Отомщенная душа

― У демонов есть охотники за головами?

Каликс бросил на нее хмурый взгляд, но промолчал.

― Она вообще не хочет говорить с тобой? ― спросила Айден.

Он покачал головой.

― Меня изгнали, и мне не позволено вернуться в ее поселение.

― Поселение? В центре Детройта? Где это?

― Не важно, ― Каликс скрестил руки на груди, ― потому что я не вернусь туда.

― Что такое в этой женщине? Ты ведь можешь иметь любую, кого захочешь, Каликс?

― Я не хочу никакой другой женщины.

― Вы, ребята, сбиваете меня с толку, ― на ее лице медленно появилась улыбка. ― Любой мужчина готов убить, чтобы быть одним из вас, парни, со всеми этими вашими женщинами. А все вы хотите только одну? ― она склонила голову. ― Ну, не считая Зика, который хочет многих, и Логана, который не интересуется ни одной. Эйва, должно быть, необыкновенная.

Он сел на кровати, черные простыни смялись от его движения, и подтянул колени к груди.

― Да, что ж, я облажался.

― Может, ты мог бы отправить ей записку. Карточку или еще что-то. Напиши свои мысли. Открыто. По общему мнению, человеческие женщины любят стихи и все такое.

― Что-то подсказывает мне, что я не найду открытку, в которой говорится: «Извини, что я выбил дерьмо из твоего брата».

Айден подавила смешок и похлопала его по руке.

― Если ты ей так нравишься, уверена, что со временем она простит тебя.

― Да. Конечно, ― он посмотрел на нее. ― Айден, могу я спросить тебя?

― Конечно.

Он убрал от глаз свои беспокойные пальцы.

― Почему ты отвергаешь моего брата?

«…о чем угодно, кроме этого».

― Это сложно, Каликс.

― Знаешь, что ты единственная женщина, которую он когда-либо считал достойным партнером? За целые столетия. Это долгое время.

― Я не сомневаюсь, что он снова почувствует это. Думаю, он запутался так же, как и я.

― Это не мое дело, ― Каликс пожал плечами. ― Мне просто всегда было любопытно. Что бы ни случилось между вами, просто знайте, что я все еще прикрываю тебе спину.

Айден улыбнулась.

― Спасибо, Кэл, ― она отвела от него взгляд. ― Могу я попросить тебя об одолжении?

― Что такое?

Она быстро перевела взгляд обратно.

― Могу я взять пару твоих боксеров?

***

Айден сунула черные шелковые боксеры в свою куртку. Конечно, Каликс носит шелковые трусы. Заодно он дал ей рубашку для Кейна.

Идя по коридору, она кинула быстрый взгляд в большое окно и увидела хмурый полдень.

Глухой шум душа ударил по ее ушам, когда она вошла в комнату. Пар завивался в щели в двери. Айден вытащила из куртки боксеры и положила их на тумбочку. Она заметила на полу брюки Кейна и опустилась на колени, на мгновенье прислушавшись, прежде чем вытащить его бумажник. Вытащив водительское удостоверение из кармашка, она рассмотрела его фотографию и глупую улыбку на лице. Ройял Оук (прим. в переводе «Королевский дуб») Хороший район, но не слишком вычурный. За удостоверением был бейдж из больницы. «Руководитель Детского онкологического института».

Она продолжала перебирать содержимое: кредитные карты, карточка донора крови и фотография маленькой девочки. Айден внимательно рассмотрела ее. У нее были такие же зеленые глаза, как у Кейна, одета в ярко-желтое платье с подходящим желтым бантом в волосах. На обратной стороне была надпись: «Мария».

«Господи, так он не шутил, что был пай-мальчиком, да?»

Она вернула на место все содержимое бумажника и сунула обратно в брюки. Пока она сидела, пригнувшись, ее взгляд скользнул в сторону ванной. Она встала и приблизилась к двери. Сквозь щель у нее был прекрасный обзор на душевую кабинку. Кейн стоял среди густого пара, запрокинув голову назад, а вода лилась вокруг него, его спина изогнулась, и он ладонями отвел назад мокрые черные волосы.

Простое подглядывание за ним ощущалось как удовольствие напополам с виной, словно сигарету стянуть.

«Это враг».

Вода, стекающая по его мышцам, напомнила ей пот. Она облизнула губы, представляя соленый вкус на языке.

― Мисс Айден?

Резкий вскрик вырвался из ее горла, когда Айден повернулась и увидела Аннабель, стоящую позади нее с подносом. Она прижала руку к груди.

― Ты меня напугала, Анна. Извини.

Аннабель улыбнулась.

― Просто принесла мастеру вечернюю трапезу.

― Мастер? ― Айден скривила губы. ― Он ведь не просил тебя называть его так, верно? Потому что он ― не мастер.

― Нет, это просто вежливость к гостям усадьбы, ― нараспев произнесла Анна, выставляя поднос и все его содержимое напоказ.

― Не важно, а что ты приготовила для него?

