Попаданка с бабушкой

ГЛАВА 6

Мэтр Августинус, вежливо постучался и вошел в кабинет ректора.

– Ну, как вам ваши студенты? – тут же поинтересовался мэтр Фэридан, подняв голову от бумаг. – Не обижают девочку из другого мира? Присаживайтесь.

Преподаватель сел за стол и усмехнувшись, ответил:

– Эта девочка нашим детям не по зубам. На редкость разумная, бойкая и взрослая. Предложила парням сократить имена, для удобства общения.

– И они согласились?

– С радостью.

– А сын наместника Киррилиентон?

– Теперь просто Кир. Линария предложила выбрать его старостой, сразу определив в нем лидера.

– Хм… славно, славно, – ректор постучал пальцами по столешнице. – Этот парень и так бы все взял в свои руки. Отец готовит себе достойную смену. Над Томасиданом не насмехались?

Августинус отрицательно покачал головой.

– Эти два друга сидят отдельно, но сегодня всем было не до них, – куратор подался вперед и спросил с ужасом на лице: – Знаете, как живут студенты в другом мире? Они называют общежитие общагой и ютятся там по четыре человека в комнате. Мойка общая на весь этаж. Кормятся сами всякой дрянью. Я думаю, что поэтому в том мире дети взрослеют так рано. Им приходится бороться за выживание! Мои студенты слушали Линарию, обливаясь холодным потом, а она сравнила свою комнату здесь с королевскими покоями.

– Ах, эти приемные экзамены! – сокрушенно воскликнул ректор и сердито бросил ручку на стол. – Совершенно не было времени обо всем ее расспросить.

– А вы знаете, мэтр Фэридан, что Линария попала сюда не одна?

– Знаю, с сестрой, – отмахнулся ректор. – Она осталась во дворце мэтр Симерин сам за ней присматривает. Говорит, очень властная особа. Вы сегодня не расслабляйтесь, мэтр, дети ведь по традиции разбегутся по трактирам отмечать «вступление во взрослую жизнь» как они считают. А ведь эту традицию идиотскую придумал в свое время наш замечательный придворный маг! Это потом он стал мабезконы изобретать, а в студенческие годы только шалости всякие творил.

Ректор в сердцах стукнул кулаком по столу.

– А мои никуда не разбегутся, – хитро улыбнулся куратор и заглянул в шпаргалку. – Они устраивают «пикник» на территории академии. Меня, кстати, тоже пригласили на «шашлыки».

– Это что за звери такие?

– Пока точно не знаю, но будет весело. Линария обещала.

– Нужно все проконтролировать, мало ли что они устроят, – забеспокоился Фэридан и уточнил: – А где на территории? Не на тайном полигоне?

Августинус задорно расхохотался. Ректор всегда готовился к страшному. Ответственность за детей не давала расслабляться, и ответ куратора прозвучал нереально ошеломляюще.

– В беседке у пруда.

– Где? Это же практически на виду.

– То-то и оно, – развел руки в стороны преподаватель. – На виду у всей академии.

Кузнец напомнил мне своим внешним видом качка из спортивной секции. Мускулы бугрились у него по всему телу, их даже одежда не скрывала. Настоящий добрый молодец из сказки.

После волшебной фразы, что мы от мэтра Августинуса, мужчина согласился нас выслушать. После того, как я выразила сомнение, что наш заказ можно сделать в течение пары часов, в нем взыграл профессиональный интерес.

Он даже по шее мне не надавал, когда я, разводя руками, стала объяснять размеры мангала.

– Ширина во-от такая, а длина, примерно вот такая, глубина где-то такая, а высота… ну вам по пояс будет. Нет-нет, я не издеваюсь. Вот представьте, что вы жарите мясо, где у вас руки? Вот такая высота, значит.

Оська хохотал как ненормальный. Ну я не виновата, что никогда к этим мангалам близко не подходила. Шампуры в руках держала, это я нормально смогла объяснить. Там всего два размера – вот такое длинное и вот такое плоское.

– А где амулет ставить?

– Никаких амулетов! Дрова прогорают, остаются угли, которые дают жар и все.

– А-а-а, как в старину что ли? – догадался кузнец и внес рациональное предложение: – Тогда по бокам отверстия надо сделать, а то гореть не будет.

– Точно, – я даже по лбу себя хлопнула. – Для доступа кислорода.

– Ты вообще из какого-то дикого удела приехала что ли? У вас там амулетами не пользуются?

– Пользуются, но это блюдо готовят только так.

– Интересно было бы попробовать, – мечтательно прищурился хитрый качок, явно намекая на приглашение.

– Да не вопрос! Приходите в беседку у пруда к двум часам, – я улыбнулась добру молодцу. – Поможете нашим парням, а то после ваших слов я сомневаюсь, что они умеют разводить огонь без амулетов.

Кузнец расхохотался и обещал прийти. Вместе с мангалом.

Оська шел рядом со мной и все никак не мог угомониться. Он то фыркал, то подхихикивал, вспоминая мое продуктивное общение с кузнецом.

– Ой не могу, Линария! Представляю, что бы с тобой сделал дед, если бы ты ему так размеры шкафа объясняла! Ширина примерно во-от такая, – парень схватился за живот и согнулся пополам в очередном приступе хохота. – Примерно! Ха-ха! Ой, не могу…

– Не гони на деда, он мастер, он бы все понял, – я состроила из себя крутую деваху и растопырила пальцы веером. – Кузнец же понял! Хм… надеюсь. Ай, ладно! Лишь бы шампуры сделал, без мангала можно и обойтись.

Оська опять расхохотался. Ну прям первое апреля у человека.

– А про шкаф ты тоже так скажешь? Главное, чтобы полочки были, а остальное неважно. Ха-ха!

