Подземный доктор

Глава 26 «День открытых дверей»

Святая была вне себя. Будь проклят Раев! Этот чертов Дед снова сунулся, куда не следует, и всё испортил! Геннадий сбежал, и где он сейчас – неизвестно, вот что самое страшное. Ведь если он знает, где сейчас Глеб, то направится именно в Палему, не такой он человек, чтобы отступаться от своих планов, уж в этом она уверена на все сто процентов… Тогда нужно срочно посылать туда Тюльканова. Правда, ходят слухи, что Подземного Доктора всё же удалось захватить морозовцам. Верится с трудом, хотя если это действительно так, то проблема перестает быть таковой. Но в этом случае Раев свое получит. Уж она ему рога-то пообломает, чтоб знал бородатый паршивец, как ей дорогу перебегать! Его счастье, что морозовцы храмовников не поубивали, не покалечили – пара-тройка раненых не в счет. Иначе он бы не только рогами, башкой своей шишковатой заплатил. А сейчас нужно срочно вызывать старого идиота и устроить ему такую взбучку, чтобы он впредь и Святую, и ее людей за десять километров обходил. И пусть только попробует скрыть, если Геннадий и впрямь у него!

Святая решала, кому поручить деликатную роль гонца к Деду Морозу, как в дверь постучали и вошедший охранник доложил о прибытии невестки.

– Что?.. – не закончив свои размышления, свирепо глянула она на храмовника. – Какая невестка? Ты выпил, что ли?.. А ну, подойди!

Бледный охранник с выпученными глазами направился к ней, и до Святой наконец-то дошло.

– Стой! – приказала она. – Ты говоришь об Александре? Она что, здесь?..

– Я здесь, здесь! – не дождавшись приглашения, вбежала в кабинет Саша.

– Что случилось? – взмахом руки отсылая прочь охранника, шагнула к ней Святая. – Где Глеб?!

– Я потому и пришла, – выдохнула запыхавшаяся Саша. – Глеба везут в подземелья Подземного Доктора!

– Кто везет? И почему вы не вместе?

– Так получилось. Это долго рассказывать! Главное, что Глеб жив и здоров. Но он почему-то захотел, чтобы его отвезли к Доктору.

– Сам?! – пошатнулась Святая. – Он сам этого захотел? Ты точно знаешь?

– Ну… Он мне не лично такое сказал, но всё говорит за это. Но вы не расстраивайтесь, Подземного Доктора нет в подземельях. Там такое творится! Кровь, трупы!.. Вы не знаете, что там случилось?

– Погоди, не трещи, – допустила невольную грубость храмовница. – Кто везет Глеба? На чем? Ему угрожает опасность?

– Везет один «дикий» мутант. В нашей лодке. Они ее захватили. И Глеба с Тимом тоже. Сейчас там этот мутант с автоматом, мальчик с девочкой и Глеб с Тимом. Так что всё в порядке. Правда… Глеб с Тимом связаны.

– И ты мне рассказываешь, что Глеб сам захотел ехать?! – вскипела предводительница храмовников. – Связать себя тоже он попросил?..

– Ну зачем вы так… – На Сашиных глазах выступили слезы. – Я ведь тоже очень за него переживаю. И я хотела остаться с ним, но Глеб сам нас прогнал, упросил этих «диких», чтобы нас отпустили…

– «Нас»? Кого это – «нас»?

– Меня с Пистолетцем. Вы ведь разрешили ему вернуться, вот он с нами и поехал. А нас захватили.

– Денисов… жив?.. – странным голосом спросила Святая, однако Саша ничего не заметила и продолжала «трещать»:

– Конечно, он жив! Он остался там, в подземелье Доктора, ждать Глеба…

– Постой! Если Глеба везут в нашей лодке, на чем же добрались вы, да еще и быстрее?

– Нас принес Стёпик… Ну, это такой большой крылатый змей, вроде птеродактиля. Он бы и Глеба взял, но сказал, что троих не унесет, тем более Глеб…

– Стоп! – вскинула руку храмовница. – Кто сказал? Птеродактиль?

