Под созвездием Чёрных Псов. Трилогия

— Пешком?

— Нет, — покачал он головой. — Я приготовил для тебя лошадь.

11

— Хватит оглядываться, — ухмыльнулся мой спутник и потрепал жеребца по шее. — Этот уютный домишко, в котором ты прохлаждался больше месяца, остался в прошлом. Как и его любвеобильная хозяйка.

— Даже не собирался, — буркнул я.

— Ну да, конечно. Видимо поэтому ты и вертишься в седле, как грешник на сковородке. И вот что… Давай сразу отвечу на твой вопрос.

— Какой именно?

— Тот самый — неозвученный!

— Было бы неплохо…

— Изволь, — спокойно сказал он и посмотрел на меня. — Я не знаю, как мы сюда попадаем. Как отсюда выбраться — тоже не знаю.

— Спасибо. Оптимистичное начало, ничего не скажешь.

— Добро пожаловать в преисподнюю, сынок!

Кстати, моего спутника звали Влад. Отчество он не сообщил. Когда я спросил — только отмахнулся. Как я уже говорил, ему около пятидесяти лет. Рослый мужчина. Широкоплеч и нетороплив в движениях. Седые волосы забраны в длинный хвост. Аккуратная чеховская бородка и пышные усы. Одежда? Ничего особенного. Кожаный камзол до середины бедра. Под ним кольчуга. Что еще? Штаны, сапоги с короткими шпорами и шерстяной плащ, притороченный к седлу. В кожаных ножнах — меч. Сзади заткнутый за пояс длинный нож или скорее всего — короткий кинжал с вычурной и увесистой гардой. На плече застыл ворон Нур. Словно статуэтка, искусно вырезанная из черного камня. Единственное, что мне не понравилось, — в глазах Влада застыла тоска. Жуткая, смертельная тоска.

— Что ты знаешь о Дикой Охоте? — спросил он.

— Хм… Если честно, то ничего умного в голову не приходит.

— В документах двенадцатого века находили упоминание о черных всадниках, скачущих по небу на вороных лошадях. Их сопровождали ужасные черные псы — баргесты. В одних легендах говорится, что это призраки, которые являются с того света только после того, как их вызовут.

— Это легенды Асперанорра?

— Нет. Это легенды нашего мира.

— При чем здесь наш мир? — покосился я, но Влад не обратил внимания на мой вопрос и продолжил рассказывать.

— Согласно одной из скандинавских легенд бог Один со своей свитой носится по земле, собирая души людей. Если кто-либо встретится с ними, то попадет в другую страну, а если заговорит, то погибнет. В Британии бытует версия, что охоту возглавляют король или королева эльфов. Они похищают детей и молодых людей, которые становятся их слугами.

— Здесь и эльфы есть?!

— Всякой дряни хватает, — отмахнулся он.

— Это радует. Так что там с этими… баргестами?

— Легенды гласят, что баргесты — это воплощение божественной кары и олицетворенного возмездия. Но все источники сходятся лишь в одном: баргесты всегда безжалостны.

— При чем здесь мы?

— Так получилось, что мы баргесты этого мира. Черные Псы, пожирающие нечисть.

— Какая честь… А отказаться от этой почетной обязанности нельзя?

— Можно, — кивнул он. — Посмертно.

— Ты просто радуешь каждым словом…

— Всегда рад испортить ближнему настроение, пока он не испортил мне. Так что можешь не благодарить. Когда прибудем на место, пообщаешься с одним из наших парней. Его зовут Анри. Провалился в этот мир год тому назад. У него есть своя версия происходящего. Не скажу, что она ответит на все твои вопросы, но послушать не помешает.

— Вас… То есть… нас… Много?

— Рыцарей Черных Псов? Двадцать человек, не считая Магистра и двух его помощников. Если кто-то погибает, то вскоре из нашего мира проваливается новичок. Один или сразу несколько. Как только рыцарей становится двадцать — миры приходят в равновесие и незримые врата закрываются. Как мышеловка, черт бы ее побрал.

Дальше ехали молча. Даже ворон, сидевший на плече спутника, и тот затих. Нахохлился и прикрыл глаза. Влад провел короткую лекцию на тему «Есть, ли жизнь на Марсе». Если точнее — на Асперанорре. Продолжительность жизни здешних жителей около ста пятидесяти лет. Кроме гномов, разумеется. Они живут дольше. Триста пятьдесят, а то и все четыреста лет. Драконы живут еще больше. Их средний возраст около тысячи лет.

— Правда, с ними, черт бы их побрал, не все так просто, — закончил рассказ Влад.

— Драконы… Они все-таки существуют? На самом деле?!

— Ты меня удивляешь, Сергей! — хмыкнул он и проводил взглядом птицу, выпорхнувшую из зарослей. — Гномы тебя не удивляют, а в драконов ты поверить не хочешь?

— Гномы все-таки люди. Только маленькие.

— А драконы — это ящерицы. — Влад сплюнул и проворчал: — Только большие и вредные.

— В логике тебе не откажешь.

— Век бы их не видеть, этих крылатых тварей.

— Старик рассказывал, что мы приходим, чтобы помогать драконам.

— Старик в детстве слышал слишком много сказок от своей бабушки. Драконы… Пусть он засунет их себе в задницу вместе с прочей нечистью! Единственное, за что можно сказать ему спасибо, так это за то, что тебя не угробил. Ты вообще счастливчик — попал на северное побережье. На южном для новичка меньше шансов выжить.

— Все так плохо?

— Да, — кивнул он. — И ты скоро в этом убедишься. Как только станешь умнее и быстрее.

— Это в тридцать лет? Не поздновато делать из меня рыцаря? — хмыкнул я. — Тем более черного.!

— Плевать, какого! Хоть черного, хоть белого, хоть красного в мелко-зеленый горошек с розовым бантиком на макушке. Лучше поздно, чем никогда. Да и с возрастом, как видишь, не все просто. Здешние мужчины первые шестьдесят лет только и делают, что шляются по Асперанорру, — вещал Влад. — Размахивают разными железными предметами. Если им не проломили голову, не захватили в плен и они не сошли с ума, мужчины возвращаются в родные места с прилично набитым кошельком. Выбирают себе жену и плодят ребятишек. Подают бедным и помогают соседям. В общем, искупают милосердием грехи прошлых лет и скучают. И так год за годом…

— Кстати, а сколько длится год в Асперанорре?

— Шестнадцать месяцев. Шесть месяцев зима и два месяца лето. Кстати, довольно прохладное лето. По четыре месяца приходится на весну и осень. Месяцы не имеют названий. Только номера. Первый месяц зимы или, например, второй месяц лета. Каждый месяц состоит из трех недель. Каждая неделя из десяти дней. В году, как ты уже, наверное, подсчитал — четыреста восемьдесят дней. Что еще… Зимы достаточно холодные. Особенно здесь, на севере. К югу немного теплее.

— Хороший климат.

— Здоровый.

— А если бы я отказался с тобой ехать? — внезапно спросил я.

— Сам бы пришел, — равнодушно пожал плечами Влад. — Только с большими проблемами на хвосте. Еще бы и на старика беду накликал. Нечисть, она такая — долго разбираться не будет. Свой — чужой… Подцепили бы железным крюком за ребра и смотрели, как подыхаешь. Потом сожгли бы хутор.

— Старик мне рассказывал нечто другое. Что нечисть предпочитает не связываться с черными рыцарями. — Может быть, и так, — равнодушно пожал плечами Влад. — Не знаю. В этой северной глуши все не как у нормальных людей. К югу жизнь течет по-другому. Там у нас нет иного выбора, кроме одного — убивать. Чтобы выжить.

Сидящий на его плече ворон вдруг встряхнулся и хрипло каркнул. Влад, не глядя на птицу, достал из кармана небольшой кусочек хлеба и подал ворону.

— Держи, обжора!

— Нур, это ведь ты меня нашел? — сказал я и покосился на птицу. — Крылатый бродяга! Чуть застежку не оборвал на куртке.

— Ка-арр-р!

— Нет, тебя нашел Нор, — покачал головой Влад. — У меня два ворона. Нур и Нор.

— У них что, разделение обязанностей?

— Можно сказать и так. Нор ищет таких, как ты. Попавших в этот мир. А Нур наблюдает за вами и решает — стоит вам помогать или нет.

— Смотри ты мне… А что бывает с теми, на которых ты не тратишь свое время?

— Погибают. Быстро и незаметно.

— Их находят и убивают?

— Бывает что и так. Но чаще всего они сами впутываются в какую-нибудь передрягу. Или сходят с ума, что тоже не редкость. Мир здесь простой и незатейливый. Трупом, лежащим на дороге, никого не удивишь.

Наши лошади шли рядом, и можно было говорить, не повышая голоса. Мы уже выбрались из долины, перебрались через узкий распадок между горными хребтами и теперь спускались к равнине. Дорога оказалась скучной, и Влад продолжил рассказ о мире, в который мы попали.

— Почти все, что тебе рассказал старик, это правда. Кроме нескольких незначительных мелочей.

— Каких именно?

— Рыцари Черных Псов не приходят в этот мир по зову дракона. То, что видел старик, было обычной кометой. Есть нечто могущественное, что держит в равновесии миры.

— Миры? — Да. Не только этот мир. Наш тоже.

— Но мы-то здесь при чем?

— Не знаю. Но так уж получилось, что мы здесь и…

— Что?

— Не перебивай, — поморщился он. — Знаешь, чем больше я здесь нахожусь, тем больше убеждаюсь, что местные легенды про спасителей драконов и похищенные души… Как бы помягче выразиться… Они не имеют ничего общего с нами. Просто так получилось, что нам приходится подстраиваться под древнее предание. Кто-то решил, что парни, провалившиеся в этот мир, прекрасно подходят на роль рыцарей, истребляющих разную нечисть.

— Зачем?

— Не знаю. Наверное, чтобы заткнуть нашими тушками дыру между двумя мирами.

— Какую дыру?!

— Круглую, блин!

— Я что-то не понял…

— А оно тебе надо? Поговоришь с Анри, он тебе все и расскажет, — дернул щекой Влад и пришпорил жеребца: — Хэйс!

12

— Не переживай, — отмахнулся Влад, когда мы подъехали к постоялому двору. — Деньги у меня есть. Кстати, ты уже разобрался с местной валютой?

— Откуда у меня деньги? — Я лишь усмехнулся. — Правда, есть серебряная монета. Монах швырнул, когда мы встретились с ним на побережье. Это было в самый первый день. Я тогда только очнулся и плохо соображал, что к чему.

— Тебе повезло. Монах, видно, был пьян как сапожник. Иначе бы он быстро разобрался, кто ты есть и как на этом можно срубить деньжат.

— В смысле?

— Продал бы тебя со всеми потрохами, и все.

— Кому?

— Какому-нибудь местному оборотню или некроманту. Или знахарю, который изображает из себя хирурга.

Постоялый двор, у которого мы остановились, находился на пересечении нескольких дорог. Двухэтажный дом и несколько хозяйственных построек, выстроенных буквой «П». Широкая арка входа с двустворчатыми воротами. Внутри — прямоугольный двор. Выложенный из камней колодец, бревенчатая конюшня, сарай для повозок и еще что-то. В углу — рядом с конюшней — ворох потемневшей соломы и повозка с сеном.

Первый этаж жилого дома был выстроен из дикого камня. Небольшие окна забраны прочными решетками. На втором, сложенном из бревен этаже, окна побольше размером. Они прикрыты тяжелыми ставнями с коваными петлями. Прямо не гостиница, а крепость!

Влад спешился и бросил поводья подскочившему слуге.

— Привет бродягам! — послышался чей-то насмешливый голос.

— Твою мать! — Я чуть не подскочил от неожиданности. Два русских за день, это уже слишком!

— Привет, — бросил Влад и повернулся ко мне: — Знакомься, это Макс. Наш, так сказать, собрат по несчастью.

Мужчина, которого назвали Максом, стоял у дверей гостиницы и довольно ухмылялся. Невысок ростом и не скажу, что очень здоровый. Коренастый — так будет точнее. Лет тридцати пяти, не больше. Помните Бориса Хмельницкого в роли Робин Гуда? Очень похож. Одежда, оружие — как и у Влада. За одним исключением — у Макса была кубанская нагайка, которой он лениво поигрывал. Почему решил, что именно кубанская? Видел в… прошлой жизни. Если быть точным — один знакомый байкер возил такую с собой.

— Еще один попаданец? — хмыкнул Макс. — Добро пожаловать…

— В преисподнюю, — закончил я и, повернувшись к лошади, снял чересседельные сумки.

— Тебе повезло, Влад. Твой парень здоров и упитан. С моим вышло хуже.

— Что так? — нахмурился мой спутник.

— Когда я его нашел, парень был так изможден, что проще было бы похоронить, чем вылечить. Пришлось даже к седлу привязывать, чтобы не упал. Ходячий труп. Даже не знаю, дотянем его до Штейна или нет.

— Штейн, это наш лекарь, — пояснил мне Влад и продолжил прерванный разговор: — И что парень? Жив? Умер? Где ты его обнаружил?

— Пока что жив. Нашел здесь, неподалеку. На побережье. Кто-то его здорово порвал. Или волки, или дикая кошка. Крови много потерял. Я перевязал как смог. Лежит в моей комнате и стонет.

— А лекаря здесь нет? — удивился я.

— Лекаря? — переспросил Макс и засмеялся. — Кто же рискнет лечить пришлого?

— Лекарь не поможет, — объяснил Влад. — Никто из них не будет помогать черному рыцарю. Твой старик и его невестка — это редкость. Можно сказать, что один шанс из тысячи. Так что… сам понимаешь.

— Судя по всему, — продолжил мой новый знакомый, — он не русский. Ни документов, ни денег. Лопочет что-то не по-нашему, и все.

— Хорошо, потом посмотрим. Живой, и ладно.

Тяжелая входная дверь распахнулась, и мы вошли в дом. Большой зал с горящим камином. В глубине — что-то, напоминающее барную стойку. За ней стоял упитанный хозяин и лениво протирал кружку грязной тряпкой. Почему хозяин? Слишком хорошо одет и держался уверенно, по-хозяйски. Хотя… Что-то в глазах мелькнуло. Досада? Растерянность? Черт знает.

— Этерн дарр, — бросил ему Влад и сел за стол. — Еды, пива и две комнаты!

Хозяин молча кивнул и распахнул дверь, ведущую на кухню. Донеслись запахи жареного мяса, и в животе сразу забурчало.

Мы сели за стол, и через несколько минут перед нами поставили здоровенный кувшин с пивом, кружки, хлеб и большую тарелку с поджаренными ребрышками. Рядом встали миска с соленьями и миска с вареными корешками. Я такие уже пробовал. Немного похоже на картофель. Как я уже понял, вилок в этом мире еще не изобрели. Или не признавали. Все достали небольшие ножи и принялись за еду.

