Покой героям только снится/RE:make

Глава 6

— Что значит, вы его потеряли? — переспросил Рейн, резко остановив руку, отчего с зажатого в ней пера слетело несколько чёрных капель. Прямо на почти дописанное им письмо. — Бл*ть, — выругался он, глядя на испорченный текст, что он с таким трудом старался красиво оформить. — Рассказывайте, чего встали! — прикрикнул Рейн на двух подчинённых.

— Не мы, ком… капитан, — поспешил уточнить Бернд, едва не ошибившись в обращении. — Это Род, сэр.

— Эй! — возмутился обвиняемый.

— Плевать мне, кто, — сходу пресёк готовящуюся перепалку Рейн, после чего отложил перо в сторону и смерил парочку очень недобрым взглядом. — Это ж, мать вашу, не драные портки. Как вы умудрились про**ать Контролирующий Жезл — вот, что мне интересно! — повысил он голос.

Настроение у него и так было очень далеко от благоприятного, ибо в последние дни Рейн только и успевал, что разгребать валившееся на него со всех сторон дер*мо. Так теперь вдобавок помимо испоганивания единственной оставшейся ему отдушины — написания письма одной небезразличной барышне, эти два идиота заявляли, что потеряли один из предоставленных Магистрами магических артефактов. Тех самых артефактов, которыми они держали в узде всех оставшихся на острове рабов.

«Как же вы, бл*ть, вовремя, а», — внутренне понегодовал он, прикидывая в уме, к каким последствиям это могло привести.

Результаты были неутешительными,

— Эм… — неуверенно замямлил Род, почёсывая недельную щетину. — Ну, в общем… Когда капитан… бывший капитан… — начал исправляться он, чем вызвал у Рейна очень длинный усталый вздох. То, как сильно его подчинённые старались выслужиться и подчеркнуть его новый статус, скорее раздражало, нежели подкупало. — Финн, в общем, — определившись-таки, произнёс Род. — Вот, значит, когда он того… Я, ну, расклеился, понимаешь? Все мы расклеились, и вот…

— Боги, Род! — воскликнул Бернд, посмотрев на того, как на слабоумного. — Хорош вести себя, как девчонка, и говори уже как есть! Или погоди, — присмотрелся он к приятелю. — Ты что, придурок, опять нажрался?!

— Ничего не нажрался! — возмутился тот, отталкивая от себя Бернда. — Так накинул немного в обед, и всё. Х*ли ты на меня гонишь?!

— А из-за чего мы, по-твоему, сейчас здесь стоим?!

— Так, заткнулись оба! — ударил кулаком по столу Рейн и поднялся на ноги. — Последний раз спрашиваю, как вы, два имбицила, умудрились просрать жезл? Отвечайте немедленно!

— Да что тут рассказывать, — хмыкнул Бернд. — Четыре дня назад мы с ребятами собрались, чтобы проститься с капитаном, вы сами нам разрешили, — не забыл упомянуть он, на что Рейн сдержанно кивнул.

Поскольку всем разом попойку устроить не представлялось возможным (следить за рабами и патрулировать территорию кто-то тоже должен был), Рейн разбил всех своих бойцов на группы и выделил для каждой свой день. В означенную дату как раз была их очередь.

— Сидели мы, значит, выпивали себе спокойно, — продолжал рассказывать Бернд, — как вдруг кто-то предложил немного прогуляться да развеяться. В палатке к тому времени стало довольно душно, так что все согласились. Какое-то время мы бродили вдоль побережья, допивая то немногое, что ещё оставалось, как вдруг этот полудурок, — скосил он глаза в сторону Рода, — завёлся ни с того ни с сего и начал орать, покрывая всех благим матом. Верещал что-то вроде: «Эти пи*арасы Магистры его убили! Я знаю! Яйца им всем поотрезать надо!» — спародировал Бернд пьяную манеру речи.

— Ближе к делу, — устав от этого цирка, приказал Рейн.