― Вафли, яйца, сосиски, бекон, картофель и датские колбаски.

― Твою ж… ― она осеклась. ― Боже, Аннабель. Тебе не нужно было все это готовить, ― Айден схватила полоску бекона с тарелки. ― Смертники на последний ужин и то меньше получают.

Анна остановилась, держа сливочник на весу.

― Простите, мисс?

«Проклятье». Айден быстро выхватила у нее сливочник.

― Я возьму, Аннабель, ― рано или поздно Анна узнает о судьбе Кейна, хотя бы из-за болтливого рта Айден. ― Спасибо, ты слишком добра.

Подозрение кружилось в глазах Анны.

― Принести и тебе что-нибудь, дорогая?

― Нет, спасибо. Я просто перехвачу сэндвич или что-нибудь такое.

Анна вздохнула.

― Я буду скучать по мастеру Кейну, когда он уедет.

― Почему? ― спросила Айден, нахмурившись.

― Он заставляет меня чувствовать себя полезной, ― улыбка осветила лицо Анны. ― И он наслаждается хорошей беседой. У него очень добрая душа.

«Добрая душа». Айден усмехнулась. «Больше похож на мудака».

― Я думала, что демоны ненавидят ликанов.

Анна поджала губы.

― Прости меня, но тебе нужно еще многое узнать о демонах, мисс Айден. Было время, когда ликаны и демоны были в одной связке. Люди изменили их отношения.

― Демоны и ликаны когда-то ладили друг с другом? Когда, к черту, это было?

― Давным-давно. Люди создали раскол между ними. Ликаны были и всегда будут свирепыми, как вервульфы в нынешнее время, но, как ты знаешь, они могут принимать форму любых животных.

― Я мало об этом знаю, ― Айден села на кровать Кейна.

― А пока есть люди, на которых можно охотиться, они так и будут делать. С другой стороны, демоны были вынуждены сделать свой выбор. Бегать со своими дикими братьями-ликанами и охотиться или учиться жить среди людей. Полагаю, мы более развитый вид. Самый цивилизованный из дикарей. Со временем эта эволюция создала классовое различие, ― Анна расправила передник и сложила пальцы перед собой. ― Цивилизованные или нет, мы можем быть довольно надменной группой.

Айден взглянула на дверь ванной комнаты и перевела взгляд обратно.

― Ну, не то чтобы они заслужили уважение со стороны демонов. Волки убивают ради удовольствия. Демоны, по крайней мере, убивают по необходимости.

Анна наклонила голову.

― Они? ― она присела рядом с Айден на кровать. ― Большинство животных убивают по двум причинам, Айден. Ради пищи или для защиты. Теперь, будучи частично людьми, ликаны обладают большей интуицией, чем какой-то безмозглый зверь, ― ее взгляд буравил Айден. ― Доминируй или подчиняйся. Они научились выживать как вид.

― Значит, ты говоришь, что это люди виноваты в том, что волки такие, какие они есть? ― недоверие в голосе Айден витало в воздухе.

Анна улыбнулась.

― Вы всегда были запретным плодом. Но у демонов гораздо больше контроля над их побуждениями и желаниями. Мы всегда знали, где мы находимся в пищевой цепи.

― Не у всех демонов есть контроль, ― пробормотала Айден.

― Да, мастер Зик мог бы и усвоить урок, ― ее взгляд остановился на мгновение, как у матери, размышляющей о том, как поступить с непослушным сыном, а затем вернулся снова к Айден, полный страстной надежды.

― Мне бы очень хотелось, чтобы когда-нибудь люди, ликаны и демоны жили в гармонии. Знаешь ли ты, что тролли и демоны Гамбис всегда были естественными врагами? Ну, среди нас есть воры. Мы часто вторгаемся туда, где нас не ждут, ― она усмехнулась. ― И все же, мы с Беннетом здесь живем мирно, будто наши виды никогда не имели разногласий друг с другом.

― Это звучит замечательно, Аннабель, ― невыразительно сказала Айден, ― но если ты ждешь от меня, что я исправлю отношения между демонами и ликанами, ты выбрала неправильную девушку. Прости меня за недипломатичность, но был ликан, пережевавший мой позвоночник и оставивший меня умирать.

Понимание засветилось в ее глазах.

― У тебя была очень тяжелая жизнь. Не сомневаюсь в этом и могу понять твой гнев. Но в какой-то момент для себя, дорогая, тебе нужно будет решить, стоит ли прошлое больше, чем будущее.

Айден кивнула, несмотря на то, что ярость лихорадочно билась внутри ее головы.

Ласково коснувшись пальцем щеки Айден, Аннабель встала с кровати и вышла из комнаты.

Прошло минут десять, прежде чем Кейн, наконец, появился с белым полотенцем, обернутым вокруг его талии. Взъерошив рукой влажные волосы, он потянулся к боксерам на тумбочке.

Айден отвела от него взгляд, когда он вернулся в ванную и снова появился в шортах. Черт. Неудивительно, что Каликс выбирал черный шелк.

