Пача number two

Глава 9

Война между Россией и Японией теперь то уж точно свернула на новые рельсы. Без вариантов.

В Жёлтом море произошло генеральное сражение между русским и японским флотами.

Сначала в газетах появились небольшие заметки о бое между Второй эскадрой под командованием адмирала Рожественского и японским флотом. В них не было особо никаких подробностей, а в основном, лишь высказывались различные гипотезы о результатах этого боя.

Потом появились и кое-какие подробности. А вот через три дня, когда остатки русского флота пришли в Порт-Артур, тогда-то весь мир и узнал о результатах этого побоища.

Если говорить кратко, то мы победили. С большим трудом, с громадными потерями, но победили.

Из новейших броненосцев Второй Тихоокеанской эскадры до Артура добрались всего лишь два, «Александр Третий» и «Орёл». Да и то, избитые до невозможности. А вот «Суворов» и «Бородино» остались на дне Жёлтого моря, как, впрочем, и почти половина из крейсеров. Был тяжело ранен и сам адмирал Рожественский.

Также были потеряны и два броненосца береговой обороны.

А вот крейсеру «Аврора» и сейчас опять повезло. Он, хоть и получил в бою повреждения, но до Артура дошёл своим ходом, в отличии от «Дмитрия Донского», которого туда с трудом дотащили на буксире. И на сей раз командир «Авроры» не погиб, хотя и получил ранение.

Первый день сражения русская эскадра проиграла с разгромным счётом. И лишь только второй день боя смог переломить ситуацию в нашу пользу.

Из Артура к месту сражения подошла ещё и Первая эскадра и вот тогда-то фортуна, хоть и немного, но улыбнулась нашим морякам.

Японцы в итоге, потеряв в сражении только потопленными три своих броненосца и несколько крейсеров, из них оба новейших «Ниссин» и «Касуга», воспользовавшись преимуществом своих кораблей в скорости хода, смогли оторваться от наших кораблей и отступили.

Да и то, скорее всего, по той лишь причине, что адмирал Того уже был тяжело ранен, а его флагманский броненосец «Микаса» затонул, весь избитый снарядами.

Также погиб и адмирал Камимура, который взорвался вместе со своим кораблём.

Хотя японцы на прощание сумели и Первой эскадре тоже порядочно крови пустить и даже чуть было не утопили броненосец «Пересвет». Тот потом кое-как до Порт-Артура смог доползти.

Вот такие вот выводы я смог сделать из сообщений газет.

С одной стороны, хорошо, что снова не случилось подобия Цусимы, а вот с другой…

Победа русского флота была совсем не однозначной. Полного разгрома японцев не произошло.

Они просто отступили. И стратегической победы на море не случилось…

Но, впрочем, я и не моряк. И судить об этом я могу лишь глядя со своей колокольни.

После битвы морских флотов в Жёлтом море и на суше всё как-то тоже замерло. Всё повисло в хрупком равновесии.

И в этот самый момент Куропаткина наконец-то сняли с командования, хотя и оставили командующим одной из русских армий. А вместо него назначили генерала Линевича.

Кто он такой и чем успел прославиться, я, если честно, даже без понятия. Но раз его назначили вместо Куропаткина, который уж совсем никак себя на этой войне не показал, то, скорее всего, генерал этот боевой.

Впрочем, посмотрим, как дальше дела пойдут…

Хотя уже потихоньку начали ходить различные слухи о скором замирении с японцами. И даже в газетах начали появляться высказывания о мире.

Типа, пусть уж эти япошки себе Корею забирают, а мы, так и быть, себе одну Маньчжурию оставим…

Ну а Линевич, почти сразу же после назначения командующим, показал себя с лучшей стороны. И уже буквально через месяц он начал наступление.

И Русская императорская армия наконец-то смогла показать, что и она может нормально воевать. И к концу июля, за месяц почти непрерывных боёв, она смогла продвинуться вперёд на пару сотен вёрст…

Да и русские крейсера тоже понемногу хулиганили на путях снабжения японской армии. Ну и контрабанду периодически перехватывали.

Хотя иностранцы и выражали регулярно свои протесты…

Ну а наша станица в это время просто жила своей обычной жизнью. Мы заготовили и засолили, для себя и на продажу, целую кучу папоротника. А потом ещё и черемши нарвали.

Я помог Степанычу с изготовлением ему газовой плиты. И уже в конце июня Анфиса с Настей смогли спокойно начать готовить на ней еду. Да и остальные станичники тоже начали к этим плитам присматриваться.

