Порабощенная альфой

Глава 35

- Такое о-ощущение, что у меня нет кожи, - простонала Астрид. – Как будто х-холодный воздух дует прямо в душу.

Эрик взглянул на нее через плечо. Он осмотрел ее сгорбившуюся, дрожащую фигуру, и его глаза заискрились от веселья.

- Что ты делаешь, Астрид?

В течение нескольких секунд ей было вовсе не холодно. Тепло мурашками пробежало по ее коже, когда ее имя скатилось с его языка. В последнее время он часто использовал ее имя, и под словом часто, подразумевалось раз в день. Может быть. Но каждый раз у нее появлялось такое ощущение, как будто в животе порхали бабочки, и ее мозг моментально превращался в кашу. Ей особенно нравилось, как он его произносил со своим очаровательным акцентом – Ах – стрид.

Несколько раз она пыталась выяснить, откуда именно был Эрик. И всегда получала расплывчатый ответ, «из многих мест» или «к востоку отсюда». За исключением Стэна никто из остальных волков не знал его больше десяти лет, а его Астрид старалась избегать со времени его… нескромности.

Обнаружив свой голос, она сказала:

- Я медленно умираю от переохлаждения.

Он фыркнул и снова развернулся.

- Как у тебя пенис не отваливается? – пробормотала она. – Кстати говоря, как ты умудряешься пописать, и это не замерзает еще в воздухе?

Она подумала, что услышала, как он усмехнулся, но тундру вновь словно кинжалом вспороло холодным воздухом, превращая ее в трясущееся месиво.

Закончив писать, Эрик вытянул руки и наклонился, чтобы подобрать их несчастную добычу. Как только рассвело они с Эриком начали охотиться, хотя ради справедливости следует отметить, что охотился главным образом Эрик, а она стояла рядом и ворчала.

Если бы не холод, это приключение не было бы настолько плохим. Во всяком случае не настолько плохим как она подумала это будет, когда Эрик разбудил ее за час до рассвета и объявил, что они собираются добыть немного мяса. На этот раз она была рада своей жестокой утренней тошноте, потому что подумала, это избавит ее от необходимости идти вместе с ним. Не тут-то было! В тот момент, когда она была в состоянии сделать шаг, не чувствуя, что сейчас выблюет свои внутренности, альфа потащил ее из логова.

За прошедшую неделю после возвращения из путешествия к южной границе он впервые вышел из логова. Придерживаясь его новых правил «пищевого законодательства», первую неделю он и Астрид почти ничего не ели, кроме небольших порций безвкусных растений. Она не жаловалась и была рада помочь в том, чтобы стать образцом для других, но через несколько дней у нее начала кружиться голова. Эрик предположил, что она была излишне эмоциональной, пока она не потеряла сознание и чуть не утонула в ванной. После этого он превратился в мясного тирана, заставляя любого, кто вернулся со свежей добычей, отдать часть своего рациона, чтобы накормить ее. Никто из них не посмел жаловаться Эрику в лицо, но Астрид поймала больше, чем несколько обиженных взглядов, брошенных в ее направлении.

- Когда я сказала, что мы должны перестать брать еду других людей, то имела в виду не совсем это, - сказала Астрид. Она последовала за Эриком, который начал шагать в сторону холма с большими камнями.

- Ты не начнешь им нравиться, если будешь сидеть внутри и ждать, когда я тебя накормлю, - сказал он. – Ты же этого хочешь, да? Их одобрения?

Она поджала губы.

- Ну, мне бы хотелось, чтобы они, по крайней мере, меня уважали.

Эрик рассмеялся над этим.

– Нравиться – это легко. Но я сомневаюсь, что ты когда-нибудь заработаешь их уважение.

- Спасибо за поддержку и одобрение, - сказала она, пиная снег. – А что касается нравиться – это так легко, тогда как же оказалось, что я единственная, кому ты нравишься?

Он выгнул бровь.

– Я тебе нравлюсь?

- Конечно. А я тебе разве не нравлюсь?

Он так долго молчал, что Астрид подумала, он хотел ее позлить. Когда он заговорил, она была в этом уверена.

- Я приму твой вопрос на рассмотрение.

Мудак.