— Так я к тому и веду, — кивнул Бернд. — Мы, разумеется, начали его успокаивать, пока это никто другой не услышал, а Род в пьяном угаре выхватил свой жезл и начал им размахивать, грозясь размозжить тем чью-нибудь голову.

— Да не так всё было! — попытался оправдаться Род.

— Заткнись, Род, — грозно посмотрел на него Рейн и, убедившись, что возникать тот больше не будет, снова повернулся к Бернду. — Продолжай.

— В общем, в итоге всё свелось к тому, что при очередном замахе он отпустил жезл и тот улетел куда-то на другую сторону пляжа, — закончив рассказ, Бернд глубоко вдохнул, восстанавливая сбившееся дыхание.

— И? — прождав секунд пять, потребовал продолжения Рейн.

— И всё, — развёл руками Бернд, стараясь не встречаться с ним глазами. — Больше мы его не видели.

— Хочешь сказать мне, что полдюжины взрослых мужиков не смогли отыскать одну маленькую вшивую палку? — с превеликим трудом удерживая себя в руках, уточнил свой вопрос Рейн. — И какого х*я я узнаю об этом только сейчас?! — вновь ударил он по столу, чем опрокинул чернильницу.

— Темно тогда было, — попытался улыбнуться Бернд, глядя на стремительно разрастающееся чёрное пятно, — да и мы все подвыпившие. Решили, утром вернуться и забрать, чтоб время зря не тратить. К тому же этот вон ещё отрубился, как орать надоело, — вновь стрельнул глазами в приятеля Бернд. — Надо же было его до лагеря дотащить.

— Его-то я вижу, — сузив глаза, посмотрел капитан на Рода, что более даже не пытался оправдываться, уставившись замутнённым взглядом в пол. — Жезл где?

— Да не нашли мы его, — перестав увиливать, прямо сообщил Бернд. — Весь остров по двести раз обогнули, нигде не было. Может он вообще в море тогда улетел, кто щас вспомнит. Хотели сначала сами по-тихому проблему решить, не вышло. Род сегодня вон даже к Рульфу ходил за помощью, тот сказал, что подсобит, но…

— Так, стоп, — поднял руку Рейн, с трудом переваривая услышанное. — То есть вы, мало того, что молчали четыре дня к ряду, так ещё и сами Магистрам себя заложили, прежде чем мне рассказать? Вообще соображать перестали что ли?

А вот это было уже совсем нехорошо. До этого Рейн планировал просто замолчать событие да потянуть время, чтобы не ссориться лишний раз с Уильямом и его прихвостнями, но теперь… Теперь нежелательного разговора было попросту не избежать.

— Да нет же, — подал голос Род, прерывая размышления Рейна. — Рульф нормальный мужик, сам же знаешь. Он обещал не закладывать нас. Так поколдует немного, чтобы палку найти, да и только. Нормально всё будет.

— Лучше бы он вам мозгов немного наколдовал, — бросил в его сторону испепеляющий взгляд Рейн. Ему пришлось взять паузу, чтобы не дать вырваться закипающим внутри эмоциям, но, совладав-таки с ними, он продолжил. — Слушать сюда, — произнёс Рейн стальным голосом. — В этом месяце на оплату можете даже не рассчитывать.

— Что? — не удержался Род.

— А ты и в следующем, — отрезал Рейн. — И только попробуй мне сейчас что-то вякнуть. Только заикнись, и в ту же секунду лишишься своей бесполезной башки, — смерил он подчинённого взглядом. — Тебя это тоже касается, Бернд, — глянул он на второго.

— Как прикажете, — покорно склонил голову Бернд, хотя на лице его читалось отнюдь не смирение, — капитан, — сделал он акцент на последнем слове.

В это время Род мог лишь нервно мотать головой, смотря то на Бернда, то на Рейна и беззвучно раскрывая рот. Желание высказаться в нём отчаянно боролось со страхом реализации угрозы, но в итоге всё же проиграло эту битву, и он также склонил в повиновении голову.

