Первый Линзмен-3: Галактический патруль

Глава 13 ИСТРЕБИТЕЛИ ЗА РАБОТОЙ

На розыски членов экипажа «Британии», которым, возможно, удалось избежать гибели и вырваться из лап пиратов, был брошен огромный космический флот. Торжества на Главной Базе отгремели, а за силовыми стенами защитных экранов, прикрывающими родную планету Киннисона, только начинались. И земные специалисты и велантийцы оказались в центре всеобщего внимания. Дело в том, что никто на Земле ничего не знал о Велантии, а ее обитатели, напоминающие по внешнему виду огромных рептилий, но наделенных высокоразвитым интеллектом, в свою очередь ничего не знали о Земле, или планете Тсллус. Однако поскольку они оказали помощь членам Галактического Патруля, их повсюду па Земле встречали как самых желанных гостей.

— Кин-ни-со-на, Кин-ни-со-на! — скандировали праздничные толпы, предводительствуемые журналистами из компании «Юниверсал Теленьюс», пока, наконец, Киннисон не показался из дверей космопорта. Дав сделать несколько снимков и сказав несколько слов в микрофон, он поспешно ретировался, пробормотав:

— Простите, меня срочно требуют к телефону!

Толпа встречавших, немного подождав, устремилась к городу, прихватывая по дороге всех членов Галактического Патруля, которые встречались ей на пути.

Конструкторы и инженеры эксплуатационных служб со всех сторон облепили пригнанный Киннисоном пиратский корабль, набились во все его помещения, и с пачками «синек», распечатанных с доставленной на Главную Базу кассеты с драгоценной информацией, и в окружении механиков и техников занимались разборкой двигателей и других устройств гигантского космического рейдера. В самой гуще этого людского муравейника находился Киннисон. Его буквально разрывали на части. Вопросы сыпались со всех сторон, пока, наконец, он не был извлечен из толпы специалистов самим Командиром Порта адмиралом Хейнесом.

— Джентльмены, — обратился адмирал к специалистам, — из розданных вам документов вы сможете почерпнуть более точную и детальную информацию, чем от Киннисона, а сейчас мне просто необходимо получить от него рапорт.

Взяв Киннисона под руку, старый линзмен увел его за собой, но, войдя в кабинет, не стал вызывать секретаря, включать записывающее устройство, а, наоборот, нажал кнопки, приводящие в действие экранировку, и лишь после этого заговорил:

— Ну, давай, сынок, выкладывай, что там у тебя. Только уговор: ничего не утаивай. Расскажи все, о чем ты умалчивал с самой посадки. Ведь я получил твой сигнал.

— Вы совершенно правы, сэр, — почтительно заметил Киннисон. — Я действительно кое о чем умалчивал. Мне не хотелось раньше времени совать голову в петлю и высказывать публично идею, которая не подлежит огласке. Я рад, что вы так быстро уделили мне время, потому что хотел обсудить ее с вами, только с вами и ни с кем другим. Может быть, она покажется столь же сумбурной, как атмосфера на Тренко. Вы единственный человек, кто может судить об этом.

— Думаю, вы не ошиблись, — сухо ответил Хейнес. — Продолжайте.

— Важная особенность боевых действий в космосе состоит в том, что мы летим в безынерционном режиме, а сражаемся в инерционном, — начал Киннисон, тщательно подбирая слова. — Корабль в свободном полете входит в контакт с вражеским кораблем с помощью детектора, затем пускает в ход захваты и переходит в инерционный режим. Исход определяется относительной скоростью. До сих пор пираты… Кстати сказать, мы преуменьшали силы и возможности наших противников и опасно переоценивали свои, когда на-чываем врагов пиратами. В действительности они не пираты. Боскония не просто раса или система. Скорее всего это культура, достигшая галактических масштабов. На Босконии господствует абсолютный деспотизм, поддерживающий свою власть с помощью жесткой системы поощрений и наказаний. В наших глазах система в корне порочна, но она действует, и весьма эффективно. Система хорошо организована и располагает великолепными базами, кораблями и персоналом. Космические корабли Босконии превосходили наши (если не считать недолгого преимущества «Британии») по скорости и энерговооруженности. Теперь преимущество бо-сконцами потеряно. Таким образом, мы имеем две могущественные державы, галактические по своим масштабам, каждая из которых располагает необычайно мощным оружием, техническими возможностями и подготовленным персоналом. Обе державы обладают одинаковыми средствами нападения и защиты, и каждая преисполнена решимости уничтожить другую. Возникает патовая ситуация, тупик, из которого нет и не может быть выхода, война на полное уничтожение противника, которая будет длиться веками и завершится исчезновением и Босконии, и нашей цивилизации.

