Печать демона

Глава двадцать первая Обряд мга

Готовый вот-вот схватить старика, свернуть ему шею и завладеть амулетом, С'Шуга набрал слишком большую скорость. Оказавшись на самом краю внезапно разверзшейся перед ним ямы, он закачался, отчаянно размахивая руками, а потом с воплем прыгнул вперед. Лэпхо, едва успевший упереться в землю локтями, почувствовал, как страшный груз дернул его вниз, повиснув на лодыжках. Жалобно хрустнули тощие коленки.

- Нет! - Чиптомака и сам не знал, к кому адресовал свой вопль. Возможно, к Джу-Шуму. - Не надо!

- Отдай! - Прорычал снизу С'Шуга. - Отдай чужое, червь!

Чиптомака царапал пальцами землю, ломая ноги, но вторая рука не находила надежной опоры. Корень натянулся, и быстро становился мокрым от пота. Лэпхо чувствовал, как сильные руки тела Салакуни перебрались к коленям, ищут новую опору, пытаются закрепиться на его тощих ягодицах.

"Только бы не за келум!" - испугался старик.

Нужно было на что-то решаться, рука могла сорваться в любой момент. Чиптомака вспомнил об амулете. Вот он, лежит прямо перед глазами, выпал из руки при падении. Сейчас С'Шуга выберется наружу и получит то, что даст ему прежнюю силу. На помощь никто не спешил.

- И-эмма... - печально пропел лэпхо, чувствуя, как демон стиснул его талию. - И-эмма...

Он разжал руку и полетел вниз. Взвыл С'Шуга, но назад ничего уже не вернешь: они повалились друг на друга. Яму Чунга-Заш выкопал от души, высотой в два роста Салакуни. И когда они успели? Просто не люди, а кроты какие-то.

При падении старик подвернул ногу, и теперь отполз в угол, испуганно косясь на демона. Тот чувствовал близость амулета, яростно подпрыгивал, стараясь зацепиться за гладкие стены. Потом навис над лэпхо.

- Где меч? Где хоть один меч?!

- Потерял, - покаялся Чиптомака. - Бежал и выронил, наверное...

Удар ногой в грудь вышиб из старика воздух, на миг остановил сердце. С'Шуга опять бросился на стену, подпрыгнул, даже повис на какое-то время, вдавливая пальцы в глину, но сполз обратно. Тогда демон, не обращая больше внимания на старика, попробовал раскапывать стены ногтями, делать ступеньки. Но яма оказалась слишком широкой, он не мог ни на что опереться.

- Ты!! - в ярости С'Шуга опять подскочил к лэпхо. - Червь! Отдай!

- Я... Не... - только и смог выдавить из себя Чиптомака, ожидая нового удара. - Не на...

- Ты!!

Огромный руки с окровавленными, изломанными ногтями потянулись к худой шее лэпхо. Тот зажмурился, попытался вспомнить своего покровителя, но имя Джу-Шума словно птица выпорхнуло из головы. Потом раздался сухой стук и демон повалился на Чиптомаку.

- Ты жив? - отчаянно гундося и задыхаясь, спросила сверху Ларимма.

- Да! - подскочил Чиптомака с новыми, неизвестно откуда взявшимися силами. Он оттолкнул в сторону тяжелое тело. - Я жив! Жив! Дай мне ветку или хоть что-нибудь, вытащи меня!

- Я его убила... - грустно произнесла женщина и исчезла из светлого круга сверху.

Потирая горло, до которого так никто и не дотронулся, Чиптомака боязливо наклонился над С'Шугой. С мощного затылка медленно стекала струйка крови, но рука конвульсивно сжималась, скреблась о землю, будто в дверь. Неужели опять жив? Тогда Салакуни просто повезло, но вот повезло ли лэпхо?

- Ларимма! Быстрее, он жив!

- Здесь нет ничего подходящего! - женщина снова показалась. - Я же не могу дерево сломать?! Что делать?