Деньги деньгами, а жизнь дороже.

— А теперь пшли вон отсюда, — скомандовал Рейн, указывая пальцем на выход из палатки. — С дальнейшим наказанием я определюсь завтра.

Оба синхронно разогнулись, развернулись и молча вышли наружу, откинув в стороны тканевый полог.

— С*ка, — выдохнул Рейн, рухнув обратно на стул и поёжившись от порыва холодного ветра, что, воспользовавшись возможностью, проник внутрь и заставил покачиваться подвешенную над столом лампу. — Ну, что за идиоты…

Рейн упёрся лицом в ладонь и ещё с пару минут сидел неподвижно, слушая доносящиеся голоса подчинённых и стараясь хотя бы сейчас ни о чём не думать. Ему просто хотелось немного отдохнуть.

— Зараза, — прошептал он, вспомнив про разлитые чернила и оставшееся на столе письмо. Раскрыв глаза, Рейн обнаружил, что чёрная субстанция поглотила уже добрую половину пергамента.

Ему пришлось сделать очень глубокий вдох и очень продолжительный выдох, дабы в очередной раз задавить так жаждущие вырваться наружу эмоции. Затем он спокойно встал, медленно обошёл стол, подобрав валяющуюся у изголовья кровати тряпку, и приготовился к внеплановой уборке.

— Тяжёлый день? — раздался знакомый приглушённый голос, появление которого опять сопровождал покалывающий холодок у горла.

— Как и каждый в последнее время, — устало произнёс Рейн, оперевшись обеими руками о стол. — Я смотрю, тебе понравилось приставлять нож к моему горлу.

— Меры предосторожности, — ответил ему Плащ (так Рейн прозвал незнакомца для самого себя), — только и всего. Ты обдумал моё предложение? — спросил он.

— А то, — хмыкнул Рейн, припоминая, что было предложено ему вчера во время второй их встречи. — Ты единолично убиваешь всех магистров, а я и мои люди тебе не мешаем, получая в награду всё их добро. Просто сказка, а не условия.

— Ты кое-что забыл, — давление от ножа чуть усилилось.

— Да-да, — махнул в воздухе свободной Рейн. — Потом мы должны ещё вывезти с острова всех рабов и доставить их на материк. И как я только мог забыть о подобной мелочи?

— Ответ, — поторопили его. — У меня нет времени на пустые разговоры.

— У меня представь себе тоже! — повысил голос Рейн. Плащ попал в точку, это был тяжёлый день. — На что ты вообще рассчитываешь? Я даже лица твоего не видел, так с какого хера мне на что-то там соглашаться?!

— Я предоставил тебе информацию, — спокойно заметил Плащ.

— Да, просто ох*ительно ценные сведения, которые могут значить, что моих парней собираются убить, а могут не значить ровным счётом нихрена! Ты не предоставил мне никаких достоверных доказательств. Всё, что у тебя есть, это намёки да предположения, которые я, к тому же, и проверить-то толком не могу. Прямо кладезь полезных знаний! — вскинул Рейн руками.

— Ты неглупый человек, капитан, — произнёс Плащ, и впервые за всё время Рейн уловил в его голосе нотки нетерпения и раздражительности. — И знаешь, что всё, сказанное мной, правда.

— Возможно, — кивнул головой Рейн, рискуя порезаться. — А возможно и нет. Но даже если и так, то где гарантии, что ты справишься, а? Мы тут о магах говорим, а не о шпане подзаборной. Где гарантии, что ты не сдохнешь на полпути или даже в самом начале? Я не собираюсь подставляться и рисковать всем, только из-за твоего бахвальства! — чуть ли не выкрикнул он.

Скверное расположение духа начало активно прорываться, сквозь стены его самоконтроля, и Рейн был уже не в состоянии это остановить. Слишком уж внутри накипело, чтобы и дальше не давать этому котлу волю.