— Я думал, ты повернешь прямо на юг, — пробурчал Макс, отгрызая кусок мяса от кости.

— А куда нам спешить? — пожал плечами Влад и налил пива. Пиво здесь темное и крепкое, но к мясу очень подходит. Особенно если повар перца не пожалел.

Пока они о чем-то переговаривались, я жевал и рассматривал зал. Десяток столов с тяжелыми лавками, две бочки у стены и четыре оленьих головы на стене. По левую сторону от входных дверей — узкая лестница на второй этаж. На потемневшем от сажи потолке — люстра, похожая на колесо от телеги. Толстые свечи были погашены, а в узкие окна пробивалось немного света. Вечерело. В зале царил полумрак, разбавленный светом камина. На нашем столе стоял глиняный светильник с узким носиком, похожий на чайник. Света давал немного, но ложку, как известно, мимо рта не пронесешь.

Хозяин терся у стойки бара, иногда поглядывал в нашу сторону. Не знаю почему, но он мне не нравится. Слишком вид расстроенный. Или настороженный. И еще… он чересчур часто поглядывал в окно.

— …Так что можем возвращаться, — услышал я конец фразы, сказанной Владом. — Больше никого нет. Разве что к югу кто-нибудь появится. Нор еще не вернулся. Может, и найдет кого-нибудь.

— Живых нет, — хмыкнул Макс и хлебнул из кружки. Вытер усы и с интересом посмотрел на меня: — А ты? Давно здесь бродишь?

— Месяц.

— Понятно, — протянул он и налил пива. — Везунчик…

Потом мы разговаривали о каких-то мелочах. На все вопросы о «дырах» между мирами собеседники только хмыкали. Хмыкали и советовали подождать до окончания нашего путешествия. Под конец признались, что и сами ничего не знают. Есть какие-то теории, но не более того.

Единственное, что узнал полезного, так это про местные финансы. Влад достал из-за пазухи мешочек с завязками и высыпал на стол несколько монет.

— Золото здесь редкость, — начал он. — Причем очень большая редкость. Если и попадает в страну, так только с южными торговцами. Даже при королевском дворе редко увидишь. Люди привыкли к серебру. Украшения из серебра, монеты из серебра. Так что привыкай. Монеты трех достоинств. Мюнт — самая мелкая. Кстати, тот монах тебе такую и кинул. Потом идет даллинор, который равен пяти мюнтам. И самая крупная — грасснор. Она равна десяти даллинорам или пятидесяти мюнтам. Кроме местных монет есть и целый ряд иноземных. У них другой вес и другое качество серебра. С непривычки сложновато привыкнуть. Особенно если в кошельке монеты из разных стран.

Мюнт — да, именно такую монету бросил монах. Грубая, неопределенной формы. Словно кто-то взял серебряный шарик и ударами молотка превратил в плоский блин с непонятными значками на одной стороне и всадником на другой.

Даллинор выглядел приличнее. На одной стороне змеился орнамент из четырех листьев, а на другой все тот же всадник. Над всадником изображена корона.

Грасснор — монета в форме квадрата. Надо заметить — увесистая монетка! Растительный орнамент по краю и всадник, увенчанный короной. На обороте изображено солнце. Пока я рассматривал деньги, нам принесли очередное блюдо. Рыба. Жареная. Хозяин покосился на рассыпанные на столе монеты, и в глазах мелькнула жадность.

— А что со здешними ценами? — спросил я.

— Как тебе сказать, — пожал плечами Влад. — Мальчик на побегушках зарабатывает около пяти-шести даллиноров в год и бесплатную кормежку. Хороший взрослый слуга — около двадцати и полное содержание. Какой-нибудь знахарь получает один даллинор за визит к больному. Наемник — пять-шесть грассноров в год и право на часть добычи, взятой в бою.

— Товары?

— Хорошая верховая лошадь — около сорока-пятидесяти даллиноров. Хороший дом — от тысячи и выше.

— Продовольствие?

— Наш сегодняшний ужин — где-то двадцать мюнтов. Ночлег — по пятерке на брата и по одному мюнту за постой и корм для лошади.

— Сложновато, но привыкну.

— Привыкнешь. Кстати, а твоя кольчуга? — хмыкнул Макс.

— А что с ней не так?

— Она ведь гномьей работы?

— Да.

— Трофей?

— Подарок.

— Смотри ты мне! — Он удивленно дернул бровью.

— Да.

— Воистину, ты везунчик, Серега… Так вот, — он отхлебнул пива. — Твоя кольчуга потянет на три-четыре, а то и пять хороших лошадей. Конечно, если она без заговора.

— Она заговоренная. Это арг-норр.

— Ну и дела. — Макс так удивился, что даже кружку с пивом отставил в сторону.

— Неплохо новичок провел месяц, да? — усмехнулся Влад и кивнул в мою сторону.

— Да уж… Увы, мне жаль тебя расстраивать, но в этом случае она ничего не стоит. Даже ломаного мюнта никто не даст. Так как заговоренные вещи служат лишь одному владельцу. Если кто-то снимет ее с твоего мертвого тела, она рассыпется в прах.

— Между прочим, — улыбнулся Влад, — его шпоры и кинжал тоже гномьей работы.

— Как есть везунчик, — как-то растерянно пробормотал Макс и налил еще пива.

Мы неторопливо закончили ужин и поднялись наверх. В комнате, выделенной мне хозяином, лежало мое седло, принесенное из конюшни. Я бы даже не подумал тащить седло в комнату, но здесь свои порядки, и вещи лучше держать при себе. Пригодится вместо подушки.

Комната маленькая. Каморка. Метра два на три, не больше. Окно, выходящее во двор, прикрыто ставнями. Стекол не имелось. Имелись небольшой, грубо сколоченный стол, трехногий табурет и узкая кровать с тощим тюфяком, набитым соломой. На столе стоял подсвечник с зажженной свечой. После натопленного зала здесь было немного прохладно, но ничего, не замерзну.

Влад привел для меня не только лошадь. К ее седлу был приторочен и теплый плащ из шерсти. Так что завернусь и неплохо высплюсь. Только вот хозяин гостиницы не шел из головы. Слишком паскудно он выглядел.

Я сбросил с себя косуху и положил ее на табурет. Рядом с изголовьем положил кинжал, подаренный гномами. Было слышно, как в конюшне фыркнула лошадь. Понемногу начала наваливаться усталость. Даже думать желания не было. Все — спать!

13

Вой раздался после полуночи. Совсем близко. Так близко, что был слышен предшествующий ему хрип. Это голос неизвестной мне твари, которая подобралась вплотную и теперь захлебывалась от желания напиться теплой крови. Я этого не знал. Почувствовал. И следом за этим чувством пришло понимание. Оно возникло где-то в мозгу, словно озарение или удар. Удар, который сбросил меня с кровати и заставил схватиться за тесак. За дверью раздался крик, потом топот. Что-то противно хрустнуло, послышались стон и русский мат. Как ни странно, мат мгновенно взбодрил. Я прыгнул к выходу, но раздался треск, и дверь распахнулась. Сильный удар сломал две доски, и она криво повисла на одной петле.

— Какого дьявола?

На пороге стояло нечто… Нечто, походящее на волка, вставшего на дыбы. Ростом с меня, если не выше. Мощное двухметровое тело, обросшее длинной серой шерстью с редкими седыми прядями. Морда, похожая на волчью, застыла в бешеном оскале. Уши прижаты к голове. Длинные, как у обезьяны, лапы с длинными же когтями. Тварь пригнулась, чтобы не зацепить дверной косяк, и злобно зарычала.

И время остановилось…

Застыло…

Секунды падали медленно, словно набухающие капли дождя на стекле. Набухали, вбирая в себя влагу, перед тем как сорваться вниз стремительным росчерком. Время замерло. Я почувствовал, как по спине побежала холодная капля пота. Господи, что это?!

И все исчезло! Исчезло наваждение остановленного времени.

Тварь с утробным рыком бросилась на меня. Я отшатнулся в сторону, зацепил табурет и боком упал на кровать. Оборотень прыгнул, но споткнулся и рухнул на пол. Мелькнула его лапа! Удар! Меня отбросило в сторону, словно бревном приложило. В голове зазвенело, и во рту появился соленый привкус. Сука!

Оборотень попытался схватить меня, но сорок сантиметров отточенной стали это вам не игрушки! Я даже не почувствовал ничего. Визг, брызнула кровь, и его лапа стала короче. По локоть. Едва успел вскочить, как позади меня раздался треск! Почти не соображая, я развернулся и ударил темный силуэт, возникший в дверном проеме. Рычание, но мне уже наплевать! Надо вырваться из этой узкой, похожей на гроб каморки! Клинок вошел в мясо, хрустнули ребра, и я пошел напролом, словно тараном вынося эту тварь, насаженную на мой клинок. Почувствовал, как дрожит тварь и воет оборотень, оставшийся в комнате. Вынес тварь в коридор и ударился вместе с ней о перила. Треск ломающегося дерева, и мы полетели с высоты второго этажа в полутемную гостиную, освещенную светом камина.

— Сдохни, тварь!!!

Упал удачно, если можно назвать удачным падение со второго этажа. Еще и в обнимку со зверем, насаженным на сталь, как на кухонный вертел. Оборотень упал на стол, я рухнул сверху, только по счастливой случайности не напоровшись на рукоять своего клинка. Тварь еще хрипела, но что-то подбросило меня, и я, не обращая внимания на боль, вытащил из обмякшей тушки клинок и занес над зверем.

Удар сердца, и время снова замерло. Вижу, как кровь медленно стекает по лезвию. Кап… Вижу, как дрожит капля, повиснув на острие клинка. Вижу оскаленную от боли морду оборотня, лежащего на сломанном столе… Удар сердца… Вдох… Воздух наполнен сладким запахом крови и смерти. Еще один удар сердца, и время срывается на привычный бег. Двумя руками всаживаю клинок в горло оборотню:

— Сдохни, тварь!!!

Где-то рядом сквозь темноту слышатся звуки драки и вой тварей, мечущихся в темноте.

— Хэльдар-р-р!!! — раздался чей-то крик, и по лестнице скатился незнакомый парень, размахивающий мечом, словно тонкой палкой. Рубашка измазана в крови, на груди видна свежая рана, а на правом боку пятно крови. Он словно не замечал крови. И этот крик: «Хэльдар!» — «Я иду!» — напоминал клич берсерков из древних саг и легенд. Удар, и парень бросил на пол еще одного оборотня с разрубленным черепом.

Тень прыгнула сверху, и я, уходя от удара, перекатился через соседний стол. Когти били по опустевшей столешнице, оставляя глубокие следы на дереве. Звериный рык перешел в вой, но я уже не слышал. Двумя руками, словно не клинком, а топором, разрубил оскаленную морду.

— Сдохни, тварь!!!

По стенам еще мелькали быстрые черные тени, жутко воняло псиной, сырым мясом и кровью.

— Хэльдар-р-р!!!

Мы на пару с незнакомцем пробивались наверх — туда, где еще визжали эти твари. Парень шел первым, как атакующий танк. Расшвыривал оборотней, и мне оставалось только добивать эту нечисть…

Рассвет наступал медленно, словно нехотя. Когда первые лучи солнца осветили узкие окна гостиной, мы сидели на полу у камина и молча таращились на огонь. Жутко хотелось курить. Я сглотнул набежавшую слюну и облизал пересохшие губы. Полцарства за сигарету. Хотя… у меня нет царства. И сигарет тоже нет.

Рядом со мной на плаще лежал смертельно бледный Влад. Он смотрел на огонь, будто надеялся на его животворящее тепло. Как смогли — перевязали, но сомневаюсь, что это поможет. У него рваная рана на животе. Кишки мы запихнули обратно, когда стягивали рану широкими полосами полотна, найденными в сундуке хозяина. Чуть в стороне сидел мой новый знакомый — Рэйнар. Это молодой мужчина. Если перевести его возраст на наш, то ему лет двадцать пять, не больше. Длинные русые волосы, рыжая борода и вечно прищуренные глаза, отливающие вороненой сталью. Мы уже успели перекинуться несколькими словами и познакомиться. Рэйнар наемник, по счастливой случайности остановившийся в этой гостинице. Он прибыл поздно вечером, когда мы ушли спать. Нам повезло. Если это можно назвать везением.

Макса убили. Его разорванное в клочья тело лежало у дверей комнаты. Рядом с убитым новичком. Влад умирал. Я это видел. Чувствовал. Серело лицо, а кожа тускнела и становилась похожей на пергамент.

— Сергей… — Он пошевелился.

— Что?

— Как ты?

— Все хорошо, — кивнул в ответ. — Я спал в кольчуге. Они меня не достали.

— Расслабились мы… Как… жа… т…ри… к…та… — Он шептал, и я едва мог понять.

— Что?

— Карта…

— Какая карта?

— В моих вещах… Пр…еси… Быстрее…

Тубус с картой нашел в сумке, притороченной к его седлу. Маленькая, грубо начерченная карта королевства Асперанорр. Не такая точная, как у старика, но разобраться можно. Я скатился вниз по лестнице, скользкой от крови и ошметков разрубленных тел.

— Вот здесь. — Влад ткнул пальцем в карту и оставил на пергаменте кровавое пятно.

— Мне надо туда? К юго-западу от Сьерра?

— Да… И еще… Серый…

Он опять сорвался на шепот, и мне пришлось наклониться почти к его губам, чтобы разобрать быстро слабеющий голос умирающего:

— Если… вдруг вернешься… хочу… адрес…

— Я запомню, Влад. Обещаю.

— Ты вернись… Обязат…

Его рука судорожно сжалась, он попытался поймать губами воздух и затих.

Все… Я не знаю, по какой дороге он уйдет на тот свет, но верю, что тот свет есть. Есть этот призрачный загробный мир, достойный погибших воинов, заброшенных в чужой мир.

Солнце поднялось высоко, когда мы вышли во двор. У дверей лежал связанный хозяин гостиницы. Его упаковал Рэйнар. Еще на рассвете. Нашел в дальней комнате забившимся в угол. Избил и бросил у дверей.

Тела наших друзей я положил в повозку. Вместе с вещами и оружием. Последней вещью, подобранной на полу, оказалась плеть. Хорошее изобретение. Когда надо поговорить по душам. Только требуется смыть кровь и вывести наших лошадей из конюшни.

