Отомщенная душа

Айден закатила глаза.

― Ой, да ладно, разве не это говорят все мужчины?

― Возможно. Я всегда думал, что у меня есть время, чтобы остепениться и жениться, ― он покачал головой. ― Я никогда не жалел, что не тороплюсь с чем-то стоящим.

― За исключением той цыпочки, которой ты солгал? Той, кому ты сказал, что не любил, в то время, когда так и было?

Его челюсти сжались.

― Я не любил ее. Я даже не знаю, что такое любовь. В смысле, может быть, я мог бы. Может быть, я просто обманывался все эти годы.

― Быть смертным отстойно.

― Да. Так и есть, ― он смотрел в пустоту, а затем перевел взгляд на нее. ― Значит, ты собираешься напасть на него на выходе, или как?

― Как-нибудь. Мне нравится импровизировать. В его волчьей натуре держаться укромно. Не привлекать к себе внимание. Хотя он был довольно небрежным для ликана. Верь или нет, но их атаки довольно хорошо продуманы и управляемы. Это один из самых дальновидных альф, которых я когда-либо видела.

― Что ты имеешь в виду?

― Их число растет. Как и уровень преступности, но они так это обставили, что расследовать дела нет смысла. Их становится больше не настолько быстро, чтобы привлечь внимание. Мы видим большие стаи, только потому, что сами проникаем в их логова. И очевидно, что количество найденных тел не соответствует росту ликанов. Пропавших больше, чем убитых, будто им приказано не убивать своих жертв. Вот почему я спрашивала тебя, как ты оказался на той лестничной площадке. Было чувство, будто тебя бросили в стороне от стаи.

Кейн переместился на сиденье байка.

― Они бы оставили меня на той площадке проходить все это одному?

― Ну, тебе бы хватило бы сил отбиться от падальщиков.

― Так ты думаешь, что альфа намеренно пытается увеличить их количество?

― Я точно в этом уверена. По большей части они всего лишь животные. Все, что они делают, основано на инстинктах. Безмозглые звери, ― она взглянула на него. ― Не обижайся, но ты не станешь семи пядей во лбу или типа того.

― Без обид.

Ее взгляд устремился в сторону спортзала. Внутри крупный молодой парень с коротко стрижеными волосами опрокинул банку Редбулла.

― Я чую, что в их планах нечто большее. Мы охотимся каждую ночь, а их все больше.

― Но вы не знаете, кто альфа?

― Нет, ― она снова перевела взгляд на Кейна. ― Он руководит, но часто остается в тени, позволяя убивать своей стае.

― Не очень хороший лидер, как по мне.

― Ой ли? И что бы ты сделал, если бы тебя короновали, мистер Ликан года? ― ухмыльнулась она.

― Лидер возглавляет атаку. Даже в ущерб себе, ― в его словах звучало глубокое убеждение.

― Ты, должно быть, был неплохим руководителем.

― Тебе нужно спросить это у моих сотрудников, ― он снова опустил взгляд на шлем. ― Я просто делал свою работу.

― Ну, что скажешь, мне пойти и сделать это? А то он сейчас уйдет.

***

При виде Эвана, идущего к машине, стоящей на пустой стоянке у обветшалого спортзала, что-то щелкнуло внутри Кейна. Будто разряд молнии пронзил его тело, а красная дымка затуманила взгляд.

Он спрыгнул с мотоцикла, прежде чем Айден смогла остановить его.

― Привет, Эван! ― Кейн подошел непринужденно, улыбаясь и махнув рукой.

Эван обернулся с ключами в руке.

― Какого черта ты здесь делаешь, покойник?

― Меняюсь с тобой местами, ― Кейн вдавил Эвана в дверцу машины, прижав рукой шею мужчины. Мозг Кейна заполнил возбужденный гул при мысли о голове Эвана, оторванной от тела.

― Нам надо было убить тебя! ― вены Эвана набухли на шее, когда он напрягся, пытаясь освободиться. ― Я сейчас… это исправлю.

― Я так не думаю, ликан, ― Айден положила руку на грудь Эвана, прижимая его, и воткнула кинжал ему в плечо. Небольшое усилие ― и она отломала рукоять. ― Дарю, ― она подняла сломанный кусок металла. ― Блин, мое любимое оружие.

― Ах, бл*дь! ― проревел Эван. ― Сука! ― он плюнул в ее сторону.

― Ой, ты такой милый! ― она взглянула на Кейна. ― Спасибо, что выполнил мой чертов приказ. У тебя около двух минут, потом его рана вытолкнет лезвие. Если собираешься надрать ему задницу, предлагаю сделать это прямо сейчас, ― выражение ее лица стало жестким. ― Но прикончу его я, ― оттолкнувшись от груди Эвана, она отпрянула от него.

Кейн поднял Эвана за куртку и врезал ему.

«Черт, это было хорошо».

Рыча, Эван быстро и легко откатился в сторону и поднялся на ноги. Он стал в боевую стойку, и Кейн развернулся, повторяя движение, когда Эван начал кружить вокруг него.

Раскатистое рычание обоих отразило борьбу за доминирование.

Кейн рванулся вперед и врезался в корпус Эвана, снова сбив того с ног. Они катались клубком, рыча, кряхтя и нанося удары по лицу друг другу. Два диких пса, рвущих один другого.

Кейн толкнул Эвана вверх так, что он встал. Перекатившись на бок, Кейн поймал противника за ногу и ударил по колену локтем, сломав кость. Хриплый крик эхом отозвался в темноте, когда Кейн перекатился и встал.

Схватившись за травмированное колено, Эван плюхнулся на землю. Его била дрожь. Лезвие, торчавшее у него в плече, выскользнуло из-под кожи и лязгнуло на бетоне. Улыбаясь, Эван тут же обратился в волчью форму, темно-серый мех покрыл его тело.

Вид волка вызвал прилив адреналина, и Кейн не смог удержаться от улыбки.

― Давай, говнюк.

Он поманил Эвана, но прежде, чем тот смог ответить, Айден первая атаковала ликана головой вперед, как полузащитник, сбив его с ног.

― Отвали, халфлинг.

― Нет, ― крикнул Кейн.

― Я же говорила, он ― мой.

Взгляд назад на Кейна не прошел ей даром: Эван взлетел в воздух и, упав на нее всем телом, сбил ее с ног.

***

Без своего кинжала Айден была вынуждена сражаться в рукопашную, и она размашисто наносила удары кулаками, ставила блоки и уклонялась до тех пор, пока мучительный крик не пронзил ее слух.

Изменение Кейна.

«Проклятье. Нафига это дерьмо прямо сейчас?»

Она врезала ногой в грудь волка и вскочила.

Рычание и стоны донеслись откуда-то с другой стороны машины Эвана.

Она снова обратила внимание на подбирающегося ликана. Сработал инстинкт.

«Убить».

Она в последнюю секунду выбросила ногу, и волк упал на землю. Айден залезла на него сверху. Он извивался и вздрагивал под ней, но она крепко держалась, уклоняясь от бьющих когтей и щелкающих челюстей.

Рев и стоны Кейна мешали ей сосредоточиться. Из-за этого она могла раньше задуманного вырвать спинной мозг Эвана.

«Еще нет».

Айден обхватила зверя. Когда она сжала бедрами его массивное тело, ему нечего было противопоставить ее силе.

Ухватив его за предплечье, она подогнула когти и положила руку на здоровую лапищу.

Карие глаза Эвана смотрели на нее сквозь волчье обличье, словно в замешательстве.

Айден сосредоточилась. Ничего. Она открыла глаза и положила его коготь себе на запястье. Дерзкий ход: дернуть волка за хвост.

Эван, однако, только зарычал под ней.

Она явно не нашла зверя, который укусил Кейна. Или, в конце концов, это не были ее воспоминания.

Этот момент размышлений закончился полетом в воздухе.

Боль при приземлении обожгла ей копчик.

Она вскочила на ноги и отступила.

Острая боль пронзила икру, жгучее ощущение сменилось струйками тепла.

― Ах, дерьмо!

Ее лодыжка подогнулась под ней ― и она оступилась в зияющую дыру на поверхности парковки. Взглянув вниз, она увидела арматуру, торчащую из ее ноги.

«Твою мать!»

Изгибаясь и напрягаясь, она только усиливала спазмы боли, пронзающие мышцы.

Доносящееся из-за машины рычание Кейна усиливалось эхом.

Взгляд ликана медленно переходил от нее к Кейну.

― Ликан! ― Айден вытолкнула слова из груди, стеснившейся, когда при малейшем движении арматура сдвинулась. ― Сначала прикончи меня, сопливый кусок дерьма.

Ярость в его глазах горела искрящимся серебром. Напряжением бедер волк подпрыгнул в воздух и приземлился на ее искалеченную ногу.

Айден с воплем ударилась о бетон. Она колотила нависшего над ней зверя, нанося один безжалостный удар за другим.

Ликан сгорбился.

Она снова размахнулась для очередного удара.

Зверь поймал кулак пастью и тряхнул его, как акула, зубы прорвали ее плоть. Кровь потекла из стиснутой челюсти. Ощущение наждачной поверхности языка Эвана на ее костяшках сменилось онемением.

У нее вырвалось ругательство. Внутри нее будто что-то взорвалось. «Да!» Вид ее изуродованной руки, торчащей из пасти зверя, пробудил черный рой ярости, распространившийся по телу. «Убить».

Несмотря на раненную ногу, на кулак, стиснутый пастью ликана, она врезала ему свободной рукой. Но Айден оставалась в невыгодном положении, и каждый удар ослаблялся из-за неудобного угла.

Ликан выпустил изодранный, истерзанный кулак, и, когда она подняла здоровую руку, чтобы нанести еще один удар, зверь свел к нулю ее атаку, прижав обе руки к земле.

От ощущения беспомощности что-то сжалось в животе, и тут же взметнулась ярость, затуманивая взгляд.

«Убей!»

С обеими руками, придавленными к бетону, она извивалась под ликаном, чтобы, используя здоровую ногу, как рычаг, оттолкнуть его, но арматура еще глубже погружалась в мускулы ее голени. Она застонала, когда металл царапнул по кости, заставляя вздрогнуть.

Зубастая пасть приближалась к ней.

Она напрягалась, чтобы удержать ее, вдавив ботинок в грудь Эвана. «Хрен тебе».

― Сукин… ― слова Кейна закончились бульканьем.

Эван остановился. Его голова качнулась на этот звук.

Спрыгнув с Айден, он шагнул к Кейну.

― Нет! ― подхватилась Айден, дергая свой застрявший ботинок. Чувствительность вернулась к изуродованной руке, исцеление уже началось. Однако ее лодыжка, неловко согнутая и увязнувшая в глубине дыры, была существенной помехой. Арматура почти проколола ее голень, но боль была бодрящей. Ее топливом.

Она достала из кобуры пистолет и выстрелила в лапу ликана.

Но мгновенно затягивающаяся рана мало помешала его приближению к Кейну.

«О, просто прикончи его, ради бога!» В легких убийствах не было интереса. Она направила пистолет ему в голову, но пуля не попала в цель, когда ликан исчез за машиной, за которой лежал Кейн.

― Черт возьми!

Борясь с онемением, которое начало ощущаться в ноге, когда поток антител Лива переместился в нее, Айден вырывалась из пут.

Каждый раскат рычания ликана подталкивал ее.

Он разорвет Кейна в клочья.

Визг, похожий на скрежет когтей по металлу, сопровождаемый невнятным ворчанием Кейна, заставил ее переступить через край ямы. Она откатилась в сторону, морщась от боли в кости, и заставила себя встать. Наклонившись вперед, обхватив одной рукой голень, она выдохнула и вытащила ногу из ботинка. Жгучая боль пронзила лодыжку до бедра, когда арматура с хлюпающим звуком вырвалась из ее икры. Ее кость, явно сломанная, представляла собой тошнотворное зрелище, искореженная, неестественно выгнутая. «С этим сейчас ничего не поделать». Она похромала бесполезной босой ногой по заснеженной парковке и повернула за машину к Эвану, нависшему над Кейном.

Рубашка Кейна была разорвана в клочья, зияющие раны на груди кровоточили.

Айден развернула кнут и щелкнула им.

Кончик обвился вокруг шеи Эвана, и он, взмахнув когтями, схватился за удавку.

Он упал на спину, ртом хватая вздохи.

Айден подтянула его к себе. Большой волк проскользил по снегу, оставляя след смолисто-черной крови. Петля, плотно стиснувшая шею, глубже вонзилась ему в горло, и ликана приподняло на снегу, когда его тело выгнулось дугой, он засучил ногами. Она намотала кнут на руку, крепко сжала его и встала над ликаном.

― Убью… тебя… ― прорычал Эван.

Айден улыбнулась.

― Я первая, ― сказала она и рванула кнут.

Голова отделилась от туловища и повисла на сторону.

Используя кнут, чтобы оттащить изуродованное тело к ржавому мусорному баку, она бросила останки внутрь. Похлопав по карманам, достала коробок спичек и подожгла бак. Высокое оранжевое пламя рвануло вверх, а потом притихло до ровного горения.

Вытащить ботинок из дыры, где он остался, было еще той морокой, но, в конце концов, ей удалось. Глубоко вздохнув, Айден ухватилась за вывихнутую лодыжку и выкрутила ее в противоположную сторону.

От треска заложило уши.

― Ах, дерьмо! ― она прикусила губу, почувствовав боль, словно дюжину ножей, вонзающихся в кости, и тошноту. ― Бывало и хуже, Айден. Пересиль это, ― пробормотала она. Ее правую руку покалывало, когда яд ликана растворялся в крови, поглощенный антителами Лива.

Надев ботинок, она побрела обратно к Кейну.

Он лежал, привалившись к машине. Нужно было проверить, как он. Айден присела, опираясь на здоровую ногу, и приложила кончики пальцев к его шее. Почувствовала устойчивый пульс. Она приподняла рваный лоскут его рубашки. Раны уже начали зарастать.

Айден должна была отдать ему должное: парень держал удар, как чемпион. Не многие люди могут так переносить боль.

Крошечные снежинки посыпались с неба, тая на его ушибленной щеке. И Айден сосредоточилась на его расслабленном лице, когда крошечные капельки заблестели, как алмазы, в свете огня из мусорного бака. Ее мысли обратились к тому моменту, когда она убила ликана, к той панике, охватившей ее, когда тот пошел к Кейну. Будто она хотела… защитить халфлинга.

Она нахмурилась. «Ну уж нет». Обхватив Кейна за шею, она приподняла его.

Кейн застонал и, должно быть, несколько пришел в себя, потому что тяжесть его веса сместилась.

― Не будь чертовым крутышом, Кейн. Я знаю, что тебе больно. Давай уйдем отсюда, пока они не почувствовали, что их собрат пал.

