Отставник 5. Абордаж

Глава 23

— Софья Викторовна, не помешаю?

— Заходите Дмитрий Сергеевич, — оторвавшись от разложенных на столе листов бумаги, произнесла Соня. В помещение, выделенное ей под личный кабинет, протиснулся чрезмерно тучный человек — её формальный начальник. За короткий срок, как Соня появилась в составе группы изучающей язык шнахассов, так получилось, что за эти два с небольшим дня, она продвинулась в изучении проблемы настолько, что Дмитрий Сергеевич перестал давать ценные указания, предоставил ей свободу действия и ослабил контроль над приданной сотрудницей, оставив за собой общее руководство проектом.

— Вы бы хоть погулять выходили, а то всё в четырёх стенах сидите и сидите.

— Времени нет.

— Понимаю. Я вот по какому поводу. Пришёл результат интегрального анализа разговорного языка. Он у вас в компьютере. Обработано более терабайта голосовых записей…

— Благодарю, я видела, — продолжая что-то чертить на разложенных листах, ответила Соня. Когда она погружалась в проблему её мало что могло отвлечь и даже внешние раздражители: музыка, разговорная речь или присутствие посторонних лиц её не отвлекали. Она могла заниматься несколькими делами одновременно и это была её особенность, которой многократно пользовалась. Ещё в институте она изучала иностранные языки под музыку, иногда слушая разговорную речь — рисовала. При этом мозг с лёгкостью воспринимал и усваивал информацию, полученную из разных источников.

— И что скажите?

— Бред.

— Да⁈ Наши программисты занимались этим более месяца, а вы говорите…

— В том-то и дело, что наши программисты, — закончив чертить и положив карандаш, выпрямилась Соня. — Они подбирали алгоритмы обучения и распознавания на основе наших знаний, накопленных за тысячелетия, но не учли, что язык шнахассов сформировался совсем по иному принципу и… — тут Соня задумалась, — ведь вы знакомы с путями образования национальных языков на Земле?

— Да, конечно, — оживился Дмитрий Сергеевич, — я в своей докторской как раз касался этой темы.

— Так вот. Как мне удалось понять, язык шнахассов не проходил ни один из этих путей. У них не было готового материала, как во французском языке, не было концентрации диалектов, ни тем более скрещивания языков и диалектов. Это какой-то иной, новый способ формирования языка. Тем более… вы общались с носителем языка?

— Да и неоднократно.

— Вам ничего не показалось странным в языке шнахассов?

— Показалось и я это отразил в методичке.

— Я читала, — кивнула Соня, — масштабный труд. И там отмечено малое количество гласных звуков — их всего два.

— Ничего удивительного. В абхазо-адыгских языках встречается такое количество.

— Совершенно верно. Но также отмечено малое количество согласных. Я установила –их всего двадцать. Хотя в упомянутом вами абхазско-адыгских языках согласных звуков до восьмидесяти.

— И такое бывает. Если честно, я пока не понимаю к чему вы клоните.

— Вчера я общалась с носителем языка и количество звуков, используемых в разговорном языке оказалось больше, чем предполагалось изначально.

— Всё равно не понимаю.

— Те записи, что сделаны — это кодовые фразы, — победно заключила Соня, — а разговорный язык мы с вами услышали только у носителя. Они, кстати, не очень разговорчивы.

— И вы это заметили, — выдохнул Дмитрий Сергеевич.

— Конечно, пришлось полдня потратить, чтобы услышать более-менее связное предложение. И оно сильно отличалось построением фраз от услышанных на перехваченных записях.

— Может он использовал идиоматические обороты? — съязвил Дмитрий Сергеевич.

— Сомневаюсь, — в ответ улыбнулась Соня. — Он хотел пить. И просил дать ему воды или пристрелить.

— Вы жестокий человек Софья Викторовна.

— Может быть. Но другого выхода услышать связную речь у меня не было. Испытуемым: одному не давали воды сутки, второму еды, третьему не давали спать. И сопоставляя их речь стало понятно, что основываться на перехваченные записи при изучении речи не стоит — это кодовые фразы, пусть и звучат долго, но обозначать могут совсем иное. Сами ведь знаете, что при использовании кодовых фраз не всегда соблюдаются правила речи, по крайней мере, когда необходимо описать ситуацию, которую не смогли предусмотреть изначально.