Зато Рейн мог его использовать.

Плащ явно рассматривал капитана и его наёмников в качестве послушных марионеток, которые должны были молча следовать приказам, уповая на якобы благоволящие им условия сделки, но Рейн с таким положением дел согласиться не мог. В первую очередь, потому что он совершенно ничего не знал об этом «благодетеле», ратующем за освобождение рабов и смерть Магистров. Кто он такой? Чего на самом деле добивался? Как вообще попал на остров?

Многовато вопросов без ответа, чтобы хоть сколько-нибудь ему доверять.

И потому сейчас, используя столь бурную реакцию со своей стороны, Рейн планировал вывести Плаща из равновесия. Всё не должно было идти только по его сценарию.

— Эх, — вздохнул Плащ, и Рейн подумал, что тот уже готов пойти на первые уступки. — Мы сейчас посреди целого лагеря вооружённых до зубов наёмников, и я держу в руках жизнь их капитана. Уже в третий раз. Что это, если не лучшее доказательство моих способностей?

— Скрытность — это одно, — усмехнулся Рейн, предчувствуя успех. — Боевой потенциал — другое.

— Боевой потенциал значит, да? — спросил Плащ, и нечто угрожающее заиграло в его голосе. — Почему бы мне прямо сейчас не пойти и не вырезать половину твоих людей, чтобы доказать свой «боевой потенциал». Что ты скажешь на это, капитан Рейн?

— Что ты…

— Ты, кажется, неправильно меня понял, — не дал ему ответить Плащ. — Я трачу своё время на разговоры и убеждения вовсе не потому, что не смогу убить вас всех, наёмников и магов, вместе, — то, с какой уверенностью и спокойствием он это говорил, всколыхнуло в сознании Рейна очень противоречивые чувства. — Просто мне претит излишнее кровопролитие. Это единственная причина, почему я вообще решил дать вам шанс спасти свои ничтожные жизни, тихо отойдя в сторонку и не мешая.

— Не пытайся мне угрожать, — как мог твёрдо возразил Рейн. — Ты…

— Я не угрожаю, — вновь перебил его Плащ, прислонивший к горлу Рейна второе лезвие. — Я даю тебе обещание. Если вздумаешь упрямиться и попытаешься мешать мне, я отрежу твою голову и насажу на пику прямо перед входом в эту палатку. Так ты даже после смерти сможешь наблюдать за демонстрацией моего «боевого потенциала».

Плащ убрал от горла второй клинок, после чего не на шутку взбудораженный Рейн ощутил знакомое уже прикосновение к затылку.

— В моих глазах и ты, и все твои люди лишь мясники, что упиваются своей безнаказанностью, мучая беззащитных детей, — меж тем продолжал Плащ. — Но, несмотря на это, я дам тебе ещё один, последний шанс спасти свою и их жизни. Скажу это снова, я не враг тебе. Но если ты откажешь мне и в следующую нашу встречу, — Рейн ощутил едва уловимый толчок, от которого взор начало стремительно заволакивать чёрной дымкой, — я им стану.

Утро начиналось для Эмии раньше, чем для прочих. Уделяя на сон всего по четыре часа в сутки, он поднимался с первыми лучами солнца и сразу же приступал к утренним упражнениям.

Сначала разминка и растяжка, чтобы убрать вялость и одеревенелость мышц, а после получасовая отработка различных ударов и движений, для закрепления достигнутого на предшествующей тренировке результата. Тело должно было запомнить каждый шаг, каждый взмах рукой и каждый вдох, дабы свелась к минимуму задержка между мыслью и действием. В реальном бою даже доля секунды — это огромный промежуток, за который могут приниматься десятки решений, определяющих, кто выживет, а кто падёт.

И Эмии совершенно не хотелось умирать ещё один раз.

