Подарить жизнь

Глава 8 Маги и теории

Бенила

– Расставляй! – сказал учитель, усаживаясь прямо на палубу.

Бенила разложила перед собой кусок обычной материи, раскрашенной в черно-белую клетку, и, развязав мешочек, принялась извлекать оттуда грубые фигурки из обычного дерева. В путешествиях так гораздо удобнее. Игра занимает меньше места, чем в коробке, и желающих отнять, соблазнившись ювелирной работой или слоновой костью, не найдется.

Старый набор для игры пропал во время нападения на деревню, как и множество других вещей, и пришлось приобрести в лавке новый. Конечно, взамен старой одежды и потерянных лекарств тоже пришлось приобретать новые, однако девушка шла к торговцу, твердо помня об игре. Стоила она немного, но, тем не менее, экономить Бенила изначально не собиралась. Есть вещи, за которые учитель попрекать никогда не станет. Да и деньги-то – ее!

Очень странное ощущение, когда в кармане лежит вексель Храма на собственное имя и на столь серьезную сумму. Вернее не в кармане, а зашитый в платье, но это ерунда. Раньше она, кроме мелочи, ничего не имела, хотя Бениле не слишком понравилась сама идея. Нет, отказываться от платы за честный труд или от собственного дома ей бы и в голову не пришло, однако речь шла несколько об ином. О возможности в один прекрасный день остаться одной. Учитель в очередной раз проявил заботу. Ее абсолютно не устраивала эта идея. Опасения его она разделяла, но все равно не собиралась с ним расставаться. Если придет старуха-смерть, значит, судьба такая.

Путь назад оказался гораздо короче. Теперь они уже не обходили главные дороги и не путали следы. Мчались, насколько позволяли силы коней, в окружении охраны из егерей. Задержались ненадолго один раз, чтобы показать место последнего упокоения старейшины. Птицы его слегка поклевали, но опознать удалось без труда. Лейтенант ходил довольный, будто получил крупный денежный подарок.

Вернулись не в Серкан, свернули в Заруб, погрузились на военный корабль. Всего несколько часов на посещение Храма, выдача векселя, поход в лавку, тоже под назойливым присмотром. Высматривающий Талмат торопился и не снисходил до объяснений. Беднягу фема Токсона так и не навестили. Его судьба – и дальше слепнуть. Удалять помутневший хрусталик без анестезии никто не возьмется. А производить эфир для нормального сна и рассчитывать дозировку умеет один учитель. С Храмом он делиться не желает. Теперь хоть ясно, почему не рвался к известности. Не хотел привлекать излишнее внимание.

Бенила двинула вперед фигурку пехотинца. Когда учитель начал ей показывать правила игры, многие кривились: не женское дело война, даже на столе. Женщины слишком эмоциональны, нелогичны и глупы, утверждало всеобщее мнение. Соревноваться с ними – себя не уважать.

– Мужчины просто боятся проиграть, – посмеиваясь, говорил учитель. – «Война императоров» развивает мышление и память. Учит запоминать, сравнивать, обобщать, предвидеть результаты своей деятельности. Способствует формированию таких ценнейших качеств, как усидчивость, внимательность, самостоятельность, терпеливость, гибкость, собранность, изобретательность. Это всем полезно, и мужчинам, и женщинам. А лекарю вообще не обойтись без этих вещей.

Сначала Бенила держалась на одном характере и неизменно проигрывала. Со временем игра начала приносить удовольствие. Тем более что всех прочих противников она стабильно громила. С приходом опыта даже и у учителя удавалось изредка выиграть. Кроме всего прочего, Бенила обнаружила его правоту. Она изменилась и стала более собранной. Научилась просчитывать последствия своих ходов. На равных бороться так и не получалось, но в трети поединков одерживала победу, и немало этим гордилась.

– Почему он здесь? – тихонько спросила, кивнув на мага в красном плаще, застывшего у борта напротив них.

Учитель приложил палец к губам, призывая к молчанию.

Бенила посмотрела на застывшую фигуру еще раз. Расстояние до мага метров шесть. Он стоял спиной к ним, молча глядя на резвящихся в море дельфинов. Вид у него был совершенно безучастный, казалось, мужчина совершенно не интересуется ничем вокруг. Судно шло третьи сутки, но они еще не услышали от мага ни одного слова. И ночью, и днем он торчал на палубе и смотрел на море.

Такое впечатление, что окружающее мага ни капли не волновало, сон ему не требовался, и даже пищу он поглощал с совершенно равнодушным видом и в минимальном количестве. Ей представлялось, что даже при запоре маг будет сидеть все с тем же равнодушным выражением лица, витая неизвестно где. До насущных проблем мужчине нет никакого дела.

– Он не может услышать. Он далеко.

– Никто не знает, что может или чего не может маг, – негромко сказал учитель. – Они не распространяются об этом. Одно мы знаем точно. Не стоит оскорблять представителей данной профессии в разговоре. Особенно если они рядом. Попадаются крайне злопамятные. Умные люди магов просто не замечают.