— Что-то вы прям…

Не успел Дмитрий Сергеевич закончить фразу, как у него завибрировал коммуникатор. Он прильнули к экрану.

— Ладно, Софья Викторовна, меня начальство вызывает, — поморщился Дмитрий Сергеевич, — придётся продолжить дискуссию чуть позже.

— Конечно продолжим, — поспешила согласиться Соня, — академик вызывает?

— К сожалению, нет. Я как раз только от него. Теперь более высокое руководство хочет видеть — военные. Время-то идёт, а результат…

— Результат есть, — произнесла Соня и указала на листы бумаги, что лежали на столе. — Это схема правил произношения изучаемого языка. Правда требует доработки и уточнения, но…

— Но хоть что-то покажем начальству, — обрадовался Дмитрий Сергеевич, — собирайтесь и возьмите рисунки с собой. А я пока свои бумаги соберу…

— Входите, вас ожидают, — обращаясь к Дмитрию Сергеевичу, оповестил адъютант.

— Она со мной.

— Минуту, — взяв со стола трубку стационарного телефона, о чём-то быстро доложил адъютант и кивнув, произнёс, — проходите.

— Начну говорить я, а ты поможешь, — тихо прошептал её руководитель.

В кабинете, где Софья никогда ещё не бывала, да в прочем она практически нигде за эти несколько дней не бывала. Как её отпустили с так называемого карантина, она окунулась в работу. Сначала слушала разговорную речь в записи, но это ей мало чем помогло. Однотипные фразы с одинаковой интонацией не могли передать колорит языка. А язык шнахассов оказался очень необычен. Это не только практически отсутствие гласных из-за чего слова, фразы слышались грубым набором звуков, но и само построение предложений заставило её потрудиться. Только когда её допустили к носителям языка она смогла приблизиться к его пониманию…

— Добрый день Дмитрий Сергеевич, вижу, что вы не одни, — не вставая с места, произнёс министр обороны. Рядом, за столом, где он расположился, находились ещё трое, — проходите, присаживайтесь.

— Благодарю, — кивнул Дмитрий Сергеевич и они с Соней уселись с противоположной стороны приставного стола напротив неизвестных в форме.

«Одни генералы, — подумала Соня, усаживаясь, кладя принесённую с собой папку на стол».

— Сейчас должны подойти представители анторсов. Они просили без них не начинать. Так что подождём немного. А пока их нет, Дмитрий Сергеевич, коротко, есть успехи?

— Успехи есть, но об этом лучше расскажет Софья Викторовна.

— Что ж, прошу.

Соня раскрала папку, разложила листы на столе и начала говорить, упрощая подачу информации, так как перед ней не профессионалы лингвисты, а профессионалы в другой сфере. Говорила она медленно, иногда беря нужный листок со схемой для демонстрации собравшимся. Она не думала, что монолог затянется, но по её ощущениям прошло не менее получаса, как её остановили.

— Прервитесь на минутку. Что-то наших союзников нет, я уточню, — произнёс министр и взялся за трубку внутренней связи.

— Молодец, — тихо прошептал Дмитрий Сергеевич.

— Да, в смысле?.. Ладно, разберёмся, — Шевцов раздражённо положил трубку, — товарищи, совещание переносится. У наших союзничков что-то случилось, и генерал-предводитель просит о личной встрече…

Возвращаясь одна в рабочий кабинет, Соня всю дорогу думала, что могло такого произойти, почему придерживающийся строгих правил субординации и следованию Устава генерал-предводитель ашш Уссаа́ш Шно́ас отменил встречу, но не успела она войти в кабинет, как раздался вызов на личный коммуникатор.

— Софья Викторовна.

— Слушаю, — осторожно ответила Соня на прозвучавший незнакомый голос. За все эти дни по коммуникатору она общалась всего-то с несколькими людьми. И данный вызов её удивил.