У ликанов было необъяснимое чутье, словно шестое чувство, связывающее их друг с другом.

Кейн молчал, бредя вместе с ней в сторону байка, где она закинула его на сиденье байка и сама села впереди него.

Заведя байк, Айден с ревом развернулась и помчалась по темной улице, ее израненная нога безвольно опиралась на педаль.

Кейн скорчился на сиденье позади нее, его шлем уткнулся ей в спину. Наступившая ночь станет одной из худших ночей его трансформации: волк внутри него решительно настроен вырваться. Кормиться и охотиться. По мере того, как развивались его мышцы, росла и его терпимость к боли.

Возможно, это будет последняя ночь, когда она увидит его человеком.

Разум Айден запутался во взволнованных мыслях. Конечно, она увидела бы в воспоминаниях того, кто укусил Кейна. Это был Эван? Может быть. А возможно, она никогда не узнает, кто напал на нее.

Возможно, эти воспоминания принадлежали кому-то другому.

Глава 20

Волки заполонили здание, в мешанине крови и сталкивающихся кулаков их горящие глаза резко контрастировали с темнотой.

Дрейвен быстрым взмахом меча отсек голову нависшего над ним волка. Кровь брызнула в лицо, и он стер ее тыльной стороной ладони.

«Кусок дерьма».

Зубы сверкнули в темноте, приближаясь к нему. Он встал как раз вовремя, чтобы нанести мощный удар наступающему ликану, но еще двое прыгнули, топя Дрейвена в сердитом рычании.

― Нет! ― закричал Джейкоб, вонзая клинок в плоть того из них, что вцепился Дрейвену в живот.

Волк повернулся к нему.

Джейкоб присел и дрожащей рукой взмахнул ножом.

Пока он уворачивался от выпадов и ударов, над ним щелкали челюсти.

Джейкоб снова ударил, практически задев шею волка, в то время как удары и пинки Дрейвена удерживали на расстоянии двух других монстров.

Зверь дернулся и ухватил Джейкоба за локоть.

Крик парня взлетел над всем этим хаосом, усиливаясь, когда зверь оторвал ему предплечье и поднял вверх окровавленную пасть со свисающими плотью и костями.

Джейкоб попятился, все еще держа нож целой рукой. И как бы Дрейвен ни хотел остановиться и помочь, у него самого было более чем достаточно проблем с атакующем его двойным набором зубов и когтей.

Удары. Еще удары. Еще выпады клинком. Зубы пронзили его мускулы, как дюжина бритв.

― Черт!

Ухитрившись просунуть ногу между собой и тем ликаном, что поменьше, Дрейвен ударил вверх и отбросил монстра на шаг назад. И тут же вскочил на ноги. Мельком взглянув на зияющую рану на животе, он увидел розовую плоть и алую кровь.

Чертовски мерзко. Дрейвен прикрыл рану левой рукой и отбивался правой. В ответном ударе, он вонзил лезвие сверху вниз в шею второго волка. И колол, и колол, пока зверь не замер, а затем нанес смертельный удар. Голова зверя повисла с плеч, удерживаемая лишь узкими полосками плоти. Последний удар ― и она отделилась полностью.

Зверь, которого Дрейвен отшвырнул ногой, метнулся к нему сзади. Ударив рукой назад, Алекси вонзил клинок в жесткую плоть. Стремительное движение вверх прорезало мышцы. Когда Дрейвен повернулся к ликану лицом, из раны полилось содержимое брюха.

Решив прикончить зверя, он рубанул вперед и назад, хотя едва видел собственную руку. С последним ударом лезвия голова ликана взлетела в воздух.

Он обернулся в поисках Джейкоба. Его глаза расширились, а из горла вырвался стон.

Каждый из Алекси сражался с двумя или более монстрами. Вдалеке он увидел еще больше приближающихся серебристых глаз. Ближе к тому месту, где он стоял, женщина-солдат закричала, когда ликан глубоко зарылся ей в живот, пируя ее плотью.

Ярость потекла по его венам, как адский огонь.

Крики Джейкоба доносились из-под ликана, который жрал его плечо, пока парень лежал на земле.

«Убить».

Дрейвен бросился к зверю и ударил его в спину.

Еще и еще.

Зверь выгнулся дугой, открыл, воя, пасть и выпустил плоть из челюстей.

Все, что осталось от предплечья Джейкоба.

Дрейвен сунул руку в нанесенную рану и вырвал зверю позвоночник.

Брызги крови покрыли его лицо.

― Вставай, Джейк, ― его голос, яростный и воинственный, казалось, разрушил оцепенение Джейкоба, в котором он бездумно пялился на ветхий потолок. Дрейвен потянул паренька с земли вверх.

Из ран Джейкоба хлынула кровь. Его лицо, казалось, с каждой секундой становилось все бледнее. Даже голова перевешивала и мешала держать равновесие, так что Дрейвен взял его на руки.

Алекси кинул взгляд на бойню. «На нас охотились. Никаких других объяснений. Звери знали, где нас найти».

Унося Джейкоба в темноту, Дрейвен бросил оставшихся солдат сражаться.

***

Нога Айден на обратном пути в особняк почти зажила, и когда она слезла с байка, практически не хромала. Но как только она это сделала, Кейн на сиденье согнулся пополам.

Она откинула его назад, чтобы снять шлем.

Его лицо блестело от пота, глаза закатились.

Она легонько потрепала его по щеке, чтобы он очнулся.

Радужки Кейна на мгновение показались, а затем снова исчезли за веками.

Обняв его, она подняла его с сиденья.

Негромкий звук вырвался из его горла, искаженные черты лица указывали на дикую боль, которая, должно быть, пронзала тело.

В дверях ее встретил знакомый.

Зейн, брат-близнец Зика, вернулся из Мортуадиума, где проводил время, оплакивая свою пару. Когда он попеременно посмотрел на Айден с Кейном, взгляд его темно-синих глаз был подобен весу океана, переполненного безмерной печалью.

Не говоря ни слова, он помог Кейну подняться по лестнице.

Тело Кейна напряглось, когда Зейн опустил его на кровать.

― Гэвин сказал мне, что ты привела домой бродячую собаку, ― печальный глубокий голос Зейна и его мрачная улыбка могли бы разбить самое каменное сердце. ― Как дела, убийца?

Айден вытянула руки и обняла огромного демона.

Он был таким же высоким, как его брат-близнец Зик, но волнистые светлые волосы Зейна и черная татуировка под глазом создавали различия между ними. Если бы гот и качок завели ребенка, он выглядел бы как Зейн с его проколотыми губой, носом и бровью. При этом черная толстовка с капюшоном подчеркивала руки, украшенные татуировками, такие рельефные, будто были высечены в камне.

Гэвин говорил ей, что Зейн всегда был тихим и несколько мрачным, но после смерти Шейанны черный стал его фирменным цветом. Если бы он не был так поглощен своей потерей, у него было бы много женщин, потому что Зейн был красив как Бог.

Демон спрятал руки в карманы.

― Бывало и лучше, ― ответила Айден, отстраняясь от него и сочувственно покачав головой. ― Важнее, как ты?

Он перевел взгляд на ликана.

― Я видел и лучшие дни.

Кейн выгнулся на кровати дугой, его тело вытянулось из-за сокращения мышц конечностей и спины. Стиснутые челюсти издали низкий скрежещущий звук.

Айден села рядом. Ее лодыжка уже почти пришла в норму, и рука, исполосованная длинными шрамами, стала выглядеть привычнее: белизна уступила телесному оттенку.

― Что? ― Зейн приподнял бровь, его взгляд наполнился любопытством. ― Айден, которую я знаю, никогда не смогла бы сесть так близко к одному из них, не испытывая желания оторвать ему конечности.

Она оглянулась на Кейна и улыбнулась при виде его расслабившегося тела.

― О-о, поверь, иногда мне хочется. Но все равно, Зейн, он… он немного другой… вроде того.

― Да, он халфлинг. Но, по большей части, все еще человек.

― Ты говоришь так, будто… — она бросила на него быстрый взгляд, — будто я должна относиться к нему, как к человеку. Человеку!

― Почему бы и нет? Он не хотел стать одним из них. Насколько я могу судить, он еще никого не убил, ― Зейн обладал сверхъестественной способностью видеть человека насквозь. Это делало его эффективным палачом, раскрывающим тайные уголки души жертвы.

Именно поэтому он простил своего брата, Ферно, за смерть своей пары.

Некоторых людей могло напрягать то, как пристально вглядывался Зейн им в глаза, когда слушал их. Однако мудрое спокойствие его голоса мешало спорить.

― А что будет, когда придется убивать его, Зейн? Как я могу это сделать, если не вижу в нем врага?

― Возможно, тебе стоит подождать, пока он даст тебе повод.

Она повернулась к нему, нахмурив брови.

― Позволить ему стать ликаном и убить невинного человека?

― Конечно, нет, ― что-то похожее на полуулыбку появилась на его лице. ― Женщина, которая держала в плену и угрожала самому существованию, будет первой в его списке.

Она закатила глаза и фыркнула.

― Знаешь, что сделал бы Гэвин, если бы я позволила это? Здесь? В его доме?

― У Гэвина свои причины желать смерти этому халфлингу.

«Так и знала».

― И что это за…

― Просто пища для размышлений, Айден, ― Зейн улыбнулся еще шире. ― Делай то, что считаешь правильным.

― Как поверить, что вы с Зиком родственники? ― она покачала головой. ― В голове не укладывается.

― Я задавал себе тот же самый вопрос каждый день на протяжении последнего столетия.

Айден усмехнулась.

― Рада, что ты вернулся, Зейн.

― Вернуться… хорошо, ― его улыбка погасла. ― И я рад видеть тебя в поместье, ― он похлопал ее по плечу и вышел из комнаты.

Айден снова посмотрела на Кейна. Она не могла отрицать, что желание убить его уменьшилось. Будто ее инстинкты наконец-то признали в нем отсутствие вины.

Пока Кейн оставался человеком, она, казалось, контролировала желание убить.

Оставив его на минуту, она заглянула в ванную и принесла влажное полотенце.

Веки Кейна казались тяжелыми, глаза превратились в щелочки, но, по крайней мере, конвульсии ослабли.

Айден прижала полотенце к его лбу.

Он повернулся к ней и улыбнулся:

― Что с нашей местью?

Услышав его скрипучий голос, она почувствовала облегчение.

«С чего бы?»

― Я ничего не увидела, коснувшись Эвана, ― сказала она, вновь ощутив укол разочарования. Она покачала головой. ― Не думаю, что это тот самый волк, который меня укусил. Так что ты до сих пор остаешься загадкой.

― Мужчина-загадка. Мне нравится, ― сказал он, когда она коснулась его щеки. ― Знаешь, я бы никогда не признался тебе в нормальных обстоятельствах, но думаю, что ты не будешь пытаться надрать мне задницу прямо сейчас, ― Кейн откашлялся. ― По-моему, ты красивая.

Айден помолчала. Хотя что-то милое в этих словах тронуло ее душу.

― Повезло, что задницу тебе уже надрали. Иначе я прибила бы тебя.

На его лице появилась улыбка.

― Я готов.

― К чему?

― Чтобы ты убрала меня, ― он сильно зажмурился, устраиваясь на кровати. ― Я чувствую, как это приближается.

Его слова поразили ее до глубины души, и Айден снова смутилась. Она мысленно встряхнулась. «Он ― ничто».

― Ты хочешь, чтобы я убила тебя прямо сейчас?

Он кивнул.

― Уверен: твои друзья-демоны умирают от желания полакомиться моими конечностями.

― Они не едят людей, ― по крайней мере, можно использовать его чувство юмора. Она отбросила мысль о том, что вызвало у нее сердцебиение секунду назад. ― Насколько я знаю.

― Я не хочу стать убийцей детей. И я абсолютно уверен, что не хочу смотреть на тебя иначе, чем сейчас. Как на темного ангела.

― Ты бредишь, ― Айден вздохнула. ― И я обещаю тебе, что не позволю тебе стать детоубийцей.

― Если до этого дойдет, я сам себе голову оторву.

У Айден вырвался смешок.

― Я смогу избавить тебя от неловкой задачи пытаться сделать это самому.

― Жаль, что мы не встретились при других обстоятельствах, ― его голос прозвучал ровнее. Менее напряженно.

Она ухмыльнулась.

― При каких?

― Что-нибудь менее захватывающее. Может, я бы увидел тебя в кафе или типа того. Я бы пофлиртовал с тобой. Ты разыграла бы из себя недотрогу и послала меня к черту, ― он усмехнулся, но в его улыбке была та же усталость, что и во взгляде. ― Но я очаровал бы тебя своими остроумными замечаниями и красивой внешностью.

― Ты и вправду бредишь, ― она развернула в руках остывшую ткань. Было что-то милое в этой картине, но настолько далекое от реальности, что казалось почти забавным. ― Было бы глупо преследовать такую девушку, как я.

― Может быть. Но почему?

Она мгновенно стала серьезной.

― У меня дар уничтожать все вокруг.

― Ты все еще хочешь разорвать мне горло?

― И даже очень, ― Айден снова улыбнулась.

― В последнее время я так действую на женщин. Звериная натура.

― Кейн. Ты… не похож… Ты… совершенно другой, ― слова путались у нее в голове, и она осторожничала. Признание в чем-то большем навело бы его на неверные мысли.

Несмотря на растущую к нему приязнь, факт оставался фактом: он должен умереть.

― Значит, я тебе нравлюсь, ― он подмигнул ей.

― «Нравишься» громко сказано, ― Айден демонстративно вгляделась в потолок. ― Скажем так: я больше не склонна выковыривать тебе зубочистками глаза и добавлять их себе в мартини.

― Шаг в правильном направлении, ― его глаза закатились. ― Твою мать!

Он свернулся калачиком. Вены вздулись на шее. Потное лицо стало таким бледным, будто в теле не осталось и унции крови.

― Что-нибудь… — выдавил он, — что угодно… пожалуйста.

Руки сжались в кулаки, спина выгнулась над кроватью дугой, его неистово трясло. Он застыл в позе, которую она однажды видела на картинках, человека в приступе столбняка. Пот выступил по телу. Челюсти сжались так сильно, что казалось, зубы вот-вот треснут от давления.

― Что? ― в ее голосе прорвалось раздражение, которое она внезапно почувствовала. ― Что, черт возьми, я должна делать?

От его вида у нее внутри все перевернулось. Айден зажмурилась.

«Какого черта это моя проблема? Я размякла?»

― Господи, Кейн, ― она протянула к нему свои бесполезные руки, но тут же отдернула их. «Нет. Я не могу этого сделать».