Адмирал безмолвствовал. В глубине души и он испытывал сомнения, но ни он сам, ни кто-нибудь из его окружения никогда не осмеливался выразить их столь ясно и отчетливо, как это сделал Киннисон. Адмирал понимал, что чем бы ни располагала одна сторона, будь то оружие или конструкция кораблей, это рано или поздно становилось достоянием другой стороны.

— Возможно, вы правы, — адмирал помолчал и добавил, как и подобало нестареющему ветерану:

— Но сейчас преимущество на нашей стороне, и мы постараемся ин.воспользоваться. В конце концов, вполне возможно, что нам удастся удерживать преимущество за собой достаточно долго.

— Я подумал сейчас еще об одной вещи, которая могла бы быть нам полезна. Я имею в виду связь, — Киннисон не стал оспаривать реплики адмирала, он просто продолжал:

— По-видимому, кажется совершенно невозможным пробиться с помощью любого лучевого коммуникатора сквозь двойную экранировку…

— Не сомневайтесь в этом, капитан, — с иронией заметил Хейнес. — Это просто невозможно! Ничто, кроме мысли…

— Вот именно! Мысль! — прервал старшего Киннисон. — Велантийцы могут"проделывать с помощью Линзы такие вещи, которые все другие сочли бы абсолютно невозможными. Почему бы нам не воспользоваться этим преимуществом для Галактического Патруля. Я уверен, что Ворссл, да и многие другие, легко могли бы установить связь сквозь двойную экранировку. Велантийцы умеют передавать мысли сквозь что угодно, кроме мыслезащитных экранов. А какие у них коммуникаторы!

— В этой идее заложено немало возможностей, и мы займемся ими. Но, насколько я понимаю, вы хотели обсудить нечто иное. Продолжайте.

— Вас понял, — кивнул Киннисон и принялся развивать перед адмиралом свои идеи относительно связи Линза — Линза. — Я хочу создать нечто вроде завесы или экрана, который бы нейтрализовал или сводил на нет действие детектора. Я спрашивал Хотчкинса, нашего специалиста по связи. Он сообщил, что подобный вопрос никогда не исследовался, даже как чисто теоретическая проблема, но, вообще говоря, такая связь в принципе возможна.

— Как вам известно, эта комната полностью за-экранирована, — заметил Хейнес, крайне заинтересованный неожиданным применением Линзы как средства связи, — Это имеет какое-нибудь значение?

— Не знаю, сэр. К сожалению, мне самому ничего не ясно. Но если в моей идее есть хоть капля здравого смысла, то мой нейтрализатор может стать нашим главным оружием. Видите ли, сэр, в конечном счете наше единственное преимущество перед Босконией, имеющее непреходящее значение, — это Линза. Должен быть какой-то способ, позволяющий использовать ее. Если идея нейтрализатора осуществима и нам удастся сохранить ее в тайне на какое-то время, то почти наверняка я сумею создать нужный прибор. По крайней мере, мне бы очень хотелось попытаться. Возможно, первая модель не будет работать, даже скорее всего не будет, но все же какой-то, пусть крохотный шанс есть, и я хочу им воспользоваться. Если же дело выгорит, то мы сможем за несколько месяцев вымести Босконию из космоса, вместо того, чтобы вести с ней изнурительную войну за выживание. Прежде всего я хотел бы…

— Подождите! — прервал Киннисона Хейнес. — Дайте подумать. Я не вижу связи между предлагаемым вами устройством и любым реальным боевым оружием или Линзой. Но если я не вижу, то увидят ее немногие, и это очко в нашу пользу. Если в вашей идее вообще что-то есть, то она настолько необычна, что не укладывается даже в моей голове. Поэтому вам лучше всего хранить ее про себя.

— Но ведь речь идет всего лишь о конкретной схеме, и из всей затеи может ничего не выйти, — возразил Кинписон. — Не исключено, что вы сами отвергнете ее.

