Победитель

Глава 31 Мысли

Несмотря на военные действия, Парм, столица Ранига, жил своей обычной жизнью. Ворота города оставались открытыми и запирались лишь на ночь. Король дал на этот счет специальные распоряжения, потому что, с его точки зрения, только непосредственная опасность может препятствовать перемещениям торговцев, ремесленников и прочей трудовой силе. К торговле он относился очень серьезно и мечтал о том времени, когда сможет ее максимально облегчить.

Поэтому для отряда имис не составило бы труда проникнуть в Парм под видом торговцев, ремесленников или даже крестьян. В конце концов прятать свой аб на протяжении короткого времени сумеет даже ишиб среднего уровня. Существовал лишь минимальный шанс, что дежурный у городских ворот распознает их. Как правило, ишиб, выполняющий подобную работу, не обладал большой силой, к тому же сильно уставал, проверяя непрерывный поток людей. Михаил хотел бы изменить эту ситуацию, но у него элементарно не хватало хороших ишибов, особенно в условиях войны. Зато ишибы, находящиеся у ворот дворца, были обучены гораздо лучше.

Однако имис решили пойти официальным путем. При прохождении ворот они предъявили посольские грамоты. Их путь лежал к Гируну Пелану, послу Фегрида в Раниге.

Идя через Парм, отряд имис внимательно осматривался по сторонам. На первый взгляд, город выглядел обыкновенно. Разве что был довольно чист. Король пока что не начал большой перепланировки улиц, но собирался это сделать в ближайшее свободное время. По его мнению, большинство зданий в центре Парма вообще следовало снести, чтобы расширить проезжую часть. Также он планировал полное обновление дворца и увеличение площади города. Ему очень хотелось изыскать способ отказаться от крепостной стены. Кроме того, король собирался несколько улучшить быт горожан с помощью амулетов. Конечно, последнее должно было принести пользу в первую очередь короне, но так как ее власть опиралась на подданных, то и простым людям перепали бы определенные блага.

Естественно, имис не знали о намечающихся переменах. Но, видимо, что-то, связанное то ли с ними, то ли с новинками-амулетами, витало в воздухе. Возможно, это отражалось в поведении людей, в частоте и численности патрулей, в общем фоне ти или еще в чем-то, но гости города каким-то образом ощущали, что перемены грядут.

Безуспешно пытаясь вникнуть в причины неясных предчувствий, советник Шенкер и подчиненные ему имис достигли дома посла. Особняк Гируна Пелана был одним из лучших в Парме. Посол купил его относительно дешево во время осады столицы войсками принца. Тогда здания здорово упали в цене. Никто не мог предсказать, чем все закончится. Множество людей предпочитали иметь деньги, с которыми легко бежать в случае опасности, а не недвижимое имущество. Гирун предусмотрительно рассудил, что ему, как послу могущественной державы, в любом случае ничто не угрожает, и поэтому вложил деньги весьма удачно.

Хозяин трехэтажного особняка, отделанного белым мрамором, был не особенно рад гостям. В первую очередь из-за полномочий, представленных Шенкером. Эти полномочия передавали советнику право говорить от лица императора.

После совместного обеда Шенкер и Пелан остались наедине. Трапеза сопровождалась разговорами о малозначащих вещах. Имис не желали делиться своими планами с приближенными посла, а те держались весьма настороженно в такой компании.

Дождавшись, когда все покинут трапезную, советник и посол перешли к небольшому столику, стоящему у окна. Слуга принес вино, разлил его по бокалам и бесшумно удалился.

– Поразительно, – сказал Шенкер, бросая внимательный взгляд на столик. – Он налил абсолютно одинаковое количество вина в оба бокала. Где вы взяли такого слугу? Он раб?

Гирун скривился.

– Был рабом. Но мне пришлось его освободить. К счастью, он остался предан мне и не стал совершать глупостей.

– Пришлось? – удивился советник.

– Король Нерман настоял. Он заявил, что в его столице не будет рабов. И что это касается всех.

Вот теперь советник понял, что именно среди всего прочего казалось ему неправильным в Парме. По пути к дому посла он не встретил ни одного человека, который был бы похож на раба.

– А что ты думаешь о Нермане, Гирун?