― Лучше, ― Кейн опустил взгляд, осматривая нижнюю половину тела, ― но все еще не хорошо. Не буду обвинять парня в том, что он сожжет их, когда меня не будет. Я бы так и сделал.

― Ты весельчак, ― сказала Айден, не чувствуя веселья. ― Разве ты нисколько не волнуешься, что с тобой будет?

― Может, немного, ― он пожал плечами. ― Но что я могу сделать? Есть то, что есть. Было бы лучше, если бы я сидел и плакал все дни?

― Ну да, в самом деле. Мне кажется, ты не воспринимаешь меня всерьез. Похоже, думаешь, я этого не сделаю.

Его взгляд стал серьезным.

― Нет, я так не думаю. Думаю, что ты делаешь все, на что решишься, Айден.

Она прикусила щеку изнутри, оттолкнувшись от кровати.

― Странно.

― Что?

― Думаю, что еще не слышала, как ты произносишь мое имя. Оно звучит… глупо, исходя от тебя.

― Тогда я не буду больше его произносить, ― он забрался на кровать и натянул простыни на ноги. ― Я буду скучать по Аннабель, ― Кейн потер ладони и взял вилку и нож для стейка.

― Для справки, ― она ​​показала взглядом на нож, ― я могу разоружить тебя за считанные секунды, если ты думаешь о чем-то каверзном.

Он ухмыльнулся.

― Ты никогда не веришь, кто или что тебе не сказал бы, да?

― Только если говорящий ― ликан. Или собирается стать им.

― Это действительно грустно, ― Кейн покачал головой и заговорил с набитым ртом. ― Я думал, что моя жизнь была печальной. Но это по-настоящему грустно.

― А что грустно в твоей жизни? Ой, подожди, дай-ка я догадаюсь, деньги, которые ты зарабатывал? Командовать людьми вокруг? Твоя идеальная маленькая семья в твоем прекрасном маленьком доме?

Кейн замолчал и улыбнулся, глядя на свою тарелку.

― Я избавлю тебя от этого, убийца.

― От чего? От своей слезливой истории? Гарантирую, моя хуже. Что за маленькая девочка на фото, твоя дочь?

Кейн приподнял бровь.

― Ты рылась в моем бумажнике?

― Да. Рылась.

― Моя сестра, ― он разрезал свои вафли. ― Не то, чтобы тебе было не насрать, но она умерла совсем юной. Рак. Именно по этой причине я занимаюсь тем, чем зарабатываю на жизнь. Так что нет, дело не в деньгах. И это наверняка, черт возьми, не из-за моей семьи. Последний из моей семьи умер около трех лет назад, ― он сунул в рот полную вилку вафель.

― Ты никогда не был женат? Вообще? ― не то, чтобы ее это заботило, но новость немного удивила ее.

― Нет.

Она наклонила голову.

― Почему?

― Я думал, у тебя приготовлены для меня другие вопросы. А ты вдруг захотела обсудить мою личную жизнь?

«Конечно, нет». Она нахмурилась.

― Кто тебя укусил?

― Я думал, это ты скажешь. Так что, извини, не могу ответить на этот вопрос. Понятия не имею.

Айден села на раскладушку.

― Тогда расскажи мне, что ты помнишь.

― Я говорил тебе, что помнил, ― сказал он небрежно, снова откусив. ― Я ушел с работы. Было поздно. Охрана проводила меня к машине. Я отвернулся, и они были там.

― Почему охрана провожала тебя к машине? ― фыркнула она. ― Ты что, педик?

― Нет. Я не просил их сопровождать меня, ― нахмурился Кейн. ― Мне в тот день угрожали. Стандартная процедура.

Глаза Айден блеснули.

― Кто тебе угрожал?

― Работник, которого мне пришлось уволить. Он был явно расстроен, но стал агрессивным. Им пришлось вывести его из помещения.

― Что он тебе говорил?

― Он велел мне прикрывать спину, ― Кейн застыл, глаза на секунду помутнели. ― Иисусе.

***

Большинство сотрудников больницы довольно неплохо справлялись с сокращением штата. Они знали, что это произойдет. Несмотря на плохие новости, почти все похвалили Кейна за стиль управления. Хотя был один сотрудник, который воспринял эту новость не так хорошо. Эван Рот.

Молодой парень, недолго проработавший в департаменте. Казалось, Кейн правильно поступил, когда нанял его в качестве физиотерапевта для института. Амбициозный, полный энергии и довольно остроумный, судя по тому, что Кейн слышал от других в департаменте. До того месяца, когда он стал отстраненным, угрюмым и тихим. Он начал опаздывать на работу, выглядел, будто ночью выпивал. Паренек всегда был в форме, но как-то действительно быстро стал наращивать мускулы, и стали появляться слухи о том, что он, возможно, был на стероидах. А заодно и жалобы от коллег-женщин, которые утверждали, что он сексуально домогался их.

