🌹Глава 15ая, фамильярная

В Граничном Пределе есть сразу несколько портальных залов. Таким образом можно перемещаться на поверхность и в другие замки в мире богов, как оболочку мира принято называть в Кеацфине. Один из залов специально предназначен для путешествия в полные магии места, где живут магические животные, отличающиеся от обычных. Среди них невесты и ищут себе фамильяра.

Я вошла в зал до начала представления, однако Кьярис, Володас и ещё несколько богов из ванов были здесь, ожидали зрелища. Так вот как это выглядит со стороны богов…

Помещение с невысоким потолком представляет собой круг. В центре провал, покрытый прозрачным с нашей стороны стеклом — на этаж ниже, где и будет проходить первый этап ритуала. Прямо под стеклом располагаются пять дверей, стоящих по кругу. Снизу стекло кажется чёрным, это я помню по своему прохождению испытания. Тогда я старалась всё вокруг осмотреть, но окна в потолке точно не было.

Сглотнула цепкие воспоминания и неуверенно подошла к стеклу.

— Проявляешь интерес к отбору Роноаса? — ненавязчиво поинтересовался Володас, потягивая вино из высокого стройного бокала. — С чего бы? Ревность?

— Любопытство, — отрезала я. — Вы, сьёрры боги, даже не представляете, каким всё это выглядит с места невест. А у меня появилась возможность узнать обратную сторону испытаний.

— В таком случае, — подхватил Кьярис, — тебе стоит и возвращение девушек посмотреть. У Тёмных Арок. Составишь нам компанию?

— Ни за что не пропущу, — непонятным образом холодея, ответила я.

Заозиралась в поисках источника подозрительного мороза, охватившего, судя по всему, только меня, и словила прямой взгляд одного из богов. Он улыбнулся мне, я машинально приподняла уголки губ в ответ. Ободрённый этим жестом, мужчина подошёл ближе и представился:

— Прекрасная богиня, моё имя Вараим, безмерно рад личному знакомству.

Я рассматривала его, а боковым зрением внимательно наблюдала за реакцией остальных. Этот бог стоял до того в компании трёх приятелей. И те смотрели на него с благоговейным ужасом. Неужто ко мне бояться подходить? Ну, не буду сильно разочаровывать их ожидания. Хоть и не знаю, на чём они основаны, однако же пока мне выгодно, пусть боятся.

— Откуда столько позитива заранее? Мы, кажется, не встречались прежде, — отстранённо отрезала я, приподняв подбородок.

— Но надеюсь, — мурлыкнул Вараим, — встретимся и поговорим ещё не раз.

Я поджала губы и сдержала рвотный позыв от этого бога, от его отношения. Скабрезный взгляд, словно он задумал богиню разобрать по кусочкам и продать за дорого. Неприятный тип. Чего-то явно от меня хочет.

— Сгинь, — рыкнул Кьярис и сурово посмотрел на Вараима. Тот сначала недовольно приподнял бровь, но затем стушевался и откланялся.

Володас смотрел на это, почти не скрывая самодовольную полуулыбку.

— Плохо потомков воспитал, брат, — высказал он Кьярису. Тот скривился. А мне вдруг стало интересно:

— Володас, а ты всех своих племянников в лицо знаешь? Или этот как-то выдаётся? А детей? Я слышала, у вас так много мелких божков в потомках ходит, что всех и не упомнишь…

Сказав это, с удовольствием наблюдала, как вытягивается лицо Володаса. Я запомнила одну его особенность в своё время. Этот бог очень осуждал решение Роноаса отдать сыну так много своей силы. Сам всегда отсыпал хорошо если десятую часть. Володас пропагандирует идею, что дети должны сами стать сильнее, не стоит баловать их излишне хорошим стартом, тем более если это идёт в ущерб отцу. А отнятие больше половины магии всегда вредит.

Ой, эти деления силы у богов — отдельная история. Я уже упоминала, что там всё сложно и зыбко, и у каждого бога из сильнейших свой подход. Вот Кьярис предпочитает делиться пополам и только после полного восстановления своих сил, потому его потомки почти не отличаются друг от друга. Он и решил мне объяснить одно простое правило:

— По имени можно понять, чей это потомок.

— Ты помнишь все две сотни имён? — ахнула я, заранее отказываясь от этой затеи.

— Нет, что ты, — хихикнул Кьярис, отводя меня под руку подальше от скисшего брата. — Последняя буква имени — родовой признак. Достаточно запомнить, кому принадлежит право называть так сыновей.

— У тебя, выходит, на “м”?

— Точно, а Володас, как старший сын нашего отца, получил от него право звать детей на “с”. Не каждый бог имеет право на собственную букву, как не каждому позволено собрать отбор. Эти вещи взаимосвязаны, их нужно заслужить.

