Отставник 5. Абордаж

Глава 18

— Глядь! Зачем⁈ — выругавшись, нашарил на пульте управления первую попавшуюся кнопку и с силой вдавил.

— Прекратить огонь! — прокричал, когда створки лифта стали медленно закрываться. У меня не осталось нормальных слов, только экспрессивная лексика.

В тот момент, когда двери лифта раскрылись, перед входом в кабину стояли шестеро вооружённых солдат, что собирались войти внутрь. Но, видя, что внутри много народа, они на мгновение замешкались и о чём-то громко заговорили меж собой, а у находившегося в первой шеренге солдата не выдержали нервы и он открыл огонь на поражение. Потом открыли огонь и остальные. К счастью, местное оружие не кинетического действия и звук выстрела скорее похож на хлопок при открытии винтовой крышки банки, чем на грохот вырывающегося из ствола под действием быстро расширяющихся пороховых газов заряда и прозвучавшие в ограниченном пространстве множественные выстрелы никого не оглушили.

— За-чем? — прокричал на русском языке, обращаясь к первой линии солдат. Они всё так же продолжали стоять, изготовившись для стрельбы с колена. А у меня кровь стучала в висках. Я едва себя сдерживал, чтобы не подойти к нарушившему приказ солдату и не дать ему в морду.

— Товарищ Бес, — рядом оказался Птица-восемь, — он говорит, что один из солдат противника жестом подал какой-то сигнал и все они потянулись за оружием, — перевёл короткий ответ Птица-восемь.

— Кто ещё видел, что противник потянулся за оружием? — задал вопрос особенно ни к кому не обращаясь. Но вопрос задал как на русском, чтобы Птица-восемь его перевёл, а потом произнёс и на анторском, для тех, кто находился во второй линии. Начало боя я толком не видел, так как находился в третьей линии и имел ограниченный обзор, намереваясь выйти вперёд, когда начнётся диалог. То, что солдаты противника потянулись за оружием — вполне логично. Так как они находились под прицелом, но открывать-то огонь без приказа зачем⁈

«М-да, наверно сам виноват. Не учёл нервное напряжение, недостаток кислорода, помутнение рассудка и другие факторы. Надо было вставать прям у выхода, закрыв собой изготовившись для стрельбы, а если бы что пошло не так… то я бы или погиб, или остался на этаже в одиночестве. В кабине места мало. Толком, ни пригнуться, ни упасть», — размышлял, вполуха слушая перевод Птицы-восемь.

— Вы тоже придерживаетесь мнения, что другого варианта, как без приказа открыть огонь на поражение было единственным выходом? — обратился к анторсам.

— Да, командир-хоск. Ситуация была критичной. Мы располагаемся скученно, одна очередь и неизвестно сколько трупов.

В принципе, другого ответа от анторсов я не ожидал. Они опытные вояки, при первом подозрении на опасность — стреляют, а только потом разбираются.

— Товарищ Бес, — вновь обратился ко мне Птица-восемь.

— Слушаю.

— Что мне передать солдату?

Сначала не понял вопрос, но взглянув на открывшего без приказа огонь солдата понял. Тот стоял без оружия — передал его одному из солдат и расстёгивал амуницию.

— Объяви благодарность, — произнёс громко сначала на русском, потом на анторском, гася в зародыше возникший конфликт. Не хватало ещё самим себя перестрелять. Вот противник обрадуется, когда в кабине обнаружит труп.

Птица-восемь быстро перевёл на французский мои слова, потом проговорил на английском и немецком, и напряжение спало. До этого я нутром чувствовал, как на мне скрестились взгляды всех, кто находился в тесной кабине лифта и от моего решения многое зависит. Не думаю, что, приняв я иное решение, меня бы тут же растерзали, но осадок от нелогичного приказа мог затаиться, уйти вглубь и в самый неподходящий момент разгореться, и вырваться наружу.

Я взглянул на панель управления кабиной перемещения. Мы опять куда-то двигались, но вот куда мне удалось нажать я только сейчас удосужился проверить. Оказалось, что нажал на нижнюю соседнюю кнопку с непонятным кракозяблами, но первый символ всё также говорил о принадлежности конечной точки к владениям коханцев.

— У тебя что-то ещё? — Птица-восемь так и оставался рядом.

— Да. Мне кажется, но стало легче дышать.

Прислушался к себе. Несколько раз вдохнул-выдохнул полной грудью и, действительно, не ощутил сдавленного чувства в груди. Лёгкие полностью расправились и в голове даже зашумело от переизбытка кислорода.

— Спроси, как остальные себя ощущают, есть изменения?

— Спрашивал, вроде тоже стало лучше.

