуя его указаниям, оказался на третьем этаже, в длинном помещении какого-то хранилища, заполненного рядами стеллажей с металлическими ящиками.

Половина этих ящиков была открыта, и их содержимое беспорядочными грудами валялось на полу. И там, между этими ящиками, он заметил чью-то быстро двигавшуюся фигуру.

Вначале он не увидел ее лица, — девушка стояла к нему спиной.

Сдержав свое вполне оправданное негодование, Олег спросил спокойным, ровным тоном, самым спокойным, на который был способен в данный момент:

— Неужели этот хлам стоит человеческой жизни?

— Чьей жизни? — спросила девушка, не оборачиваясь и не оставляя своего увлекательного занятия по вскрытию очередного ящика.

— Вашей в первую очередь.

— Моей жизни ничего не угрожает.

Ее голос звучал мелодично и неторопливо, словно ручеек звенел в траве. Это неожиданно пришедшее в голову сравнение поразило Олега больше, чем полное равнодушие незнакомки к его появлению. Даже головы не повернула.

— Через несколько минут город накроет огненный вал. Вы считаете, что вас это не касается?

— Мне нужно найти Сансорин. — Наконец она выпрямилась и в упор посмотрела на него. Впечатление от ее взгляда было таким сильным, что Олег на какое-то время потерял дар речи.

Никогда раньше ему не приходилось встречать женщину столь прекрасную. Нет, она не обладала безупречной красотой, хотя, безусловно, была очень красива. Той странной красотой, которая не сразу бросается в глаза, потому что главное в девушке была вовсе не ее красота. От Лэйлы исходило какое-то внутреннее сияние. Олег словно смотрел на ангела.

— Что это такое?.. — пробормотал он, почти не понимая, о чем, собственно, спрашивает.

— Древний артефакт. Сансорин раньше хранился в мэрии, потом его перевезли в музей, считалось, что так будет надежнее. А когда началась эвакуация, о нем попросту забыли. Неудивительно. Здешние ученые так и не сумели понять, что он собой представляет.

— А вы, значит, понимаете? — спросил он, стараясь вложить побольше иронии в звучание своего вопроса, уж слишком уверенно и независимо держалась незнакомка.

— Я понимаю, — просто ответила она и вновь склонилась над замком. Сама мысль о том, что ей Можно угрожать оружием или принудить ее к чему бы то ни было, казалась Олегу дикой. Гораздо естественней было бы погибнуть рядом с ней под развалинами пылающего города. Вдруг девушка вновь выпрямилась и повернулась к нему:

— Вы ведь из этих спасателей, эвакуаторов, как вас там называют?

— Да, я эвакуатор.

— В таком случае, у вас должен быть биолокатор!

— Конечно, он у меня есть!

— Дайте мне его! — Она решительно двинулась к Олегу и подошла так близко, что волна аромата от ее волос окончательно лишила его остатков здравого смысла. Он подумал, что никогда раньше не испытывал ничего подобного и всегда считал, что ни одна женщина не может выбить его из колеи.

С этой мыслью Олег безропотно протянул ей свой биолокатор с идентификационным номером 4315, — прибор, с которым, согласно инструкции, он не имел права расставаться ни при каких обстоятельствах.

Девушка сразу же включила прибор, легко справившись с длинным рядом кнопок, словно всю жизнь только и делала, что проводила поиск с биолокатором в руках. Затем она повела приемным раструбом вдоль стеллажей.

И пока она занималась поиском этого Сансорина, Олег пытался понять, кто же она такая? Уж точно не мародер. Скорее все же ученый, но откуда, черт возьми, в этом захолустном колониальном городе взяться ученому, с одного взгляда способному разобраться в сложнейшем приборе?

— Сансорин обладает очень слабым полем биоизлучения. В сущности, он живой, хоть и находится в глубоком анабиозе… — соизволила она пояснить и, издав радостное восклицание, бросилась к одному из ящиков у дальней стены помещения.

Олегу не оставалось ничего другого, как молча последовать за ней. С сейфовым замком, который почему-то имелся только на этом ящике, в отличие от остальных, оборудованных простейшими навесными агрегатами, которые Лэйла расщелкивала, словно орешки, она справилась минуты за две. Вскоре наружу был извлечен округлый контейнер размером с футбольный мяч. Синее прозрачное окошко и ряд кнопок под ним напоминали криоконтейнер, способный поддерживать температуру в несколько сотен градусов ниже нуля. Этот тип прибора был Олегу совершенно незнаком, и он спросил:

— Это то, что вы искали?

— Да. Это Сансорин.

— В таком случае, теперь мы сможем убраться отсюда?

— Конечно. И чем быстрее, тем лучше! Еще минут пять, и Дарксон не сможет удержать защитное поле!