Шенкер и посол уже давно знали друг друга. Они никогда не были в близких дружеских отношениях, но сохраняли уважительную отчужденность. Гирун выбрал политическую стезю, а Шенкер – военную. Никто из них не думал, что их интересы и сферы влияния пересекутся.

– Думаю, что он неплох как правитель. Со странностями, но неплох. Но кто из королей без странностей? Поэтому я предпочитаю обращать внимание лишь на эффективность.

– Нерман эффективен?

– Более чем. Вопреки моим прогнозам, даже отмена рабства не оказала пагубного влияния на экономику. А насчет военных дел… да ты и сам все знаешь. Миэльс бы никогда не смог сделать того, что совершил Нерман.

– Что же будет теперь, если Кмант и Томол окончательно проиграют?

Посол пожал плечами:

– Ясно что. Отдадут ранигские территории. Возможно, заплатят контрибуцию. Также думаю, что кое-что потеряют из собственных земель.

– Раниг усилится?

– Конечно. Но считаю, что это нам даже выгодно. Если усиление будет небольшим. Усиление Ранига равно ослаблению Томола и Кманта. Эти королевства хоть и мелкие, но часто доставляют нам беспокойство.

– Вот как, – задумчиво протянул Шенкер, отхлебывая вино. – Ты говоришь об этом так буднично… словно Раниг для нас дружественен.

– Почему бы Ранигу не быть дружественным? – поинтересовался Гирун. – Из-за убийства далла? Кстати, что там с этим делом?

– Ничего, все заглохло, – ответил советник. – Его величество прекратил расследование сразу после смерти Миэльса. Говорят, что обнаружились факты, которые указывали на его вину. Но я имел в виду не убийство далла, а амулеты.

– А… – Из голоса посла пропал всякий энтузиазм. – Амулеты для Фегрида уже не представляют опасности, не так ли?

– Амулеты Террота – нет. Но появляются новые виды.

– Многофункциональные? – спросил Гирун, уже зная ответ.

– Нет. Одно– или двухфункциональные.

– Тогда я не вижу проблем. – Посол допил свое вино и поставил бокал на столик. Он колебался – позвать слугу или продолжить разговор.

– Его величество приказал мне разобраться с этим делом. – Вино советника не было выпито и наполовину.

– С каким именно?

– Со всем этим. С Ранигом. С амулетами.

– Тебя интересует Свиток? – спросил посол.

– И Свиток тоже.

– Его трудно добыть. Я пытался, ты знаешь.

Шенкер посмотрел в глаза собеседнику:

– Я тоже могу попытаться.

– Каким же образом? Предъявишь Нерману ультиматум?

– Можно и так. А где Свиток сейчас?

– Во дворце, – ответил Гирун, слегка удивленный вопросом.

– Покажешь, где именно?

– Хм… Ты что, собираешься совершить налет на королевский дворец со своими молодчиками? Без объявления войны? Как разбойник? Не думаю, что это понравится Нерману. Да и вообще никому не понравится, если об этом узнают. Даже императору. Ты знаешь, его величество дорожит репутацией.

– Это мы решим позже. В какой части дворца он хранится?

– В покоях великого ишиба Аррала. Учителя короля.

– Проводишь?

– Внутрь нас не пустят, – покачал головой посол.

– Ничего, посмотрим снаружи.

Гирун скептически взглянул на собеседника. Он не мог понять, куда клонит Шенкер.

– Провожу, если хочешь. Его величество приказал мне подчиняться твоим требованиям. – Последнюю фразу посол произнес с легким сожалением в голосе. – Когда тебе будет угодно?

– Да хоть сейчас, – быстро ответил советник, с легкостью вскакивая на ноги. – Соберу своих людей – и пойдем.

– Всем отрядом?! – Брови посла взлетели высоко вверх.

– Почему бы нет? Моим людям тоже не мешало бы ознакомиться с местностью. Мало ли что.

Канцлер уру Лоарн и казначей Ксарр вполне нашли общий язык в отсутствие короля. Они четко распределили ответственность. Канцлер занимался безопасностью и армией, оставшейся в Парме, а Ксарр, как обычно, решал денежные вопросы. Чернобородый сам замечал, что у него это получалось все лучше и лучше. Его способности возрастали вместе с увеличением зоны ответственности. Последние события вообще оказали на него самое благоприятное впечатление. Вернулась его жена. Точнее сказать, король выполнил свое обещание и вернул ему жену. Чернобородый Ксарр был доволен.