Свою задачу мы с другом выполнили и теперь шли к беседке, проверять работу других студентов. Все равно делать больше нечего. Я выждала, когда мой смешливый товарищ успокоится окончательно и спросила:

– Слушай, Оська, помнишь двух парней, которые в классе отдельно сидели? К одному еще мой самолетик прилетел.

– Конечно, такого забудешь, – сразу нахмурился парень.

– А что с ним не так?

– Сама что ли не знаешь? Я заметил, как ты на него поглядывала. На редкость неприятный тип.

– В каком смысле неприятный? И да я не знаю. Я даже рассмотреть его лица не могу.

– Почему? Так противно?

Мы остановились и уставились друг на друга. Появилось ощущение, что мы говорим о разных людях или на разных языках.

– Я вижу сплошное синее пятно вместо лица, а ты?

– Синее пятно? – ахнул Оська. – Но он же страшный! У него такой длинный нос крючком, маленькие близко посаженые глазки, тонкие губы, а рот широкий как у лягушки.

– А зачем он магию применил? Может, раньше еще страшнее был?

– Да куда уж страшнее? Может, внешность так неудачно изменил или прячется от кого, – Освальд задумался, взял меня под руку и мы неспешно пошли дальше. – Хотя, нет. Раз его приняли в академию, ректор все досконально проверил.

– А нас почему не проверил? Здравствуйте, поздравляю, катитесь в общежитие, помнишь?

Оська рассмеялся, но уже не очень весело и стал объяснять:

– А нас то зачем? Тебя мэтр Симерин просканировал, а меня он с детства знает, каждый год проверял на потенциал. В прошлом году сказал, что через пару лет поступать могу, а я, видишь, за год норму набрал.

– Ну, во-первых, меня просканировал Барон, а о какой норме ты говоришь, я не знаю. Твой потенциал у замерной сосульки чуть из ушей не полез.

– Правда? – Освальд опять остановился. – Выше середины?

– До самого верха, дорогой, – я схватила друга за руку и потащила в сторону беседки. – Еще немножко и через край бы вытек. Ты, дорогой братец, учиться должен лучше всех, чтобы в будущем переплюнуть самого мэтра Симерина. Или ты серьезно думаешь, что тебя за красивые глаза в академию без экзаменов приняли? Или ради того, чтобы ты какую-то девчонку привез в город? Осталидан и так бы привез.

Оська, глупо улыбаясь, покорно шел за мной. Интересно, почему самому ребенку, носителю большого потенциала мэтры ничего не сказали? Отлично, хорошо, принят и все. Можно же было хоть намекнуть, что с его способностями у него многое получится. Стимул – наше все!

Возле беседки суетились несколько парней. Они уже натаскали откуда то приличную кучку дров, на лавочке лежала стопка пледов и одеял. Запомнить сразу восемнадцать человек мне не под силу, поэтому я просто крикнула:

– Привет, как дела?

Парни поздоровались в ответ, довольно улыбаясь. Я огляделась по сторонам и вздохнула полной грудью.

Беседка стояла на берегу круглого водоема заросшего кувшинками и окруженного высокими деревьями, словно живой стеной. Зеленая травка покрывала землю, кое-где из нее выглядывали яркие полевые цветочки. Ненавязчиво щебетали невидимые глазу птички. Вид был просто великолепным!

Я подошла к берегу, присела на корточки и зачерпнула пригоршню чистейшей воды. Как здесь хорошо. Это место идеально подходит для романтических свиданий. Вот бы оказаться здесь вдвоем с… Воображение сразу нарисовало мужчину с серыми глазами и ямочкой на подбородке. Вот же, гад! Он меня просто преследует. Почему я до сих пор думаю о нем? Вот Августинус, например, всем хорош и даже красивей в какой-то степени, но я воспринимаю его только как учителя. Почему же я мечтаю о принце, зная, что он так и останется мечтой? Раньше я смеялась над подругами, которые целовали фотографии известных артистов. Да хоть зацелуй, он никогда не позвонит в твою дверь. А теперь думаю, ну и пусть не позвонит лишь бы увидеть хоть одним глазком. Может пробраться во дворец и стырить портрет первого попавшегося короля с ямочкой на подбородке? «А ведь на смартфоне осталось фото королевской семьи», – вдруг вспомнила я и тяжело вздохнула.

мне вредно оставаться одной, сразу в голову лезут посторонние сероглазые принцы, то есть мысли. Я встала, стряхнула с рук капельки воды и пошла к своим студентам, на ходу задавая вопрос:

– Парни, спорим, что если я сейчас спрошу «а где комары?» вы ответите, что здесь очень мощные амулеты?

Мальчишки рассмеялись и подтвердили, что да именно так и есть. Прибежал запыхавшийся Василек и сходу, растопырив руки, кинулся ко мне с вопросом:

– Линария, мы во-от такую кастрюлю мяса замариновали, хватит на всех, как думаешь?

Освальд захохотал и рухнул на траву. Катаясь по земле, как молодой конь, он и ржал примерно также. Я покачала головой, а Васька удивленно вскинул брови и решил поинтересоваться, все ли у парня в порядке. Оська замахал руками, отгоняя доброхота.

– Не подходите ко мне! Может это заразно, – сквозь смех, всхлипывая, запричитал Оська, – размеры руками показывать. Ой, не могу! Во-от такая! Во-от…

Парнишка недоуменно пожал плечами, отошел на пару шагов в сторону и спросил:

– Что это с ним?

– Не обращай внимания, Василек, – я приобняла рыженького за плечи. – Освальдин же у нас из деревни мастеров. Они там сразу с линейкой в руках рождаются.