У меня прямо глаза открылись. Хотя подобное чувство просветления меня настигло уже не впервые за последнее время. Меня всегда забавляло, что боги кучкуются на балах по последней букве имени. Когда знакомилась с такими сьёррами, то казалось, это случайное совпадение или ради смеха. А они из-за родства…

Я сразу прикинула в голове количество возможных вариантов окончаний и взаимо наследования и ужаснулась сложности. Хотя после того, как я узнала о системе миров, это вряд ли покажется таким уж непростым.

— Погоди, получается, Дэган старше Роудана? У него же сын Фьярин, на “н”, как они сами… — вдруг подумалось мне. Слова вырвались случайно. И я вздрогнула, когда подумала, а не заподозрит ли что-то Кьярис после такой фразы, но он как будто не уловил опасность, которую явственно почувствовала я.

— Именно, — кивнул бог, — отец часто возмущался по этому поводу. Как же так, сильнейшая буква “н” и всего один потомок. Не понимаю, чем она ему так далась… Но знаю, что он мечтал назвать меня “Кьярин”. Однако пока Дэган был жив, стеснялся, слишком похоже на “Фьярин”.

— У них с братом было противостояние, как я погляжу, — осторожно завела занятную тему.

— Я видел только отголоски. Знаю точно лишь то, что отец считал Дэгана не лучшим вариантом для своей сестры, но она свой выбор сделала.

Поразительно, что Кьярис столь спокойно говорит о Дэгане. Неужели никто так и не понял, кто за мной приходил? Ведут себя, словно ничего не было. И ещё… Сестра Роудана, значит? Тёмная богиня… Но ведь и Мириэлис была тёмной, хм…

Мне снова стало прохладно. Но на этот раз я поняла, что в этом ощущении меня так напрягало. Не сам холод, а его место. Кажется, исходит он изнутри, словно из середины костей, и тянется куда-то в сторону.

Я осторожно повернулась и ощутила, что направление притяжения не меняется. Словно меня притягивает к конкретному месту. Снова заозиралась, но ощущение вмиг пропало, а Кьярис положил мне руку на плечо — безумно горячую, между прочим — и, сощурившись, внимательно посмотрел на меня.

— Не волнуйся так, Лира. На этом испытании никто не погибнет, я уверен. Девушки все сильные подобрались, — шепнул бог, подумав, что причина моей тревоги в отборе. Он в целом не так уж и не прав, я действительно переживаю за невест, но проблемы конкретного отбора отходят на второй план, когда на кону судьба каждой следующей избранницы бога.

— Я просто… просто поняла тут, что очень мало знаю о мироустройстве. Ну, в сравнении с богами.

— Наверстаешь, — хмыкнул Кьярис и кивком указал на первую невесту, что вошла в зал. — Отвлекись пока. Помнишь, как сама проходила это испытание?

Ещё как помню, даже передёрнула плечами. Кяярис, видимо, хотел меня приободрить, вот только тему он, не знающий, через что нам на самом деле пришлось пройти, выбрал не подходящую.

Там, внизу, всё ощущается совсем иначе. Здесь словно небольшая вечеринка: боги стоят на стеклянном потолке, смотрят вниз, обсуждают что-то, пьют из бокалов алкоголь и отщипывают канапе с тонких палочек. Высшее общество. А девушки внизу, в темноте, ищут свою дорогу.

Перед началом распорядительница объявила, что нужно делать и зачем. Когда я сама впервые услышала, что нам предстоит получить фамильяра, то ничего не поняла. Об этом девушки шептались ещё на предыдущих испытаниях, той же проверке на совместимость, а затем на проверке на чистоту души и тела. Да и по рассказу сьеры дель Опалини, нашей распорядительницы, тоже не всё стало ясно.

— Сегодня вам предстоит получить своего собственного фамильяра-помощника, — сказала она, когда я сама, в числе остальных невест, стояла у входа в этот тёмный зал, где сейчас блуждала испуганная девушка. — Это ваше тотемное животное, но не обязательно то, что вы себе напредставляли. Сьера Виерда, сомневаюсь, что вам достанется лев, — обратилась она к одной расфуфыренной и крайне самоуверенной сьере, что шепталась с подругой. — Только если сможете догнать его и схватить. Да, сьеры, вам придётся изловить или приманить духа самим. Заинтересовать. Так что каждой достанется фамильяр по заслугам.

Возмущения раздались отовсюду, а я привычно нахмурилась. Это был мой любимый жест на отборе. Даже морщинку между бровей в итоге себе заработала, так часто хмурилась.

— Но и это ещё не всё, — прервала гам распорядительница. — Чтобы фамильяр остался с вами и помогал вам, чтобы ценил вашу жизнь больше своей, вам нужно будет ещё завоевать его доверие. Только так он выведет вас обратно сюда, к замку Граничный Предел, где вас встретит сам Роноас.