Две лошади погибли. Моя и Макса. Остались жеребец Влада и спокойная каурая кобылка, на которой привезли раненого. Жаль, но я так и не узнал, откуда взялся этот раненый парень. Ни имени, ни документов. Ничего…

В первом стойле стояла крепкая каурая лошадь, спокойно жующая зерно. Судя по всему, она принадлежала Рэйнару. Я стащил с себя окровавленные тряпки и начал медленно умываться. Медленно и тщательно. Словно смывал с себя последний налет цивилизации. Налет, оставшийся где-то там, на границе между мирами. В прошлом. Чистился, словно на парад. И последней надетой вещью был злосчастный жилет. Тот самый, с оскаленной волчьей мордой. Мне больше незачем было прятаться и некого бояться. Моя война уже началась.

Увидел, как удивленно посмотрел Рэйнар. Словно на исчадие ада, но без страха. С интересом и уважением. Все верно — он воин. Ему не пристало бояться.

— Откуда здесь взялись оборотни? — спросил Рэйнар у хозяина гостиницы. Судя по его виду, он едва сдерживался, чтобы не пустить кровь этому жирдяю.

— Я не знаю, — запинаясь, пробормотал мужчина. Глаза его бегали.

— Врешь, — устало протянул я и почесал нагайкой щеку.

— Я клянусь…

— Чем?

— Я…

— Сколько ты получил от них? — продолжал допрос Рэйнар.

— Я клянусь!

— Вот мразь! Да я тебя… — выдохнул наемник.

Закончить фразу он не успел. Потому что у меня терпения не хватило слушать жалкий лепет. Свистнула нагайка, и хозяин гостиницы отшатнулся к стене, прижимая к лицу связанные руки. Сквозь пальцы потекла кровь. Рэйнар одобрительно хмыкнул.

— Не лги мне.

— Они… приказали… иначе…

— Сколько они тебе заплатили?

— Двадцать монет.

— По четыре за каждого?

— Нет, они думали…

— Что?

— Они думали, что гостей будет только двое… Этот… раненый… и…

Опять свистнула нагайка, и хозяин завалился на бок. Вот это да! Вот уж не думал, что простой плетью можно так быстро изуродовать человека.

— Твои друзья подло убиты. — Рэйнар скалился, словно зверь.

— Их предали и продали. — Я повернулся к лежащему на земле мужчине.

— Нет!!!

— Мои братья убиты… И ты, тварь, знаешь наши законы…

Мы уходили на юг, увозя с собой повозку с вещами и телами погибших друзей. Кроме них Рэйнар уложил в повозку два мешка с трофеями. Он начал что-то говорить, но я только отмахнулся. Потом посмотрим. Слуги, служанки… Нет, я еще не настолько озверел, чтобы убивать всех подряд. Их вышвырнули за ворота гостиницы. Когда мы уезжали, за нашими спинами бушевало зарево пожара. Горела гостиница. Вместе с постройками. Вместе с ней горел и связанный хозяин. Живьем.

14

Я не знал, как хоронят погибших воинов в Асперанорре. Не успел спросить. Но ничего не сделаешь, мне придется хоронить русских парней, погибших на чужой земле. Земле? Мало того — в чужом мире. И поэтому надо найти место, достойное того, чтобы принять их тела.

Место для погребения помог выбрать Рэйнар. Он издалека заметил этот холм, возвышающийся над окрестностями. Несколько валунов, вросших в землю, и корабельные сосны на склоне. Хорошее место. Теплое. Между тучами пробился луч солнца и осветил холм. Стволы деревьев под лучами выглядели величественно и гордо. Как золотые колонны в храме.

— Сама Иллис благословила это место, — прошептал Рэйнар и замер, не решаясь подняться на вершину.

Здесь парней и похоронили. В доспехах и с оружием. У меня бы рука не поднялась забрать их мечи. Это вызвало удивленный, но очень уважительный взгляд Рэйнара. Да, я оставался почти безоружным. Мой тесак никак не подходил на роль основного оружия, но иначе я не мог. Тем более что руку Макса мы так и не разжали. Он погиб с мечом в руках. Пусть с ним и покоится. Выкопали большую могилу и уложили всех троих в ряд, накрыв плащами. Рэйнар что-то пробормотал, но я не понял. Может, местную молитву?

Я не знал молитв. И никогда не верил в бога.

— Покойтесь с миром… братья.

Послышалось хлопанье крыльев, и на гранитный валун, лежащий неподалеку от свежей могилы, сели два ворона. Блеснули серебряные кольца на лапах. Даже они пришли проводить погибших.

Рэйнар покосился на птиц, но ничего не сказал. Когда мы спускались к подножию холма, я заметил, что нагайка, которую подобрал рядом с телом Макса, так и торчит у меня за поясом. Да, я забыл положить ее в могилу. Нет, не буду возвращаться. Пусть останется на память. Хотя… Этих парней я и так не забуду. Мы молча спустились с холма и подошли к нашим лошадям. Рэйнар покосился на холм и осторожно спросил:

— Вы… Вы ведь один из тех рыцарей, которых называют Черными Псами? И эти люди были вашими братьями? — Да.

— И теперь вы отправитесь к югу?

— Да.

Его полное имя — Рэйнар Трэмп. Как я уже рассказывал, это здоровый парень двадцати пяти лет от роду. В нашем восприятии. Как оказалось — он немного моложе. Длинные русые волосы он заплетал в тугую косу, а бороду аккуратно подрезал ножом. Коса выглядела немного комично, но здесь свои традиции. Одежда ничем не отличалась от той, в которой ходил Влад. Почти не отличалась. Кроме слабой кольчуги и очень потрепанного камзола у Рэйнара имелся жилет из воловьей кожи с нашитыми стальными пластинами. Пластинки перекрывали друг друга и напоминали рыбью чешую. Сам жилет походил на армейский бронежилет. Надевался через голову и застегивался по бокам. К седлу был приторочен круглый деревянный щит с железной кромкой и круглым умбоном. Кстати, его меч походил на оружие викингов. Такой клинок я видел в музее Осло. И древние славяне с такими же воевали. Вот уж поистине загадка, как наши миры похожи в своем развитии!

Самое смешное, что в Норвегии, показывая такой клинок, экскурсовод рассказывал, что самым популярным оружием у знаменитых морских бродяг был не меч, а секира. Мечи это так… Оружие для богатых и профессионалов. Рэйнар таким и был. Профессиональным наемником, оказавшимся не у дел. Свою историю он рассказал после погребения. Когда мы отъехали в сторону и остановились, чтобы дать отдых лошадям.

Эта небольшая роща росла на берегу ручья, впадающего в озеро. Берега были усеяны валунами и обломками высохших до белизны деревьев.

Развели костер и бросили плащи на землю. Рэйнар достал из повозки небольшой котелок. Пока заваривался чай, мы разогрели холодное мясо, которое захватили перед уходом из гостиницы, и разломали на куски каравай хлеба. Да, кстати, хлеб здесь не режут ножом. Нельзя. Хлеб только ломают.

— Я скажу прямо, — он пожал плечами и откусил приличный кусок жареного мяса. — Идти мне некуда. Судите сами: на юге недавно закончилась война, и слишком много воинов осталось без куска хлеба. Даже виернорры, которые вечно отбиваются от морских бродяг, и то отпустили своих воинов, освободив их от «слова». Так я и попал сюда. Многие из моих приятелей отправились бродить по стране в надежде устроиться у какого-нибудь богача. Но чем дальше к северу, тем меньше шансов найти работу.

— Домой вернуться не хочешь?

— Незачем и некуда. Мой отец — один из мелких норров на западном побережье. Зачем ему еще один сын? У него и так два бездельника на шее. Я самый младший. И это не считая целого выводка бастардов. Для третьего сына места там нет. Не видел своего отца лет десять, и он давно забыл про меня. Пусть все так и остается.

— Может, ты и прав. Жив, здоров. Проживешь и так.

— Да, — кивнул он и тряхнул головой. — Благодаря богам.

— Сколько получает наемник? — с оттенком безразличия спросил я. — В мирное время?

— Не больше сорока даллиноров. При полном содержании, но без права на часть добычи.

— А в военное время, если не ошибаюсь — пять грассноров и часть трофеев?

— Да, — кивнул Рэйнар и насторожился. Даже жевать перестал. Умный парень. Понял, куда ветер дует.

— Понятно.

После обеда я разобрал вещи, доставшиеся мне по наследству. Четыре хороших седла. Два походных мешка с разными крупами и кусками сушеного мяса. Полотняный мешочек соли, перемешанной с перцем. Чайный сбор из трав. Два бронзовых котелка и серебряный кубок, сделанный в виде рога. Карта Асперанорра. Три кошелька. Из них я вытряхнул десять квадратных грассноров, тридцать даллиноров и пятьдесят пять мюнтов. Итого: сто сорок один даллинор. С голоду не умру. Монеты я рассовал по трем кошелькам и убрал в разные места. Один кошелек подвесил на пояс, второй спрятал во внутренний карман куртки, а третий сложил в чересседельную сумку.

К седлу Макса был приторочен длинный кожаный тубус. Поначалу я думал, что там он хранил меч. Когда закончил возиться с вещами, отвязал этот чехол от седла и удивился его тяжести. Внутри оказался какой-то сверток, упакованный в плотную ткань.

Положил находку на плащ и развернул. Поначалу даже не понял, что это такое. Меня сбила с толку знакомая форма приклада. Вот тупица! Это же арбалет! Пусть и немного грубовато изготовлен, но это работа моих современников. Тех, кто провалился в этот мир вместе со мной. Ни один местный кузнец или гном такое оружие не изготовит. Очень я сомневаюсь, что здешние умельцы знакомы с блочным арбалетом и классическим прикладом. Вот это да! Кроме арбалета нашелся и десяток болтов. Стальные наконечники с серебряной насечкой. Вот это подарок мне оставили! Испытывать оружие не стал. Мало ли что… Упаковал в чехол и привязал к своему седлу. Покопавшись в сумке, нашел кусок хлеба и скормил жеребцу. Тот покосился на меня, благодарно выдохнул и взял хлеб. Это хорошо. Значит, контакт есть.

Кроме этого Рэйнар выложил на плащ наши трофеи, захваченные у хозяина гостиницы. Два дрянных кинжала, секира и арбалет с двумя десятками болтов. Кроме оружия нашелся и кошелек. К нашему большому сожалению, большая часть монет оказалась мелочью — мюнтами. Посчитали и выяснили, что каждый разбогател на девять даллиноров.

— Надо было его вздернуть на воротах и хорошенько погреть. Готов спорить на грасснор, что где-нибудь в подвале он закопал несколько кувшинов с серебром, — хмыкнул Рэйнар и откинулся на спину. Закинул руки за голову и мечтательно уставился в небо.

— И что бы ты делал со своей долей? — хмыкнул я.

— Выкупил бы часть земли у отца. Построил дом. Нанял служанок с юга и зажил бы как настоящий норр.

— Такая жизнь быстро наскучит. Прошло бы несколько месяцев, и вспомнил о походах да битвах.

— Думаете? Хм… Впрочем, может, вы и правы. Но от серебра я бы все равно не отказался.

— Отсюда далеко до Сьерра?

Он приподнялся и оперся на локти. Почесал нос и задумался.

— Путь очень неблизкий. Если погода не испортится, то дней двадцать. А то и двадцать пять. Никак не меньше, — сказал он и уточнил: — Без обоза.

— Это понятно, что без обоза.

Я кивнул и налил себе чая из трав. Ухватил обеими руками кружку, привалился к камню и задумался. Двадцать пять дней. В среднем лошадь проходит за день около сорока километров. Без повозки, висящей на хвосте. Около тысячи километров получается. У меня две лошади. Вещи можно навьючить, а телегу бросить. Или продать.

— Слушай, Рэйнар…

— Да?

— У меня есть предложение.

— Я вас слушаю, Серж!

— Ты ведь проходил по этим местам. Имеется ли здесь поблизости какой-нибудь городишко?

— Конечно есть. В половине дневного перехода есть большая деревня. Домов двадцать. Там — постоялый двор, кузница и даже кабак.

— Там можно продать повозку?

— Можно. — Он слегка поморщился и покачал головой. — Можно, но лучше не нужно. Она вся измазана кровью. К тому же ее могут узнать, и у местного старосты появятся вопросы. К вам он не прицепится, а вот на мне отыграется по полной. Наемников не любят. Так же как и… извините.

— Продолжай.

— Я бы не хотел болтаться с петлей на шее из-за продажного кабатчика, который немного поджарился.

— А ты не хочешь пойти ко мне на службу?

— К вам?!

— Да. Платить буду как воину во время войны. Плюс часть добычи.

— Конечно!

— Подумай хорошо, Рэйнар! Ты ведь знаешь, кто я такой. Это тебе не норру служить. И враги предстанут не только в человечьем обличье.

— Я не боюсь нечисти. И много слышал о ваших братьях! Для воинов, идущих в битву, ваши слова слаще, чем слова любимой!

— О каких словах ты говоришь?

— Ваши рыцари не бросают людей в беде. И всегда мстят за смерть своих воинов.

— Да, это так. И ты готов принести клятву?

— Конечно!

Если честно, то я не имел ни малейшего понятия, как принимают клятвы у здешних наемников. Но это и не важно. Парень будет служить мне, а это значит, что ритуал можно придумать. Я поднялся и вытащил из ножен клинок. Пусть у меня нет меча, но и он не рыцарь.

— Вставай на одно колено и повторяй за мной…

Я не успел закончить придуманную мной фразу. Послышались хлопанье крыльев, крик ворона, и на мое плечо села одна из птиц Влада. Не знаю, что там себе представил Рэйнар, но на колено он рухнул как подкошенный.

— Ка-арр-р!

15

Вот проклятые птицы! Если бы не мое желание разобраться в их поведении, то голову бы открутил этой горластой твари! Открутил и сказал бы, что так и было! Ворон (даже не знаю, который именно) меня достал! Он с важным видом расхаживал по моим ногам и протяжно каркал, косясь большим черным глазом.

— Какого дьявола! — Я откинул тяжелый плащ, которым укрывался, и сел. Провел рукой по лицу и поморщился. Да, борода у меня отросла приличная. Надо бы сбрить, но в этом мире все мужчины носят бороды. Зачем выделяться? Ладно, брить не буду. Придам форму.

— Ка-арр-р!

Ну все, поспать эта черная бестия точно не даст. Перебила такой сон! Я почти уговорил одну знакомую красотку прогуляться по живописным окрестностям! Уговорил, и на тебе!

Костер почти потух, но над пеплом вился седой дымок. В котелке остывал чай. Светало. Рэйнар, судя по всему, ушел рыбачить. Да, вот он — бродит по берегу озера с острогой. В руке уже порядочная связка рыбы. Уха — это здорово. Жалко, что картошки в этом мире еще не видели. Я потянулся и посмотрел на парня, бредущего вдоль берега. Рыбачит, но службу не забывает — поглядывает по сторонам. Да, ему досталось не самое хорошее время. Никогда не любил эти «собачьи вахты».

— Ка-арр-р!