Оська поржал еще немного и принялся рассказывать парням, как я объяснялась с кузнецом. Мальчишки хохотали от души. Какие же они еще дети. Вот так, Апполинария Валериановна, как вы ни упирались, а все-таки вляпались в детский коллектив. Судьба, наверное.

Потихоньку стала подтягиваться вся группа. Кир пришел вместе с Дином, который не забыл прихватить гитару. Пришли нагруженные Най, Орис и еще трое ребят, которые помогали друзьям делать покупки. По-моему, пакетов было больше чем парней.

– Вы потом скажите, по сколько скидываемся, – привычно попросила я, заглядывая в пакет.

– Что делаем? – дружный хор голосов заставил меня подскочить на месте и схватиться за сердце.

Дети-то они дети, но голосищи как у слонов.

– А вы как говорите?

– Никак. Сегодня мы с Орисом потратились, потом другие, – пожал плечами Най.

– А если не все такие денежные, как вы? Вот я, например, вообще ничего не имею. Ну выдал мне король на одежду немного денег, а постоянного дохода все равно нет, – я возмущенно сложила руки на груди как скандальная тетка. – Сирота я бездомная. Единственная надежда на стипендию. Поэтому говори, сколько вы сейчас потратили, делим эту сумму на количество человек и скидываемся.

Высказав свои претензии, я открыла первый попавшийся пакет и начала выкладывать продукты на стол, заодно разглядывая каждый овощ и фрукт. Огурцы и помидоры были узнаваемы, зелень нереально сочная и совершенно незнакомая. Краем глаза я заметила, как Оська усиленно закивал головой, безмолвно предлагая парням согласиться и не спорить с вредной попаданкой. Вот и молодец. Мой характер Освальд изучил лучше всех.

– Линария, – тронул за рукав Василек и задал мне подозрительно странный вопрос, – а что такое стипендия?

– Как что? Ежемесячная выплата студентам на жизнь, чтобы с голоду не умерли, – я понюхала помидор и от удовольствия даже глаза закрыла, но когда до меня дошел смысл Васькиного вопроса, тут же широко их распахнула. – Да ладно! Здесь не платят стипендию? Может, и обучение платное?

Парни смотрели на меня честными щенячьими глазами и молчали, не зная, что ответить. Кир пихнул Оську локтем и тот тут же сочинил для меня сказку.

– Ты ведь гостья этого мира, о тебе будет заботиться сам король. Так что не прибедняйся тут, сирота бездомная!

– Разве так бывает, чтобы никто не нуждался?

– Линария, у нас дети рождаются, когда семейная пара уже сложилась и имеет хороший доход. Мы станем бедными, когда отделимся от родителей и начнем жить самостоятельно, но к тому времени, когда у нас появятся дети, они уже ни в чем нуждаться не будут, – терпеливо объяснил Освальд и прикрикнул: – Хватит глупые вопросы задавать!

Со стороны академии показалась целая процессия. Двое мужчин тащили одну большую кастрюлю, взявшись с двух сторон за ручки. За ними еще двое несли посуду и полотенца. Как выяснилось позже, Василек зажег своим энтузиазмом не только своего дядю, но и всех работников кухни. Замариновав мясо по иноземному рецепту, повара возжелали самолично поучаствовать при приготовлении и оценить на вкус. Оказывается, на открытом огне в этом мире не готовили уже давно и рецептов таких не знали. Вот тебе и средневековье.

– Вы не беспокойтесь, ребятки, – сразу сказал рыжеватый повар. – Мы вам мешать не будем, поможем немного и уйдем.

– Вот еще! – возразила я, порадовавшись в душе, что мясом займутся опытные мужчины. – Пришли, так оставайтесь, мы же без вас все сожжем. О, вот и наш замечательный мастер!

Этим восклицанием я встретила кузнеца, который легко шагал, прижимая к боку одной рукой во-от такую железную коробку с ножками, а в другой держал, сияющий сталью, пучок шампуров и топор. Основательный мужик, мальчишки даже не догадались, что дровишки надо рубить.

Мы засуетились, подыскивая хорошее место для мангала. Кир оказался превосходным организатором. Под его чутким руководством никто не остался без дела. Имена некоторых парней я уже запомнила, но для того, чтобы заметить отсутствие двух студентов, имена мне были не нужны.

– Староста, – я специально обратилась официально, чтобы подчеркнуть его ответственность, – по-моему, собрались не все. Мы группа или как?

Кир внимательно посмотрел на каждого студента, потер подбородок и ничего не говоря, пошел в сторону общежития. Мы с Оськой переглянулись – этот приведет, еще и отругает, за отрыв от коллектива.

И не ошиблись, минут через десять Кир вернулся с двумя прогульщиками. Парни сразу забились в уголок и затихли.

Какой-то умник достал очищающий амулет и стал водить им не только над продуктами, но и по рукам всех присутствующих. Я успела вовремя отскочить, такой камушек я уже задолжала уважаемому Валериану.

– Мальчики, если вам дороги ваши амулеты, держите их от меня подальше, – спрятав руки за спину, сказала я.

– Почему? – хором спросили удивленные мальчики.

Пришлось признаться, что в моих руках они просто портятся.

– И этого человека приняли в академию магии? – захохотал Дин и вдруг, словно опомнился, принялся извиняться. – Я совсем не хотел тебя обидеть, Линария. Тебе, наверное, тяжело жить без магии.

– Ааа… Забыла вам сказать,- я выдержала небольшую паузу. – В моем мире нет магии.

И предотвращая ураган вопросов, пообещала, что расскажу об этом позже. А сегодня у нас праздник. Тем более что запах жарящегося мяса стал чувствоваться все сильнее вызывая слюноотделение. Я представила, как люди, проходящие мимо черного забора академии, останавливаются и водят носами, пытаясь определить природу необычного аромата.

