Печать демона

Глава четырнадцатая Верховный жрец

Может быть, огромную змею привлек заунывный мотив песни о Вагиси? Не отрывая от нее глаз, Чиптомака продолжал перебирать струны, но теперь не пел, а просто мычал что-то, не забывая в положенных местах вставлять "и-эмма". Анту это пока устраивало, она чуть покачивала головой, превосходящей по замеру даже голову Салакуни.

Ларимма посапывала в ухо. Старик задергал плечом, стараясь разбудить женщину, но она лишь заворчала во сне. Пришлось Чиптомаке рискнуть и, улучив момент, быстро куснуть глупую за нос. Змея на перерыв в пении отреагировала широким распахиванием глаз, но тут же опять прикрыла их.

Вопреки опасениям Чиптомаки, женщина не вскрикнула. Она заметила нависшую над ними змею и мелко задрожала, потом шепотом спросила:

- Она слушает?

Чиптомака неуверенно кивнул. Вообще-то, он слышал о подобных вещах. В юности один старый лэпхо рассказывал ему, как играл в джунглях и к нему приползла змея. Но то была михаа, ядовитая, но маленькая гадина, от нее можно хотя бы попробовать убежать. Другое дело большая анта, она догонит любого, собьет ударом хвоста.

- А что делать?

Теперь старик пожал плечами. Что можно сделать? Анту не прогонишь, и другие звери не появятся, чтобы на нее напасть. Остается только играть и мычать, а горло что-то быстро высохло и вырывается из него один хрип.

- Я разбужу Салакуни, - решила Ларимма.

Против этого лэпхо не возражал, хуже не станет. Женщина осторожно дотянулась рукой до похрапывающего воина и сильно толкнула его. Примерно с десятого тычка гигант очнулся и резко сел. Ларимма тут же стиснула его руку, а Чиптомака сильнее ударил по струнам: анта опять раздвинула тяжелые веки.

- Это что еще? - пробурчал Салакуни. - Анта?.. Что же вы меня раньше не разбудили?

- Тише... - пропищала шерешенка. - Он слушает песню.

- Песню? - воин тоже прислушался. - Странная песня, без слов. Она очень большая, эта анта, с такой не справиться. Они умеют драться хвостом и головой. Та, что я придушил на болоте, была раз в пять меньше... Чиптомака, а ты слышал о таких огромных?

Не дождавшись ответа, Салакуни толкнул лэпхо ногой.

- Они играет!.. - сквозь зубы прошипела взбешенная женщина. - Не трогай его!

- Не щипайся, - потребовал гигант и поднял с травы меч. - Сколько он играть собирается? До ночи? Вот что, Чиптомака, как надоест играть - скажи мне, я с ней сражусь.

- Но она тебя убьет! - возмутилась Ларимма.

- Так что же теперь, не сражаться? - не понял воин.

- А может быть, у нас получится отползти? - робко поинтересовалась женщина. - Тихонечко. Она слушает и не заметит. Чиптомака, ты поиграешь еще немного?

Лэпхо и сам об этом думал. Жаль, что Салакуни не умеет играть на гуоле - старик просто передал бы инструмент ему, а сам отполз вместе с Лариммой. Но петь кроме него некому... Джу-Шум, Джу-Шум, ты все-таки позвал своего лучшего певца в холодный ад. Чиптомака кивнул.

- Идем! - Ларимма сама не хуже змеи переползла через ноги Салакуни и двинулась к ближайшим деревьям. - За мной, только медленно-медленно!

- Куда ты? - опешил Салакуни. - А Чиптомака?

- Мы там что-нибудь придумаем, мы ее как-нибудь отвлечем, камнями будем кидаться, - шепотом же затараторила Ларимма, отползая все дальше. - Давай, ползи!

- Камнями кидаться? Она нас сожрет за это! Нет уж, ты отползай, а я сражусь. Лэпхо, ты тоже будь готов удрать, только посмотри из кустов на мой последний бой.

Упираясь пятками, Чиптомака стал продвигать себя по траве, змея вроде бы на это не отреагировала. Он был готов сейчас расцеловать глупого гиганта. Как жаль, что лэпхо так мало успел для него сделать! Ну ничего, теперь вся страна хозулуни будет восхищаться песнями про великого героя Салакуни Демоноборца, Чиптомака еще и приврет немало, просто перечислит те подвиги, которые гигант мог бы совершить, останься жив.

