Печать пожирателя 10

Глава 9 Затонувшее наследие. Часть 4

Атмосфера на заброшенной площадке сгустилась до невозможности. Легион «Алых Когтей», которые всё прибывали и прибывали, за ледяной стеной Линь Шу был подобен единому, дышащему ненавистью организму.

Шипение, рыки и скрежет когтей по непробиваемому барьеру больше сотни вампиров сливались в оглушительный, безумный хор. Я чувствовал их взгляды — горящие красным глаза устремились на нас, на меня.

Они уже предвкушали месть за своего поверженного старейшину…

Илона прижалась ко мне спиной. Её дыхание было учащённым, но рыжая не дрожала, надо отдать ей должное. Мэйли, хищно улыбаясь, крутила в пальцах сгусток багровой энергии, готовясь к кровавой жатве.

Впрочем, рубить эти «колосья» пришлось бы слишком долго.

— Нам нужен иной подход, — пробормотал я, чувствуя, как мои энергожгуты, уставшие от непрерывного сканирования и боёв, лениво шевелятся в энергосистеме, — Мелковато для нас с вами, дамы.

Линь Шу, не отрывая взгляда от барьера, на котором уже ползла паутина трещин, ответила ледяным тоном:

— Мои люди уже в пути. Каждому из нас нужно сосредоточиться на защите и продержаться около десяти минут — и мы…

— В этом нет никакого смысла. Мы и так привлекли к себе слишком много внимания. Уверен, сюда уже рвутся все свободные «Алые когти», полиция и невесть ещё какие службы вашего Императора. Задержимся — и попадём под все прицелы разом.

— И что ты предлагаешь?

— Вытащить вас всех из этого плохо продуманного плана. Как и всегда…

Я провёл пальцем по ободу родового перстня, сконцентрировался, ощущая, как моя энергия устремилась в артефакт. Перстень дрогнул, затрепетал и проглотил её, а затем ответил пульсацией — глухой, медленной, могучей.

Воздух передо мной расползся, как гнилая ткань. Из разрыва в реальности, с тихим, влажным шлепком, на пыльный бетон выпрыгнула Бунгама.

Она по-прежнему была размером с телёнка. Её кожа, бугристая и влажная, переливалась всеми оттенками ядовитой зелени, лилового, жёлтого и синего. Огромные, выпученные глаза, похожие на полированные жёлтые янтари, медленно повернулись, обводя окрестности. Между её пальцев на лапах натянулись перепонки, а по спине тянулся гребень из упругих, заполненных жидкостью пузырей. Воздух вокруг сразу же приобрёл сладковатый, терпкий и опасный аромат — смесь гниющих орхидей, горького миндаля и чего-то металлического.

— КВА? КВА-КВА…

'Опять тебе что-то нужно? Хоть когда-то у меня наступит покой?

— Цыц! — прикрикнул я на неё, — Ты и так почти всё время отдыхаешь. Давай-ка поработай.

— КВА-А-А-А…

«Без меня даже зад подтереть не можешь…»

— Что это за прелесть? — прошептала Мэйли, и в её голосе не было страха, лишь чистейшее любопытство.

Она, забыв про окруживших нас кровососов, сделала шаг вперёд и протянула руку, явно желая погладить бугристую спину Бунгамы. Однако жаба повернула к ней один из своих огромных глаз, и из её пасти, широкой и лишённой зубов, вырвался тихий, похожий на скрип старого дерева звук.

— Я бы не советовал, — предупредил я, — она… токсична. Во всех смыслах.

Мэйли тут же отдернула руку, но на её лице застыла очарованная улыбка.

— Ну и ну, Марк! Никогда бы не подумала, что у тебя такой… Необычный питомец. Знаешь, я всё гадала, какое у тебя родовое существо… Думала, что тебе подошёл бы волк, или ягуар…

— Что ж, всякий ошибается. Но Бунгама истинно отражает мою внутреннюю суть, ха-ха! — отшутился я, и повернулся к Линь Шу! — Снимай барьер.