ВэКа Михаил тоже сдержал своё, данное мне, слово и ко мне за тачанкой из штаба Маньчжурской армии прибыла команда, состоящая из штаб-ротмистра Степанова и десятка рядовых с унтером.

Я подробно им рассказал и показал, как ею пользоваться, проводить ТэО и места смазки. И даже стрельбы им потом устроил. И с места, и даже на ходу мы постреляли…

Степанов вдобавок ещё и несколько пистолетов приобрёл для себя и для знакомых ему офицеров. Всё-таки пока что ещё спрос на них намного превышает предложение…

Заполнив все бумаги о передаче передвижной пулемётной установки «тачанка» в полной комплектации из одних рук в другие и получив на руки подробно расписанную инструкцию по применению, Степанов со своей командой забрал у меня тачанку и покинул станицу.

Ну а я смог хоть немного вздохнуть посвободнее…

Наловил вместе со всеми горбуши, засолил её, окучил свою картошку и посетил по делам Хабаровск.

Тот, кстати, за последнее время довольно таки сильно изменился. Везде сплошное строительство идёт…

Вокруг моей фабрики тоже новые дома добавились. Пара временных бараков и уже несколько постоянных домов для работников. И даже магазин рядом новый появился.

Но магазин, правда, не мой. Купчик один там расстарался…

Пробежался я и по оружейным магазинам. Узнал, что из моей продукции пользуется спросом, а что — не очень. И что требуется вообще…

Купил заодно за копейки и неисправную мелкашку двадцать второго калибра. То есть, на пять и шесть десятых миллиметра.

Думаю, что ствол от неё мне получится приспособить…

… Наш «таксист» Артюхов послушался моего совета и заказал себе новую повозку. С двумя лавками для пассажиров, внушительным кузовом для багажа и откидным верхом. К тому же ещё и на рессорах.

Я его повозку как-то раз в шутку обозвал пикапом, и это название к ней так потом и прилипло. Даже сам Артюхов так её стал называть…

— Пача, миленький, давай в город съездим с тобой? А?

Лиза с такими жалобными глазами на меня смотрит, высказывая свою просьбу!

— А ты чего там хочешь, солнышко? Купить что-то нужно?

— Не знаю… Просто хочу съездить… Год, почитай, там не была…

Я внимательно смотрю на свою жену и задумчиво киваю в согласии…

Блин, а ведь это я во всём виноват! Вечно занят своими делами, а Лизе внимания своего меньше уделять стал.

А она ведь молодая и красивая женщина! И не скажешь, что уже двоих детей она успела родить! Фигура у неё почти девичья, с ярко выраженной талией, красивая грудь и попа. А как она ходит! И не виляет, как некоторые, но походка у неё просто изумительная!

Всё! Решено! Мы с ней едем в город! Дня на два.

— Хорошо. Договаривайся насчёт детей и поедем.

Лиза аж взвизгнула от радости и повисла у меня на шее. Расцеловала меня всего и убежала к родичам, договариваться с ними насчёт детей и хозяйства. Кормить то и присматривать за всеми нужно.

На следующий день Артюхов отвёз нас к поезду, мы доехали до города и заселились в гостиницу. Сняли там себе номер-полулюкс.

Лиза сначала хотела, как всегда, в обычный номер заселиться, но тут уже я воспротивился!

Живём-то мы всего один раз, и плевать я сегодня хотел на эти деньги! Я любимую женщину привёз нормально отдохнуть! Вот и пусть она отдыхает…

Первым делом мы с ней поехали в салон. Там меня и самого привели в порядок, а уж как Лизу преобразили! И шикарную причёску ей соорудили, и макияж на лицо нанесли. Вроде и незаметно, а Лиза ещё красивее стала!

Был бы я не женат, точно бы в неё влюбился и отбил! Но хорошо, что я женат. У самого себя отбивать теперь не придётся…

Потом мы выбирали ей одежду. Начиная от нижнего белья и заканчивая шляпкой.

Я сижу, ожидаю Лизу, пью кофе с пирожным.

Тут из примерочной выходит одна из девушек, которых предоставили для помощи Лизе, и обращается ко мне:

— Господин офицер! Там Ваша супруга Вас в примерочную приглашает…

Я отставляю чашку с кофе и прохожу вслед за девушкой в примерочную.

— Милый, ну и как я тебе?

И Лиза оборачивается вокруг себя.

А у меня аж дыхание перехватило!

Шёлковые чулки, красивые кружевные панталончики и шикарное бюстье! И всё это надето на изумительной фигуре моей жены!