Анта вдруг качнулась сильнее, потом еще сильнее, и не раскрывая глаз перекинулась на другую ветку, снова оказавшись над певцом. Ее толстое коричневое тело, с прилипшими грязными листьями показалось Чиптомаке настолько отвратительным, что к горлу подступила тошнота. Как же ему не хотелось там оказаться... Ветви потрескивали под навалившейся на них тяжестью, дерево подрагивало.

- Ты ей нравишься, - хихикнул Салакуни, зевнул, и потянулся. - Как думаешь, где у нее сердце?

- Ты не достанешь до сердца, и-эмма, очень толстая гадина эта, - догадался наконец лэпхо, как поддержать разговор. - Меч бесполезен, копье бесполезно, и-эмма, может ударишь ее камнем большим, и-эмма?

- Да здесь нет больших камней.

Воин преспокойно встал, вызвав новое распахивание сияющих желтизной глаз анты, и немного прошелся по поляне. Камней он не увидел, зато целиком разглядел змею. Это было удивительное животное, толщиной в середине со столетнюю нкули, длинной в двести шагов.

- Нет, никакой камень не поможет! Беги, а я сражусь с ней!

Но Чиптомака не шевельнулся. Странно, что-то мешало ему покинуть воина. Почему? Ведь с антой справиться все равно невозможно, а погибать обоим неразумно. Вот и Ларимма уже удрала.

- Эй! - пропищала женщина из кустов. - Салакуни, любовь моя, а что, если ты снимешь ожерелье? Может быть, Черная Луна поможет тебе, чтобы ты принес С'Шуге подарок?

- Как это "поможет"? - опять не понял Салакуни. - Драться будет с ней, что ли? У Черной Луны рук нет, глупая женщина!

- Попробуй! - жалобно попросила Ларимма. - Ну ведь хуже-то не будет!

Бесстрашно стоя прямо под огромной змеей, точнее примерно пятой ее частью, расположившейся на дереве, воин предался глубоким размышлениям. Глубоким, впрочем, только для его не слишком развитого мозга. Чиптомака, издавая последние хрипы, тоже старался сообразить, что делать. Выходила, что Ларимма - редкий случай - подсказала верное решение. Тут же мозг лэпхо пронзило открытие: да анту прислал демон С'Шуга! Вызвал из мокрого ада Асулаши мерзкое создание, которому в остальное время не разрешается даже ползать по земле! И куда только смотрит Джу-Шум?

- Стой! - Чиптомаке пришлось прервать песню, чтобы остановить взявшегося за ожерелье воина. - И-эмма, и-эмма, не трогай нас, анта! Стой, Салакуни, дай мне еще подумать, и-эмма, и-эмма!

- Думай, - легко переложил на старика неприятный для себя труд гигант. - Думай, сколько сможешь петь.

Чиптомака лихорадочно соображал. Если анту прислал Очи-Лош или С'Шуга, то после того, как Салакуни снимет ожерелье, она позволит ему пойти на болото, а Ларимму и старика сожрет. Должна ведь она получить какую-то награду? Если же змея ни при чем, то Черная Луна или сможет с ней справиться, или нет, но шансы спастись у спутников воина есть. Как узнать точно, откуда взялась гигантская гадина?

Старик поднялся на дрожащие ноги, не переставая бренчать и напевать. Змею это совершенно не смутило. Стараясь не сбить дыхание, лэпхо прошел вокруг дерева и внимательно рассмотрел анту, голова которой упорно следовала за музыкой. Никаких отметин водяного ада он не увидел, хотя и не знал, как они должны выглядеть.

- И-эмма!.. - взвыл лэпхо, понимая, что больше петь просто уже не может. - Ну, раз так...

Он повернулся к Салакуни, собираясь крикнуть ему, чтобы снимал ожерелье, и увидел за его спиной человека в черном плаще. Верховный жрец Кипауси быстро подошел к гиганту легкой походкой, мелькнула белая рука, сжимающая меч, и оглушенный воин повалился на траву. Сдавленно пискнула в кустах Ларимма, а лэпхо, напротив, замолчал. Анта открыла глаза.

Кипауси, вполне довольный своим ударом, пнул для проверки бесчувственного Салакуни, потом быстро снял с него ожерелье и, сбросив капюшон, надел его на себя. Увидев лысую белую голову, тонкогубую, тонконосую, Чиптомака без сил опустился на землю.

- Уходи! - сказал жрец змее, хмурясь и держась за металлический кругляш. - Прочь! Прочь!

С огромным усилием Чиптомака смог повернуть голову. Дерево трещало и раскачивалось, когда огромная анта сползала с него. Она так торопилась, что едва не запуталась в собственном длинном хвосте, уползая в джунгли. Когда производимый ей шорох затих вдали, лэпхо сообразил, что до сих пор продолжает перебирать пальцами струны.