— За это можете не беспокоиться, — последовал твердый ответ адмирала. — Вы таете о пиратах, пардон, о Босконии, больше, чем любой другой член Галактического Патруля. Вы считаете, что ваша идея имеет, хотя и очень малый, но шанс на успех. Прекрасно! Одного этого достаточно, чтобы все ресурсы Галактического Патруля были предоставлены в ваше распоряжение. Запишите нашу идею на кассете и запечатайте своей личной печатью Носителя Линзы, чтобы идея не пропала бесследно в случае вашей смерти. И приступайте к делу.

— Благодарю вас, сэр! — и Киннисон по всей форме откланялся.

В течение следующих нескольких недель на территории Главной Базы царила лихорадочная деятельность. Новый прибор был спроектирован и испытан — новые схемы, новые генераторы, новые передатчики и множество других новых устройств. Затем по всей Галактике кораблям Патруля был отдан приказ вернуться на свои секторные базы для реконструкции. Перестраиваемые космические корабли делились на два основных класса. Корабли одного класса превращались в разведывательные крейсеры; от них требовалась большая скорость и минимальная защита, причем скорость должна быть самой высокой, а защита — обеспечивать от внезапного нападения. Это не требовало значительных переделок. Корабли другого класса пришлось перебирать заново от самого киля, ибо ничего подобного прежде на Земле не строилось. Это были корабли-тихоходы, летающие склады самого мощного наступательного оружия. На борту подобных кораблей монтировались излучатели такого калибра и мощи, которые никогда прежде не устанавливались на подвижных платформах. Страшное по своей разрушительной мощи оружие не зависело от космической энергии — необходимые энергетические ресурсы корабли-тихоходы несли с собой в гигантских аккумуляторах. Каждая из этих чудовищных космических крепостей была способна создать защитный экран такой конфигурации и плотности, что ни один корабль, оказавшийся за экраном, не смог черпать энергию из космических запасов.

Крепнущая космическая цивилизация готовилась нанести решающий удар по Босконии. Теоретически все выглядело необычайно просто. Быстроходные крейсеры обнаруживают корабли противника в космическом пространстве, сцепляются с ними своими лучевыми захватами так прочно, что те не могут сдвинуться, переходят в инерционный режим и превращаются в плавучие якоря для кораблей противника. Поглощая и рассеивая все виды сигналов, подаваемые противником, крейсера создают специально модулированные помехи, источник которых легко устанавливается. Затем в дело вступают летающие крепости и завершают разгром и уничтожение противника.

Подготовка к решающему наступлению заняла немало времени, но в назначенный срок все было готово к последнему, как все надеялись, сражению с Босконией. Все секторные и более мелкие вспомогательные базы доложили о готовности. Был назначен «час икс».

На Главной Базе Кимболл Киннисон, самый молодой из землян, удостоенных когда-либо четырех серебряных нашивок, находился в командном отсеке тяжелого крейсера «Британия», названного так по его просьбе в честь выполнившего свой долг корабля. При мысли о скорости, которую способен развивать космический гигант, Киннисона охватывал внутренний трепет. Скорость была так велика, что, несмотря на идеально обтекаемую форму корпуса, сопротивление необычайно разреженной космической среды раскалило обшивку корабля настолько, что помимо мощной теплоизоляции пришлось предусмотреть специальные устройства — диссипатеры, отводившие тепло в космическое пространство. Не будь их, корабль, идущий с работающими на полную мощь двигателями, даже в глубоком вакууме межзвездной среды сгорел бы в течение часа!

В своем служебном кабинете Командир Порта адмирал Хейнес внимательно следил за стрелкой хронометра. До назначенного срока оставались минуты, потом секунды…

— Чистого космоса! — низкий голос адмирала прозвучал хрипло от сдерживаемого волнения, — Пять секунд — четыре — три — две — одна — старт!

И весь космический флот взмыл в воздух.

Первая цель теллурийского (земного) флота была очень близка от дома-босконцы построили одну из своих баз на спутнике Нептуна, то есть в пределах Солнечной системы. Босконская база находилась так близко от Главной Базы на Земле, что только мощное экранирование и неусыпная бдительность землян не позволяли лучам босконских детекторов обнаружить Главную Базу. Вместе с тем босконская база была столь мощной крепостью, что посылать против нее обычные боевые корабли Галактического Патруля просто не имело смысла. Теперь эту базу необходимо было уничтожить.

