По прозвищу Чумной

Предки

Он бежит по коридорам давно закрытого магического университета в Москве. Алексей не понимает, как там оказался, ведь здание было запечатано намертво, одно время даже шли разговоры о сносе и выжигании земли под ним, но трогать памятник архитектуры всё же не стали. Но этот вопрос волновал Чумного куда меньше, чем то, как он всё-таки вернулся домой. Ну и от кого он всё-таки сейчас убегал. Он не имел ни малейшего представления о том, кто там пыхтит у него за спиной, но знал, что если его схватят – случится что-то, что ему не понравится. Тело само входило в нужные повороты, но об этом инквизитор тем более не задумывался, прекрасно зная, что стоит начать осознавать рефлексы – они тут же начнут тебя подводить. Да и провалы в памяти от магии случались регулярно, так что если ты вдруг осознал себя, бегущим от неведомой хтони – лучше продолжай бежать. Потом подумаешь, как ты вообще в эту ситуацию попал.

– Басманов! – раздалось за спиной.

От недоумения инквизитор почти споткнулся, но в последний момент всё-таки заставил себя продолжить бежать. Тело отзывалось на обычную в общему-то нагрузку горящими лёгкими, словно ему снова тринадцать лет. Последствия долгого “отсутствия”, всё-таки он пока не помнит, сколько времени пробыл в далёкой-далёкой галактике в теле некроманта, может успел выполнить свою часть сделки и вернулся на родину. Думать о том, как кого-то из представителей многократно проклятого, но такого живучего рода колдунов занесло в Россию, не хотелось. Нет, раньше в стране была местная ветвь, уже много поколений, ещё века с семнадцатого бывшая на ножах с европейскими родственниками – знатный был скандал в благородном семействе, на фоне событий на Нулевом уровне. Здесь Басмановы пережили и семнадцатый век, и двадцатый, но вот о двадцать первый российская часть семьи споткнулась, тем неожиданнее было услышать эту фамилию тут.

– Стой, холера, всё равно же догоню.

– Ага, ещё я сам подставляться буду, – прорычало тело, тряхнув волосами.

По спине ударила короткая коса, в которой бряцнуло что-то металлическое. Чумной сразу же понял, что зря жаловался на красные зиланделиксийские патлы, осознавая какая причёска теперь красуется на его голове. Такая была лишь у узкой прослойки боевых магов, обычно самых жестоких чернушников и некромантов, каких только порождала земля. Откуда они вели эту традицию никто не знал, но после убийства такого колдуна косы стали отсекать. Не на трофей – ладно, не только на трофей – в первую очередь для того, чтобы избыток магии, накопленный в волосах не дал погани воскреснуть.

Осознание того, что уж он-то никак не может быть обладателем подобного, заставило сбиться с ритма, ноги зацепили край ковра на лестнице и Алексей рухнул вниз. Если бы это был сон, он бы наверняка проснулся, но вместо этого пересчитал все рёбра и ступеньки, прежде чем смогу собраться и вскочить на ноги. Вот только преследователь успел его догнать, хватая за высокий воротник формы. Чумной успел заметить лишь, что за окном даже проводов ещё не видно, хотя электричество с Нулевого скопировали практически сразу же.

Первый порыв – послать кулак в лицо напротив, но картинка внезапно словно замедляется, а после и вовсе встаёт на паузу. Теперь Алексей смотрит на происходящее со стороны, прежде чем вернуться в темноту медитации. Выждать несколько ленивых ударов некромантского сердца – и вернуться в реальность, постепенно начиная вновь её осознавать. По корабельному времени сейчас глубокая ночь, а он вот решил покопаться в событиях прошлого, совмещая оговорки, когда-то сделанные Киром, и воспоминания своего “соседа”. Не рассчитывал, что получится, но при запросе на видение явно допустил какую-то ошибку. Пёс поднимает голову, внимательно глядя на хозяина:

– Пойдём погуляем что ли, Кост…

Тот довольно фыркает, поднимаясь следом за босоногим Ликсом. Некрос неслышно выскальзывает в коридор, двигаясь к смотровой площадке, единственному участку корабля, где видно космос. У себя на родине он никогда не видел такого количества звёзд, да ещё и так близко, ни на северах, ни в южных горах, ни в глубине сибирских лесов. Нигде, а уж за годы службы он успел помотаться по стране.