– Ну да, Стёпик. Он, в принципе, хороший, только не очень воспитанный. Дурная компания, знаете ли…

– Саша… – внимательно, с прищуром, посмотрела на девушку Святая. – Ты здорова?

– Абсолютно, – кивнула Саша. – Правда…

– Что? Договаривай! Тебя заразила лихорадкой кикимора?

– Нет, не кикимора…

– А кто?.. – на всякий случай отступила на шаг храмовница.

– Да нет, меня никто не заражал лихорадкой, – отмахнулась девушка. – Только мне кажется, что я немножко беременная. Но это же не болезнь, правда?

– Что?!. – вновь подалась к ней Святая. – Ты беременная? Но ведь прошло совсем мало времени, чтобы знать точно…

– Вот и Пистолетец то же самое сказал.

– Денисов?! А он-то тут при чем?! А ну-ка, выкладывай всё!..

– Да что вы такое подумали-то? – вспыхнула Саша. – Ужас какой! Просто я с ним поделилась сомнениями, вот он и сказал то же, что и вы.

– Ну-ка, сядь! – приказала храмовница и, дождавшись, пока девушка опустится на скамью, достала из маленького резного шкафчика бутылку с прозрачной жидкостью. Наполнив ею фужер примерно на четверть, Святая поднесла его Саше: – На, выпей!

– Это что, спирт?.. – скривилась, понюхав содержимое, девушка.

– Нет, «Шато Латур» урожая девяносто шестого года.

– Откуда?!.

– Из Бордо, разумеется. Слушай, похоже, ты и правда беременная. Раньше ты казалась мне куда умнее. Разумеется, это спирт! Разведенный, не бойся. Пей!

– Вообще-то я никогда не пила ничего такого…

– Вот заодно и попробуешь.

– Но ведь если я беременная, то, наверное, нельзя? – засомневалась Саша.

– Если немножко, то можно.

– Немножко беременная?..

– Пей!!! – не на шутку взъярилась Святая.

Саша с испугу мгновенно осушила фужер. Ее лицо приняло такое выражение, будто ее приговорили к расстрелу – причем к немедленному. Глаза в ужасе распахнулись, из них брызнули слезы. Рот принялся судорожно, но безуспешно ловить воздух. Девушка замахала руками, словно пыталась взлететь, – наверное, чтобы скорее убраться из этого жуткого места. Но вот она шумно выдохнула, вдохнула, еще раз, еще – и задышала ровнее. Руки опустились, из глаз ушел ужас, хотя и продолжали течь слезы. Саша смахнула их ладонями и просипела:

– Лучше бы меня съел Стёпик…

Но вот ее дыхание полностью восстановилось. Девушка стремительно стала краснеть и заулыбалась.

– Не ругайтесь, пожалуйста. Вы ведь такая хорошая, я знаю. Я и Глебу всё время об этом говорю. Вы только кажетесь вредной, а в душе… Я его Славиком назвала. Правда, хорошее имя?

– О боже! – схватилась за голову храмовница.

И тут снова раздался стук в дверь, и в кабинет вошел охранник.

– Теперь кто? – простонала Святая. – Надеюсь, не Славик?..

– Нет, Толик. Прошу прощения, Анатолий Денисов. Правда, он не один…

– Со Стёпиком?..

– Н-нет… – неуверенно замялся охранник. – А должен?..

– Не знаю. Пусть заходят все. Или залетают – как им удобней.

В кабинет зашли двое храмовников, толкая перед собой связанного Денисова.

– Пистолетец! – бросилась к нему Саша. – Она мне не верит! Скажи ей, скажи!.. Ой… А почему ты связан?.. А ну, немедленно развяжите его! – стала дубасить она кулачками мужчин. – Вы знаете, кто я такая? Я – невестка самой Святой! Я ей всё про вас расскажу!

Храмовники, неловко уворачиваясь от ударов, с испугом переводили взгляд с девушки на свою предводительницу. Та развела руками:

– Вы слышали, что вам приказала невестка самой Святой? Почему не выполняете?

– Ой, вы тоже здесь?.. – оглянулась на нее Саша. Девушку заметно покачивало.

– Нет, я тебе просто привиделась.