Канцлер и казначей много времени проводили вместе. Это можно понять: Ксарр иногда нуждался в солдатах, а Лоарн – в деньгах. Они были постоянны в своих привычках, используя для встреч приемный кабинет канцлера, находящийся неподалеку от покоев короля.

Именно в этот кабинет в разгар одного из обсуждений охрана дворца принесла странные новости. Их доставил сержант, дежуривший у ажурных ворот.

Подойдя к кабинету канцлера, гвардеец аккуратно постучал. Охрана у дверей принадлежала к его роте, которая заступила на дежурство во дворце.

– Войди, – сразу же откликнулся уру Лоарн.

Сержант распахнул дверь, вошел в комнату и отдал честь.

– Господин королевский канцлер, господин королевский казначей. Разрешите доложить: около дворца появилась компания из тринадцати человек. Дежурный ишиб утверждает, что почти все они – имис.

Лоарн и Ксарр переглянулись. На их лицах начала проступать озабоченность.

– Откуда здесь столько имис? – спросил уру. – Ишиб не ошибся?

– Вряд ли, господин канцлер, – ответил солдат. – Ишиба Кунрента знаю давно. Не думаю, что он ошибся.

– Нужно посмотреть, – сказал Ксарр, поднимаясь.

– Да, пойдем, – отозвался канцлер и, обращаясь к гвардейцам, стоящим на посту, крикнул: – Охрана, немедленно известить войска в казармах! Предупредите всех ишибов!

Ксарр, не слушая, как Лоарн отдает приказы, устремился к выходу.

– Показывай, сержант, – сказал он. – Где они?

– Слева от ворот, господин казначей: прогуливаются вдоль решетки.

– Прогуливаются… сейчас посмотрим.

Являясь генералом, Ксарр не принимал участия в сражениях. Это все знали. Поэтому его желание немедленно увидеть имис вызвало удивление. Чем он мог помочь в случае возможной схватки? Зачем хотел посмотреть на ишибов-воинов? Однако никому из солдат не могла прийти в голову мысль поинтересоваться у чернобородого целью его действий. Он занимал слишком высокое положение, входя, пожалуй, в пятерку людей, приближенных к королю и обладающих реальной властью. Ксарр был подотчетен лишь его величеству и, возможно, в настоящий момент – канцлеру. Но уру Лоарн не интересовался причинами любопытства казначея. Он просто последовал за ним.

Чернобородый торопился. Он быстро миновал дворцовые коридоры второго этажа, спустился по лестнице, прошел через парадный вход и, не подходя к ажурной решетке, последовал вдоль нее. Странная группа людей, одетых в серые камзолы, была видна издалека. Они стояли там, где заканчивалась дворцовая булыжная площадь и начинались ухоженная трава и редкие деревья.

Ксарр не стал подходить ближе. Зрение никогда не подводило его. Постояв несколько секунд, вглядываясь в группу имис, он развернулся, чтобы направиться обратно во дворец. Но ему не удалось сделать ни шагу: сзади как раз подошел уру Лоарн.

– Это они? – спросил он с сомнением в голосе.

– Да, – уверенно ответил Ксарр. – Это посол Фегрида в окружении имис. Один из имис мне знаком. Его зовут Шенкер. Глава крупной школы.

Канцлер перевел взгляд на своего собеседника. Он мало что знал о казначее. Разве только то, что тот с самого начала был с принцем Нерманом. Лоарн не владел информацией о том, что могло быть известно Ксарру об имис и прочих тайнах, особенно связанных с королем. Но допускал, что казначею известно многое. Поэтому без всяких колебаний поверил ему. Уру Лоарн был бы очень удивлен, если бы понял, что об осведомленности казначея в отношении имис не знал вообще никто. Даже оба боевых генерала, даже Верховный ишиб Аррал, даже король.

Как-то получилось, что мало кто интересовался, откуда в забытой всеми деревушке Камор взялся человек, не ишиб, который был не только грамотен, но и обладал выдающимися организаторскими способностями. Не говоря уже о способностях управлять финансами. Король воспринимал умения Ксарра как само собой разумеющиеся. Он не интересовался происхождением чернобородого, предполагая, что тот родился в Каморе. Из приближенных короля лишь Аррал знал, что это не так. Ксарр прибыл в Камор совсем молодым человеком, почти подростком. Сумел быстро завоевать уважение людей, а потом возглавить общину. Что привело его в те края, где он жил раньше, почему не хотел уходить – на эти вопросы даже деревенский ишиб не знал ответа. Ксарр же предпочитал никому и ничего не рассказывать. Хотя, по сути, у него никто и не спрашивал.