— Ты уверен? — возразила вампирша, и её безупречное лицо впервые отразило неуверенность, — При всех наших силах они сомнут нас числом!

— Я же сказал — бояться нечего! — мой голос прозвучал так, что даже Мэйли на мгновение вышла из состояния лёгкого транса, — Снимай!

Линь Шу сжала губы, её пальцы дрогнули. Ледяной купол, сиявший холодной синевой, дрогнул, заколебался и с тихим, похожим на вздох звоном рассыпался на мириады сверкающих осколков, которые испарились, не долетев до земли.

Наступила доля секунды оглушительной тишины.

И тогда орда «Алых Когтей», больше не сдерживаемая преградой, с рёвом ярости ринулась вперёд. Десятки тел, слившихся в единый поток, устремились на нас.

Но я даже не шелохнулся.

— Твой выход, подруга, — тихо прошептал я, обращаясь к Бунгаме.

Затем опустил руку, и мои энергожгуты тонкими, изумрудными щупальцами коснулись бугристой спины существа. Но я влил в жабу не обычную силу — а снова насытил её небольшим количеством Эфира.

Бунгама вздрогнула. Её янтарные глаза зажглись изнутри фосфоресцирующим фиолетовым светом. Она раздулась, как огромный пузырь, увеличилась почти вдвое — и её тихий скрип превратился в оглушительный, низкочастотный рёв, от которого задрожал бетон под ногами.

И затем она выдохнула.

Это не был просто яд — это была волна. Физическая, осязаемая стена бледно-лилового тумана, испещрённая молниями Эфира, пронзающими её изнутри. Эта волна неслась над землёй, не оставляя вампирам шанса уклониться, и пожирая пространство с пугающей скоростью.

«Алые когти», за секунду до этого радующиеся лёгкой добыче, оказались окутаны этим лиловым облаком. И их собственная магия, их яд, что тёк в их жилах, встретились с чем-то, для чего не были созданы.

Эфир, не знаемый в этом мире, вступил в реакцию с вампирской сущностью.

Это было похоже на то, как выжигают инфекцию.

По толпе кровососов прокатилась судорога. Их боевой клич сменился одним сплошным, пронзительным визгом невыносимой агонии. Друг за другом вампиры падали на землю, корчась в конвульсиях, их тела выгибались в неестественных позах. Из их ртов и ноздрей вырывался лиловый туман — их собственная отравленная сущность, выжженная и изгнанная из них Эфиром, смешанным с магией Бунгамы.

Воздух наполнился невыносимой вонью горелой плоти, серы и распадающейся магии.

Менее чем за десять секунд всё было кончено.

Тишину площадки вокруг нас теперь нарушали лишь тихие стоны и судорожные хрипы более сотни поверженных вампиров, беспомощно бьющихся в предсмертных муках на пыльном бетоне.

Твари теперь не смогут пользоваться даже магией крови, пока не восстановят силы — а для этого каждому из них придётся выпить не один десяток человек…

Мог я их убить?

Мог. Но для этого потребовалось бы потратить в десять раз больше Эфира, а я не собирался тратить его понапрасну. Да и выполнять работу за «Нефритовых драконов», и устранять их конкурентов — тоже.

Я выдохнул, отпустил связь с Эфиром и погладил Бунгаму по голове. Она снова тихо скрипнула и, лениво мигнув своими янтарными глазами, растворилась в воздухе, вернувшись в своё измерение.

— Спасибо, старушка, — хмыкнул я.

«Будешь шутить про мой возраст — вообще в следующий раз не появлюсь! Козёл!»

Повернувшись к своим ошеломлённым спутницам, я лишь пожал плечами под их изумлёнными взглядами. Линь Шу смотрела на поле боя, а затем на меня, с выражением, в котором смешались ужас и невероятное, неподдельное уважение. Мэйли же оглядывала то место, где исчезла жаба, с восторгом коллекционера, увидевшего уникальный артефакт.

Лишь Илона не выразила удивления — оно и понятно, невеста прекрасно знала, на что способно моё родовое существо.