Ворон еще раз каркнул и начал подбираться поближе. Делать нечего, и я подставил руку. Он, помогая себе клювом, забрался повыше. Сел на плечо и уставился на меня.

— Ну и чего тебе надобно, тушка бройлерная? — хмыкнул я и осекся.

— Ка-арр-р!

Странное чувство. Я даже вздрогнул. На мгновение появилось ощущение, которое испытал при встрече с волками. Почувствовал, что чувствую? Тавтология, да. Мне показалось, что… Да нет же! Не могло этого быть!

Посмотрел на ворона, и по глазам ударила боль. Показалось, что я проваливаюсь в пропасть, зияющую в бездонной тьме его взгляда. Стоп! Сжал кулаки и отвернулся, чтобы избавиться от этого чувства… Мне почудилось, что под моими ладонями не плащ, а холодная кожа куртки. Значит… Чувствую то, что чувствует ворон?! Нет, это невозможно! Но откуда во мне эта уверенность, что ворона зовут Нор. А вот и другой — Нур. Сидит на ветке, как изваяние, выточенное из черного мрамора.

— Ка-арр-р!

Дьявольщина… Ну хорошо, давай попробуем еще раз. Я прищурился и посмотрел на птицу. Сначала ничего не происходило, но спустя несколько секунд по глазам хлестнуло резким ударом боли… Дьявол! Нет, сознание не померкло, но мир утратил краски и замер. Словно я смотрел на большую черно-белую фотографию. В голове пронеслись какие-то образы. Вдруг боль исчезла, и я увидел страну…

Это Асперанорр с высоты птичьего полета!

Я видел море и бушующий на нем шторм. Волны набрасывались на прибрежные скалы и, шипя от бессильной злобы, отступали назад. Свистел ветер, разгоняя тяжелые, нависшие над водой тучи… Величественные горные вершины, укрытые шапками вечных снегов… Изумрудно-зеленые луга под лучами восходящего солнца… Зеркала прозрачных озер, окруженных густыми лесами… Узкие фьорды, оскалившиеся острыми рифами, словно зверь, караулящий свою добычу… Золотые поля пшеницы и табуны диких лошадей, скачущих по бескрайним просторам южных равнин… Люди… Корабли, стоящие в гавани… Веселые и шумные базары… Суровые крепостные башни. Как же красив этот мир!!!

— Ка-арр-р!

Наваждение пропало так резко, словно это был сон. Тряхнул головой, но боли не было. Нет, это не бред. Это новое знание, дарованное этим миром. Знание и ощущение свободы. Легкое, как полет ворона. Я улыбнулся этой мудрой птице, сидящей на моем плече.

— Вот ты какой, Нор…

— Ка-арр-р!

Я щелкнул его по носу и поднялся. Достал из сумки два куска мяса и протянул один из них ворону. Он осторожно взял угощение и перебрался на другое плечо. С дерева слетел Нур. Ну и вид у меня… с двумя птицами на плечах! Он тоже получил свою порцию угощения и улетел обратно на ветку. Нор разделался с кусочком мяса, «не отходя от кассы», и взмахнул крыльями.

— Хватит жрать! Лети! — Я поднял руку с сидящей птицей, и ворон взмыл, лениво хлопая крыльями. Сделал несколько кругов над моей головой и хрипло каркнул. Потом он поднялся еще выше и отправился на запад.

— Ищи наших парней, провалившихся в этот мир. Всех!

— Ка-арр-р!

Я проводил взглядом улетающую птицу и покачал головой. Потом повернулся и увидел Рэйнара, застывшего неподалеку. Он держал в руках свой улов и ошалело хлопал глазами.

— Серж… Вы… Вы умеете разговаривать с птицами?!

— Конечно, — ответил я. Провел рукой по лицу, пряча невольную улыбку, и отправился к озеру.

Холодновато, но вода была теплой. Мы неторопливо позавтракали и тронулись в путь.

Дорога вела к югу. В деревню, про которую рассказывал Рэйнар, мы решили не заезжать. Обошли ее стороной. Еда у нас имелась, зерно для лошадей тоже. По словам моего спутника, в трех днях пути находился маленький городок, где много торговцев и цены более приятные для путешественников. Там имелось все, даже портной. Портной мне не требовался, а вот к оружейнику я бы заглянул. Из чистого любопытства. Ну и прицениться к какому-нибудь куску железа, достойному называться мечом.

Кстати, насчет оружия… Это оказалось самой большой проблемой. Да, я обычный офисный трудяга. Я не увлекался фехтованием или реконструкцией разных исторических событий, которые «имели место быть». И поэтому надо было учиться владеть железкой, которая могла спасти жизнь.

— Кстати, Рэйнар, — я отбросил эти мысли в сторону. — А ты давно владеешь мечом?

— С детства! — гордо ответил он. — Отец начал учить, когда мне исполнилось четыре года!

— Ну да, конечно…

Повозку еще вчера бросили в лесу, а вещи навьючили на свободную лошадь. Шли неторопливо. Луга сменились густыми перелесками и сумрачными дубравами. Ручьи стали глубже, а озера больше.

Да, это край озер! Чистых и прозрачных, как слеза. И воздух! Как же я скучал без этого воздуха! Не загаженного выхлопными газами и тяжелой пеленой смога. Хотелось пришпорить лошадь и нестись вскачь, закрыв глаза от наслаждения.

К вечеру мы вышли на берег большого озера. Цветущий луг остался позади, и дорога превратилась в узкую тропу, петляющую между холмами, поросшими густым кустарником. Противоположный берег был укрыт дубравой. Тропа уходила налево, в обход озера. У самого берега стоял разбитый каменный столб, сложенный из плоских камней. На сохранившейся стороне виднелось большое ржавое кольцо. Если не ошибаюсь, здесь была переправа. Что-то похожее на паром.

— Серж! — Рэйнар немного отстал, и я придержал коня.

— Что случилось?

— Должен вас предупредить… — он замялся.

— Не мямли!

— Это место… Оно нехорошее.

— Чем?

— Я бывал в этих местах. Старики рассказывали, что в этих местах обитают тролли.

— Ты что, Рэйнар Трэмп, боишься этих созданий? А как же оборотни? Я не видел в твоих глазах страха, когда ты воевал с ними.

— Тролли опаснее…

— Хорошо, — кивнул я. — Раз здесь есть тролли, то есть и мост. Правильно?

То, что в каждом уважающем себя средневековье обитают тролли, меня уже не удивило. А то, что обитают эти твари под мостами, запомнилось из какой-то древней как мир сказки. Кто мог подумать, что читать сказки полезно!

— Да, Серж… Здесь есть мост.

— Где он?

— Там, — он показал рукой.

— Мост ведет через озеро?

— Нет. Там есть остров. Когда-то на нем был замок местного норра. Мост ведет к развалинам его замка.

— Его что, убили тролли?

— Нет, — качнул головой Рэйнар и осмотрелся по сторонам. — Но говорят, что он водился с нечистой силой. Я точно не знаю всей этой истории.

— Если не знаешь, то и бояться нечего. Едем! Заночуем на острове!

Я усмехнулся, и мы тронулись вдоль берега. Лошади шли медленно, позвякивая удилами. Берег стал топким, и нам пришлось углубиться в лесную чащу. У берега лежало несколько замшелых валунов. Деревья стали ниже, словно хотели прижаться к сырой земле. Неожиданно лес расступился, и перед нами возникла старая, вымощенная камнем дорога. Судя по траве, пробивающейся между камнями, здесь давно никто не ездил. Конь фыркнул и остановился.

Тихо тут… Даже птиц не слышно. Нур, сидящий на моем плече, беспокойно завозился и что-то хрипло каркнул. Словно предупреждал о неведомой нам опасности. Не знаю, но после оборотней меня трудно было испугать. Только кровь закипала от бешеной злобы на всю эту поганую нечисть, оскверняющую прекрасный мир.

— Серж, — подал голос Рэйнар.

— Что еще?

— Тут есть еще одна дорога. Вокруг озера.

— Вперед! — сквозь сжатые зубы процедил я и пришпорил коня. — Хэйс!

Звякнули подковы, высекая искры из каменистой дороги, и мы двинулись дальше. Метров через двести дорога вывела нас к мосту. Вот это да! Я остановил коня и замер. Замер, пораженный молчаливым величием руин!

Длинный арочный мост был сложен из гранитных валунов. От берега озера до острова около семидесяти метров, не больше. Да, здесь давно не ездили. На мосту, в трещинах между камнями, появились зеленые ростки кустарника. Насчет замка Рэйнар погорячился. Это были развалины не замка, а скорее большой усадьбы. Да, некогда красивой, но увы, от былой красоты остались лишь воспоминания старожилов и благородные руины. Серые камни заросли цепким темно-зеленым плющом. Лишь трехэтажный донжон, сохранившийся в относительно целом виде, гордо возвышался над гладью озера.

Остров был небольшим и формой напоминал неправильный треугольник. Его берега едва возвышались над водой. На левой, более высокой части, виднелся гранитный утес. К его вершине некогда вела лестница, которая давно развалилась и превратилась в бесформенную груду камней.

— Видишь, как нам повезло? — обращаясь к хмурому Рэйнару, сказал я. — Сегодня у нас будет крыша над головой. Выше голову, Рэйнар Трэмп!

16

Цокот подков разогнал гнетущую тишину, и мы оказались на острове. Я представил нас со стороны и даже усмехнулся: два всадника в длинных черных плащах. Словно актеры из фильма.

Несмотря на разруху и запущенность, по мосту проехали без проблем. Судя по останкам надвратных башен, здесь находился подъемный мост. Моста, естественно, не сохранилось, а провал был засыпан щебнем и мелкими камнями. Давно засыпан. На отвалах успели вырасти деревья и какой-то жутко колючий кустарник, украшенный большими гроздьями желтых цветов. Сразу за развалинами ворот виднелись квадратная площадь, выложенная камнями, и разрушенный дом. От него остались лишь фундамент и груда камней. По левую сторону от площади виднелись останки еще одного неопознанного здания и узкий проход на задний двор. Не спешиваясь, мы обогнули развалины и пробрались к донжону. У основания башни чернел арочный вход, в котором пышно рос кустарник. Похоже, что насчет крыши над головой я слегка погорячился… Лезть в эту темную дыру желания не возникало.

Донжон был трехэтажным. Узкие окна хищно зияли на серых стенах и тоже не обещали ничего хорошего. Эта башня просто дышала неприятностями. Судя по виду Рэйнара, ему вообще не хотелось оставаться на этом острове. Эх, парень, парень! Вроде здоровый лоб, а сколько в голове каши! Хотя стоп! Это у кого каши больше?! Рыцарь, мать твою так… Черных Псов. С серебряными шпорами. Оборотней забыл?! Так или иначе, но отступать некуда. Некуда нам отступать. Поэтому я первым соскочил на землю и передал поводья Рэйнару. Осмотрелся. Вроде нет никого. Неприятно, конечно, но ничего.

С крышей проблему решили. Да еще как! Если обойти донжон с правой стороны, то мы выйдем к еще одним воротам. Точнее сказать, к их останкам. За ними видна пристань. Каменный пирс, сложенный из камней. Метров десять длиной и три шириной. Да, было здесь такое… архитектурное излишество. В воде, метрах в трех от пристани, шесть каменных столбов непонятного назначения. На берегу небольшой домик. Не знаю, для каких надобностей его использовали, но здание построили двухэтажное. Крыши уже не имелось, а перекрытие между этажами сохранилось. Внутри оказалось пусто, и здесь можно было неплохо устроиться. Тем более что рядом нашлась небольшая зеленая лужайка, куда мы решили выпустить своих лошадей. Конечно, после того, как их вычистили, напоили, накормили, проверили копыта и подковы. Почва тут каменистая, а потерять коня — непозволительная роскошь.

Не прошло и часа, как у входа в дом потрескивал костер. Дым уносило в сторону озера. Вечерело. Мы перекусили остатками хлеба и вяленого мяса. Потом развалились у огня. Запивали ужин трофейным вином, захваченным в сгоревшей гостинице, и лениво трепались о разных житейских мелочах.

Рэйнар, пока совсем не стемнело, вооружился иглой и латал дырки на потертом камзоле. Хотя… Какой там камзол! Одно название! Заплатка на заплатке. Доберемся до города, надо будет приодеть парня. Негоже воину Черных Псов походить на бродягу-оборванца. Сам точно не купит. Видел я его кошелек. Кроме девяти трофейных даллиноров там был один даллинор и пять или шесть мюнтов. Кстати, выданный ему авансом грасснор он бережно завернул в тряпицу и спрятал в мешочек, висевший на шее.

И еще одна странность — чистоплотность. Я думал, здесь будет похуже. Насколько я помню историю, Средние века не отличались чистотой. В этом мире иначе. Мылись все и при любой погоде. Видимо, поэтому в гостинице не было вшей.

Кстати, как успел заметить, Трэмп любил поговорить. Пока ужинали, он успел рассказать о замке своего отца, о приятелях детства и даже о подружке — дочери местного целителя. Матери у него не было. Она умерла, рожая четвертого ребенка. Девочка родилась слабой и через полгода отдала богам душу. Рэйнар ее почти и не помнил. Совсем маленьким был. Отец после смерти матери погоревал полгодика, а потом начал понемногу пить и плодить бастардов. Как я уже говорил, его отец был одним из мелких норров на западном побережье. Поэтому имел полное право на благородную приставку «норр» к своей фамилии.

Братья Рэйнара уродились классическими бездельниками. Старший ждал, когда умрет папаша, чтобы занять его место. Он охотился, дрался в пивных и трактирах, портил деревенских девок и волочился за служанками. Средний родился немного поумнее. В свободное время обучался у местного врачевателя и мечтал о ремесле целителя. Увы, но для завершения «медицинского» образования надо было отправляться в большой город. Это стоило денег, и немалых! Конечно, он мог пойти в ученики-слуги к целителю. Обучение было бы бесплатным, но как же сын норра будет слугой?! Не дело… Так что средний сын тоже ждал смерти старика Трэмпа и надеялся потратить часть наследства с большей пользой, нежели старший брат.

При таком раскладе младшему надеяться было не на что. Поэтому, когда Рэйнару исполнилось пятнадцать лет,1 отец разбудил его ни свет ни заря и позвал на двор. Там он вручил заспанному сыну трофейный меч и щит, взятый в бою с разбойниками. Потом слуга подвел оседланного коня, отец что-то пробурчал, проводил сына до ворот и махнул рукой на юг. Мол, езжай, сынок! Зарабатывай славу и деньги!

— Я даже позавтракать не успел, — вспоминал Рэйнар и виновато улыбался, глядя на огонь костра. — Отец положил в чересседельную сумку краюху хлеба и бурдюк с вином. Ну и деньги.

— И много было денег?