Он ей намного больше, чем нравился, но каждый раз, как она приближалась к тому, чтобы произнести слова, она начинала паниковать и лепетать всякую ерунду. В последнее время они ладили лучше, чем когда-либо, что было особенно удивительно, учитывая, что Эрик редко выпускал ее из своего поля зрения. Каждый день она была уверена, что их начнет друг от друга тошнить, но каждый день они становились ближе, и им вдвоем было все более комфортно. Но как это ни парадоксально ей все труднее становилось признаться в своих чувствах. Последнее, что ей хотелось, это сказать ему, что любит, а в ответ получить один из его насмешливых взглядов. Так что она хранила чувства закупоренными внутри, где, как она была уверена, они останутся, пока она не окажется на смертном одре.

Астрид сказала:

- Знаешь, ты мне немного нравишься. Типа совсем чуть-чуть. И то, это наверное из-за гормонов.

Эрик ее проигнорировал, а вместо этого указал на кучку камней на вершине холма.

- Под теми камнями туннели леммингов. Жди здесь. Я направлю их в твою сторону.

- Лемминги? Как в видеоигре?

Эрик уже превращался. Через несколько секунд крупный черный волк лихо взбирался по склону холма, и только мерцающий снег взлетал из-под его лап.

- Погоди, разве они не грызуны? Мы ведь не собираемся есть грызунов, так ведь?

Ответа не последовало, но она его и не ожидала. Вздохнув, она плюхнулась на землю. Снег был почти тридцать сантиметров глубиной и ее ноги отчаянно нуждались в отдыхе.

После нескольких ее обмороков Эрик в лучшем случае был безразличен к тому, как беременность влияла на ее тело. Это было главным камнем преткновения для Астрид. Потому что она с нетерпением ждала массаж ног, долгий дневной сон и в целом, чтобы с ней обращались как с принцессой. Вместо этого ей приходилось просить его, чтобы он немного замедлился, умолять сделать хотя бы небольшой перерыв там и сям, и кричать на него каждый раз, когда он лапал ее безумно чувствительные соски.

Эрик гавкнул в ее направлении, и она посмотрела вверх, прикрывая глаза ладонью. Казалось, что он вырыл яму в вечной мерзлоте и вытаскивал землю, что лежала снизу. Она прищурилась, уловив какое-то движение в снегу.

Нет, не в снегу, а под ним. Поверхность снега сморщилась, когда что-то маленькое метнулось под ней, направляясь в ее сторону.

Лемминг, мрачно подумала она.

Эрик снова гавкнул, на этот раз более настойчиво. Закатывая глаза, она оттолкнулась от земли.

- Ты в самом деле хочешь, чтобы я ловила эту штуку голыми руками? - на ней были перчатки, но тем не менее. Отвратительно.

Волк гавкнул снова и затем сел, давая понять, что его часть работы закончена.

О, что за черт. Ладно, посмотрим, что из этого выйдет.

Она поплелась к леммингу, преграждая ему путь. Как только он до нее добрался, Астрид нагнулась и погрузила руки в снег. Ничего. Она наклонила голову, наблюдая через арку своих ног, как зверушка продолжила рыть ход прямо мимо нее. Ее лицо покраснело, и она не посмела взглянуть на Эрика.

Ну крыса переросток, теперь у тебя проблемы.

Она побежала вперед, снова его отрезая. Но на этот раз, он обогнул ее справа и снова едва избежал захвата. Это продолжалось несколько раз, пока некогда девственный холм не превратился в груды перевернутого снега. Наконец лемминг сделал роковую ошибку, направившись обратно вверх по склону, где оказался прямо в руках ожидавшего Эрика. Вернувшись в человеческую форму, он поднял лемминга, который оказался довольно милым.

- Тебе нужно быть более решительной, - сказал ей Эрик. – Не медли, просто хватай его. Как только ты начинаешь сомневаться, ты уже проиграла.

Астрид снова пригнулась, положив руки на колени. Немного отдышавшись, она сказала:

- Я почти его поймала. И он достался тебе, потому что я его утомила.

- Единственный, кто здесь утомился, это ты сама, - сказал он с ухмылкой. – Вот, прикончи его.

Это было единственное от него предупреждение, прежде чем он бросил прямо в нее извивающегося грызуна. Она инстинктивно дернулась, но в последнюю секунду поймала его, зная, что будет бесконечно об этом выслушивать, если позволит зверьку сбежать.

Как только он оказался у нее в руках, лемминг ее укусил, его маленькие зубы прорвали перчатку и впились в мясистую плоть у основания большого пальца. Астрид заверещала и отшвырнула его. Он со свистом пролетел в сторону камня, где и упал, оглушенный, на землю.

Эрик подошел и поднял его.

- Сойдет, - сказал он, прежде чем сломать ему шею.

Астрид подняла руку.

- Эта штука меня укусила!

