Пар — это смерть (СИ)

Глава 21

Факт № 332Драконы — в этом слове сплетаются????? и уважение. Только драконы и люди????? быть благородными и???????? в зависимости от конкретного????????. А Клоака — ходячий???? который???????? всё подряд, но не может успокоиться. По легендам, если не останется во????????? ничего другого, Клоака?????? сама себя, положив начало взрыву новой?????????????.

Я продолжаю работать над формулой, а в окнах уже светит солнце. Бессонная ночь осталась позади, и я стал на шаг ближе к успеху. Даже не на шаг, а на целую милю. И пусть болит спина и слипаются глаза, формула готова.

Отложив записи, я оглядываю лабораторию с столами и стульями. На одном столе у меня множество алхимических приборов, из которых я составляю циклы реакций. Это сложная наука, требующая внимательности и способности представлять схемы взаимодействия веществ. Один талант дается от природы, другой приобретается на практике.

Один из столов завален книгами, которые я доставал с полок или приносил из библиотеки замка. Другой заставлен результатами прошлых опытов. Содержимое большинства банок и пробирок отправится в Ядовитую Могилу, которая есть у любого уважающего себя алхимика. Чем Могила глубже, тем выше опыт того или иного мастера, это как зримый показатель количества проб и ошибок на пути к совершенству. На еще одном столе стоит поднос с остывшей едой, к которой я совсем немного прикоснулся. Да, телу нужно питаться, но я просто не мог надолго отвлечься от работы.

За спиной сейчас в котле бурлит последняя проба придуманного яда, который сможет убить дракона, отсвет золотого барьера падает на исписанные страницы, пока я проверяю формулу в тысячный раз. Разумеется, яд, который может убить дракона, для человека тем более опасен, поэтому чары сдерживают возможное распространение вещества в комнате. По моим расчетам свое губительное действие яд раскрывает именно при соприкосновении с живой плотью, поэтому будет достаточно унести в зачарованных пробирках.

Одновременно сложно и легко сделать так, чтобы яд оказался в Клоаке. Эта драконица и так поглощает что не попадя, но яд не окажет должного эффекта, если будет просто проглочен и окажется в пищеварительной системе. Там слишком агрессивная среда, которая нивелирует действие яда. Нет, нужно попасть в кровеносную систему, где яд начнет видоизменять саму структуру тела, разрушая и перестраивая таким образом, что даже драконий организм развалится на части в течение некоторого количества времени.

Но как Клоаке нанести рану? Нет такого оружия или магии, что пробьют шкуру и кожу безумной драконицы. Даже бить в пасть или глаза бесполезно. Но вот если нанести удар изнутри… За спиной раздается шипение, и я оборачиваюсь, смотря на результат бессонной ночи. Получилось изготовить всего один флакон, в котором переливается фиолетовая светящаяся жидкость.

Обычно самые страшные яды выглядят невзрачно, но конкретно эта полученная субстанция, которая еще не имеет названия, даже выглядит зловеще. Я намертво вкручиваю пробку и заливаю сургучом, на котором перстень оставляет фамильный герб Литферрелов: капля яда в окружении цветов и плюща. Отпечаток герба тут же наполняется магией, которая делает выход из флакона непроходимым для жидкостей, паров и тем более твердых тел. Только я смогу снять эту печать, когда придет время.

Но даже сейчас отдыхать нельзя, ведь толку от моих усилий, если яд не применить по назначению? Именно поэтому следующие часы я занимаюсь сбором в дорогу, не слушая мнений семьи. Судьба распорядилась таким образом, что я родился в богатой семье, всегда был сыт и получил первоклассное образование. Другим так не повезло, и это без учета Клоаки, что терроризирует наше королевство. Если я не доведу дело до победного конца, то моя жизнь не будет иметь смысла и никогда не останется в общечеловеческой истории.

Путь до границы государства занял порядка недели, и чем ближе ты к местам нападения драконицы, тем более печальным выглядит зрелище. Вооруженные кордоны, изнуренные воины, вытоптанные города, выпитые озера и даже от гор кто-то откусил большие куски. Очевидно, что это дело Клоаки, драконицы, что потеряла одновременно и разум, и гордость. Даже тело у нее раздулось под напором незнакомых мутаций, а пасть получила возможность раскрываться до невероятных пределов. Желудок Клоаки сейчас может глотать и переваривать что угодно, но ничто не способно утолить страшный голод.

В пути получил письмо от старого друга, который помог с поиском ингредиентов и проклятых металлов для приготовления яда. Он сообщил, что нашел способ нанести дракону рану, причем удар будет нанесен изнутри, где нет прочной шкуры. План постепенно исполняется, и это не может не радовать.

Таким образом скоро я оказываюсь на границе, где раньше был лес, а теперь буквально пустыня. Клоака больше не может изрыгать огонь, но вместо этого её часто тошнит желудочным соком, что подобно великим кислотам растворяет всё вокруг. И в случае этого монстра изрыгание сока может напоминать небольшое наводнение.