А у той аж глазки сверкают и щёчки горят!

Вот честно! Я еле сдержался, чтобы прямо в примерочной на неё не наброситься! Но сдержался всё-таки, выразил своё восхищение её видом и быстро-быстро ретировался из примерочной.

Я ведь всё-таки живой человек и ориентация у меня нормальная! Зачем же так провоцировать?!

Выхлебал остатки кофе и закурил, чтобы успокоиться.

Ну, Лиза! Ну, чертовка! Ух, как я ей сегодня вечером за это отомщу!

После всех этих покупок мы заказали билеты в театр на какой-то спектакль, а сами пошли прогуляться по проспекту.

Лиза вся такая из себя красивая, что я аж чуть не лопаюсь от гордости, замечая завистливые женские и восхищённые мужские взгляды, направленные на мою жену.

А та с таким довольным видом на меня поглядывает!

Я так и не понял, что за спектакль мы с ней смотрели. Ибо все мои мысли были только об одном. Я ждал скорейшего наступления вечера…

В гостинице я заказал нам ужин с вином прямо в номер, а потом и показал Лизе, что она в примерочной была немного не права!

Потом мы с ней вместе мылись в ванне, затем опять позанимались любовными играми… Выпили немного, поужинали и опять…

Уснули мы с ней уже глубоко заполночь. Все уставшие, но оба весьма довольные…

С утра я опять заказал всё в номер…

Поели, поспали… И вылезли из кровати уже ближе к обеду. Привели себя в относительный порядок и снова отправились гулять.

Побывали с Лизой на набережной Амура, послушали там военный оркестр. После посещения ресторана побывали и в синематографе. Посмотрели новую фильму…

— Экстренный выпуск! Экстренный выпуск! — вопль мальчишки — разносчика газет вывел меня из состояния нирваны и расслабленности.

— Начались мирные переговоры с япошками! — продолжает разорятся разносчик.

— Эй, парень! — зову я его, — Дай-ка мне одну газетку.

— Держите, Вашбродь!

И получив от меня денежку, снова заорал на всю улицу:

— Экстренный выпуск! Экстренный выпуск! Переговоры о мире с Японией!

Я же разворачиваю купленную газету. Прямо на первой странице огромными буквами написано:

«Начало переговоров о мире с Японией!»

Вот и дождались…

Интересно, каков сейчас будет результат этих переговоров?

Японцы-то нас не сумели разгромить. Но ведь и мы тоже пока ещё их не победили.

На суше-то мы их по любому бы добили со временем, только вот сколько тогда ещё наших солдат погибнет?

А на море?

И пусть наш флот теперь количественно превышает японский, зато у нас нет таких ремонтных мощностей, как у японцев.

Я ведь и сам был, что в Артуре, что во Владике. И ни там, ни там нет доков для ремонта больших кораблей. И сколько же времени будут их теперь ремонтировать? Бог весть…

Боевые действия пока затихли. Ни наши, ни японские войска активности сейчас не проявляли.

И у меня сразу же перестали заказывать ручные пулемёты. Хорошо, что хоть упээмы продолжают закупать. Каждую неделю по три штуки я их отправляю.

Ну что ж… Раз не берут ручники, значит мы за их счёт увеличим производство другого оружия, тех же пистолетов, например.

Всё равно ведь мне придётся менять номенклатуру выпускаемого товара.

Армия перед этим уже частично ограничила закупки пистолетов-пулемётов, так теперь ещё и от ручных пулемётов отказалась.

Нет, их не убрали вообще из войск, но в связи с начавшимися переговорами о мире новые закупать уже перестали. Пулемёты-то эти трофейными японскими патронами питаются…

А когда мир настанет? У японцев прикажете патроны для них закупать?

Так что нечто подобное я давно уже ожидал. Потому и свой патрон для них придумал. И если мой патрон примут на вооружение, то тогда возобновить выпуск пулемётов с совсем небольшими изменениями не составит большого труда.

И в решении этого вопроса я очень сильно надеюсь на ВэКа Михаила. Ведь даже если ручные пулемёты вместе с акмами только для одной лишь кавалерии примут, то и в этом случае я буду очень доволен. Так как кавалерийских частей в России сейчас предостаточно.

А потом, глядишь, их и для пехоты примут на целых полвека пораньше.

Хорошо было бы…

Только вот не совсем уверен я в этом. В высших-то штабах до сих пор те же самые генералы сидят, что и раньше там были.

Хоть отстреливать их начинай для пользы дела…

Газетчики сейчас очень хорошо зарабатывают на горячих новостях о текущих мирных переговорах. Каждый день печатаются различные обзоры и репортажи о них.