― Твою ма…! ― его изогнутое дугой туловище застыло, как доска. Мускулы вытягивались под кожей и стали похожи на змей, ползущих под поверхностью кожи.

По ее венам разлилась волна ярости, от которой кровь застыла в жилах. «Убить». Его мучительный крик ударил ей в уши, как наркотик. «Да!» Ее руки подрагивали, так ей хотелось схватить его шею и свернуть.

«Нет. Боже, нет».

По причинам, которые сама не могла понять, Айден усилием воли прогнала это побуждение. Она так сильно зажмурила глаза, что не смогла сразу сфокусироваться, когда снова открыла их.

― Кейн, я здесь, ― она медленно разжала кулак и потянулась к его руке. Она осторожно просунула ладонь в его сжатый кулак. ― Эй, успокойся, ладно? ― успокаивающий тон голоса удивил даже ее саму.

Хотя она понятия не имела, что сказать ему дальше и какие слова могут облегчить его ношу. Ни один монстр на свете не пугал ее больше, чем разговоры.

― Ну, э-э…

В нее ворвалось видение, неуместное и неожиданное.

― Солнце пригревает мне лицо, будто я могу… снова чувствовать. Так приятно чувствовать это кожей. Так тепло, ― она отвлеклась и принялась рассказывать подробности с благоговейным трепетом, словно в голове у нее разыгрывалась какая-то история. ― Тепло струится между листьями большого клена. Я запрокидываю голову. В моих волосах танцует ветер. Десятки кленовых «носиков» сыплются с неба. Я кружусь и смеюсь, когда они падают вокруг меня. Смеется ребенок. Я вижу ее. Маленькая девочка. Она сидит в коляске рядом со мной и тянется за крылатками. На ней пальтишко и шапочка, на коленях плед. У нее заразительный смех, ― Айден улыбнулась. ― Поэтому я смеюсь еще сильнее. Крылатки падают мне на ладони. Я подхожу к коляске и разбрасываю их над ней. Они кружат в воздухе и приземляются на ее плед. Она хохочет, подбирает их и сдувает с ладошек. Мое сердце… переполнено счастьем, когда я гляжу на нее.

Айден моргнула, когда вернулась в реальность. Ее взгляд бесцельно искал что-то, пока снова не остановился на Кейне.

Его тело больше не дергалось, он лежал обмякший, кожа была холодной и влажной.

Такой тихий. Ее сердце екнуло. «Мертв?» Она наклонилась, прислушиваясь к дыханию. Ничего. Положив голову ему на грудь, она не услышала ничего, кроме тишины остановившегося сердца.

― Кейн! ― Айден обхватила ладонями его лицо. ― Посмотри на меня, ― жесткость в ее голосе усилилась, когда она похлопала его по щеке. ― Посмотри на меня!

***

Дрейвен перетянул тканью окровавленную культю Джейкоба, и мальчик задрожал. Слезы навернулись ему на глаза и покатились по щекам.

― Опять, ― каждое слово вырывалось с тяжелым вздохом. ― На этот раз… я умру.

― Заткнись! ― приказал Дрейвен холодным ровным тоном. ― Ты не умрешь.

― Умру… У меня нет… столько антител… как у тебя, Дрейвен, ― он закашлялся и поперхнулся, по щеке потекла кровь.

Дрейвен поморщился.

― Хватит болтать. Просто успокойся. Я собираюсь зашить тебе живот.

Лицо паренька стало пепельным.

― Мне холодно, ― его затрясло.

Дрейвен снял куртку и приподнял туловище Джейкоба, чтобы завернуть его. Джейкоб застонал, но Дрейвен продолжал работать.

― Давай тихо, ладно? Я зашью, и ты будешь как новенький, ― каким-то образом Дрейвен смог убедить в этом себя.

Ему удалось найти шприц, лежащий на земле, и вытащить из него иглу. Наркоманы, по крайней мере, хоть на что-то годятся. Он подержал иглу в огне маленького костерка, оставшемся от того бродяги, которого он спугнул. Игла ярко засветилась, а потом потухла черненым серебром. Дрейвен вытащил несколько нитей из швов своего жакета и туго обернул их вокруг иглы. Он оторвал большую часть пластикового переходника иглы, оставив только маленький кусочек, чтобы он удерживал нити. Дрейвен склонился над Джейкобом, у которого начали закатываться глаза. Легкое прикосновение к щеке, и радужки Джейкоба показались снова.

Парень лежал, не пошевелившись ни при одном проколе, что делал Дрейвен, словно ничего не чувствовал.

― Я когда-нибудь… говорил тебе, что мне однажды приснилось? ― голос парня слабел с каждой минутой. ― Это было воспоминание.

― Это смешно, Джейкоб.

― Нет, это правда, ― он медленно покачал головой. ― Я не знаю, как это произошло. Но мне приснилось. Я видел лицо мамы и папы. Мы были в парке. И Калла… ― он снова закашлялся, и еще немного крови вытекло из уголка его рта. ― Она была там. Мы играли вместе на песке. На игровой площадке, мне кажется.

Дрейвен помолчал, а затем продолжил сшивать ужасную рану.

― Возможно, ты просто увидел что-то в журнале, и тебе показалось, что это твое воспоминание.

Джейкоб сильнее замотал головой и широко открыл глаза.

― Нет. Я помню. Я порезал палец осколком стекла. Моя мама почистила ранку, ― он втянул в себя воздух, и это прозвучало словно всасывание последних каплей жидкости через соломинку. ― И заклеила пластырем. Но пришлось обратиться к доктору, чтобы наложить швы. Калла поцеловала доктора в благодарность вместо меня. Смотри, ― он поднял единственную оставшуюся подрагивающую руку.

Дрейвен на мгновение перестал обрабатывать рану и уставился на вытянутый большой палец. Его кончик пересекал белый шрам.

― Ты рассказал Калле об этом сне?

― Я так и сделал. Я даже нарисовал лицо нашей матери, ― он смотрел на Дрейвена. ― Но она не вспомнила. Она порвала рисунок и велела мне никому не говорить.

― Она беспокоилась за тебя, ― нахмурился Дрейвен. ― Калла всегда тебя оберегала.

― Я думаю… она не захотела их вспоминать.

― Не говори глупостей, Джейкоб. Мы все хотим вспомнить.

― Думаю, она боялась. Если бы она помнила, то не была бы так полна ярости, ― он задышал чаще. ― А если бы она не была такой, то могла бы уйти от Алекси.

― Почему ты не ушел? ― игла едва цепляла края раны, когда Дрейвен начал прокалывать плоть. ― Раз уж ты знал, как они выглядели, пошел бы в полицию.

― Я бы не бросил Каллу. И знаю, что она никогда бы не пошла со мной, потому что ни за что не оставила бы тебя.

Его слова пронзили сердце Дрейвена. Это была правда. Даже он знал, как сильно она его любит.

Глава 21

Кейн проснулся, его тело гудело, словно под напряжением. Кожу покалывало, а потянувшись, ногами коснулся края кровати, которого раньше не доставал. Ощупав пальцами свое худощавое тело, дошел до груди, где легкие дышали так свободно, словно хоть сейчас на беговую дорожку.

«Как же хорошо!» Что-то внутри него жаждало погони. «Охоты».

Сев на кровати, он задержался взглядом на Айден, что мирно спала, вытянувшись на кушетке. Она переоделась в одну из его футболок, гладкие голые ноги были скрещены. Его разум играл с ним, воображая вкус ее кожи на языке. Сладкий. Как карамель, дразнящая его вкусовые рецепторы.

Кровь прилила к паху, когда запах ― ее запах ― донесся до него через всю комнату. Слюна собралась во рту, его внезапно захлестнула жажда попробовать ее.

«Моя».

В груди завибрировало рычание. Он провел влажным языком по зубам.

Айден вздрогнула, но снова свернулась калачиком и устроилась поудобнее.

Кейн соскользнул с края кровати и, бесшумно ступая по полу, подошел ближе.

Ее веки затрепетали, но она положила обе руки под голову.

Глаза Кейна устремились к маленьким черным трусикам, выглядывающим из-под футболки. Мысль о том, чтобы взяться за это черное кружево зубами и сорвать их, пронзила его разум. Он жаждал схватиться за ее гладкие, мускулистые бедра. Кейн потер о переднюю часть джинсов, затем опустился коленями на пол и пополз к ней, словно тигр, оценивающий свою добычу. Чем ближе он подбирался, тем сильнее ее запах обжигал его язык, словно темное и порочное вино, дразнящее рецепторы с каждым вдохом.

Он встал на колени и просунул руки ей под голову. «Возьми».

Айден испуганно подхватилась.

― Кейн, что ты…

Он прервал ее поцелуем.

Айден уперлась ладонями ему в грудь и оттолкнула его.

― Я думала, что ты умер. Ты не дышал.

Короткая вспышка происшедшего раньше пронеслась в его голове, такая далекая.

― Ты расстроилась?

Из-за скорби на ее лице Кейну захотелось подхватить ее на руки.

«Огорчилась? Из-за меня?»

Когда она не ответила, Кейн, несмотря на упирающиеся руки, придвинулся к ней, проверяя ее решимость.

Она, казалось, замерла, когда он приблизился к ее губам.

― Не надо, ― в ее взгляде было предупреждение.

Он не отводил взгляда от ее пухлых губ.

― Скажи, что ты не хочешь, чтобы я тебя целовал. И я не буду.

Она нахмурилась, тело под ним напряглось, словно Айден приготовилось отправить его в полет через всю комнату. Но она промолчала.

Нежно и медленно он коснулся приоткрытых губ. Ее дыхание, такое теплое, коснулось его лица и отозвалось в штанах. Он приник еще ближе и накрыл ее собою полностью. Губы Айден были такими нежными. Целуя ее, Кейн не мог оставаться неподвижным, его тело двигалось, желая большего.

Застывшая было Айден внезапно расслабилась в его объятиях. Тихий стон отозвался у него во рту.

Он отодвинулся, не отводя взгляда.

Эти серые глаза уставились на него, словно зачарованные.

― Я никогда никому не позволяла целовать меня, ― прошептала она, ― после моего изменения.

Слеза потекла у нее по скуле, и Кейн стер ее большим пальцем, целуя влажную дорожку.

― Я больше не буду, ― прошептал он в ответ.

― Нет. Это было… приятно.

***

Мягкий тон ее голоса прозвучал для самой же Айден чуть ли не отчаянно и фальшиво. Но это и в самом деле было приятно.

Кейн снова прижался к ее губам, на этот раз поцелуй был более интенсивным, будто он нуждался в последней капле ее дыхания. Она приветствовала это, ухватившись за его коротко подстриженные волосы. Черт, его вкус заставлял жаждать большего.

Не разрывая слитых воедино губ, он поднял ее с кушетки и отнес на кровать. Она погрузилась в мягкую поверхность из матраса и подушек, а мужчина выпрямился, снимая свою потрепанную рубашку. Шрамы, нанесенные Айден, стали лишь выцветшими тонкими линиями. Едва-едва заметные.

Кейн навис над ней, втиснув бедра ей между ног.

Он взял ее за руку, взгляд скользнул по предплечью и остановился на шрамах, которые она так умело прятала под одеждой.

― Что это?

Она выдернула руку.

― Неважно, ― она с усилием оттолкнула Кейна.

Быстрым движением он оседлал ее.

Айден снова толкнула его.

― Сваливай!

Кейн снова схватил ее руку и, прежде чем она смогла отодвинуться, поцеловал дорожку шрамов.

Она напряглась всем телом. При виде губ на исполосованной коже что-то перевернулось у нее в животе: то ли отвращение, то ли что-то еще, она не смогла распознать, попеременно прокатились по ней.

Он поднял ей руки над головой, удерживая их в плену, его взгляд был прикован к ней.

― Ты такая красивая, ― прошептал он.

Отвращение переросло в гнев. Что за глупое притворство!

― Слезь с меня! Сейчас же.

― Нет.

― Ты все испортил, ликан. Я могла бы трахнуться с тобой…

― Я не хочу трахаться, Айден.

Ее губы скривились в усмешке.

― О, верно. Ты же «занимаешься любовью», да?

― Нет. Это не занятие любовью, ― он напряг руки, удерживая ее. ― Я просто даю тебе то, в чем ты явно нуждаешься.

Она посмотрела на него.

― И ты, конечно, знаешь, что мне нужно?

― Очевидно, больше, чем ты, ― Кейн снова склонился над ней. ― А теперь закрой рот.

Огонь и лед заструились по ее венам ― волнение и ярость от этого приказа. Тем не менее, ее взгляд оставался таким же мрачным.

― И что дальше, Кейн? Ты ничего не значишь для меня. Не выдумывай то, чего нет.

― О, на это я мастер, Айден.

Айден напрягла мышцы, собираясь оттолкнуть его прочь, пока он не отыскал губами ее шею и не задел зубами кожу. Волнующе. На ум пришел образ, заставивший ее закрыть глаза.

Когда фантазии в ее голове пересилили гнев, слились, рассыпались и превратились в бешеную страсть, губы Айден приоткрылись.

«Что?..» Внезапное желание захватило ее тело, прикосновение его пальцев сбивало и так мятущиеся мысли.

«Стоп. Хватит».

Ничего не прекратилось. Это нестерпимая жажда прикосновений расцвела, распространилась по каждой клеточке тела, несомненно, против ее воли, но все равно невероятная.

«Да пошло оно все!»

Айден приподняла голову, чтобы встретить его губы.

***

Кейн углубил поцелуй. Ее вкус наполнил рот. Так сладко. Как мед в горшочке. Страстное желание обладать ею заставляло дрожать каждый мускул.

Ее недавнее сопротивление быстро исчезло. Руки Айден скользнули по его спине и погладили вдоль. Все звуки утонули в ее тихом стоне.

Боже, он не мог думать, его разум превратился в черную дыру для всех, кроме женщины под ним. Айден. Его сердце забилось еще быстрее.

Рука Айден скользнула внутрь боксеров и обхватила твердый член.

Он дернулся в ответ. Черт. Одно лишь ее прикосновение едва не заставило его кончить. На его жесткой длине кожа пальцев казалась атласной.

Айден обхватила его и погладила, проводя пальцем по кончику и размазывая выступившую влагу.

― Айден, ― прошептал он. У него перехватило дыхание, и он повел бедрами, толкаясь в ладонь.

Ее хватка разжалась, и она стянула с него джинсы.

Опершись руками по обеим сторонам от нее, стараясь не давить своим весом, он сбросил все: боксеры и джинсы приземлились кучей на полу. Кейн отодвинул воротник ее футболки, мягкая кожа была гладкой под его губами, когда он провел ищущим ртом по ее плечам. Обхватив затылок Айден, он заставил ее откинуть голову назад и покрывал ее горло жадными поцелуями, оставляя царапины от зубов на линии челюсти.

