Пар — это смерть (СИ)

Глава 3

Факт № 77Принудительная мобилизация в ряды синкеров шутливо исповедует теорию полного равноправия. В синкеры забирают и мужчин, и женщин. И совсем молодых, и пожилых людей. Если когда-то военная служба считалась чисто мужской обязанностью, то вапориум всех уравнивает. Даже если перед тобой хрупкая девушка или ковыляющий старик, суперспособности любого сделают смертельно опасным. От призыва можно отвертеться, но в первую очередь это относится к людям с деньгами или властью, и к детям.

Просыпаюсь от пинка по ноге и резко открываю глаза, смотря на потолок незнакомого помещения. Там висит люстра, но свет не включен, так как достаточно солнечного света, проникающего через окно с решеткой. Проспал до самого утра, но голова болит, словно сон не принес вообще никакого отдыха.

— Вставай, новобранец. Будешь лежать на холодном полу, простудишься, — произносит кто-то рядом глубоким и поставленным голосом, но с сильным русским акцентом. Даже сквозь дурное самочувствие я этого различаю на слух.

С трудом заставляю себя подняться, тело действительно окоченело, словно меня уже давно притащили сюда и бросили на пол. Теперь можно чуть лучше разглядеть небольшую комнату, в которой стоят две двухъярусные кровати, небольшой шкаф, туалет и умывальник в углу.

А вот за спиной оказывается мужчина в плаще и с ухоженными черными волосами и бородой, который улыбается, но при этом в его улыбке не чувствуется чего-либо нехорошего, как это было с тем следователем. Стоит только вспомнить того ублюдка, как хочется материться и бить стену. Но ничто из этого сейчас мне не поможет.

— Доброе утро. Где мы находимся? — задаю вопрос по-русски, догадываясь, что человек передо мной тоже мигрант из Евразийского Союза.

— О, соотечественник, — кивает незнакомец и отвечает на родном языке. — Мы в подготовительном центре «Nymphaea alba». Это, кажется, название озерной кувшинки на латыни. Все подготовительные центры таким образом называют в Атланте. Меня здесь кличут отцом Григорием. Точнее, местным легче произносить Грегори.

— Отцом? Всмысле, ты батюшка?

— Духовного сана у меня больше нет, но я по-прежнему с Богом. И да, я тоже синкер. Думаю, история у нас одинакова. Ты прибыл в страну и попался на глаза тем, кто постоянно пополняет ряды защитников человечества?

— Ну, да. Похоже, иначе тут не бывает, так как добровольцев днем с огнем не сыщешь.

— На самом деле добровольно сюда тоже приходят, но такие тут действительно меньшинство. Тебя определили ко мне в отряд, так что я должен тебе тут всё показать и рассказать о важных правилах. От результативности действий отряда зависит наш статус. А от статуса тут зависит всё остальное.

— Подождите-подождите, мне нужно собрать мысли в кучу, — жизнь переменилась слишком быстро, так что хочется просто взять паузу и провести её в тишине.

— Боюсь, на это просто нет времени, Марк, — отец Григорий показывает, что знает имя нового товарища. — Тебе нужно появиться в классе для тестирования. Пойдем.

Мне остается лишь кивнуть и идти следом. Теперь в будущем будет только хуже и хуже, поэтому об отдыхе на первое время стоит забыть вовсе. Сейчас иду по длинному коридору, похожему на психбольницу, хотя я знаю устройство таких заведений только по фильмам. С разных сторон находятся двери в закрытые комнаты, где наверняка проживают другие кандидаты в синкеры.

Потом начинается спуск по лестнице на пару этажей, пока не показывается этаж, перегороженный решеткой с двумя охранниками в бронежилетах и с оружием. Они без слов открывают дверь и пропускают внутрь. Только сейчас замечаю, что повсюду висят камеры, почти на каждом углу, чтобы видеть любое место как минимум с двух ракурсов.