— Два даллинора и три мюнта. На первое время хватило бы. Правда, за воротами меня поджидала старуха-кормилица. Видимо, услышала, что меня гонят из дому. Она была добрая женщина. Благословила и сунула еще два даллинора. На счастье.

Вот так и началась взрослая жизнь Рэйнара Трэмпа. С тех пор он бродил по Асперанорру. Был оруженосцем у одного норра. Когда господина убили, завербовался в войско виернорра. Шла война, и брали всех подряд. Даже неоперившихся юнцов, у которых и борода-то не росла. Воевал с южными соседями, когда те вторглись на территорию королевства. Потом служил другому виернорру. Где-то на юго-западе. Когда война закончилась, наемников освободили от «слова», и парень остался без работы. Хотел попасть в личную охрану правителя, но, увы — желающих оказалось слишком много.

Кстати, надо упомянуть о таком местном понятии, как «слово». На здешнем это звучит — «оррэт». Наемник, поступающий на службу, не произносит никаких клятв. Он подходит к нанимателю и, держа свое оружие перед собой, произносит: «Оррэт!» Это значит, что он дает слово служить и быть верным своему господину. Если господин не нуждается в наемнике, он платит ему причитающееся и произносит: «Ду фриэт!» Мол, ты свободен от своего слова и можешь топать, куда тебе заблагорассудится.

— Чтобы попасть в эту охрану, надо было понравиться не только начальнику стражи, но и жене виернорра. Она сама отбирала воинов, которые охраняли их семью. Вы ведь понимаете, Серж… Иногда нужно быть не бойцом, а сладкоголосой птицей и нежным жеребцом. Я так не умею. В общем, она меня невзлюбила. В северянах никогда не было этого южного лоска, который так нравится женщинам. По ее словам, мы слишком грубы и неотесанны.

— Ну да, конечно. Догнал, завалил — твоя!

— Что? — не понял Рэйнар.

— Да это я так. В общем, пришелся ты не ко двору.

— Да, именно так.

— Не переживай.

— Слава богам! Я особо не переживаю, — отмахнулся он. — Были бы руки целы и голова на месте, а остальное приложится.

— Жизнь при дворе слишком скучна для настоящего воина.

— Да. Но там есть служанки. Эдакие. — Он изобразил руками формы дворцовых служанок, и мы дружно расхохотались.

— Ладно, Рэйнар, давай спать. До ближайших служанок еще два дня пути. Ты отдыхай, я посижу немного.

— Вы просто как наши северные совы! Любите ночное время, — усмехнулся парень. После этого он ушел в развалины и, завернувшись в свой зияющий прорехами плащ, уснул.

Да, солдатские привычки неизменны! И в этом мире, и в нашем. Солдат спит, а служба идет.

Я немного посидел у потухающего костра, потом пристроился у входа в дом, завернулся в плащ и задумался. Заснуть не боялся. Рэйнар прав — я из тех, кого можно назвать совами. Легче вообще не ложиться, чем подниматься на рассвете и хмуро смотреть на окружающий мир, пока не выпьешь чашку кофе и не выкуришь сигарету. А с сигаретами здесь труба… Нет табака. И картошки тоже нет…

Через несколько часов стемнело. Встал, потянулся и прошелся вдоль развалин. Далеко не уходил, чтобы не влететь в какую-нибудь яму, замаскированную местной флорой. Тучи разошлись, и в небе показались три ночных светила. Как уже говорил — в этом мире три луны. Самая большая — золотистого цвета. Рядом с ней — красный карлик. Раза в три меньше, чем золотая. Еще одна — нежно-розовая с причудливыми оранжевыми пятнами. Светят ярко. Конечно, это не питерские белые ночи, но тоже прилично.

Прошел к донжону и, привалившись к стене, смотрел на звезды. Красиво! Уже собрался возвращаться назад, но вдруг почувствовал легкую дрожь, идущую от гранитной стены. Я дернулся, но мир замер, а тело стало тяжелым. Словно к рукам подвесили пудовые гири. И я услышал мерный стук своего сердца, который становился все громче и громче… Он гремел в ушах, как паровой молот. Дья-я-явол!!! И вдруг все стихло…

Послышались звук волынок, гром барабанов и ржание коней. Лязг стали, крики, стоны, проклятия! Хэльдар-р-р!!! Я слышал шум сражения, бушевавшего на этой земле много лет назад. Так ясно, что ощутил запах дыма и жар горящих домов. Видел, а точнее, чувствовал настроение нескольких защитников, которые приняли свой последний бой в этой крепости. Что это?!!

Каким странным было это чувство! Чувство сожаления, боли, обиды и ненависти. Руки непроизвольно сжались, словно искали призрачный меч. Я чувствовал тяжесть доспехов и холод стали.

Пропало… Видение пропало, и так резко, словно его и не было. Ноги дрожали, словно я мешки таскал, а не на звезды пялился. Сел на землю, провел рукой по лицу и почувствовал под рукой холодный пот. Что-то многовато для меня новых ощущений. Слишком много.

С трудом поднявшись на ноги, я осмотрелся. Тихо, мирно. Ни драк, ни сражений, ни троллей. Обычные древние развалины. Постоял немного у стены и уже собрался поворачивать назад, когда на берегу озера, сразу за мостом, сверкнул огонек.

— Это еще что такое?!

Огонек приближался. Медленно, но уверенно. Не скажу, что я испугался, но после всех этих оборотней, видений и рассказов о троллях стало немного не по себе.

Я оглянулся на развалины, где мирно спал Рэйнар. Потом осторожно вытащил из ножен кинжал и замер, прижимаясь плечом к стене. Нервы, нервы! Черт бы меня побрал! Нервы! Как натянутые струны. Тронь — звенеть начнут!

Нет, это не тролль. Хотя откуда мне знать, как выглядят эти твари? Огонек мерцал, приближаясь к острову, и по моей спине скатилась холодная капля пота. От воды потянуло промозглой сыростью. Огонек добрался до ворот и замер. Послышалось какое-то кряхтение. Словно старик, которого беспокоит ревматизм. Только звук был более низким. Эдакий бас…

17

— Уф-ф, — голос был низким, словно не человек, а медведь ворчал, — слава богам…

Я чуть было не повторил следом, что да — слава! И что, черт бы меня взял, слава именно богам! Не повторил, но вздохнул с большим облегчением! Значит, это человек, а не тролль! Но кто он? Откуда? В этой глуши! Опять послышался треск веток, и я решил выглянуть из-за угла.

Рядом с входом в донжон стоял невысокий мужчина. Нет, не гном. Обычный мужик. Ростом невелик, около метра шестидесяти, не больше. Но плотный, да. Мощная шея, плечи. Одет в какую-то кожаную безрукавку. Да уж… Ручки у дяди впечатляющие. Дай такому оглоблю в руки, так он весь базар разгонит и даже не взопреет. Тут и гномья броня не поможет. Черные волосы. Длинные, всклоченные. Но борода шикарная. Эдакий веник. Малость до груди не достает. Лица не видно.

Мужчина тяжело вздохнул и простуженно шмыгнул носом. Потом положил на землю мешок и пророкотал:

— Жрать охота… Но это ничего… Ничего… Уф-ф…

— Что же ты еды не захватил, странник, — сказал я и вышел из тени.

— Ты кто? — Он удивленно охнул и сделал шаг назад.

— Странник. Такой же, как и ты.

— Как я?!

— Тебя как зовут-то?

— Имя?

— Ну да…

— Ах ты, нечисть!!! — заревел он и бросился не меня.

Мужик летел как тяжелый снаряд. Я едва успел уклониться в сторону и развернуться. Куда там! Он неожиданно возник прямо передо мной и двинул мне в грудь.

— Зашибу!

Первый удар я отбил. Зря старался! Последовал еще один, и гораздо сильнее первого! Вот дьявол! Искры посыпались из глаз, кинжал улетел в одну сторону, а я в другую. В те самые кусты, растущие у входа в башню. Тут же навалился этот придурок и схватил меня за горло.

— Придушу, твар-рь!!!

Ну и здоровый же он! Руки как тиски! У меня в глазах потемнело. Изловчился и ударил его по лицу. Раз! Еще! Хоть бы он двинулся, зараза! Даже не почувствовал! Блин, я вроде и сам немаленький, чтобы моего удара не заметить.

Бом!!!

Не знаю, может, это прозвучало и несколько иначе. Но звон я слышал. Словно ударили в большой медный колокол. Мужик хрюкнул, потом медленно закатил глаза и ткнулся мордой в мое плечо.

— Слава богам!

— Слава богам, — просипел я. Потом с огромным трудом свалил эту тушу набок и увидел испуганного Рэйнара.

— Серж, это тролль?!

— Вроде нет. — Я отмахнулся и попытался навести резкость. Получилось. Со второго раза. Лишь сейчас, поднявшись на ноги, увидел бревно, которое держал в руках Трэмп. Бревно не бревно, но дубина знатная. Подобрали на берегу, когда дрова искали. Дрын метра полтора длиной и толщиной сантиметров десять. Таким убить — раз плюнуть.

— Давай его свяжем… Пока… Пока он не очнулся, — пытаясь отдышаться, сказал я. — Потом можем и не справиться.

— Хорошая мысль.

Рэйнар принес веревку, и мы плотно спеленали громилу. Потом, хрипло ругаясь, отнесли поближе к нашей стоянке. Последние метры не несли, а перекатывали. Подбросили дров в затухающий костер, и когда огонь разгорелся, смогли разглядеть это чудо.

Мужчина лет сорока. Рост примерно метр шестьдесят, не больше. Плечи… Широкие плечи и мощные руки. Одет в какие-то лохмотья. В общем — классический оборванец. Потрепанная безрукавка. Штаны, едва доходящие до колен. Изорванные сапоги подвязаны веревками. Оружия не видно. Ну да, конечно. Зачем такому громиле оружие? Ему дай бревно, и можно на дракона посылать. В один миг крылья обломает и запихнет в… В общем, глубоко запихнет. Так глубоко, что сразу и не достанешь. Лицо грубоватое, но видно, что мужик он не злой. Такие здоровяки редко бывают злыми.

— Спасибо, Рэйнар, — сказал я. — Если бы не ты, то… В общем, будем живы — сочтемся.

— Не за что, — кивнул он, но было заметно, что доволен.

Это верно — доброе слово и кошке приятно.

В мешке, который притащил этот мужик, ничего хорошего не нашлось. Какие-то рваные тряпки, топор. Сверток с коваными гвоздями. Железные скобы, котелок. Два сухаря и мешочек соли. Да, повезло мне, что топор в мешке оказался. Иначе убил бы на месте. Как и обещал.

Минут через десять очнулся наш пленник. Мы привалили его к стене и встали напротив.

— Ну здравствуй еще раз, незнакомец, — хмыкнул я. — Меня зовут Серж Вьюжин. А это мой спутник — Рэйнар Трэмп. Назовешься?

— Мэдди… Мэдд Стоук, — пробурчал он.

— Приятно познакомиться, Мэдд. И зачем ты в драку полез?

— Кто?

— Ты.

— Я думал, ты тролль, — пробурчал он и опустил глаза. — Кто?!

— Тролль.

Тут мы с Рэйнаром не выдержали. Завалились на траву и начали ржать. Смеялись до слез. Ну да, конечно. Тролль! Я совсем забыл, что вся эта нечисть правдами и неправдами будет выпытывать из человека имя, чтобы получить власть над ним. Вот этот мужик и решил, что я местный тролль! Господи!

— Слава богам, что он не принял тебя за лесную фею! — хохотал Рэйнар.

— Тяжело бы мне пришлось! Отбиться от такого ухажера, это почти подвиг!

— Ну да… Как ты там говорил?! Догнал, завалил — твоя!!!

Трэмп опять упал на спину и задохнулся от хохота. Наконец отсмеялись и вытерли слезы. Посмотрели на нового знакомца и замолчали. Мэдд сидел и с серьезным видом смотрел на нас обоих.

— Ты чего?!

— Чего мне ржать?! Что я, конь? — буркнул он. Потом вздохнул и отвернулся. — Повезло вам, парни.

— Это чем же? Что не успел убить?

— Получите десять даллиноров от местного норра.

— Это за что? — насторожился я.

— Как за что? За мою голову.

— А ты не врешь?

— Мэдд Стоук никогда не врет. — Он гордо поднял голову, и глаза блеснули. — Никогда! Нет у меня такой привычки. Поймали, значит, добыча ваша!

— Погоди, — остановил его я. — Давай с самого начала. Неторопливо и по порядку.

— Зачем?

— Рассказывай. Хотя нет, погоди, — остановил я его и повернулся к Трэмпу: — Хлеб есть?

— Есть немного. Половина каравая и кусок мяса.

Было видно, как Мэдд, услышав про еду, сглотнул слюну. Голодный.

— Тащи сюда. Негоже гостя голодным оставлять.

Пока Рэйнар искал еду, я сходил к озеру и принес воды. Повесил над огнем. Ночь прохладная, так что кружка чаю не помешает. И нам, и этому медведю Мэдду Стоуку.

В общем, если отбросить его постоянное бурчание и невнятный рассказ с набитым ртом, то картина вырисовывалась очень интересная. Хоть и не новая. Для всех времен и миров. В городке Брэйонд, в который мы с Рэйнаром и направлялись, жил местный барончик. Да, я знаю — норр. Имя мудреное, так что я его не запомнил. И любил этот барончик портить девок. Мало того — замужними женщинами тоже не брезговал. И вот, как это часто бывает, приглянулась ему женщина. Жена Мэдда Стоука.

Женщина избегала старика как могла, но один раз, когда Мэдд был в отъезде, норр сам наведался в гости. Пьяный. И не один, а с компанией из десяти приятелей. Не знаю, что там произошло, но женщину они избили, а потом еще изнасиловали. Причем все и не по одному разу. А жена Мэдда ждала ребенка. Она не вынесла такого позора, и когда Мэдд вернулся домой, обнаружил ее мертвой. Повесилась.

— Моя малышка так и висела, — пробурчал он и сжал кулаки. — Дома… Рядом с детской кроваткой, которую я сделал. Как раз перед отъездом закончил.

Когда Стоук увидел жену мертвой, схватил топор. Испуганный сосед рассказал про приезд норра. В общем, Мэдд пришиб троих, но его повалили и связали. Бросили в сарай и пообещали утром казнить. Ночью он выломал решетку и бежал.

— И куда шел? — спросил Рэйнар.

— Некуда мне идти…

Первый день он прятался неподалеку от города, и кто-то из местных носил ему еду. Так он узнал про награду за свою голову. Решил бежать на север, но для начала ему надо было отсидеться и отомстить. Вот и вспомнил про это «нечистое» место. Решил, что здесь искать точно не будут.

— Я думал, посижу здесь, а потом вернусь.

— Хочешь отомстить?

— Да.

— Кто может подтвердить твои слова?