Из-за поведения Эвана, когда требования о сокращении штата дошли до института, Кейн сразу же понял, кто будет в этом списке.

Несмотря на то, что на собрании Эван был таким же уравновешенным и профессиональным, как Кейн, он яростно набросился на начальника. Были вызваны охранники, чтобы выпроводить полубезумного сотрудника к машине. Трое охранников, чтобы взять его под контроль.

Впрочем, Кейн мог отчетливо вспомнить леденящие душу слова, которые Эван прорычал абсолютно ясно: «Следи за спиной».

***

― И тебе никогда не приходило в голову, что он мог быть ликаном? ― спросила Айден.

― Слушай, помимо какого-то немого фильма, который и не собирался смотреть, я два дня назад еще не знал, что, черт возьми, такое ликан.

― А вообще, не вел ли он себя странно? Вы замечали что-либо в его человеческой форме?

― Да, мы получили жалобы, ― Кейн продолжал смотреть в пустоту, пока говорил. ― Он приставал к персоналу, опаздывал, действовал ненадлежащим образом с клиентами.

― Имя.

Кейн положил прибор и скрестил руки на груди.

― Я хочу выйти на улицу.

― Нет.

― Это часть сделки.

― Я не заключаю сделок, мудак, ― она наклонилась вперед, упершись локтями в бедра. ― И почему, ты думаешь, что каждый раз, когда ты скрещиваешь руки, это заставит меня передумать и удовлетворить твои требования?

― Айден, в течение десяти лет я шел из одной темной ночи в другую. Выходил из дома с закатом и приходил с восходом солнца. И только один раз, прежде чем мою голову подадут демонам на блюде, я хочу увидеть солнечный свет.

― Ну, и угадай, что? Ник… ― Айден бросила взгляд на небо сквозь тяжелый бархатный занавес. Солнечный свет, наконец, выглянул из-за облаков. ― Хорошо. Один час. И после будь готов назвать мне имя.

― По рукам.

Она смотрела, как Кейн расправлялся со своим завтраком, будто тот был последним. Вообще-то, пока нет. Затем он быстро надел брюки и позаимствованную рубашку Каликса.

Айден повела его вниз по лестнице, внимательно, чтобы не вызвать подозрения Гэвина. Он никогда не согласится с ней на счет прогулки халфлинга по дому.

Беннетт встретил их у двери.

― Позвольте, я дам мастеру Кейну пальто?

«Снова мастер». Она закатила глаза.

― Конечно, Бен.

Кейн надел лыжную куртку, принадлежащую одному из братьев, которую Беннетт принес из шкафа в фойе. Судя по тому, как Кейн утонул в ней, она догадалась, что та была Зика, который оказался заядлым сноубордистом.

Они вышли наружу, спустились по лестнице и обогнули усадьбу с обратной стороны. Ни слова не было произнесено. Заснеженные живые изгороди и прекрасные палисадники, изобилующие множеством ярких цветов, превратились в блестящий белый лабиринт в задней части поместья.

― Вау. Поразительно, ― Кейн сунул руки в карманы. Лоферы, которые он надел, погрузились в снег, когда он следовал за Айден в сад, граничащий с лесом.

― Итак, ― ее взгляд обратился к лесу, ― вот твоя свобода, ликан. Попробуй добежать. Я дам тебе фору.

― И замерзнуть насмерть? ― сказал он, покачав головой. ― Нет, спасибо.

― Твоя альтернатива ― отрубание головы от твоего тела, а ты беспокоишься о том, чтобы замерзнуть? Через несколько дней ты будешь теплым, пушистым волком.

― Да? Ну, прямо сейчас я человек, который отмораживает задницу. Кроме того, я говорил тебе, что принял свою судьбу. Почему бы тебе просто не оставить это?

― Просто держу руку на пульсе, ― взгляд Айден метнулся в сторону, проследив за чем-то за спиной Кейна.

Он обернулся.

― Что там?

― Кролик.

Его голова склонилась набок, словно он подумал, что ему нужно посмотреть под другим углом.

― Как ты смогла его увидеть?

― Мне не нужно его видеть.

Он снова взглянул на нее.

― Тогда, откуда ты знаешь, что это кролик?

― Следы, ― указала она на них, ― ведущие к заснеженному валуну. Там может зарыться только кролик.

― Ты всегда была охотницей?

― Всегда? ― Айден скрестила руки на груди, оглядываясь и притаптывая снег сапогами. ― Если про те пять лет, что я помню, то да.

― Как ты стала таким экспертом?

― Курс выживания, ― влажная заснеженная земля стала месивом там, где она продолжила ковырять носком сапога. ― Нас забросили в лес и заставили искать пищу или умирать с голоду.

― Кто-нибудь умер?

― Не знаю, ― она замерла. ― Я сосредоточилась на собственном выживании. Вообще не следила за остальными.

― Смотри-ка, а я думал, что солдаты работают командой.

― Так и есть. Это я так не делала. Потому и ушла.

***

Кейн откинул голову назад, позволяя солнцу согреть лицо.