Кузнец с поварами отлично поладили у мангала, работа кипела, и первая партия уже подрумянивалась.

Припоминая, когда в последний раз ела шашлык, я взяла в руки шампур с еще шипящими кусочками мяса и поняла – я его вообще никогда не ела. Такой вкуснотищи – никогда. Мясо было ароматным, мягким, сочным и таяло не на языке, а прямо на зубах. Даже дымок от экологически чистых дров давал более приятный запах. Интересно, почему все замолчали, может вкусно только мне одной и я, проглотив вкуснятину, поинтересовалась у аборигенов:

– Ну как вам?

Аборигены были в восторге. Вот и хорошо, от сердца отлегло, совсем не хотелось испортить парням праздник.

За ближайшими кустами мелькнула белая макушка. Ну надо же какой у нас куратор скромный! Интересно, это он там прячется или наблюдает за своей группой? А догадалась, наверное, он нас найти не может. Я хихикнула и громко заорала, махая руками:

– Мэтр Августинус, мы здесь! Идите на голос, мы здесь.

Бедняге ничего не оставалось, как сделать озабоченное лицо и, обогнув кусты, деловито зашагать по тропинке «на голос». Повара тут же вручили мужчине блестящий и шипящий шампур.

– Ты еще ректора позови, – ядовито прошептал Орис.

– Отличная идея, – согласилась я и предложила: – Сбегаешь?

Парень сделал страшные глаза и отошел от меня подальше. Я пожала плечами – мне ректор понравился.

Можно было догадаться, что запах почувствовали не только за забором, но и на территории академии. Самыми любопытными оказались несколько ведьмочек, которые, видимо, не пошли отмечать поступление в трактир, а решили прогуляться по парку. Их я тоже пригласила присоединиться, а потом еще и заставила опешивших парней поухаживать за дамами. Парни быстро освоились, и теперь наше сборище действительно напоминало студенческую вечеринку.

Ректора звать не пришлось, он сам выскочил на полянку как черт из табакерки, перепугав одну чувствительную девчонку. Не знаю, что он этим хотел доказать, повара сразу взяли его в кольцо и стали закармливать шашлыком. Мэтр Фэридан, быстро заработал челюстями и забился в уголок, чтобы про него забыли.

Когда все наелись, пришло время послушать музыку. Дин отлично пел какие-то романтические песни про любовь. У меня даже сердце заныло, опять до ужаса захотелось заглянуть в наглые серые глаза одного высокомерного и высокородного бабника. Кажется, я заболела, как же вылечиться? Кто-нибудь, дайте таблетку от любви.

– Линария, может, ты споешь? – отвлек меня от раздумий голос Дина.

Народ замер в ожидании и предвкушении послушать песню другого мира. Пришлось разочаровать.

– Вот чего-чего, а петь я не умею, – с сожалением сказала я чистую правду. В голове могу любую мелодию прокрутить, а спеть не получается. Меня даже в музыкальную школу не приняли. – Зато могу показать, как у нас студенты танцуют.

Ребята радостно закричали, ожидая, что я сейчас покажу им румбу или танго. Наивные. Я достала смартфон и нажала на кнопочку. Все-таки, не зря я не пожалела денег на эту модель, батарейка была зеленой наполовину. Выбрав самую веселую музыку, я запрыгала под нее, приглашая присоединиться и остальных. Сначала мальчишки пытались рассмотреть мою «прелесть», постоянно поглядывая на экран, но потом втянулись и запрыгали в такт мелодии.

Не выключая музыку, я настроила фотоаппарат и нащелкала несколько кадров, а потом включила видео и обвела глазом камеры всех присутствующих. После зажигательного танца я устроила шок детям и взрослым, показав им нашу вечеринку со стороны. У мэтров глаза были точь-в-точь как у придворного мага, когда я демонстрировала во дворце переговорник без магии.

Столько восторженных криков парк магической академии не слышал за всю историю своего существования. Мои неандертальцы просто пищали узнавая себя на маленьком экранчике. После этого я показала дружной компании клип с видами Москвы и с сожалением сказала:

– Все. Я бы и рада продолжить развлечение, но мой телефон работает не на магии и у него скоро закончится заряд энергии.

– А на какой энергии в таком случае он работает? – заинтересовался ректор.

– На электрической. Это как у молнии, только молния очень мощная, а наши ученые научились, – я задумалась, подбирая слова. Вообще не моя тема, – добывать электричество пригодное для жизни. Ну, в общем, как-то так.

– А если придумать, как можно заряжать батарейку магией вместо электричества? – спросил продвинутый Освальд.

Я ласково, очень ласково улыбнулась парню и пообещала:

– Тогда я подарю тебе этот телефон.

– Класс! – Оська радостно запрыгал, кровожадно поглядывая на мэтров, как будто собирался прямо сейчас выжать из них все знания.

Проснулся мой хомяк и напомнил, что надо беречь батарейку. Я зашла в галерею, посмотрела на фотографию одной королевской особы и с сожалением выключила телефон. Как распечатать?

Оська пошептался с Киром, и парни вдруг куда-то убежали. Повара стали предлагать шашлык по второму кругу. Дин запел веселей, праздник продолжился.

Вскоре вернулись парни и притащили большой пакет. Оська освободил место на столе и вывалил кучу бумажных стаканчиков и катушек с нитками. Студенты скептически поджали губы, пожимая плечами и переглядываясь. Сверкая хитрющими глазами, Освальд предложил вниманию публики уникальное изобретение – переговорник без магии.

– Линария, ты же говорила, что на пикнике играют в игры, – Оська задорно подмигнул. – По-моему, это отличное развлечение.

