Паутина Света. Книга 3

2

Пора отвыкать от барских замашек. В Токио, в смысле. Такси, ага, десять раз! Узнав, сколько Тайчо проехал за час, а потом посмотрев по карте, я плюнул и приказал ему отпустить машину. Не сахарные, сами доберёмся!

Всё-таки, хорошо быть Амакава: «изменяющий свет» достойно защитил ткань одежды, а Сидзука поработала портативной стиральной машиной, сушилкой и утюгом — благо, фонтан в парке был, и не один. Просто зачерпывала ладошкой, проводила рукой сверху вниз — даже снимать ничего не пришлось — и оставалась чистая полоса. Хорошо, «квартал отелей» немного в стороне от центра города — а то я даже не знаю, сколько народа случайно пострадало бы во время финальной перестрелки и «обмена любезностями» двух неслабых манаюзеров. Поскольку телефон опять работал, я, пока мы отмывались-отдыхали-ждали, успел по несколько раз обновить новостные порталы… ну, что-то подобное я и подозревал после общения с Сорой и Хондой. Не было никаких террористов. И заложников не было. И даже ЧП в здании отеля/ДРК не было — потому что пожар был локализован штатными средствами. Что характерно — ни одного ролика на ютубе или фотки, хотя мобила и японец — одно целое, покруче чем американский морпех и его винтовка. Перед родителями администрация «очень извинилась» (за то, что часть времени часть сервисов была недоступна), какая-то там сотовая компания понесла штраф за проблемы со связью (не уточняется где)… и всё. Тсучимикадо, похоже, «в знак доброго расположения к роду и клану Охаяси», потёрли не только память тех, кто видел магический поединок, но и поработали с персоналом ДРК и посетителями. Вертолёт, правда, улетел почти сразу — его было хорошо видно.

Как мы добирались до Котегавы — отдельная песня. Час пик в Токио начинается в 16 часов, а потом только набирает обороты. В прошлый раз дорогумо хитро отправила меня с одной из центральных платформ, куда мы добрались от её дома без всяких проблем — и фокус, как я теперь оценил, состоял в правильно подобранном времени этого действия. Ну а мы с Сидзукой, презренные провинциалы, попали по полной! Нет, пешком мы до метро добрались… и даже очередь в билетные кассы была всего на десять минут. А потом — мы сели… встали… короче — нас внесли и утрамбовали в вагон в составе просто охрененной толпы. И да, час пик ещё только начался. Для себя я решил после шести вечера по будням в Токио не заходить. А то раздавят — и никакой «паром» не поможет! Чтобы нас не разнесло толпой, нам с Сидзукой пришлось буквально вцепиться друг в друга. Чтобы оказаться в такой позе зафиксированными, как мушки в янтаре. Ками! И так через полгорода! Наши лица оказались друг напротив друга — на расстоянии считанных сантиметров. Долгую минуту мы смотрели глаза в глаза, словно видя там что-то запредельно-далёкое… а потом потянулись навстречу. И, со счастливым вздохом, уткнувшись каждый в плечо соседа, уснули! Стоя… в смысле, вися. Мой организм истратил весь адреналин на полгода вперёд, а мизучи выложилась на контроле воды — ничего удивительно в этом полуобморочном состоянии не было. Хорошо ещё, что не в парке.

Станции объявляли достаточно громко, чтобы просыпаться на каждой, и свою пересадку мы не пропустили. Ещё один переход по хитросплетению лестниц, эскалаторов, пассажиропроводов — и вторая ветка. И только выйдя на «свежий воздух» Токио-Сити, мы слегка очнулись. Благо, и автомат с горячим баночным кофе нашёлся, и даже вымокшие и высушенные купюры принял. В общем, пока дошли до высотки «мамы»-паучихи, в голове прояснилось, и там даже появилась одна общая мысль на двоих. Ужин! Нет, не так: ЖРАТЬ!!!!1111 О конечной степени моей адекватности можно судить уже по тому, что мы с такими мыслями рванули не в мини-маркет кондоминиума, а прямо в квартиру Цутигуме, суровой и аскетичной. И способной жрать одни тортики неделями, если надо баланс «аааа, срочно, это, понимаете, СРОЧНО!» для годовой отчётности у очередной «конторы» сводить. Дошло это до меня только тогда, когда я уже открывал дверь в квартиру (своим ключом — Котегава выдала мне на охране полный допуск). Однако, чу. Едой пахнет. Из кухни?! А не ошибся ли я этажом?