– Нужно немедленно уведомить короля, – сказал канцлер.

– Да, – согласился Ксарр. – Его ставка не так далеко. Уже через несколько часов он будет все знать.

Имис и посол Фегрида заметили повышенную активность охраны дворца. Не нужно быть гением, чтобы понять, что она связана с появлением гостей. Хотя, учитывая то, что имис изо всех сил пытались скрыть свою сущность, столь быстрое их узнавание вызывало легкое недоумение.

– Они поняли, кто мы, – заметил Шенкер с оттенком недовольства в голосе.

Он стоял так близко от решетки, что мог бы дотронуться до нее рукой.

Гирун, задумчиво наблюдая за суетой гвардейцев, кивнул:

– Не думаю, что это трудно. Если знать, на что смотреть.

– Но ранигские ишибы откуда знают?

Способ определения того, является ишиб имис или нет, не являлся страшной тайной. Но об этом не принято было распространяться. В школах ишибов Фегрида наставники такому не обучали, а если и обучали, то только избранных.

Посол пожал плечами. С его точки зрения, эта тайна королевского двора Ранига имела наименьшее значение.

– А кто те двое? – спросил Шенкер, так и не дождавшись ответа. Он вытянул руку, указывая на стоявших вдалеке Лоарна и Ксарра.

– Королевские канцлер и казначей, – ответил Гирун. – Сейчас они правят в отсутствие Нермана.

– Оба не ишибы… странно. А вот этот слева, в желтоватом камзоле, кто?

– Казначей. Его зовут Ксарр.

– Странно, – повторил Шенкер. – Его ти мне очень напоминает ти одного человека. Ишиба. Давно умершего. Если бы этот Ксарр был ишибом, то я мог бы поклясться, что это – одно и то же лицо.

Посол Фегрида сразу же оживился:

– А ты уверен, что его аб не скрыт? Нерман горазд на такие штучки. Может быть, он и есть твой знакомый?

– Нет, – отмахнулся советник. – Я лично видел труп… моего знакомого. Это просто совпадение. Удивительное совпадение.

– Может быть, родственник?

– У него не осталось родственников. Иначе… их бы нашли.

– Кем он был? – заинтересовался Гирун. – Или это большой секрет?

Шенкер улыбнулся своей односторонней улыбкой:

– Уже давно не секрет. Он был имис. Главой одной из школ.

– Что, той самой? – нахмурился посол.

– Да, той самой.

Беседа короля Нермана и Мирены Фрарест проходила наедине. Этого желали обе стороны. Мирена – потому, что, вероятно, хотела скрыть свои требования от общественности, а король – потому, что хотел скрыть от той же общественности их возможное невыполнение. Он был очень насторожен. Мирена оказала сверхценные услуги трону. Михаил ожидал, что она потребует награды сходного уровня.

Дело происходило в помещении штаба, которое было безжалостно оккупировано очаровательной блондинкой. Но король не предпринял никаких действий, чтобы ее переместить в другое место, – штаб ему уже не был особенно нужен.

Мирена ждала его. Король не знал, откуда взялось новое платье, – она прибыла в лагерь налегке. Платье было белым, красивым и откровенным на грани приличий. Однако после недавнего общения с принцессой стойкости его величества мало что могло угрожать.

Тагга Фрарест встретила короля стоя, сделав грациозный реверанс.

– Приветствую, леди, – сказал он. – У меня очень мало времени, поэтому прошу перейти непосредственно к делу.

– Как угодно твоему величеству, – наклонила голову Мирена.

Михаил уселся на скамью и сделал приглашающий жест. Блондинка взяла тот самый табурет, на котором сидела прежде, и приставила его как можно ближе к королю. А потом мягко опустилась на сиденье.

Мужчина наблюдал за этими маневрами с бесстрастным лицом. Конечно, прежде он попытался бы избежать столь опасной близости с Миреной, но сейчас она не волновала его.

– Тагга, я готов рассмотреть твои пожелания, – официальным тоном сказал он. – Если, конечно, ты считаешь, что пришло время высказать их в полной мере.