Не сказав ни слова, я спокойно поднял старейшину, закинул его себе на плечо и перешагнул через корчащееся тело одного из «Алых Когтей».

— Идём, дамы. Здесь нам больше нечего делать.

12 августа 2035 года. К югу от Лэйчжоуского полуострова

Солёный, колкий ветер рвал волосы и хлестал по лицу ледяными брызгами. Хорошо, что надетый зараннее гидрокостюм отсекал холод — а то бы пришлось тратить магию.

Моя, идущая через ночь яхта, рассекала свинцовые воды Восточно-Китайского моря, оставляя за собой пенный, клокочущий след. Воздух густел с каждой пройденной милей, теряя знакомые запахи моря и соляных брызг, наполняясь чем-то влажным, тяжёлым и мёртвым.

Впереди из воды поднималась стена. Не просто туман — а плотная, молочно-белая пелена, практически непроницаемая для взгляда, поглощающая звук и свет. Она висела над водой гигантским саваном, виднеющимся даже в ночи.

Вампирские маги, присланные Линь Шу, стояли у борта, напряжённые и безмолвные. Их обычно безупречные позы изменились на напряжённые, плечи были сгорблены. Вампиры не смотрели в сторону архипелага, их взоры были устремлены в палубу, а пальцы судорожно сжимали защитные амулеты.

Ха! Можно подумать, они им помогут…

От кровососов исходил едва уловимый, но оттого ещё более красноречивый запах страха — сладковатый, как испорченный мёд.

Я и сам чувствовал это.

Не страх, нет — давление. Ощущение, будто на плечи мне медленно, но неумолимо опускается невидимая гиря, сотканная из древней, чужой ненависти. Это ощущение давило не на тело, а на саму душу, на источник магии внутри меня, пытаясь затушить его холодной, безразличной рукой. Пока всего лишь пыталось, к тому же, довольно слабо — но чем ближе мы подходили к Туманному архипелагу, тем явственнее было это ощущение.

Это было дыхание проклятия Хэй ан Лейшоу.

И судя по всему — оно прекрасно работало.

Мы приблизились настолько, что казалось, вот-вот коснёмся края этого гигантского молочного облака. Мэйли, обычно оживлённая и язвительная, стояла у штурвала с лицом, от которого веяло могильным холодом. Её аметистовые глаза были прищурены, а пальцы белели от силы, с которой она впивалась в полированную древесину.

— Пора остановиться! — её голос прозвучал хрипло и неестественно громко в гнетущей тишине, — Дальше приближаться опасно…

Двигатели яхты замолчали, и нас окутала оглушительная, мёртвая тишь, нарушаемая лишь плеском воды о борт. Все взгляды устремились на меня.

Посмотрев в эту белую муть, я подумал о деде. О его бледном, неподвижном лице в саркофаге. Что, если Линь Шу ошиблась? Если её ритуал и этот артефакт — всего лишь отчаянная попытка вырвать власть, основанная на пыльном пророчестве?

А если это не сработает? Неужели Дмитрий умрёт из-за моего нежелания лезть в самоубийственную авантюру?

Эх, не хотелось бы этого допускать, конечно…

Но было не время предаваться меланхолии. Я выдохнул, отсекая сомнения.

Из внутреннего кармана я извлёк артефакт, переданный Линь Шу. Он был похож на небольшую коробочку, сделанную из слоновой кости и чёрного нефрита. В её центре пульсировали четыре капли крови — Линь Шу, деда, пленённого старейшины, и моей — четырёх ключей, сплетённых воедино меж собой тонкими нитями вампирской магии.

Я сжал коробочку в ладони, вливая в древний механизм щепотку своей силы.

Артефакт дрогнул. Костяные пластины пришли в движение, сдвигаясь и поворачиваясь с тихим, костяным щелканьем. Нефрит засветился изнутри тусклым, багровым светом. Тончайшая, невидимая глазу сфера энергии исказила воздух вокруг меня, зазвучав тихим, едва слышным гулом.

