Плач-камень. Круговорот. Часть 2

Глава 8

Если бы можно было вернуться в прошлое, Яна с удовольствием изменила все, случившееся за прошедшие сутки. Хотя, если подумать, можно было бы переписать заново все последние три месяца. Ну что ей стоило в тот день, когда ее уволили из университета, зайти ненадолго в кафе и выпить чашечку чая с десертом, тихонько оплакать свое горе и только после этого идти домой. Тогда она бы никогда не узнала, что будущий муж ей изменяет, не переехала бы от него в коммуналку, не попала бы под влияние призрака девушки, страшно мечтающей освободиться из ловушки, но при этом выбирающей довольно жестокие способы просьбы о помощи. Нашла бы со временем другую работу и не пришлось бы торговать магическими штучками в эзотерическом магазине «Пятнадцатый аркан». Но тогда она бы никогда не познакомилась с Марком. Хотя их знакомство тоже можно было бы с чистой совестью вычеркнуть из памяти, потому что в данный момент чувства, которые она к нему испытывала, ее не радовали.

Перед Ликой она, разумеется, изображала полное безразличие, но правда была в том, что ей было обидно, что за весь прошедший месяц он ни разу не захотел с ней увидеться. Она прекрасно отдавала себе отчет в том, что между ними нет никакой романтики, но за то время, что он помогал ей избавиться от призрака Симоны, они явно сблизились, и как хотелось надеяться Яне, подружились. Каждое утро она ждала, что он заскочит во время пробежки к ней в магазин поздороваться, но он все не появлялся. Она даже начала волноваться, не случилось ли с ним чего, но случайная встреча в подъезде дала понять, что с ним все в полном порядке, просто дальнейшее общение с Яной не входит в его планы. Он помог девушке в беде и на этом все. И вот теперь он внезапно появляется с букетом цветов, Яниных любимых, между прочим, чтобы поздравить с днем рождения. То есть за целый месяц он не нашел пяти минут, чтобы пройти полтора метра от своей квартиры до двери Яны и просто поинтересоваться, как у нее дела, а тут сорвался в отель у черта на куличиках, да еще и во время грозы, чтобы подарить цветы. Странное поведение для человека, который игнорировал тебя целый месяц. Яна понимала, что ведет себя глупо, в очередной раз напоминая себе, что Марк ей ничем не обязан, он просто поддержал ее в сложный период, и ничего больше, то, что она чувствовала, было иррационально, но она никак не могла заставить свое сердце перестать болеть.

Яна вздохнула и подошла к окну. Очень хотелось выйти и подышать свежим воздухом, но нарушать запрет Кулешова и тем самым еще больше портить их и без того натянутые отношения, было бы глупо. Она позвонила Лике, но телефон не отвечал, видимо, подруга уже легла спать, хотя на часах всего девять вечера.

Яна заварила себе чай и вернулась к окну. Закатное солнце окрасило облака в цвета раскаленной лавы, лес был тих и неподвижен. Даже птицы, казалось бы, замолчали, наслаждаясь яркими красками уходящего дня. В абсолютной тишине звук открываемой двери был подобен грому, Яна резко обернулась, расплескав чай, но на ее губах расцвела улыбка облегчения, когда она увидела того, кто так бесцеремонно вторгся в ее номер.

День подходил к концу, а у Кулешова все еще не было ни одной версии произошедшего. Все опрошенные гости как один утверждали, что видели невесту, что логично: они ж все-таки были на ее свадьбе, но никто из них не заметил, как она исчезла. Кулешов наивно полагал, что во время свадебного торжества именно невеста в белом платье и является главной героиней всего торжества, именно на нее устремлены все взгляды и в честь нее поднимаются тосты. Жених, конечно, тоже во всем этом участвует, но слышали ли вы когда-нибудь, чтобы кто-то обсуждал наряд или прическу жениха? Говорил о том, как прекрасен он был в день своей свадьбы? Разумеется, нет! Все внимание получает именно невеста, но в какой-то промежуток времени ни один из пятидесяти гостей на невесту не смотрел и не увидел, как она выскользнула из шатра в самый разгар веселья. Хотя этому было вполне логичное объяснение: ближе к полуночи началась гроза, вызвавшая короткое замыкание, и на некоторое время толпа полупьяных гостей оказалась в кромешной темноте. Но веселье это не испортило, напротив, придало празднику своеобразного очарования. Используя фонарики на телефонах, гости продолжили банкет и, не стесняясь, опрокидывали бокалы за молодых. Света не было тридцать минут. Тридцать минут, во время которых девушка исчезла и, возможно, уже была убита. Полицию вызвали не сразу. Поначалу решили, что Вероника пошла отдохнуть, но в номере для молодоженов ее не обнаружили, в главном здании отеля ее тоже никто не видел. Охрана гостиницы, вооружившись мощными фонарями, прочесывала территорию под проливным дождем, но глупо было предполагать, что в такую непогоду кто-то добровольно решил бы отправиться на прогулку. Когда стало ясно, что своими силами девушку не найти, вызвали полицию. Дождь к тому времени прекратился, а все следы, которые мог бы оставить преступник, были безнадежно затоптаны.

