Планета Хаоса

Глава 4 В которой наша спасательная экспедиция отправляется в путь

— Граф Эрих, побуждаемый чувством долга, выразил желание отправиться на поиски моей несчастной племянницы. Его храбрость и благородство…

Эффект этой речи несколько снижал тот факт, что король читал ее по бумажке. Очевидно, по-другому он разговаривать не умел. Также не особенно приятной была схожесть речи с некрологом.

— … Вооруженный волшебством, привезенным из далеких миров, он несомненно справится с этой задачей, в чем ему поможет моя дочь. Она будет в полной безопасности с таким мужественным…

Три дяди, хмуро взирающие на меня, оптимизма короля не разделяли. Интересно, у этой семейки что, мания какая-то, собираться по ночам?

— Когда вы собираетесь отправляться? — недружелюбно поинтересовался дядя Микал.

— Ой, наверное, утром, часиков в десять, — закатила глаза принцесса. Вообще-то она соврала…

На коротком военном совете в лице меня и Аны мы решили, что выйдем из дворца ночью, а всем скажем, что поздним утром. Этим убивались два зайца: дядя Микал не сможет послать за нами своих агентов (не терплю, когда мне дышат в затылок), и сбрасывался с хвоста не в меру услужливый сенатор.

Вернувшись после королевского напутствия к себе в комнату, я решил-таки отдохнуть. Расстегнул пуговицу… и резко повернулся, вспомнив о визите чересчур любезной королевы. Королевы за дверью не было… А вот принцесса была.

— Ваше высочество, что вы здесь делаете?

— Я боялась, что вы отправитесь без меня, — скромно опустила глазки маленькая хитрунья.

… Действительно, была у меня такая мысль… Отправиться на поиски еще раньше. Одному. Потом я ее отбросил, как неудачную…

Нет, я бы с удовольствием отправился один, даже не на поиски, а просто подальше от дворца, короля и всех здешних проблем. Если бы не одно волосатое, седое и бородатое «но». Я-то не умею отводить его колдовство, найти меня будет не в пример легче. Поэтому бегство как вариант отпадало. Поэтому же я и принцессу не мог не взять. Гронан почему-то ужасно хочет повесить ее мне на шею. Самое обидное, что случись с ней что, и виноват останусь только я. Король в своей речи повернул все так, как будто я надоел ему, упрашивая позволить поискать потеряшку Олу. Ничего не остается, как только найти ее…

Я скинул рубашку, повернулся, чтобы взять свежую, и увидел, как ярко-красная принцесса отворачивается в сторону со скоростью хорошего ротора. Проклятье, не подумал, что она если и видела полуголых мужчин, то исключительно во сне.

— Прошу прощения, ваше высочество. Я… задумался.

— Как вам не стыдно, — ледяным тоном произнесла принцесса, — раздеваетесь в присутствии девушки… и даже не думаете о ней. А откуда у вас шрам?

— Копьем задело… — начал я и остановился. Шрам тонкий, мельком его не заметишь. Она что, разглядывала меня?

— Вы должны собрать вещи, переодеться…

— Вы совсем не обращаете на меня внимания, — топнула принцесса ножкой, — я уже сложила вещи и, — тут она сделала ехидный книксен, — переоделась.

Действительно, и когда только успела… Обычно девушкам, чтобы собраться, требуется полдня.

— В таком случае, может быть, вы ненадолго покинете меня?

— Зачем? — принцесса нахмурилась, судя по голосу.

— Мне тоже необходимо собраться и переодеться.

Ана вздернула голову и, демонстративно отвернувшись, промаршировала к выходу. Громкое слово «собраться»… Что мне собирать-то? Все мои вещи в мешочке в кармане пиджака. Переодеваться тоже особо не во что. Из одежды у меня только последний крик моды. Если я попрошу сейчас у дяди Микала что-нибудь неброское из его гардероба… Я даже знаю куда он меня пошлет. Поэтому сборы заняли ровно столько времени, сколько нужно, чтобы одеть одну рубашку.

Мы с принцессой прокрались по полутемному коридору. Дворец молчал, как вымерший. Я-то всегда думал, что короли все ночи напролет танцуют на балах и всяких там приемах. Ан нет, в будние дни скромный король ложится спать в одиннадцать часов. Конечно, когда ему не нужно допросить какого-нибудь приблудного графа… Вот и дверь выхода, восточного, предназначенного для слуг. Скорее всего здесь нам никто не встретится…

— Наконец-то! Я уже заждался. Вы опоздали на восемь минут.