Олег не стал уточнять, о каком защитном поле идет речь и кто такой Дарксон. Было ему сейчас совершенно не до этого, он едва успевал за незнакомкой, уверенно сворачивавшей из одного коридора в другой.

Она шла быстро, прижимая к себе свою драгоценную находку. Когда они оказались наконец на крыльце здания, которое, как Олег только теперь понял по его покосившейся вывеске, было городским музеем, Олегу сразу же бросился в глаза багровый цвет раскаленного неба. Он подумал, что прорваться через эту огненную завесу будет невозможно.

Девушка остановилась, протянула ему биолокатор и впервые улыбнулась. Улыбка у нее оказалась чуть растерянной, ему даже показалось, что он почувствовал в ней какое-то невысказанное сожаление. Так улыбается человек, уже смирившийся с неизбежной потерей чего-то дорогого и теперь обязанный сообщить об этом другому небезразличному ему человеку.

Секунду он пытался понять, сколько же ей лет? С виду не больше восемнадцати, но этого было явно Маловато для ученого, способного с ходу освоить управление биолокатором новейшей модели.

— Спасибо вам за помощь, Олег. И простите Меня…

— Откуда вы знаете мое имя? — спросил он о том, что поразило его больше всего. — И за что я вас должен прощать?

— Неважно. Потом вы поймете.

— Скажите хотя бы, как вас зовут?

Ничего не ответив, она легко сбежала по ступенькам здания и лишь на самой последней ступеньке обернулась.

— Вам ведь уже говорил мой страж, что меня зовут Лэйлой. Я называю свое имя только очень близким друзьям, — ответила она, и было непонятно, причислила ли она Олега к категории своих друзей или просто напомнила о его забывчивости. Затем она шагнула вперед, и тут с ней произошло нечто совсем уж странное.

Едва нога девушки соприкоснулась с каменной поверхностью мостовой, на которой за секунду до этого обозначился слабо светящийся круг, как четкие линии ее фигуры смазались, стали прозрачными, а через секунду исчезли вовсе.

Олег стоял оглушенный, посреди площади, чувствуя себя последним дураком, и опомнился лишь после того, как ему в лицо ударил жар разгоравшегося над городом небесного пожара. Тогда он бросился к эваколету, уже зная, что увидит, а вернее, чего не увидит в его кабине.

И действительно. Заблокированная специальной системой защиты кабина эваколета оказалась пуста. Старик, сообщивший ему о девушке, тоже бесследно исчез.

* * *

Двигатели работали на последнем пределе, посылая корабль навстречу огненной завесе, уже закрывшей все небо над городом. С каждой секундой бушевавшее над головой Олега море огня становилось все более плотным. Он опоздал, нарушив все инструкции и правила, когда гонялся за призраками на обреченной планете, и теперь вынужден был рисковать и кораблем, и собственной жизнью.

Плюшевая Чебурашка, висевшая над приборной доской, весело подмигнула ему и уверено заявила: «Прорвемся!» Она знала только одно это слово, но зато произносила его всегда настолько своевременно, что Олегу порой казалось — плюшевая игрушка каким-то непостижимым образом чувствует окружающую обстановку.

Он знал, что глубокий космос способен изменять обыкновенные вещи настолько, что они выглядели живыми. Или, возможно, он изменял сознание побывавших в нем людей таким образом, что они начинали воспринимать окружавший их мир под совершенно новым, недоступным другим людям углом зрения.

Как бы там ни было, игрушечный талисман давно стал для него чем-то большим, чем простая плюшевая кукла.

Температура за бортом повышалась по мере того, как корабль входил в верхние слои атмосферы. Военным спецам из академии глубокого космоса до сих пор так и не удалось установить причину, по которой каждое нападение ширанцев сопровождалось необъяснимым небесным пожаром. Удары силовых лучей их кораблей были направлены на поверхность обреченной планеты, но каждый поверхностный взрыв сопровождался ответным огненным сполохом в небе.

Теперь эти сполохи, слившиеся в сплошную огненную завесу, преграждали кораблю Олега путь в открытый космос. Ему пришлось окунуться в эту огненную купель, надеясь лишь на то, что защитные

ПОЛЯ корабля сумеют продержаться несколько бесконечных минут, необходимых ему для того, чтобы вырваться за пределы огненной оболочки, сомкнувшейся теперь уже над всей планетой.

То ли ему повезло, и он попал в наиболее тонкий слой этого небесного пожара, то ли огонь все еще не успел по-настоящему разбушеваться над городом, где его так долго сдерживала некая внешняя сила, природу которой людям еще только предстояло выяснить. Но, как бы там ни было, защитные поля корабля Северцева выдержали запредельную перегрузку, огненное море за бортом его эваколета постепенно стало бледнеть и в конце концов, осыпавшись последними искрами обгоревшей защитной оболочки, — осталось внизу.