— Какие?

— О том, что твою жену изнасиловали?

— Ну я не знаю… Тут рядом рыбак живет. Он в тот день в городе был. Рыбу продавал.

— Кто еще?

— Весь город обсуждал, но что толку? Против норра законов нет.

— Ну хорошо, отомстишь ты, — кивнул ему. — А что будет потом?

— Не знаю, — вздохнул он и заглянул в опустевшую кружку. — Мне все равно.

— Откуда у тебя этот знак?! — неожиданно спросил Рэйнар и ткнул пальцем ему в грудь.

Молодец, Трэмп! Я, кстати, не заметил амулета. Встал и подошел поближе. Вот дьявол! На груди у Мэдда висел знакомый мне талисман. Я такой видел у старика. Тот же серебряный амулет в форме ромба. Растительный орнамент, похожий на переплетенные листья, и осколок черного камня.

— Это мой, — буркнул Стоук и сделал движение, словно хотел защитить талисман.

— Ты служил в охране короля?! — удивленно спросил Рэйнар.

— Да, — опять буркнул Мэдд и, сделав небольшую паузу, добавил: — Третий круг.

— Ничего себе, — протянул Трэмп и даже свистнул от удивления.

Теперь пришло мое время удивляться. Значит, старик, который меня подобрал и вылечил, тоже служил королю? Да еще не просто так служил, а в личной охране?! Судя по карте, которую он держал у себя в сундуке, был не самым простым воином! Ну и дела творятся в этом королевстве!

18

— Вы меня отпускаете?! — вытаращился Мэдд, когда на рассвете Рэйнар начал развязывать ему руки.

— А что нам с тобой делать? — Я пожал плечами. — Тащить к норру? Извини, приятель, но роль палачей нам не по душе.

— Если богам будет угодно, то поймают и без нас, — поддакнул Трэмп, сматывая веревку.

— Кстати, там, на камне, мы оставили для тебя немного еды и два даллинора. Думаю, что пригодятся. — Я подождал, пока Рэйнар сядет в седло, и махнул рукой: — Удачи!

Мы развернулись и со звонким цоканьем двинулись к мосту. Перестук подков отражался от разрушенных стен и казалось, что у нас не три лошади, а как минимум десять. Понемногу светало, и над водой легла густая пелена тумана. Спали мало, но тем не менее чувствовали себя отдохнувшими. Даже наш здоровяк и то немного подремал. Кстати, а синяк у него все-таки появился. Под левым глазом. Мой скромный подарок. Думаю, если ощупать его голову, то и шишка найдется — подарок от Рэйнара.

— Погодите! — раздался крик, и мы натянули поводья. Я оглянулся и увидел Мэдда, спешащего к нам.

— Мастер Серж!

— Что случилось?

— Беззаконие ради закона? Я прав?

— Да, это так.

— И вы, мастер Рэйнар?

— Нет, я не рыцарь, — покачал головой Рэйнар Трэмп и после короткой паузы с некоторой гордостью закончил: — Но я воин. Воин Черных Псов.

— Да хранят вас боги! В пути и в бою, — важно кивнул Мэдд. Потом развернулся и пошел обратно к донжону.

Мы с Рэйнаром переглянулись и двинулись дальше. Перебрались на берег и углубились в лес. Чавкающая под копытами грязь сменилась упругим мхом, а сквозь ветви деревьев пробились первые лучи солнца. Хорошее утро. Очень хорошее. Трэмп повеселел и даже замурлыкал любовную песенку. А может и не любовную, кто его знает? Я особо не прислушивался, но слова: «И мы с тобой, милашка, останемся вдвоем…» повторялись не один раз. Раз вдвоем — значит, про любовь. Что там еще делать-то? Тем более на сеновале.

Озеро оказалось неожиданно большим. Не столько в ширину, сколько в длину. На карте оно выглядело как кривой огурец. Кстати, огурцов я здесь тоже не обнаружил. Жаль.

Пока обходили озеро, наступил полдень. На другой стороне появилась тропа. Сквозь деревья увидели блестящую рябь воды и серые развалины замка. Те самые, которые покинули этим утром.

— Теперь это обитель не троллей, а Мэдда Стоука, — хмыкнул Рэйнар.

— Ну к дьяволу такую обитель! И такую судьбу тоже.

— Да, — согласился парень. — Ему не позавидуешь.

Кстати, о нечистой силе. В мире Асперанорра, где свободно болтается вся эта нечисть в виде оборотней, вампиров и троллей, нет определения чёрта как образа. Есть общий термин, означающий всю нечистую силу или, если быть точным — злого духа. На местном языке — «дрэнор». Нечто, похожее на «живущий под землей» или «обитающий в недрах». Так что если я упомяну чёрта или дьявола, то это именно дрэнор.

Потом мы добрались до перекрестка. Там был установлен деревянный столб с прибитой доской в виде покосившейся стрелки. Стрелка намекнула, что все желающие добраться до Брэйонда, должны держаться правее. Что мы и сделали. Но не успели подняться на пригорок, как увидели человека, сидящего на придорожном камне.

— Вот дьявол, это же Мэдд!

— Может, это нечистая сила, принявшая его обличье?! — пробормотал Рэйнар.

Он пробурчал что-то нечленораздельное и настороженно посмотрел по сторонам.

— Сомневаюсь, — хмыкнул я. — Вряд ли нечистая сила будет сидеть с мокрой задницей на холодном камне и ждать, пока мы проедем по дороге. Посмотри, с него же вода просто ручьями течет!

Тем временем мы подъехали поближе. Мокрый здоровяк сидел и хмуро смотрел на нас.

— И как водичка в озере?

— Холодная…

— И зачем ты туда полез? Решил утопиться?

— Мастер Серж, — Мэдд встал, глубоко вздохнул и посмотрел на меня, — возьмите меня с собой.

— Зачем? — прямо спросил я и облокотился о луку седла.

— Мне доводилось слышать о вас. Я знаю, что среди вас не только посланники огненного дракона. Есть и обычные люди, которые вам служат и помогают убивать нечисть, живущую в этом мире. И я подумал, — он сделал небольшую паузу и опять вздохнул, — что если мне некого любить, то найдутся те, кого я могу ненавидеть!

— А еще ты слышал, — сказал я, — что мы никогда не бросаем своих людей в беде. И мстим за них. Так?!

— Да. — Он опустил глаза. Потом поднял голову и упрямо посмотрел на меня. — Да, это так.

— Ну раз так, то слушай… Ты знаешь, кто я такой. И ты знаешь, как меня ненавидят в этом мире. Меня и моих братьев. И если ты присоединишься к нам, тебя будут ненавидеть еще больше, чем нас. Потому что ты житель этой земли. Ты, вставший на сторону чужаков!

— Чужаков, уничтожающих нечисть.

— Иногда мы убиваем и простых людей.

— Я знаю. Но я воин. Вы можете меня испытать!

— Нет уж! Мне и прошлого раза достаточно, — усмехнулся я и дотронулся до шеи. — Она до сих пор как деревянная.

— Мастер…

— Воин, служащий рыцарям Черных Псов, получает пять грассноров в год и имеет право на часть добычи, захваченной в бою. Тебя устроят эти условия?

— Да!

— Хорошо. Становись на одно колено и повторяй за мной: Я, Мэдди Стоук…

— Я Мэдди Стоук…

Даже Рэйнар Трэмп, уже принявший такую присягу, и тот выпрямился и слез с лошади. Правильно, нечего свысока смотреть на боевого товарища. Когда ритуал был закончен, я убрал свой кинжал в ножны и обнял здоровяка. С таким же успехом можно обнять гранитный валун, лежащий на обочине дороги. Ощущения будут те же.

В общем, я обеднел еще на один грасснор, выплаченный новому воину. Прикинул в уме баланс: да, так и есть. В остатке у меня сто двадцать восемь даллиноров и куча расходов. С другой стороны — два бойца тоже не лишние. Тем более такие, как Мэдд Стоук и Рэйнар Трэмп. Ну а норр Брэйонда… Он сам виноват. Нечего было членом размахивать.

— Я лучше пешком пойду, — пробурчал Мэдд.

— Почему?

— Эта бедная лошадка меня не выдержит. Даже если вещи разделим на всех.

— Да, пожалуй что ты прав. Кстати, как, ты говорил, зовут этого норра из Брэйонда?

— Ауэр норр Брэйонд.

— Изящно… Простенько и со вкусом.

До городка мы добрались только через трое суток. Увы, но пеший конному не товарищ. Так что мы больше прошли пешком, нежели проехали в седлах. На исходе третьего дня вошли в город. Мэдда с нами не было.

Мы с Рэйнаром остановились на постоялом дворе. Эта маленькая гостиница разместилась недалеко от базарной площади. Двухэтажное здание с белыми глиняными стенами и фундаментом из дикого камня. Вдоль второго этажа шла галерея, на которую выходили двери и окна комнат. Открытый, засыпанный песком двор. В глубине виднелись двери конюшни. Кухня размещалась в левом крыле. Обеденный зал находился по центру. В правом крыле кладовые и жилье для слуг и служанок.

Это вызвало небольшое удивление, но, когда мы вошли внутрь, все стало на свои места. Гостиницы претендовала на «пять звезд». Разумеется, по местным меркам. Цены ох… Ох у них и цены! Ужин нам обошелся в тридцать пять мюнтов. За две похожих на каморки комнаты отдали по десять мюнтов. Постой трех лошадей — по три мюнта за каждую. Шутки в сторону, господа! Ночевка обошлась в двенадцать даллиноров и четыре мюнта! Дорогое удовольствие! Я спросил гостиницу попроще, но хозяин важно заметил, что все гостиницы города принадлежат племяннику здешнего норра, и цены на услуги одинаковые.

Твою мать! Ничего не меняется!

Мы перекусили, смыли дорожную пыль и отправились разглядывать город. Обычный средневековый городок. Домов сорок, не больше. Все они расположились вдоль одной улицы. Привычная архитектура для здешних мест. Дома по большей части одноэтажные, с крышами, на которых зеленеет трава. На удивление чисто. Видимо, я чего-то не понимаю в этом средневековье! Посередине на небольшом холме — замок местного норра. Крытый, между прочим, черепицей! Да, того самого норра! Любителя выпивки и чужих жен. В центре городка — единственный перекресток. Налево — к замку. Направо — к пристани. На углу — кабак.

Я забыл упомянуть, что городок расположился на берегу реки. Довольно приличной на вид. Метров семьдесят шириной. У пристани заметил несколько лодок. Две из них были побольше размером и напоминали поморские карбасы.

— Жаль, этот разбойник не видел рисунок на вашем жилете, — заметил Рэйнар. — Глядишь, и цену бы сбавил.

— Тебе неприятностей в жизни мало? Успеется…

Да, в гостиницу мы зашли, не снимая плащей, и волка на моей спине хозяин не видел. Это и к лучшему. Кто знает, как отреагируют местные жители? Гореть на костре мне не хотелось. Быть изгнанным из города — тоже. И вообще — сдается, что все эти рассказы: «И люди в страхе разбегаются, услышав перестук копыт черных коней и лай ужасных псов», — хороши тогда, когда за твоей спиной десятка два всадников, увешанных железом с головы до ног.

Для начала мы заглянули в лавку, где торговали тканями. Пока Рэйнар разглядывал какие-то тряпки, я узнал, где находятся портной и оружейник. Как оказалось, здесь целых два портных и два кузнеца. Поблагодарив, я оторвал Рэйнара от созерцания холщовых штанов и поволок его за угол.

Первой на глаза попалась оружейная лавка. Как и любой нормальный мужик, я всегда с удовольствием разглядываю милые сердцу железки. Может, и не взглядом профессионала, но с очень-очень большим удовольствием.

Зашли…

Посмотрели…

Приценились…

Я понял, что с чистой совестью могу пришить пуговицу на лоб. Как зачем? Чтобы губу пристегивать. Потому что цены здесь просто зашкаливали! За паршивый кинжал, жалкое подобие того изделия гномов, что висело у меня на поясе, местный мастер-кузнец запросил пятнадцать даллиноров.

Про мечи можно было не спрашивать, но я набрал в легкие побольше воздуха и спросил. Самый паршивый стоил двадцать пять даллиноров, а тот, который мне понравился, — сто. Зарплата Рэйнара за два года. Вспомнил волков, которых убил простым топором, и приценился к секирам и боевым топорам. Тридцать и пятьдесят. Стоп! Я чего-то не понимаю в здешних ценах… Или есть нечто особенное в этом городе, отчего торговцы изображают московские бутики.

К портному мы не пошли…

19

Вечером завернули в кабачок, расположенный на углу. Местные жители посмотрели на нас и вернулись к своим неспешным беседам и пиву. Так было до тех пор, пока в кабаке не появились охранники норра — два черноглазых парня с наглыми мордами. Они потребовали вина и уселись за стол. Буквально через несколько минут кабак начал пустеть. Прямо на глазах.

— Охрана южан, — поморщился Рэйнар.

— В смысле? — переспросил я.

— Охрана норра состоит из южан. Жители южных островов Асперанорра. Сильны лишь тогда, когда нападают толпой. Поодиночке, — Трэмп презрительно сплюнул на пол, — дрянь, а не бойцы. В битве при Крэйо их сотня побежала с поля боя и подставила нас под удар вражеской конницы. Кстати, тогда погиб норр, у которого я служил оруженосцем. Крысы, а не воины.

— Нам это на руку.

— Кстати, я тут поговорил со одной языкастой служанкой. Она утверждает, что в замке сорок пять человек охраны. Богатый у них норр.

— И очень щедрые жители, раз терпят такую погань.

— Вы правы.

— Пошли в гостиницу, Рэйнар! Здесь воняет падалью.

— Да, мастер.

С легкой руки здоровяка Мэдда и Рэйнар начал называть меня мастером. Ладно, потом с этим разберемся. Нашли мастера. Про награду, назначенную за голову Мэдда, нам рассказал хозяин гостиницы. Кстати, награду повысили до двадцати даллиноров.

Хозяин рассказал не просто так, а в виде премии за то, что мы заказали кувшин лучшего вина. Вы представляете себе вино ценой в даллинор? Нет? Ваше счастье! Жуткая кислятина. Если вам доведется бывать в Брэйонде — никогда не пейте эту дрянь! Пиво здесь лучше и гораздо дешевле. Кстати, ребрышки, которые тут вымачивают в пиве, а потом жарят на свином сале — просто объедение! Попробуйте — не пожалеете!

Мы решили не жадничать и пригласили хозяина выпить. Он и выпил с удовольствием, и информацией поделился. Мол, где еще такие деньги заработаете, как не в нашем славном городе?! Цените, наемники, мать вашу так… Ищите злодея! Ату! Фас!!!