Он замолчал, уставившись на клетчатое поле игры, и неожиданно закончил:

– А расскажи-ка ты мне, зачем на военных судах империи матросам ежедневно выдают лимонный сок?

– Для борьбы с цингой, – машинально ответила Бенила. Увидела ободряющий кивок и, довольная своими знаниями, зачастила:

– Во время длительных плаваний при употреблении однообразной пищи вроде сухарей и солонины моряки страдают от общей слабости, вялости, быстрой утомляемости, раздражительности, сонливости, головокружения, болей в икроножных мышцах и суставах. Возможны потеря веса, а также длительные поносы и истощение. Отмечаются изменения десен: вначале они бледные, потом становятся синюшными, межзубные сосочки опухают и кровоточат при малейшем прикосновении. Вокруг зубов появляются губчатые сине-багровые разрастания, образующие валики; в этих разрастаниях – кровоизлияния. Бывают случаи, когда пища может служить лекарством. Для лечения цинги необходимо полноценное питание с включением свежих продуктов. Не обязательно давать лимон, просто такова традиция.

Бенила замолчала, посмотрела на очередной ход противника, продвинувшего фигурку всадника в глубину ее позиций. Создалась угроза императору, и вскоре ее ожидало неминуемое поражение. Страшно покраснев, воскликнула с негодованием:

– Это нечестно! Ты специально отвлек меня!

– Внимательность и собранность тебе еще долго воспитывать, – ехидно сказал учитель.

Он ее подловил, и чисто из упрямства, не желая признавать собственную вину, Бенила выдала свое раздражение, точно процитировав многократно повторяемое наставление:

– Лекарь должен быть добр, прост, бескорыстен, честен, правдив!

– Внешний вид его должен быть исполнен достоинства, – с многозначительным выражением на физиономии подтвердил учитель, – речь немногословна. Взор его должен быть прямым и открытым, одежды безукоризненно чисты, благоуханны, – он внимательно изучил свою рубашку, – но скромны. Весь облик его должен внушать доверие и симпатию. Я тоже читал соответствующие книги. Правильно, хорошо выучила!

Учитель довершил разгром ее армии, уничтожив закрывающую дорогу фигуру высокородного фема, и подмигнул.

– Я еще знаю, что на севере частенько со свежей зеленью напряженка, а люди вашей цингой не болеют, – обиженно сообщила Бенила.

– Молодец! Очень хороший вопрос поставила. Споры об этом идут давно. Доказано – при однообразной диете начинаются заболевания и даже гибнут люди. И животные. Взять обычную лошадь: при постоянном питании сеном без свежей травы она проявляет явные признаки недомогания. А при подкормке солью наблюдается заметное облегчение. Но найти на земле соль в большинстве случаев она никак не может. Вывод?

– «Книга итога», часть четвертая, – пробурчала Бенила. – В растениях содержатся минеральные вещества, мы их усваиваем. И где здесь ответ на отсутствие цинги на севере?

– Тебя еще рано признавать достойной лицензии лекаря «со всеми правами и преимуществами, сопряженными по закону с этим званием». Думать не хочешь. Первоисточник – растения. А можно усваивать вещества и через животную пищу. Растения накапливают минералы, животные едят растения, мы питаемся животными. Северяне любят пить кровь и есть печень только что убитого оленя. Он не воздухом питается. Поедает наземные и древесные лишайники, траву, листья, грибы, ягоды. Часто грызет сброшенные рога и пьет морскую воду. Ничем, кроме желания получить соль, этого не объяснить.

– Он еще при случае поедает грызунов, птенцов и яйца птиц.

– Сложность в том, что выделить чистые вещества в необходимом для жизни количестве не удается. Каждый получает очень маленькие дозы, потребляемые с пищей каждый день. Вот и приходится доходить до сути, пользуясь наблюдениями. Поэтому так важно для здоровья употреблять свежую пищу, всего понемногу. Лимонный сок – лишь временный выход из ситуации. Заставь человека пить его вечно, и непременно обнаружишь очередную болезнь. Организму все требуется – овощи, фрукты, мясо, рыба.

– То-то аскеты ненормальные. Мяса им не хватает.

Учитель усмехнулся. В данном случае он разделял ее мнение. Сидеть и бессмысленно молиться всегда считал глупейшим делом. Человек обязан трудиться. Не обязательно физически, но ты должен быть занят. Иначе атрофируются не только мускулы, но и мозги.

– Еще очень многое зависит от выполняемой человеком работы.

– Нужно есть побольше мяса? – настырно переспросила Бенила. Ей очень хотелось подловить учителя. Девушка прекрасно помнила наставления из «Книги итога».

– Не обязательно, но принцип известный. Кто много работает, тот должен хорошо питаться. Энергия, затраченная на написание очередного трактата, несравнима с энергией, необходимой для таскания мешков с зерном на собственной спине. В результате при одинаковом количестве пищи писарь будет жирным, а крестьянин худым.

Он посмотрел внимательно. Глупо талдычить известное всем.