– Твое величество, – нежным голоском ответила тагга. – Моя преданность короне безгранична. Я готова и дальше служить тебе изо всех сил, совсем ничего не требуя взамен и уповая целиком на щедрость твоего величества.

– Ах, оставь, – взмахнул рукой король. – Ты отлично знаешь ценность своего поступка. Полагаю, что его в твоих глазах не окупит даже то, если я сделаю тебя даллой. Хочешь быть даллой, Мирена? Я пожалую тебе поместья, попрошу Ксарра найти лучшего управляющего. Ты никогда не будешь нуждаться в деньгах.

– Благодарю, твое величество, – еще более нежно ответила тагга. – Но деньги у меня пока что есть.

– Хорошо. Чего ты хочешь? Говори прямо. Без всяких церемоний.

Мирена немного помедлила, а потом достала из-за корсажа небольшой свиток и протянула его королю.

– Что это? – спросил Михаил, принимая свиток и разворачивая его.

– Список, твое величество, – объяснила тагга.

Когда свиток оказался развернут, вгляду короля предстали имена. Четыре из них находились наверху списка и были подчеркнуты жирной чертой. Шесть остальных имен располагались ниже. Создавалось впечатление, что при их написании нажатие на перо было меньше, чем при написании верхних строк.

– Что этот список означает? – поинтересовался король, быстро пробегая свиток глазами.

– Это – мои враги, твое величество. – Нежность в голоске очаровательной блондинки достигла, казалось, предела.

Король задумчиво посмотрел на собеседницу. У него уже мелькала мысль, что награда окажется именно такой.

– Кто эти четверо наверху списка? – спросил он. – Их имена мне незнакомы.

– Дворяне Томола, твое величество. Далл, два тагга и уру.

– Подданные Гношта?

– Да, твое величество.

Михаил положил свиток на стол. Его взгляд был устремлен на узкое окно, сквозь которое в дом проникал яркий луч света.

– Ты хочешь, чтобы я помог расправиться с твоими врагами? – спросил он.

– Если твое величество это сможет сделать, то я буду невероятно признательна. – Нежность в голосе Мирены сменилась обольстительными нотками.

– Дворяне Томола – не шутка. Гношт их не отдаст, – сказал король. – Я бы лично не отдал на его месте. Что до остальных, то вижу, что пятеро из шести – те, которые ушли с Миэльсом. Думаю, что мне удастся вернуть их рано или поздно. В том или ином виде. Но один-то остался. И принес мне присягу.

– Да, твое величество, – согласилась Мирена.

Оторвав взгляд от окна, Михаил вновь устремил его на собеседницу.

– Я надеялся, что дело не затянется. Вижу, что ошибся. Рассказывай.

– Что рассказывать, твое величество? – вежливо поинтересовалась очаровательная блондинка.

– Сначала о Томоле. Кто такие эти четверо и что тебе сделали. Потом – об остальных.

– О каждом, твое величество?

– Конечно, о каждом, – с нажимом произнес король. – И если ты захочешь что-то выдумать или приукрасить… лучше не надо. Говори так, как есть.

Мирена посмотрела вниз, на пол, опустив голову. Потом попыталась разгладить руками складки подола платья, которые портной, судя по всему, долго и скрупулезно приводил к нынешнему виду. Быстро спохватившись, что делает что-то не то, тагга отдернула руки, вновь обратив свой взор на короля. У нее был трогательно-беззащитный вид. Но Михаил не обольщался. Он знал, кто перед ним.

– Твое величество, эта история очень давняя. Большинство людей, принимавших в ней участие, уже мертвы.

– Тагга, если ты хочешь, чтобы я рассмотрел твои пожелания, то лучше рассказать все. Сделай это сейчас и постарайся говорить ясно, но кратко. История давняя? Отлично. Я слушаю.

– Твое величество… – Мирена вновь отвернулась. – Мне ведь на самом деле немало лет.

Михаил вздохнул. Его собеседница была ишибом. Сколько ей лет – совершенно не имело значения. По крайней мере, внешне она выглядела на двадцать – двадцать пять. Но вот вытягивать из нее каждое слово он позволить себе не мог.

– Мирена, – с ощутимым холодком в голосе сказал король. – Продолжай. Если мне будет что-то не совсем ясно, я сам спрошу.

Ее руки вновь двинулись к складкам платья, но остановились, не достигнув цели.