Оценили. И вино, и разговорчивость трактирщика. Так оценили, что напоили, чтобы выслушать еще несколько историй из жизни местного бомонда. Надо заметить — весьма поучительных историй! Иногда полезно послушать, кто из местной знати не любит градоначальника. Когда хозяин отправился спать, мы тоже решили не засиживаться. Завтра ранний подъем, и вперед, на охоту! За «грязным убийцей» Мэддом Стоуком!

Да, пришлось нам побегать. Точнее — не побегать, а как следует побудить спящего красавца. Видимо, Стоук, спрятавшись в пригородном лесу, решил отоспаться за месяц. Растолкали, перекусили захваченными в гостинице припасами и пробездельничали до самого вечера. Потом поднялись, связали нашего «злодея» и взвалили его тушку на лошадь. Бедняжка даже присела под таким весом. Да, тяжело тебе, маленькая, но придется потерпеть. Совсем немного.

В город я въехал не прячась. Сняв плащ. Позади меня следовал Рэйнар, ведущий в поводу лошадь со связанным Мэддом. Мы проехали по главной улице, получили свою порцию ненависти, которая просто сочилась из глаз местных жителей, и свернули к замку.

У ворот стоял какой-то черноволосый ублюдок. Он лениво жевал, пока не рассмотрел меня повнимательнее. Немного побелел. Перевел взгляд на связанного Мэдда и побелел еще больше.

— Скажи норру Брэйонда, что прибыл мастер Серж с пойманным Мэддом Стоуком. Что встал, тварь?! Живее!

Охранник исчез, словно сквозь землю провалился. Не прошло и пяти минут, как во двор высыпало человек двадцать. Я спиной почувствовал, как напряглись мои парни. Ко мне подошел начальник стражи.

— Мастер Серж?

— Да, я мастер Серж. Рыцарь Черных Псов.

— Этерн дарр! Норр Брэйонда примет вас в зале. Мы можем забрать пленника?

— Пленника я вручу норру. Собственноручно. Если вы так боитесь этого толстяка, то можете его обыскать. Он без оружия.

— Да, конечно. Прошу вас…

Мы поднялись по лестнице, ведущей на второй этаж, и прошли под аркой с поднятой решеткой. Галерея отозвалась гулким эхом наших шагов, и через несколько минут мы уже входили в зал.

Я был разочарован! Вот этот мелкий козлина — норр Брэйонда?! Воистину урод! Ростом около метра пятидесяти и худой как щепка. Длинная узкая борода и круглое лицо с маленькими поросячьими глазками. И эта тварь держит в страхе весь город? Что вы творите, боги, если позволяете жить такому ничтожеству?!

Вдоль стен стояло человек десять охраны и несколько придворных. Среди них я увидел и толстяка, про которого нам рассказывал хозяин гостиницы. Вот ты какой, наследник!

Я подошел ближе и слегка склонил голову. Нас разделяло два метра, но я отсюда чувствовал, как от норра воняет псиной и потом.

— Этерн дарр! Вы мастер Серж?

— Этерн дарр! Да, ваша честь!

— Ваш поступок несколько нас удивил, — этот козел даже головой затряс от радости, — но признаюсь, что и обрадовал.

— Я рад, что сумел оказать эту маленькую услугу, норр Брэйонд!

— Она не такая уж и маленькая, если судить о награде, не правда ли?

— Вы совершенно правы…

— Да, — слегка грассируя, заметил он. — Вчера мы объявили о награде. Награде в двадцать даллиноров! Пожалуй, вы единственный, кто заслужил деньги полностью. Даже без вычета наших обычных налогов на благоустройство города.

— Я с радостью внесу посильную лепту в украшение ваших улиц, норр!

— Похвально, очень похвально… Теперь мы понимаем, что о ваших братьях рассказывают больше небылиц, чем правды. И ваши разумные поступки, направленные на сохранение порядка в наших землях, лишь подтверждают мое мнение!

— Вы слишком добры ко мне, норр! — улыбнулся я.

— Я воздаю должное вашим достоинствам, мастер Серж.

— Я тоже всегда воздаю должное… Тварь…

— Чт…?!

Пискнуть он не успел. Даже крик застрял в его глотке, когда я рванул вперед и эти два шага пролетел за короткое мгновение. Захват! И вот — одной рукой я держу его за горло и сдерживаю желание ткнуть другой рукой посильнее, чтобы клинок вошел в горло и застрял в этом гнилом черепе. Хоть он и маленький, этот старик, но прикрыться им можно. Что я и сделал.

Стража рванула вперед, и даже несколько придворных лизоблюдов изобразили слабое трепыхание. Рэйнар выхватил меч, несколько раз крутанул им в воздухе и с милой улыбкой встал рядом со мной. А вот и Мэдд очнулся. Он что, заслушался или решил, что его предали? Нет, пришел в себя! Взревел, но наткнулся на мой взгляд и умолк. Встал с правой стороны и, оскалившись, начал сбрасывать веревки. Плохо мы его связали. Ох как плохо…

В двери влетело еще пять человек. У тех, кто стоял у двери, двуручные мечи. Еще у двоих охранников — полуторные. Господи, зачем они вам в замке?! Полы царапать?!

Ну а теперь давайте играть, мальчики! Опыт моего мира против вашего!

Вместе с норром сделал шаг вперед и обвел взглядом низкорослых загорелых парней, застывших передо мной.

Удар снизу вверх! В шею у подбородка. По моей руке потекла кровь. Кровь норра. Я не видел, как умирает этот старик, но чувствовал, как дрожит его тело. И видел остолбеневших воинов, готовых ринуться в бой. Пока — готовых. Все, норр сдох. Обмяк, как тряпка. Слава богам! Увидел, как один из придворных набирает воздух в легкие. Сейчас он крикнет, и эта толпа сметет нас. Нет, мальчики, не все так просто!

Вытянул из горла убитого кинжал и медленно обвел им зал, держа за горло тело убитого норра. Голос немного хрипел, но так даже лучше. Акустика в зале шикарная. Как в Большом театре, черт меня возьми!

— Вас… больше десяти человек… И вы… Вы, конечно, меня убьете… Но перед тем как умру, я успею забрать две или три жизни… И конечно, я заберу души…

Тихо в зале… Даже мои парни, стоящие позади меня, и те притихли.

— Кто из вас пожертвует своей душой, чтобы убить одного из Черных Псов?!!

Кажется, пролети сейчас муха — услышу.

Тишина. Мертвая.

— Кто?!!

Все, они не будут нападать. Они начали переглядываться, не решаясь сделать первый шаг назад. Ведь перед ними не просто смерть, а та, которая поглотит их полностью. Вместе с душой.

— Пошли вон отсюда… Твари…

Вот дрогнули первые. Сделали первые шаги к дверям… Я швырнул труп наземь. Он мне больше не нужен. Но куда? Не так быстро, парни!

— Стоять! Кто наследник умершего норра? — увидел, как забегали глаза толстяка, стоящего неподалеку. — Это ты?

— Что? Я… не знаю точно, но…

— Я не собираюсь убивать наследника. Хочу с ним говорить.

— Да, это я.

— Ты знаешь, что мы убиваем не только виновных, но и весь их род.

— Но вы…

— Да, — кивнул я, — сказал, что не буду тебя убивать. Наследник — не значит родственник. Не правда ли?

— Это так, — осторожно согласился толстяк.

— И сколько же стоит отречение от этого дохлого старца, который занимался колдовством и творил дела, угодные дьяволу?! Или он забыл, что колдовство неугодно нашему королю?!

— Но он никогда…

— Что?!!

— Да, старик-норр и правда… иногда…

— Я убил нечисть! Сколько ты, чужой человек, унаследовавший место норра, заплатишь за спасение своего города?

— Двести даллин…

— Ты так дешево ценишь жизнь твоих горожан? — судя по его взгляду, он меня плохо понял. — Хорошо, я спрошу иначе. Во сколько ты оцениваешь свою душу?!

— Тысяча…

— Две тысячи. Иди, ищи деньги. А мы прогуляемся по этому замку. Ты ведь не против?

— Да, да, конечно…

Гулять по замку не хотелось. Было противно. Казалось, весь воздух пропитан липкой грязью, кровью и слезами людей, замученных стариком. Лишь Мэдд шел спокойно. Только глаза стали пустыми и мертвыми. Да, месть, она опустошает. Я знаю.

20

Мы спустились по лестнице и вышли во двор. Охрана, дежурившая при дворе, звенела доспехами и оружием, но осторожно. На почтительном расстоянии. На середине площади лежал камень. Не знаю, что он символизировал, но как лавочка подходил нам идеально. Я сел и вытянул ноги. Только сейчас почувствовал, что начинает отпускать напряжение. Нервы. Все нервы.

И самое обидное, что я ничего не почувствовал, убив этого старика. Так что с этими душами. Сами понимаете. Сказки все это. Глупые детские сказки. Убил — словно крысу придушил. А он и был крысой, этот старый норр. Солнце клонилось к закату, и я с большим удовольствием подставил лицо уходящему теплу.

— Мастер…

— Да, Мэдд.

— Здесь хорошие лошади, — намекнул он. — Покойный норр заказывал их на западе, а там знают толк в лошадях.

— Ты прав. Выбери нам лошадей. Ну и себе, конечно. Чтобы под комплекцию подходила.

— Лошадей?

— Нам необходимо по две лошади каждому. Не считая тех, которые стоят у ворот.

— Конечно, мастер! — зло ощерился Мэдд и пошел в конюшню.

Следом за ним потянулся и Рэйнар. Через полчаса во дворе стояли шесть оседланных лошадей. Когда я их увидел, у меня челюсть отвисла. Порода? Откуда мне знать названия местных пород?! Похожи на фризских. И все как на подбор вороные. Как же они хороши! Даже пустота, убивавшая мою душу, начала таять и наконец исчезла. Я сидел на камне и любовался лошадьми. Какие же они прекрасные, эти лошади!

Полчаса спустя во двор вошел наш толстяк с тремя увесистыми сумками из желтой кожи. Две тысячи даллиноров, это вам не шутки. Шесть килограмм чистого серебра, черт меня побери!

Новый норр увидел оседланных лошадей и едва не лишился чувств. Потом он собрал всю волю в пухлый кулачок и подошел ближе.

— Здесь двести серебряных грассноров, мастер Серж!

— Я надеюсь, что нет нужды проверять?

— Конечно нет! Ровно двести монет! Можете мне верить!

— Ваше имя?

— Уэрт…

— Рад знакомству, Уэрт норр Брэйонд! — Я поднялся и кивнул этому новому властителю. Судя по тому, что он зажмурился от удовольствия, я был первым, кто назвал его новым для него титулом. Потом посмотрел на него и ужаснулся. Как же он преобразился, этот Уэрт! Одно мгновение, и все — передо мной стоял совсем другой человек.

В его жадных глазах уже мелькали замыслы и планы, новые штрафы и новые налоги, которые он решил взвалить на плечи бедных горожан. Плескалась тяжелая, темная кровь. Этот глупец выпьет все соки из города. Досуха! Покойный старик даже и представить себе не мог, каков этот наследник. Но это, как ни крути, уже не наша забота. Есть и другие, не менее важные.

— Я тоже рад этой встрече, — кивнул Уэрт и добавил, подчеркивая каждое слово: — Нашей очень полезной встрече.

— Надеюсь, что не последней? — добавил я и полюбовался его внезапной бледностью.

— Да, конечно…

— Кстати, один из моих воинов, — я бережно взял нового норра под руку и продолжил: — рассказал про удивительный обычай вашего города.

— Какой именно? — насторожился толстяк.

— Вы ведь не будете возражать, если мы возьмем несколько ваших лошадок? Говорят, что старик любил одаривать своих друзей лошадьми из своей конюшни.

— Д-да…

— И дарить оружие из личной коллекции. Так ли это, любезный Уэрт норр Брэйонд?

— Д-да, — с последним утверждением вышло хуже. Он не рассчитал, и голос дал петуха.

— Ваша безграничная щедрость просто поражает! Меня так и тянет на подвиги во имя этого прелестного города.

Новоиспеченный норр, видимо, представил, какие подвиги я могу здесь устроить, и слегка позеленел.

— Ну же, Уэрт! Не будьте таким букой! Мы же ваши друзья! — мило улыбнулся я. И тихо, не переставая улыбаться, добавил: — Показывай оружейную, паскуда…

— Прошу, — сказал он и поднял руку. Пальцы дрожали.

Если бы не затхлая вонь, царящая в этом замке, то в оружейной я бы и остался. На всю жизнь. Сидел бы, протирал тряпочкой эти клинки. Даром у меня в сумке до сих пор банка с маслом лежит? Вот бы и занимался. И никакой нечисти. Ни вампиров, ни троллей, ни оборотней. Судя по восторженному виду Рэйнара — он думал так же. Увы, но вакансия оружейника в этом замке нам не светила.

Жаль…

Очень и очень жаль…

Мы долго бродили по залу, но под конец остановились у одного из стеллажей. Да, здесь было на что посмотреть! Даже такому дилетанту, как я. Рэйнар поначалу стеснялся, но потом расхрабрился. Выбрал боевой топор, а заодно и новый щит. Опять круглый. Кстати, такой же щит выбрал и Мэдд. Кроме щитов парни выбрали два шлема-барбюта. Ничего так. Конечно, это не араевский на три четверти, но зато более крепкий. Посмотрел я на них и тоже взял. И щит, и шлем, и топор. Вот с клинковым оружием вышла заминка. Парни долго спорили, а потом их мнения разделились, и каждый выбирал для себя. Им хорошо! Они знают, что выбирают! А мне что делать?

Я бы, наверное, так и мучился, бродя среди сверкающего великолепия, если бы не увидел одну вещь. Меч. Странный он какой-то. По ручке и гарде — полуторный. По длине — короче, чем бастард. При моем росте в метр девяносто это не столь критично, но тем не менее. Клинок стоял в самом углу, за какими-то длинными полутопорами, полукопьями. Бердыши? Не знаю, я не специалист. Полез в угол, перемазался в пыли, но меч достал. Дьявол, как же он хорош! Он словно лег в руку и прикипел к ней!

— Этерн дарр, мастер Серж! Это вещь гномьей работы, — прошелестел рядом чей-то голос.

Этот голос мне напомнил шипение змеи. Тихий, почти неслышный, но жутко опасный. Я повернулся и увидел маленького старичка. Нет, это не гном. Это горбун. Крючковатый нос, усеянный красными прожилками. Обвисшие веки, а под глазами набухшие тяжелые мешки. Впалые щеки и бесцветные, плотно сжатые губы. Ходил медленно, но руки двигались быстро. Судя по виду и одежде, покрытой жирными пятнами, он здесь главный. Хранитель всего этого великолепия.

— Это арг-норр? — спросил я.

— Нет, — покачал головой старик. — Но этот меч создали гномы.