— Сенатор! Какого… рогатого с вилами вы здесь делаете??

— Но как же, — сенатор удивился не на шутку, — мы же с вами договорились, что я отправляюсь с вами к этой вашей гадалке, а затем на поиски бедняжки Олы.

— Сенатор, — глубоко вздохнув спросил я, — в каком часу мы договаривались встретиться? И где?

Сенатор порылся в своей истлевшей памяти.

— В десять утра, у центрального входа.

— А сейчас мы где и сколько времени? — сквозь зубы произнес я.

— Десять минут четвертого ночи, у восточного входа, — дал справку Гратон.

— Тогда что вы здесь сейчас делаете?

— Жду вас, чтобы ехать к гадалке, — недоумевающе пожал плечами Гратон.

У меня появилось ощущение, что я нахожусь на своей родной планете.

— Если мы договаривались отправиться в десять от центрального входа, то почему вы ждете нас в три у восточного!?

— Но вы же здесь.

Железная логика.

В итоге наша спасательная компания увеличилась до трех человек. Как оказалось выбраться из дворца незамеченными гораздо проще, чем войти в него. Охрана на воротах и на мосту даже не посмотрела в нашу сторону. Разгильдяи, строгого командира на вас нет… да и ладно, пропустили и спасибо.

Гадалка жила на улице с внушающим оптимизм названием Мертвый Тупик. Находилась эта улочка почти на другом конце города. Пойди мы туда пешком — стерли бы ноги по самые подмышки. По счастью, неподалеку нам попался ночной извозчик, была тут и такая профессия. Пока сонная лошадка неторопливо трюхала по пустынным улицам, я пытался проанализировать ситуацию.

Я направляюсь на поиски молодой женщины (на девушку она никак не тянет), похищенной очень сильным колдуном, который явно не обрадуется нежданному спасителю. Со мной: девушка, видевшая жизнь исключительно в окно (дворца или там поезда) и столетний старик. Если с ними хоть что-либо случиться, виноват во всем буду я. Если я не найду Олу, добрейшая королева обвинит меня в попытке прижать ее к стенке в темном уголку. Если я буду искать слишком долго, на мой след нападут полицейские или люди дяди Микала, который и не вспомнит, что мы вместе пили. Если я попробую сбежать, меня найдет сволочной старец Гронан. Выход у меня один: найти искомое, и побыстрее. Мда… Точнее всего данную ситуацию описывает название полярной лисы…

Сколько не езди, а все равно приедешь. Мрачная узкая улочка с вполне заслуженным названием. Мрачный черный дом… а может и не мрачный, просто темно и настроение у меня после всех раздумий препоганое. А я еще вчера (вернее сегодня днем) расстраивался из-за экскурсии по городу. Господи, знал бы, что мне предстоит, — прыгал бы от счастья.

Второй этаж, пахнет какой-то сыростью… Зная, чем иногда пахнет в подъездах, можно предположить, что дом не из самых запущенных. Гадалка, госпожа Лизи, наверняка не думала, что к ней могут нагрянуть клиенты, которым горит погадать среди ночи, поэтому на относительно вежливый стук сенатора она не открыла. За дело взялся я, выместив на ни в чем не виноватой двери всю свою злость. Наконец щелкнул замок, дверь, удерживаемая цепочкой, приоткрылась на ширину глаза.

— Кто? — ожидаемо неласково спросил глаз.

— Полиция! — не менее неласково рявкнул я.

— А ваш значок можно?..

— На!!

Те, кто закрывает двери на цепочку, не знают, как просто разорвать ее одним ударом ноги, если иметь навык. Гадалку унесло в другой конец темного коридора. Запахивая черный халат, она с ужасом смотрела на просочившиеся в дверной проем черные фигуры. Причем на сенатора она смотрела явно с большим страхом, чем на меня.

— Что вам нужно? У меня нет денег, — запричитала госпожа Лизи, пытаясь собраться в маленький и незаметный комочек.

— Деньги нам и не нужны, — ласково улыбаясь проговорил Гратон.

От этой ласковости гадалку затрясло.

— Тогда что… — попыталась она внести ясность.