Народ ждёт результатов…

И вот, в первых числах сентября абсолютно во всех газетах был опубликован мирный договор, заключённый между Российской и Японской империями.

Согласно этому договора Корея теперь отходила под юридическую ответственность Японии. Маньчжурия же оставалась под патронажем России. Ляодунский полуостров вместе с Порт-Артуром так и продолжал оставаться в русской аренде.

По этому же договору Корейский и пролив Лаперуза оставались свободными для прохода любых кораблей и судов обоих стран.

Ни одна из воевавших стран так и не добилась поставленных перед собой целей.

Но хоть воевать они перестали. Вот мы все и отпраздновали конец этой войны…

— Дядька Пача, там иногородний вашего Ваську избил и штык у него забрал!

— Что?!

Я сидел, как раз вырезал своему сыну деревянный автомат, а тут такая новость!

Так с этой деревяшкой в руках я и побежал вслед за Стёпкой, что принёс мне эту весть.

Выскакиваю на улицу, а там картина маслом! Метрах в ста от нашего подворья собралась уже небольшая толпа в человек десять и нескольких мальцов. Гомонят что-то. Руками машут.

Я подбегаю поближе и вижу, как Настя отводит в сторону всего вываленного в пыли моего Ваську, а тот задирает голову вверх, стараясь унять текущую из носа кровь.

Толпа примерно поровну поделена на иногородних с Выселок и на станичников. А между ними стоит какой-то бородатый мужик лет сорока-сорока пяти и размахивает Васькиным штыком. Да ещё и орёт что-то матерно.

Какая-то баба пытается этого мужика успокоить, но тот, похоже, уже зенки свои залил и сам чёрт ему не брат.

— В чём дело? — обращаюсь я к этому мужику, — почему ты у моего сына мой подарок забрал?

— Да пошёл ты на х*й! Нехер всяким гадёнышам с ножиками бегать!

— Это ты сам у меня сейчас туда пойдёшь! Немедленно верни моему сыну штык!

— А то чиво? Сам заберёшь? Ну так забери попробуй! Чиво не забирашь-то? Или сабельку свою в хате оставил?

— Я тебе и без всякой сабельки сейчас башку сверну! Верни оружие по-добру, по-здорову!

— Триша! Да отдай ты мальцу его ножик! Не связывайся! — голосит баба.

— Заткнись, дура! — рявкает на неё мужик и глумливо обращается ко мне:

— Дык ты можешь и выкупить у меня энту сабельку, ежели она так сильно нужна твоему недоноску…

— Ты её и так сейчас вернёшь, без всякого выкупа…

— Тады держи! — и мужик с размаху, как топором, рубит меня штыком сверху.

Я прыгаю ему навстречу, одновременно отбивая деревяшкой штык и перехватывая его другой рукой. Закрутившись, вырываю оружие из руки мужика и с разворота, снизу вверх вгоняю ему в живот по самую рукоятку.

И тут же выдёргиваю…

Толпа ахнула!..

Мужик удивлённо посмотрел на окровавленный штык в моей руке, на свои руки, затем на свой живот…

Его ноги подкосились и он ничком рухнул в пыль.

— Я ж говорил, что ты сам мне его отдашь, без выкупа…

И я вытер измазанный кровью штык о рубаху мужика, пытаясь успокоиться.

Вот же блядство! Ну напился ты, так иди ж, сука, проспись! Нет же, на «подвиги», блять, потянуло…

А иначе я тоже не мог… Тогда б он или меня самого, или кого другого мог бы убить…

Вот же блядство…

Баба, которая до этого уговаривала мужика вернуть мне штык, села прямо на землю и завыла…

— Трифо-он! Говорила ж я тебе-э! Не пей…

— Что тут произошло? — спрашиваю окружающих.

— Дядька Пача! — начинает рассказывать Стёпка, — Мы играли, а тут они… А Васька нечаянно на него налетел… А он Ваську щенком назвал и штык себе забрал… А ваш Васька сказал, что он не щенок, а казак и хотел штык взад забрать… А тот Ваську ударил и Васька упал… А я к вам побежал… Вот…

И протарахтев всё это, Стёпка замолчал.

— Всё так и было? — спрашиваю остальных.

— А он ещё кричал, что ипал он всех и никого не боится! — добавляют ещё подробностей мальцы.

— Ясно… Напился, урод, и совсем берега потерял… Васёк! — зову я своего сына, — Держи своё оружие! И никому больше его не отдавай!