Уединения не получилось, на площадке обнаружился Глейд, в этот раз абсолютно домашний – без брони, даже без оружия, хотя Ликс был уверен, что капитан с ним даже спит и в душ ходит. Они обменялись кивками, замирая у прозрачной стены, отделяющей их от ледяного вакуума. Пёс замер между ними, удивительно осознанными глазами рассматривая звёздную реку.

– Как самочувствие? – всё-таки нарушил тишину Глейд.

– Жить буду, – оскалился своему отражению Ликс.

Дурацкие патлы отросли до лопаток, спасибо, что не были теперь вызывающе-красного оттенка. Впрочем, как заметил Чумной, здесь, в мирах Содружества, длинные волосы были у всех, даже некоторые горгульи щеголяли хвостами, хотя убирать их под шлем и было целой задачей. Дома гривы отращивали в основном маги и шаманы, это позволяло копить силы. Невольно вспоминались косных Чёрных, он как-то ведь видел такую в музее. Мало того, что длины в ней было метра полтора, так ещё и волос как проволока, вся косища в его руку толщиной. И всяческих железных колечек, подвесок, бусин и прочей дребедени в ней было не счесть. Кажется, ему здесь придётся обзаводиться чем-то подобным. На краю сознания в ответ на эту мысль ехидно хмыкнули. Ну да, предшественника-то не просто так обрили налысо, прежде чем прикопать.

– Когда ты так улыбаешься, хочется спросить, а ел ли ты сегодня?

– Кормили ли крокодила?

– Угу. Через две недели будем на базе. Познакомишься с остальными отрядами. Постарайся вести себя прилично. Мне не нужен заикающийся зам.

– А что ж он у тебя такой чувствительный? – некромант снова показал клыки.

– Ликс.

Вот так просто. Ни повышения голоса, ни угроз. Просто чуть сменить интонацию, и инквизиторское прошлое тут же заставляет вспомнить о субординации. Да уж, влияние полученной магии слишком ударило ему по голове.

– Я понял, не переживай.

*

– Я не понимаю, как ты меня на это уговорил! – Зейл вместе с Ликсом тащил из холодильника в пустое подсобное помещение труп.

Вернее его верхнюю, гуманоидную половину, конскую часть туши давно отделили, да и не уволокли бы его даже при помощи пса. Технопат под конец дежурства увидел Ликса в холодильном отсеке и, переживая о судьбе провианта, отправился проверить лично. И ведь даже не стал поднимать тревогу, когда действительно обнаружил некроса, тянущего с ледника промороженную тушу. На намекающее покашливание за спиной колдун даже не обернулся, только бросил через плечо:

– Помогай давай. Я бы мог попрактиковаться здесь, но есть шансы, что всё стухнет. И на твоей совести будет лежать голодание всей команды.

– Сволочь ты, колдун. Просто фантастическая.

– Ну да, попросту потрясающая.

– Трясёт от тебя знатно, это точно! – на выдохе произнёс Зейл. – Да на чём они такие выросли-то здоровые?

Туша действительно весила как оба мага вместе взятые, да и в высоту похожая на обезьяну часть ксеноса была почти с Зейла. Благо, что переть её нужно было всего через три коридора. “Всего”, правда, обросло кавычками ещё до первого поворота, когда крепкий технопат и способный потягаться с облачённым в броню Глейдом некрос обнаружили, что еле тащат стремительно оттаивающую дрянь, синхронно проникаясь уважением к тем, кто её на корабль доставлял.