– В общем, простейшее дело, – продолжил учитель. – Важнее другое. Животные очень часто понимают инстинктивно, что им требуется. Кошка или собака при мясном питании бегают жевать определенную травку. В принципе они зелень не едят, однако временами употребляют, и, похоже, целенаправленно. Что-то чуют инстинктивно. Человек слишком далеко ушел от животных, и подобных озарений лишен. Живя разумом, мы утратили бессознательное понимание потребностей тела. Чего ты, собственно, сидишь?

– А? – не поняла Бенила. Специально он, что ли, так делает? Не в первый раз говорит полезные вещи во вроде бы обычном разговоре, потом резко перескакивает на другую тему, а позже непременно проверит, что и как она запомнила. Да уж ученая, не поймает на отсутствии памяти.

– Расставь фигуры снова. Дорога дальняя, спать еще рано. Продолжим.

Но вдруг на баке раздался гневный крик. На обычную ругань, к которой постоянно, не замечая собственной грубости, прибегали матросы и офицеры, не походило. Кричали сразу двое, и интонации были чрезвычайно неприятные. Слов не слышно, зато общий настрой не оставлял сомнений – именно после подобных криков мужчины начинают пускать в ход кулаки и уже не слышат доводов разума. Через мгновение послышался вопль боли, его ни с чем не спутаешь.

Она невольно обернулась. Длина «Стремительного» – восемнадцать метров, специально проверяла. До крикунов не больше десяти. Все прекрасно видно. Моряки в очередной раз что-то не поделили. Более высокий человек ударил низенького по лицу, тот выхватил тесак и полоснул в ответ. Не очень удачно, длинный успел шарахнуться в сторону и достать свой клинок.

Сейчас два полуголых матроса с перекошенными от злобы лицами быстро двигались в их сторону, норовя достать друг друга ножами. За считанные удары сердца они оказались неподалеку. Еще бежал разнимать драчунов боцман с дубинкой в руках, еще все с тем же невозмутимым лицом поворачивался маг – а все уже кончилось. Высокий упал на колени, зажимая распоротый живот, маленький смотрел диким взглядом. Он тоже пострадал. Из двух глубоких порезов на руках текла кровь. Нож с лязгом упал на палубу, и матрос метнулся к борту. Добежать не успел. Боцман врезал ему по голове дубинкой.

Бенила невольно начала подниматься. Раненому необходимо помочь.

– Сиди, – сказал учитель сквозь зубы. – За поножовщину на военном корабле вешают. Обоих, не разбирая, кто виноват. Нет смысла останавливать кровь.

Бенила посмотрела на деловито вязавших убийцу его же бывших товарищей и молча опустилась на палубу. Не ее дело встревать во все это. Вон капитан, все происходит даже не по его командам, по одним жестам.

– Ха, – сказал удивленно учитель, – а вот это уже любопытно.

Маг оторвался от борта и, пройдя мимо непроизвольно отодвигающихся с дороги моряков, присел возле умирающего. Брезгливо запихнул вылезающую кишку внутрь, от чего пострадавший невольно вскрикнул, зажал рану руками и замер. Моряки разделились на две группы. Одни вспомнили о своих обязанностях и разбежалась в разные стороны. Другие жадно смотрели.

Прямо на глазах страшная рана затягивалась, на лицо умирающего вернулся румянец. Скоро шрам имел вид многолетнего.

– Сначала от руки идет тепло, – тихо пояснил учитель, – потом проходит боль, и остается только неприятное ощущение. Как будто по ране бегают муравьи. Целые муравейники. Терпеть можно. Особенно после дикой боли, что была раньше.

«Откуда он все знает?» – восхитилась Бенила. В книгах этого нет. «Сила мага от Солнца», – и все. Простым людям подробности не сообщают. Если и существуют учебники для магов, то их никому не увидеть. С больными лекарь говорил? Точно не при ней. Ни одного больного, излеченного магом, она не знала. Разве кто-то из очень богатых фемов в Храм обращался, горожанам такое лечение не по карману.

– Потом наступает ужасная слабость, и кости как будто превращаются в желе. Если ранение очень тяжелое, а других маги почти и не лечат, видно, что человек теряет вес, все уходит на излечение. Толстые худеют, а худые и помереть могут. Поэтому и шрамы оставляют, чтобы лишнюю силу не тратить. Можно и убрать рубцы, но это страшно дорогое удовольствие, и маги не любят лишний раз утруждать себя. Тем более не любят – лечить без приказа или ставить на ноги простых солдат.

Пять минут непонятных действий, и маг, поднявшись, снова двинулся к борту, для разнообразия – в их сторону. Привалился боком к пушке и с привычным отсутствующим выражением лица уставился вдаль.

Матрос удивленно крутил головой. Он не понимал, что произошло. Боцман обернулся к капитану. Тот повторно сделал понятный всем жест. Рука вокруг горла, и вверх.

– Взяли, – хрипло приказал боцман. – Закон един для всех.

– Зачем было лечить? – глядя, как вздергивают несчастного, прошептала Бенила.