Я села в уголок и с улыбкой на губах стала наблюдать за молодежью, которая с азартом следила, как Освальд продырявливает стаканчики, обещая, что каждый получит непередаваемые ощущения. Конечно, предложи я им какие-нибудь крестики-нолики, им не было бы так интересно. Магически одаренные дети любят эксперименты. Отовсюду слышались реплики, предсказывающие Оське полный позор. Парень задорно улыбался.

Хороший мальчишка, я полюбила его всей душой. Наверное, во мне проснулся материнский инстинкт, я отчетливо осознала, что этот парень стал мне родным и я, случись что, умру за него.

Никогда бы не подумала, что существуют учебные заведения, где не гнобят страшненьких, бедненьких или чужаков. Потому что у меня своя модель мира с которой поневоле сравниваешь все остальное. Так устроен человек, с пеной у рта он готов отстаивать свои убеждения, доказывая, что должно быть только так и ни как иначе. Моя модель мира рухнула в первый учебный день. На меня никто не показывал пальцем, не хамил, не унижал и не смеялся. В каждом мире свои правила и их нельзя брать за основу по отношению к другим мирам. Нельзя утверждать, что так не бывает, просто потому, что сравнивать не с чем.

Оська тем временем закончил свою поделку и, махнув рукой Киру, позвал его опробовать переговорник на просторную поляну. Студенты кинулись следом. А нет, в беседке я осталась одна, значит, помчались все. И мэтры, и повара, и даже кузнец. Принципиально не стала узнавать имена работников академии, наверняка зубодробительные, а мне бы своих ребят пока запомнить.

Удостоверившись, что эта штука действительно работает, мальчишки рванули обратно в беседку к принесенным запасливым Оськой стаканчикам. Теперь пикник напоминал кружок «умелые ручки». Я хохотала до слез, когда ученые мэтры отобрали у ретивых студентов готовую конструкцию и гневно замахали на них руками. Мол, идите и сделайте еще, лентяи. Киру и Освальду ничего не оставалось, как подчиниться, ну не драться же с ректором и куратором.

Игрушка имела большой успех. Сначала парни сильно удивлялись, а потом привыкли и стали говорить друг другу что-то смешное и назначать свидания девушкам. Дружный смех, веселые крики и радостные возгласы раздавались на полянке до самого вечера.

Ректор наигрался, вспомнил о режиме и объявил конец вечеринки. Мне даже не пришлось напоминать о непреложном правиле отдыха на природе – убрать за собой. Кузнец деловито вычистил мангал и занес охапку дров в беседку, аккуратно уложив их под лавкой. Повара с помощью студентов собрали посуду и остатки трапезы в свою огромную кастрюлю. В довершение всего мэтр Августинус колданул и полянка приобрела первозданный вид, словно ее и не вытаптывало полдня стадо отдыхающих. Зеленая травка, как и прежде, покрывала землю, а кое-где из нее выглядывали яркие полевые цветочки.

В свою комнату в общежитии я всегда заходила с трепетом и немножко страхом. Я не оплатила за номер-люкс, но меня еще по каким-то причинам не выселили. Земной менталитет давал о себе знать. Одежда немного пахла дымом, но звать Оську, чтобы он мне постирал, было как-то неудобно и откровенно говоря, напрягало. Я приняла ванну, на всякий случай, посюсюкав с амулетами чистоты, закуталась в мягкий халат и присела перед синей коробкой.

Это конечно клиника, но ведь я в магическом мире. Если сам мир аякцы считают разумным, то может и магия все понимает? Я вздохнула и, сложив ладошки лодочкой, жалобно заканючила:

– Уважаемый освежитель, давай жить дружно. Стирай, пожалуйста, мои вещи, а я буду тебя холить и лелеять, – ну и немножко подлизалась: – Ты просто замечательный, я без тебя жить не смогу!

Если честно, таких слов я не сказала бы ни одному живому существу по одной простой причине – сама четко не понимаю, что значит «холить» и «лелеять». Если я его протирать буду тряпочкой иногда, он воспримет это как выполнение обещания?

Осторожно открыла крышку, закинула свои грязные вещи и, как учил Оська, повернула рычажок. Внешне ничего не произошло. Я прислушалась, потом махнула рукой сообразив, что это не земная стиральная машина и шума поступающей воды не будет. Магия работает бесшумно, а если ничего не побелело и не пыхнуло, то может мы договорились? Ладно, утром будет понятно. В крайнем случае, деньги у меня есть, попрошу Оську купить новый амулет и заменить.

В хорошем настроении я вышла из мойки и принялась расстилать постель. Без телевизора вечерами скучновато, но ничего завтра схожу в библиотеку и наберу книг, а сегодня полистаю свой журнал. Я расчесала волосы, надела ночную сорочку и завалилась в кровать. Комнату освещали магические светильники, которые реагировали на резкий приказ. Оська объяснил, что амулеты находятся на шкафу, главное их не трогать, а на мой голос они должны реагировать. Они меня действительно слушаются, но я на всякий случай всегда добавляю волшебное слово.

Я приподняла подушку, села поудобней и приказала:

– Ярче! – и тут же вежливо попросила: – Пожалуйста.

Стало гораздо светлее и я открыла журнал с конца. О, кроссворд есть. Разгадать, что ли пока не растеряла земных знаний. Так, что тут у нас по горизонтали? Новый стиль календаря, введенный в России четырнадцатого февраля тысяча девятьсот восемнадцатого года. Это легко – григорианский. Эх, не могли другой вопрос задать? Я тут вообще-то отвлечься хотела. Так дальше: как звали Распутина? Григорий его звали, Григорий, что вопросов других, что ли нет? Имя главного героя в художественном фильме «Тихий Дон». Да вы издеваетесь что ли? Кто составлял этот кроссворд, влюбленная в Григория девица? Все, последнее слово отгадываю по вертикали. Сын короля. Вот блин! Принц. Принц Грэгориан!