Ликс нервно хихикнул, но от вопросительного взгляда сообщника отмахнулся: не объяснять же, что капитан наверняка тащил его на себе только потому, что не хотел впрягаться в переноску этого провианта. Колдун остановился, щёлкая плечами, и обернулся. Следом за их процессией тянулась отчётливая кровавая полоса. М-да, интересно, поднимет ли тревогу дежурный технопат сразу, как увидит этот след, или сперва проверит, что происходит. В принципе, некрос в разумность операторов искренне верил, так что мог бы и поставить на второй вариант. А вот чем обернётся обнаружение кровавой полосы кем-то из другие обитателей корабля – большой вопрос. Те же техники иногда бывали редкостными паникёрами, в отличие от медиков, с интересом наблюдавших, как Ликс сам себе складывает и сращивает раздробленные во время тренировки кости.

– Кост, метнись за помывочником, уберись, а? – некрос повернулся к рассматривающему кровавые лужи псу.

Тот фыркнул, едва ли глаза не закатив, но куда-то убежал. В целом, помывочный робот был достаточно самостоятельной конструкцией, с которой и собака бы справилась, тем более такая умная. Так что маги с чистой совестью вписались в следующий поворот, уже видя на горизонте нужное помещение, когда за углом раздались шаги и приглушенные, неразличимые отсюда голоса. Ликс остановился, прислушиваясь к своему восприятию. Да уж, стать свидетелем семейных разборок ему хотелось меньше всего, так что целенаправленно громко уронил конечность своего будущего эксперимента, привлекая внимание Глейда и Элиз.

Возмутившийся было технопат сразу понял причину, когда капитан с дочерью показались в коридоре. Зейл наблюдал взаимоотношения Глейда и Элиз немного дольше, но придерживался того же мнения – в семейных делах начальства лучше не становиться даже случайным свидетелем.

– У меня так много вопросов, – в этот раз предводитель Горгулий был в облегчённом варианте брони, явно гонял подчинённых, чтобы жиром не заплывали. – На внеплановый обед не похоже. Не говори, что собирался его поднимать без подстраховки.

– Хорошо, буду молчать как вмороженный в лёд.

– Где ж я так нагрешил-то, боги путей? – он повернулся к дочери. – После продолжим.

И вместе с магами потащил оттаявшее тело в пустое помещение под осуждающим взглядом Элиз. Впрочем, уходить технопатка не спешила, так и стояла в проходе, сложив руки под грудью. Только когда отец преградил ей проход, весьма толсто намекая, что присутствовать при этом сомнительном мероприятии ей не позволит, девушка закатила глаза до белков и ушла прочь, намеренно громыхая ботинками.

Глейд нажал что-то на своём наруче, и под потолком активировалось несколько огневых точек. Ликс довольно кивнул, чутьё его не подвело, когда он выбирал именно это место для опыта. Конечно, его наверняка ждёт головомойка, но сейчас капитан не собирался его останавливать, прекрасно понимая, что контролирующий свои силы и знающий их лимит некрос – и в его интересах тоже.

– А вы так и будете смотреть?

– А ты стесняешься? – Зейл пристроился у двери, подальше от некроманта, нарезающего круги вокруг трупа.

– Да ты вроде не симпатичная девица, а мне давно не шестнадцать лет, чтобы стесняться. Просто от твоего взгляда резко падает количество магии в округе.

Глейд поджал губы, пряча улыбку. А Ликс тем временем всё-таки поймал точку равновесия, в которой две изначальные личности не перекрывали одна другую. Колдун опустился на колени рядом с головой “подопытного”, складывая ладони так, чтобы при разведении рук заострившиеся ногти на больших пальцах распороли обе ладони. Стоило проступить первым каплям крови, как он снова ощутил пристальный взгляд. В горле начали зарождаться слова, и почему-то части разума, доставшейся от Чумного, казалось, что он уже слышал их от кого-то из колдунов. Но сейчас думать об этом – только всё запороть.

