Пермский Губернский. Финал (СИ)

Глава 9

За полгода жизни в мире людей, я пришёл к выводу, что большинство дорогих и благородных жестов направлено исключительно на тщеславное самовеличие.

Хотя, чего там говорить? Любая дорогая вещица, если это не оружие или космическая техника — преследует цель рассказать, что её владелец самый крутой и богатый, раз смог себе её позволить. Этакий символизм высшего сословия!

Но сейчас не о дорогих вещичках, а об пожертвованиях.

О, да! Каждый солидный дворянин считает своим долгом пожертвовать в тот или иной фонд нуждающихся и громко об этом заявить. Даже такое светлое и, казалось бы, непорочное чувство, как милосердие — иногда бывает корыстным.

В общем, редкий богатей делал, что-то действительно стоящее просто так, от доброты душевной.

— Как-то раз, одна моя хорошая подруга отправилась на отдых в Таиланд… — произнесла милая блондинка в прозрачном халатике. Она сидела возле меня, то и дело пытаясь положить свою маленькую ладонь мне на коленку: — А именно — на Пхукет!

— Ой, Мелиса, ты про ту самую историю?

— Да-да! Именно про неё. Хе-хе-хе…

— Ладно. Жги!

В общем, люди при деньгах зачастую были крайне корыстными и мелочными. Экономили каждую копейку, ибо всё должно идти в правильное русло.

Однако мне попалось редкое исключение из правил в лице Семёна.

Да, сейчас он был лишь фамильяром. По сути, обычным слугой. Но мне удалось найти сведенья о том, куда, а главное — во имя чего тратил свои капиталы некогда великий придворный маг Симулус фон Даффвахе.

Он готов был поделиться последним грошом со всеми нуждающимися. Причём, делал это тихо… Без лишнего внимания. И главное — от всей души.

Да, возможно, кто-то скажет, что у него отвратительный характер.

Ну, а что вы хотели? Деду больше двухсот лет. И это при том, что психика местного человека рассчитана максимум на сто. Так заложено природой. И скорректировано Миротворцами. По крайней мере, об этом мне рассказывал Артов.

— Так вот, поехала одна моя подружайка в Тайланд. Чисто позагорать. Отдохнуть. Поесть свежих фруктов. И нашла там себе местную подружку. Маленькую весёлую тайку.

Семён, не смотря на всю свою паутину собственной лжи — был одним из самых честных, благородных и открытых людей, которых я когда-либо встречал. Все его подколки, критика и мнение всегда исходили из глубины его огромного сердца.

А эмоции и чувства, типа тех же счастья, радости, злобы, ярости и печали… Всё это было настолько ярким и искренним, что имело для моего Определителя особые нотки аромата. Общение с этим вечно позитивным существом было для меня такой же отдушиной, как если зайти в хвойный лес после долгого дня в пыльном кабинете.

— Всё у них было замечательно первые пару дней. А потом тайка сказала, что у неё дома лютый звездец. Ну, а у меня подруга — до чего сердобольная… Естественно, приютила бедную девчонку у себя в номере. Они наклюкались местным ромом. И бедная несчастная тайка… Ка-а-а-а-ак оприходовала мою подружайку своим здоровенным болтом!

— Что⁈ Серьёзно⁈ — удивился я.

— Серьёзно!

— Твою ж… Не думал, что истории про Тай работают в оба направления. — задумчиво произнёс я.

Так вот, Семён, как бы это парадоксально не звучало, во всём был искренен и честен до конца. Даже, когда лгал.

Этот комочек чёрного меха сочетал в себе огромное количество потрясающих человеческих качеств.

Семён прекрасно относился к детям. Был очень заботливым и верным другом. Семён отлично разбирался в этой жизни. А ещё идеально владел самым опасным оружием в мире… Я сейчас говорю про информацию, если что.

Мой друг был бы идеальным бизнесменом. Семьянином. Мужем. Отцом.

Семён мог бы перевернуть весь этот чёртов мир, если бы только захотел!

