Пентюх

Глава 9. Когда на приключения смотришь со стороны

Атмосфера в трактире была своеобразной. Эдакий брутальный минимализм. Пока мы ели, я спросил у Иваныча:

— А часто во Вронжске альфилы? Я их в Бирюле всего один раз видел, и то они проездом были. Говорят, они не любят наши города. А тут вон кушают сидят, как у себя дома…

— Сам удивился, — Иваныч задумчиво посмотрел на столик с альфилами, — В городе у нас они бывают, но чтобы вот так, да ещё в трактире, где их недолюбливают…

— А почему их тут недолюбливают? — я непонимающе посмотрел на Скокова, и тот охотно принялся объяснять:

— Изыскатели и охотники часто находятся на землях, которые альфилы считают своими. Хотя на самом деле земли эти приграничные и официально не относятся ни к Роси, ни к Альфии, ни к Гмурии. Давно наши страны договорились там ничей протекторат не устанавливать. Только альфилы, похоже, иного мнения. И у них там случаются конфликты с нашими командами. Не часто, но случаются. Причём, всегда на грани. И высокомерных ублюдков очень сильно недолюбливают и охотники и исследователи.

Занимательный рассказ бывшего следователя прервали громкие возгласы зашедших в трактир троих охотников. Один из них — бородатый, с явно не один раз перебитым носом удивлённо глянул на альфилов и громко спросил у бармена:

— Кузьма, а кто пустил ублюдков в заведение? Ты же потом помещение не отмоешь!

Один из альфилов в синем платье вскочил было, но второй в красном схватил его за руку, и альфил сел. Высокомерные представители длинноволосой расы переглянулись и промолчали. Зато из-за столика встал человек, быстро подошёл к громогласному бородачу и что-то тихо зашептал. Но вошедший охотник явно не хотел шептаться и проговорил громко и зло:

— Ты, Родион, привёл сюда плесень, тебе и отвечать! И мне плевать, какие там важные и нужные дела с этими недоносками. Ты знаешь, что они сделали с Гришей, и для меня каждый, кто имеет дела с мразью — сам становится такой же мразью!

— Гром, ты не прав, — побледнел спутник альфилов, отступив на шаг, — Я тебя уважаю, но ты перегибаешь палку!

— Я тебя не уважаю, Родя! — охотник, которого спутник альфилов назвал Громом, тоже отступил шаг назад и проговорил: — Я при всех говорю, что ты мразь и подонок, потому что привёл этих женоподобных ублюдков сюда!

— Стреляемся! — прохрипел Родион, но ту на сцену вышли альфилы. Тот, что в синем платье заговорил вдруг каркающим, достаточно высоким голосом:

— Ублюдок ты, потому что рождён от животных! — альфил быстро вышел из-за стола, — Стреляться ты будешь со мной!

— Какая прелесть, — Гром покрутил головой, разминая шею, — Ну что, Родя, тоже, надо полагать, рождённый от животных, уступишь право стреляться?

Родион, пришедший с альфилами не успел рот открыть, как второй альфил в красном платье что-то ему сказал и человек процедил:

— Сегодня уступлю, Гром, — Но, если выживешь ты — мы ещё встретимся!

— Как пожелаешь, — Гром скинул кафтан и спросил у альфила: — Ну что, жаба волосатая, где стреляться будем? Прямо здесь или на улице?

— Здесь, тупое животное! — процедил длинноволосый. Он встал напротив охотника, а один из спутников язвительного Грома сказал:

— Господа! Правила знают все! Как только я махну рукой — можете начинать!

Я покосился на Иваныча, но тот спокойно сидел за столиком, хотя от стрелявшихся мы были метрах в пяти-шести, не больше. Я тоже решил остаться на месте, хотя, признаться, стало страшновато. А вдруг пуля полетит в сторону? Уж я про шальные пули знаю всё! В это время секундант отошёл в сторону и поднял руку. Бармен спрятался за стойку. Да и остальные, в том числе грыль, быстро разошлись к стенам влево и вправо. Секундант махнул рукой и крикнул «пли». Во время дуэли я смотрел на альфила и поразился, как быстро рука его метнулась к кобуре. Он молниеносно выхватил револьвер, но выстрелить не успел — прогремел выстрел, второй, третий, и в груди женоподобного брызнули фонтанчики крови. Длинноволосого отбросило к стене, и он медленно сполз по ней, выронив пистолет, из которого так и не смог выстрелить. Я перевёл взгляд на охотника, который небрежно вытряхнул стрелянные гильзы из барабана и деловито всунул три новых патрона. Причём, на лице его не было никаких эмоций, будто и не разумного убил, а муху прихлопнул.