– Жаль… Потому что Глебушку нужно спасать…

Саша качнулась так сильно, что непременно упала бы, если бы Пистолетец, которого как раз успели развязать, не подхватил ее на руки.

– Что с ней? – с тревогой спросил он у Святой. – Она ранена?..

– Ага. В голову. Причем во всю. Что вы там сделали с девочкой?

Денисов принялся лихорадочно осматривать голову Саши. И тут девушка выдала такую руладу мощнейшего храпа, что Пистолетец едва не разжал руки.

– Неси ее сюда! – подошла к стене и открыла потайную дверь Святая. – Положи на кровать и срочно назад. Надеюсь, ты-то хоть не беременный и расскажешь мне что-то менее похожее на сказку?

Пока Денисов занимался Сашей, предводительница храмовников решила наконец уделить внимание приведшим его мужчинам.

– Что там? – бросила она на них пронзительный взгляд.

– Тихо, – ответил один.

– Всё под контролем, – добавил второй.

– Сколько там еще наших?

– Трое. Носов, Кусиманский и…

– Я не спрашивала, кто там. Я спросила сколько.

– Так вот же – трое.

– Надеюсь, не пляшут там джигу?

– Чего?.. – переглянулись храмовники.

– Тихо сидят? Не спугнут тех, кто может прийти?

– Что вы! Затихарились как мышки.

– Ладно, – негромко, будто самой себе, проговорила Святая. – Значит, Глебу ничто не угрожает; с одним мутантом, в случае чего, они справятся, можно не спешить… – Она вновь подняла глаза на храмовников: – Выйдите и ждите дальнейших указаний.

Когда мужчины покинули кабинет, Святая кивнула закончившему с Сашей Денисову:

– Рассказывай.

Но Пистолетец ничего рассказать не успел. Вновь появился охранник и доложил:

– Дед Мороз просит вашей аудиенции.

– А вот и Славик… – хмыкнула предводительница храмовников. – Впрочем, этот как раз кстати, – и сказала охраннику: – Пусть войдет.

Едва растерянный, смущенный, с бегающими глазками Дед Мороз в закрывающей уродливую лысину красной шапкеступил на порог, Святая ринулась к нему с видом разъяренной тигрицы.

– Явился?! Спешишь получить объявление войны?!

– Войны?.. – заморгал Дед Мороз. – Зачем войны?

– Чтобы подергать за твою козлиную бороду и вырвать ее раз и навсегда. Вместе со всеми твоими уродами!

– Зачем так-то… Уродство – не вина, это лишь…

– Не вина?! – подскочила Святая еще ближе к Деду и вытянула руки, словно и впрямь собралась вцепиться в бороду. – И срывать мои планы – не вина? А убивать и калечить моих людей – тоже не вина? Может, по-твоему, это доблесть и благо? Ты ко мне, часом, не за наградой явился?

– Не за наградой, – склонил голову Дед Мороз. – Я как раз повиниться пришел.

– Боже мой, какое благородство! – заломила руки храмовница. – Он пришел повиниться! Я сейчас не выдержу и запла́чу.

– Да, повиниться, – поднял глаза Дед. – Каюсь, грешен. Прости. Только ведь не по умыслу вышло-то так! Откуда мне было знать, что ты тоже к Доктору этому сунешься? А людей твоих мои бойцы не убивали. Им четкий приказ был: храмовников не трогать ни при каких обстоятельствах. И мне доложили, что с твоей стороны от наших рук убитых не было. Может, кого зацепили, обороняясь, – ну, тут уж как получилось… Только греха на моих парнях нет.

– Так я ошиблась с именем, значит, – виноватым голосом сказала предводительница храмовников.

– С каким именем? Не понял… – Дед Мороз был откровенно сбит с толку.

– Ну, как же? Выходит, неправильно я себе имя выбрала. Святые-то вы, а не я… – Она зарычала вдруг, потрясая кулаками: – Ты даже не представляешь, старый дурак, какую ты мне свинью подложил! Я, как узнала, тебя ведь и правда убить хотела! И сейчас хочу, только нужен ты мне еще.

– Чем же я вашей милости могу быть полезен, дозвольте узнать?

– Не ерничай, умник! А ну, говори, где Доктор?!