Жених к приезду полиции дошел до такого состояния, что ему пришлось вколоть успокоительное и отправить в номер отсыпаться, гости тоже разбрелись по своим комнатам в ожидании дальнейших указаний, а полиция и персонал отеля, вызвавшиеся добровольно помогать в поисках девушки, начали прочесывать лес. Кулешов уже размышлял над тем, чтобы утром вызвать водолазов проверить дно озера, когда ему позвонил Игнатов. Девушку нашли, но вместо водолазов Кулешову пришлось звонить криминалистам.

И вот он сидит над своими бумагами уже битый час, не соображая ничего от усталости, злой на себя и на весь белый свет за то, что какой-то психопат решил в день свадьбы похитить и убить невесту. А еще ему не давало покоя то, как мерзко он сам повел себя по отношению к Соколовой. Так хотелось вывести мажора из себя, что наговорил пошлостей про девушку, которая этого совершенно не заслуживает. Она, конечно, все еще у него под подозрением, но это не дает ему никакого права так высказываться в ее адрес. Реакция Яновского, конечно, превзошла все его ожидания, но все же, того не стоила. Кулешов как-никак мужчина и мужчина воспитанный, поэтому, терзаемый угрызениями совести, он встал и поплелся заглаживать свою вину.

В первую секунду Яна подумала, что это Марк появился, в ответ на ее мысли о нем, но реальность оказалась гораздо прозаичнее – в номер с перекошенным от злости лицом ввалился Кулешов.

– Яна, черт вас дери, Леонидовна! Почему дверь не запираете?

– И вам добрый вечер, Александр Филиппович, – холодно отозвалась Яна. – А ваши полномочия разве позволяют вот так вламываться без стука?

– Не мои полномочия в данный момент должны вас заботить, Яна Леонидовна, а то, что в отеле или в его окрестностях может все еще находиться убийца! И вы с вашими обширными познаниями в области тайных троп к месту преступления, можете представлять для него немалый интерес!

– Это значит, вы больше не подозреваете меня в сговоре с убийцей?

– Я этого не говорил, потому и не исключаю, что он захочет оборвать эту ниточку, чтобы вы нам его не сдали.

– Еще раз повторяю: я не знаю, кто убийца! Я не знала убитую девушку! Я и про отель этот ничего не знала, пока сюда не приехала! Оставьте меня уже в покое! Достаточно на сегодня было допросов.

– Да я не за этим пришел, – рявкнул Кулешов и неожиданно достал из-за спины коробочку с логотипом местного ресторана. – Сядьте, – уже спокойно добавил он.

Яна подчинилась, и Кулешов аккуратно пристроил перед ней коробку с куском шоколадного торта. Затем порылся в карманах и, к еще большему удивлению, извлек из кармана свечку и торжественно воткнул ее в центр торта.

– Загадывайте желание, Яна Леонидовна.

Яна смотрела на него во все глаза. Основываясь на опыте их недолгого знакомства, майора нельзя было заподозрить в проявлении доброты, поэтому она спросила:

– Это какая-то ваша игра? Добрый полицейский и злой полицейский? Но за неимением помощника все роли вы исполняете в одиночку?

– Задувайте уже свечку, Яна Леонидовна, – обиженно буркнул Кулешов. – И помощник, к вашему сведению, у меня есть.

Яна все еще удивленная его поступком, зажмурилась и загадала желание.

– Другое дело, – одобрительно сказал Кулешов. – С днем рождения, Яна Леонидовна.

– Перестаньте называть меня Яной Леонидовной, пока я не попросила у вас зачетку.

– Вы что же, преподаватель? – удивился Кулешов.

– А вы что же, не знали? – передразнила его Яна.

– Я думал, вы работаете в этом странном магазине, – оправдывался следователь.

– Да, но до этого я работала в университете, рассказывала студентам про ритуалы и обряды славянских народов.

Услышав это, Кулешов изменился в лице.

– То есть вы разбираетесь в разных поверьях, символах, легендах.

– Не скажу, что блестяще знаю обо всем вышеперечисленном, но в целом, да.

– Ох, Яна… Что же вы с каждым разом закапываете себя все глубже и глубже?..

– Вы тоже считаете, что убийство связано с местной легендой?

– В каком смысле «тоже»? – встрепенулся Кулешов.

– Мы просто обсуждали это с друзьями… – попыталась оправдаться Яна.

– Так, – по лицу Кулешова было понятно, что он этого крайне не одобряет. – и что же ваш экспертный совет постановил?

– Ничего! – обиженно буркнула Яна и принялась за торт.

– Ладно, я не ссориться сюда пришел, – примирительно сказал Кулешов. – Простите. Но все же вы не можете отрицать, что ваше появление здесь слишком кстати: вы знаете местные легенды, разбираетесь в ритуалах и символах, а у нас труп с пентаграммой на лбу… Ну как вас не заподозрить, Яна?

– Александр Филиппович, ну хотите, поклянусь на мизинчиках, что к этому делу не имею ни малейшего отношения?

Лицо Кулешова озарила мальчишеская улыбка:

– Давайте! А потом собирайте свой совет, послушаю, до чего вы уже додумались.