И мне до сих пор было не понятно только одно. Как при столь полезных и прекрасных данных, кот продолжал оставаться таким лютым… БАБНИКОМ и вести столь деструктивный образ жизни (по возможности)⁈

— Хе-хе-хе… Ну, главное же, что всё было по взаимному согласию? — промурлыкал сгусток меховой тьмы, обласканный тремя красавицами в неглиже.

— Ну, конечно! — ответила Мелиса, что уже в пятый раз пыталась пододвинуться ко мне поближе. Кстати, она была самой смелой среди трёх девчонок, которых выделили для меня. Остальные же сидели на безопасном расстоянии, с тоской поглядывая на мою скромную улыбку: — Дружбу сексом не испортишь.

— Это да! — согласился кот: — Слушайте… А, может быть, в джакузи нырнём?

— Прекрасная идея! — вдохновлённо произнесла одна из нимф и тут же пошла набирать ванну.

— Никогда не понимал всей этой истории со сменой пола. — я задумчиво посмотрел на пилон, блестевший в центре комнаты.

— Такая у них культура. — пожав плечами, ответила Мелиса: — К тому же, далеко не во всех азиатских странах есть красивые барышни. Да и бедность никто не отменял.

— Специфический менталитет…

— Ну, что поделать? Каждому своё. Но если посчитать, то «третьего пола» от населения Тая — всего два процента. Просто, они концентрируются в специальных зонах, чтобы не мешать обычным туристам. Всё же, несмотря на крайне специфическую славу Таиланда, многие приезжие являются приверженцами консервативных взглядов.

— Видимо, я один из таких. — с усмешкой ответил я: — Осуждать их… наверное, глупо и бессмысленно. Но и пересекаться с подобными персонажами я бы точно не хотел.

— Даже из любопытства? — Мелиса нагло схватила меня за коленку.

— Тем более, из любопытства.

— Я уже устал говорить: «о времена, о нравы». — вздохнул кот и запрыгнул в джакузи, после чего вынырнул на бортик с шапочкой из пены на голове: — Но тем не менее — истории про Тай меня очень забавляют. Столько неловкости… И одновременного разрушения личностных границ, которые зачастую приводят к лицемерию.

— Интересно, а были ли некомпетентные истории про Тай, но без вот этих вот товарищей? — спросил я.

— Да… Было дело. — ответила Моник, одна из девчонок, которая решила дождаться, пока я буду достаточно пьян, чтобы атаковать.

— Рассказывай.

— С удовольствием! — она придвинулась чуть ближе, и была встречена ревностным взглядом Мелисы: — Один из моих хороших друзей решил отправиться в Таиланд. Типичная история — качественно, но при этом недорого отдохнуть. Там он познакомился с молодой русской красоткой. Она была очень загадочной. Однако на второй день у них был жаркий кекс!

— Так, и что же тут интересного?

— А интересно было то, что все встречи проходили исключительно в номере у моего хорошего друга. И на все вопросы, она отвечала, что просто стесняется своего дешёвого отеля.

— Дай угадаю… — я сузил глаза и взглянул на зеркальный потолок: — Она приехала с парнем? Или… Она приехала с мужем и детьми?

— Всё оказалось гораздо хуже. — вздохнула Моник.

— Я заинтригован!

— Мой друг проследил за этой мадам. И выяснилось, что она жила на вилле с шестью мужчинами.

— Эм-м… Она хозяйка гарема?

— Увы. Есть такой вид эскортниц… Называется: «Курортная». То есть, ты снимаешь мадам на весь свой отпуск. Оплачиваешь ей билеты, еду, проживание и, конечно же, драгоценное время, которое она проведёт с тобой.

— Так. И что же там было на вилле?

— Её сняла группа заинтересованных мужичков. И все шестеро развлекались с ней почти каждый день.

— Погоди… То есть, она кексилась и со своими нанимателями, и с твоим другом? Но на кой-чёрт ей, вообще, сдался твой друг? — с непониманием спросил я.

— Она сказала, что она тоже женщина, и ей романтики хочется… А мой друг вернулся из Тая с травмой!

— Жесть какая. — усмехнулся я.

— Вот как говорят: «И рыбку съесть, и на невинное лицо присесть!» — мурлыкнул кот, сдувая пену со своих лап: — Водичка — что надо! Мне кажется, что пришло время.