– Так откуда же мне знать, голубушка? – сложил на груди руки Дед Мороз. – Я ведь к тебе и с тем еще торопился, чтобы о том же узнать… Мне-то ведь позарез этот Доктор нужен. Ты что, думаешь, я просто так в его логово сунулся? Слыхала, небось, что я чуть было не помер?

– Слыхала. Жаль, поспешила обрадоваться.

– Вот-вот! Это ведь Подземный Доктор меня на ноги поставил, сердечко мое изношенное завел. Только предупредил, что заводу того надолго не хватит, опять заводить потребуется. Вот я и подумал: сейчас этот Доктор сидит в своей норе, а завтра – кто его знает? Не лучше ли его к себе прибрать, чтобы всегда под рукой был? Вот и…

– … прибрал? – с деланым равнодушием закончила за Деда Святая. Однако тот на подвох не купился. Заохал, заахал:

– Так вот нет же, не вышло! Удрал паскудник. Мои за ним в погоню кинулись, а там твои патрули… А ведь я же отдал приказ, чтобы твоих не трогали, вот и…

– Ну ты и нахалюга! – задохнулась от возмущения храмовница. – Так всё вывернул, что теперь не ты, а я оказалась во всём виноватой!

– Нет-нет, – поспешно замахал руками Дед Мороз, – я тебя не виню! Поясняю лишь, почему Доктора взять не удалось.

– Ну спасибо, что не винишь, – криво улыбнулась Святая, – а то чем бы и расплачиваться пришлось, чтобы вину загладить. Только знаешь что?..

– Слушаю тебя…

– Отдай мне Доктора по-хорошему. Поверь, так лучше для всех будет. И для тебя в первую очередь. Потому что шила в мешке всё равно не утаить, а когда я узнаю, что он у тебя, – извинениями не обойдешься. Тогда – только война.

– Да я не понимаю разве? – взвился Дед Мороз. – Да разве бы я стал?.. Не веришь – отправь ко мне своего человека, я ему всё в доме открою, любой закуток покажу! Давай прямо сейчас, чтобы потом не сказала, что я перепрятать успел.

Святая не верила в искренность Деда; всё равно подозревала, что тот блефует. Но полной уверенности не было. А посылать своего человека в Резиденцию, как он предлагает, – рискованно, можно пойматься на удочку. Что, если Геннадия и в самом деле там нет? Тогда Дед Мороз автоматически станет невинно оболганным, а она – в лучшем случае психованным параноиком, а в худшем – искательницей поводов для разжигания войны. И потом, кто сказал, что хитрожопый Раев прячет Геннадия именно в Резиденции? Судя по его чрезмерно обиженно-честному виду, он заранее всё предусмотрел, в том числе и это «приглашение на осмотр».

– Никого я к тебе посылать не буду, – отрезала предводительница храмовников. – Я свое сказала, а ты на ус мотай или что там у тебя еще есть подлиннее. Узна́ю – война. И на этом закончим.

Святая повернулась и зашагала к столу, показывая этим, что аудиенция закончена. Однако уйти Дед Мороз не успел. В дверь в очередной раз постучали.

Увидев шагнувшего за порог охранника, храмовница не выдержала:

– Да что это за день открытых дверей сегодня? У меня уже башка трещит. Дайте мне отдохнуть хотя бы с полчасика! Скажи там, пусть подождут или завтра приходят.

– Говорят, очень срочно, – многозначительно поиграл бровями охранник. – Вопрос жизни и смерти.

– Бразильское мыло, – буркнула Святая. – Кто там помирать собрался?

– Не могу знать. А рвется к вам на прием Полетаев.

– Что еще за Полетаев? Пусть идет полетает! – отмахнулась храмовница, да так с поднятой рукой и замерла. – Полетаев?.. Тим?.. Срочно его сюда!

– Так мне уйти? – деликатно кашлянул Дед Мороз.

– Нет-нет, останься! Это может быть важным для всех.

Глаза Святой казались не испуганными даже, а скорее такими, с которыми ждут, куда поставит судьба запятую в известной фразе «казнить нельзя помиловать». А вот во взгляде ворвавшегося в кабинет Тимофея Полетаева никаких сомнений насчет этого не было.