- Зови на помощь, хоть кого-нибудь! Достаньте меня отсюда, или придется его убить!

Старик подхватил лежащий посередине ямы камень. Это об него он споткнулся всего несколько мгновений назад. Если С'Шуга начнет приходить в себя, придется ударить снова. Или не стоит?.. Зачем убивать Салакуни ради того, чтобы спасти собственную жизнь, которая во всех последних приключениях и так неестественно долго держится в теле?

- Сюда!.. - донесся до Чиптомаки далекий голос Лариммы.

Старик прижался к стене ямы. Демон медленно зашевелился, чуть подогнул колени. Потом дотянулся ладонью до затылка, прижал ее к ране. Бить или не бить? Чиптомака сделал было короткий шаг вперед, но опять отступил. Демон, не отрывая головы от земли, заерзал ногами, уперся коленями. Вот уже поднимается рука, нащупывает стену...

- Держись!

Старик вскинул голову и выронил камень. У края ямы появился Пуш-Мача, он, опасно свесившись, протягивал лэпхо копье.

- Ты упадешь!

- Хватайся скорее! Меня держат!

Чиптомака низко присел и как мог подпрыгнул. Измученные ноги оторвали его от земли совсем не немного, но и этого хватило, чтобы для начала одной рукой ухватиться за наконечник копья. Лэпхо тут же немного подтянулся, взялся поудобнее. Его потянули вверх и вскоре Ларимма крепко обнимала друга.

- Верни чужое, червь! - долетел из ямы приглушенный голос. Видимо, С'Шуга так и не поднял пока головы. - Верни чужое!

- Ну что вы стоите?! - негодовал старейшина, в нетерпении пиная прибежавших с ним охотников. - Прыгайте туда, прыгайте, не ждите сетки! Держите демона, ведь он еще может разбить себе голову о камень!

Лэпхо прижался к груди шерешенки и тяжело дышал. Немного успокоившись, он потянулся губами к ее уху.

- Пока не спрашивай их, поему нас бросили. Пусть проделают свой обряд, пусть вернут сперва Салакуни!

Женщина молча кивнула. Потом они сидели под деревом, обнявшись, словно под дождем у ручья, и смотрели, как из ловушки достают обернутого сетью С'Шугу. Демон рычал, брыкался, требовал отдать то, что по праву принадлежит только ему. Многие выкрикиваемые им слова люди вообще не понимали. Подошел Чунга-Заш, юноша был необычайно возбужден.

- Вы видели? Видели?! В нашу ловушку попался демон! А ты говорил, Чиптомака, что мы не сможем ее хорошенько замаскировать! Я-то поверил, думал, что просто балуемся... А отец сказал, чтобы мы ее закопали сегодня до вечера, а в нее демон попался, вы видели?!

- Видели, - наконец сказала ему Ларимма. - Иди помоги его нести. Да смотри, чтобы по голове больше не били.

Чунга-Заш похлопал ресницами, глядя на женщину, потом послушно побежал следом за удаляющейся толпой. О чужестранцах все забыли, оставив их сидеть на чьем-то огороде. Чиптомака, отлепив спину от ствола молодой нкули, вытащил из земли какой-то овощ и внимательно его осмотрел.

- Я голоден.

- Пожалуйста, пойди и присмотри за Салакуни. Я очень боюсь и совсем не верю этим людям и у меня совсем нет сил. Я останусь пока здесь, просто буду сидеть и дышать.

- Нет... - Чиптомака с трудом поднялся. - Вставай, я тебе помогу. Здесь я тебя не оставлю, потому что придут лесные люди и унесут тебя к себе в гнездо.

- Лесные люди живут далеко на севере, - поправила его Ларимма. - Если они вообще существуют. А ты не хочешь вымазаться глиной перед тем, как ступать на красные холмы?

- Мы быстро дойдем, - отмахнулся старик. - Вставай.