«Все же это тюрьма, из которой сбежать будет непросто», — не то чтобы меня это останавливает, ведь от успеха побега зависит моя жизнь, но пока нет никаких планов. Даже неизвестно, когда меня поволокут на прием вапориума. Это стоит уточнить.

— Отец Григорий, а когда меня заставят становиться синкером?

— Да, это важный вопрос. Давай объясню. Сейчас мы идем в комнату тестирования, где тебя и протестируют. Обычный тест, как в школе. Там оценивают общий уровень знаний, тип личности, наклонности и степень психологической подготовки. Рекомендую не заваливать этот тест, так как от него частично зависит место, в котором будешь работать. Потом потащат на проведение медицинской комиссии, после чего ты примешь первую дозу вапориума. Обычно все укладываются в день-два.

Понимаю, что времени очень мало. За такой срок я не успею тут обжиться и разработать какой-нибудь план.

— Обычно новички спрашивают, какие основания у медкомиссии признать человека негодным для несения службы, — продолжает проводник. — Поэтому сразу скажу, что ты вряд ли под них подходишь. Вернуться отсюда не синкером получится у беременных женщин и уже недееспособных людей. Это две основные категории, которых могут забраковать по понятным причинам.

— А недееспособность это…

— Полный паралич тела, кома, отсутствие больше двух основных конечностей и остальное, что однозначно не позволит нести службу в рядах синкера. Отсутствие двух ног, очень плохое зрение или какие-нибудь хронические болезни по типу рака, спида, гепатита и так далее не считаются достаточной причиной для освобождения. И сразу предупрежу, если ты вдруг захочешь прикинуться сумасшедшим. Ты таким образом лишь облегчишь центру задачу и тебя сразу определят в отряды таких же больных головой, которых отправляют в самое пекло и ценят меньше всего. Даже преступники, которых тоже выделяют в отдельные группы, по статусу находятся выше психически нездоровых. Мы пришли и еще поговорим после тестирования. Заходи.

Остается лишь войти в помещение, очень похожее на школьный класс с партами и доской. Тут уже сидят примерно десять человек, ожидая начало тестирования. Некоторые злые, другие подавлены, а девушка за соседней партой явно плакала всю ночь. Через несколько минут заходит служащий центра и начинает раздавать бланки с тестами и карандаши.

Словно вернулся в школу или вуз, но теперь нужно решать не тесты по иностранному языку или экономике, а психологические тесты и другие задачи. Один из азиатов поднимает руку и на ломанном английском говорит, что не может читать текст на чужом языке. Он явно из Конфедерации Ханси, что сплотилась вокруг бывшего Китая, Южной и Северной Кореи, Японии, Индии и других стран Азии. Но к таким ситуациям тут явно привыкли, поэтому тестирующий достает из портфеля тесты, переведенные на все основные языки мира.

На выполнение работы дается сорок пять минут, поэтому я берусь за карандаш. Отец Григорий не похож на человека, который стал бы советовать что-то плохое, поэтому я намерен показать себя как человека с достаточным уровнем интеллекта, чтобы работать головой, а не руками.

«У вас три цента, а у Алана шесть центов. Пончик стоит пять центов. Сколько пончиков вы сможете купить, если сложите с Аланом деньги?» — читаю первую задачу и недоумеваю. Но потом понимаю, что сюда могут попасть те, кто никогда в жизни не посещал школу. Одним тестом здешние заправилы явно пытаются оценить самых разных людей. При этом первые задачи сначала оказываются легкими, но постепенно сложность увеличивается.

«У нас имеется две выборки с тридцатью элементами из двух генеральных совокупностей со стандартным отклонением, равным 4, и выборочным средним для каждой выборки — 17,5 и 19. Уровень статистической значимости возьмем как 0,05. Наша нулевая гипотеза заключается в том, что обе генеральные совокупности не различаются. Опровергните ли вы нулевую гипотезу в пользу альтернативной?» — здесь вариантов ответов нет, только поле для записи решения.