– Если не тренироваться постоянно, – не оборачиваясь, внятно сказал маг, показывая, что он все прекрасно слышит, – самый лучший фехтовальщик потеряет форму. Нам тоже необходимо регулярно упражняться. А в императорском дворце не так уж и часто можно применять свои умения. Так что, не жалко. Выйдет, не выйдет, мне без разницы, каково его здоровье. Сам виноват.

– Так мало ли страдающих на свете! – выпалила Бенила. – Если вы знали, что он все равно смертник, лечили бы другого. Тренироваться можно с утра до вечера. Тысячи нуждаются в помощи!

Подобного отношения она не понимала. Если можешь помочь – помоги. Бессмысленно тратить силы – просто наглый вызов всем окружающим, и больше ничего.

– Бенила! – хлестнул предостерегающий голос учителя.

– Не волнуйся, лекарь, – равнодушно сказал маг. – Ничего обидного не сказано. Она просто ребенок и не понимает.

– Я уже взрослая! – возмутилась Бенила себе под нос.

– Мы – маги, – не замечая ее высказываний, продолжил мужчина, – Избранные. Нет смысла ставить помощь на поток. Мы сами решаем, кого лечить. Каждому не поможешь, а всякий думает, что он самый важный на свете. Поэтому извините, – в голосе явно послышалась насмешка, – без прямого приказа или серьезных денег нам лучше не надоедать. Меня нельзя заставить лечить всех подряд. А просить чаще всего бесполезно. Есть одна причина действий – мое желание. Если хочешь, каприз. Мне нет дела до вас, людей, – все так же равнодушно заявил маг и отвернулся.

– Он – Избранный, – подчеркнуто строго сказал учитель и одними губами без голоса приказал: – Замолчи!

Бенила невольно вспомнила его слова об очень неадекватном поведении магов и захлопнула рот. Действительно, лучше сидеть тихо. Вечно она сначала скажет, а потом думает.

– Люди боятся, ненавидят и преклоняются перед нами, а в твоих словах я слышу презрение, – продолжая смотреть на морские волны, произнес маг, – почему?

– Ты сам сказал: приказ, – скривившись, ответил учитель.

Несложно догадаться, что он тоже не сдержался. Очень похоже, что маг почувствовал отношение к себе, не слишком отличающееся от несдержанных высказываний девушки. Но в интонации ничего такого не чувствовалось. Учитель при необходимости замечательно умеет играть… выходит, не прошло? Никто не знает, на что способен маг? Надо спросить учителя с глазу на глаз, были ли случаи, когда маги улавливали эмоции – отметила она для себя.

– Ты маг императора, – заговорил лекарь. – Где твоя особость? Если прикажут идти туда или сюда, или остановиться, ты не можешь отказаться. Что ты делаешь на корабле? Катаешься в свое удовольствие?

Он явно ждал ответа, но реакции не последовало. А ведь провоцирует, заставляя высказаться, поняла Бенила. Сколько бы не делал вид, что ему без разницы, куда и зачем их везут, а все же ему неприятна подобная ситуация.

– Ставший императорским магом должен оставить отца, мать, брата, сестру и всех друзей. Забыть навсегда былые привязанности и во всем слушаться старших по иерархии. Разве не так? За это тебе дают хлеб, воду да скромную одежду, и ничего большего ты домогаться не можешь. Нет и не может у тебя быть личной собственности и интересов.

– Если полагаешь, – все также равнодушно, ответил неприятный человек… или не совсем человек, – что, став магом, обретают покой и приятную жизнь, ты очень ошибаешься, ибо надлежит поступать так: если хочешь есть, ты должен поститься. Если хочешь поститься, ты должен есть. Если хочешь идти спать, ты должен быть недремлющим, а если хочешь быть недремлющим, ты должен ложиться спать. Избранность означает ответственность. Долг перед императором и Солнцем. Не по своей воле мы родились. Не по своей воле мы умрем. Не по своей воле нам предстоит держать ответ перед Тем, Кто Всех Создал. Избранные не нужны сами по себе. У них должна быть цель, и без этой цели нет смысла в жизни. Мой долг наилучшим образом исполнять положенное, и мнение людей в данном случае волновать меня не должно.

– И в чем смысл твоего дела? Служить императору или империи?

– Наверное, – со смешком ответил маг, – ты очень гордишься столь тонким замечанием. Увы, не ты, лекарь, первый и не ты последний задумался, где проходит грань. Здесь нет четкого ответа. Все-таки многое зависит от правителя. Цель его власти – сохранение и преумножение богатств страны. Косвенно – это помогает улучшению жизни всех. Если действия разумны. Почему ты молчишь? – спросил он после паузы. – Неужели нечего ответить?

– Я не люблю столь явные подставы, тянущие на оскорбление императора с последующей позорной казнью.

– Брось, – отмахнулся маг, – с умным человеком поговорить любопытно. Я не Высматривающий, столь заинтересовано пялящийся в нашу сторону. Прямо дымится от желания подслушать. Не собираюсь доносить о неподобающих речах. Хотя присутствие при нашем разговоре ученицы – лишнее.