― Кажется, последний раз, когда я видел солнце, было на весенних каникулах еще в колледже, ― он усмехнулся и вздохнул полной грудью, окружающие запахи наполнили его: мокрая земля под ее зимним покровом, сосны, кролик, снег.

Айден. Сладкая, как сахар. Ее собственный аромат, к которому он пристращался каждый раз, когда она приходила к нему.

За последние дни он стал сильнее. И выделялся даже на фоне открытого воздуха и окружающих ароматов природы.

― Твоя работа действительно важна? ― спросила Айден.

― Что? ― Кейн все еще был сосредоточен на ее запахе.

― Твоя работа. Важна для тебя? ― тон ее голоса указывал, что ей пришлось переспрашивать.

«Черт. Сфокусируйся».

― Я так думал.

Ее губа искривилась, будто для рычания.

― Как ты можешь быть настолько зацикленным?

Он пожал плечами.

― Как ты можешь не привязываться ни к чему?

― Очень просто.

― Наверно, я думал, что делаю что-то, что повлияет на мир. Я не понимал, чем пожертвовал, пока не стало слишком поздно, ― Кейн застегнул куртку повыше. ― Тебе не холодно?

― Охотники не чувствуют холода, ― она отвела от него взгляд. ― Бессмертные охотники не чувствуют ничего.

― Бессмертные? ― он выглядел растерянным. ― Значит, тебя нельзя убить?

― Всех бессмертных можно убить. Просто нужно знать, как.

― Неужели ликаном я стал бы бессмертным? ― Кейн избегал ее взгляда, чтобы она не подумала, что он может этим заинтересоваться.

― Да. Бессмертие ― одно из их свойств, ― она подняла мизинец и скользнула им по его шее. ― Но быстрый надрез, и я могла бы забрать твое бессмертие.

Он наклонил голову вслед томительному ощущению кончика ее пальца, который оставил после себя восхитительный запах ее кожи.

― Тебе нравится такая жизнь?

― Нравится? По сравнению с чем? Другой я не знаю.

― Если бы у тебя был выбор, ты бы отказалась от нее и… я не знаю, уехала в Калифорнию и стала бы флористом или что-то в этом роде, ― он усмехнулся этой мысли.

***

― Нет. Мне нравится охота, ― мысли Айден вернулась к поставленной задаче: найти ликана, который напал на нее. Будет ли она продолжать охотиться после?

Кейн шагнул впереди нее, к лесу.

Мускулы Айден напряглись, готовясь к погоне.

― Куда идешь?

― Проверить.

― Что проверить?

Кейн с улыбкой оглянулся.

― Правда ли, что это кролик.

Айден ухмыльнулась и последовала за его неспешными шагами.

Когда он приблизился к кроличьей норе, снег заскрипел под его ботинками.

Приблизившись, Айден покачала головой, наблюдая за ним. «Ты никогда не узнаешь из-за этого шума».

Он сделал паузу и понюхал воздух.

Айден подошла к нему, ее брови вопросительно поднялись, когда он, наконец, повернулся к ней лицом.

― Здесь кто-то еще, ― сказал он, и его взгляд обратился к лесу.

Айден проследила за его взглядом и вздрогнула, заметив ужасное черное нечто, пробивающееся сквозь деревья.

― Кейн, беги!

Вместо того чтобы следовать ее команде, Кейн застыл.

Еще через мгновение объект, наконец, стал ясно виден. Он перемещался по лесу, как локомотив, не собираясь останавливаться, точно надвигающееся крушение поезда.

Магнус. Адская гончая Гэвина.

Губы Кейна изогнулись в рычании, и он принял оборонительную позу, ожидая атаки.

Магнус взлетел в воздух, атакуя противника, и Айден прыгнула вперед, сбивая в снег завизжавшую собаку. Девушка, ссутулившись, встала между зверем и Кейном и резко обернулась назад, чтобы увидеть, как Кейн пригнулся, словно собирался броситься назад.

― Не смей! ― воскликнула она. ― Он обучен убивать твое племя.

Когда Айден отвернулась, собака встала на лапы, ее глаза блестели от яркого снега. Обнажив зубы, она предупреждающе зарычала. Два клыка выделялись среди остальных острых зубов. Ее поджарое и черное тело было покрыто мехом, который выглядел так, будто на двух лапах был сорван до костей.

Голос Айден смягчился:

― Эй, приятель. Ш-ш-ш. Все в порядке.

Магнус понюхал воздух, как бы оценивая ее.

Она вытянула руку.

Рычание прекратилось, и Магнус прыгнул, сбив ее на снег навзничь. Гигантская собака облизала ей лицо, и она засмеялась, отталкивая пса, что того только раззадоривало.

― Магнус, хватит, ― сказала она между смешками, уклоняясь от слюны, свисающей со рта собаки, пока лежа почесывала за его изуродованными ушами.

***

Звук смеха Айден заполнил уши Кейна подобно песне. Чарующе, будто она наложила на него заклинание.