Стон сорвался с ее губ.

Он потянул подол футболки, задрал до грудей и стянул лифчик, обнажив упругие холмики, которые идеально поместились бы в его крупных ладонях.

― Сними ее, ― хрипло произнесла Айден, оттягивая футболку, откинув голову назад и прикрыв глаза.

― Нет. Пусть будет, ― его голос стал будто чужим. Более глубоким. Более собственническим. Не снимая, он расстегнул лифчик, и эти роскошные груди вырвались на свободу.

― Дотронься, ― хрипло выдохнула она.

Соски набухли под ладонью, когда он погладил ее груди. Он склонился и провел по ним языком, и ногти Айден впились ему в кожу головы, подбадривая его. Блуждающие кончики пальцев Кейна встретились с гладкой кожей ее живота, провели вдоль бедра, пока он не отыскал влажные черные трусики. Он отвел их в сторону и провел пальцем по влажной щели, лаская медленными, дразнящими поглаживаниями.

― Да, ― сказала она, хватаясь за подушку за ней и разводя колени в стороны. ― Дотронься до меня.

Ее голос, наполненный страстью, работал как афродизиак. Он втолкнул один палец в ее узкие ножны, прижав основание ладони к набухшей плоти.

Она ахнула, когда он ввел второй палец внутрь и погладил шелковистую внутреннюю поверхность. Бедра Айден приподнялись, она уперлась руками по обе стороны от себя.

Свободной рукой он обхватил член и синхронно ласкал ее и себя, наблюдая, как она корчится.

Она положила руку себе на грудь и кончиками пальцев приласкала сосок.

Этот вид грозил ему потерей контроля. Ее взгляд, выражение лица полностью потерялись в экстазе. «Так чертовски сексуально». Он жаждал взять ее. «Моя женщина».

― Кейн, мне нужно больше.

Ее слова, этот пьяный голос, черт возьми, они сломили его. Он убрал свои, такие мокрые, пальцы и прижал их к языку. Животное внутри взревело, когда сладкий запах Айден пронзил его мозг.

Он сжал пульсирующий член, наблюдая, как она медленно спускает трусики по бедрам.

«Возьми».

Он открыл рот, не сдержав рычания.

«Нет». Он будет с ней нежен.

Сжимая кулак вокруг своего ствола, он потер вершину ее гладкого, влажного входа и медленно скользнул внутрь. Ее горячая плоть плотно обволокла его.

Он застонал. «Так охеренно хорошо».

Да, пусть она и была сильной и злющей штучкой, но ее тело было маленьким по сравнению с ним. Выпрямив руки по обе стороны от нее, он осторожно, дюйм за дюймом, вошел до самого основания.

От этого ощущения у него закружилась голова.

Его волк умолял прижать ее к изголовью кровати и взять.

Он игнорировал инстинкт, содрогаясь от усилия удержать его под контролем. Безумно медленно. «Нежно».

Пот выступил по всему телу. Пылающий жар окружал их обоих, разгораясь с каждой секундой.

Ее глаза, ошеломляющие серые, распутно блестели.

Никогда он еще не чувствовал себя так хорошо. Он напряг все мышцы, подавляя боль от желания взорваться внутри нее.

― Стой.

«Что?»

Айден положила ладони ему на грудь и толкнула.

― Кончай.

― Да я уже почти, пока ты не сказала мне остановиться, ― он продолжал толкаться в нее.

― Нет, я имею в виду, слезь. Я не могу этого сделать. Это слишком… ― она махнула руками.

― Слишком что?

Она снова оттолкнула его, и Кейн отклонился в сторону, когда Айден выскользнула из-под него. На мгновение он думал, что она отказалась от их игры, пока она не перелезла через его ноги.

― Двигай, ― приказала она.

Он повиновался ее указательному пальцу и с усмешкой переместился к центру кровати.

― Я понял, ты хочешь быть сверху.

― Руки вверх.

«К чему она клонит?» Перебирая в голове варианты, он вытянул руки вверх. Айден надела на них наручники, все еще прикрепленные к кровати. Из тумбочки она вытащила длинный шелковый черный шарф и бросила ему на грудь. По его телу пробежала дрожь.

Кейн усмехнулся.

― Это что-то новенькое.

Конечно, он и раньше трахался с завязанными глазами, но никогда с настоящим похитителем.

Айден перелезла через кровать и потянулась за чем-то. Ее округлая попка дразнила его, когда она наклонилась еще ниже. Не говоря ни слова, она вернулась и снова скользнула на него сверху.

Кинжал блеснул в руке, когда она повернулась к нему.

Она наклонила голову, словно задавая безмолвный вопрос взглядом.

Позволит ли он ей? Интересно, что удосужилась спросить, учитывая, что два дня назад ей не терпелось вонзить в него клинок.

Он посмотрел на нее в ответ.

― Это то, что тебе надо?

Она отвела взгляд, затем снова посмотрела на него. После долгой паузы она кивнула.

― Тогда давай.

Невыносимая тишина повисла в воздухе, когда она положила клинок на кровать и взялась за черный шарф, крепко завязывая ему глаз.

«Ох, твою ж мать».

Бес сомнения, Айден могла нарезать его на куски. Могла изуродовать его тело ножом, и он только что согласился на это. Ее собственные руки явно указывали на безразличие к боли. Но что-то внутри, глубоко внутри, то, с чем он еще не был полностью согласен, полагалось на нее. Это было вовсе не заслуженное ею доверие, но он так чувствовал.

Ее пальцы танцевали на его груди, щекоча кожу.

Кейн вздрогнул, тревожное чувство от усилий предугадать ее движения проникло под кожу. Мысль о том, что она вонзит нож ему в грудь, промелькнула в его разуме. Впрочем, это было не в ее стиле. Она была из тех женщин, охотниц, которые были в восторге от борьбы, вызове и столкновении. Ей будет скучно такое легкое убийство.

А вот сделать боль, однако, было другой историей.

Он наслаждался легкими прикосновениями, когда ее пальцы касались кожи, пока ощущение не исчезло.

Пальцы сменились холодом оружия. Кажется, плоская сторона клинка. Гладкий металл сменился острием. Его мышцы напряглись, ладони сжались в кулаки.

И все равно его эрекция пульсировала в такт сердцу.

«Что, черт возьми, со мной не так?»

Под нажимом спускающегося по груди острия кожа будто горела.

Он застонал, напрягая бедра, и стиснул пальцы вокруг прутьев изголовья.

Боль исчезла. Гладкая прохлада широкого лезвия вернулась и слегка коснулась его кожи, но не оставила ожогов.

Его пульс учащался.

Острие проткнуло мышцу. Еще одна дорожка по его груди, глубже, оставляя огненный след.

― Твою мать!

Теплые струйки скатились с его грудной клетки. Кровь. Легкие, как перышки, росчерки лезвия закончились мягким нажимом прямо над его сердцем.

Снова пауза.

Что она делает? Его тело покалывало в ожидании.

― Нет, ― пробормотала она.

Раздался лязг, и Кейн дернулся. «Что происходит?»

Теплые ладони обвились вокруг его ствола, направляя в мягкие влажные ножны.

― Черт возьми, ― выдохнул Кейн.

Она покачивалась и двигалась в медленном гипнотическом ритме.

Он выпрямил пальцы от жажды вырваться из оков и схватить ее за бедра. Он хотел видеть ее. Ее лицо, опьяненное похотью.

― Сними повязку с глаз.

― Нет, ― прошептала она.

Она задвигалась быстрее. Вверх и вниз, вверх и вниз. Ему не нужно было поднимать бедра, чтобы встретить ее. Ее тело изгибалось и с силой опускалось на него.

― Отпусти… ― он едва смог это выговорить. ― Хочу прикоснуться к тебе.

― В этой игре нет стоп-слов, ― коснулось его уха дыхание. Она снова замедлила движения, беспощадно дразня нужду, начинающую поглощать его. ― Я буду продолжать. Всю гребаную ночь, если захочу.

― Давай, если нужно, ― Кейн прикусил щеку изнутри. Черт, это может быть его последний раз с женщиной. Он будет с ней всю ночь напролет, если она захочет.

Бедра Айден замедлились. Щелчок ― и его руки освободились, но она осталась на нем.

Он убрал повязку с глаз.

Айден остановилась. Мельком взглянув, он убедился, что раны уже начали затягиваться. Вниз по ребрам сбегали ленточки подсохшей крови.

«Хватит игр».

Быстрым и плавным движением он обвил руками ее талию и перекатился на нее, прижав к подушке. Схватив за запястья, он поднял обе ее руки за голову.

Она зарычала и дернулась.

Удерживая одной рукой ее запястья, он поднял ее футболку и стянул расстегнутый лифчик. Сосок, по которому он щелкнул языком и всосал, затвердел.

Она извивалась под ним.

― Нет.

Кейн поднял взгляд и увидел, что она закатила глаза и прикусила губу.

Он продолжал мучить ее своим языком пока медленно входил в нее. Ее попытки вырваться из удерживающих ее рук, говорили ему, что между ее телом и разумом бушевала битва. Он двинул бедрами так, что кости ударились о кости.

Айден откинула голову назад, широко раздвинув колени, словно приветствуя его. Она открыла рот и тихо простонала:

― Сильнее.

Его зубы коснулись ее соска, он прикусил ее плоть в безмолвном приказе.

Она вскрикнула.

Он принялся за вторую грудь, сохраняя тот же ритм.

Ни одна женщина никогда не вызывала такого желания владеть ею. Иметь ее. Обладать ею. И в то же время он жаждал, чтобы она наслаждалась этим. Его разбирала гордость от мысли, что она умоляла, пока он наполнял ее и наблюдал, как она корчится под ним от наслаждения. Наслаждения, которое дарил он.

Ее глаза оставались закрытыми, кожа покраснела, губы приоткрылись.

― Посмотри на меня, Айден, ― прошептал он.

Полузакрытыми глазами, она смотрела на него, а ее стоны становились все громче, все более возбужденными.

Напряжение стало большим, чем можно было выдержать, и он ускорил свой темп, ритм усилился от необходимости в освобождении.

Ее ноги обвились вокруг его спины. Руки выскользнули из его хватки, и ногти впились в его плоть. Напряжение ее тела сказало Кейну, что она была близка к разрядке.

Сдерживая себя, он снова замедлился и протянул руку между ними. Пальцы окутало мягким теплом, когда он помассировал ее расселину, размазывая влагу.

***

С тех пор как она ушла от Алекси, у Айден было только два сексуальных партнера. Первым был безымянный мужчина, которого она соблазнила из чистого любопытства, и Гэвин. И ни один из них не вызывал такой потребности в прикосновении, и она никогда не позволяла им целовать ее. Не в губы. Как бы Гэвин ни хотел, она отказала ему в этом удовольствии. Только секс. Снятие напряжения ― и больше ничего.

С Кейном это казалось… другим.

Айден расслабила мышцы и выгнулась к нему.

Открыв глаза, она не отводила от него взгляда, пока он мучил ее своими ищущими пальцами и упорными толчками.

«Он вообще настоящий?»

Пальцы Кейна путешествовали по ее коже и обнажали самые чувственные желания, словно мужчина жаждал ее самых темных тайн. Приятное чувство накрыло ее, чувство, будто она всегда знала своего любовника, этого мужчину, которого встретила всего несколько дней назад.

Пока она смотрела на него, ее разум наполнили образы ― все они были чуждые ей. Фантазии? Воспоминания? Ее? Она не знала. Отчасти ей было все равно. Кейн словно стал физическим воплощением мира, который ей хотелось бы исследовать. Стать открытой. Той, кем она, возможно, была когда-то.

«Просто фантазия».

Такой мыслью можно подкупить совесть. Ничего хорошего не могло выйти из этого союза.

Его тело двигалось так же привычно, что и образ в ее голове. Были ли эмоции к Кейну реальными или воображаемыми, ей было хорошо, чертовски хорошо. Может, она и пожалеет об этом на следующий день, но прямо сейчас она отказалась от здравого смысла ради тела.

Несмотря на то, что внутренний зверь Кейна показывался в его серебристых глазах и диковатом выражении лица, он сохранял контроль, осыпая ее нежными поцелуями и легкими движениями кончиков пальцев. Его прикосновения, словно электрический ток по коже, разогревал ее кровь и пробуждали душу.

Она нуждалась в его прикосновениях. Желала этого.

«Не останавливайся».

Что-то внутри восхищало его требование оставить его футболку на ней, чтобы сделать ему приятное. Ей не нужно ни перед кем держать ответ, но прямо сейчас она хотела принадлежать ему. Только эту ночь.

Мышцы на груди и руках напряглись, тонкий слой пота покрыл его тело. Его черные волосы нависали над этими опасными зелеными глазами, и она будто могла видеть сквозь них.

«Божественно».

Напряжение в ее теле нарастало, бедра поднимались и опускались, мышцы напряглись, пока приближалась ее кульминация.

― Кончи со мной, Айден, ― прошептал Кейн ей на ухо. ― Черт, кричи мое имя, детка.

Ее стоны, усиливавшиеся с каждым толчком, стихли, когда груди прижались к нему, а его член уговаривал ее изнутри.

Тепло распространилось от ее сердцевины к конечностям. Она сжала простыни в кулаках.

Ее натянутые мускулы расслабились, уступая волне оргазма, обрушившейся на нее. И когда она выплыла из-под прилива абсолютного удовольствия, разлившегося по телу, как быстродействующий наркотик, она выкрикнула его имя.

***

Кейн стиснул губы, когда она сжалась вокруг него, мелкая пульсация ее плоти подстегивала его освобождение. Какая-то часть его не хотела, чтобы это закончилось. Он был бы счастлив оставаться внутри нее всю ночь, но давление усилилось. Мышцы напряглись.

Он откинул голову назад. Рев вырвался из груди, когда он пролился внутри нее. Волк прорывался наружу с рычанием, эхом, отражавшимся от стен.

Толчок, еще толчок, словно поршень, голову повело, пока мышцы не расслабились.

Его руки задрожали от внезапной слабости, и он рухнул вниз.

Еще до того, как он перевел дыхание, Айден выбралась из-под него на край кровати.

Он схватил ее за руку.

Она оглянулась на свой локоть в его хватке с угрозой на лице.

― Айден, пожалуйста, останься.

― Зачем?

― Я не хочу, чтобы ты уходила.

― Слушай, пока это хрень не стала еще чуднее…

Он потянул ее за руку с мягкой просьбой:

― Пожалуйста.

***

Айден секунду помедлила, а потом скользнула под одеяло.

Губы Кейна слились с ее губами, он обнял Айден, заставляя прильнуть к его груди.

Ее кожа свербела от желания вырваться из мимимишных объятий. На боку, которым она соприкасалась с ним, наклевывалась судорога.