Пришлось шерешенке встать и пойти с Чиптомакой к подземному селению. По дороге она навалилась на старика всем весом, и тот боялся повалиться прямо на красноватую растительность. С горем пополам доковыляв до входа, они откинули крышку и спустились по лесенке вниз. Там горело множество плошек с маслом, все коридоры забили шушукающие люди.

Расталкивая жителей, пришельцы отыскали в одном из залов демона. Он был почти целиком покрыт связывающими его веревками, в рот зачем-то вставили кляп. Все, что теперь мог С'Шуга - бешено вращать глазами. Возле него стояли несколько охотников, отталкивая копьями напирающих сородичей.

Ларимма, не обращая вн?A‹Й ?? ? ? ?

???? Й ? ? ? ? ? ? ? l ? ? ? ? ? ? ? 1/4 ? ? ? ?

?L1/4 ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? $ ? ? ? : ? ] ?- ? ? ? ? ? ? ейчас начнется обряд.

- Я просто посижу рядом! - устало заныла шерешенка. - Я так долго о нем думала, заботилась, а теперь вот...

- Отойди! - гаркнул Пуш-Мача. - И не отвлекай меня, я советуюсь с прапрапра... В общем, не отвлекай. Скоро начнется обряд народа мга.

Охотники аккуратно подняли Ларимму и отвели чуть в сторонку. Она тяжело опустилась на землю, рядом присел Чиптомака. Они чувствовали себя здесь совершенно чужими и беспомощными. Эти люди, которые так хорошо их встретили, а потом всерьез были готовы зашвырять камнями, не внушали ни малейшего доверия. Что они сделают сейчас с Салакуни?

- А где амулет? - вдруг тихо спросила женщина.

- Не знаю. Остался лежать там, у ямы... - лэпхо почесал подбородок. - А потом его вроде там уже не было...

- Мне кажется, его прибрал к рукам Пуш-Мача, - прошептала Ларимма. - Спрятал куда-то, ворюга...

- Наплевать. Нам он больше не нужен, только бы освободили Салакуни.

- Только бы освободили Салакуни... - эхом повторила шерешенка.

Время шло, ничего не менялось. Пуш-Мача продолжал рассматривать лежавшие перед ним прозрачный шар, моток нити и железную пластину, наверное, советовался с живущим в затылке предком. Наконец он хлопнул в ладоши и что-то негромко приказал подскочившему охотнику. Тот выбежал и вскоре в подземный зал внесли новые плошки с горящим маслом. Стало гораздо светлее, зрители притихли, только у входа пихались те, кому не хватило места.

- Сидите тихо, - распорядился Пуш-Мача. - Если шумом повредите ритуалу мга, то это ляжет проклятием на весь наш народ. А где мой сын?

- Я иду, отец! - крикнул Чунга-Заш от входа. - Не могу пробраться!

- Так пропустите его. Ты принес?

Вместо ответа юноша протянул старейшине связанный странным образом пучок травы. Он немного напоминал человека: вот две ноги, две руки, а вот голова и даже келум, который должен был обозначить мужской пол куклы.

Пуш-Мача бережно принял куклу, положил ее на железную пластину, потом привязал к ее голове конец нити. Другой конец поднес с демону и аккуратно повязал вокруг его головы, игнорируя вращение выпученных глаз и приглушенное ворчание. Потом последний раз окинул взглядом собравшихся, призывая к тишине, и поднял прозрачный шар.

Глядя сквозь него на лежащего С'Шугу, Пуш-Мача принялся бормотать какие-то не то слова, не то просто звуки. При этом голос его изменился, и даже спина сгорбилась, как у глубокого старика. Демон при этом вытянулся в струнку, запрокинув голову, и прикрыл глаза.