— Да! — троица, выделенная специально для Семена, тут же скинула с себя то немногое, что отдалённо напоминало одежду, и радостно запрыгнула в джакузи.

А сгусток меховой тьмы не сильно спешил превращаться в человека. Видать, решил выжать из своей кошачьей милоты всё.

— Странный мир людей. — вздохнул я: — Но, опять же, осуждать не возьмусь. Буду честен — эскортницы мне очень серьёзно помогли.

— Правда? — Мелиса всё же не выдержала и начала поглаживать меня за колено: — Расскажешь?

— Там не интересная история. Просто задобрили двух «старых волков» для прохождения в гонку… Не более.

— Точно! Сегодня же был чемпионат! Я слышала, что ваша команда заняла первое место. Это правда? — глаза Лютеции — рыженькой обаяшки, которая тоже вызвалась, чтобы помочь мне расслабиться, тут же вспыхнули.

— Да. Микуха Столыпин взял золото. А я серебро. Хоть и говорят, что второе и четвёртое места — самые обидные, но лично мне сегодня было очень приятно.

— Гонка в такую погоду… Должно быть, это очень тяжело?

— Холод… — тихо произнёс кот, голосом типичного рассказчика из кино: — Просто дикий холод и бесконечная трасса! Да в этом снегу не то, что машины… Там самого себя можно потерять из виду. Ужасно! Просто ужасно! Но Фёдор по-мужски прошёл это испытание!

— Точно! По-мужски! — закивали головой нимфы.

Девочки из «Пельменной», или как их тут принято называть — мастерицы, были не только талантливыми рассказчицами некомпетентных историй, но и очень грамотными слушателями. Казалось, что им можно доверить абсолютно всё.

— На пути Фёдора неоднократно попадались сложные препятствия… — Семён продолжал изображать рассказчика: — Но он героически со всем справился. Да!

За тот недолгий час, что мы здесь провели, я понял в чём главный плюс «Пельменной». Тут можно было стать, кем угодно!

От секретного агента специальной службы, до марсианина, прилетевшего на Землю с мирной миссией. Любые грезы за счёт клиента. Ой, прошу меня простить… За счёт гостя.

Да, слово «клиент» здесь было под очень строгим запретом.

— Быть пилотом… Это так тяжело. Мне кажется, что твои мышцы очень нуждаются в массаже! — Лютеция посмотрела на меня очень воодушевлёнными, и в тоже время слегка сочувствующими глазами.

До ужаса точная имитация любой эмоции.

Настолько профессиональная актёрская игра, что даже мне — Ультимату, было слегка не по себе. Как будто, в этих девочках, что-то щёлкало, и они искренне верили в любую ложь.

Особенно, в свою собственную…

За прекрасными лицами явно было скрыто нечто страшное! Возможно, такое, от чего кровь в жилах застынет даже у самого бесчувственного мужчины.

Но такова работа мастериц.

Никакого негатива. Никакого прошлого. И главное — никаких имён.

Куклы…

Просто живые куклы, которые служили абсолютно таким же средством для мужского эскапизма, как компьютерные игры, спорт, рыбалка, посиделки с друзьями в гараже или ругань с незнакомцами в интернете…

Мастерицы создавали идеальные условия, чтобы каждый «гость» погрузился в свой уникальный мир. А главное — почувствовал, что здесь он ВАЖЕН.

Если честно, мне было немного жаль местных постояльцев… По сути, они платили большие деньги просто за то, что им не доставало в реальной жизни. А, почему? Хех… Из-за неверного выбора, естественно.

Люди слишком торопливы и зачастую поддаются своим эмоциям. Холодный просчёт сходит на нет, когда внизу живота порхают бабочки… И всё. Выбор сделан. Очередной «гость Пелеменной» появился на свет.

И, конечно же, можно осуждать их сколько угодно.

Но, во-первых — я обещал самому себе не душнить и не философствовать. А, во-вторых — моя задача поддержать верного друга, для которого подобные развлечения являлись важной и неотъемлемой частью его жизни.