Прикусив губу, она заставила себя игнорировать эту часть своей натуры.

Тепло распространилось по мышцам, когда она расслабилась. Где-то в самых мрачных глубинах души ощущение объятий на самом деле было довольно приятным. Однако, этому чувству, похороненному так глубоко, не хватало сил побороть чувство вины и угрызения совести.

К счастью, с Кейном ей не нужны были слова. Просто дышать. Будто он знал, что она не будет склонна поболтать.

«Почему я уступаю ему? Нарушаю все свои правила?»

Потому что через несколько дней она обрежет струны.

Кейн больше не будет иметь никакого отношения к ней.

Так, какая разница, если она полежит с ним немного?

***

Ликан отбил ее удар ножом.

Она услышала крики ребенка, и ее охватило отчаяние. Она делала выпады и колола снова и снова, оттесняя его к стене, и в то же время осознавала, что к ней приближаются еще двое. Но ее усилия помогли ей переместиться ближе к ребенку, сидящему в стульчике. Она попыталась успокоить девочку, положив руку на грудь ребенку, и почувствовала отголосок мучительных криков.

Рычание раздалось, словно землетрясение, и прошило ей позвоночник.

― Кто-нибудь, помогите мне! ― заорала она. ― Пожалуйста!

Волк щелкнул челюстями и зарычал. Его спутники подошли с другой стороны обеденного стола, заключив ее с ребенком в ловушку.

― Кто-нибудь, пожалуйста! ― ее голос, пронзительно взлетев, отразился от стен. Мясницкий нож плясал в ее руках, так она дрожала.

Облегчение охватило ее при виде знакомого лица в дверях.

Мистер Тимз, сосед, живший через дорогу, держал в руках дробовик, отвлекая внимание трех волков, и она, воспользовавшись моментом, рванулась забрать ребенка из детского стульчика.

Ближайший волк резко повернул к ней голову и сделал бросок вперед. Нож рассек воздух и вонзился в лапу.

Рев наполнил ее уши.

Ребенок заплакал сильнее.

Она отступила в сторону кухни.

Мистер Тимз прицелился в одного из волков с противоположной стороны стола. Первая же пуля попала в широкий бок волка.

Зверь поднялся на задние лапы, оскалил зубы и бросился в тот же миг, когда ее сосед повернулся и исчез за дверью.

Быстрым шагом она двинулась в кухню, положила ребенка в кладовку и схватила еще два ножа. Ей некуда идти, значит, придется отбиваться от них.

Она вся дрожала. Чего они ждут?

Из-за двери кладовой приглушенно закричал ребенок.

До нее донеслись голоса.

Она внимательно прислушалась.

― Что за херня? ― человеческий голос.

Надежда расцвела в ее груди. Она подошла к двери, ведущей в столовую.

― Ты неряшливый кусок дерьма. Именно поэтому я приказал тебе ждать!

В комнате раздался визг.

― Паршивые дворняги, ― послышался еще один визг.

Она съежилась от криков, доносящихся из кладовой. Поможет ли ей этот человек?

Ее пульс участился, пока она решала: броситься ли в комнату или не стоит открывать себя. Даже если они нападут на нее, возможно, не заметят ребенка.

От бешеного стука сердца перехватило дыхание. Она потерла нос.

― Куда они делись?

Ее желудок сжался, и она медленно отступила от двери. Лезвие в ее руке блестело в свете кухни. Она тихо всхлипнула, когда шаги приблизились. Крики дочки стали захлебывающимися, когда она подавилась. Неистовое желание подойти к ней стало нестерпимым. Что удержало ее? Это могло стоить жизни ее ребенку. Что если им нужна только она? Она будет сражаться до смерти. До последнего вздоха она будет защищать своего ребенка. Слезы потекли по щекам, когда образ мужа, лежащего в луже крови, всплыл в разуме. Она подавила его. Сфокусируйся. Его больше нет.

Дверь медленно распахнулась. Кто-то вошел внутрь.

Ее желудок снова сжался. Все залило красным.

***

Вскочив на кровати, Айден, задыхаясь, потерла дрожащей рукой лоб. Она подтянула колени к груди, скручиваясь в клубок, и стала покачиваться.

Кейн сел рядом с ней, его пальцы, словно снежинки, порхали по ее руке, но она оттолкнула их. Когда ее дыхание успокоилось, она подняла голову и закрыла лицо ладонями.

― Что же это такое? Настолько реальное… ― дрожь в теле не прекращалась.

― Расскажи мне о своем кошмаре.

Она покачала головой. «Это из-за тебя». Из-за того, что она была с ним, появились видения, которых раньше не было.

― Нет. Можешь оставить меня одну на минутку?

Кейн поцеловал ее в висок, и она съежилась от этого жеста.

― Я схожу в душ, ― прошептал он. ― Скоро вернусь.

***

Кейн схватил боксеры, которые привез из своего дома, и направился в ванную. На него давила усталость.

Должно быть скоро утро.

За последнюю неделю его режим сбился так, что он просыпался голодным среди ночи и был без сил к утру. Он не спал задолго до того, как проснулась Айден. Его тело уже давно было липким и отчаянно нуждалось в теплом душе.

Завитки пара кружились вокруг кабинки, стекло запотело, пока Кейн стоял под водой. Он оставил дверь приоткрытой, прислушиваясь к Айден, пока струи ритмично били по его коже под разными углами, успокаивая ноющие мышцы.

Он снова склонил голову под горячий поток, и мысли немедленно обратились к женщине, которую он только что покинул. Что же ей приснилось? Ее реакция не стала неожиданностью. Женщина была закрытой книгой, которую он очень хотел открыть и исследовать. Если бы только у него было больше времени. Вот она ― женщина, завладевшая его вниманием, воспламенившая тело, та, чьи загадочные сложности захотелось собрать воедино. И она та самая, что отрубит ему голову. Какой жестокий парадокс.

«Я помогу ей. Но как?» Он думал, что Эван ― волк, что укусил его. Но Айден не увидела в нем никаких воспоминаний ― импринтинг, как назвала это Айден. Возможно, той ночью его укусил другой волк, но Кейн не знал, кто.

Неважно, как сильно он ломал голову, пытаясь вспомнить, был ли у Эвана сообщник или друг, с которым тот виделся в больнице, в воспоминаниях Кейна было пусто.

Шум воды ввел его в транс. Настолько, что сначала он не заметил Айден, стоящую абсолютно голой перед душевой кабинкой.

Он оторвался от своих мыслей, как только она вошла внутрь.

Он еще не видел ее раздетой. Эти сильные, идеально пропорциональные, стройные ноги выглядели достаточно аппетитными, чтобы съесть их. Замерев, он наслаждался ее видом: изящным изгибом подбородка, направленным вверх взглядом, создающим ощущение уязвимости, которого он никак не ожидал увидеть. Ему сразу же захотелось предъявить на нее права.

«Моя».

Она скрестила руки на груди.

Кейн взял ее за руку. Свежий розовый порез выделялся среди множества белых шрамов. Кровь стекала по запястьям, смываясь капающей с кончиков его пальцев водой.

Он поднял ее руку ко рту. Губы заскользили по мокрой коже, вода из душа стекала по его лицу и ее коже. Он поцеловал рану и почувствовал, как Айден рванулась назад. Сжав крепче, он притянул ее к себе. Он открыл рот, чтобы заговорить, но она прижала палец к его губам.

Ее глаза, когда она смотрела на него, казались печальными, будто она плакала.

― Т-с-с-с, ― сказала она, потянувшись за душ и выключив свет. ― Помоги мне забыть.

В тот же момент, когда стало темно, его глаза адаптировались. Цвета были тусклые, но различимые. Что-то во тьме взывало к нему, и он склонился, втягивая ее под теплую воду. Он нежно поцеловал ее, затем его губы захватили эти мягкие, пухлые уста, которые так и хотелось укусить.

Она отклонила голову, предоставив ему полный доступ к шее и миниатюрному, скользкому от воды, телу, которое он прижимал к себе.

Когда его зубы зависли над ее шеей, от желания укусить по венам побежало покалывание, словно от бенгальских огней.

«Нет».

Он отмахнулся от этого желания. Кожа скользила под его ладонями, пока он исследовал изгибы ее спины, груди терлись о его грудь.

Она повернулась, спиной потершись о грудь Кейна, эта идеальная задница дразнила его и без того напряженную плоть.

Он откинул ее волосы на сторону и слизнул воду с кожи. Медленно опускаясь, он скользил губами по ее позвоночнику до середины спины. Мокрый шелк струился под его ладонями, пока он обнимал ее тело и ласкал живот. Стоя на коленях, бродя руками по ее изгибам, он благоговейно поцеловал ямки на пояснице, а затем встал так же медленно, пока не навис над ней, и тогда он приласкал ее груди, потирая соски кончиками пальцев.

Она застонала и выгнулась к нему.

― Возьми меня сейчас, Кейн.

― Нет. Не буду.

Она возразила:

― Просто сделай это.

«Проклятье».

― Я же сказал: нет.

Она вцепилась пальцами в его ладонь и потянула.

― Слушай, я не собираюсь быть миленькой принцесской, которую нужно добиваться поцелуями и объятиями. Что ты только что делал? Мне хотелось вылезти из кожи. Настолько я двинутая.

― Я не могу сделать то, о чем ты меня просишь.

― Пожалуйста, ты мне нужен. Мне это нужно, ― ее голос превратился в хриплую мольбу. ― Я не могу сейчас тонуть в розовых соплях.

Одна мысль о том, чтобы взять ее жестко и быстро, заставила его напрячься, но он сдержался.

― Нет, ― прохрипел он.

Волк, засевший внутри, забрал у него достаточно. Он не доставит ему удовольствия прихватить и Айден.

Скользнув рукой вверх по ее гладкому телу, он взялся за подбородок и наклонил ей голову назад под воду, пока шея Айден не напряглась, позволяя струям намочить длинные каштановые волосы. Он потянулся за шампунем, вспенил в руках и растер по волосам, медленно и нежно.

Хотя тело было напряжено, Айден не сделала ни малейшего движения, чтобы остановить его.

Смыв пену, он провел пальцами по густым волосам. Никогда раньше он не мыл женщинам волосы и понятия не имел, правильно ли сделал. Впрочем, это не имело значения. Его целью было просто побаловать ее.

Отставив шампунь, Кейн мочалкой взбил мыло в белую пену и использовал ткань, чтобы нежно потереть Айден спину, потом пройтись вверх по плечам, вокруг грудей и вниз к животу.

Она откинула голову назад и закрыла глаза.

Он поцеловал ее ключицу, а потом опустился ниже, оглаживая руки и ноги. Отложив мочалку, он легко провел ладонью по ее рукам, бедрам, животу и между грудей.

Она потянулась рукой и обняла его за шею.

Одной рукой он удерживал ее подбородок, а другой скользил между бедрами, раздвигая их, поглаживая короткие мягкие черные завитки. Его пальцы протанцевали по расщелине, пока он не погрузил в нее два пальца.

Хватка на его шее стала сильнее. Второй рукой она провела по его руке, гладкое мокрое тело Айден скользнуло по его груди. Ее стон отразился от стен и отозвался в его позвоночнике, вызывая в Кейне дрожь.

Еще. Ему хотелось заставить ее закричать.

Она отпустила его руку и потянулась назад, ухватившись за его член.

Его колени чуть не подогнулись.

Прижавшись к Кейну, она крепко сжала член.

«Твою ж…»

Он замер, когда она, потерев о свою набухшую плоть, направила член к своей скользкой сердцевине.

― Пожалуйста, ― прошептала она.

Что-то щелкнуло внутри него. Он навалился на нее, прижимая к стене.

«Черт, да».

Сексуальный стон, сорвавшийся с ее губ, когда он скользнул между восхитительных складок, почти разрушил его концентрацию. Ему пришлось заставить себя войти в нее медленно. Когда он оказался глубоко в ней, Айден уперлась обеими руками в кафель. Двигаясь в медленном и устойчивом ритме, он потянул ее от стены и прижал к себе, но Айден наклонилась вперед, позволяя ему проникнуть по самое основание.

Рычание пророкотало в его горле, его волк проявился снова, требуя, чтобы он взял женщину.

«Нет. Не так».

Он отодвинулся, в теле тут же расцвело безумное желание снова почувствовать ее, и повернул Айден лицом к себе.

Печаль в ее глазах растаяла. Во взгляде осталась только плотская потребность. Она обвила бедром его талию и, обхватив затылок, притянула к себе.

Приподнимая ее у стены, он скользнул внутрь. Его член едва не взорвался.

«Так горячо».

Он уткнулся носом ей в шею, тяжело дыша, медленно и тщательно себя контролируя входил в нее.

Она обхватила его обеими ногами, царапая ногтями спину.

«Так хорошо». Подхватив ее под ягодицы, он двигался в ровном ритме.

Она откинула голову, упершись в плитку, закусила губу и закрыла глаза.

«Быстрее». Он ускорился, теряя себя. Его тело становилось все более диким и неистовым от этой потребности. Необходимость в этом акте.

Необходимости в ней.

Падающая на кожу вода подстегивала его.

Напряжение ее мышц и стоны возбуждали его.

Он доставит ей удовольствие. Сделает так, чтобы она чувствовала себя красивой и достойной.

***

― Быстрее, ― прошептала Айден на ухо Кейну. ― Сильнее.

Он поцеловал ее, успокаивая, вода текла между их губами.

Оторвавшись от нее, Кейн не отводил от Айден взгляда зеленых глаз. Вода, поблескивающая в темноте на его черных волосах, на теле, придавала ему просто божественный вид.

Ощущение давнего знакомства снова охватило ее. Войдя в душ, она словно всегда знала своего любовника, будто и он уже видел и обожал каждый изгиб ее тела ― и даже шрамы.

То, как он смотрел, безусловно, произвело на нее впечатление, будто он занимался с любовью, даже не касаясь ее.

Мышцы ее тела напряглись и задрожали от желания воспламениться. Жар обволакивал ее, вызывая головокружение.

«Так горячо».

Кейн был создан будто исключительно для Айден, он двигался вместе с нею словно в эротическом танце богов.

Когда она приблизилась к кульминации, он ускорился, его бедра вбивались между ее бедрами.

«Не останавливайся».

Что-то вспыхнуло в ее сердце, когда она вгляделась в лицо Кейна, такое напряженное в своей сосредоточенности и желании. Из ниоткуда появились иррациональные мысли. Предательские по отношению к ее инстинктам, те, которым не было места в ее голове.

«Как я могу теперь убить его?»

Она не могла. Нет. Она найдет способ спасти ему жизнь. Да, пусть ее причины были эгоистичными, но она это сделает.