И — вот это было неожиданно! — та гиря, что давила на мою энергетику, исчезла! Дыхание «Тёмного охотника» больше не обжигало кожу. Оно осталось там, снаружи, отскакивая от невидимого барьера!

— Охренеть, похоже, сработало! — искренне удивился я.

— В самом деле? — скептично уточнила Илона, подходя ближе, — В тебе как-будто ничего не изменилось…

Я пожал плечами.

— Сейчас и узнаем.

Слепо доверять вампирским, или чьим-бы там ни было ещё, артефактам было не в моих правилах.

Поэтому я мысленно позвал Мунина. Чёрный ворон спикировал с мачты и уселся на плечо. Мы были связаны глубоко, на уровне сущности. Если заклинание действовало на меня, оно должно было распространиться и на него.

— Лети, — скомандовал я, — Проверь этот туман. Но учти, можешь сгореть заживо.

— Я КАР-ствую что не с-КАР-рю, — ответил питомец, хлопнул крыльями и ринулся вперёд, к молочной стене.

Честно признаться — я затаил дыхание, всеми фибрами души ощущая нашу связь и слегка… Переживая.

Всё-таки мы с ним уже давно вместе, и не хотелось бы потерять такого ценного союзника, но…

Своя жизнь мне была дороже. А если есть возможность не умереть — почему бы ей не воспользоваться?

Я смотрел на ночь глазами Мунина. Вот он коснулся границы… и исчез в тумане.

Но связь не прервалась, не исказилась болью или распадом! Я всё также чувствовал его полёт, его острое зрение то и дело выхватывало из пелены тумана очертания скал, поросших странной, лишённой цвета растительностью.

Повинуясь моим приказам, ворон сделал круг над одним из островков и так же спокойно вернулся, вынырнув из тумана и усевшись обратно мне на плечо.

Путь был свободен.

— Молодец, друг, — похвалил его я, — С меня вкусное проклятье по возвращению.

— Ловлю на КАР-слове!

Я фыркнул и повернулся к Илоне. Она стояла, обхватив себя руками, и её золотые глаза были полны тревоги, которую она старательно пыталась скрыть.

— Всё в порядке, — сказал я, подходя к ней и касаясь её щеки. Кожа невесты была холодной, — Артефакт работает. Я вернусь быстро, и соскучиться не успеешь.

Она кивнула, и впилась пальцами в мою куртку, притягивая к себе. Я наклонился и поцеловал её — коротко, но сильно, вкладывая в это всё своё обещание вернуться.

— Не переживай, — прошептал я.

Затем развернулся и спустился к уже качающемуся на воде гидроциклу. Мэйли молча наблюдала за мной, и в её взгляде читалось нечто новое — не флирт и не любопытство, а какая-то суровая серьёзность.

— Не подведи нас, Марк, — произнесла она, — Мы действительно на тебя рассчитываем.

— Не сомневайся, я держу слово.

— Мы тоже.

Я кивнул, сел в седло, рванул ручку стартера. Двигатель гидроцикла взревел, нарушая гнетущую тишину, и я рванул вперёд, навстречу белой, безмолвной пелене.

Гидроцикл, послушный малейшему движению рукоятки, разрезал неподвижную, молочно-мутную гладь.

Ощущения по-прежнему были нормальные — хотя я уже наверняка был в зоне действия проклятья.

Хм… Линь Шу утверждала, что защита работает бессрочно, но… Интересно, насколько она в этом уверена?

Ох Маркелий, раньше надо было думать… Но в любом случае — это лишний повод не задерживаться. Цветок, броня — и обратно.

Видимость не превышала метров десяти — мир сузился до призрачного круга, в котором вода сливалась с туманом, создавая ощущение бесконечного и совершенно пустого пространства. Я то и дело сверялся со сбоящим из-за магических помех навигатором, чей экран тускло светился на приборной панели, прокладывая путь через этот беззвучный поток сумрака.