― Вау, ― сказал он, дернувшись вперед. Магнус насторожил уши, и Кейн умолк.

Айден вытянула шею из-под собаки.

― Что такое?

― Твой смех. Это было… неожиданно.

Она нахмурилась, склонила голову и стала почесывать собаку более напряженно.

Кейн прочистил горло, почувствовав ее внезапный дискомфорт.

― Так, это адская гончая?

Играючи, Магнус щелкнул на мужчину челюстями, но Айден крепко удерживала его за серебряный ошейник.

― Эй, мальчик, все в порядке. Он не причинит тебе вреда. Я не позволю, ― она огладила тело собаки и села рядом с ней.

― Магнус, да?

― Он Гевина. Если бы меня не было рядом с тобой, ты был бы мертв. Их обучают убивать нарушителей границ, ― она смотрела прямо в глаза Кейну. ― Особенно ликанов. Без предупреждения. И у них давно не было практики, так что Магнус порадовался бы погоне.

― И сколько там адских гончих?

Айден пожала плечами.

― Где-то трое. Но Магнус у них вожак. Так что, если он поладит с тобой, остальные отступят, ― она погладила Магнус по лбу, и собака снова побежала в лес.

― Я удивлен, что здесь еще есть кролики, ну, со всеми этими тварями, ― Кейн продолжал смотреть на собаку, пока та удалялась и исчезала в темном лесу.

Айден пристально посмотрела на него.

― Ты не побежал.

― Это плохо?

― Нет. Полностью превратившийся ликан смог бы оценить угрозу. Магнус здоровенный.

Кейну вдруг пришло в голову, насколько глупо он отреагировал. Пес, возможно, разорвал его, если бы не Айден.

― И адская гончая может сцепиться с ликаном?

― Зависит от ликана.

― А в чем между ними разница?

― Только в одном, ― Айден, наконец, встала с корточек. ― Адских псов можно контролировать.

― Так что произойдет, когда ты найдешь свою великую неуловимую добычу? Ты говорила раньше, что твой мотив ― месть.

― Я буду убивать вас и дальше, ― она наклонилась, набрала в руки снега и слепила снежок. ― Ты говорил, что на своей работе делал полезное дело. Я чувствую то же: я спасаю жизни на своей работе. Каждый ваш убитый мною, означает спасение другой семьи, ― она бросила снежный ком в тонкий ствол осины примерно в десяти ярдах от нее. Попав прямо в цель, тот разлетелся белым облачком.

Айден наклонила голову и на мгновение замолчала, и Кейн взглянул на то, что завладело ее вниманием.

Солнечный свет рассыпался на снегу ослепительными кристаллами. Красиво. Его внимание снова обратилось на Айден.

― Мне бы хотелось, чтобы ты перестала ставить меня на одну полку с ликанами. Нужно ведь учесть, что я умру до того, как стану одним из них?

― С тобой много чего произойдет за это время, ликан. То, что ты не сможешь контролировать. Гнев, который ты и не знал, что можешь почувствовать. Ты станешь быстрее, ловчее, сильнее, ― она повернулась к нему лицом, на нем была написана решительность. ― Все то, что делает вас эффективным оружием.

Его зрение затуманилось, когда он глубоко задумался. Конечно, он думал о разном, но разве он по-настоящему понимал, с чем столкнется лицом к лицу всего через несколько дней? Смерть и то, что в действительности звучало хуже, чем смерть.

― Перед тем, как все будет кончено, я буду выглядеть как один из них?

― Нет. Окончательная трансформация происходит в последний день. На него запрограммирован переключатель вкл/выкл в вашей ДНК.

― Вкл/выкл?

― В фольклоре оборотни меняются в полнолуние, ― она покачала головой, словно досадуя. ― Байки. Сказки. Ликаны меняются по своему желанию.

― Тогда почему я никогда не видел их до недавнего времени?

― Их животные инстинкты привязывают их к ночи. А стая держит их в узде, ― она засунула руки в карманы и повернулась к нему лицом. ― Если люди когда-нибудь смогут взять верх над ликанами, их вид будет под угрозой. У людей численное превосходство. К счастью для ликанов, только у Алекси есть концентрированные антитела Лива. И Уэйд не собирается передавать их кому-то постороннему.

― Значит, правительство не знает, что эти антитела существует?

― Пока нет. И Боже помоги вам, когда это произойдет. Представь себе массовые вакцинации по всему миру, словно у вас какой-то штамм гриппа, который пытаются искоренить, ― в ее голосе прозвучало довольство. ― Ликаны вымрут.

― Знают ли волки об антителах?

Она перевела взгляд.

― Насколько я знаю, нет. Они эволюционировали веками, так что знают: достойные противники появляются и исчезают. Но не думаю, что они знают, будто существует лекарство конкретно против их яда.

Кейн усмехнулся.

― Значит, они смотрят на тебя как на другое сверхъестественное существо, рожденное, чтобы пнуть их под зад?