Бенила умоляюще посмотрела на учителя.

– Когда еще она сможет услышать речи Избранного? Редчайшая возможность для развития и познания.

– Смотри, не пожалей потом о лишнем свидетеле, – отрываясь от пушки и усаживаясь рядом, сказал маг, мимоходом оттерев девушку в сторону.

Произошло это совершенно непроизвольно, ему даже не пришло в голову, что она не отодвинется.

– Поиграем, – берясь за фигуру «крепостная башня» и двигая ее вперед, сказал маг, – и поговорим о странностях нашего мира. Поговорим о правителях мудрых, глупых и любимых народом. Совсем не тайна, – делая очередной ход, заявил Избранный, – что засекречивание знаний, оставшихся от прошлой эпохи – одна из причин упадка нашего мира.

– Какой упадок? – удивился учитель. – Вон металлургия каких высот достигла. А кораблестроение?

– Пушки делать мы научились, – снисходительно согласился жрец. – А вот с кораблями ты неправ. Ничего принципиально нового. Разве не ходили корабли в Султанат или Абалак при Первой империи?

– Они могли и в Древнем мире туда плавать. Главное, что сегодня это стало нормальным для простого человека. Рост количества судов, увеличение скорости, падение цены за перевозку.

– И повсеместное уменьшение лесов, вырубаемых на нужды торговцев. Мы очень мало знаем не только о Древнем мире, но и о Первой империи – все больше пользуемся легендам. А уж Война Солнца с другими Богами, случившаяся всего несколько столетий назад, вообще местами темная дыра. Жрецы продолжают трудолюбиво искоренять всякую память о том интереснейшем времени.

– Ходят слухи о присутствии в императорской библиотеке занимательнейших книг, – пробурчал учитель, старательно не замечая серьезной обмолвки про Богов.

– Все интересное давно перекочевало в Храм, – сухо отрезал маг, – оно там в единственном экземпляре, и не для чужих глаз. Врут слухи. Однако некоторое количество старых книг сохранилось. Все больше исторические хроники с явными хронологическими дырами и позднейшими вставками. Да и обычная литература представлена с большой осторожностью. Все равно есть пища для размышлений. При определенных навыках даже из совершено невинных рассказов о прошлой жизни умный человек способен многое понять. Человечество в целом не стоит на месте. Оно развивается и растет. Культурно и технологически. Создает новые формы хозяйствования. Однако развитие не идет прямо. Недаром любое событие обязательно повторяется в другой форме, в другом виде, на другом уровне.

– Простое заранее предопределенное повторение событий, – разочаровано сказал учитель. – Человек не в силах ничего изменить. Позволь не согласиться. Если принять развитие истории как круговое движение, придется признать обреченность наций и культур на гибель и отсутствие какой-либо надежды для человечества.

– Нет! Не повторение. Спираль. С незапамятных времен она является символом времени, циклических ритмов, смены сезонов, рождения и смерти, фаз «старения» и «роста» Луны, а также самого Солнца. На пустом месте такое не появляется. Нет буквального повторения, но есть общие принципы. Цивилизация зарождается, поднимается и рушится. Одна, другая, третья. Возьмем, к примеру, действия Врача.

– Хм, – удивился учитель.

– Очень наглядно для понимания и близко лекарю.

– Упаси Солнце от такой близости! Слишком опасно даже просто упоминать.

– Нравится жрецам или нет, любой специалист, стремящийся вылечить больного – маг, лекарь, целитель или знахарь, даже не подозревая о его заслугах стоит на плечах великого! Без его работ мы до сих пор бродили бы в потемках. И вот задумаемся – он хотел улучшения жизни для народа. Прекрасная мысль! Довольный народ – стабильное государство.

– Ты уверен? – с сомнением переспросил учитель. – Вот я, давая лекарство, отнюдь не забочусь о государственных интересах.

– Он был Бог!

Бенила невольно оглянулась. Говорили они достаточно тихо, рядом никого не было. Все равно этого типа уже понесло, он оказался непредсказуемым. Молчал, молчал, а успокоиться не смог. Недержание речи и отсутствие привычки бояться последствий. Ему хорошо – он Избранный. А им?

Впрочем, не гад: заранее знал, как пойдет разговор, и хотел ее отослать. Нет, теперь она никуда не уйдет. Бесполезно. Сказанного уже хватит для Высматривающих, чтобы обвинить в богохульстве, но дальше может стать еще интереснее. Циклы истории – ладно, это все слишком общее и малоинтересное. Вот Врач – очень даже интересно. Учитель раньше опасную тему старательно обходил, а после появления Талмата наедине они оставались редко.

– Он смотрел много дальше обычного человека, – уверенно сказал маг. – О! Чего Врач реально добивался, нам уже не узнать. Вот зачем он вводил эталоны мер, вычисленные странным образом? Все эти километры, килограммы, литры. Многие по-прежнему меряют лигами, фунтами да бочками с чарками. Общий для всех размер? Так и брал бы привычные – локоть или чашку. Нет, он выводил единицы мер, полученные в результате непонятных расчетов, а за основу брал земной шар. Вот и остались математические ответы о нашем мире навечно. Уж точно не стремился набить сокровищницы своих Храмов. На пожертвования строились врачебницы для неимущих.