Мерное бормотание старейшины успокаивало, мерцающий свет плошек навевал сон. Чиптомака задремал, низко опустив голову. Ларимме хотелось разбудить друга, чтобы он не пропустил самого интересного, но она боялась, что лэпхо что-нибудь громко скажет спросонок или чихнет, тем испортив весь обряд и навредив Салакуни.

Если бы женщина знала, что сейчас видит лэпхо, она бы и сама постаралась уснуть, вместо того, чтобы будить других. Чиптомака оказался в песчаной пустыне, ноги нестерпимо жгло за сотни лет накопленным солнечным жаром. Вокруг него неподвижно сидели, поджав под себя ноги, многие тысячи белых безволосых людей в одежде разного цвета. Здесь были зеленые, желтые, красные и другие хламиды. Все люди закрыли глаза, никто не издавал ни звука. Лэпхо откуда-то знал, что это только сон, и поэтому ничего не боялся. Местечко, в которое он попал, старик тут же окрестил горячим адом, и решил непременно сложить про него песню.

Вдруг над пустыней пронесся ветер, и в дуновении его почему-то было имя "С'Шуга". Объяснить этого лэпхо никому бы не смог: имя не прозвучало, а именно продуло над головами сидящих. И тогда один из людей встал и открыл глаза. Чиптомака подошел и встал перед ним, чтобы увидеть настоящее лицо демона. Ему показалось, что тот как две капли воды похож на Кипауси. Впрочем, все белые люди были для старика на одно лицо.

- Ты не оправдал моих надежд, адепт, - продолжал дуть ветер. - Ты лишаешься милости моей.

- Нет!! - вскричал демон, и Чиптомака испугался, что сейчас очнутся и встанут все эти тысячи.

Но никто даже не пошевелился, только С'Шуга продолжал что-то выкрикивать и потрясать кулаками.

- Ты больше не мой, - продолжил ветер. - Будь в тишине и забвении, будь ничто.

- Ненавижу! - захрипел С'Шуга. - Ненавижу тебя, Нечистый!

Но ветер больше ничего не сказал. Яростно жгло невидимое солнце, неподвижно сидели тысячи белых людей. Лэпхо вдруг с ужасом понял, что все эти демоны - армия того, кто зовется Нечистым. Что же это за место? Существует ли оно на самом деле? Что будет, если эта армия появится на берегах Квилу или в озерной стране?!

Между тем демон выгнулся, из его рта пошла густая черная пена. Чиптомаке стало страшно, он захотел проснуться. Кто-то взял его за руку.

- Ларимма?..

- Ты стал дрожать, - прошептала женщина. - Тише. Смотри.

Но ничего интересного не происходило. Продолжая бормотать непонятные слова, старейшина смотрел сквозь прозрачный шар на нитку, тянувшуюся от головы демона к голове куклы. С'Шуга лежал без малейшего движения, плотно закрыв глаза. Чиптомака присмотрелся и заметил, что Пуш-Мача медленно ведет шарик вдоль нити, перемещая точку зрения. Скоро он доберется и до куклы... Старик тихонько зевнул в ладонь.

- Салакуни не умер? - шепотом спросил он. - Я не вижу, чтобы он дышал.

- Молчи, прошу тебя, - ответила женщина.

Вынужденный замолчать, лэпхо тайком огляделся. Большая часть зрителей так же откровенно скучала. Однако деваться было некуда, пришлось ждать, пока шарик в руке старейшины доползет до пучка травы, изображающего голову куклы.

- Чунга-Заш, - неожиданно сказал старейшина.

Тут же к нему подошел сын с маленьким железным ножом в руке. Он нагнулся и аккуратно перерезал нить, соединяющую головы человека и куклы. В тот же миг лежавший на полу глубоко вздохнул, открыл глаза и усиленно заморгал.

- Вот и все... - сказал Пуш-Мача и взял с пола плошку с горящим маслом. - Теперь он здесь, в этой травяной кукле. Оттуда демон не сможет выйти, не сумеет жить после смерти. Стань ничто!