– Великая тёмная мать, из чрева которой я вышел много перерождения назад, следящая за мной сквозь мерцающие в темноте глаза. К тебе взываю и о милости твоей прошу.

Шумные вздохи Глейда и Зейла, подавившихся резко потяжелевшим ледяным воздухом, он уже не слышал. Отросшие волосы взъерошила чья-то властная рука, и Ликс почувствовал, как его и без того едва тёплая кровь превращается даже не в лёд – в жидкий азот. По крайней мере, именно эти слова он подберёт, когда выйдет из этого потока. Окровавленные когти легли на широкую грудную клетку трупа, пробивая мышцы, позволяя магии смешиваться с кровью, помогая ей заполнить “подопытного”.

Тело шевельнулось не сразу, но когда магии в нём оказалось достаточно, Глейд схватился за оружие. Над ухом у некроса довольно хмыкнул низкий, но всё-таки отчётливо женский голос:

– Неужели разбавленная кровь впервые за столько веков породила кого-то одарённого, способного пережить первую смерть? – пальцы мимолётно погладили его по голове, скорее покровительственно, чем заботливо. – Не разочаруй меня, мальчик, и сможешь рассчитывать на мою помощь. Умоешь врагов их собственной кровью – в обоих мирах, Ликс. Или ты всё-таки предпочитаешь, чтобы тебя звали Алексеем?

Его толкнули в плечо – и поток силы иссяк, разлагая использованное для эксперимента тело, не оставляя и следа. Слух вернулся, где-то за спиной матерились Горгульи, но сам Чумной наслаждался потрясающей чёткостью сознания. И полнейшим пониманием того, что ему нужно делать дальше. Вообще забавно, что у воплощённой смерти было женское обличье. Забавно, и до жути ожидаемо. Хотя ровнять суть божества только к одному аспекту глупо и недальновидно. Ликс поднялся на ноги, ощущая, как по щиколоткам проходится сквозняк от открывшегося люка. Он прибавил в росте за одно только обращение, хотя до того боролся с собственным организмом неделями. Капитан отметил этот факт мимоходом, потом пнёт колдуна в сторону складов одежды, сейчас это не самое важное дело в списке.

– Почему мне кажется, что теперь при каждой высадке следует ожидать бойню в его исполнении? – поёжился Зейл, когда некромант прошёл мимо с совершенно стеклянным и при этом потрясающе осознанным взглядом, преисполненным в познании мира.

– Потому что тебе, скорее всего, не кажется. Пойду прослежу, чтобы он без последствия до каюты дошёл. Не хватало ещё кому из ребят подставиться. Передай пока на базу, чтобы приготовили экранированное помещение. Нас ждут большие перемены в образе жизни.

Глейд не стал дожидаться кивка, уверенный в выполнении своего указания. Ликс, до того шедший ровно, в тёплом коридоре поплыл, будто резко опьянел. В принципе, нормальное состояние после контакта с божеством, жрецы часто не могли ходить по-прямой после службы, путаясь в ногах и теряя способность ясно выражать свои мысли. Так что за колдуна он был спокоен, ему ничего не угрожает. Да и если бы тем были недовольны, он бы уже знал об этом, тревожные звоночки точно проявились бы сразу. Так что можно было немного расслабиться. Но на базе он точно позволит себе нажраться, у него из-за некроманта и так впечатлений за последние недели больше, чем за предыдущие несколько лет.

Но вот убедиться, насколько оправдались или нет предчувствия технопата им предстоит нескоро, если, конечно, Ликс не устроит на базе чего-то этакого. Главное не начать седеть. С другой стороны, не Глейд ли жаловался пару месяцев назад на то, что ему до жути скучно стало жить. У богов всегда было весьма специфическое чувство юмора и странное понимание просьб молящихся. Так что и средство избавления от скуки вышло соответствующее. Не ему теперь жаловаться. Получите и распишитесь, товарищ капитан, у вас теперь ещё один ребёнок на попечении, пусть он и старше вас вдвое. Кстати о детях... Беседу с Элиз стоит продолжить сегодня же. И предупредить о некроманте, не хватало ему ещё интрижки единственной дочери с зиланделиксийцем, а то говорят, что те в пылу страсти вырезают всё живое вокруг, разогревая кровь. Иначе у них, видите ли, не стоит, без бойни-то...