– Глеб! – шумно выдохнул он.

– Что? Что?! – метнулась к нему Святая.

– Подземный Доктор… Он там, с Глебом.

– Где «там»? Как он может быть с Глебом?!

– В подземелье у Доктора. Они пришли вместе…

– Но там же трое наших в засаде!

– Они мертвы. Их убил «дикий», который привез нас в лодке. Я хотел дать им сигнал, но он меня вырубил. Прикладом по голове, вот… – показал Тим на перевязанную голову.

– Плевать на твою голову! Что с Глебом, ты можешь сказать?!

Полетаев вздрогнул; взгляд, направленный на предводительницу храмовников, подернулся болью, но он продолжил:

– Когда я очнулся, Глеб и Подземный Доктор были уже там. Они меня не видели, но я слышал их разговор…

– О чем разговор? Говори же, идиот! – зарычала Святая. – Почему из тебя приходится тянуть слова клещами?!

Тим стал похож на побитую собаку. Опустив голову, он процедил:

– Доктор сказал, что ему некому будет ассистировать на операции, но он справится. Сказал, что пойдет готовиться, а Глебу велел привести донора.

Предводительница храмовников грязно выругалась. Потом схватила Тима за грудки и затрясла:

– И ты не мог убить его, перегрызть ему глотку?!. Ты, который клялся мне в своей верности, который говорил, что готов ради меня на всё?! Несчастный трус! Жалкий предатель! Предал Геннадия, теперь предал меня!

– Я не… предавал… тебя… – задыхаясь, прошептал мертвецки бледный Полетаев. – Если хочешь, убей…

– Да нахрен ты мне сдался, ничтожество! – оттолкнула Святая Тима и заметалась по кабинету.

Все смотрели на нее с вытаращенными от изумления глазами.

– Объясни, что происходит, – первым пришел в себя Денисов. – Кто такой Геннадий? О какой операции идет речь?

– Геннадий – мой бывший муж! – затрясла поднятыми кулаками храмовница. – Он хочет пересадить мозг Глеба в тело своего тупого сына!

– А Подземный Доктор? – Дед Мороз моргал так, будто в его глазах что-то замкнуло.

– Геннадий и есть Подземный Доктор, тупица! – проорала Святая и вдруг, словно очнувшись, замерла и совсем другим, привыкшим повелевать тоном, выкрикнула: – Все бегом туда! – Она рявкнула на съежившегося Полетаева: – Жалеть себя будешь потом, а сейчас веди нас к ним! – Подбежав к двери, она приказала охраннику: – Ты тоже с нами. И тех двоих, что пришли, тоже хватай, и всех, кто есть рядом с оружием.

– Но мой пост здесь… – пробормотал охранник.

– Твой пост – я! – отрезала храмовница и, вытолкав его за дверь, выскочила следом.

На шум из потайной спаленки выглянула Саша. Хмель у нее уже прошел, но девушка явно еще не проснулась.

– Что случилось? – зевнула она.

– Жди здесь, Глеб в беде! – ответил рванувший к выходу Пистолетец.

– Сам подумай, что сказал! – обгоняя Денисова, завопила Саша и, отпихнув нерешительно мявшегося у дверей «дедушку», вылетела в коридор.

Там она сразу на кого-то налетела. Собралась уже оттолкнуть помеху, когда поняла, что это приведший ее к Святой дозорный, Венчик.

– Ой, прости, а я про тебя и забыла…

– Ничего, – шмыгнул носом парень. – А чего вы тут носитесь как угорелые?

– Не спрашивай, сама не в курсе. Знаю только, что с моим Глебом беда. Так что пока, спасибо, я побежала!

– Я с вами! – взметнулся Венчик, но Саши уже и след простыл.

Зато его услышал собирающий с ближайших постов бойцов охранник.

– Кто такой? – строго спросил он.

– Вениамин Карпухин. Дозорный. Ну… пока еще стажер.

– Оружие есть?

– Нет…

– Тогда свободен, дозорный, – сказал охранник и вместе с набранными людьми бросился догонять предводительницу.

– Вот уж фиг вам! – буркнул Венчик и ринулся следом.