― В общем, да. Не самый умный вид на этом свете.

Для Кейна все-таки не все складывалось.

― Почему бы Алекси не поделиться знаниями, если их миссия ― искоренить ликанов?

― Потому что единственное, в чем я отдаю должное Уэйду, это, что в чужих руках антитела могут принести больше вреда, чем пользы.

Он потер челюсть и улыбнулся.

― Тогда почему ты говоришь об этом мне?

― Чтобы иметь причину убить тебя, ― усмехнулась Айрин. ― Готов идти внутрь?

― Да.

Снег хрустел под ногами, когда они возвращались обратно. Кейн держал руки в карманах, разглядывая пейзаж.

― Слушай, как я мог пропускать все это годами?

― Что?

― Жизнь. Природу. Солнце. Запахи, ― он взглянул на Айден.

Она сделал еще шаг по снегу и поскользнулась.

Кейн выбросил руку и поймал ее. Что за? Удерживая локоть Айден, он широко открыл глаза. Неужели он так быстро двигался?

Она восстановила равновесие.

― Ну что ж, началось.

***

Айден провела его коротким коридором в торце дома, который вел в холл. Она остановилась, поняв, что не слышит за собой шаги Кейна, и, повернувшись, увидела, что он рассматривает снимки, покрывающие стены.

― Офигеть. Фантастические снимки, ― он склонился к одной из фотографий в рамке.

Она молча встала рядом с ним.

― Невероятно. В жизни не подумаешь, что это Детройт, ― Кейн покачал головой. ― Мы с отцом ходили смотреть игру на стадионе «Тигр», еще до того, как он закрылся. Трудно представить, что он так выглядит. Фотограф проделал большую работу, чтобы запечатлеть его заброшенный вид.

― Фотограф ― я.

Он резко перевел взгляд.

― Ты? ― в его голосе проскользнуло недоверие, которое резануло Айден.

― Да. Я, ― тон ее голоса стал резким.

― Не обижайся, просто… у меня создалось впечатление, что убийцы, ну… дни напролет заняты убийством.

Она не смогла удержаться от смешка.

― Иногда нам нужен перерыв. Отрубание голов временами обременительно.

― Держу пари, что так, ― улыбнулся Кейн и снова повернулся к фотографиям. ― У тебя поразительный талант, Айден. Освещение, ракурс. Чем предпочитаешь работать?

На ее лице расплылась широкая улыбка.

― Hasselblad. 60. С широким объективом (прим. на сегодняшний день Hasselblad H4D-60 — один из самых дорогих профессиональных фотоаппаратов)

― Боже! Серьезно? Ах, черт, я и не думал, что они действительно существуют.

Она кивнула.

― Гэвин разрешает мне им пользоваться. Я так нервничала, когда впервые взяла его. Смотри, тряслись все время, ― она подняла руки вверх, чтобы продемонстрировать. ― Эти снимки получились, в общем-то, хреновыми, ― усмехнулась она. ― Разбираешься в фотографии?

― Да нет. Я баловался ею, но, честно говоря, я профан. Всегда лучше играл в бейсбол, чем фотографировал игру. Но какое-то время назад я купил камеру. Обычный хлипкий Nikon 16.2, ― он улыбнулся. ― Думал, что это заставит меня наслаждаться жизнью.

― И?..

― Он… лежит, не вскрытый, где-то у меня в шкафу.

Айден усмехнулась.

― Ты ― лох, Кейн Уокер.

― Знаю, ― он вздохнул. ― Бездарная трата человеческого материала.

Она подавила усмешку.

― Они хранят камеру здесь, в художественной студии. Я влюбилась, когда впервые увидела ее.

― В этом доме есть художественная студия?

― В этом доме есть почти все.

Она скрестила руки на груди и последовала за Кейном, когда тот подошел к следующей фотографии.

Двое молодых латиноамериканских мальчиков, смуглокожие и с круглыми карими глазами, стояли бок о бок, один мальчик стоял чуть впереди другого. Их внешний вид явно намекал на то, что они бездомные, но совсем не так, как это показывают по телевизору: с грустными и беспомощными лицами. Эти мальчики были закаленными и казались слишком мудрыми для их возраста.

― Слушай, как печально видеть детей, живущих такой жизнью, ― сказал Кейн.

― Они бы сказали, что все в порядке. Улицы ― их жизнь. Пересели их куда-нибудь в пригород, и они там потеряются.

Еще один шаг в сторону ― и он встал перед любимым снимком Айден.

― Я всегда задавался вопросом, счастливы ли бездомные. В смысле, ты можешь делать все, что тебе, к черту, угодно, без авралов, без собраний, без сокращений, с которыми нужно иметь дело, ― он подошел ближе к раме. ― Судя по этому парню, я бы сказал: да.

Старик с насыщенно черной кожей и седеющей бородой, сидел на земле на фоне здания. Его руки были подняты в воздух, между пальцами зажат окурок сигареты, губы замерли, словно на полуслове. Улыбка на его лице показывала не совсем белые зубы и нехватку двух из них спереди. От солнечного света, бьющего в лицо, его глаза искрились.