Я швырнула журнал на пол и раздраженно гаркнула:

– Тьма! – но тут же взяла себя в руки и добавила уже в полной темноте: – Пожалуйста.

Отвлеклась, называется. И так все мысли об одном сероглазом принце, без ваших напоминаний. Я закуталась в пушистое одеяло и расстроено вздохнула. Я, конечно, могу хорохориться сколько угодно и говорить сама себе, что он будет мой, что соблазню и так далее. Говорить могу, но точно знаю, что я этого всего банально не умею. Ни соблазнять, ни строить глазки, ни флиртовать. Бабушка всегда твердила, что инициатива должна исходить от мужчины, а женщина должна быть скромной, тихой и не вешаться на шею первой. Она вдалбливала в меня какие то свои каноны поведения, словно сама в восемнадцатом веке жила, до принятия еще григорианского календаря. Конечно, с возрастом, когда я растеряла свои розовые очки, все увиделось по-другому, но то, что вдолблено с детства остается с нами на всю жизнь. От взрослых зависит очень многое: или они учат хорошему, что помогает впоследствии в жизни, либо своими внушениями отравляют эту жизнь. А еще бабушка часто роняла мою самооценку, говоря: «Кто он и кто ты?» И вот теперь я точно знаю кто он, а кто я. Принц и бедная попаданка из другого мира без кола и двора. И как тут он будет мой? Как?

Нет, мне остается только поплакаться в подушку. Шикарную, набитую натуральным пухом, мне ее даже жалко мочить. Хотя, кину в освежитель и все, не могу же я и не порыдать с комфортом. По собственному опыту знаю, лучше выплакаться ночью, чем ходить днем с кислым лицом выслушивая дурацкие вопросы по поводу самочувствия. Проворочавшись полночи, я все-таки уснула, чтобы оставшиеся полночи объяснять детям во сне, что у меня в руках григорианский календарь, потому что мне его подарил принц Грэгориан.

Утром я проснулась от объявления диктора и подскочила на кровати, с колотящимся сердцем оглядываясь по сторонам. Было полное ощущение, что я уснула в метро и проспала свою остановку.

– Повторите, что вы сказали? – автоматически переспросила я, уже понимая, что нахожусь в комнате общежития. Собственно там, где и ложилась вчера спать.

– Доброе утро, студенты! – строго повторил диктор голосом ректора Фэридана. – До занятий остался всего лишь час.

– Фу ты! – я глубоко вздохнула. – Разве можно так пугать? Это будильник здесь такой что ли или, правда, ректор заходил? Каждое утро так будить будут? Лучше бы Оська носки ронял.

Держась за грудь и нащупывая ногами тапки, я бубнила не переставая, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце.

Соседи в этом замечательном общежитии могли хоть кровати ронять, здесь везде понатыканы разнообразные амулеты: тишины, чистоты, освещения и, как выяснилось, громкоговорительные. Я медленно потопала в мойку, но откуда-то с потолка опять гаркнул ректор:

– Последний раз говорю, доброе утро! Всех опоздавших отчислю!

– Да поняла я, поняла! – нервно ответила, вытаращив глаза, и быстро скрылась за дверью.

– Ни фига себе, побудка, горн в пионерском лагере и то гуманнее, – продолжая возмущаться, я присела перед освежителем и открыла крышку. Пахнуло чистотой, я достала вещи и уткнулась в них носом. Получилось!

– Спасибо, спасибо, уважаемый освежитель! – настроение сразу улучшилось и я, схватив тряпку, протерла синюю коробку. – Ни одной пылиночки! Ты мой красавчик! А подушечку освежишь мне, ладно?

Быстренько скормив освежителю свою зареванную подушку, я привела себя в порядок, и как раз успела к приходу Оськи.

– Готова? Пошли на завтрак, – бодренько сообщил друг.

– Проспишь тут, я думала свою остановку проехала, – пожаловалась парню, и всю дорогу до столовой пришлось объяснять правила пользования общественным транспортом.

Кормили здесь вкусно. Наша группа уже заняла насколько столиков, и ребята замахали нам руками, подзывая к себе. Все-таки вчерашняя вечеринка всех сдружила, а просидели бы в трактире сегодня мучались бы похмельем и ненавидели весь свет. Например, как кучка парней неподалеку из другой группы.

Первым часом в расписании стояла история мира. Ничего себе – ни больше, ни меньше. В аудиторию вошел, конечно, молодой на вид кудрявый мужчина внешне очень похожий на известного классика только без бакенбардов и представился мэтром Роданисаном.

– Как настроение, студенты, готовы получать знания?

Парни вразнобой подтвердили, что готовы учиться с радостью. Только я не выдержала и решила уточнить.

– А скажите, пожалуйста, нас каждое утро будет будить уважаемый ректор? Я сегодня чуть с кровати не упала.

Одногруппники расхохотались, преподаватель усмехнулся и успокоил:

– Он вам еще и спокойной ночи будет желать каждый вечер после отбоя до окончания академии, так что крепитесь.

– Всем спать, а то отчислю? – под хохот парней предположила я.

– Возможно, у мэтра Фэридана богатая фантазия. А теперь начнем урок.

Мэтр рассказывал интересно и увлеченно. Если коренные аякцы и скучали, потому что многое знали о своем мире, то мне было очень интересно. Оказывается, страна Цамалак действительно была единственной в этом мире и располагалась она на единственном материке с одноименным названием. Страна была поделена на семнадцать уделов и в каждом правил свой наместник. Над ними стоял король Вастальдион седьмой вот и вся арифметика.

– Всего один материк? – я не выдержала и задала вопрос вслух.