- Я думал прежде, что змеи глухи, - скрипучим голосом произнес Кипауси, глядя на старика. - Из чего сделан твой инструмент?

- Из поющего дерева шапа, - ответил Чиптомака и вынужден был повторить, сглотнув слюну, потому что из горла вылетел лишь тихий хрип. - Помилуй нас, жрец седьмого бога!

- Подумаю, - услышал он ответ.

Салакуни тяжело заворочался на земле, потянулся к груди. Кипауси снял ожерелье и ловко накинул его на курчавую голову воина. Из кустов, пригибаясь к земле, вышла Ларимма и быстро подбежала к лэпхо, сделав широкий полукруг возле белого человека. Тот проводил ее глазами, криво усмехнулся и резким движением накинул капюшон.

- Что вы решили?

- Мы? - Чиптомака опять сглотнул. Ларимма прижалась к его спине, и это немного добавило ему уверенности. - Мы... Ничего, верховный жрец.

- Ничего?

Кипауси присел, и его голова оказалась на одном уровне с головой опершегося на локоть Салакуни. Воин все еще ничего не понимал, тряс головой и потирал грудь.

- Я попытаюсь вам помочь, - холодно сказал жрец. - По крайней мере двоим из вас. Оставьте воина и уходите.

- Ты меня прощаешь? - сдавленно проговорила Ларимма. - Мне можно вернуться в Шерешен?

- Можно, - кивнул Кипауси. - Можешь также достать из пещер все, что вы украли в храме и открыто продать, тебя не будут преследовать.

- А я не знаю, куда Амуча это все спрятал!

- В одной из тех крохотных пещерок, что у самой воды, между скалами Зеленая и Вашда. Не могу сказать тебе точнее, но ты сможешь отыскать, если захочешь.

Чиптомака почувствовал, как пальцы женщины сжались на его плечах. Он и сам не мог подавить в себе волнение: не может же спирова дочь совсем не поделиться с другом? Они вообще могли бы вместе жить в Шерешене, если хватит на дом. Постепенно Хранители Порядка привыкнут к пению гуоля, не могут не привыкнуть!

- А что будет с Салакуни? - спросила Ларимма.

- Он пойдет со мной, на болото. Точнее, я пойду с ним.

Услышав, что разговор зашел о нем, воин поднялся и выставил перед собой меч.

- Сразимся, демон?

- Опусти оружие, червь!

Салакуни смерил противника, чья верхушка капюшона едва дотягивалась ему до плеча, и поудобнее перехватил меч. Потом хитро скосил глаза на лэпхо и вдруг ударил, почти без замаха. Из-под черного плаща молнией вылетел клинок, встретился с оружием гиганта. Раздался звон, что-то блеснуло в воздухе.

- Иди и отыщи свой меч, - приказал жрец. - Больше никогда не направляй его на меня, терпение братьев не безгранично.

Воин растерянно посмотрел на пустую руку, собрался было кинуться на врага врукопашную, но передумал и пошел отыскивать оружие, понурив курчавую голову. Кипауси ждал, не двигаясь. Когда гигант вернулся, жрец жестом приказал отдать клинок. Салакуни подчинился.

- Хороший меч. Где ты взял его?

- На волшебном острове, у мертвого колдуна...

- Ты - вороватый червь. Все вы - вороватые черви. Вам было бы проще жить, не бери вы чужого. Ты пойдешь со мной, но ничего не скажешь обо мне. Мы окажемся на болоте ночью. Ты сумеешь отыскать остров в темноте?

- Наверное, - пожал плечами гигант. - Я твой пленник, демон?

- Меня зовут Кипауси. Ты не пленник мне, а слуга, червь. Можешь пока отдыхать.

Чиптомака не выдержал и спросил:

- Что произойдет на острове, о, великий Кипауси?

- Тебе это интересно? - верховный жрец двинулся к нему с пугающей стремительностью. - Почему, червь? Разве ты не торопишься в Шерешен, за богатством, которое украла эта женщина? Ты можешь отыскать его и без нее... Ты можешь убить ее, червь. Но почему тебе интересно, что будет с воином?

- Он мой друг... - пролепетал Чиптомака, глядя в черноту под капюшоном.

- Вот оно что? - голос стал насмешливым. - Беспокоишься о друге? Ну, это другое дело, ты имеешь право знать. Это просто: иди с ним, и все увидишь. Ты согласен, червь?