Хорошо, что я не прогуливал пары по статистике, поэтому задачу получится решить с использование t-теста Стьюдента с нахождением вероятности получить результат равный 95 % доверительному интервалу или еще выше по центральной предельной теореме. Сейчас быстро записываю решение, пытаясь на глаз оценить результат, не имея под рукой шпаргалок или таблиц.

«Напишите реакции для изобутилхлорида с цианистым калием и ацетатом серебра», — ну, тут явно я буду в пролете, так как из школьного курса химии почти ничего не помню. Знаю лишь то, что цианистый калий вроде бы супер-яд из фильмов и книг.

«Машинист товарного состава перед началом движения сначала сдает назад, а уже потом двигается вперед. Почему он это делает по вашему мнению?» — ха, тут я могу догадаться, что легче сдвинуть с места вагоны по-одному, а не в состоянии натянутой сцепки всего состава.

«В компьютерной игре у вас есть пятнадцать очков характеристик и три варианта развития: усилить тело, усилить разум, усилить паранормальные способности. Что именно будет давать последний пункт, вы не знаете наверняка. Как вы распределите стартовые очки при условии, что нужно распределить все и прямо сейчас? Дайте развернутый ответ».

Тут пришлось зависнуть подольше. Очевидно, нельзя от балды раскидать эти очки. И что значит усиление разума? Мозги — это ведь тоже тело. Ладно, допустим, что это про интеллект, ману, вся фигня. Тут основной упор сделан именно на то, что неизвестен эффект развития паранормальных способностей. Здесь может и не быть правильного ответа, скорее смотрят на ход рассуждений. Я бы предпочел на старте вложиться в то, эффект чего вполне ясен, но при этом для понимания придется потратить пару очков и на третий вариант. Поэтому пусть 8 на тело, 5 на разум и 2 на непонятные вещи.

Полученный ответ является вполне нормальным и безопасным, но нужен ли он тут? Я крепко задумался. Первый вариант может быть нормальным, если говорить об играх, но в реальности, где только одна жизнь, да еще и очень короткая, так ли важно следование безопасным путям? Понимаю, что нет, и записываю решение, где 15 очков вкладываю в паранормальные силы, эффект которых неизвестен. Когда терять особо нечего, риск не так уж страшен. Пускай и глупо, мне пофиг.

Были задачи на геометрию, мировую историю, а потом нужно было быстро пробежаться по психологическому тесту. Еле-еле уложился в лимит времени, многие в классе так и не успели сделать всё, но экзаменатору на это явно все равно. Он собирает листы и сразу уходит из класса, а на его место приходит другой человек, который ведет всех на медкомиссию. Судя по всему, для них это рутинное дело, если смотреть на скучающие лица и полный игнор любых вопросов от лица будущих синкеров.

Приходится спуститься еще на один этаж, где мужчины и женщины разделяются по двум кабинетам. Там проверяют зрение, слух, собирают историю болезней, если такие у кандидата присутствуют. В общем, обычная призывная комиссия, я такую же проходил в восемнадцать лет для прохождения стандартной военной службы, но смог поступить в академию.

Товарищи по несчастью выглядят заторможенными и погруженными в себя, и тут я их понимаю. И сам с трудом прогоняю нехорошие мысли о смерти, а также до сих пор не верю, что какого-то будущего у меня больше нет. Возможные тридцать-сорок-пятьдесят оставшихся лет просто исчезают на горизонте. Это вызывает тоску, так как ничего особенного за свою жизнь достигнуть не смог. Многого не попробовал, а большинство мечт мечтами так и останутся.

Конечно, по результатам комиссии я годен по самое не хочу, поэтому быстро одеваюсь и выхожу в коридор, где меня дожидается отец Григорий в толстовке, джинсах и кроссовках. Стоит отметить, что синкеров в Атлантическом Содружестве не заставляют носить какую-то форму, в отличии от служащих центра.

— Как прошло? — спрашивает куратор и командир отряда, что бы это ни значило.