Последние же двадцать минут перед всеобщим пробуждением он неизменно отводил под медитацию. Спокойствие духа и здоровье разума не менее важны, чем сила тела, а потому Эмия всегда старался уделять им должное внимание. Используя простейшую дыхательную практику, он каждое утро очищал голову от всего ненужного и приводил мысли в порядок. Это очень помогало ему сохранять трезвость рассудка, несмотря на растущее с каждым днём напряжение.

Впрочем, во время последнего визита к капитану Рейну Эмия всё же не выдержал и дал небольшую слабину.

Он вовсе не планировал переходить к прямым угрозам. Изначально он рассчитывал склонять Рейна к сотрудничеству постепенно, шаг за шагом подтачивая его доверие к Магистрам. Такой вариант был бы наиболее надёжен, пускай и отнял бы много времени, однако попытка Рейна спровоцировать Эмию сумела-таки достичь успеха. Пускай и совсем не так, как тот, наверняка, надеялся.

С другой стороны, даже столь импульсивные действия могли принести свои плоды. Страх также мог служить неплохим мотиватором, если уметь им правильно пользоваться. В этом деле главное знать меру и не перегибать с запугиванием, иначе вместо необходимого союзника получался лишь очередной врага. К счастью, Эмия очень хорошо знал, как его следовало использовать.

В прошлом он видел огромное множество диктаторов, военноначальников, религиозных лидеров и прочих личностей, что за счёт страха управляли тысячами (а иногда и миллионами) людей. Огромные страны разрушались под давлением чужого страха, и даже целые цивилизации без труда могли быть стёрты под испуганной поступью безликих армий.

Эмия видел множество картин Ада, порождённых умелым использованием страха. Видел… И неизменно вырезал их с полотна мироздания…

Поняв, что его мысли зашли совсем не в то русло, Эмия произвёл серию глубоких вдохов, вновь возвращая себе ясность мышления, после чего продолжил обдумывать дальнейшие действия. Этим вечером предстоял очередной разговор с Рейном, и в этот раз отклонения от плана были недопустимы. Он должен был согласиться на условия Эмии. Без альтернатив.

— …ех … — донеслось вдруг до ушей Эмии, заставив прерваться.

Эмия безмолвно раскрыл глаза и повернулся в сторону выхода.

— Живо… — вновь услышал он чей-то голос, сумев на этот раз разобрать целое слово. — …сюда вс…х…

Теперь Эмия не на шутку напрягся.

Помещение, которое он занимал в данный момент, располагалось на приличном удалении от входа и жилых участков пещеры. Даже если остальные её обитатели и начали подниматься раньше времени (что было очень маловероятно), расслышать здесь чьи-либо голоса в обычных обстоятельствах он никак не мог.

— …то ещё остался?!.. — ещё раз пронеслось по пещере, уже чётче. Кто бы ни был источником этого голоса, он явно приближался.

«Что-то не так», — пришёл к выводу Эмия, подскочив на ноги.

Первой же его мыслью было пойти навстречу голосам, чтобы поскорее разобраться в ситуации, но Эмия задавил её в самом зародыше. Пусть он и не мог пока толком разобрать доносившиеся голоса, тот факт, что принадлежали они точно не детям, сомнению не поддавался. Не было среди них и голоса Роба, уж его-то хриплый бас Эмия признал бы незамедлительно.

Оставалось только два варианта.

Мигом подняв с пола свою безрукавку и натянув ту на себя, Эмия сам улёгся на холодный камень и, сомкнув глаза, принял самую убедительную позу сна, на какую только был способен. Сам факт того, что он находился так далеко от остальных, уже мог вызвать у непрошеных гостей некоторые подозрения, а потому не следовало им ещё и застать его полностью бодрствующим в столь ранний час.

— Ещё один! — крикнул у входа какой-то мужчина, после чего подошёл к Эмии и несильно пнул его в бок. — Ну-ка подъём!

— А?.. — сонно промямлил Эмия. — В чём дело?.. — протирая глаза, спросил он.

— Подъём, — схватили его за руку и силой поставили на ноги.