И пусть Кейн никогда не сможет быть с ней: ее жизнь не допускала таких поблажек, как удовольствие и любовь. И все же он заслужил шанс.

То, что они разделили, казалось чертовски хорошим, чтобы уничтожить ее же руками.

Тело напряглось, она замерла, когда оргазм пронзил ее тело, и стала извиваться, когда ее плоть начала мелко сокращаться вокруг члена Кейна. Она так глубоко вонзила ногти в его кожу, что подумала, не больно ли ему.

Его руки крепко сжали ее задницу, и Кейн последовал за ней. Он крепко прижался к ее груди, и зарылся лицом в шею. Его удовлетворенные стоны стал конфеткой для ее слуха и наркотиком для чувств. Кейн уперся рукой в стенку душа, удерживая ее вес одной рукой. Его тело вздрогнуло, когда последние капли его оргазма пролились на нее.

Она выпрямила ноги, и он осторожно опустил ее на пол. Положив ладони ему на грудь, она оттолкнула его и повернулась к двери душа, но ее схватили за талию и дернули назад.

Он наклонился, его глаза сыто блестели, и слизнул воду с ее губ.

― Я мог бы съесть твои губы, они такие вкусные.

Она открыла рот и, заколебавшись лишь на секунду, легко провела рукой по большой татуировке на его груди.

― Спасибо тебе за это.

Кейн пристально посмотрел на нее, его брови сошлись, будто эти слова озадачили его.

Смягчив выражение своего лица, она в последний раз поцеловала его и вышла из душа.

Когда она вошла, обернувшись полотенцем, в спальню, шум воды оборвался, послышалось шлепанье мокрых ног по плитке.

Айден села на край кровати и подняла взгляд на входящего Кейна.

― Я могу спать на кушетке.

― Нет, ― он с размаху сел на кровать, его полотенце едва удержалось на поясе, и схватил ее за руку. Затянув ее под простыню рядом с собой, он сбросил полотенце на пол и притянул ее ближе.

Когда он поцеловал ее в лоб и уткнулся лицом во влажные волосы, она отодвинулась от него, от его рук.

― Тебе жаль? Я имею в виду, после…

Сначала ответа не последовало, потом он приподнял пальцем ее подбородок.

Она посмотрела в сторону, но не отпустил ее.

― Зачем ты это делаешь? ― спросила она, не отводя взгляда от окна на противоположной стене.

― Что делаю?

― Смотришь на меня, будто насквозь. Это нервирует.

― Я просто смотрю на тебя, Айден, ― кончиком пальца он спрятал за ухом непослушные волосы и коротко поцеловал. ― Ты удивительная женщина. Я не жалею ни об одной минуте, что провел с тобой.

Она, наконец, повернулась к нему, нахмурившись.

Кривоватая улыбка заплясала у него на лице.

― Даже после того, как ты вышибла из меня дух.

Она улыбнулась и глубоко вздохнула. Видения снова пронеслись в ее голове. Грезы, которые только казались неправильными: удовлетворение просто лежать рядом с ним, без гнева или ненависти. Все не так.

― Кейн, я не могу этого сделать.

― Что?

― Позволить себе чувствовать… хоть что-нибудь, зная, кем ты станешь. И что я должна буду сделать.

― Тогда пусть кто-нибудь другой сделает это за тебя. Или я сделаю это сам. Прямо сейчас, ― Кейн пошевелился, будто хотел встать с кровати.

Она схватила его за руку и сжала.

― Нет.

Он снова посмотрел на нее и прижался к ней. Кейн сгреб копну ее волос и глубоко вздохнул.

― Айден, я бы отдал все в этом мире, чтобы снова и снова просыпаться рядом с тобой. Как бы эгоистично это ни звучало, я хочу, чтобы ты что-то чувствовала.

― Зачем?

Его хватка ослабла.

― Потому что у меня есть чувства к тебе. И мне не хотелось бы, чтобы ты не узнала, как это чертовски здорово. Даже если я умру сегодня, я буду счастливее, чем когда бы то ни было, ― рука соскользнула с ее волос, и он уткнулся головой ей в шею. ― Я не хочу причинять тебе боль, ― тихо сказал он. ― Если ты не сможешь сделать это, я найду кого-то еще.

― Я сделаю то, что нужно, когда придет время, ― можно подумать, будто ровный тон голоса скрыл трещину в конце фразы. ― А пока давай спать.

Айден положила голову ему на грудь, слушая как бьется сердце в такт с ее собственным. Она даст ему то, что он хочет: он проснется с женщиной на руках.

И пусть ее тело сжимается от чувств.

Пусть она не считает себя достойной быть той самой женщиной.

Ее веки вздрогнули и закрылись. Сон. Черная пустота, где что угодно было возможным ― даже любить кого-то вроде Кейна. Место, где тени скрывали ее истинную натуру, а холодная сталь могла запустить пульс, а не прервать его. Она заставляла себя оставаться там, но это было нелегко. Мысли проносились в голове, пока, наконец, она не пришла к единственному решению, имевшему смысл.

От страха сжался желудок, а решение прошило ее, как нож внутренности.

Это было бы самой бескорыстной вещью, которую она когда-либо делала для кого-то.

Но она сделает. Для него.

Даже рискуя собственной жизнью.

Альтернатива была просто невозможна.

Реальность это или мечты, Кейн заставил ее чувствовать. Как бы сильно это ни пугало ее, она не могла игнорировать эмоции, вызывающие его тело. Такие сильные, что она не могла не подчиниться.

Слезы навернулись на глаза, но улыбка скользнула по лицу.

Наконец-то она придумала план, как спасти жизнь халфлингу.

Глава 22

Дрейвен подавил слезы.

Утреннее солнце не смогло осветить холодную, сырую могилу, в которой лежало тело Джейкоба в луже собственной крови — холодное, бледное и безжизненное. Волчий яд распространился по его телу, но раны истощили его быстрее.

Смерть победила.

Собственные раны Дрейвена за ночь зажили благодаря антителам. Ничто не напоминало о нападении волков, о том, как рвали его плоть, об ожоге от яда ликана, смешавшегося с его собственной кровью. Все рассосалось и исчезло, будто он просто вообразил всю сцену в своей голове.

Вот только он этого не делал.

Джейкоб был тому доказательством ― неподвижный, с закрытыми глазами, все еще в кожаной куртке. Будто спит. Но даже встряхнув, его нельзя было вырвать из того мира, в который он ушел. Небеса? Ад? Какая разница?

Дрейвен сунул руку в карман куртки и вытащил пузырек. Единственный оставшийся флакон. Один из волков, с которыми дрался Дрейвен прошлой ночью, разбил второй.

Лекарство могло спасти Джейкобу жизнь, но оно пролежало под ним всю ночь, пока он медленно умирал.

Конечно, Дрейвен мог бы спасти Джейкоба, но у него было более важное применение для антител — как оружие и для мести за смерть Каллы.

Кроме того, Джейкобу пришлось бы часами мучиться от боли, а у Дрейвена не было времени.

Отчасти он завидовал безжизненному телу. Больше никаких страданий. Больше никакой боли. Покой. Благость, которую Джейкоб должен был обрести после того, как первый волк растерзал его много лет назад.

Но каждый Алекси имел больную и извращенную веру в то, что их тогда спасли.

Не спасенные.

Лишь наличие пульса отделяло их от смерти. Все, что им было дано, это другая форма пыток, которая поддерживала в них жизнь, но медленно истязала их. Никаких воспоминаний о том, кем они были. Только постоянная ненависть. Вакуум, который мешал им верить в то, что они выжили. Они полагались на Уэйда, потому что больше не знали разницы между правильным и неправильным. Волки убивали семьи, так что легко было поверить, что они были врагами. Были ли Алекси другими? Кто-нибудь из них жив по-настоящему? Или они просто оттягивали неизбежное?

Невосприимчивость к яду ― не более, чем ложный проблеск надежды, используемый для чьего-то личного крестового похода.

Дрейвен уже давно не чувствовал себя таким одиноким. По крайней мере, с тех пор, как встретил Каллу. Она стояла на ступеньке выше него, в мире добра и чистоты. Когда все становилось слишком мрачным, она вела его назад, к тому, что могло бы быть. И именно Уэйд заставил его поверить, что у него могла бы быть жизнь с ней. Пока они уничтожали своих врагов, Дрейвен и Калла могли бы быть вместе.

Но сейчас было уже слишком поздно. Она исчезла. Эти больные, чудовищные демоны вырвали свет из его души.

Кроме того, уйдя от Уэйда, он становился мишенью и ликанов, и Алекси.

Лишь одно пятнышко надежды все еще маячило на горизонте: единственное, что ликаны хотели уничтожить, что угрожало их выживанию как вида. Козырная карта, если он сможет заполучить ее.

Он должен добраться до Айден.

Уэйд хотел ее. Демоны хотели ее.

Если бы он мог найти ее и выкрасть у демонов, то смог бы обрести в своей жизни покой.

Глава 23

Приподнявшись на локте, Айден смотрела на спящего Кейна. На его покрытую легкой щетиной квадратную челюсть и идеальный профиль носа.

Его глаза двигались под веками.

«Что ему снится?»

Изгиб полных губ манил целовать их снова. Это странное ощущение притягивало ее ближе к его лицу. Что же в нем было такого притягательного? Мягкое теплое дыхание коснулось ее щеки. Айден осторожно прижалась губами к его губам, скользнула по щеке и потерлась об утреннюю щетину. Когда она отстранилась, глаза Кейна были открыты, взгляд блуждал по ее лицу, словно в замешательстве, но это мгновение прошло.

Кейн перевернул ее на спину, приподнялся и нежно поцеловал в шею. Он действовал торопливо. Будто полагал, что она попытается сбежать от него.

― Это сон? ― пробормотал он приглушенно.

Улыбка тронула уголки ее губ.

― Думаешь?

― Если да, то как насчет того, чтобы не будить меня?

― Слишком поздно.

― Тогда давай вернемся в мой сон, ― он поднял голову.

Когда она посмотрела на него, на нее навалилась тоска.

― Твой сон превратится в кошмар.

― Я не боюсь, ― улыбка осветила его лицо. ― Я злой и страшный серый волк, помнишь?

Айден усмехнулась и закинула руку за голову.

Кейн перевел на нее взгляд. У Айден неприятно сжался желудок.

― Что это значит? ― спросил он.

«Мои шрамы? Разве это не очевидно?»

― Ты про что?

― Слова, вытатуированные на твоем запястье. Что они означают?

Она расслабилась, но все еще смотрела мимо него, испытывая неловкость из-за шрамов, выставленных напоказ.

― Это латынь. «Месть ― плод, питающий душу».

Идеально белая вспышка озарила лицо Кейна, когда его улыбка стала еще шире.

― Знаешь, что я думаю? ― он нашел губами край ее подбородка. ― Думаю, тебе нужно найти новый источник питания.

И он поцеловал ее так, что она капитулировала. Язык Кейна проложил греховную дорожку вниз по ее шее, которую он слегка задел зубами, и дальше, между грудей, по животу, вниз, вниз.

«Боже». Она свела колени, протестуя.

Кейн просунул руки между ними и развел в стороны.

― Позволь мне сделать это.

Айден покачала головой, ее колени дрогнули от прикосновения Кейна, но неуверенный взгляд дал нужный ему ответ. Рот Кейна увлажнился, и он дальше продвинулся вдоль ее напряженных бедер.

Айден откинула голову назад и схватилась за простыни.

― Нет, ― прошептала она, но тело невольно выгибалось под прикосновениями языка, который погружался в нежные лепестки ее плоти.

Ее запах туманил голову, вызывая головокружение и голод одновременно. Ее сладкий вкус привел его в какое-то исступление, настолько сильное, что Кейн даже не осознавал ее учащающиеся крики, пока пульсация оргазма не прорвалась сквозь это марево и не снесла ему крышу.

«Моя».

Кейн скользнул вдоль ее тела и глубоко вошел. Потребовалось всего несколько толчков, прежде чем тело взяло верх, действуя по собственной воле, пока он будто наблюдал за сценой издалека.

Когда, наконец, оргазм обрушился и на него, он рухнул рядом со своей женщиной с единственной мыслью, все еще звенящей в голове.

«Моя».

***

Сильная рука обнимала Айден, сонное дыхание Кейна согревало ее щеку. Айден смотрела в потолок, насмешливо-радостный Дионис и его сатиры улыбалась ей.

Было ли когда-то время, когда эти мифические создания жили так беззаботно?

Она выскользнула из-под руки Кейна.

Он пошевелился на кровати, но не проснулся, и Айден прикрыла его обнаженное тело простыней.

Мимолетное чувство обладания уступило место реальности. Он никогда не будет принадлежать ей. Кейн был врагом. Даже если она спасет его, он все равно останется врагом.

Чувства были слабостью, которую она не могла себе позволить.

Но, в конце концов, они же и спасут его.

Она спустилась вниз, обыскивая каждую комнату по пути, и остановилась, дойдя до библиотеки.

Гэвин сидел за столом, его взгляд был рассеянным, будто он глубоко ушел в себя.

Она вошла, неуверенно изучая его. Знает ли он о том, чем она занималась с Кейном? Поэтому и выглядел таким обеспокоенным?

Видения Гэвина иногда были такими щекотливыми и нежданными. Она вдруг почувствовала себя подростком, не знающим, стоит ли признаться родителям, что она смогла улизнуть у них из-под носа.

― Доброе утро.

― Доброе, ― ровным голосом произнес Гэвин.

― Мне нужно тебе кое-что сказать.

Он откинулся на спинку стула.

― Мне тоже.

― Ты первый.

― Ладно, ― он переплел пальцы. ― Я знаю, что ты задумала. Не делай этого.

Ее глаза сузились.

― Ты давно это предвидел, верно?

― Более или менее.

― Почему ты просто не сказал мне тогда? Тогда я бы не…

― Влюблялась в него? ― Гэвин приподнял бровь.

― Это не любовь.

Выражение его лица стало серьезным.

― Тогда почему ты принимаешь такое глупое решение?

― Так будет правильно, ― в кои-то веки ее голос зазвучал уверенно. ― Я могу спасти его.

― Но какой ценой, ― Гэвин глубоко вздохнул и посмотрел на письменный стол. ― Я ничего не говорил тебе, потому что не хотел заставлять выбирать, Айден. И мне бы очень не хотелось, чтобы видения стали той причиной, по которой ты выбрала бы все-таки меня. Но ты стоишь передо мной, и я начинаю сожалеть о собственном решении.

Айден криво усмехнулась.

― Подумать только, раньше я считала демонов бессердечными ублюдками.

― Кое-кто такие и есть.

Она опустилась на стул напротив него, на мгновение замолчав.

― Ты попытаешься остановить меня?