Мэтр мне ласково улыбнулся, подошел к шкафу и извлек из него глобус. Я обрадовалась – значит, здесь не считают что земля плоская, а звезды прибиты гвоздями к небу. Мэтр поставил макет мира на стол и спросил:

– Линария, да? Надеюсь, ты сможешь рассказать об устройстве твоего мира?

– Конечно, – я заглянула в тетрадку, – мэтр Роданисан. Извините, имена у вас… Но сначала можно глобус разглядеть?

– Подойди к столу, – кивнул мужчина кудрявой головой.

Я подскочила резвой козочкой и направилась изучать неведомый пока мир. Материк был большой, уделы прорисованы четко, а вокруг одна вода.

– Все-таки странно, что здесь всего один материк, ему бы противовес какой…

– Был, был, – согласился мэтр. – В том-то и дело что вот здесь, как раз напротив тысячу лет назад тоже был материк. Оттуда порталами к нам приходили очень красивые и добрые люди. Золотоволосые, голубоглазые с немного заостренными ушами. Они называли себя…

– Эльфы? – я подпрыгнула на месте, а мэтр от моего крика дернулся назад.

– В твоем мире есть эльфы?

– Нет, у нас они в сказках и фантазиях, я бы очень хотела на них посмотреть. И что с ними стало? – я выжидающе уставилась на Роданисана.

Мэтр тяжело вздохнул, развел руками и покачал головой. Весь его вид говорил о большом сожалении.

– Они перестали появляться. Раньше часто приходили, некоторые даже брали в жены цамалакских девушек, а потом перестали появляться. Но до сих пор в наследие от них у потомков таких пар рождаются дети с голубыми глазами и золотыми волосами.

Я ахнула, мальчишки дружно повернули голову в сторону нашего рыжика.

– Василек! Да ты потомок эльфов?

Мальчишка смутился и махнул рукой.

– Давно это было. Мы уже даже не помним, с какой бабушки началось, у нас в семье всегда рождаются голубоглазые и волосы с рыжинкой.

– А уши? Покажи.

– Нормальные уши, человеческие, – парнишка отмахнулся от соседа, который заинтересованно протянул к нему руку. – Даже волосы уже не золотые за столько лет, только рыжеватые слегка.

У меня в голове роилась куча вопросов, я повернулась к преподавателю с одной целью – все узнать! Вот здорово, может, посчастливится увидеть настоящих эльфов! Я всегда была уверена – раз о них столько пишут, они существуют.

– Если они перестали приходить, то почему вы к ним не переноситесь? Вы же умеете делать порталы из города в город, мне Освальд говорил.

– Из города в город да, а на другой материк нет. Эльфы хранили в секрете свои изобретения, мы до сих пор не поняли, как они перемещались, – ответил мэтр и погладил глобус в том месте, где по его же мнению находился другой материк. – А теперь и переноситься некуда. За тысячу лет сотни экспедиций снаряжались в кругосветное путешествие и никто ничего не обнаружил. Только вода. Наши ученые мужи предполагают, что материк полностью ушел под воду.

– Как под воду? Эльфы… утонули? – у меня на глазах выступили слезы. – Как же так? А твари откуда?

– Твари из другого мира, – вздохнул мэтр. – С ними мы боремся всегда.

– Но может быть, ваши ученые ошиблись? – я попыталась ухватится за соломинку. – Как же законы физики? А как же закон Архимеда? Тело погруженное в жидкость… Но, мэтр, если бы материк ушел под воду, то воды бы прибавилось и Цамалак бы подтопило. Берега, по крайней мере, а его подтапливало? Сохранились записи?

– Сотни экспедиций! – громко воскликнул мэтр, воздев руки к потолку. – За тысячу лет – сотни! И никто не натолкнулся на сушу. И потом не забывай, Линария, это магический мир здесь не всегда работают обычные законы физики. Понимаешь?

– Да ну вас, – я махнула рукой и, вытирая слезы, пошла на свое место. – Твари остались, а эльфов утопили. Значит, не плыть надо, а лететь и искать их с воздуха. У нас люди на воздушных шарах кругосветное путешествие совершают.

– Расскажешь? – одновременно спросило сразу двадцать человек. Мальчишки даже с мест повскакивали, а мэтр приподнялся со стула.

– Расскажу, куда денусь, – я всхлипнула. – Но как же эльфов жалко!

– Девочка, не расстраивайся, – мэтр виновато всплеснул руками, видимо ему претило огорчать учеников. – Это было очень давно. Лучше расскажи об устройстве твоего мира, как тебе рассказывали твои родители. Думаю, всем будет очень интересно.

– Да при чем здесь родители?

– Ну как, кто же учит детей основам?

– У нас дети учатся в школе, – я хотела уточнить, что сама проучилась в общей сложности пятнадцать лет, но подумала и промолчала. Училась я, конечно, полжизни, но что могу рассказать людям из другого мира? Конкретно ничего, даже закон Архимеда подзабыла уже. Если бы по специальности работала по окончании института, знания бы остались, а в пыльном архиве я окончательно заплесневела. Тем не менее, моя училка проснулась и потребовала выхода. Я и вышла. К доске. Расположение материков еще помню, даже строение вселенной не забыла. Сейчас я этим деткам проведу урок.

Иногда мне кажется, что все-таки я выбрала профессию правильно и преподавать мое призвание. Подумаешь, имя-отчество сложное, ну называли бы меня Полиной Валерьевной, какая разница? Представляю, как бы нервничали мамаши, если бы шикарная блондинка вызывала в школу отца! Ни за что бы не пускали, наверное. Сбила меня бабушка с истинного пути, сбила. Правильно говорят – лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и страдать от неизвестности. Да что теперь-то локти кусать? Я стою у доски в огромной аудитории и меня слушают открыв рот.