*

– А вот за это можно и головы лишится, Андрей! – вернувшийся всего пару часов назад Кир, прикрыл глаза рукой.

Младший инквизитор, присевший товарищу на уши, в вечернем сумраке засомневался, что тот его слушает, и решил проверить. Включил свет ровно посреди предложения и теперь сомневался, за что из этих двух вещей он может расстаться с жизнью. Взгляд Кира не предвещал ничего хорошего, так что Андрей предпочёл считать угрозой именно его, а уж с раздражением неофициального шамана он справляться умел. Главное просто не нагнетать, переждать, не подавая признаков жизни. И висеть чучелком, если тебя начнут трясти за шкирку – тогда Мефодич усовестится и максимум затрещину отвесит.

Вот и сейчас Воронов просто метнул в него подушку, с недовольным ворчанием садясь на кровати. Вымотанный дорогой и растрёпанный он прекрасно олицетворял собственную фамилию. Растирая помятое лицо, Кир попытался не упасть обратно на покрывало, сил прибить эту занозу в заднице всё равно не было.

– Да кто там за ним смотрит? Полторы калеки из отставных?

– Андрей, а ты не думал, что если бы полторы калеки следили за библиотекой, то маги бы давно её обнесли? Нет там ничего значимого. А вот к стенке нас поставят, если туда полезем.

– Если нас поймают, ты хотел сказать, – не оставлял надежды Андрей, заставляя Кира пожалеть о том, что тот поделился видением.

Напарник Чумного и сам был той ещё заразой, и Воронов назвал бы Андрея энцефалитом. По его мнению, тому прекрасно подошло бы, парень сперва вцеплялся словно клещ, а после этого у тебя отчётливо начинал сдавать мозг. Кир всё-таки проиграл борьбу с собственным организмом, со стоном откидываясь на кровать. Будь он чуть более юным и чуть менее осторожным – может и согласился бы залезть в запечатанный магический университет, чтобы поискать там что-то полезное да и просто интересное. После того, как Кир уловил ту сцену травли – наверняка именно её, чем ещё этот загон одинокой жертвы мог быть? – он полез в архивы, уверенный, что сможет определить действующие лица. Увы, пока далеко не все его видения были “озвучены”, чаще всего приходилось радоваться отдельным картинкам.

С другой стороны… внезапная, но такая простая и логичная мысль, заставила недошамана распахнуть глаза. Что мешает ему пойти с этими видениями к начальнику? Афанасий был личностью весьма понимающей, тем более, что это напрямую касается дела, в котором они все трое уже замешаны. А главный инквизитор ещё с армии водил дружбу с Великим Князем, может и сможет добыть разрешение на вход. В конце концов, зачем планировать сомнительную авантюру, если есть реальная возможность сделать всё легально?

– У меня есть вариант получше. Но это утром.

– Какое утро, Кир, весь вечер и вся ночь впереди!

– Которые ты не переживёшь, если не дашь мне выспаться! Иди отсюда, а то придушу, – он всё-таки поднялся с кровати, чтобы забрать у Андрея подушку и уже в обнимку с ней рухнуть обратно. – Если я не просплю ближайшие восемь часов – я буду убивать. Меня можно будить только если на нас нападут. Всё.

Младший инквизитор хотел было что-то сказать, но просвистевший мимо головы шаманский нож вынудил пробормотать что-то согласное и поскорее скрыться за дверью. Проведший сутки в дороге Воронов прислушался к происходящему в коридоре, недовольного сопения там не услышал и с чистой совестью позволил себе отключиться, лишь в последний момент сдёрнув резинку с хвоста.