Пошатываясь и продолжая разыгрывать полудрёму, Эмия бегло осмотрел «разбудившего» его черноволосого мужчину и без труда опознал в нём молодого наёмника по имени Стейн.

— А теперь пошёл, — толкнул тот Эмию в плечо, едва он толком раскрыл глаза. — Этот, похоже, последний, — сообщил Стейн показавшемуся меж каменных стен приятелю.

— Ага, остальных уже собрали, — кивнул бритой головой Тарин, держа в правой руке тусклый светильник. — Пошли быстрее.

— Слышал? — вновь толкнул Стейн Эмию, направляя его в коридор. — Шевели ногами.

— А в чём?.. — попробовал прояснить ситуацию Эмия, но прилетевший подзатыльник заставил его замолчать.

— Тебе слова не давали, — ехидно произнёс Тарин. — Забрался же ты в задницу, говнюк.

— А чего ты хотел? — хмыкнул Стейн, подгоняя Эмию. — У входа такая вонища стоит, что я бы тоже ни за что не согласился там спать.

— Твоя правда, — согласился Тарин, ткнув Эмию локтём в бок. — Хотя от этого тоже несёт, как от навозной кучи.

Они дружно посмеялись над «шуткой», а Эмии не оставалось ничего иного, кроме как терпеть и, понурив голову, продолжать идти вперёд. Несколько минут, полных издевательств и толчков, ушло у наёмников, чтобы по вихляющим и переплетающимся туннелям довести Эмию до главного зала, где он едва не раскрыл рот от увиденного. Почти три десятка таких же рабов, как и он, были выстроены в ровную линию (первым же делом Эмия отыскал среди них Роба, Джерара и прочих детишек), которая со всех сторон была окружена отрядами вооружённых наёмников.

— Это последний, — отчитался Тарин, подтолкнув вперёд Эмию.

— Хорошо, — кивнул его Рейн, на секунду встретившись глазами с Эмией. — Ставь в строй.

— Есть, — Тарин схватил Эмию за плечи и поставил у левого края, рядом с Робом.

— Что происходит? — шёпотом спросил Эмия у Роба, когда Тарин отошёл от него на пару шагов.

— Не знаю, — так же тихо ответил Роб сильно взволнованным голосом. — Они просто появились, начали всех будить и…

— Тишина! — выкрикнул внезапно Рейн, пресекая все разговоры.

«Неужто я вчера перегнул палку?» — задался вопросом Эмия, сверля его взглядом.

— Благодарю, капитан, — прозвучал спокойный сдержанный голос, всецело завладевший вниманием Эмии. — Так намного лучше.

Высокая фигура в изящной чёрно-золотой мантии вышла из-за расступившихся перед ней наёмников и, постукивая длинным алым посохом, остановилась напротив Рейна. С самодовольством в каждом действии появившийся мужчина пригладил отпущенные до плеч иссиня-чёрные волосы и брезгливым взглядом окинул задрожавших от одного его вида рабов.

— Уильям… — осипшим голосом произнёс Роб, до боли сжав кулаки.

— Даже не думай, — предупредил его Эмия, ни на секунду не спуская глаз с новоприбывшего.

— Этим утром, — обратился ко всем собравшимся Уильям. — Моих ушей достигло весьма печальное известие, — он вышел вперёд и принялся неспешно расхаживать вдоль строя рабов из стороны в сторону. — Как оказалось, некоторые из вас не оценили проявленного мной ранее великодушия и решили вновь бросить вызов моей воле. Некоторые из вас, — остановился он напротив Миллианны и, слегка наклонившись, заглянул ей прямо в глаза, — задумали повторить глупость ваших родителей и попытаться сбежать от своего долга, — глаза его сузились, отчего у Миллианны перехватило дыхание. — Некоторые из вас осмелились обокрасть меня.