— Нам нужны вы, как таковая, — разъяснил сенатор.

Госпожа гадалка поняла его как-то неправильно. По крайней мере, ее затрясло еще больше и она резко натянула край халата (или балахона?) на открывшиеся ноги.

— Нам нужно гадание, — наконец-то пролила свет на происходящее принцесса.

— Тогда почему бы вам не дождаться… — попыталась возмутиться госпожа Лизи.

— Срочно, — отрезал сенатор.

Возмущение погасло.

Мы всем табором прошли по неосвещенным закоулкам. Гратон задел какую-то звенящую штуку на потолке, принцесса споткнулась обо что-то, истошно завопившее, гадалка пискнула, когда я наступил ей на пятку… Вот и гадальная комната. Госпожа Лизи зажгла свечи, осветилось недурное помещеньице. Без окон, стены затянуты черной материей, расписанной хитрыми знаками, посередине — стол, на столе — колода карт.

— Что вы хотите узнать? — сев за стол, гадалка успокоилась, почувствовав себя в родной стихии.

Принцесса с сенатором открыли рты… и так же молча закрыли. Я взял дело в свои руки. Опыт общения с гадалками, предсказателями, оракулами и прогнозистами у меня всяко больше. Первым делом необходимо выяснить степень компетентности данного лица. Есть у меня один надежный способ…

— Прежде чем мы перейдем к главному, ответьте мне на один простой вопрос: где я родился?

Обиженно дернув плечами, мол, вы что, мне не доверяете, госпожа Лизи начала раскладывать карты. Не знаю пока, какая она гадалка, но любое казино оторвало бы такого крупье с руками. Такое чувство, как будто карты сами летают и ложатся на нужное место. Итогом всех этих перелетом стал ровный круг из карт, в центре которого легли еще три. Госпожа Лизи, нестарая еще госпожа, с пухлыми формами, в черном… все-таки балахоне, открыла их и задумалась. Наконец она несмело подняла голову:

— Тут что-то непонятное… а вы мне ничего не сделаете?

После коротких приступов злости меня всегда охватывает смущение и раскаяние. Красноречия они мне не добавляют…

— Понимаете, госпожа… Лизи… не бойтесь меня… в смысле, нас… мы не злые налетчики… в смысле мы не налетчики… и не злые тоже… нам просто надо… и сейчас… так что… поэтому… вот.

Очевидно, госпоже Лизи еще ни разу не попадались косноязычные налетчики. Выслушав мою просьбу о прощении (вы не поняли? Это она и была), она заметно успокоилась, хотя иногда и вздрагивала, когда сенатор шевелился.

— Здесь три карты, — начала объяснять свои затруднения гадалка, — Безумец, Путник и Шут. Они означают: Безумец — непредсказуемую случайность, Путник — отдаленность, Шут — глупость. Получается, что вы родились… в удаленном сумасшедшем доме.

Я хмыкнул. «Удаленный сумасшедший дом» — очень точное описание моей родной планеты. Госпожа Лизи знает свое дело…

— Вы правы. Значит, вы — не шарлатанка. Перейдем к серьезному делу…

Сенатор и принцесса удивленно посмотрели на меня, но промолчали. Видимо, решили, что мне виднее, что делать и лучше знать, где я родился.

— Нам необходимо отыскать пропавшую… девушку.

Свои мысли о целомудренности Олы при себе и оставим…

— Случайно, не великую княжну Олу? — поинтересовалась гадалка.

— Ее самую, — не стал отрицать я.

Стараниями розыскных групп, весь день метавшихся по городу, о пропаже знают наверняка даже коты на крышах…

— Первый вопрос: кто виновен в ее похищении?

Карты запорхали над столом, укладываясь в различные сочетания, пока не замерли в виде круга. В центре легла только одна карта.

— Колдун, — вскрыла госпожа Лизи.

Совпадает со словами Гронана. Лучше бы, конечно, не совпадало…

Принцесса ойкнула. Она не была со мной у королевского старца и о причастности к похищению колдуна слышит впервые. Гратон и не пошевелился. По-моему, он уснул…

— Где она сейчас?

Шелест карт, круг, одна в центре…

— Путник. Она в дороге.

— Куда она направляется?