Она осторожно стянула перчатку, когда Эрик подошел и встал с ней рядом. Он взял ее ладонь и подняв кверху, бегло осмотрел.

- Всего лишь царапина, - сказал он, опуская ее руку.

- Это не царапина, а укус. И ты не знаешь, чем он мог быть болен. Пожалуйста, скажи мне, что у нас в логове есть пенициллин.

- Что это такое? – спросил он в той бесцеремонной манере, которая подразумевала, что он на самом деле не слушал.

- Это антибиотик, и это может быть серьезно.

- Это царапина.

Астрид нахмурилась и засунула руку обратно в перчатку.

– Хорошо, но ты пожалеешь, когда я заболею и умру. Может тогда ты поймешь, что я тебе нравилась, но будет слишком поздно.

Она улыбалась, не смотря на свои слова и ее улыбка только стала шире, когда она услышала, как Эрик рассмеялся.

- Достаточно, - сказал он, хотя его губы все еще кривились. Он указал в сторону дыры, которую выкопал. – Там их десятки, и мы не уйдем, пока ты не поймаешь одного своими руками.

Весь юмор испарился, Астрид положила руки на бедра и решительно воспротивилась.

– Ни за что. Следующий, вероятно, откусит мне палец, и ты похоже забыл, что я беременна. Я не могу бегать, преследуя леммингов или других животных. Знаешь, там откуда я родом…

Астрид замолчала, услышав вдалеке вой, пронесшийся по тундре. Сначала он был пронзительный, но быстро перешел в низкий, скорбный звук. Когда он закончился, она посмотрела на Эрика, чувствуя волнение.

- Они зовут тебя в логово.

Когда он кивнул, на ее лице появилась улыбка, и потому что она была рада пойти домой, и потому что начала понимать, что означают разные виды завываний.

Похоже на Эрика это произвело впечатление, потому что он похлопал ее по голове. Он снова принял свою волчью форму, и, как только он собрал их добычу в рот, она взобралась на его спину.

Несмотря на то, что они казалось охотились несколько часов, они вовсе не были далеко от логова. Через пятнадцать минут они уже видели обрыв, который защищал вход в пещеру. Наверху худощавая женщина расхаживала по снегу. Она посмотрела вверх, когда появился Эрик, но быстро снова опустила голову.

Астрид слезла со спины Эрика, давая ему возможность снова превратиться. По напряженным линиям вокруг глаз она могла сказать, что постоянные превращения начинали его раздражать. Она сделала мысленную пометку не провоцировать его на оставшуюся часть вечера, потому что рано или поздно его норов даст о себе знать.

- Чего? – спросил Эрик, не делая усилий, чтобы скрыть раздражение.

Молодая женщина казалась встревоженной, и Астрид могла вспомнить, что Эрик раньше производил на нее такой же эффект. Она взяла себя в руки, но только когда поняла, что Эрик не собирается ее убить.

- Я надеялась поговорить с твоей парой, - сказала она, осмелившись взглянуть на Астрид.

- Со мной? – спросила Астрид, загоревшись как новогодняя елка. – Да, конечно, что я могу – ой.

Эрик рукой сжал плечо Астрид. Но как обычно не рассчитал свои силы.

- Чего тебе от нее надо? – спросил Эрик женщину.

Астрид дернула плечом, освобождаясь от его руки, и бросила на него сердитый взгляд.

– Я могу говорить за себя, спасибо. - и повернулась к женщине. – Чем я могу помочь?

Женщина облизнула потрескавшиеся губы.

– Это Торок. Он не очень хорошо себя чувствует, и я надеялась, что ты возможно знаешь что-то, что сможет облегчить его дискомфорт.

На мгновение Астрид растерялась. Но потом вспомнила, что Торок – это имя волка, которого Эрик принес из лагеря медведей. Она сама его не видела, но слышала, что он недоедал, однако начал поправляться.

- А что с ним не так? – спросила она.

Женщина покачала головой.

– Мы не знаем. Прошлой ночью его начало трясти, и он жаловался, что ему холодно, но его кожа была очень горячей.

- Я думала, что ваш вид не болеет?

- Мы не болеем, - сказала она. – По крайней мере, пока находимся в хорошем физическом состоянии.

- Понимаю. - Астрид нахмурилась и почесала подбородок. – Не знаю, смогу ли я чем-то ему помочь, но у меня есть Тайленол, который может помочь с лихорадкой. Отведи меня к нему.