Вскоре (ибо время, необходимое для преодоления расстояний между планетами Солнечной системы, невелико) босконцы обнаружили опасность и вступили в бой с кораблями землян. Но едва завязались первые схватки, как босконцы осознали, что столкнулись с чем-то новым, ранее не виданным. Однако было уже поздно. Босконцы не могли даже обратиться в бегство, ибо были «заякорены» кораблями землян, а эфир, сплошь забитый помехами, не позволял доложить Гельмуту о происходящем. Крейсера первой линии, стартовавшие с Главной Базы землян, по существу не сражались с босконцами. Подобно бульдогам, они просто вцеплялись в свою добычу и держали ее мертвой хваткой, не отвечая на залпы боевых излучателей босконцев. Защитные экраны земных кораблей работали на всю мощь, отражая в пространство низвергавшиеся на них смертоносные потоки энергии, излучаемые с кораблей и береговых установок босконцев на спутнике Нептуна. Но корабли землян не отвечали, хотя ни одному босконскому кораблю не удалось освободиться от своего «якоря». И тут в игру вступили корабли-истребители второй линии. Развернув экраны, блокирующие босконские корабли от притока космической энергии, они принялись методически расстреливать неподвижные цели. Из раструбов чудовищных излучателей залп за залпом вырывались самые мощные разрушительные силы, когда-либо созданные передвижными установками. Под сокрушительным натиском землян наружные защитные экраны босконцев были смяты в одно мгновение. Экраны второй линии защиты вспыхнули фиолетовым пламенем и также были уничтожены. Внутренние экраны упорно сопротивлялись, переливаясь всеми цветами радуги, но и они не выдержали натиска и, меняя свои цвета на все более темные оттенки, разрушились. Теперь лишь силовые стенки босконских кораблей, способные выдержать взрыв двадцати тонн дуодека, отделяли основной корпус от гибельных лучей противника. А всеразрушающие потоки энергии по-прежнему обрушивались на корабли босконцев, лежавших в вынужденном дрейфе. Направленные потоки энергии, сталкиваясь, образовывали видимые и осязаемые вихри — настолько высока была интенсивность энергии. Эти огненные вихри пересекали арену сражения и уносились в космическое пространство.

Босконские командиры кораблей смотрели на показания своих приборов сначала в изумлении, затем с ужасом, когда обнаружили, что приток космической энергии упал до нуля и защитные экраны начали рушиться один за другим, но

Продолжали сражаться с неослабевающим напряжением. Они надеялись, что адские лучи, обстреливавшие их мощными импульсами со всех сторон, должны ослабеть. Не могyr же передвижные энергетические установки так долго работать в столь сумасшедшем режиме!

Но новые установки землян могли выдерживать такой режим, и действительно выдерживали его достаточно долго. Атака продолжалась, не ослабевая. Чудовищные по своей мощности излучатели противника явно черпали энергию не от обычных аккумуляторов. Босконские командиры не знали, что на земных кораблях были установлены новейшие космические установки с Титана. Корабли-истребители были созданы с одной-единственной целью — уничтожать противника, и они делали свое дело методично и безостановочно, разрушая один за другим корабли босконцев.

Вскоре экраны один за другим начали выходить из строя. И момент, когда гас очередной защитный экран, отмечал гибель еще одного босконского корабля. Ибо после того как рушилась последняя силовая защита, ничто не могло спасти голый металл от всесокрушающего натиска сверхмощных лучевых залпов.

Так один за другим ушли в небытие корабли босконского отряда Солнечной системы. Ни одному из кораблей отряда не удалось спастись. Об этом позаботились крейсеры землян. После того как весь босконский флот был разгромлен, земляне сосредоточили все силы на разгроме босконской базы. Под натиском превосходящих сил землян оборона босконцев вскоре начала рушиться. Один за другим стали выходить из строя защитные экраны. Когда пал последний экран, участь базы была решена. Излучатели кораблей-истребителей пронизывали сталь и бетон крепостных сооружений с такой же легкостью, с какой пули пронзают масло, и выжигали глубокие отверстия в грунте планеты, прежде чем их разрушительная сила окончательно истощалась.

Вновь и вновь боевые лучи обшаривали поверхность спутника Нептуна, пока от возведенных босконцами сооружений ничего не осталось. Только озера раскаленной лавы покрывали поверхность спутника.

Окружение противника не входило в замыслы руководителей операции. О пощаде никто не просил, никаких условий сдачи никто не предлагал. Сама по себе победа над босконцами не была достаточна. Это была война на полное, безжалостное и окончательное уничтожение противника — война, продиктованная суровой необходимостью.