— Воздержусь. — улыбнулся я: — Чувствую себя прекрасно! А ещё… мне бы очень хотелось услышать другие некомпетентные истории.

— АнтиШахерезада, блин. — нахохлилась Моник, но встретив очень недовольный взгляд Мелисы, тут же мило улыбнулась: — Ну, я к тому, что она тоже любила некомпетентные истории…

Кальян, шампанское, внимание милых мастериц — все это, вне всяких сомнений, было очень весело. Но не для меня.

Спустя пару часов некомпетентных историй, я решил, что моей поддержки уже достаточно, и можно оставить Семёна на растерзание этих прекрасных нимф.

— Уже уходишь? — тоскливо вздохнул кот, выглядывая из джакузи.

— Думаю, подышать свежим воздухом и ехать домой. Очень рассчитываю, что ты не посрамишь благородное лицо семьи Осокиных перед этими прекрасными барышнями.

— Эх… Чего только не сделаешь, ради братана.

— Что ж, хорошего отдыха. — я махнул девчонкам на прощание и вышел в коридорчик, где меня уже ожидала Анжела.

— Вы быстро. Что-то не понравилось? — в голосе нимфы звучали нотки тревоги и волнения.

— О, поверьте! У вас отличный сервис. Но, меня сейчас интересует нечто другое.

— Простите… А что вы имеете в виду? Может быть, я смогу угодить вам?

— А… Нет. — рассмеялся я, поняв, к чему идёт разговор: — Я имел в виду, что мне сейчас дороже моя семья. И скажу честно, у меня совсем не осталось времени, чтобы разбрасываться им.

— Что ж, я вас понимаю. Сообщить, когда ваш друг закончит?

— Нет. Я оплачиваю ему полный карт-бланш. — я вручил Анжеле две тысячные купюры: — Пускай мой друг отдохнёт, как следует.

— Обещаю — он запомнит эту ночь надолго. — хитро улыбнувшись, ответила нимфа.

Интересно, а способны ли шесть мастериц утолить необузданный голод сгустка меховой тьмы? Загадка, покрытая мраком…

Выйдя из заведения, я вдохнул морозный воздух, чтобы очистить лёгкие от аромата ванили, и отправился на набережную возле Коммунального моста.

На часах было пять утра.

Первые прохожие уже успели облюбовать пустынные тёмные улицы. А на дороги выехал общественный транспорт, разбавленный редкими машинами такси.

Радость от празднования победы постепенно ушла, и в душе осталась только неоднозначная грусть…

Возможно, это стандартный скачок гормонов. А, возможно, осознание того, что меня ждёт в ближайшее время.

Сперва признаюсь во всём Семёну.

Да, это будет тяжело. И… мне кажется, что он отреагирует очень плохо. Но слово, данное Морозову — я сдержу, как бы меня от этого не трясло. Да и можно было понять их чисто по-человечески. Это не та правда, которую уносят с собой в небытие.

А что потом? Сражение с Мегардом и… Всё?

Врать себе, что у меня есть шанс вернуться сюда — уже не хочется. Сообщать и расстраивать других… В принципе, тоже.

Главное, вернуть Голубику и Спартака. А Лэмии оставить трон… Уверен, она сможет правильно распорядиться Ультиматами в будущем.

Вдохнув морозный воздух, пропитанный мандаринами и хвоей, я внимательно посмотрел на Каму. Говорят, в последние годы она редко полностью покрывается льдом. Даже рыбаки очень осторожно сидели рядом с берегом.

Всё меняется. Ничто не стоит на месте.

По мосту то и дело с грохотом проносились фуры. А боковая подсветка во всю говорила о том, что город готовится к встрече Нового года.

Красиво… Но в тоже время грустно от того, что я всего этого уже не застану.

Конечно, можно утешать себя иллюзией, что переместившись в будущее, и закончив свою жизнь там, мне не будет больно от потери своей новой семьи… Хех, только вот, какой в этом смысл, если больно уже сейчас?

Какие-то жалкие полгода стали для меня ярче и прекраснее всей моей предыдущей жизни!