― Поэтому ты пришла ко мне? ― его взгляд ожесточился и стал непроницаемым. ― Чтобы спросить, остановлю ли я тебя?

― Нет.

― Тогда зачем?

― Потому что мне нужно… знать, что ты не попытаешься его убить, ― она отвела взгляд, произнося эти слова. Умолять о чьей-то жизни было нелегко.

― Так, может, мне его отпустить? Выпустить его, чтобы он уничтожил целую семью?

― Нет. Я хочу, чтобы вы ввели ему антитела.

― Антитела, ― Гэвин поскреб подбородок и положил руку на спинку стула, а другой оперся локтем о стол. ― Значит, ты собираешься сдаться Уэйду, чтобы обменять свою жизнь на жизнь халфлинга. И ты просишь меня лечить его, пока отправляешься в собственный крестовый поход, чтобы подвергнуться пыткам или еще чего хуже? ― он отмахнулся. ― Прости, но я откажусь. Я предпочитаю твою компанию.

― Уэйд не убьет меня.

― Ты чертовски права, не убьет. Потому что это я убью его.

― Нет, ― Айден встала. ― Пока ты не можешь этого сделать, Гэвин. Не сейчас.

Он посмотрел ей прямо в глаза.

― Могу и сделаю.

― Уэйд знает правду о моем прошлом. Он может, по крайней мере, дать мне имя волка, напавшего на меня, ― она откинулась на спинку стула. ― Я… я знаю, что это безумие. Но мне приснился сон. И там Уэйд разговаривал с ним. Будто со знакомым. Я помню, что Уэйд спас меня сразу после нападения. Может, это просто бред, ― она сжала виски кулаками. ― Просто у меня такое чувство, что у него есть нужные мне ответы.

― Думаешь, я позволю тебе провальсировать обратно в Алекси, основываясь на догадке из сна?

― Точняк. А что, твои видения на сны не похожи?

― И что это даст? Если ты снова станешь одной из Алекси, твои поиски окажутся в самом низу списка приоритетов, не так ли?

― Волк, напавший на меня, тот же, что напал на Кейна. Оборотни преследуют его, и если найдут, боюсь, что стая убьет его. У меня такое ощущение, что они не хотят видеть его своим.

― Конечно, исключительно из-за обстоятельств, ― он улыбнулся и покачал головой. ― Чего же хочешь ты, Айден?

― Понятия не имею, ― она положила голову на руку. ― С тех пор, как я стала Алекси, мной движет ненависть. Убивать. Драться. Ненавидеть еще сильнее. Годами я выслеживала этих ублюдков, отрезала столько голов, что могла бы устроить свалку. И всегда без повода, ― она подняла голову и втянула носом воздух. ― Я никогда не смогу вернуть то, что потеряла в ночь, когда на меня напали. И никогда не узнаю, что именно потеряла. Но я могу сделать что-то хорошее. Я могу спасти человеку жизнь.

― Ты не думаешь, что спасаешь жизни, убивая ликанов?

― Да, но сколько еще заменит тех, кого мы убьем, Гэвин? С каждым днем их становятся все больше.

― Это бесполезно, но геройство часто бывает таковым. Не в этом дело. Разве нет другого пути?

― Ты думаешь, я бы пришла к тебе с такой просьбой, если бы был? ― она отвернулась от него. ― Нужно будет сделать серию инъекций. Надеюсь, что ты сделаешь их ради меня.

― Ты просишь меня спасти его ценой жизни женщины, которая мне дорога, ― он резко кивнул в сторону двери. ― Да срал я на этого халфлинга!

― Я слишком ценна для Уэйда.

― В этом мире хватает способов умереть. Выбери другой.

― Я стану примером для тех, кто захочет дезертировать. Он попытается оторваться на мне. Но я раньше пережила это. И переживу снова.

Гэвин передернул плечами.

― А что произойдет, если он использует Кейна против тебя? Когда тебя подстрекнут убить того, ради спасения которого ты рискнула жизнью?

― Вот тут вступите вы, ― она сохраняла стоическое выражение лица, но, черт возьми, если ей не было страшно под пристальным взглядом Гэвина. ― Я хотела передать свой контракт Кейну. На нас напал один и тот же. Я хочу, чтобы он был под защитой сынов Гнева.

― Ты с ума сошла? Ты просишь меня убить тебя? Абсолютно неприемлемо. Никаких переговоров по этому поводу. Я отказываюсь от этого дела, ― он вскочил на ноги и перегнулся через стол. ― И ты проиграла этот раунд, детка. Ты только что убедила меня открыть на Уэйда охоту.

― Тебя призывали не для того, чтобы убивать его. Он не твоя добыча.

Гэвин ткнул пальцем мимо нее.

― У меня в спальне молодая женщина, у которой достаточно причин, чтобы убить этого ублюдка. Единственная причина, по которой она до сих пор этого не сделала, ― это противоестественная идея вернуться к ним и спасти брата. Это, видимо, что-то в гребаной воде Алекси заставляет так адски хотеть покончить с собой.

Айден поерзала на стуле. Разговор повернул не в ту сторону.

― Пожалуйста. Просто дай мне… немного времени. Два дня. Это все, о чем я прошу. Если ты убьешь его, я никогда не узнаю: мои это воспоминания или чьи-то еще.

― Ты можешь быть вместе с ним. Даже как с ликаном. У вас может все получиться.

― Зейн сказал, что я буду первой в его списке, ― хмыкнула она. ― И чем ближе он к превращению в волка, тем труднее мне не убить его. Воспоминания ― это все, что мешает нам уничтожить друг друга. Ты сам сказал, что со временем они могут исчезнуть. И что останется? Два врага, которые только и хотят, что разорвать один другого на части.

Он глубоко вздохнул и посмотрел на Айден так пронзительно, что она уверилась, что проиграла еще один раунд.

― Два дня. Это все, что я тебе даю.

Облегчение охватило ее, расслабляя мышцы.

― И ты сделаешь Кейну уколы?

― Черт бы побрал все, что ты просишь сделать для тебя, женщина!

― Так сделаешь?

Он откинулся на спинку стула.

― Конечно.

Айден глубоко вздохнула и закрыла глаза.

― Спасибо, Гэвин, ― она открыла глаза и увидела, что он отвел от нее взгляд и слегка повернул стул в сторону. ― Так… кстати, что происходит между тобой и Каллой?

Гэвинов взгляд искоса из напряженного быстро превратился в апатичный, и она задалась вопросом, не подумал ли он о чем-то вроде: «С чего тебя это волнует?».

― Она интригующая девушка. Очень милая и скромная. Но убийца, как и ты. И очень заботливая. Мне нравится это в ней.

― Вы…?

Он нахмурился.

― Нет. У нее было очень тяжелое прошлое. Я бы так с ней не поступил.

― Ты действительно хороший парень, Гэв. Для демона, ― улыбка на ее лице медленно угасла. Возможно, именно по этой причине она так и не смогла заставить себя полюбить его. Гэвин был совершенством, словно выточенным по образу богов — неприкосновенным, несмотря на то, что сам тосковал по ней. Мысль о том, что она будет с ним, как-то омрачала это совершенство, будто она могла испортить его. Возможно, именно в это она и верила все время. ― Могу я просто дать тебе совет?

― Что именно ты хочешь мне посоветовать?

Айден тщательно обдумывала слова, ерзая на стуле.

― Если… когда-нибудь она скажет, что не хочет, чтобы… ее обнимали или любили, просто… иди к ней, ― высказанные вслух, слова прозвучали глупо, не так, как в мыслях. ― Неважно, что она тебе скажет. Если ей будет кто-то нужен, будь им.

― В этом я подвел тебя, верно?

Айден покачала головой.

― Ты никогда меня не подводил. Я просто до этого не знала, чего хочу.

Глава 24

Когда Айден вернулась в комнату, Кейн уже оделся. При виде него у нее быстрее забилось сердце, и она остановилась, прижав пальцы к груди и чуть поглаживая там, где внезапно расцвела боль.

Никогда еще ее сердце не билось так сильно.

Преодолев пространство между ними, Кейн поднял ее на руки и прижался губами к ее губам, будто разгадал секрет, как остановить время. Игривое рычание зарокотало в его груди, когда он улыбнулся, не разрывая поцелуй.

― Как ты себя сегодня чувствуешь? ― спросила она, чтобы отвлечься от меланхолии собственного поцелуя.

― Если не считать голода, то очень даже неплохо. На самом деле, чертовски здоровым для мертвеца, ― он усмехнулся.

На нее нахлынула печаль, и она склонила голову, пытаясь скрыть взгляд от Кейна.

― Эй, ― он погладил Айден по щеке. ― Я ничего такого не имел в виду. Просто немного черного юмора.

Она выдавила из себя улыбку.

― Мне все-таки не придется убивать тебя, халфлинг.

― Это почему же? ― подозрительность в его голосе заставила ее нервничать.

«Убеди его».

― Оказывается, для таких, как ты, есть лекарство.

― Какое?

― Которое может остановить последствия укуса, ― она, наконец, подняла взгляд и увидела недоверие в его глазах. ― У тебя, конечно, останутся некоторые гены ликанов, но полностью в волка ты не превратишься.

Кейн покачал головой.

― Нет. Что-то здесь не так. Почему ты только сейчас мне об этом говоришь?

«Потому что ты дал мне причину».

Она посмотрела в окно мимо него. Солнце превратилось в обычную серую дымку на фоне мрачных мыслей, бесцельно и медленно проплывающих в ее голове.

― Потому что беспокоюсь о побочных эффектах и о том, что они с тобой сделают.

― Чушь.

Айден опустила веки.

«Что, черт возьми, ему сказать?»

Она открыла глаза и увидела, что он смотрит на нее, прямо в душу.

― Мне придется вести переговоры с Алекси, чтобы получить его.

― Нет. Нет, нет, ― его руки разжались, размыкая объятия. ― Я не позволю тебе сделать это. Я сейчас же, бл*дь, вырежу себе сердце, ― он пошел к двери.

Она схватила его за запястье.

― Куда это ты идешь?

― Поискать что-нибудь острое. Хочешь мне помочь?

― Гэвин пойдет со мной. Он достаточно силен, чтобы уничтожить всю армию Алекси, если Уэйд попытается что-нибудь провернуть, ― это была ложь, но лучше так, чем правда.

Уэйд часами будет испытывать на ней свои методы пыток. И никогда не даст ключа к ее прошлому на случай, что у нее появится шанс сбежать. Взяв с собой Гэвина, она лишится возможности обойти Уэйда. Нет, прежде чем генерал хоть что-нибудь откроет ей, Айден придется снова заставить его думать, что она принадлежит ему.

Кейн упер руки в бока и наклонил голову.

― Ты думаешь, я настолько глуп, чтобы поверить, что он просто собирается передать тебе лекарство? Что взамен, Айден?

― Взамен, — она заставила себя ровно произнести эти слова, ― это будет наш последний день вместе.

Он шагнул ближе, возвышаясь над ней.

― Тогда убей меня сейчас же.

― Что? ― в голосе послышалось неверие, словно земля ушла у нее из-под ног. ― Зачем тебе это нужно?

― Потому что я лучше буду гнить в аду со сладкими воспоминаниями о прошлой ночи, чем просыпаться каждый день, зная, что ты заняла в нем мое место.

― Не будь смешным, Кейн, ― ей пришлось отвернуться, чтобы не расплакаться. ― После всего тебе придется вернуться к своей жизни. Дому. Воспоминаниям. Ты найдешь хорошую женщину, женишься.

Он схватил ее за руки и опустился на колени, глядя ей в глаза.

― Айден, нет ничего, ничего в этом мире, чего бы я сейчас хотел больше, чем тебя. Даже еще один день. Только не за твой счет.

― Не будь эгоистом, ― в твердом тоне голоса отразилось ледяное ощущение, пробежавшее по кровотоку. ― Как насчет того, чего хочу я? Ты думаешь, сейчас я могу заставить себя убить тебя?

Он выпрямился.

― Я уже договорился о своей смерти.

― Что? ― вопрос прозвучал почти со смехом. ― О чем ты говоришь?

― Я ходил к Логану сегодня утром, ― он поджал губы. ― Он согласился сделать это, чтобы тебе не пришлось.

― Ты действовал за моей спиной? ― она вырвала руки из его хватки. ― Логан?! Ты хоть представляешь, сколько удовольствия он получит от этого?

― Да. Мудак лыбился, когда я попросил, ― он скрестил руки на груди. ― А когда ты договаривалась с Гэвином?

― Не суть дела. Этого не произойдет. Я пойду к Алекси, хочешь ты этого или нет. Это мое решение. Не твое.

― Ты шутишь? Я что, твоя пешка? Разве ты можешь решать, жить мне или умереть по твоему настроению?

― А разве не так было с самого начала? ― она усмехнулась. ― С той ночи, когда тебя укусили?

― Я не приму лекарство, ― он еще сильнее напряг руки на груди. ― Твои усилия будут напрасны.

― Опять ты руки на груди скрестил, ― она покачала головой, удивляясь его упрямству. ― Что ж, забавно, но я уже договорилась насчет введения вакцины. Хотела бы я посмотреть, как ты откажешь Гэвину.

Его лицо потемнело, будто мысль об этом задела в нем струну, отвечающую за убийство.

― Неужели он такой ублюдок, что позволит тебе сдаться им?

От этих слов у нее сжался желудок. Она только что провела утро, пытаясь убедить Гэвина дать ей два дня.

― Наверное, в этом вся прелесть быть демоном. Никаких обязательств.

― Я убью его.

― Нет, не убьешь, ― она прижала палец к его груди. ― Если я для тебя важна, ты примешь лекарство. Вернешься к своей прежней жизни. И умрешь счастливым стариком, ― черт бы побрал Кейна, он не облегчал ей задачу.

― Скажи, он видел шрамы на твоих руках? Он знает, как ты вздрагиваешь во сне? ― в уголках его глаз мелькнуло серебро. ― Я скорее покончу с собой, чем позволю тебе вернуться в кошмар, который все еще преследует тебя.

«Боже».

Она отвернулась, понимая, что слезы вот-вот польются из глаз.

«Держи себя в руках».

― Ты человек, ты не понимаешь, ― в ее словах проявилась острота холодной стали из неведомой нетронутой частички сердца. Гэвин много раз видел ее шрамы. Однако, в отличие от людей, демонов не отталкивала мысль о том, что утешение можно найти в боли.

― Ты тоже человек. Даже если сама себя уже списала.

― Моя человечность умерла в ту ночь, когда я стала Алекси, ― тихо ответила она. ― Мое сердце склонно оставлять позади следы разрушения. Если ты думаешь о себе, забудь то, что произошло прошлой ночью, и иди, найди другую девушку.