— Юто! Наконец-то ты приехал!!!

А не, не ошибся. Привет, Аге… эээм. Агеха, а это была именно она, поразила меня своим внешним видом. Она была в ФАРТУКЕ! Агеха! В фартуке!! Всё равно, что упомянутый морпех, завернувший своё табельное в розовый меховой чехол! Хотя, об америкосовских морпехах ходят этакие… разные слухи… А потом меня опять притиснули к стене, упёршись грудью в грудь (в этот раз определённо было чем), и я испытал острый приступ держа-вю. Правда, сознание как-то безучастно отметило, что под фартуком у хиноенмы всё-таки что-то есть — по крайней мере со спины.

— Ммм, Юто, а ты стал лучше целоваться!

Кто бы знал, каких трудов мне стоило удержать в себе реплику о заранее проведённой разминке! Мизучи знакомо стрельнула языком и по-птичьи склонила голову на бок.

— Как будто даже неплохо пахнет, знаешь ли.

— О, Сидзука дала добро! Так, сиськи есть, готовить умеет, опять же, деньги сама зарабатывает. Плюс один в гарем, однозначно! — послышался от дверей кухни голос Хироэ.

— Дочь моя, а тебе не кажется, что так вот свободно раздавать места в своём же гареме несколько неосмотрительно? — а вот и Айя Канаме подтянулась. — Так и до тебя очередь будет… доходить реже.

— Пфф! Мама! Какой же гарем — и без вампира?

— М-да, как это я не подумала… всё-таки у Шимомуро редкий дар засорять окружающим мозги всяким информационным мусором…

А хиноенма, меж тем, вела себя крайне странно: уткнулась мне носом в шею (для этого ей пришлось прилично изогнуться), но не укусила — даже не попыталась, а просто… сопела? Или даже… всхлипывала? И на так раздражающую её реплику о вампирах (ввёрнутую Канаме-младшей явно специально) никак не отреагировала…

— С тобой всё в порядке? — спросил я тихо в подставленное ухо и так же тихо услышал ответ.

— Я… извини… просто волновалась о тебе… почему-то. Рада, что приехал!

Фсс-шш. Это Сидзука провела языком по лбу кровососущей и задумчиво протянула:

— А температуры-то и нет… знаешь ли.

— Да вы сговорились, что ли?! — Агеха наконец выпустила меня и, раздражённо стирая мокрый след со лба запястьем, ворчливо позвала:

— Тут еда остывает. Идите есть уже, что ли.

Ах да. ЕСТЬ ЕДУ!!!

Смолотив за минуту порцию первого и порцию второго — за две, мы с мизучи затребовали добавки, сожрали ещё, потом ещё порцию второго… ладно, мамочка, съем и тортик. А теперь зелёный чай… а чего так мало-то? Наконец, с кулинарной оргией было покончено, и Котегава, отправленная «не крутиться под ногами… пожалей фарфор хотя бы!», опять уселась за кухонный стол.

— Ну а теперь, вы, может быть, расскажете, что там у вас такое было? Пожар этот — новости выложили чуть позже твоего звонка… были проблемы?

— Дорогумо, ты даже не представляешь, что там было, знаешь ли! — Мизучи раздобыла зубочистку и демонстративно ковырялась в зубах, откинувшись на спинку стула.

— Ну так, рассказывайте, не тяните, вон все уже ждут… Эм, Юто, что такое?

— Секунду! Не мешайте.