Наконец, координаты сошлись. Я заглушил двигатель, и тишина обрушилась на меня, тяжёлая, абсолютная, и бесконечно давящая. Лишь лёгкое плескание воды о корпус гидроцикла нарушало её.

Я был в самом сердце Туманного архипелага. Где-то глубоко подо мной, под сотнями метров ледяной, чёрной воды, покоилось то, ради чего я готов был рискнуть жизнью.

Идиот?

Вполне вероятно…

Я взял из бардачка гидроцикла водолазную маску последнего поколения. Широкое стеклом, обеспечивающее почти панорамный обзор, небольшие фильтры, которые позволяли дышать под водой безо всякого баллона. Красота, да и только!

Вот разберусь с советом и устрою себе отпуск! Поныряю с такой где-нибудь, где есть красивый подводный мир. А что? Говорят, наблюдение за рыбками успокаивает.

Фыркнув (надо же, начал общаться сам с собой!), я ещё раз проверил артефакт Линь Шу — он был намертво закреплён нироким ремешком на предплечье, холодный и безжизненный, а защита по-прежнему была ощутима, как невидимый кокон.

Сделав глубокий вдох ещё относительно тёплого, насыщенного туманом воздуха, я откинулся назад…

Мир перевернулся, звуки окончательно исчезли, сменившись оглушительным звоном в ушах. Я дал себе немного погрузиться, привыкая к давлению, а затем щёлкнул выключателем на маске. Светодиоды по её периметру вспыхнули, прорезав мутную толщу узкими лучами.

Я начал погружение.

Почти сразу меня обхватила абсолютная, бархатная тьма — и я активировал магическое зрение.

Мир мгновенно преобразился. Тьма отступила, сменившись калейдоскопом энергетических потоков. Холодные синие струи течений, призрачное свечение микроскопической жизни и… впереди, внизу — нечто грандиозное.

Сначала это было едва заметным пятном, огромным скоплением магии такой плотности и силы, что оно слепило моё внутреннее зрение. По мере погружения пятно обретало форму. Огромная, идеальной формы полусфера, сплетённая из силовых линий магии, столь древней, что она казалась вечной. Она пульсировала мягким, ровным светом, словно гигантское сердце, заточённое в глубине.

Вскоре магическое зрение стало не нужно — купол стал виден и обычным глазом.

Он появился из кромешной тьмы. Сначала как слабая, фосфоресцирующая голубизна внизу. Затем его очертания стали чёткими.

Это был колоссальный щит, уходящий в стороны дальше, чем я мог охватить взглядом. Купол не был монолитным — сквозь его полупрозрачную, переливающуюся поверхность, словно сквозь лёд огромной толщины, уже можно было разглядеть смутные, искажённые очертания того, что скрывалось внутри.

Башни? Строения? Трудно было сказать.

Я погружался всё глубже, приближаясь к подводному городу, и картина прояснялась. Это был не один купол! Вокруг главного, гигантского, сияли другие сферы, поменьше, как спутники вокруг планеты. Десятки, может даже сотни! Некоторые сияли ровно, другие мерцали, словно на последнем издыхании.

А многие были разбиты…

Их оболочка, когда-то цельная, теперь представляла собой груду магических обломков, медленно растворяющихся в воде. Под ними угадывались лишь тёмные, бесформенные груды камней — всё, что осталось от древних построек, тысячелетиями покоящихся на дне, разъедаемых солью и временем.

Но главный купол стоял незыблемо — величественный и неприступный. И когда я приблизился на расстояние в полсотни метров, смог увидеть за ним целый город! Призрачные очертания пирамидальных крыш, высоких шпилей, мощных стен. Всё было застывшим, безмолвным, нетронутым.

Капсула времени, законсервированная волей безумного правителя…

Я завис в нескольких метрах от поверхности купола, чувствуя исходящую от него дрожь невероятной силы. Моё собственное магическое зрение ослепло от переизбытка информации, так что пришлось его «отключить».

Здесь, в кромешной тьме, под тоннами воды, покоилась история, способная перевернуть настоящее.

И мне предстояло в неё войти…