… Правильнее было бы спросить: «Куда ее везут?». Ладно, разница невелика…

Шорох карт, круг, три в центре…

— Стрелок — в лес, Гном — под землю…

— Ее убьют и закопают в лесу, — сделал предположение сенатор, который оказывается вовсе не спал, а с интересом наблюдал за процессом. Принцесса ойкнула и обеими руками зажала себе рот.

— Нет, — поправила его гадалка, которую тоже заинтересовал поиск, — тогда бы была карта Палача.

— А может она третья? — не сдавался добряк-сенатор.

— Третья… — госпожа Лизи перевернула третью, — третья — Чудовище.

— Что она значит? — нервно прошептала принцесса, запуганная прогнозом Гратона.

— Я думаю, — побарабанила гадалка пальцами, — это означает, что вашу пропажу спрячут в лесной пещере под охраной чудовища.

— Какого чудовища?! — не выдержали нервы принцессы.

— Ну мало ли какого. Есть черти, бесы, демоны, вампиры, волки-оборотни, вурдалаки, упыри, духи…

— Драконы, огненные змеи, призраки, водяные твари… — сенатор определенно решил довести принцессу до припадка.

— Хватит, — меня этот перечень тоже не успокаивал, — где эта пещера?

— Ну я не знаю, — растерялась госпожа Лизи, — карты не дают точного ответа. Хотя… Можно попробовать погадать на воде.

— Действуйте.

Следуя рекомендациям госпожи Лизи мы встали вокруг стола, взявшись за руки. Одну мою ладонь сжимала принцесса, в другой помещались мягкие пальчики гадалки… На столе стояло глиняное блюдо с водой. В нем мы и должны были увидеть ответ на вопрос. Осталось только придумать вопрос… Сначала мы хотели спросить, куда везут Олу, но вовремя сообразили, что тогда вода покажет нам пещеру в лесу. Времени обследовать леса, ища пещеру по приметам, у нас не было. Наконец, за неимение лучшего большинством голосов было принято предложение Гратона спросить название ближайшего города, чтобы сузить круг поисков. Потом, путем опроса местных жителей в окрестностях данного города, можно будет отыскать ее, к вящей радости притаившегося там чудовища… Я подумал, что с помощью волосатого детектора в бутылке мы отыщем ее и без опроса, но промолчал. Началось гадание…

После гадания начался громкий спор. В воде после произнесенного заклинания мы все увидели гору вишен. У каждого появилось свое мнение в толковании данного явления. Гадалка была уверена, что это Фирсфорт — город, известный и даже где-то прославленный своими вишнями. Принцесса склонялась к версии Маринбурга — города, окруженного холмами, на склонах которых и растут вишни. Я помалкивал, чтобы не выдавать свою полную неосведомленность в местной географии. Конец спору положил сенатор, сообразивший, что мы спрашивали название города, а не его отличительные особенности. Тут же был вспомнен такой городок, как Керимонт, чье название и означает в переводе «Гора вишен». Быстренько раскинув картишки, госпожа Лизи подтвердила правильность данного толкования.

Наша задача упростилась — теперь мы знали, куда двигаться. Одновременно наша задача и усложнилась, так как град сей находился чуть ли не на другом конце света. Славию бог размерами не обидел…

Уже светало, надо было быстрее отправляться на вокзал, пока нас не хватились и не перекрыли въезды и выезды. Мы попрощались с госпожой Лизи. Принцесса вежливо раскланялась. Гратон, сложившись пополам, поцеловал ей руку. Побледневшая гадалка похоже боялась, что он хочет откусить ей пальцы. Меня же она так чмокнула в губы, что из квартиры я вывалился красный как рак. Принцесса презрительно покосилась в мою сторону, но комментариев не последовало.

Было уже светло, семь утра, когда мы добрались до вокзала. По дороге мы разработали план действий: добраться поездом до берега Среднего моря, переплыть его на подвернувшемся корабле, а там до Керимонта рукой подать, доберемся с оказией. К сожалению прелестей морского круиза нам не избежать: длинный язык Среднего моря разрубает всю страну на две части: Доморье и Заморье… На путешествие до побережья на поезде мы отводили пять дней, затем, из портового Фиартена по морю до вишневого городка — день, и пара-тройка деньков на поиски несчастной жертвы зловещего чернокнижника… Пустяки.