Я смотрел на хиноенму, составляющую посуду в посудомойку (и нет, не потому, что она наклонялась… ну, не только потому…) и чувствовал какую-то странность в её фигуре. Этакое размытое пятно, напряжение… я вспомнил, где уже чувствовал такое. Тиниан, тени в подлеске и проявляющаяся фигура из линий, составляющих сферу сокрытия изготовленного родителями амулета. Глаза, паром!

— Вот же ж мать вашу! — голову немедленно сдавило, и это не было результатом техники или магии. Это просто мой организм внезапно обнаружил, что именно на такие случаи у него есть дополнительная скрытая цистерна адреналина — и радостно ливанул гуморальный фактор в кровь. Неудивительно — на такое-то зрелище, что я увидел.

Когда мы прощались с Агехой после заключения договора в такамиевском отеле, я оглядел её на предмет спонтанных линий света — но кровососке тогда повезло. А вот теперь линии были — веером расходясь из одной точки чуть ниже пупка, частично проходя сквозь ноги и поднимаясь вверх по корпусу тела. Но больше всего их было в районе живота. И неудивительно, потому что там же располагался их источник. Маленький колючий светящийся шарик-каштан, тепло и ласково светящий жёлтым светом. Да, прошёл почти год… с того раза, но эта заморочка с плавающей физиологией демонов была способна и не на такие фортели, как растягивание срока или замедление скорости развития. Судя по тому, что животик не демонстрировал того, что в нём кто-то есть, степень развития плода я условно поставил на конец второго месяца. И, что даже более важно, это определённо был мальчик. Будущий наследник. Экзорцист. У матери-аякаси. О, Ками! И ничего странного в изменении характера кровососки не было — скорее, странно, что остальные не узнали характерные симптомы. Хотя бы та же Айя. Хотя, она как раз Агеху в прошлый раз и не видела, и Хироэ тоже. Даже если и догадалась — то про изменённую физиологию демонов не слишком «в курсах»…

Наверно, только от усталости и сытости прочесть сигналы на лице главы клана смогли только Канаме.

— Юто, что с тобой? Что случилось?! — Хироэ вихрем подскочила к моему стулу, обхватила за плечи.

— Ничего такого… ты даже будешь рада. Даже, скажем так, ты квалифицированно проанализировала ситуацию, как и положено высокопрофессиональному директору «А-Ко групп». Ну а пока я должен сделать ЭТО.

Отодвинул младшую стриженную, обошёл стол… встал на одно колено перед ойкнувшей хиноенмой.

— Агеха! Я знаю, это совершенно по-идиотски звучит, но не хочешь ли ты стать моей жено… войти в гарем, короче.

Девушка в немом изумлении пару раз хлопнула ресницами, потом до неё дошёл смысл моей фразы… и Агеха-Вольный-Ветер, аякаси воздуха А-класс, в своё время умудрившаяся напинать целому додзе учеников Разящего… хлопнулась в обморок. Едва поймать успел — ускорение опять не подвело.

— Знаешь, сын, — во всеобщей тишине прозвучал голос Котегавы («Ага, ясно» от Хироэ себе под нос не считается). — Я рада, что ты так ответственно отнёсся к делу восстановления клана… но над формулировкой тебе ещё работать, и работать, и работать!

— Приму ваш совет всем сердцем, уважаемая мать моя, — с ношей на руках кланяться было сложно, по крайней мере, меня Агеха перевешивала. Впрочем, демоническая природа взяла своё, и очнулась она практически сразу. Секунду её глаза оставались вопросительно-затуманены, а потом девушка стремительно начала краснеть.

— Я… согласна… — еле слышно прошептала она… и расплакалась. И что мне с этим делать?!

— Отнеси в гостевую спальню номер два и успокой… как-нибудь! — твёрдо порекомендовала мне Котегава. — А мизучи пока расскажет про ваши деловые переговоры.

— Дети — они иногда так быстро растут, — ещё услышал, как она спокойно «объяснила» всем оставшимся своё решение.

И ядовито-ехидный ответ от мизучи, нарочито-громко:

— Ага, стал настоящим главой, знаешь ли! Девицы — сам, а отчёт — вассалы! Знаешь ли…