Бенила удивленно покосилась на учителя. Такого она не слышала до сегодняшнего дня. Лечить за деньги нормально, иногда помогать бедным – хорошо. Но специальные врачебницы…

– Мы судим по делам, – убежденно говорил между тем маг. – Посмотри на его дары людям! Понятие об антисептике. Тогда каждый второй при ранениях умирал, каждая третья женщина при родах отправлялась к Солнцу преждевременно. Учение о мелких демонах, вызывающих болезни, и средства борьбы с ними. Все это доказано позднейшими исследованиями и абсолютно верно. Все правда. Следуя его выверенным инструкциям, ты добьешься выздоровления. Отвергая – получишь шанс быстрой кончины пациента.

Он подумал и сделал новый ход. Что происходит на поле битвы деревянных фигур, Бенилу давно не занимало. Она старательно впитывала откровения.

– Наставление о гигиене, справочник болезней и лекарств. Переливание крови и способ определения групп крови. Селекция животных, даже силос он научил готовить. Благодаря этому десятки тысяч людей могут пережить зиму и сохранить скот. Сыворотки от бешенства и укусов змеи, прививка от оспы.

– Ты приписываешь ему чужие деяния – это Аяп.

– Могу сказать по секрету – это Врач. Аяп сам об этом писал. И даже употребляемые нами единицы измерения вроде метра или килограмма пошли от него. Почему именно такие? Никто ответить не сможет, а ведь наверняка не просто так родились. Никогда я не завидовал другим, – сказал маг задумчиво, – но его ставлю выше всех за множество не выдуманных, а реальных великих свершений.

– У него была масса времени. Столетия. Человеку не сравниться с долгоживущим. Не стоит завидовать, – заметил лекарь.

– Клеточное строение тел, – продолжал страстно перечислять маг, – атомарная теория, рефлексы. И ведь не занимался он исключительно одной собственной профессией. Математика с кучей теорем, астрономия, микроскоп и телескоп. Химия, физика. Даже двойная бухгалтерия и трактат о роли экономики. Все пользуются его идеями, пусть и не имеют представления, кто их создатель. Самое важное – бумага и печатный станок, давший возможность размножать книги в любом количестве. Знания уже не потеряются.

«Только что было сказано об исчезновении источников в библиотеке, – подумала Бенила. – Непоследовательный он какой-то. Болтает и сам себе противоречит. Книги нынче никто и не думает широко распространять. Храмы не позволяют. Да и грамотных не шибко много».

– Автора книги можно вычеркнуть и забыть, но идею антисептики не отменить. Все знают о ее необходимости.

– Ты проиграл, – сообщил учитель, прерывая поток слов.

Маг пожал плечами.

– Вторая партия. А правила игры придумал тоже Врач. Вид у фигур изменился, а ходят они по-прежнему.

– Пусть он изобрел все, причем тут циклы истории?

– Смертность в результате развития медицины заметно уменьшилась. Сначала в городах, затем жрецы понесли знания в глубинку. Население росло. На первых порах все было прекрасно. Лишние рабочие руки, расширение обрабатываемых земель. Через два-три поколения дробить участки уже оказалось некуда, появилось множество лишних людей. Все хотели есть, а пищи на всех не хватало, и начались мятежи. Выход один – завоевания. Это временно снимает напряжение еще на пару поколений. А потом взрыв. Зачем умирать без надежды в джунглях юга и пустынях? Кому нужна тундра? Зачем идти куда-то в чужие земли, когда можно взять то, что рядом? Требовался правильный лозунг. И он прозвучал: «Вперед под знаменем Солнца, против чужих Богов!» Вот они, богатства, протяни руку и бери!

– Рука с мечом…

– Вот именно! Избавиться от лишних. Война – лучший вариант. Заодно можно и перераспределить имущество. Много населения – плохо. Особенно если его некуда девать. Численность людей доходит до определенного количества, и цивилизация рушится. Врач вершил добрые дела, спасая жизни, и невольно ускорил крах своего мира. Уничтожил прежнюю цивилизацию.

– Допустим. Бог оказался не всеведущим. Надо было дать людям помирать от оспы. Спокойней бы жили. И что с того?

– Сейчас начинается новый цикл. Огнестрельное оружие и новые технологии просто сделают гибель старого и рождение нового мира ужаснее.

– Ты сторонник учения Аголия?

– Равновесие – бред! – раздраженно заявил маг. – Человеческую природу не изменить. Люди всегда хотят большего, им мало имеющегося. Люди не откажутся от рождения детей. Они снова заполнят собой землю и примутся убивать друг друга. Придут к власти аголины, и заявят об изменении равновесия. Слишком много людей – и оно нарушилось. Убивай! Вечно убивай!