— Это хорошо… — хотел обратиться к анторсам с тем же вопросом, но дверь лифта неожиданно открылась. Мы оказались не готовы к такому повороту событий. В прошлый раз нас предупредил звуковой сигнал о приближении остановки, но точно знать, обозначал он именно скорое прибытие или нет — неизвестно, а сейчас вообще не было ни звукового оповещения, ни светового. Солдаты, кто стоял в первой шеренге тут же изготовились для открытия стрельбы с колена, анторсы чуть замешкались, но тоже навели оружие на открывшуюся дверь, но за ней царил полумрак.

Я протиснулся вперёд, став плечом к плечу с анторсами второй шеренги. Немного помедлив, отдал жестом приказ: «За мной!» и шагнул в плохо освещённое помещение. Как только моя нога перешагнула невидимую границу, так интенсивность освещения изменилась. Стало намного светлее. Осмотрелся, водя стволом оружия из стороны в сторону.

Большой холл. Слева один дверной проём без запирающих устройств. Справа и по прямой — глухая стена. Сзади один единственный выход из устройства перемещения, откуда попарно выходили солдаты и занимали позицию для открытия огня. Угроза исходила только с одного направления — дверного проёма, больше похожего на раскрытые створки ангара. По моим прикидкам, через него без особых напрягов одновременно могли пройти два танка. Такой широкий и вдобавок высокий зиял проём. До него было метров пятнадцать, а внутри темнота.

Знаками отдал команду: «Занять оборону!», а голосом, обращаясь к стоявшим рядом анторсам, шёпотом произнёс: «За мной!».

Подача сигнала жестами не всегда оказывается эффективной. Необходимо находиться в прямой видимости и вдобавок лицом друг к другу. И поэтому для осмотра соседнего помещения я выбрал именно анторсов, чтобы имелась возможность использовать голосовые команды, а то мало ли что. Преодолели эти метры стараясь не перекрывать линию открытия огня товарищам, что остались прикрывать. Остановились по бокам проёма. Я прислушался, но ничего толком разобрать не смог. Шум доносился, но какой-то непонятный. Схожий с работой электродвигателя, но приглушённый и неравномерный.

Подал сигнал следовать за мной и шагнул внутрь. Как только перешагнул воображаемую черту дверного проёма, загорелось приглушённое освещение. На мгновение замешкался, пригнулся, опасаясь попасть под огонь противника. Но секунды шли и когда зрение привыкло к освещению, продолжил идти дальше.

Мы медленно шли по широкому, длинному коридору. Вокруг всё те же металлические стены, но для себя отметил — не видно гермопереборок, точнее направляющих, по которым они спускаются вниз. В мыслях промелькнуло, что держать здесь оборону не самое благоприятное место. Слишком широкий, высокий…

Перед поворотом остановился, подав сигнал: «Ко мне!» и когда анторсы оказались рядом, передал одному из них оружие, а сам лёг на пол.

Противник, если находится внутри и ожидает проникновения, навёл своё оружие на уровень груди, а я, лёжа на полу, осторожно высунулся и посмотрел за угол, чем обезопасил себя от неожиданного выстрела. Впрочем, если и следит наблюдатель, то обнаружить едва показавшееся не на том уровне нечто, будет для него затруднительно, но всё это не относится к автоматическим следящим устройствам. Но деваться некуда, пришлось рисковать.

Выстрела не последовало. Я нырнул назад. Жестом показав, что отходим.

— Там, — я указал в сторону поворота, — большой ангар, что не видно и противоположной стены. Видел только механизмы и автоматы. Некоторые двигались, перемещаясь, некоторые выполняли какую-то несложную работу, — тихо проговорил, что увидел.

— Автоматический ремонтный цех, — выдал версию один из анторсов, — у нас таких несколько на корабле-матке.

— Каково действие роботов при появлении живого организма? — конечно трудно спрогнозировать, что именно так поведут себя роботы другой цивилизации, но принципы, заложенные в программе, могут соответствовать общепринятым законам. Это же не социальные или моральные нормы. Здесь действует прагматизм и логика, пусть и немного иная.

— Точно не знаю, — ответил один из анторсов, но в разговор включился второй.

— Продолжат свою работу. Главное не мешать. Там есть опасные участки или как-то разграниченное пространство?

На мгновение задумался. Ничего такого: красной линии или ограждения я не заметил, но немного поразмыслив, ответил иначе.

— Посмотри сам, тебе лучше знать, что искать.