Люди прекрасны в своей глупости и свободе. И мне бы очень хотелось остаться Фёдором Осокиным…

Но Ультимат тем и отличается от человека.

Как там говорилось в фильме про парня в красно-синем трико? Чем больше сила, тем больше и ответственность?

Только вот, дело совсем не в силе. А скорее, в моей принадлежности. И характере, который просто не даёт мне морального права пустить всё на самотёк.

Такова моя судьба. Мой путь. Моя борьба.

Пора возвращаться домой.

Взглянув в окошко закрытого ларька, я увидел в отражении угрюмого парнишку. Белобрысый, с тоскливыми глазами. А ещё сутулый… Как будто, на его плечах лежал огромный и очень тяжелый мешок.

— Хреново выглядишь, дружище. — произнёс я и улыбнулся.

Парнишка из отражения улыбнулся мне в ответ.

Грустить? Да пошло оно всё к чёрту!

Этим делу точно не поможешь. Совершу неконтролируемый прыжок или вовсе умру? Да. Скорее всего. Никогда больше не увижу тех, кто стал моей настоящей семьей? Да. Скорее всего.

Зато я дам шанс другим. Освобожу их от этой ужасной и несправедливой ноши.

В этом моя суть.

Бог войны превратился в бога спасения и надежды.

Вытащив мобильник, я уже хотел было вызвать такси, однако моё внимание привлёк знакомый белый «Мерседес», который въезжал во двор «Пельменной».

— О-о-о… Звездец котёнку. — с ухмылкой произнёс я, и тут же начал дозваниваться Семёну.

Конечно же, этот пушистый пройдоха выключил телефон. И самому дьяволу не известно, что с ним там сейчас вытворяли мастерицы.

Но вдруг Анжела хорошая девушка и предупредит наглого кота-изменщика?

Такси я, всё же, вызвал… Причём — самое быстрое. Чисто так — на всякий случай.

И «Пандекс» не заставил себя долго ждать. К остановке подкатила чёрная «Камри».

— Вы заказывали? — из машины вышел водитель в деловом костюме.

— Да, но нужно чуть-чуть подождать. Моего друга, кажется, спалили… — я указал на высотку, в которой располагалась «Пельменная».

— А! Понимаю. Видимо, нас ждёт весёлая погоня? — улыбнулся водитель.

— Очень хотелось бы верить, что нет. Но учитывая характер зазнобы моего друга… скорее всего, мне придётся вам очень хорошо доплатить.

— Что ж, в таком случае — лучше быть готовым! — водитель тут же сел за руль.

Спустя мгновение, на козырьке одного из местных магазинов показался взъерошенный мокрый кот. Его огромные глаза с ужасом искали спасения…

— Давай ко мне! — крикнул я и махнул рукой.

Мокрый кусок шубы быстро сиганул в снег, а затем резкими прыжками пересёк проезжую часть.

— Брат!!! Я так счастлив тебя видеть!!! — кот буквально залетел ко мне на руки, а я сел в машину: — Шеф! Трогай!!! ТРОГАЙ!!!

— Не вопрос. В Полазну?

— Ага…

«Камри» быстро выехала на основную дорогу и помчалась в центр.

Семён содрогался от холода, спрятав голову в рукав моего пальто.

— Она опять спалила меня! Негодница… Не даёт отдыхать!

— Эх… Ничему тебя жизнь не учит. — я посмотрел в заднее окно.

Белый «Мерседес» тоже быстро выехал на дорогу, но мы успели скрыться среди трафика.

— Учит! — выдохнул кот и залез поглубже в моё пальто: — Хех… А знаешь, что я вспомнил?

— Что же?

— Когда ты был совсем ещё крошечный… У тебя вдруг поднялась температура. Ты весь трясся от озноба. А я грел тебя. Грел, пока тебе не стало лучше… Я дежурил у твоей кроватки три дня. Твоя мама нас даже сфотографировала… — сгусток меховой тьмы выглянул из моего пальто и вытащил мобильник: — Вот! Смотри.

Кот показал фотографию, на которой совсем маленький мальчик лежал в кроватке, а рядом с ним, прищурившись от вспышки, гордо лежал сгусток меховой тьмы, как бы защищая малыша.