Он опрокинул фигурки и вскочил. Красный плащ взметнулся, обдав их ветром, и маг удалился широким шагом, забыв попрощаться. Вежливостью он не страдал.

– Учитель? – осторожно спросила Бенила, проверив, нет ли поблизости слушателей.

– Мне очень не понравилось, как он говорил. Будто ему уже все равно. Нельзя видеть во всем предопределенность. Очень похоже на серьезную депрессию. Чуть ли не полный набор симптомов. Разве что про самоубийство не сказал…

Она посмотрела на двух моряков, висящих на мачтах, и невольно поежилась.

– Может это нам все равно? Для него мы покойники?

– Даже если так, от него это не зависит. Приказано доставить нас в столицу, он будет послушно выполнять положенное, не отклоняясь. А говорил явно о давно и хорошо обдуманном. Одна поправка: он все излагал правильно, все шаги верные, оправданные, логичные, но в результате всей этой многоходовой, выверенной, абсолютно правильной комбинации фактов и замечательных логических построений пришел к идее бесполезности развития. А это означает, что сделан один единственный неверный шаг – первый. Он не прав, но доводов слушать не станет. Просто не услышит.

Бенила молча ждала, не отводя глаз. Учитель вздохнул и продолжил:

– Храмы Врача стояли повсеместно. Без них не было ни одного города. Они и сейчас сохранились на севере и за горами. На юге кое-что осталось. Уровень другой, общий центр отсутствует, замедлился обмен знаниями. Да и не горят жрецы желанием делиться собственными находками. Поэтому при гибели очередного Храма утрачиваются и полезные умения.

«Вот почему лекарь хочет издать свою книгу», – отметила Бенила. Не новость. Эту идею она слышала и раньше. Полезные умения скрывать нельзя. При этом учитель многое, известное ему, не обнародует. Даже с другими лекарями не поделится.

– Книги горят, и жгут их специально. Остаются основы знаний, тонкости исчезают. Огромный массив знаний пропал… А, неважно… – учитель опять огорченно вздохнул.

Все это было интересно и очень странно. Ей невольно закралась в голову любопытная мысль: а не является ли он сам жрецом Врача, и так ли случайно его желание уйти на север?

– Не только в сущности людей дело. Кстати, все это далеко не ново. Существует малоизвестный, но отнюдь не запрещенный анонимный трактат «Законы жизни населения и их последствия для государства». Там все это изложено достаточно подробно. «Люди обречены на постоянные тщетные попытки накормить прожорливые рты, которых будет становиться все больше, – сказано там и совершенно прямо написано: – Бедным надо было бы разрешить спокойно умирать на улицах. От этого в целом мир только выиграет. Земля не человек, она не плодит собственных потомков. А значит, рост численности голодных ртов происходит в геометрической прогрессии, тогда как объемы годной для возделывания земли возрастают лишь в арифметической».

– Выходит, пороки полезны, и богатых проблемы не касаются? – с удивлением переспросила Бенила.

– Правильно! Легко догадаться, не простой человек это писал, – усмехнулся учитель. – По мне, так всех это должно касаться, но фем от лечения и деторождения отказываться не собирается. Он – вершина. Будто не видели на протяжении столетий и тысячелетий, как падают в грязь аристократы. Ничем они не отличаются от остальных.

– Внутри у них точно ничего не отличается от бедных, – пробормотала Бенила.

– Суть в том, что жрецы Врача занимались еще и постоянным наблюдением за небом и погодой. Астрономия точная наука, и предсказывать затмения научилась очень давно. Первый точный градусник – тоже изобретение Врача. Его жрецы столетиями фиксировали погодные показатели – ветры, температуру, дожди, наводнения и десятки других параметров по всем землям, где находились служители. Это прямо вменялось в обязанность.

Лекарь помолчал, глядя в палубу.

– Человеческая психология – это правда, но не вся. – Продолжил он. – Гораздо важнее изменения в окружающем мире, новый уровень технологии позволяет легче переносить перемены, готовиться к ним. Столь великий почитатель Врача, – он повернул голову, глядя на неподвижно торчащего в отдалении мага, – просто не мог не слышать или не обнаружить «Трактат о циклах». В среде астрономов это достаточно известная вещь. Мы никогда уже не узнаем о всех причинах падения древней цивилизации. Зато в книге очень подробно и доказательно рассказывается о закономерностях и связях множества явлений.

В природе существуют и повторяются устойчивые циклы в двести лет, шестьдесят пять, двадцать два года, десять-одиннадцать лет, семь лет и пять лет… Они накладываются друг на друга, давая весьма сложную картину. Трактат говорит и о цикле в две с половиной тысячи лет, высчитанном на основании имеющихся данных, и даже о более длительных периодах времени. Это недоказуемо. Слишком много факторов, и слишком мало мы живем. Одним из важнейших условий жизни человека является угол наклона Земли и то, под каким углом солнечные лучи падают на поверхность.

– Значит, все-таки во всем воля Солнца?