- Нет, - вмешался Эрик настолько суровым тоном, что это послало по венам Астрид всплеск адреналина. И прежде чем она могла даже подумать о том, чтобы возразить, он сказал: - Если он болен, ты подвергнешь себя риску.

Ты можешь протащить меня через тундру и заставить ловить грызунов голыми руками, но не позволяешь быть возле кого-то с простудой?

Как бы ее это не раздражало, Астрид согласилась с ним. Она не могла позволить себе заболеть, не тогда, когда была беременна и настолько далека от медицинской помощи.

Астрид посмотрела на Эрика и женщину, и затем улыбнулась.

- Хорошо, как насчет такого? Мы вернемся в мою комнату, и я возьму Тайленол, а ты отдашь его ему.

***

Эрик напрягся, когда Шила притянула его пару в крепкие объятия. Он не сдвинулся со своего места возле стены, но мысленно начал считать и был готов вмешаться, если бы волчица не отпустила его пару через определенное количество секунд. Шила отпустила ее через пять, едва избежав его гнева.

С тех пор, как он вернулся, Эрик стал все более иррациональным и почти неуправляемым собственником в отношении своей пары. Он думал, что это могло во многом быть связано с попыткой Сабины ее убить. Тем не менее, даже то, что он постоянно держал ее рядом с собой, не могло рассеять его тревогу. Всякий раз, как к ней прикасалась другая женщина, за исключением его племянницы, ему приходилось подавлять рычание. А когда рядом оказывался другой мужчина, он даже не удосуживался себя сдерживать.

- Огромное спасибо, - сказала Шила. – Я у тебя в долгу.

- Никаких проблем, - сказала его пара. – Пожалуйста, если что-то нужно, не стесняйся спрашивать.

Шила еще раз поблагодарила Астрид, а затем повернулась к Эрику и склонила голову.

- Спасибо, что принес Торока к нам домой.

- Хм.

Когда Шила ушла, его пара присела порыться у себя в сумке. Астрид воскликнула:

- И тебя не убьет, если ты будешь немного любезней.

- Хм.

Она извлекла тюбик с мазью и вытащила бежевую бумагу их разломанной коробки, на которой было написано «пластырь». Его глаза переместились, осматривая комнату, которую она называла своей, но уже в ней не спала.

Кровать из мехов напомнила ему о времени, когда он впервые привел ее в свое логово. Он принес ее в свою комнату, собираясь укротить. Он бы никогда не смог предположить, что напуганная и плаксивая маленький человек под ним в не слишком отдаленном будущем станет его болтливой и плаксивой маленькой парой. Если бы он в то время знал, насколько сильно она его изменит, возможно, он бы выполнил свою угрозу сбросить ее в ущелье.

В углу кровати была аккуратно сложена маленькая стопка кусков материи. Его взгляд задержался на них, когда он заметил их странную форму. Его пара говорила, хотя как часто бывало в таких случаях она похоже говорила больше сама с собой, чем с ним. Он не возражал и вполне привык к фоновому шуму ее болтовни.

- … и доктор мне сказал, какую повязку вы хотите, Барби или телесного цвета. Разве это не расизм?

- Что это? – спросил Эрик поднимая один кусок ткани.

Его пара посмотрела на него и на ее лице расплылась гордая улыбка.

– Это ползунки.

Что, разумеется, ни о чем ему не говорило.

- Для чего это?

Она помахала ему.

- Принеси это сюда, и я тебе покажу.

Эрик передал ей вещь и она разложила ее на коленях.

– Это для малыша. Видишь? Голова идет сюда, ручки туда, а в нижнюю часть - ножки! А эта часть в середине обычно застегивается на крючки. И мне нужно придумать, как их сделать, но я не очень беспокоюсь, времени еще полно. Что думаешь?

Одевать щенка в такую тонкую ткань было не практично. Щенок скорее всего проведет первые несколько месяцев, завернутый в меха, пока не научится превращаться. Естественный процесс, которому одежда может мешать. Но в данный момент под воздействием ее взгляда полного надежд и ожидания, он не мог ей об этом ничего сказать.

- Интересно, - сказал он и почувствовал облегчение, когда она стала выглядеть довольной.

- Даже не могу сказать, сколько я такого купила на дни подарков будущим мамам, - сказала она, аккуратно складывая вещь обратно. – А теперь это мой… - Она улыбнулась ему лучезарной улыбкой. – Спасибо.

- За что, - спросил он.

Она взяла его руку и положила на свой живот, а затем переплела их пальцы.

– За это. Со всем что происходит у меня нет права быть счастливой, но я счастлива.