На вокзале нам несказанно повезло: потребный экспресс отходил всего через пятнадцать минут. Купив билеты, наша команда рейнджеров-спасателей прогуливалась по перрону. Впереди я, в своем костюмчике цвета «небо в клеточку», позади — Ана (еще по дороге мы договорились называть друг друга по именам, обращения «граф», «принцесса», «сенатор» будут вызывать нездоровый ажиотаж среди местного населения). Ана была одета практичнее всех нас (вот тебе и «тепличный ребенок»…): серое платье, скромная шляпка, маленький чемоданчик в руках… Она все еще пребывала в задумчивости, то ли размышляла над тем, какое именно чудовище ожидает нас в конце пути, то ли все еще дулась на меня из-за того гадалкиного поцелуя. Понимаю, что для скромной девушки зрелище шокирующее, но я ведь ни при чем. Это госпожа Лизи меня целовала… Я даже сопротивлялся! Почти… Как говорила моя первая жена, Малика: «Когда ты меня соблазнял, я сопротивлялась. Я царапала тебе спину».

Замыкал колонну Гратон, по костюму похожий на гробовщика, а по саквояжу — на врача, то есть на представителей двух смежных профессий. Один я размахивал пустыми руками, размышляя над тем, не будет ли с моей стороны наглостью и навязчивостью попросить сенато… Гратона одолжить мне немного денег, так как карманы мои пусты как и руки. Ана и наш похожий на гробовщика врач запаслись наличными и чековыми книжками, а вот мне денег никто не догадался положить на счет. У меня и счета-то нет…

Кроме нас на перроне находилась порядочная толпа народу, основательно прослоенная голубыми мундирами здешней полиции. Не перронной, я имею в виду, а славийской. Похоже они все еще надеялись изловить злоумышленника, когда тот попытается вывести Олу, обмотанную коврами, под видом багажа. К счастью, документы ни при покупке билетов, ни при посадке в вагоны не требовали. Или сочли это пустым формализмом или просто не сообразили. С другой стороны, трудно ожидать, что злодей на просьбу показать документы предъявит паспорт с пометкой «Преступник»… Опытный глаз без труда различил бы в толпе будущих пассажиров агентов в штатском. К сожалению я таким глазом не обладал, а просто предположил, что они там присутствуют. Как суслики в степи: ты их не видишь, но они есть…

Пыхтя как бегемот-астматик, к перрону подполз симпатичный паровозик, черный как чернила, пролитые ночью. За ним тянулась колонна разноцветных вагонов: желтые, синие, зеленые… Билеты сообщили, что нам — в третий вагон, самый синий из всех синих. Может и не стоило брать места в первом классе, но… почему бы и нет?

Купе меня просто поразили. Красные бархатные диваны, по два на купе, тут же, за дверцей — умывальник, душ, туалет… Вот это я понимаю — комфорт! Жизнь налаживается. Настроение у меня приподнялось настолько, что я вполне собрался с духом, чтобы попросить взаймы у Гратона. К Ане с подобной просьбой обращаться не стоит, я бы почувствовал себя каким-то мелким жиголо. Дождавшись, пока она нырнет в купе, я, умильно глядя на сенатора (помню, помню, только имена! Но я же не называл его вслух сенатором!), попросил «…ввиду крайней финансовой нужды и острой потребности посетить места общественного питания…». Гратон, ни слова ни говоря, выделил мне безвозмездно такую пачечку деньжат, что, при желании я мог бы не только пообедать в лучшем ресторане, но и скупить его на корню. По-моему, в докторском саквояжике у него плотно утрамбовано еще штук двадцать таких же.

Ане и Гратону мы отвели одно купе (я решил, что этот ровесник прошлого века никак не сможет ее скомпрометировать), мне же досталось соседнее, которое я делил с на редкость неразговорчивым священником. Вообще-то я предполагал после посадки собраться втроем и обсудить еще раз наши планы. Но вернувшись после минутного отсутствия, я обнаружил, что парочка добровольных спутников недобровольного спасателя уже спит! С моим специфическим сном как-то забываешь, что люди обычно спят раз в сутки. А ведь и Ана и Гратон не спали со вчерашнего утра… Укрыв пледом сопящую принцессу (Ану, Ану!), поправив ноги Гратона, которому явно не хватало длины дивана, я убыл к себе. Безуспешно попытавшись разговорить мычавшего в ответ батюшку, я ушел.