— Тесты написал, комиссию прошел.

— Вот и славно. У меня для тебя подарок. Держи, — собеседник протягивает футболку с длинными рукавами. — Твоя одежда заляпана кровью, а это осталось от погибшего члена моего отряда. Ты примерно той же комплекции.

— Спасибо, — я снимаю грязную рубашку и надеваю футболку, на которой изображена пальма и солнце. Позагорать на пляже с коктейлем в руках я тоже в жизни не успел.

— Первый шок пройдет.

— А?

— Б, — беззлобно отвечает отец Григорий. — Сомкнутые губы, взгляд в одну точку, нахмуренные брови. Ты разговариваешь со мной, но мысленно в переживаниях. Это нормально, и это пройдет.

— И как с таким можно справиться?

— Массой способов. В такой ситуации человек может пойти по одному из путей. Некоторые замыкаются в себе, проклинают мир, судьбу или невезение. Некоторые находят отдушину в агрессии, таких тут немало, и кровь льется даже без участия монстров. Другие пытаются найти смысл в случившихся событиях и даже находят. С таким жить легче и взгляд веселее, — добродушно рассказывает отец Григорий.

— А ваш способ?

— «Вот, Бог — спасение моё: уповаю на Него и не боюсь; ибо Господь — сила моя, и пение моё — Господь; и Он был мне во спасение».

— Глупый был вопрос, — я даже улыбаюсь.

— Глупых вопросов не бывает. Бывают глупые люди. Сейчас пойдем в столовую, я знаком с поварами. На сытый желудок и жизнь легче.

В этот момент где-то за пределами здания раздается взрыв, прошедший дрожанием по окнам этажа. Я сразу подхожу к окну и вижу площадку между корпусами, где горит пламя. Не сразу удается заметить человеческий силуэт, стоящий посреди языков огня, а потом замечаю и обугленные тела людей вокруг.

— Что это такое? — спрашиваю у проводника, показывая на человека в огне, держащегося за голову.

— Эх, это один из исходов пути синкера, Марк. Такое тут случается порой. Ты в курсе, что синкеры долго не живут, погибая от всяких болезней, но у некоторых это выражается в сумасшествии. Человек в какой-то момент может слететь с катушек и начать убивать и уничтожать всё вокруг. Обычно таких запирают на глубоких уровнях, чтобы они тратили остатки сил и жизни на уничтожение монстров, но это состояние может возникнуть на пустом месте у нормального на первый взгляд синкера. И тогда случаются такие инциденты.

Я продолжаю смотреть на то, как человек кричит, но слов не разобрать из-за бронированных окон. Несмотря на огонь, свихнувшийся синкер продолжает стоять на месте, значит, он может управлять огнем и не будет сам от него страдать. Во дворе появляются вооруженные охранники, но ничего более не делают, оставляя работу другому человеку, идущему прямо на синкера. Похоже, сейчас будет что-то такое, чего я не ожидал.

— А вот это причина, по которой бунты синкеров часто оказываются безуспешными, — продолжает отец Григорий. — Имея сверхчеловеческие возможности, можно прийти к решению использовать их против Атланты и надзирателей, но среди последних тоже есть синкеры, которые получают почти все блага за работу на государство. Тот безумец уже покойник.

Я не отрываюсь от происходящего, чтобы ничего не пропустить. Уже думал о том, чтобы попытаться сбежать при помощи суперспособностей. Вероятность успешного побега уменьшается, и ничего с этим, похоже, не сделать. Возможно, было глупо пытаться придумать способ побега, ведь до меня тут уже было немало несчастных, которые думали таким же образом, а историй успешных побегов слышать не доводилось.

Факт № 418Почти во всех странах принято на уровне законов право государства призывать на службу синкеров. При этом алгоритм выборки граждан не установлен. Это вызывало массовые протесты, которые ничем не закончились. Силы синкеров нужны странам, значит, их продолжат набирать, не считаясь с другими правами и гуманистическими ценностями.