Когда корабль вырвался в открытый космос, Олегу на мгновение показалось, что на экране локатора вспыхнуло новое незнакомое ему созвездие.

Корабли ширанцев выстроились в длинный атакующий клин, в центре которого выделялась своими размерами матка, несущая на своем борту боевой генератор и запас энергии, способный уничтожить целую планету.

С такого близкого расстояния неуязвимого противника не удавалось увидеть еще ни одному земному пилоту. Казалось, корабли ширанцев окружили крохотный кораблик Северцева со всех сторон. Он попал внутрь огромного клина, направленного своим острием к поверхности обреченной планеты.

Олег, перед глазами которого еще стояла картина пылающего города, чувствовал ярость и бессильный гнев. Враги находились так близко… Казалось, протяни руку к спусковым устройствам боевых торпед, и несправедливость этой странной войны, в которой земным боевым кораблям была отведена роль простых наблюдателей, будет навсегда разрушена.

Но Олег знал, что это всего лишь иллюзия. Никому еще не удавалось послать боевой снаряд в тот слой пространства, в котором находился враг… Эта мысль казалась такой определенной, такой однозначной… Вот только Олег не желал ее принимать, не желал мириться с собственным бессилием. Какой-то умник из министерства обороны настоял на том, чтобы корабли эвакуаторов оснастили боевыми торпедами, которые за всю войну не использовались еще ни разу. Почему-то Олегу показалось, что именно сейчас настало время проверить: действительно ли так уж бесполезно оружие, которое нес на борту его крохотный кораблик, вряд ли способный вызвать у его врагов серьезные опасения.

Кровавая пелена застлала ему глаза от волны перегрузок, обрушившихся на него, после того как он заложил отчаянный вираж, выходя на боевую позицию атаки против вражеской матки. И в этот момент, сквозь боль и отчаяние, он вдруг почувствовал что-то необычное.

В голове у него со звоном лопнула невидимая струна, и непонятно откуда появившаяся уверенность заставила Олега еще круче развернуть корабль, не обращая внимания на боль, ломавшую его тело.

Правее! Еще правее… Теперь на два градуса влево и прибавить тягу, но не до форсажа, только на два деления мощности, только на два деления…

На какое-то мгновение пространство вокруг него словно раскололось на тысячи кусков и почти сразу же вновь собралось в единое целое. Только теперь в нем что-то изменилось, и Олег не сразу понял, что именно. Борт вражеского корабля вдруг обрел непривычную четкость линий, и даже дальние корабли эскорта вражеской матки из размытых пятен на экранах локаторов превратились в четкие хищные силуэты.

Олег, все еще не понимая, что происходит, совершенно инстинктивно потянулся к гашеткам и выпустил все свои четыре энергетические торпеды. Он всегда подшучивал над техниками, вставлявшими в захваты на корпусе его маленького кораблика эти бесполезные туши. Откуда ему было знать, что настанет день, когда именно его корабль, а не боевой эсминец главного резерва сумеет послать эти торпеды в такую прежде недостижимую цель…

Ослепительное облако от взрывов встало перед носом его корабля, свидетельствуя о том, что торпеды поразили врага. И если он еще в этом сомневался, то взрывная волна, отшвырнувшая его корабль далеко в сторону, окончательно подтвердила его догадку. Каким-то непостижимым образом ему удалось прорваться в слой параллельного пространства, в тот самый слой, из которого, всегда оставаясь невредимыми, проводили свои пиратские атаки корабли ширанцев.

Они слишком привыкли к собственной безнаказанности и не сразу поняли, что именно произошло. Это обстоятельство подарило Олегу несколько драгоценных мгновений, позволивших ему увести корабль в сторону от того места, куда обрушился ответный залп ширанских кораблей.

В жизни некоторых людей, избранных судьбой, наступают мгновения, когда некая неведомая сила словно подхватывает их и несет на своих крыльях в совершенно противоположную сторону от того пути, который они бы избрали сами, не будь этой непреодолимой силы.

Иногда таких людей называют берсеркерами, иногда — безумцами. Ясно лишь одно — в такие мгновения они плохо понимают, что с ними происходит, и впоследствии не могут объяснить, почему поступили подобным образом, и, увы, далеко не всегда могут повторить свой судьбоносный поступок.

Именно это и произошло с Олегом. Он резко бросил корабль влево, уходя от залпа, и сразу же повернул его обратно, в противоположную сторону, туда, где разрывы вражеских энергетических снарядов грозили ему верной гибелью.

Но костлявая с косой промахнулась. Дернувшись от удара взрывной волны, корабль Олега исчез из слоя пространства, в котором находились атаковавшие планету корабли ширанцев, и превратился на их экранах в смутную недостижимую точку, в крохотное размытое пятнышко, которым и был за мгновение до своей безумной атаки.