Забрал у него своё и его оружие, и анторс таким же способом выглянул из-за укрытия. Лежал он достаточно долго, я забеспокоился, что если есть автоматические следящие устройства, то его обнаружат, но прошла почти минута, но ни звука сирены или иного оповещения о тревоге не последовало. Анторс попятился назад, встал, забрал оружие.

— Следящих устройств не заметил. Ограничители имеются — они нанесены на полу серо-зелёной краской. За них лучше не заступать. По крайней мере, когда рядом роботы.

— Ясно, — произнёс чертыхаясь. Не будь с нами анторсов, с иным, более чувствительным зрением не заметили бы эти полосы… — обслуживающий персонал может там находиться?

— У нас прибывает по вызову. Дежурных на самом заводе не держим. Да и прохладно как-то там. Я почувствовал, как холодом веет, хотя вдалеке заметил не то плавильню, не то кузню. С такого расстояния было трудно разобрать, — пояснил анторс.

— Ладно, внутри должны все уместиться. Переждём там немного. Оповести остальных, чтобы выдвигались сюда…

Первыми, настояв на своём, вошли анторсы. И я не имел ничего против. У них зрение имеет бо́льший диапазон распознавания цвета и им легче ориентироваться при недостатке освещения.

Несколько минут выждали, дождались условного сигнала и потом в колонну по одному вошли внутрь ангара. Он действительно оказался огромен. Не то, что видели в прошлый раз. Площадь если не в пять, то в четыре раза больше это точно. Прямоугольной формы, вытянутой длинной гранью вдаль, а по краю от входа по периметру относительно узкая полоска цветом едва заметно отличающаяся от всего остального напольного покрытия.

— Безопасный участок примерно в два с половиной метра от правой стены. Тянется далеко с ответвлениями внутрь площади ангара, — пояснял принц крови, — мы прошли четверть пути, но дальше обследовать не стали.

— Проведите доразведку периметра. За ограничители не заступать. Птица-восемь, — подозвал переводчика, — объясни всем, что за вот этот ограничитель заступать нельзя. Остальные пусть отдыхают… Ашш Нотика Вусони, пусть твои бойцы осторожно осмотрятся, — продолжал инструктаж, — но вглубь работающих механизмов не заходите. Главная цель — выяснить, есть ли тут живые техники или дежурный. В случае обнаружения действовать по обстановке вплоть до ликвидации, но лучше захватите его живым.

— Приказ понят, командир-хоск, — произнёс принц крови и, подав сигнал анторсам, они выдвинулись дальше по узкой полосе безопасности.

— Вы двое, — подозвал самых бодрых солдат, — посменно дежурите возле входа. С периодичностью одна минута выглядывайте в коридор. Если у кого есть зеркало или какое приспособление, используйте его. Но на длинном и хорошо просматриваемом участке не маячьте. Через четыре часа вас сменят, — отдавал команды, так и не удосужившись узнать их имена. Вроде один, тот кто открыл стрельбу без приказа — американский морпех, а второй из французского иностранного легиона, но времени познакомиться лично со всеми у меня пока не имелось.

После того, как принц крови доложит о результатах доразведки, я планировал скоординировать действия. Воды и еды у нас нет — это проблема. Но есть возможность немного отдохнуть при достаточно комфортных условиях — кислорода достаточно, а то, что немного прохладно, так потерпим. Но сколько мы тут просидим? Необходимо отыскать или складской уровень, или сектор и осторожно похозяйничать там, или… вот про последнее «или» пока не хотелось думать. По моим скромным расчётам десант полностью уничтожен, может и остаются малые очаги сопротивления, но продержатся они едва ли сутки. А нам нужен отдых. В таком состоянии, как мы сейчас переходить к активным боевым действиям — это самоубийство. Нужно хоть немного отдохнуть и привести себя в порядок, поспать хоть пару часов в конце-то концов… С такими размышлениями, я, сидя на полу, незаметно для себя задремал. Разбудило меня лёгкое прикосновение. Открыл глаза. И тут вспомнил, что не сделал самого важного, что было необходимо сделать до того момента, когда мы обосновались на этом уровне.

— У тебя что-то срочное? — спросил поднимаясь.

— Доразведка проведена, ангар чист от разумных форм жизни, но есть кое-какие наблюдения, — коротко доложил принц крови.

— Хорошо, пошли со мной, пояснишь в пути.

Проверив пост у входа, а солдаты-то хорошо устроились. Один лежал на полу и с разной периодичностью выглядывал из-за угла, а второй, прислонившись к стене дремал. Не знаю, услышал ли он нас, когда подходили, или как почувствовал, но бодро вскочил на ноги и отдал честь.

Никогда не понимал отдание чести без головного убора, но на то они и англосаксы, что у них всё ни как у людей.