– Я родилась в Томоле в очень бедной дворянской семье, – начала она. – У нас не было даже денег, чтобы принимать участие в балах и приемах. Отец считал, что это ужасно. Что я не смогу выбрать себе достойной партии.

Она на миг замолчала, но король сделал нетерпеливый жест. Тагга тотчас возобновила рассказ:

– К счастью, мне удалось познакомиться с одним человеком. Он был дворянин и ишиб. Знатный и благородный. Людей благородней я не встречала. Мы поженились по любви. Твое величество, я любила его и сейчас люблю. До сих пор.

– Как давно это было? – чуть мягче спросил король.

– Шестьдесят лет назад, твое величество.

– Продолжай. – Названный срок не произвел на Михаила никакого впечатления.

– Мы прожили вместе всего три года. Потом его арестовали по обвинению в заговоре против короля Томола.

– Заговор был?

– Нет, твое величество. Его оклеветали, но оправдаться он не смог. Его казнили. А потом арестовали и меня.

– Тебя? За что?

– Я пыталась добиться справедливости у короля. Потом поняла, что король знал правду. Ему была нужна смерть моего мужа.

– Так и король Томола твой враг? – мгновенно встрепенулся Михаил. Причинять вред королям ему не хотелось, это было совершенно невозможно в текущей ситуации.

– Нет, твое величество. Тот король уже умер. Сейчас на престоле Гношт, его сын.

– Что было дальше?

– Ишибов нельзя долго держать в заточении, – слегка пожала плечами Мирена. – Меня и не держали. Хотели убить, как и мужа, а потом… надругались и отпустили. Лишив всего, что у меня было.

Женщина перевела дух и быстро продолжила:

– Я уехала в Кмант. Прожила несколько лет в монастыре. Там… пыталась изменить свою внешность и ти, чтобы меня не опознали. Получилось так себе. Но если не приглядываться, то ничего. Решила больше не попадаться на глаза тем, кто меня хорошо знал.

Этот аспект был очень интересен Михаилу. Он уже задумывался о возможности стойкого изменения ти. Даже хотел провести ряд исследований в этом направлении с помощью Парета.

– Потом повторно вышла замуж. За кмантского тагга. Тагга Рендерста. Прожила с ним десяток лет. Он умер – погиб в одном из сражений. Затем я познакомилась с другим дворянином. Тагга Фрарест из Ранига. Приехала сюда. Вот и все, твое величество.

Михаил покачал головой. По отношению к собеседнице его одолевали смешанные чувства. Но, несмотря ни на что, вопрос о том, как помочь Мирене в деле отмщения иностранным подданным, оставался открытым.

– Почему ты не обратилась за помощью к Расту, пользуясь хорошими отношениями с ним?

– У меня нет доказательств, твое величество, – ответила тагга. – А Раст… он уже известен твоему величеству. Он очень дотошен. Обязательно потребовал бы доказательств. Но даже если бы они и были, то вряд ли стал бы помогать. Зачем это ему?

– А никаких других путей не существовало? – Король сделал неопределенный жест рукой.

– Я пробовала, твое величество. Люди, которые… обещали мне помочь, не справились. Мои враги – ишибы.

– Месть – плохое чувство, тагга. Разрушительное для всех. И для того, кто мстит, и для того, кому мстят.

– Очень прошу твое величество помочь мне. – Слезы появились в глазах Мирены некоторое время назад. Король не знал, вызваны они настоящими чувствами или нет.

– Хорошо, – сказал он. – С Томолом все прояснилось. А что с этими шестью, которые в конце списка? Они ведь ранигские дворяне. Какое отношение имеют ко всему этому?

– Тагга Фрарест умер много лет назад. У меня в Раниге не осталось защитников. Приходилось полагаться лишь на собственные силы, твое величество. А эти мужчины… они оскорбляли меня. Безнаказанно.

– Вот как? – произнес король. – Что же они делали?

– Оскорбляли меня, – повторила тагга.

– Мирена, в чем это проявлялось? – В голосе Михаила вновь прорезалось нетерпение. – Приведи примеры.

– Распускали сплетни, смеялись надо мной, убивали на дуэлях дорогих мне людей.

Теперь королю ситуация стала совершенно ясна. Если человек хочет мстить, то зачем останавливаться на одной причине? Можно мстить всем подряд по любому поводу. Конечно, как там все обстояло на самом деле с ранигскими дворянами, он не знал, но это его сейчас мало интересовало.