— Он без заговора?

— На нем нет наложенных чар.

— И для кого он был изготовлен?

— Для моего старого хозяина…

— Для умершего норра? — поморщился я. Не хотелось бы брать личное оружие этой твари.

— Нет, — опять зашипел горбун. — Мой хозяин правил этим городом гораздо раньше. Он был хорошим правителем, и люди любили его.

— Даже так? — хмыкнул я. — Хороший правитель — это звучит слишком красиво.

— Нет, вы не правы, мастер Серж. Он и правда был мудр и хорошо относился к людям.

— Хотелось бы верить.

— Верьте, — этот голос будто завораживал, — и заберите меч себе, мастер Серж. Он словно создан для вас. Я вижу.

— Видите?

— Знаю…

Через несколько минут подошли мои парни. Рэйнар сиял, как новый грасснор. От радости. Будь его воля, он бы половину оружейной вынес, но, увы… Надо знать меру. Мы все-таки в гостях, а не дома.

Вышли, навьючили добычу на трофейных лошадей, полюбовались на загрустившего норра и выехали за ворота. В чересседельной сумке позвякивали три мешка серебра. Когда я проезжал под надвратной башней, натянул поводья и остановился. Рядом с охранниками стоял начальник стражи.

— Да, мастер Серж? — предупредительно начал он.

— Я забыл сказать одну вещь Уэрту норр Брэйонду. Думаю, что и вам могу довериться.

— Я весь внимание, мастер.

— Если кто-то из ваших людей, когда мы уедем, захочет поехать следом, чтобы, — я сделал небольшую паузу, — чтобы проводить нас или просто пожелать хорошей дороги, то пусть подъедут завтра к гостинице. Там попрощаемся. Я не люблю, когда меня тревожат в дороге.

— Да, мастер Серж, конечно!

— Я надеюсь на вас.

— Не подведу.

Все, больше не буду ничего говорить. Я просто устал. Эта авантюра выпила из меня все соки. И я, как выжатый лимон, направился в сторону гостиницы, даже не замечая, с какой ненавистью смотрят на нас жители. На меня, на Рэйнара Трэмпа и тем более на Мэдда Стоука. Если бы они могли, то выдернули бы нас из седел и разодрали в клочья. Или сожгли. Прямо на перекрестке. Потом бы зашли в кабачок и мирно обсудили казнь этих «тварей». И все тихо, мирно и благородно. Выпив по пиву, жители разошлись бы по домам, заснули, и улыбались бы во сне.

Разве не так?

Так!

Кто же из нас большая тварь?!

По дороге мы все же заехали к портному. И два его мастеровых ползали вокруг моих ошалевших парней, снимая с них мерки. Да, ребята, есть такое слово — надо. Терпите. Наш заказ обещали выполнить к завтрашнему полдню. Рэйнар обрадованно хрюкнул, но портные, как это часто бывает, его не поняли и сразу внесли изменения в заказ. Обещали воинам доставить обновки к рассвету. Учитывая, что начало смеркаться, мы не стали спорить. Я заплатил десять даллиноров аванса и вышел. Все, надо ехать в гостиницу! Хватит на сегодня.

Там заняли добрую половину конюшни. Шесть трофейных лошадей и три наших. Хозяин только глазами хлопал и подсчитывал барыши. Заплатили. Не торгуясь. Выложили двадцать один даллинор и два мюнта. В моем кошельке сиротливо звенели семьдесят два даллинора. Конечно, если не считать тех двух тысяч, которые бережно прижимал к груди Рэйнар Трэмп.

Все только начиналось.

И словно в подтверждение моих слов услышал знакомое карканье. Да, это вернулись наши вороны. И когда я вышел на галлерею постоялого двора, мне на плечи сели сразу два ворона. Нур и Нор.

— Ка-арр-р!

21

Рэйнар стоял у конюшни и о чем-то мило беседовал с хозяином гостиницы. Рядом с ними топтался Мэдд и ждал обещанного ужина. Просто местечковая идиллия, а не жизнь.

— Я правильно говорю? — хмыкнул я, обращаясь к ворону, сидевшему на моем плече.

— Ка-арр-р!

Резкая боль ударила по глазам, уши заложило, а затылок превратился в ледяную глыбу. Я стоял, с такой силой вцепившись пальцами в перила, что казалось, еще немного, и темное дерево пойдет мелкими щепами. Ладони обожгло резкой болью. Спустя секунду боль исчезла, и на смену пришло ощущение прохладной сырой кожи. Нет, я не Сергей. Я ворон. Ворон Нор, сидящий на плече черного рыцаря.

Боль отступила, и я увидел залив. Он врезался в каменистый морской берег большим полукругом. Будто неведомый великан взял и откусил часть суши. Видел серые скалы, окружающие залив, деревню на берегу и суровых бородатых мужчин, вытаскивающих на берег лодки. В глазах опять потемнело, и перед взором возник огороженный забором двор.

Здесь, в загаженном свиньями углу, сидел полуголый мальчуган. Лет десяти-двенадцати, не больше. Он сидел в железном ошейнике, прикованный к железной цепи как дворовый пес. Страх плескался в его глазах, но вместе с ним плескалась и добрая порция злости. Злости и упрямства. На шее болтался какой-то маленький круглый медальон. Серебряный. Я не видел изображения, но чувствовал рисунок. Профиль оскаленного волка. Нет, не такого, как у меня на жилете, но тем не менее. Это волк.

И какой-то седобородый старик, одетый в длинную хламиду, присел напротив мальчика и повторял одни и те же слова.

— Ну же… Призови своих братьев… Призови их! Ты можешь. Зови, сучье племя!

Мою щеку обожгло болью, словно не ребенка, а меня хлестнули по лицу. Сволочь…

Видение исчезло. Лишь обессиленный Нор сидел на плече с приоткрытым клювом. Судя по всему, эти видения изматывают птицу не меньше меня. Рядом с нами по перилам важно расхаживал Нур, изредка постукивая клювом по темному дереву. Я вытер холодный пот с лица и посмотрел на ворона.

— Лети. И постарайся присмотреть за этим парнем…

— Ка-арр-р! — Нур сорвался вниз. Пролетел над испуганным хозяином гостиницы и взмыл в темнеющее небо.

— Ка-арр-р!

— Ну а тебе, как мне кажется, надо немного отдохнуть. — Я посмотрел на вторую птицу и пошел в комнату.

Нор даже есть не стал. Перебрался на спинку стула и, нахохлившись, закрыл глаза. Я плеснул в кружку чистой воды из кувшина, положил рядом кусок хлеба и вышел из комнаты.

— Мастер Серж! — Внизу у лестницы стоял хозяин гостиницы.

— Что?

— Я любовался вашими лошадьми и подумал…

— О чем именно?

— Вы не продадите одну из них? Вот ту, каурую?

— В вашем городе никто не торгует лошадьми?

— Торгуют, но…

— Но цены кусаются, — закончил я.

— Да, это так, — понуро кивнул хозяин. — А если купить в другом городе, то все равно придется заплатить пошлину нашему норру.

— А если вы купите у меня, то разве освободитесь от налога?

— Налог платит продавец, — осторожно заметил мужчина. — А вы, мастер, свободны от всех налогов. Тем более в нашем городе…

— Каурая лошадь не моя, а Рэйнара. Спросите у него.

Я спустился вниз и прошел в гостиную, где уже накрывали на стол. Там сидел Мэдд и довольно хмыкал при виде блюд, выставленных на стол. Пища простая, но сытная. Хозяйский слуга поставил кувшин с вином. Опять эту кислятину глотать? Нет уж, увольте меня от такого удовольствия! Лучше пиво. Плеснул в кружку вина и осторожно попробовал. Хмыкнул… Попробовал еще раз. Хозяин, судя по всему, решил задобрить постояльцев. Вино напомнило мне лафит. Мягкое и шелковистое, с непонятным, но приятным привкусом.

— Хозяин, старый пройдоха, видимо, открыл бочонок вина, которым любил побаловаться его отец, — проворчал Мэдд, наблюдая за моим лицом. — Его предок знал в этом толк.

— Воистину прекрасный вкус, — кивнул я и налил еще.

Пока слуга таскал из кухни блюда, я пил вино и думал. Через несколько минут открылась дверь, и в зал вошел Рэйнар.

— Продал свою каурую старушку, — сообщил он с сияющим видом и выложил на стол монеты. — За сорок пять даллиноров.

— Молодец. А деньги зачем выложил? Это твои.

— Но вы же дали мне лошадь…

— Я дал тебе двух лошадей, которых мы взяли как трофей. Они принадлежат тебе. Как и лошади Мэдда. Как и оружие, взятое в замке. Это часть нашей добычи. Или ты забыл условия своей службы?

— Спасибо, мастер! Кстати… У нас еще две лошади.

— Вороного жеребца, который принадлежал погибшему Владу, тоже можно продать, если найдется купец. Влад, да упокоят боги его душу, был хреновым наездником. Испортил жеребца. Некогда возиться с его характером. Так что спроси у хозяина, может, найдет покупателя. За шестьдесят даллиноров, не меньше. Если найдется, то предложи и два седла, оставшихся от погибших. Они лишние.

— А эту смирную лошадку? Каурую. Она больше подойдет для женщины, чем для воина.

— Оставь. Для нее уже есть всадник.

— Всадник?

— Мой новый брат.

— Да, мастер!

Рэйнар кивнул и пошел общаться с хозяином. Забегая немного вперед, могу сказать, что вороного жеребца продали. Вместе с двумя лишними седлами. Выручили за это восемьдесят пять даллиноров.

Когда мы уже начали ужинать, я достал из кармана кошелек и выложил перед Мэддом тридцать монет.

— Завтра утром купи для нас продукты в дорогу. Вина, хлеба, крупы, вяленого или сушеного мяса. Соли, пряностей. В общем — все, что посчитаешь нужным.

— Да, мастер Серж, — важно кивнул Мэдд. — Будет сделано.

А потом мы налегли на еду. Посреди стола стояло большое блюдо с жареным поросенком. Его румяная корочка поблескивала в свете камина и просто требовала оценить пряный вкус и благородное искусство местного повара. Из пасти торчала веточка петрушки. Вокруг блюда примостились глубокие миски, исходящие крутым паром, и куски мягкого, еще теплого хлеба. Мясная похлебка была щедро приправлена перцем. Судя по жгучему вкусу — здесь присутствовали все сорта перца, который доставляли в Асперанорр с южных земель. Уже после нескольких ложек супа голод отступал, но вместо него голодным зверем набрасывалась жажда. Набрасывалась и требовала кружку вина, чтобы утихомирить бушующий в желудке пожар.

Мы отдали должное похлебке, оценили вкус вина и оставили груду костей от поросенка. Хозяин стоял за барной стойкой, сложив руки на жирном пузе, и благодушно улыбался, наблюдая за нашим аппетитом. Когда с едой было покончено, слуги унесли пустые тарелки и принесли миски с закуской. Соленья, вяленое мясо, нарезанное прозрачными кусочками, и стружки копченостей. Кстати, эти мясные «стружки» напомнили испанский хамон. По вкусу и ощущениям — мясо словно тает на языке. Тает, оставляя аромат можжевельника, и будит жажду.

— Слава богам, — кивнул Рэйнар и, отдуваясь, отодвинул миску. — Я так не наедался с тех самых пор, как мы взяли приступом Крэйо.

Мэдд покосился на Трэма, но ничего не сказал. Молча кивнул и присосался к пивной кружке. Вина он почти не пил.

— Хозяин! — Я поднял руку.

— Да, мастер Серж.

— Хочу помыться. Пусть приготовят бочку с водой, и погорячее.

— Будет исполнено, мастер!

После ужина парни взяли несколько кувшинов пива и решили посидеть, наслаждаясь тишиной и сытым желудком. Я захватил с собой кувшинчик вина и отправился в баню. Точнее — в помещение, расположенное за домом. Внутри была небольшая комната, где стояла ванна. Она скорее напоминала большую кадку или японскую офуро. Все уже было готово. Вода исходила паром, а рядом мелькали фигуры двух служанок.

— Все уже готово, мастер Серж! — Одна из них заметила меня и присела, изобразив нечто, похожее на книксен.

— Спасибо, милая.

— Что-нибудь еще? — Она стрельнула глазами.

— Немного попозже, — устало кивнул я. — Когда грязь отвалится.

— Мы можем сделать вам саргье.

— Саргье, говоришь, — задумался я.

Саргье или, в зависимости от наречия: саргьё, саргэ. Вещь очень приятная. Грубо говоря, это массаж. Причем жесткий. После него хочется уползти куда-нибудь в угол и зализывать раны, сожалея о синяках, и благодарить богов за то, что кости остались целыми. Невестка старика — Кэйра — один раз порадовала меня этим искусством. Я думал — сдохну. Как бы там ни было, но после этой процедуры чувствуешь себя заново появившимся на свет.

— Хорошо, — сказал я. — Но сначала все же смою грязь.

Когда служанки ушли, я разделся и, положив кинжал рядом с бадьей, опустился в горячую воду. Раздери меня дьявол, как же это здорово. На небольшой полке стоял горшочек с какой-то мазью. Нечто, похожее на мыло с легким запахом хвои. Я помылся, а потом закрыл глаза и задумался, прихлебывая из кувшинчика вино.

Первое, кто этот старик, который бил малыша? На сумасшедшего не похож. Но кто, находясь в здравом уме и трезвом виде, станет призывать черных рыцарей?! Ему что, жить надоело? Хм… Это не самый лучший способ свести счеты с жизнью.

Какой-нибудь одинокий обезумевший некромант? Странно все это. Рыцари разбираться не будут: одинокий ты или нет. Запалят деревню с двух концов, и все. Кто же это?

— Мастер Серж, — послышался женский голос.

Я приоткрыл один глаз и увидел служанку, которая предлагала сделать мне массаж.

— Да?

— Вы уже отдохнули?

— Да, — кивнул я и опять закрыл глаза. — Готов к тому, что мне начнут выкручивать руки и стучать по спине.

— Зачем же так грубо, — тихо сказала она.

Потом я почувствовал легкое прикосновение и ее губы, дотронувшиеся до моего плеча. Хм… Это немного не похоже на массаж, но тоже приятно. Я приоткрыл глаза и увидел обнаженную девушку.

— Закройте глаза, мастер. Вам понравится…

22

Из Брэйонда выехали утром. После того как закончили завтракать и парни получили новую одежду. Кстати, ворон Нор отдохнул, на рассвете сидел у окна и долбил клювом по раме. Пришлось выпустить.

Портные отказались брать деньги, и я не стал спорить. Просто сунул двадцать монет старшему из них и отправил восвояси. Нечего крохоборничать. Мы и так этот город хорошо… поимели. На две тысячи даллиноров, не считая лошадей и оружия.