Вслух говорить не стали, объяснились жестами. Выходило, что всё спокойно.

Я подал сигнал анторсу, чтобы следовал за мной, и мы покинули ангар.

— Опасаетесь, что подслушают? — высказал свой предположение моими действиями анторс.

— Нет, надо уничтожить следящее устройство, а лучше отправить по ложному следу. Сейчас дойдём до кабины перемещения, войду в него и сломаю. Чтобы последний перехваченный сигнал местоположения находился в кабине.

— Разумно, — немного помедлив, ответил анторс.

— Что необычного заметили? — так, тихо переговариваясь мы шли по знакомому маршруту.

— Как было приказано, мы вглубь ангара, где работают роботы не продвигались, но отчётливо зафиксировали, что на противоположной стене имеются схожие механизмы, такие же, что и лифты, только меньших габаритов. Оттуда появлялись сломанные автоматические роботы — боевые дроны. Некоторые самостоятельно передвигались, некоторых буксировала схожая техника.

— Точно боевые роботы?

— Да, мы уже с такими сталкивались… — поморщился анторс, — трудные для уничтожения. Броня хоть и недостаточно толстая, но огневая мощь запредельная для таких габаритов. Если первым не открыл огонь, то мало не покажется. Особенно волновое воздействие…

— Я тебя понял, — произнёс и продемонстрировал жест: «Тишина!». Мы приближались к холлу, где находились устройства перемещения. Там вновь царил полумрак. Но уже стало понятно, что освещение включается автоматически, реагируя на движение.

«Кстати, это существенный разведывательный признак, что пригодится постовым. Если в холле кто-то появился, то освещение в конце коридора усилится», — сделал заметку в уме, чтобы сориентировать солдат на посту.

Подошли к лифтам и тут я выждал паузу. А что если я сейчас вызову кабину, а там кто-то будет находиться, что тогда делать⁈ Даже если мы всех уничтожим — вероятность этого, как ни странно, имелась достаточно высокой, но неизвестно, фиксируются ли остановки кабины или нет.

Мгновение раздумий и уповая на удачу принимаю решение.

— К бою! Займи позицию справа. Цель — кабина. Если кто-то там будет находиться, открывать огонь без предупреждения.

Анторс не задавал вопросов, в точности исполнил приказ. А я, нажав на кнопку вызова, чуть сместился влево и также изготовился для открытия стрельбы с колена.

Не прошло и пяти минут, как прибыла кабина лифта, а когда створки отворились, я с облегчением выдохнул — она была пуста. Вошёл внутрь, достал коммуникатор, повертел его, извлёк клинок и вонзил его в прибор. Материал оказался хоть и прочным, но хрупким и внешний корпус рассыпался на множество осколков. Я про себя чертыхнулся и принялся их собирать. Собрав, один самый маленький перенёс и приладил в углу кабины в самом низу, с силой вдавив в обшивку.

— Это маркер, — пояснил скорее для себя, чем для ожидавшего в холле анторса, — посмотрим, одна и та же кабина ходит по такому замысловатому маршруту или всё-таки разные, если последнее, то хорошо. Труднее будет нас засечь…

Всю обратную дорогу у меня в голове вертелись сказанные анторсом слова о появлении повреждённых боевых роботов. И данный факт выглядел неоднозначным. Выходило, что кто-то из десанта продолжает сопротивляться.

Практически возле входа в ангар я остановился и придержал анторса.

— Отремонтированные боевые роботы где-то складируются? Им пополняют боезапас?

— Площадки отстоя отремонтированной техники не зафиксировали. Но место под неё есть. Про вооружение сказать не могу. Мы вглубь не проходили. Осмотрели только то, что позволял обзор.

«Значит кто-то продолжает сопротивляться и боевой техники у противника не так много, если нет запаса и её сразу после ремонта отправляют на пополнение боезапаса и, соответственно, в бой, хотя, может и на склад, но тогда откуда столько подбитой техники?», — мысли путались. Слишком много имелось переменных, которые надо учесть.

Когда мы вошли внутрь ангара, я попросил анторса сопроводить меня к тому месту, откуда можно разглядеть устройства перемещения и стал наблюдать, анализируя полученную информацию.

В противоположной стене имелись вертикальные ворота в половину человеческого роста, что поднимались вверх. Я их насчитал шесть по периметру, может которые не заметил, но их оказалось достаточно много и с разной периодичностью оттуда выезжала на буксире техника. Иногда наоборот, самостоятельно въезжала туда.

Простоял я так, меняя угол обзора не меньше получаса и с каждой минутой утверждался в своих мыслях. Кто-то сопротивляется, кто-то из десанта ведёт бой…