– Эти шестеро – тоже все ишибы?

– Да, твое величество.

– А неишибы среди твоих врагов были?

– Да, твое величество.

Михаилу не нужно было спрашивать об участи неишибов, которые перешли дорогу Мирене. Их участь была, скорее всего, печальна. Потому что этих людей в списке не было. Поразмыслив, он решил, что уже сказано достаточно. Правда это или нет – не суть важно. Цена его устроила, он ее мог уплатить.

– Вот что, тагга, – начал король. – Будем считать, что ты мне все рассказала. Больше о твоем прошлом я не хочу ничего знать. Более того, предполагая, что ты не всегда действовала в соответствии с законом, дарую тебе прощение. Но лишь в тех делах, которые были до сегодняшнего дня. Тебе понятно, Мирена?

– Да, твое величество, – кивнула женщина.

– Я подумаю, как… гм… расплатиться с тобой. Если ты хочешь именно этой оплаты. Но… у меня есть два условия, тагга. Ты готова выслушать их и принять? – Король сделал ударение на последнем слове. Он не хотел, чтобы Мирена считала, что у нее есть какой-то выбор.

– Да, твое величество, – поняла она его правильно.

– Последнего из списка, уру Зинтерра, принесшего мне присягу, мы вычеркиваем. Ты с этим согласна? – Ударение вновь было на последнем слове.

– Да, твое величество, – вздохнула тагга.

– Второе условие: ты поступаешь ко мне на службу. Для выполнения… скажем так, поручений щекотливого характера. После того, что ты, Мирена, мне тут наговорила, после этого списка, у меня нет другого выбора. Тебе ясно это, надеюсь?

– Да, твое величество. – На лице женщины не отразилось никакого удивления. Возможно, она была готова к такому развитию событий, доказав уже свою полезность королю.

– Ты больше не будешь предпринимать каких-либо действий без согласования со мной. Если тебе покажется, что тебя оскорбили, то первое, что ты сделаешь, – это пойдешь ко мне и пожалуешься. Понятно?

– Да, твое величество, – в четвертый раз ответила тагга.

– Вот и договорились, – сказал король, разрывая свиток на мелкие кусочки и обращая их в пепел. – Я вызову тебя, когда ты понадобишься.

Он вышел из избушки и направился к домику принцессы. Ему хотелось хотя бы лишний раз просто взглянуть на нее. Мысли о ней были легки и приятны. Но он помнил, что потом следовало готовиться к визиту короля Томола.

Король еще не знал, что в столице его поджидает отряд имис. Он думал о том, какие преимущества можно будет извлечь из военной победы. Кроме того, в его планах была церемония награждения отличившихся, которую следовало провести в ближайшее время. Среди претендентов на высшие награды и повышения были несомненные герои – сержант Верон, лейтенант Тшаль и элегантный вор Рангел Мерт.

Михаил вновь шагал по деревенской дороге. Легкий ветерок дул ему в лицо. Солдаты, попадающиеся на пути, отдавали честь. Король не знал своего будущего. Теперь оно ему было известно даже меньше, чем раньше, когда он только оказался в этом мире. Слишком много факторов оказывало влияние на его судьбу. Фегрид, Томол, Кмант, войска Миэльса, собственные дворяне, независимые ишибы… Король понимал, что он – лишь фигура в какой-то грандиозной шахматной партии. Могучая фигура с большим числом ходов, но не более того. Хотя отказаться от своего статуса даже ради безопасности он бы уже не смог. В последнее время он слишком часто думал не только о себе, но и о других. О своих друзьях, о своих подданных, о принцессе. Анелию он бы точно не смог бросить на произвол судьбы. Инкит, пожалуй, тоже. Ему еще только предстояла поездка в Сцепру с целью выяснить, что там происходит. Но в любом случае он был склонен простить Инкит, даже если ее действия не были адекватны ситуации. Правда, оставалось непонятным, как поступить с ней, учитывая отношения с принцессой. Но король предпочитал не думать об этом сейчас. Как-нибудь все образуется. Если бы у него было время думать о чем-то, не связанном с делами, его мысли касались бы только Анелии. Она была совершенна и несовершенна одновременно. Вполне достойный повод для размышлений о ней.