Лэпхо молчал, бестолково выпучив глаза. Белый человек прав: он может пойти в Шерешен. Ларимму убивать, конечно же, совершенно ни к чему. Хотя неизвестно, захочет ли она с ним делиться... Вдруг испугается, что он ее убьет, и попробует убить первой? Чиптомаке показалось, что пальцы женщины, все еще сжимавшие его плечи, похолодели.

- Ну что ты молчишь? - зашептала она. - Скажи же, что мы не бросим Салакуни!

Больше всего хотелось Чиптомаке взять хорошую, крепкую палку, и как следует отлупить эту дуру. Она опять все испортила, вот только что он мог пойти в Шерешен, а теперь уже не может. Однако не на глазах же Кипауси гоняться за глупой женщиной по лесу? Придется отложить на потом.

- Да, я согласен, я пойду с ним, - выдавил из себя старик и тут же торопливо добавил: - Вот она - тоже!

- Хорошо, червь, ты сам это выбрал, - негромко ответил Кипауси. - Лезете, куда вас не просят, берете чужое, убиваете друг друга... Как вы будете жить без нас, черви?

- Что? - не понял старик.

Но жрец не ответил, он опять отвернулся к приблизившемуся Салакуни. Воин выглядел пристыженным.

- Великий Кипауси, - смущенно пробасил он, - помоги мне... На мне есть печать демона Очи-Лоша, или еще его зовут С'Шуга, как вот лэпхо говорит... В общем, сними с меня эту печать, а? Она называется...

- Черная Луна, - закончил за него Кипауси. - А ты пойдешь со мной к С'Шуге, даже если тебя не будет гнать Черная Луна? Ты пойдешь со мной по доброй воле?

- Да, - осторожно согласился Салакуни, поглядев на лэпхо.

- Может быть, ты даже пойдешь со мной как друг? Как этот старик идет с тобой?

- Какой же я тебе друг? - развел руками гигант. - Ты же сам сказал, что я - слуга. Но... - Салакуни заметил гримасу неудовольствия на лице Чиптомаки. - Но я зато вот с ними пойду, как друг. Они идут, и я пойду. Помоги мне, о, великий Кипауси, пожалуйста!

Вместо ответа жрец быстро шагнул к нему, схватился рукой за металлический кругляш амулета и прижал меч к груди. Воин посерел от ужаса, думая, что сейчас его проткнут, но этого не произошло. Раздалось негромкое шипение, оружие стало раскаляться. Когда клинок засиял красным светом, Ларимма не выдержала и зарыдала.

- Что ты плачешь, дура? - удивился Салакуни. - Мне совсем не больно, только жарко почему-то.

- Почему-то, - со странным наслаждением повторил Кипауси. - Почему-то, червь.

Меч продолжал раскаляться, приобретая все более светлый цвет. Наконец, став белым, он засиял так, что Чиптомака поднял руку, заслоняя глаза. Тут же воин взревел, отпрыгивая, и покатился по траве, схватившись за грудь.

- Горячо? - поинтересовался Кипауси, помахивая мечом, потом с размаху вонзил его в землю по рукоять. - Если горячо, значит, Черной Луны больше нет.

- Как больно! - прошипел Салакуни. На груди у него вздувался огромный волдырь. - Ох, как больно! Как хорошо, что после смерти не бывает горячего ада!

- Почему же, червь?

- Потому что Джу-Шум победил и заточил в холодный ад на горе Пичвалури демона Псаранью, владыку пустынь, а потом разрушил горячий ад, - за него ответил Чиптомака, удивляясь, что белый человек может этого не знать.

- Скоро у вас будут другие боги, - сказал Кипауси. - Двенадцать озерных богов. Десять из них уже готовы выйти к людям и начать драку за вас, черви. Они убьют всех ваших джушумов и псараний. Но это будет потом... Я появлюсь перед закатом, будьте готовы. Идите к болоту, но не покидайте джунглей.

Жрец покинул поляну так же стремительно, как до этого появился. Салакуни проводил его задумчивым взглядом, потом пригнулся и осмотрел траву там, где прошел Кипауси. К его удивлению, белый демон все-таки оставлял следы, хотя и гораздо менее заметные, чем обычный человек.

- Все это так странно, - сказал он и ухмыльнулся, потом морщась потрогал обожженную грудь. - Как в песне про какого-нибудь героя, верно, лэпхо?

- Верно, - кивнул тот. - Я ничего не понял. Кто убьет Джу-Шума? И-эмма!

- При чем здесь Джу-Шум?! - подала голос Ларимма. - Надо о себе подумать, а не о Джу-Шуме! Как ты себя чувствуешь, любовь моя, Салакуни? Ты рад, что я пойду с тобой на болото?