Он аккуратно полил лежавшую на железной пластине куклу горящим маслом. Трава зашипела, дымясь, потом вспыхнула и почернела, сворачиваясь в пламени. Пуш-Мача терпеливо дождался, пока огонь погас, и прямо руками старательно растер пепел по железной пластине.

- Вот, - удовлетворенно сказал он и передал пластину сыну. - Заройте это на нижнем уровне, у ручья. Теперь нашему народу не о чем беспокоиться.

Все вокруг облегченно вздохнули, стали подниматься с пола и расходиться. Кто-то бережливый одну за другой задувал плошки. Чиптомака не совсем понимал, что происходит, и хотел спросить у Лариммы, но той не оказалось рядом. В наступающей темноте лэпхо успел заметить, что женщина уже подошла к Салакуни.

Неужели свершилось? Неужели там, связанный по рукам и ногам, лежит теперь Салакуни, а не демон? Мимо проходил старейшина, и Чиптомака не долго думая схватил его за руку.

- Пуш-Мача, а не надо ли нам проверить, как прошел обряд?

- Мне ничего проверять не нужно, - высокомерно буркнул старейшина. - Я и так видел, что все получилось. Не забывай, в моем лице ты видишь всю мудрость нашего рода. Иди и получи своего приятеля.

Старейшина ушел, Чиптомака наобум пополз вперед, надеясь, что в темноте не потерял направление. Ему повезло: об него никто не споткнулся. Ткнувшись головой в зад Лариммы, он осторожно спросил:

- Кто там?

- Салакуни, - торжественно сказала женщина, распутывавшая в темноте веревки.

- Салакуни? - не поверил старик и быстро пробежал пальцами по фигуре, в которую уперся. - Ларимма, это же ты! Что там, расскажи!

- Здесь Салакуни, я это чувствую!

- Вынь у него кляп.

Шерешенка так и поступила. Гигант шумно вздохнул, пошевелил губами и счастливо улыбнулся. В темноте этого никто не видел, но воин не расстраивался, и даже был рад, потому что одновременно с улыбкой на его щеках появились слезы. Когда узлы ослабли, он помог Ларимме развязать себя и принялся растирать затекшие руки.

- Салакуни! - не унимался лэпхо. - Скажи что-нибудь!

- Я еще многое вам скажу, друзья мои, - пообещал воин. - Только выведите меня отсюда! Я хочу видеть своими глазами!

Некоторое время еще потребовалось на то, чтобы гигант смог встать на ноги. Чиптомака немного волновался: человек, стоящий перед ними, теперь говорил совсем не как демон, но и на Салакуни это было мало похоже. Не мог ли старейшина подсунуть им кого-нибудь другого, например одного из своих предков?

И только когда они помогли воину выбраться наружу, где он первым делом отнял у одного из охотников копье и швырнул его далеко за вершину холма, друзья поверили в возвращение Салакуни. Тот немного попрыгал, потом звонко хлопнул в ладоши и обнял сразу обоих.

- Пойдемте подальше от этих красных холмов, ладно? Неспокойно мне здесь!

Он первым бегом бросился к джунглям, за ним поспешила, как могла, Ларимма, а вот лэпхо едва шевелил ногами. Он все еще не мог поверить, что демон побежден, и ошалело оглядывался. Жители подземного селения старательно отводили от старика глаза, и вообще демонстрировали полное отсутствие интереса. Они любили и ненавидели, но что было, то прошло.

Рассудив, что в таком случае можно и не прощаться, Чиптомака заковылял следом за друзьями. Те уже стояли под деревьями, точнее Салакуни стоял, а женщина лежала на подстилке из прелых листьев.

- Лэпхо, друг мой, спасибо тебе за верность! - заорал гигант. - Ты и представить себе не можешь, что я пережил!

- Рассказать тебе, что вытворял С'Шуга с твоим телом? - спросил старик.