— Рад тебя видеть, Амодей, — произносит мой старый друг по учебе в столице. — Как прошла поездка?

— Привет, Крец. Всё нормально, наше последнее оружие доставлено в целости, — я хлопаю по футляру, в котором меж мягких подушек покоится флакон.

Крец ныне занимает пост одного из верховных судей, поэтому носит темно-красные одеяния, что символизируют работу с чернотой людских помыслов, а красный цвет — это кровь в качестве наказания за нарушение грехов. И выглядит старый друг таким же уставшим, как и я, ведь у него тоже много работы, которую он не может спихнуть на других.

— Рад слышать. Ты прибыл вовремя, разведчики докладывают, что Клоака зашевелилась и скоро вновь может отправиться на поиски пропитания.

— Отлично. Но что за способ ты придумал для нанесения раны? Это должен был гарантированный способ, ведь второй попытки не будет.

— Не переживай, всё предусмотрено. Если не хочешь отдохнуть после дороги, то идем за мной.

— Какой отдых? Я просто не усижу на месте, — уверен, что моя улыбка выглядит уставшей, но разум действительно не найдет покоя.

Вместе мы отправляемся в лагерь королевских войск, которые призваны сдержать драконицу, если она попробует пройти вглубь страны. Вот только мечи, копья и стрелы бесполезны, как и великая магия. Собранное ополчение сгодится только на закуску монстру, и по атмосфере в лагере легко догадаться о тяжести дум солдат.

Крец подводит к огороженному участку, где между шатров расположен узник в кандалах. Тяжелые цепи свисают с голого мускулистого тела и оканчиваются на вкопанных в землю столбах. Взгляд узника абсолютно пуст, но я больше обращаю внимание на цепочки рун, которые подобно вторым цепям обвивают всё тело: от головы до пят. Это отличительный признак Духовных Клинков из Аматии.

— Это подсудимый? — спрашиваю я.

— Уже осужденный за преступление. Его ждет смертная казнь, но она будет исполнена необычным путем. Мы околдовали его разум, стерли почти всю память и оставили всего одну установку: нанести самый мощный удар и вылить яд в рану, как только этот человек окажется проглоченным Клоакой.

Я могу оценить задумку как оригинальную, ведь приговоренный однозначно не выживет. Но члены Духовных Клинков являются одними из лучших воинов, которые могут вытворять удивительные вещи своими мечами. Этот человек в глотке Клоаки действительно сможет поразить драконицу ядом, а потом все равно окажется в желудке, где и будет исполнена казнь. А околдованный разум не позволит ослушаться приказа.

— Тогда как насчет того, чтобы не ждать нападения Клоаки, а самим нанести удар? — предлагаю я. Ждать прихода драконицы можно целую неделю, а то и больше.

— А ты сильно уверен в силе своего яда?

— Абсолютно уверен! Ошибки быть не может.

— И как быстро Клоака сдохнет?

Тут я не могу сказать точно. Может занять час, день или агония растянется на месяц. Крец верно понимает причину моего молчания и пожимает плечами.

— Сколько бы времени это ни заняло, чем быстрее начнем, тем быстрее всё закончится. Ты же имеешь тут определенную власть и влияние? Так помоги закончить всё как можно скорее. От этого выиграют все.

— Хорошо, я попробую.

И Крец действительно помог, хотя на это ушел целый день. Принято не провоцировать драконицу лишний раз, но нужные слова, аргументы и люди найдены, поэтому рано утром я отдаю флакон, который будет доставлен к месту появления Клоаки. При этом понимаю, что хочу присутствовать, чтобы хотя бы издалека увидеть смерть монстра.

Вместе с Крецем мы отправляемся к месту, куда выманили чудовище. Это первый раз, когда я лично вижу Клоаку, и от увиденного дух захватывает. Такая туша больше не может летать, ни какие крылья не поднимут в небеса, поэтому драконица научилась рыть подземные ходы, в которых проводит большую часть времени, переваривая всё проглоченное. Сейчас впереди в земле появляется яма, куда оседают пласты земли и исчезают в гигантской пасти, которой плевать, что именно глотать.

Конь подо мной сильно нервничает и пытается сбежать, а до носа доходит вонь из ямы, откуда поднимается Клоака, закрывшая пасть. Она медленно выползает, уже напоминая большой холм по сравнению с людьми. Пускай шкура гниет, прочность в ней все равно невероятная. А вот лапы и туловище в куда более плачевном состоянии: всё раздутое и малоподвижное. Это совсем не похоже на стройную драконицу, что сто лет назад рассекала небеса вместе с ветрами и тучами.

Прямо перед Клоакой вдруг открываются портальные врата, из которых сыпятся коровы, которых было решено пожертвовать для нанесения удара. Чудовищная пасть неожиданно резво открывается до таких размеров, и все падающие животные окажутся в ней, но там же находится один человек, который должен нанести удар.