— Вам необходимо срочно прибыть в сектор «М-4с». Сопровождающий выехал. У вас пять минут на сборы. Ожидайте внизу, — быстро проговорил незнакомый голос и отключился.

Соня посмотрела на коммуникатор. Номер: «Не определён». Пожав плечами, она спустилась вниз и стала ждать. Не прошло и трёх минут, как подъехал электромобиль.

— Присаживайтесь Софья Викторовна, времени мало. Вас ожидают.

— Потребовался переводчик? — задала вопрос Соня, так как успела узнать, что сектора от «К» до «Р» отдали под размещение анторсов и допуска туда у неё не было.

— Верно и товарищ Шевцов послал за вами.

Уточнять почему такая срочность Соня не стала. Всё равно сопровождающий в чине майора не ответит, а с интересом уставилась в окно. Ехали относительно долго, а когда электромобиль остановился, её уже ждали.

— Пойдёмте, — как только Соня вышла, к ней подскочил адъютант генерала. Она его уже видела в кабинете Шевцова. Вот ему она стала задавать вопросы, чтобы подготовиться. Не в первый раз она встречалась с анторсами, но каждый раз, когда происходила встреча её охватывал лёгкий мандраж. В её голове не укладывалось, как так получилось, что враги, напавшие на её родную планету, уничтожившие столько людей стали союзниками.

— Протокольное совещание или деловая встреча? — первое, что уточнила Соня.

— Ни то и ни другое, Софья Викторовна. Трудности перевода, так скажем. У нас есть квалифицированные сотрудники, что на высоком уровне овладели языком, но что-то не сходится. Те, с кем придётся общаться… я даже не знаю, как вам сказать.

— Они не анторсы?

— Анторсы. Вот только… вы встречались с Одарёнными?

— С Одарёнными? — задумчиво произнесла Соня. Она о них столько слышала, от небылиц, которые не укладывались в голове, до версий, что так называемые Одарённые — это вымысел, чтобы сбить с толку разведку. Но воочию их не видела, а тем более не общалась.

— С ними. Вероятно, знаете, что Одарённые — отдельная каста у анторсов, так скажем третья сила, что следит за происходящим, но открыто не вмешивается.

— И ещё они хранители знаний. Я изучала историю расы анторсов, по крайней мере, что удалось отыскать, так там говорилось, что раньше, много веков назад почти все анторсы были Одарёнными… — тихо беседуя, они шли по коридору. И что отметила Соня, на всём пути гермодвери оказались открыты и по пути им никто не встретился.

— Минутку, я доложу, — когда Соня с сопровождающим поднялись на второй этаж и вошли в помещение, остановил их анторс. — Переводчик пусть проходит, — через непродолжительное время сообщил истинно живой. Соня переглянулась с адъютантом генерала, но тот только пожал плечами.

— Софья Викторовна?

— Да, — ответила Соня подошедшему к ней офицеру. Помещение, куда она вошла оказалось переделанной в медицинскую палату жилой комнатой и сейчас здесь находилось достаточно много народа, и не только земляне, но и анторсы. Что вполне понятно, так как этот сектор отдали им для размещения. Среди союзников Соня узнала главу малого Совета расы, а среди людей смогла узнать только Шевцова. Остальных присутствующих офицеров и гражданских она не знала.

— Я — военный переводчик полковник Миронов Сергей Алексеевич, продолжал офицер, — у нас тут возникла проблема.

— Слушаю, — насторожилась Соня. На достаточно высоком уровне анторский язык знало достаточное количество человек, в том числе и анторсы не уступали в овладении земными языками. И найти квалифицированного человека или анторса не составляло труда, но пригласили её.

— Вам знакомы военные термины и определения анторского языка?

— Да. Я занималась переводом полевого Устава, инструкций и…

— Это хорошо, — перебил её офицер, — у нас есть пара минут и я введу вас в курс дела. Анторсам удалось связаться с кораблём-маткой…

Соня внимательно слушала пояснения полковника, но из сказанного так и не могла понять, почему позвали её, и она набралась смелости, и выждав, когда в монологе офицера наступит пауза собиралась задать этот вопрос напрямую…

— Товарищ Миронов, — от раздавшегося рядом голоса Соня вздрогнула, — ввели в курс дела? — это Шевцов оказался рядом с ними, а Соня не заметила.