- Я все знаю! Все это время я был вынужден видеть и слышать, что происходит, но не имел возможности вмешаться. Но самое ужасное... - гигант доверительно положил руку на плечо Чиптомаке. - Я знал все, что знал демон. И сейчас знаю! Это ужасно, лэпхо, в мире существуют огромные страны, порабощенные белыми безволосыми демонами!

- Ты уверен, что это самое ужасное? - со счастливой улыбкой спросил Ларимма, которая не могла налюбоваться на воскресшего Салакуни. - Вот, посмотри на мою щеку...

- Я же видел! Нет, она тебя совсем не портит! Но что мы здесь сидим? Идемте подальше, идемте в Шерешен! У меня от красных холмов болит голова. Или он болит от камня, которым ты меня ударила по затылку? Это было очень больно, - Салакуни потер затылок. - Гораздо больнее, чем когда Чиптомака ударил меня гуолем на острове.

- Но я била не тебя! - испугалась Ларимма.

- И меня тоже.

Салакуни прошелся между деревьями, подпрыгнул, ухватился за большую ветку дерева, покачался. Со скрипом несчастная ветка отделилась от ствола. Гигант оторвал ее окончательно, ловко очистил от ростков и помахал неотесанной дубиной.

- Мне так не хочется здесь оставаться, - смущенно сказал он. - Я понимаю, вы устали, вам хочется поговорить, да и дело к ночи... Но я как подумаю, что нам идти через Куропаткин ручей, так даже в дрожь кидает. Пойдемте прямо сейчас, а?

Ну что ж, подумал Чиптомака, рассуждает он очень похоже на Салакуни. Придется поверить, что это он и есть, только чуточку поумневший. Глядя на то, как Ларимма поднимается на дрожащие ноги, лэпхо едва не рассмеялся, но сдержал улыбку.

- Идем, лэпхо! Я обещаю, ты получишь новый гуоль, еще лучше прежнего! Кстати, а почему ты выбросил тот? Разве его нельзя было починить?

- Нет, - покачал головой Чиптомака. - Гуоли не чинят. Их просто не нужно разбивать... Ларимма, ты тоже думаешь, что нам можно не прощаться с этим народом?

- Я здесь благодарна только Чунга-Зашу, - вздохнула Ларимма, но увидев насмешливый взгляд старика, возмущенно фыркнула: - За то, что он выкопал эту ловушку, а вовсе не за то, про что ты подумал! Даже старейшина вел себя как-то... Как-то странно. Лэпхо, а ведь мы так и не спросили, куда они подевались во время непогоды!

- И спрашивать нечего, - отмахнулся Чиптомака. - Торопились домой, демон утонул, кому мы нужны?.. Идем, Салакуни, если поспешим, то успеем засветло добраться до луга, там было бы удобнее заночевать.

Гигант хохотнул и пробежался, он все прыгал и приседал, нагибался и рассматривал руки.

- Как же все-таки здорово быть хозяином своему телу! Я слышал, что чудаки, что живут под землей, переселяют кучу народа в молодых? Ни за что бы не согласился. Ларимма, хочешь, я тебя понесу? Ты не обидишься, лэпхо? Вам двоим просто будет неудобно.

- Неси ее, неси, а то я уже устал таскать Ларимму на себе, - ворчливо согласился лэпхо.

Они не оглядывались, и из жителей подземного селения не нашлось никого, кто захотел бы их проводить. Внизу, в своей отдельной, секретной комнате сидел старейшина Пуш-Мача, и при свете плошки рассматривал амулет. Металлический кругляш, вроде бы пустой, как бы из двух половинок, но вот открываться они никак не желают. Что ж, не стоит пока ломать. Цепочка тоже странная, голубоватая, старейшина прежде не видел такого металла, даже среди того, что привозят с востока.

- С паршивой козы хоть шерсти клок! - изрек наконец Пуш-Мача лично придуманную пословицу и больше не думал об чужестранцах.