Гром крутанул барабан и посмотрел на второго альфила, Родиона и грыля:

— Кто-то ещё желает оспорить мои слова?

— Один день — одна дуэль, Гром, — Родион с сожалением посмотрел на убитого и добавил: — Мы забираем тело и уходим. Но ты сильно пожалеешь о сделанном!

— Посмотрим, — хмыкнул Гром. И закинул револьвер в кобуру.

Тело убитого альфил, человек и грыль забрали в полной тишине. Вытащили из бара и как только хлопнула дверь, все заговорили вдруг разом, стали хлопать по плечу Грома. А он вяло отмахивался. Потом увидел Иваныча, подошёл к столику, подсел, поздоровался с ним, со мной и спросил:

— Иваныч, как они в баре-то появились?

— Откуда ж я знаю? — усмехнулся мой спутник, — Я только-только зашёл с другом. Кстати, знакомься — это Семён Петрович Пентюх!

— Тот самый? — округлил глаза Гром, почесал свой кривой нос, улыбнулся в бороду и снова протянул руку: — Илья Громов! Но фамилия, видите, какая удачная — и клички не надо! Вот все по ней и зовут! Я охотник.

— Семён Пентюх, — я вновь пожал руку охотника, — Писарь земской управы Бирюля.

— Наслышаны, — добродушно пробасил охотник. Официантка принесла ему бокал с пивом, он махом ополовинил его и, вытерев рукой усы, подмигнул: — Расскажи, как враря сумел уложить?

— Пуля в глаз попала, — развёл я руками.

— Удивительно! — Гром махнул официантке: — Катенька, ещё три пива за этот стол и счёт потом мне!

Я глянул на Иваныча и тот кивнул, мол, всё нормально. А Гром спросил у меня:

— А как в глаз-то попал, Семён? Они ж быстрые, говорят, до ужаса.

— Случайно, — признался я, — Я даже и не целился. Выстрелил, а пуля в глаз. Он и издох. А потом изыскатели его порубали на куски и голову отрубили.

— Так ты с изыскателями был? — округлил глаза Гром, выпил ещё пива, достал папиросу и закурил: — А то, что не хвалишься и на случайность списываешь — втройне молодец! Не люблю хвастунов!

— Да я не списываю, — промямлил я, — Правда случайно!

Охотник посмотрел на меня и улыбнулся ещё шире:

— Ну, добро! — пробасил, — Тогда ещё больше честь тебе и хвала. А что за изыскатели с тобой были?

— Ирина Трунова, Дырн и Бобо, — осторожно сказал я.

— О! — уважительно произнёс Гром, — Серьёзная команда! И уважаемая.

— А ты не знаешь, где они, Илья? — вмешался в наш разговор Иваныч, — Семён хочет призовые с ними поровну поделить, да не может найти Ирину.

И снова охотник вытаращил глаза. Я уже даже пугаться начал его удивления, достал аккуратно папироску, закурил и выдохнул дым в сторону. А Гром произнёс спокойно:

— Отчего не знаю? В Вислое их команда отправилась.

— Точно в Вислое? — переспросил я, вспомнил, что маг и земляк Рома Залимов то же самое село мне называл, когда заработать предлагал.

— Точнее некуда, — кивнул благодушно охотник, — Я сам лично им дорогу объяснял и рассказывал, какие твари там обитают в округе. Место хоть и исхоженное, да опасное! Там и бурдюки с тырчками водятся, а тырчков, сами знаете, только серебро берёт! Вот Дырн закупал пули серебряные.

Мы поговорили ещё немного с охотником и вышли наружу. Я спросил у бывшего следователя:

— Точно отправишься со мной?

— Даже не сомневайся, — хохотнул Скоков…