— Но как завоевать доверие животного? Я же не знаю, как ладить с каждым, вдруг мне попадётся кто-то незнакомый… — спросила одна из девушек.

— Ха, да ты ни с одним зверем не сладишь, Линда, — осадили её, но вопрос уже был задан.

— Тихо! Вы же сьеры, а не бабы базарные! — прикрикнула сьера дель Опалини. — Чтобы завоевать доверие фамильяра, нужно лишь поверить ему и следовать за ним. Помните, что только он знает путь обратно из того места, куда вы сейчас отправляетесь. Переступите свои страхи и держите в голове, что фамильяр желает вам только добра.

Невесты пытались отнекиваться, мол, может, ну их, этих фамильяров, раз всё так сложно, но войти в зал пришлось всем. Так или иначе. Кто сам не захотел — затолкали. Объяснили, что без фамильяра, который будет помогать регулировать потоки магии, ни одна невеста не сможет выносить здорового бога в своём чреве. К том уже фамильяр охраняет от врагов, любых. Даже перед Роноасом Вьюга за меня заступалась и не раз.

В тёмный зал я вошла одной из первых. Решила, что чем дольше тянуть, тем больше разнервничаюсь. Слова распорядительницы я понимала по мере прохождения испытания. Сначала возник вопрос, что значит “вернуть в замок”, если мы итак тут? Но потом, после некоторых блужданий в темноте, я обнаружила пять дверей, стоящих по кругу в зале. Вошла внутрь него и задумалась.

Что надо выбрать одну из них — очевидно. Но какую и… куда она приведёт? То, что это не просто двери, а магические объекты, я не почувствовала, но догадалась. Эх, была не была. Закрыла глаза и доверилась интуиции. Пришлось покрутиться некоторое время на месте, но я так и не почувствовала ничего особенного.

Когда поняла, что озарение не придёт, распахнула веки и решительно потянула ручку ближайшей двери. Она распахнулась рывком, ручку из моей ладони вырвал жестокий порыв ледяного ветра, а за порог посыпался снег.

— И мне вот туда? — в ужасе прошептала я, но какая-то сила тут же втянула меня внутрь и захлопнула дверь, которая сразу же пропала, бросив меня одну посреди ледяной пустыни.

Я поёжилась. Может, внутренний холод приходит из-за воспоминаний об этом ритуале? Но Вьюга вон сидит в уголочке комнаты и никаких волнений не проявляет. И как она вообще пробралась сюда? После того, как стала богиней, я её почти не видела, но зато хорошо понимала, что она где-то рядом, неподалёку. То за шторой промелькнёт, то в проходе за углом хвост замечу. Надеюсь, она так поступает не потому, что начала меня бояться…

— Ого, пустыня? — присвистнул Кьярис, наблюдая за той самой первой невестой, которая, наконец, добралась до дверей и уже выбрала одну. Не успела она отпрянуть от, ручаюсь, хлынувшего из проёма жара, как её невидимой силой втолкнуло туда и захлопнуло дверь.

— А мы не увидим остальную часть испытания? — поинтересовалась я.

— Только конец, — подтвердил Володас, незаметно подкравшийся поближе. — Отношения с фамильяром богов не касаются.

— Но кто такие эти фамильяры? — спросила у него. — Откуда вообще взялись? И почему нужно пройти… такое, чтобы получить их? Вы ведь понимаете, о чём я?..

Боги оглянулись на невозмутимую Вьюгу, мирно дремлющую у стены, положив морду на пушистые лапы. Затем Володас кинул взгляд на Кьяриса и с его молчаливого согласия поведал мне историю. Чем больше он говорил, тем шире раскрывался мой рот.

Володас рассказал, что пять дверей ведут в особые магические зоны, где, как я уже знала, живут магические существа. И войти туда или выйти просто так невозможно. Зоны эти изолированы, вывести и правда может только фамильяр. Так что те девушки, что не найдут фамильяра или не смогут пройти за ним до конца, в итоге останутся внутри зоны и умрут там.

Володас говорил это так легко и просто, словно речь о помятом платье, а не прерванной жизни. У меня в горле застряли слова, так что пришлось просто слушать дальше. Вот и ответ, почему я такая негативная по отношению к богам. Это не я стерва, а они мрази.

Но то были ещё не все потрясения, касаемые фамильяров. Зоны эти магически закрыты изнутри, чтобы никто не смог выбраться, но и снаружи в них попасть обычным путём нельзя. Просто обойдёшь вокруг, как бы не хотел пройти прямо. Но откуда вдруг взялись такие места?