– Ничего это не значит! Здесь нет ни воли, ни разума. Циклы повторяются регулярно. Все зависит не только от активности Солнца, но и от положения самой Земли. Планета вращается, происходит смена года. Проблема в том, что земная ось совсем не постоянно находится под одним углом к Солнцу. Земля все время движется, идут колебания. Когда угол наклона меньше, тепло попадает на полюса, начинают таять полярные шапки. Когда угол наклона возрастает, больше тепла приходится на южные широты и меньше на полярные. И Ледник идет на юг. Если приходит холод, и нет урожая, что происходит? То-то и оно. Не выросшее количество народа губит государство, не новые технологии, дающие возможность получать больший урожай, а резкое изменение климата. Неважно, тепло это или холод. Засуха так же губит посевы, как и заморозки. А ведь к резким скачкам погоды можно подготовиться заранее, хотя и не всегда.

– Почему? – задумалась Бенила. – Зная периодичность циклов, можно заранее приготовиться к трудностям. Создать государственные запасы продовольствия, переселить часть людей в более благодатные районы. Держать наготове воинов. Во всяком случае, есть способы намного снизить человеческие потери.

– Врач добивался именно этого. У Бога не вышло. Люди не желают думать на десятилетия вперед! – с горечью сказал учитель. – На амбары наложат руку местные властители, не готовые делиться с другими. Непременно начнется борьба за власть. Но хуже всего другое. Не все удастся предсказать. Каждые одиннадцать лет количество пятен на Солнце почему-то резко возрастает. А в конце Первой империи почти семьдесят лет подряд этого не наблюдалось. Вроде бы если Солнце светит ровно, температура должна возрастать. Реально происходит обратное. Семьдесят лет похолодания! Так никакие амбары с зерном не восполнят потери! Сейчас идет заметное потепление, достаточно присмотреться к уровню моря. В результате север становится более благодатным, а на юге все чаще засуха. А провинции за Длинным морем – это житница империи.

– Будет плохо?

– Никто не скажет конкретной даты. Перемены происходят постепенно, и мало кто видит их признаки. Потом вдруг, скачком, реальность для людей меняется, хотя проблемы начались отнюдь не вчера. А перед Войной Богов летом несколько раз подряд случились заморозки. Естественно, жрецы Солнца объявили это наказанием за грех веры в других Богов. А на самом деле далеко на западе, за океаном, взорвался вулкан. Выяснилось это намного позже и роли уже не играло. Кого волнуют извержения, произошедшие за тысячи километров, когда города горят по соседству?

Желтопузые давно обратили внимание на связку «извержение-туман-холод». У них там действующих вулканов много, и колебания погоды более заметны. Просто это извержение было настолько велико, что повлияло не только на западный континент, им там пришлось намного хуже нашего. Стояли государства, остались немногочисленные деревни. Весь мир пострадал. Климат Земли – сложная система, достаточно трудно предсказуемая. Знать о подобных катастрофах заранее никому не дано. Но это не только система «Солнце-Земля».

Спросишь, где выход? У меня нет ответа. Урожайность у нас была невелика. Из выращенного четверть шла на семена, еще четверть – на натуральный оброк, плюс десять процентов на зиму. Потом добавилась десятина на Храм. И все равно в среднем сейчас лучше. Питание стало разнообразнее, нет откровенного голода. Чем больше времени проходит, тем выше сбор продукции благодаря новым технологиям. Таким образом, семья кормит себя с хорошим запасом. Два-три неурожайных года пережить можно. Трудно, но возможно при помощи государства. Прошли времена, когда засуха кончалась людоедством.

Удобрение, севооборот, приличные урожаи на юге и развитая торговля дали империи возможность маневрировать с запасами. Если она заинтересована в этом. Проблема в огромных расстояниях и амбициях конкретных людей, тут маг прав. Может быть лучше иметь несколько конкурирующих государств. Но в том-то и дело, что прогресс идет не по кругу, а по спирали. С каждым разом все выше, – учитель показал рукой, – и лучше. Даже откатываясь назад, мы уже не возвращаемся к простейшим орудиям труда, как после Великого Холода, и сохраняем множество полезных навыков. И чем больше времени проходит между природными катастрофами, тем легче выжить. Не людям – человечеству в целом.

Мы живем здесь и сейчас, и кардинально изменить ничего не способны. Наша задача помогать людям. И все. А вот для облеченных властью очень важно продолжать собирать данные и наблюдать за окружающим миром. Это возможно в одном случае. Когда власть сильна, стабильна и заинтересована в процветании страны.

Гораздо проще проводить мероприятия в империи, где все делается по единообразным планам, чем во множестве государств. И еще, информация должна быть доступна всем. Чтобы не искали в действиях власти корысти и понимали, зачем происходит то или иное. Книгопечатание для того и существовало – чтобы заменить единичные экземпляры рукописных трактатов на множество дешевых и доступных всем книг. А жрецы Солнца и здесь поступили вопреки прогрессивной идее. Они запретили печатные станки и используют их сами. Все больше для религиозной литературы. Ну не мне их судить. И не тебе. Нам судьбой предназначено помалкивать и кланяться…