- Рад, - признался воин. - Очень рад. Может быть, мы все там погибнем, но это даже хорошо. Втроем нам будет веселее идти в холодный ад... Ох, да мы ведь попадем в мокрый, а, Чиптомака?

- Не знаю, - пожал плечами старик. - Ничего не знаю. Двенадцать богов убьют Джу-Шума... Я не хочу ссориться с Джу-Шумом, я лэпхо. Может быть, мы зря... Ну да ладно. Пошли к болоту.

- Постой! - Ларимма осматривала ожог Салакуни, для чего ей пришлось встать на цыпочки. - Тебе больно, любовь моя? Может быть, старик найдет для тебя каких-нибудь травок?

- Да ничего не надо, - отмахнулся воин. - Главное, что Черной Луны на мне больше нет. Смотрите! - он вытащил из земли меч и помахал им в воздухе. - Он все еще красный! Ух, как меня обожгло! Да так неожиданно... Чиптомака прав, нужно идти, белый жрец не шутить не станет.

Молча, думая каждый о своем, они продолжили путь. Чиптомака размышлял о том, как Кипауси с помощью ожерелья прогнал анту. При этом он держался за металлический кругляш. А сможет ли так сделать другой, например, старый лэпхо? Такое ожерелье очень помогало бы во время путешествий. Надо бы попробовать, но опасных животных не попадалось. Кроме того, не хотелось все же притрагиваться к проклятому украшению. Мало ли что...

Салакуни больше думал о том, остался ли он великим героем. Демоноборцем, пожалуй, точно не остался: не сумел даже начать сражение с белым демоном. Стыдно... Теперь надо как-то переговорить с лэпхо без Лариммы и попросить не упоминать этот эпизод в песнях. Вот только согласится ли? Воин решил обязательно задобрить Чиптомаку при первом же удобном случае.

А Ларимма размышляла о том, что будет, когда все кончится. Кипауси простил ее, и это обнадеживало. Наверное, жрец поможет и при встрече со страшным Очи-Лошем. А потом... Она так и не поняла, сильно ли ее уродует разрезанная щека. Салакуни ей ни разу не улыбнулся, старик говорит только то, что ему нужно. А как было бы хорошо отправиться в Шерешен вместе с молодым сильным воином, достать украденное Амучей, купить дом. Чиптомака жил бы вместе с ними, потому что у противного старика... Есть свои хорошие стороны. Например, он славно играет на гуоле.

Ларимма так размечталась, представляя эти картины, что с размаху налетела на дерево, когда воин, за которым она шла, свернул в сторону. На тоненькой годовалой нкули успели обосноваться пчелы, которые тут же недовольно загудели, вылетая из своего причудливого гнезда.

- Бежим! - крикнул Чиптомака и первым скаканул через колючий куст.

При этом он сильно поцарапался, но куда больше расстроился, опустив глаза. Он позабыл на месте отдыха набедренную повязку из куска ткани, подаренной прижимистым купцом в Шерешене. Теперь ему предстояло опять гулять по джунглям голышом, что требовало несколько больше осмотрительности. Например, прыгая через колючие кусты...

Лэпхо замешкался и бегущие товарищи обогнали его. Вот тут старик расстроился по-настоящему: мало того, что он потерял свою единственную одежду из-за глупой женщины, так она еще и успела ее подобрать! На толстых бедрах Лариммы ткань едва сходилась, что тоже разозлило Чиптомаку.

- Дура толстомясая... - пробурчал он себе под нос и тут же был укушен в зад пчелой.

Пришлось прибавить ходу. Лишь порядком запыхавшись, друзья перешли на шаг, но больше нигде не задерживались, и к болоту вышли быстро, задолго до заката. Салакуни тут же отправился охотиться, а Чиптомака и Ларимма всматривались в бескрайние мокрые просторы, выглядывая из зарослей. Над гнилым царством Асулаши по прежнему висел туман, гигантской фигуры спироголового нигде не виднелось.

- Ой, страшно, - пожаловалась Ларимма.

- Смотри, ткань мою не запачкай, и-эмма, - ответил обидчивый старик. - Верно жрец сказал: берете чужое!

- Так ты же сам сказал: бери, разве не помнишь? - обиделась шерешенка.

- Может и сказал, - не уступил Чиптомака. - Мало ли что в такой момент можно сказать, и-эмма!

- Вот оно что... - Ларимма отвернулась, но вдруг про что-то вспомнила: - А меня сильно изуродовали?

- Очень, - мстительно ответил старик. - Но на тебе не заметно.