Оказалось, что в нашем мире до прихода богов жили другие существа, духи животных, что присматривали за природой. А потом, никто не знает и не помнит, как и когда, сюда пришли люди. Духи сдружились с ними, но их сил быстро перестало хватать. Люди раскачивают баланс сил в природе, делают это всегда и сами того не желая. Потому боги и явились однажды, чтобы уравновесить. Да, местные божества не справились, пришлось позвать на помощь других.

А духи-животные, вытесненные и выжитые из своих привычных областей, создали отгороженные зоны, чтобы не мешать, где и остались жить. В итоге сохранились всего пять кусочков первозданной магической природы: холодная тундра, песчаная пустыня, маленький тропический остров с водами вокруг него, густой болотный лес и заснеженные пики высоких гор. Меня, как оказалось, закинуло не в тундру, как я подумала сразу, а именно в горы, просто дело было зимой. Снежные барсы водятся именно там, как уверили оба брата-бога.

Припоминая свои приключения, я всё же с ними согласилась. Тот пейзаж, что мне открылся после исчезновения двери за моей спиной, однозначно был гористым, даже вернее высокогорным. Воздуха там не хватало постоянно, голова пухла и создавалось ощущение, что я задыхаюсь. Потому с готовностью поспешила вниз, вслед за большой пятнистой кошкой, первым животным, что увидела в этой ледяной пустыне. Я её Вьюгой и назвала в итоге, потому что во время вьюги мы и познакомились.

И не приманивала я её, она сама пришла. Согрела меня, когда я уже готова была отгрызать от холода пальцы. Может потому я барсу так самоотверженно и поверила, когда пришла пора нырять?

Всю свою жизнь я боялась глубокой воды. С тех самых пор, как упала в колодец. Темнота без осязаемого дна — это было ужасно. Когда я вижу бездонность глубины в любом водоёме — паника одолевает меня, стоит только вспомнить образ колодца. Не представляю, как можно плыть на корабле, зная, что внизу ничто. Тёмно-синее бездонное ничто. Ух, жуть!

Но ради Вьюги я справилась. Думаю, теперь я спокойней отнесусь даже к колодцу…

Когда метель утихла и я снова смогла разгибать пальцы, кошка повела меня… нет, вовсе не вниз с гор, как до того. А прямо вглубь пещеры. В темноту. В гробовой тишине лишь кое-где капала вода, потому моё сердце, казалось, колоколом стучит, вырываясь из груди. Но снежный барс оказался с сюрпризом — ночной подсветкой. Её шкура светилась голубовато-зеленоватым, иногда отбрасывая розоватые тени на стены.

Так мы добрались до подземного озера, куда кошка и зашла, призывно на меня оглядываясь. Просто зашла и ждала под водой, словно и не дышала воздухом вовсе. Ни одного пузырька не пустила. Ох, нет, не хочу вспоминать свои душевные метания в тот момент, когда решалась последовать за ней.

Зато знаю, что с тех пор у меня не было существа более дорогого, чем Вьюга. Она подарила мне столько тепла и поддержки, сколько я и ожидать не могла. Вот и вправду жертва моя не была напрасной… От страха вон, кажется, тоже по сути избавилась.

— Ты уже поняла, кто такие фамильяры? — спросил у меня Володас, вырвав из воспоминаний.

— Намекаешь, что те самые духи-животные? — приподняла я бровь. — Но зачем им оберегать ваших невест?

— Их потомки. Если они не будут помогать, то баланс окончательно рухнет, что уничтожит и их.

Я промолчала с выражением на лице вроде “понятно, вот оно как”. А Кьярис заговорчески шепнул мне на ухо:

— Просто они чувствуют ответственность за тех, кто живёт в их мире. Люди им дороги.

— Не слушай этого романтика, — фыркнул Володас, решив, видимо, завладеть моим вниманием за счёт своей откровенности. — Все боги прагматичны, что старые, что теперешние. Ты сама это знаешь.

А я обернулась на Вьюгу. Вот не сказала бы, что такой уж она прагматик. Кошка словно только и ждала, когда я переведу на неё взгляд. Её глаза приоткрылись, а в моей голове чётко обрисовалась мысль: “Не бросать же невинных дев на смерть…”

Мне ещё тогда, на испытании, показалось, что Вьюга всё делает как бы нехотя. Убегала от меня тоже нехотя, даже вернулась, чтобы согреть. Но все кошки ведут себя подобным образом. Зато теперь мне кажется… Да, так и есть.

— А я уверена, что духи лишь спасают единственным возможным образом девушек, которых вы, сьёрры боги, бросили умирать в закрытых зонах. Ведь иначе туда не попасть, вы сами сказали. Вам нужна стабильность в беременности, вот и всё. Иначе её не получить, полагаю.

После сказанного я развернулась и вышла из помещения, а Вьюга тенью скользнула за мной.

Загрузка...