Время пролетело незаметно. Когда прозвенел сигнал, оповещающий об окончании урока мои «ученики» разочарованно вздохнули. Училка довольно заурчала, а я усмехнулась и спросила:

– Простой звонок? Разве уважаемый ректор не скажет, что пора идти на перемену, а то отчислит?

Парни рассмеялись, мэтр поблагодарил за интересный рассказ о другом мире и выразил надежду на продолжение. Всенепременно! Я нашла для себя интересное занятие – раз учиться магии мне бесполезно, буду сама преподавать.

Следующим по расписанию значился урок по основам магии и вел его наш блондинистый куратор. Вот где мне было реально скучно. Во-первых, я не понимала всех этих завихрений и терминов, а во-вторых, точно знала, что мне ничего магического не сотворить. Передо мной стояла одна цель – не разломать.

Я заглянула в расписание на неделю. Каждый день по шесть-семь часов занятий, кажется, поблажек в учебе детям не будет. Просидев еще два часа на скучнейшей медитации и концентрации, наконец-то, мы отправились на обед. Как же я отвыкла учиться.

У входа в столовую меня ждал приятный сюрприз. На подоконнике вальяжно сидела большая ухоженная черная кошка и смотрела на проходящих студентов свысока, презрительно щуря зеленые глаза. Так смотреть умеют только эти чудесные животные. Шикарный хвостище она аккуратно сложила на лапки, а ее шкурка просто сверкала в солнечных лучах. Разве можно просто пройти мимо? Я сразу кинулась к кошке и стала наглаживать и расхваливать чудное создание. Ну уж если я освежителю в любви признавалась, то этой красавице достались самые ласковые и искренние заверения, что она самая замечательная.

Оська постоял рядом, снисходительно поглядывая на мой порыв, а потом спросил:

– Узнаешь?

– В смысле? – я не поняла его вопроса и на всякий случай оглянулась.

– Кошку, – рассмеялся парень. – Это же мама Барона.

– Да ты что? – я принялась еще усерднее ласкать животинку и пошутила: – И зовут ее Баронесса?

– Да, именно, – подтвердил Освальд. – Три года назад, когда мы с папой привозили мебель, я встретил маленького котеночка и ни за что не захотел с ним расставаться. Папа еле уговорил ректора. Может, ты обратила внимание, какое у мэтра Фэридана в кабинете стоит кресло? Это плата за нашего Барона.

– Кресло за котенка? Ну у вас и цены, – я покачала головой. – У нас просто отдают в хорошие руки еще и сами доплачивают иногда. Остальных ректор тоже так удачно толкнул?

– Каких остальных?

– Ну у кошек как минимум по пять котяток рождается.

– Да что ты, Линария! Кошки у нас редкость и большая ценность. Пятерых она за всю жизнь не родит. А у вас как?

– У нас они каждые два месяца плодятся, если ничего не предпринимать. Породистых, конечно, за большие деньги продают, а таких обычных… в хорошие руки, – я слегка запнулась, чтобы не ляпнуть, что их еще и топят некоторые, но, зная какое доброе сердце у мальчика, промолчала. – Так у вас и животные плохо плодятся?

– Только те, которых не едят – кошки, собаки, лошади. А коровы и свиньи нормально размножаются, так что пошли есть мясо, – рассмеялся Оська и потащил меня в столовую.

– А у твоего отца целых три коня, – топая за парнем, я сделала свои выводы. – Значит, вы богатеи?

– Мы не бедняки, конечно, но у папы только один конь, тот на котором ехал он сам. Я ехал на дедушкином, а твоя Брылька вообще соседская кобылка.

– Как же так? Осталидан же предлагал мне ее в подарок.

– Выкупил бы, – беспечно хмыкнул парень, – и подарил. Вон наши ребята сидят, пошли.

Когда закончился последний урок, я потащила Освальда в библиотеку. Я не мазохистка, второй вечер проводить с кроссвордом, полностью посвященным одному имени. Оська не сопротивлялся, ему тоже необходимы учебники.

В библиотеке нас встретил голубоглазый брюнет, внешность которого совершенно не соответствовала занимаемой должности. Может ему уже сто лет, и он просто напичкан мудростью веков, но я видела то, что видела – молодого мужчину. Кажется, я уже соскучилась по седобородым старичкам с хитринкой в глазах, которые совершенно обосновано могут называть меня «девочкой».

Библиотекаря звали Кассиунус и чтобы не опозориться в дальнейшем, я срочно законспектировала сложное имя. Под строчкой «мэтр Роданисан историк и Пушкин» я записала «уважаемый Кассиунус библиотекарь и все».

Хранилище знаний меня поразило своей необъятностью. Наш городской архив по сравнению с ним жалкая кладовка для швабр. Сама я здесь ничего не найду, между многочисленных высоченных стеллажей можно плутать всю жизнь. С библиотекарем, как с источником знаний в этом мире необходимо дружить. Освальд перечислил список необходимых ему книг и уважаемый Кассиунус, словно фокусник, через пять минут выложил на стол всю литературу.

– А тебе какие книжечки выдать, деточка? – ласково спросил молодой человек, которому я уверена под сотню лет.

Я тоже вежливо улыбнулась.

– А что вы посчитаете нужным выдать попаданке из другого мира?

– О, так ты Линария! – обрадовался брюнет. – Сейчас, сейчас.

– Линария, ты звезда! – хихикая, зашептал Оська. – Именно о такой сестре я и мечтал. Буду везде с тобой ходить и греться в лучах твоей славы.

Я усмехнулась и ткнула нахаленка в бок локтем. Библиотекарь вернулся со стопкой книг.

– Это тебе, деточка. Здесь и история, и устройство государства, и парочка романов для полной широты картины.

Я искренне поблагодарила уважаемого Кассиунуса и пообещала себе срочно выучить его имя.