Все присутствующие молча наблюдали за разыгрывающейся сценой, не смея проронить и слова. Даже наёмники и те старались лишний раз не дёргаться, чтобы ненароком не брякнуть застёжками на ремнях или оружии и не побеспокоить тем самым ведущего свою речь лидера Магистров. Никому не хотелось стать объектом его внимания.

— Похоже, что в прошлый раз я был слишком мягок, решив наказать лишь взрослых, — наконец выпрямился и отвернулся от побледневшей Миллианны Уильям. Ещё немного и та бы просто рухнула в обморок. — Полагаю, мне придётся…

— Мастер, — прервав речь своего лидера, среди наёмников показался ещё один маг, одетый в похожую, пускай и не столь красиво расшитую, мантию. Лицо его было скрыто глубоким капюшоном, а в руках он сжимал хорошо знакомый всем магический жезл. — Мы нашли его, — он сделал ещё несколько шагов, после чего протянул находку Уильяму.

— Как вовремя, — произнёс Уильям, беря жезл в левую руку. — Вот неоспоримое доказательство вашей непокорности, — воздел он его над своей головой. — Вот, что вы самым наглым образом посмели украсть у меня. И за это, — Уильям одарил пленников презирающим взглядом. — За это все вы понесёте наказание.

— Постойте! — воскликнул Роб, стоило только серии испуганных вздохов пробежаться среди детей. — Прошу пого…

— Молчать! — рявкнул на него Рейн, делая шаг навстречу.

— Но так же нельзя! — вскинул руками Роб. — Это всего лишь дет… Кха! — в секунду подлетевший к нему Рейн мощным ударом под дых заставил старца замолчать и упасть на колени.

— Ещё раз раскроешь рот, я отрежу твой гнилой язык, — Рейн демонстративно вынул оружие из ножен, чем заставил стоящего в полуметре Эмию заметно напрячься.

— Но всякая кара должна соответствовать тяжести совершённого преступления, — как ни в чём не бывало продолжил Уильям, изогнув губы в улыбке. — Пусть те из вас, кто осмелился совершить столь дерзкий поступок, выйдут вперёд и сознаются в своём преступлении. Сделайте это, и обещаю, наказание остальных будет более снисходительным.

Среди рабов пронеслась новая волна вздохов вперемешку с перешёптываниями. Растерянные и напуганные дети непрестанно оглядывались друг на дружку, то ли рассчитывая найти таким образом виноватых, то ли просто не зная, что ещё они могли сделать. А сам Уильям в это время с неприкрытым удовольствием наблюдал за их реакцией на его предложение.

Эмия также бегал глазами из стороны в сторону, однако в отличие от товарищей по несчастью он смотрел на тех, кто рабами как раз таки не являлся.

«Два десятка бойцов, двое магов», — оценивал он оппонентов. — «С эффектом неожиданности шансы довольно высоки, однако…» — Эмия посмотрел на скорчившегося на полу Роба, после чего поднял глаза на остальных рабов. — «Слишком много посторонних. Начну сейчас, и бойни не избежать. И ведь это ещё далеко не все противники…»

Лихорадочно перебирая варианты и просчитывая сценарии возможного столкновения, Эмия и сам не заметил, как подался немного вперёд, приподняв слегка сжатые в кулаки руки. Зато это заметил кое-кто другой.

Рейн с сомнением глянул на спасённого им некогда Эмию и чисто инстинктивно слегка сместил свой меч в его сторону. Если надумает сорваться с места, он будет готов.

Напряжение в зале всё продолжало нарастать, лишь усиливая зародившиеся меж детей страхи и взаимное подозрение (некоторые даже начали откровенно обвинять другу друга, чем изрядно веселили многих присутствующих), но прежде чем всё успело зайти слишком далеко, один единственный голос заставил замолчать все остальные. Хорошо знакомый Эмии голос.

— Это я, — пронеслось по залу, и все взгляды немедленно скрестились на произнёсшей это фигуре. — Если собираетесь кого-то наказать, то накажите меня.