— Так точно, товарищ министр обороны, заканчиваю.

— Быстрее, пора начинать.

— Есть, — ответил полковник, и обращаясь к Соне продолжил, — ваша задача будет состоять в том, чтобы составить послание шнахассам. Текст практически согласован. Остались детали.

— Я попытаюсь. Но пока мои познания в этом языке незначительные.

— У остальных ещё меньше, — удручающе проговорил полковник, — пойдёмте, я покажу вам где сможете расположиться. Как только Одарённый согласует текст послания с руководством расы, сразу приступим к работе. Вам что-то необходимо?

— Текст и… — но Соня не успела договорить. В помещении сначала послышался гам — оживились анторсы, а потом и засуетились земляне. — Что происходит? — заволновалась Соня.

— Пока не знаю. Пойдёмте. Что будет нужно я предоставлю.

— Товарищ полковник, — не успели они сдвинуться с места, окликнули офицера, — вас обоих срочно требует Шевцов. Одарённый заговорил…

Пройдя по короткому, но широкому коридору в другую комнату, Соня поняла, что не ошиблась — апартаменты оказались состоявшими из четырёх комнат жилым помещением, где две комнаты переоборудовали для медицинских нужд. В самой большой комнате в центре стояла кровать, а по периметру вдоль стен многочисленное медицинское оборудование. Соня не сразу поняла, что в кровати кто-то лежит, только подойдя чуть ближе осознала, что в ней лежит Одарённый. Голова и руки у него забинтованы, и он что-то очень тихо говорил.

— Переводите, — тихо шепнул Шевцов.

— … первый этап плана… — заговорил Миронов. Соня внимательно слушала как анторскую речь, так и перевод. Полковник практически нигде не ошибался. Переводил грамотно, не прибавляя и не сглаживая острых фраз. Одарённый говорил медленно. Было видно, что ему разговор даётся с большим трудом, а Соня продолжала следить за правильностью перевода, постепенно вникая в суть монолога.

Выходило, что на корабль-носитель противника высадился десант из анторсов и землян. Эта информация для Сони была не нова, но то, что руководит этой операций сержант Бес, которого она знает под именем Гена Провоторов оказалась неожиданностью. Вот только дела у десанта совсем плохи. Помощи они не просили. Только передали фактическое состояние дел, что заперты в одном из секторов, но пытаются вырваться на оперативный простор или, по крайней мере, захватить какое более-менее значимое помещение или сектор, чтобы появилась возможность диктовать условия, но пока это им не удаётся. Их осталось слишком мало…

Через несколько минут Одарённый произнёс: «Мой собеседник устал. И я, если честно, тоже. Нужно время для отдыха».

Тут же засуетились медики, а Шевцов дал знак, и они вышли в соседнюю комнату.

— М-да, досталось же ему, — вытирая пот со лба, проговорил Шевцов, — Софья Викторовна не знает, поясню. Одарённого анторсы вынесли на своих руках с северной ветки. Едва успели, пока её не затопили. Со столькими ожогами и переломами, как только держится. Но у нас хорошая новость. Десант, что прорвался к кораблю шнахассов всё ещё держится. И, кстати, Софья Викторовна оказывается шнахассы не единственная раса на инопланетном корабле. Может поэтому было трудно разобраться с языком.

— Такая вероятность существует. Влияние на развитие языка нескольких рас, по крайней мере для нас, это необычно, — задумчиво произнесла Соня, думая о своём. Она думала о Гене Провоторове, о том, с кем она прожила под одной крышей в детском доме, о том, который в её детских мечтал был воплощением юношеской мечты о любви, о том, кто оказался хоском.

— Софья Викторовна.

— Да, — вынырнула из воспоминаний Соня.

— Нам надо покинуть это помещение. Анторсы предлагают перейти в другое, более приспособленное для совещания и продолжить обсуждение.

— Мне с вами?

— Да, товарищ Шевцов настоял на вашем участии в совещании как специалиста по языку шнахассов.