— Мило. — честно ответил я.

— Ага… А сейчас мы поменялись местами. Забавно, правда?

— Ты реально ледяной! Будет очень отвратительно, если ты заболеешь.

— Не заболею.

— Сём. Может быть, чтобы больше не влипать в подобные истории, пора уже задуматься о том, чтобы отдыхать вместе с Беллз? — поинтересовался я, поглаживая бедного мокрого изменщика.

— Это не то…

— В смысле, не то? — удивился я: — У вас же любовь-морковь. Вы идеально друг другу подходите! Так, почему ты этого никак не признаешь?

— Федь… — кот посмотрел на меня очень жалобными глазами: — Даже если я тебе расскажу, ты всё равно меня не поймёшь.

— А ты попробуй.

— Хорошо. — сгусток меховой тьмы с грустью вздохнул: — Во времена, когда я только появился на свет — у женщин прав было меньше, чем у буханки хлеба. Если девушка родилась в бедной семье — либо на панель, либо на работу, либо замуж. Причём, её особо никто не спрашивал. Закидывали туда, куда выгоднее для семьи. Если же девушка рождалась в богатой семье — замуж за экономически выгодного мужчину. Спрашивали ли девушку? Конечно же, нет. Дочь из богатой семьи — была не более, чем разменной монетой. И дорогим, а если очень повезёт, то ещё и красивым аксессуаром для семьи своего новоиспечённого мужа. Было ли там место любви, как в современном мире? Да, конечно же, не было! За кого надо, за того и выйдет.

— Так. И что дальше?

— А Беллз… Я же тебе уже говорил, что она далеко не всегда была такой. Это я её сломал! Сделал из неё чудовище. Монстра, который охотится за моей душой!

— И при этом — безмерно тебя любит.

— Как и я её…

— Пф-ф-ф-ф… — я обречённо закатил глаза: — И в чём же проблема? Сём, я правда не понимаю тебя.

— Всегда считалось, что влюблённый мужчина — слабый мужчина. Жена должна быть не по любви, а по силе характера! Если она слабая — вопросов нет. Сломал её, а затем собрал чисто под себя. Как конструктор. Или… пластилин. Вот идеальная жена! Но сможет ли влюблённый мужчина сломать свою пассию? Конечно же, нет. Он будет угодником! Слабым в их паре. И в итоге, превратится в самого настоящего подкаблучника. А у таких мужчин нет чести, нет уважения…

— Нет пива?

— Кхм… Я к тому, что нельзя быть с той, которую искренне любишь.

— То есть, ты не хочешь быть с Беллз просто потому, что любишь её и боишься стать подкаблучником?

— Я не смогу сопротивляться ей! И что самое страшное… Я даже розгами её не огрею, если перестанет слушаться.

— Розгами⁈ Господи, Сём… Ты не в восемнадцатом веке.

— Такие у меня порядки. Такое воспитание. И если честно, единственные девушки, в которых я вижу каплю того самого времени — мастерицы, куртизанки и эскортницы.

— Потому что, они аксессуары?

— Именно! — кивнул кот: — С ними всё честно! Ты им деньги, а они тебе всё, чего так необходимо мужскому организму. И никакой мозготрёпки! Никаких влюблённостей. Никакого подкаблучничества. А? Здорово, правда?

— Ты балбес, Сёма. Мир не стоит на месте! А с Беллз… Можно просто поговорить. Если она тебя любит по-настоящему, в чём я даже не сомневаюсь, то с ней всегда можно будет договориться. Совместная жизнь — это же, как построить дом. Тут работа двух важна! А если же ты всегда будешь поворачиваться только удобным для тебя самого боком — то ничего хорошего из вашей сексуальной дружбы не выйдет. Рано или поздно ей надоест за тобой гоняться. И всё. Ты потеряешь лучшую женщину в своей жизни!

— Что-то ты дофига знаешь для восемнадцатилетнего… Опять эти ваши «Тик-Токи» с псведопсихологами?