― Айден, — он обнял ее за плечи, ― у меня есть чувства к тебе. Когда ты далеко от меня, я волнуюсь за тебя. Когда ты рядом, я хочу тебя, ― его хватка усилилась. ― Признаюсь, я мало что понимаю в любви, но если это она…

― Не надо, Кейн. Не делай этого, ― она покачала головой. Ее терпение превратилось в крошечные пылинки, которые угрожали задушить ее слова. Она считала, что принятое решение не нуждалось в обсуждении. ― Ты не влюблен в меня. А я не влюблена в тебя, ― слова, слетающие с ее губ, обжигали, и жжение отзывалось в сердце. ― Мы трахались. Такое случается, ― какое преуменьшение, учитывая, что весь этот разговор медленно убивал ее изнутри.

«Это ― не любовь».

Она надеялась, что эти слова пустят корни.

Гнев отразился в серебристых глазах, словно предупреждение.

― Ты лжешь, ― он прижал ее спиной к стене. ― Скажи, что ты ничего не чувствуешь, когда я прикасаюсь к тебе.

Боже, конечно, чувствовала. Он искушал ее и теперь, когда его тело было так осязаемо близко.

― Чувствую. Но это не любовь. И чувства не к тебе. Это лишь фантазии, которые вижу, когда я с тобой. О ком-то другом.

«Ложь».

Возможно, ощущение близости, которое она продолжала испытывать, и было фантазией, но прикосновения Кейна были реальными и заставляли заново чувствовать собственную кожу. Поэтому каждое произнесенное слово выходило, словно битое стекло, зазубренные края которого разрывали ее изнутри.

― Фантазии? ― его челюсть сжалась, глаза сверкнули. ― Ты просто нечто. И что все это значит? Решила напоследок дать какому-то бедному хрену перед тем, как лишить его жизни? ― горький тон голоса соответствовал выражению лица. ― А теперь ты и этого делать не собираешься, ― его улыбка стала насмешливой. ― Ловко, Айден. Я должен был видеть тебя насквозь. Ты не способна любить кого-либо. Ты была создана, чтобы ненавидеть.

Она сжала губы, чтобы сдержать растущее желание заплакать, и подняла подбородок.

― Именно так, ― ее рука скользнула туда, где раньше лежал кинжал. Пусто. ― Я договорюсь о лекарстве, а потом снова буду сама по себе. Вот на этом все и закончится. Ты отличный парень для хорошей женщины. Но я ― не та женщина, ― холод проник в ее слова, будто разум и сердце действовали отдельно друг от друга, но, черт возьми, как же она хотела быть той женщиной. Кейн заставил ее почувствовать то, чего у нее никогда не было раньше. Но она не могла упустить из виду тот вопиющий факт, что его мир был тем, к которому она никогда не принадлежала, противоположным во всех смыслах, словно солнце, пытающееся найти себе место в ночном небе.

― Ты будешь обузой для такой, как я.

Он отвернулся, а когда снова посмотрел на нее, взгляд был полон боли.

― Тогда не вижу причин затягивать неизбежное, ― решимость его голоса ускользнула от ее внимания, словно нитка воздушного шара.

Она кивнула и прошла мимо него.

Гэвин и Логан стояли в дверях.

Она замерла, оглянувшись на Кейна, и снова повернулась к ним лицом, учащенный пульс застучал в венах.

― Что вы здесь делаете?

― Айден, я же сказал тебе, что не собираюсь жертвовать твоей жизнью ради него, ― Гэвин быстрыми шагами подошел к ней в центр комнаты. ― Вместо этого мы решили иметь дело с ним, ― он кивнул на Кейна, поднял Айден на руки и вынес ее из комнаты.

Брыкаясь и колотя кулаками по спине Гэвина, Айден закричала:

― Кейн! Кейн! О, Боже, не делай этого! Пожалуйста! ― через плечо Гэвина она тянула руки к Кейну.

***

Дрейвен уставился на окно спальни в особняке. Только что полученная информация прочно усвоилась у него в голове. Ему показалось, что Райк охотнее делился информацией, чем в прошлый раз. Один флакон с антителами ― и подозрительный нефилим залился соловьем.

Единственное, Дрейвену взамен пришлось пообещать убить Каликса и Логана.

Райк даже дал ему для этого оружие.

Но сначала он должен пройти мимо тролля по имени Беннет, который охранял ворота. По словам Райка, Беннетт командовал гулями, но как только ему позволят войти в дом, упыри оставят Дрейвена в покое.

Останутся адские псы.

У Райка и для них было временное заклинание. Сработает только на раз, но если Дрейвен может сражаться с волками, есть шанс, что сможет и с адскими псами, если до этого дойдет.

Еще одно заклинание скрыло кинжал, спрятанный в кармане пальто, он собирался удивить им ублюдков. Даже тщательный осмотр не покажет, где он его спрятал.

«И я полагаюсь в этом на падшего ангела».

Дрейвен надеялся, что нефилим говорил правду, иначе придется идти в ад без молитвы.

Вытащив из кармана маленькую белую бумажку, он снова и снова перечитывал про себя заклинание. Запоминая слова, которые погрузят Беннетта в транс и на мгновения отдадут тело тролля в распоряжение Дрейвена.

Обливаясь потом, Дрейвен глубоко вздохнул.

Эти ублюдки, демоны, заставили Каллу страдать. И что бы он не пережил, столкнувшись с ними, это все равно будет того стоить. Так будет правильно, ради нее. Боже, хотя бы ради собственного спокойствия, он должен был снова попытаться все для нее исправить. Бедная, загубленная Калла.

Ради этого он сделает, что должен. Что бы ни случилось.

Солнце на мгновение выглянуло из-за туч, словно освещая путь. Райк настоял, чтобы он шел днем, когда Каликс и Логан, скорее всего, будут на месте. Но сердце Дрейвена колотилось не от этого.

Совсем не от этого.

Он позвонил в ворота.

Глава 25

Кейн смотрел, как Гэвин уносит Айден, а она кричит все время, пока они не покинули коридор. Крики, обращенные к нему, разрывали ему сердце.

Мужчина, видя Айден такой, заставил себя сглотнуть, чтобы не разрыдаться — последнее, что он хотел бы сделать у Логана на глазах.

Кейн, наконец, повернулся лицом к демону, который отнимет у него жизнь.

― Итак, ― Кейн встал, раскинув руки, ― как нам это сделать? Ты хочешь, чтобы я напал на тебя, или что? Так будет получше?

Логан стоял молча, взгляд его разъяренных глаз не отрывался от Кейна.

― Мой брат оторвет за это мои гребаные яйца, ― Логан провел рукой по лицу, ― но Айден мне как сестра.

― Ты о чем говоришь? Ты идешь на попятную?

― Я не отказываюсь от этой херни, волк, ― челюсти Логана сжались, когда он посмотрел на Кейна сверху вниз. ― Но я пока не убью тебя. Я подписал контракт, что отомщу за ее убийство. И, насколько понял, у тебя с Айден есть что-то вроде связи с памятью ликана. Так что, ты поможешь мне сделать это ради нее. Считай это наказанием за то, что ты мудак.

Кейн кивнул.

― Раз это для Айден, я в деле. Чем я могу помочь?

― Ты вспомнишь, что случилось в ту ночь, когда на тебя напали. И не упустишь ни одной детали. Понял? ― Логан толкнул Кейна в грудь, отбросив его на шаг назад. ― А теперь давай валить отсюда, пока мой брат не вернулся, ― он повернулся к выходу, но тут же обернулся. ― О, да, и еще одно… ― Логан ударил Кейна кулаком в живот.

Звук, который вырвался из груди Кейна, был чем-то вроде визга напополам с рычанием, когда он споткнулся и согнулся пополам.

― Какого черта… это было?

― Нужно было сделать так, чтоб было похоже, что я выбиваю из тебя дерьмо.

***

― Ты даже не дал мне с ним попрощаться! ― слезы хлынули из глаз Айден, когда она закричала на Гэвина. ― Ублюдок!

― Мне показалось, что ты отлично справилась с прощанием, ― Гэвин усадил ее в свое кресло.

Она ударила его кулаком в челюсть и в ту же секунду съежилась, сложив ладони чашечкой.

― Черт возьми! ― с таким же успехом она могла ударить по бетонному блоку. ― Сукин сын! Ты солгал мне!

― Я никогда не лгал тебе, Айден.

― Ты обещал мне помочь. Что ты дашь ему лекарство, ― она уронила голову на здоровую ладонь, изо всех сил стараясь сдержать рыдания, рвущиеся наружу. ― Теперь он, бл*дь, умрет!

― Но ты же не любишь его, помнишь?

Она подняла голову.

― Я обязана была так сказать ему! Или он бы убедил меня не уезжать, а остаться с ним. И потом… неважно…

― Ну, ― вздохнул Гэвин, ― к счастью для тебя, мой брат ― говнюк.

― Что? ― она оживилась. ― Что это значит?

Гэвин пожал плечами.

― Это значит, что он решил пока не убивать его.

― Логан не убил его? ― облегчение разлилось по ее телу, как прохладный ликер, перекрывающий напряжение. ― Видение?

― Да, хотя я мог бы обойтись и без него, ― Гэвин ущипнул себя за переносицу. ― Теперь мне придется надрать Логану задницу за то, что он бросил мне вызов. Снова.

― Что он делает? ― она выпрямилась на краешке сидения.

― Он решил взять халфлинга с собой, чтобы отомстить за тебя.

― За меня? ― она запрокинула голову назад. ― А Кейн вспомнит?

― Понятия не имею, ― он фыркнул. ― Ну, поскольку все планы пошли к черту, что ты скажешь, если мы оба отправимся навестить Уэйда?

― Думаю, что это фантастическая идея, ― раздавшийся голос принадлежал не Айден и не Кейну, ― но она пойдет со мной, а не с тобой.

Гэвин одновременно с Айден повернулся к незнакомому молодому мужчине, стоявшему в дверях. Карие глаза, запавшие и темные, в сочетании с окровавленной и разорванной одеждой придавали ему безумный вид.

― Как ты попал в мой дом, мальчик? ― спросил Гэвин.

― Не называй меня мальчиком, ты, больной кусок дерьма. Ты знаешь, что это такое, мудак? ― незваный гость поднял копье с блестящим темно-янтарным наконечником, что делало его похожим на язык горящего пламени. А внимание Айден привлекла печать на его кожаной куртке.

«Алекси?»

Глаза Гэвина сузились.

― Думаешь, что один такой умный, не так ли? ― он скрестил руки на груди. ― Это, должно быть, демортис.

― Что это, Гэвин? ― Айден перевела взгляд с Гэвина на незваного гостя.

― Это металл богов, ― голос Гэвина оставался небрежным. ― Очень редкий. И встречается только в самых темных углах царства демонов. Ты, видимо, многое отдал, чтобы получить это, мальчик.

― Перестань называть меня мальчиком! ― незваный гость говорил сквозь стиснутые зубы, белоснежные на фоне грязного лица. ― Я заключил сделку, против которой невозможно было устоять.

― Это единственный металл, который пронзает нашу плоть, ― все еще держа руки скрещенными на груди, Гэвин повернулся к Айден. ― Боюсь, что это маленькое дерьмо одерживает верх, ― он снова повернулся к молодому человеку. ― И кому я обязан честью своей кончины?

― Где Каликс и Логан?

― Ты только что разминулся с Логаном, ― Гэвин указал на входную дверь. ― Он был бы очень рад познакомиться с тобой. А Каликс, наверное, слоняется где-то поблизости, ― он пренебрежительно махнул рукой. ― Но, может быть, я смогу предложить тебе более выгодную сделку. Я просто умираю от желания узнать, как ты вломился в мой дом.

― Я не заключаю сделок с демонами. Я собираюсь убить тебя. Всех вас, больных ублюдков-демонов. И ее, если придется, ― незваный гость ткнул копьем в Айден. ― Но пока она оплатит мою свободу.

Гэвин нахмурился и наклонил голову.

― И что я сделал, чтобы заслужить такую враждебность от тебя?

Губы мальчика скривились.

― Ты погубил мою девушку. Единственную женщину в мире, которую я когда-либо любил.

Гэвин приподнял бровь и почесал в затылке.

― Я убил много людей. Правда, не так уж много женщин. Возможно, ты сможешь освежить мне память.

― Калла. Хотя ты вряд ли спрашивал ее имя.

Айден нахмурилась.

― Дрейвен…

Его взгляд метнулся к ней, но он ничего не сказал.

― Калла жива, ― сказала Айден.

Глаза Дрейвена из злых превратились в широко распахнутые.

― Жива? Она… не умерла?

Гэвин кашлянул.

― Нет, если Калла ― это та миниатюрная блондинка наверху.

Потрясение на лице Дрейвена сменилось призрачной бледностью.

― Но… что ты с ней сделал?

Его глаза потемнели, а потом в радужке блеснуло золото.

― Гэвин ничего не делал. Что с ней сделал ты? ― бросила Айден вызов в ответ.

― Нефилим сказал, что ты… изнасилуешь ее, а потом убьешь, чтобы она не знала, куда вернуться, не смогла найти тебя снова.

― С каким именно нефилимом ты обсуждал это? ― спросил Гэвин.

― Я тебе ничего не скажу, ― прорычал Дрейвен. ― Где Калла?

― Я тебе ничего не скажу, пока не получу ответы, ― голос Гэвина оставался ровным и спокойным. ― Калла в безопасности. Цела и невредима.

Дрейвен взглянул на Айден, и она кивнула.

― А теперь сделка, ― сказал Гэвин, сцепив пальцы за спиной и шагнув ближе к Дрейвену. ― Ты расскажешь мне, какой демон раскрыл секреты моего логова, а я посмотрю, захочет ли твоя Калла вернуться к тебе.

Дрейвен поднял копье и сделал шаг назад.

― И почему я должен доверять демону?

― Потому что у тебя нет выбора. Хоть ты и держишь палку, которая может нанести непоправимый ущерб, но давай не будем забывать, что ты по глупости проник в логово демона, ― положив руку на грудь, Гэвин наклонился вперед. ― Я всего лишь один из многих и не собираюсь облегчать тебе задачу, ― он выпрямился и склонил голову на бок. ― Но я думаю, ты предвидел это. Если только ты не невероятно глуп. В любом случае, ты выбрал идеальное время. Мне интересно. Теперь говори.

― Его зовут Райк. Все, что он хочет взамен, ― это Каликс и Логан. Отдай мне Каллу и этих двоих. Ее можешь оставить себе, ― Дрейвен указал на Айден.

― А ты уже встречался с моими братьями? ― в голосе Гэвина послышались нотки юмора. ― Если думаешь, что сможешь заставить кого-то из них выслушать тебя, то не стесняйся.