Приговоренный к смерти Духовный Клинок оправдывает название своей школы, создав из магической энергии сияющее оружие огромных размеров. Но каким бы большим ни было оружие, драконица все равно проглотит целиком, что в целом и нужно. Я не знаю, что происходит сейчас в глотке монстра, но представляю, как мощный взмах меча разрубает плоть чудовища изнутри, как льется кровь, а приговоренный засовывает руку в рану до плеча, где и выливает из флакона яд, а потом срывается вниз, исполнив предназначение.

Первое время ничего не происходит, но никакой яд не сможет убить Клоаку так быстро. Нужно время, чтобы яд начал оставлять следы в организме, а потом запускать алхимическую реакцию проклятых металлов в алхимическом балансе крови драконицы. Моя формула гениальна тем, что яд является по большей части катализатором неизбежного процесса отравления, а ресурсами для реакции служит сама кровь дракона. Продукты слияния и распада будут перезапускать реакцию, пока вся кровь не станет слишком густой, а также неспособной переносить полезные вещества. Для любого живого существа с кровеносной системой — это смерть.

Похоже, какое-то недомогание Клоака все же чувствует, так как замерла на месте и не пытается вылезти из ямы до конца. Моя надежда на лучший исход постепенно превращается в уверенность в победе, когда монстр вдруг начинает забираться обратно, наплевав на голод. Только более сильное негативное состояние могло переплюнуть необходимость пожирать.

Крец говорит что-то радостно, но я не вслушиваюсь, наслаждаясь предвкушением чувства победы. Триумф мысленно возвышает меня над всеми, и свет этой победы мог бы ослепить, не будь я рад его видеть. Даже кажется, что во мне что-то меняется, словно я получаю дар богов, который сразу проглатываю. В течение всего дня Клоака не подавала признаков активности, а через неделю разведчики никакими способами не смогли растормошить монстра. Через две недели отряды спустились в яму и подтвердили, что Клоака мертва, тело холодно, биения сердца нет.

Великий праздник пришел в королевство, которое не было готово к противостоянию с таким чудовищем. А я стал народным героем, которого чествовали куда бы я ни пришел. Подарки лично из рук короля, внимание богатых незамужних дам из аристократии, приглашения от ученых и академий: я оказался в центре внимания, и это поначалу мне это нравилось.

Но каплей яда во всем этом было то, что я просыпался посреди ночи со страхом из-за того, что мог все же допустить ошибку в расчетах. Не в силах успокоиться, я вставал и шел в лабораторию, где продолжал перепроверять формулу и основные шаги синтеза яда. За рецепт последнего один орден ассасинов предложил мне сумму, на которую можно купить пять замков с прилагающимися землями и рабами, но я отказался. В очередной раз я проверяю формулу, а потом спускаюсь в подвал, где лежат тела людей, на которых ставлю эксперименты.

Я хочу остаться в мировой истории как творец величайшего яда, но постоянные сомнения отравляют мою жизнь. А вдруг формула несовершенна? А вдруг я что-то не учел? Что если однажды другой ученый найдет мои ошибки и всем про них расскажет? Это главная причина, по которой я не хочу раскрывать рецепт приготовления яда.

Забота о жителях королевства уже отошла на второй план, поэтому я просто купил рабов, которым ввожу заново приготовленный яд. Эффект всегда один: отравление крови, загустение, смерть. Яд исправно выполняет свою роль, но почему один из рабов еще дышит? Это человек с диких земель словно борется с моим ядом и побеждает! Да, я влил ему в жилы всего пять капель, но этого точно должно было хватить!

Скованный раб в клетке поднимает на меня глаза и смотрит противным взглядом. Это не взор больного или сошедшего с ума человека. Нет, в глазах читается понимание и даже какое-то злорадство. И если этот человек смог выжить после яда, то что говорить о Клоаке? В отражении глаз раба я вижу самого себя: нервного, с растрепанной прической и в грязной одежде.

А потом понимаю, что на самом деле это я сижу в клетке в цепях и смотрю на своего мучителя по имени Амодей Литферрел. Или это сон? Сознание не может дать ответ на этот вопрос, так как постоянно находится в бреду. Кто такой Амодей Литферрел? И что значит Клоака? Да и не в клетке я, а в какой-то пещере.

Я открываю глаза, осознавая последние события лишь как галлюцинацию на фоне действия яда пойзонера. Да, точно, я — Марк Богов, синкер в глубокой заднице во всех смыслах. Вот только связан я был не только в глюках, но и в реальности. Рядом сидит отец Григорий, внимательно на меня смотря.

— Скажите мне, что связали только потому, что я как лунатик ходил.

— Увы, не поэтому, хотя ты был в бреду и общался с несуществующими людьми. Яд пойзонера может вызывать очень реалистичные галлюцинации, но проблема в не этом. Ты неосознанно лечил себя и, похоже, смог выкарабкаться, но опасность не миновала. На самом деле ты только подходишь к ней, ведь скоро можешь стать зомби.