— Нет. Я говорю тебе так, как вижу. Совместная жизнь, это не только секс. Это ещё и компромиссы. Разговоры. Решение проблем совместными усилиями. Ты просто относишься к этому… несколько странно. По-детски, я бы сказал. К тому же, обрати внимание на самое главное — все эти куртизанки, мастерицы и эскортницы не показывают своё настоящее лицо. Они фальшивые. Как куклы. А Беллз — она живая! Настоящая. Вся такая, какая есть. Ты её знаешь, как облупленную. А она тебя знает. Каждый твой изъян. Каждую твою шерстиночку. Это ли не чудо в современном мире бесконечных фильтров и масок?

Кот затих. Видать, задумался.

— Простите… — водитель посмотрел на меня через зеркало заднего вида: — Не моё дело, но вам бы кроме завода, перестрелок с бандитами и гонок пойти в психологи. Я так подумал… И теперь ещё сильнее люблю свою жену.

— Рад за вас. Но моя задача наставить этого прекрасного кота на путь истинный.

— Когда ты со мной — я уже на правильном пути.

— А когда меня не станет?

— Это будет не скоро. Не хочу об этом думать. — тяжко вздохнув, сгусток меховой тьмы вновь вжался в меня и засопел.

Бог войны, предприниматель, убийца, филантроп, пилот гоночного болида и… психолог.

Представил себя в белом халате, и мысли тут же пошли совершенно не в ту степь.

А дело-то ведь лёгче-лёгкого. Иногда на человека просто нужно посмотреть со стороны.

Приехав в имение, я аккуратно прижал к себе захрапевшего кота, и попрощавшись с водителем, зашёл домой.

Хм-м… И когда этот аромат стал для меня настолько родным?

— Вы только закончили? — сонно зевнув, с лестницы спустилась Иришка. Одета она была в белую, практически прозрачную рубашку и детские трусишки с Лосяшем из «Смешариков». Такое, вообще, законно?

— Ага. Гуляли до победного. — с усмешкой ответил я.

— Здорово… Кушать будешь? Я, как раз, собиралась на кухню. Ой… А, что с мохнатым? Он всё-таки нажрался? — шпионка подошла ближе и внимательно посмотрела на сопевшего кота: — Господи-боже! А почему он весь мокрый? Как будто его прополоскали… Неужто опять та дикая белая кошка из прислуги Артовых?

— Не без этого. По поводу еды… Знаешь, я не откажусь.

— Пожелания?

— На своё усмотрение.

— Брускетты с отбивной и глазуньей из перепелиных яиц.

— Ты золото!

— Стараюсь. — заигрывающе вильнув попкой, Иришка утопала на кухню.

По идее, Семёна следовало бы высушить. Но будить мохнатого братишку очень не хотелось.

Поднявшись на второй этаж, я едва не врезался в сонную Ириску, которая только что выползла из своей комнаты.

— Я слышала звук мотора… Только вернулись?

— Как видишь.

— Ну вы и кутилы… Видимо, Семён опять решил уничтожить всё, что было в баре. А вот ты выглядишь очень свежим. Разве что, глаза грустнее, чем обычно… Что-то случилось?

— Расстроился, что моя регенерация достигла слишком высокого уровня, и я теперь не могу опьянеть.

— Матушка! — Ириска заботливо приобняла меня, а затем резко отстранилась: — Мать моя женщина! А почему этот кусок батиной шапки сырой⁈ Обоссался спьяну⁈

— Нет же… Просто, очередная не самая удачная встреча с Беллз.

— Она постирала его с «Лаской» магия чёрного?

— Скорее, с дегтярным мылом. И муравьиной кислотой…

— Любовь похожая на сон.

— Ага. С Фредди Крюгером. Приготовь полотенце. Не хочу, чтобы мохнатость заболела.

— Хе-хе… Сейчас сделаю!

В итоге, мы положили Семёна в его спальне на кровать, а затем укутали в несколько полотенец.

— Гы! Шаурмяк! — хихикнула горничная: — Знаешь, а он такой милый, когда не раскрывает рот…

— Ага. Все мы красивые, пока спим зубами к стенке. — я с облегчением выдохнул и скинул с себя пальто: — Как успехи на заводе? Было что-то интересное?

— Ну, разве что — Глэй притараканил ещё одного инопланетянина…

— Сюда? — я тут же напрягся.

— Нет. Борода сказал, что с уважением относится к твоей недвижимой собственности, поэтому оставил его на заводе.

— Одного⁈

— Нет, конечно. Глэй остался вместе с ним.

— Ох, я уж запереживал… А можно чуть подробнее, что это? Как оно выглядит?

— Ну, никакое это не «оно». Статный мужчина под два метра ростом. Очень воспитанный! Я бы даже сказала — крайне импозантный. Этакий Джеймс Бонд на максималках.

— Джеймс Бонд? — усмехнулся я: — Звучит интригующе.

— Ой, я не стала вникать в их разговоры. К тому же, они все сразу замолчали, как только я вошла… Замерли с такими идиотскими приторными улыбками, что мне стало не по себе. Ей богу! Как будто они там сатанинские ритуалы обсуждали… А лично мне — вообще плевать. Главное, чтобы не получилось, как в «Неуязвимом».

— Напомни, что там было?

— А… Большой сексуальный дяденька притворялся Суперменом, а потом оказался планетарным захватчиком от расы пришельцев.

— Хе… Нет. Захватывать планету они точно не собираются.

— Вот и славно! Кстати, Монро привела своих подружек на должность медицинских сотрудников. Правда… собеседование прошло отвратительно из-за «Рога и Пушки».

— Эх… Вот это плохо. Хотя, я знал, что никто нормальный не согласится на эту работу. И дело тут далеко не в «Рога и Пушки».

— Нет-нет! Девочкам всё очень понравилось! Они готовы выйти уже сегодня.

— Эм-м… Ладно, беру свои слова назад. Может быть, что-нибудь ещё?

— Рекламу сняли. — Ириска виновато улыбнулась, замотыляла пушистым хвостом, а затем застенчиво отвела взгляд: — Хорошую такую… Прям экшн на экшене…

— Ирис. Что случилось?

— А с чего ты взял, что что-то случилось? — пушистый хвост завертелся ещё быстрее, а собачьи ушки окончательно прижались к голове.

— Ирис. Скажи правду… Я не буду тебя ругать.

— Правда не будешь?

— Конечно же, нет. Ты у меня самая замечательная заместитель руководителя! Как я могу на тебя ругаться?

— Хорошо… В общем, рекламу-то мы сняли. Но при этом разбили два кабриолета. Ты же не будешь злиться, правда? — Ириска ласково взяла меня за руку: — Это для дела! Честно-честно…

— Какая же ты у меня умница. — я погладил горничную по шелковистым волосам.

— Да! Наказывайте меня… Стоп. ЧТО⁈ — Ириска с ужасом посмотрела на меня: — Ты чего? Вернее — ты, кто такой? Где мой Хозяин? Верни мне старого Фёдора Александровича!

— Не переживай, моя радость. Я просто лишу тебя свободного маркетингового бюджета на месяц.

— А, может, лучше наорёшь?

— Нет. Никакого бюджета. — я ласково потрепал Ириску за щёку: — Но… мне кажется, будто тебе хочется чего-то большего. Не так ли?

— Большего, в каком плане? — осторожно уточнила горничная.

— Речь пойдёт о тотальном подчинении… — тихо прошептал я, от чего Ириску тут же бросило в краску.

— Хозяин! Ну, наконец-то… Я уж заколебалась ходить вокруг да около! Ну, давай… Плетка, кляп, наручники… Господи, да я что угодно для тебя сделаю!

— Неа. — усмехнулся я: — На месяц ты в полном подчинении у Никиты. И никаких совместных идей и твоих собственных инициатив.

— НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!!!!!!!

— Побудешь девочкой на побегушках с месяцок. И поймёшь, что нельзя подобным образом относится к бюджету предприятия.

— Хозяин, ты тиран…

— Не нравится — можешь вернуться домой. Тебя на заводе никто не держит.

— Жесток, но справедлив! — осознав, что ситуация может стать ещё хуже, Ириска тут же обняла меня, а затем начала принюхиваться: — Эм-м… А это что такое? Ванильное… масло?