― Это Соломон. Он один из бездомных, которых я иногда вижу вдоль Вудворда. Это глупо, но… я всегда, ― Айден спотыкалась на словах, ― я всегда думала, что он… ну, словно…

― Ангел.

Она широко открыла глаза, но искорка интереса быстро погасла.

― Ага. Ну, если ты веришь в подобные вещи.

― А ты?

Айден оглянулась на него, ответ потерялся где-то в гуще ее молчания, но Кейн, казалось, умолял ответить даже позой тела.

― Гэвин оформил их для меня, ― сказала она вместо этого, переключаясь на менее сложную тему, ее напряженные мускулы расслабились, когда она это сделала. Зачем ей отвечать? Разве ангел пришел к ней, когда на нее напали? Разве ангелы тусовались вокруг, чтобы помочь тем изувеченным семьям, на которые она наталкивалась, прочесывая город с Алекси, чтобы найти выживших, которые были носителями антител? ― он сказал мне, что я не должна тратить свой талант на приходящий в упадок город.

― Думаю, это исключительный талант, когда ты можешь отыскать красоту среди всего этого хаоса, ― он переключился с рассматривания фотографии и пристально посмотрел на нее, и она внезапно почувствовала себя неудобно.

Айден глубоко вздохнула, необдуманные слова крутились на кончике ее языка.

― Вот вы где! ― крикнула Аннабель, бредущая по темному коридору. ― Увидела вас снаружи и подумала, что вам может понравиться что-то теплое. Я приготовила горячее какао. С зефиром, ― подмигнула она.

Айден быстро взглянула на Кейна и повернулась к демонице.

― Нет, Аннабель, но спасибо.

Лицо Аннабель стало хмурым, если предположить, что она была способна на такое выражение.

― О… хорошо.

«Да какого черта?» Это дает Аннабель чувствовать себя полезной, верно?

― Хотя, если подумать, ― улыбнулась Айден, ― может, я и выпью. Мне бы хотелось немного согреться.

Кейн и Айден последовали за Аннабель в столовую, где она уже поставила на стол чашки и положила печенье, которое можно макать в какао.

Айден вздохнула и взялась за стул. Она крепко прижала руки к бокам, сжимая край стула, пока Анна не ушла, а затем отодвинула стул подальше от стола, чтобы не сидеть слишком близко к Кейну.

― О-о. Горячее какао. Это как возвращение, ― казалось, за столом Кейн чувствовал себя намного более комфортно.

― Возвращение?

― В детство. Моя мама всегда делала так для меня, когда я приходил с катания на санках. Не думаю, что с тех пор кто-то делал это для меня.

Айден отодвинула свою чашку в сторону и наблюдала, как Кейн пьет горячий напиток.

― Я предпочитаю кофе.

Кейн поднял чашку к губам.

― Эван Рот.

― Что?

― Ты хотела узнать имя парня, которого я уволил, ― он отхлебнул какао, придерживая чашку обеими ладонями. ― Эван Рот.

― Кем он работал?

― Физиотерапевтом.

― Большой парень? Маленький? ― она наклонилась вперед к столу, охваченная любопытством. ― Молодой? Старый?

― Молодой. Я бы сказал, что среднего телосложения. Во всяком случае, меньше меня, ― Кейн улыбнулся. ― Ну, теперешнего.

― Где он живет?

― Без понятия.

Она откинулась на стуле, раздраженная из-за отсутствия у Кейна ответов.

― Ты не знаешь, где живет один из ваших сотрудников?

― Поскольку я не занимаюсь преследованием и охотой на них после работы, то нет. Понятия не имею.

― Что это такое, черт возьми? ― в беседу вмешался более глубокий и гораздо более враждебный голос. ― С каких пор собакам разрешено есть за столом? ― Логан стоял в конце комнаты, скрестив руки на груди. ― Как чертовски мило. Теперь ты делишься с ним горячим какао, Айден?

Айден передвинулась на стуле вперед.

― Отвали Логан. Он дает мне информацию.

― Это так ты допрос проводишь? Черт, почему бы тебе не дать ему ванночку для ног, раз уж на то пошло?

***

― Она сказала: отвали, ― прорычал Кейн и остановился. «Блин, это я только что сказал?»

Быстрее, чем Кейн смог сформулировать мысль, крупные руки Логана схватили его за шею Кейна и сжались.

― Я мог бы оторвать твою чертову голову, как одуванчику прямо сейчас, ликан, ― татуировка на шее Логана зарябила от его учащенного пульса.

Из горла Кейна раздался предупреждающий рык.

― Давай, слабак.

Хватка усилилась.

Айден встала, столкнув чашку с какао на пол.

― Хватит! ― подскочила она к Логану. ― Пять лет я ждала этого, Логан. Пять лет!

Анна выскочила из кухни с полотенцем в руках.

― Ох! ― заковыляла она к тому месту, где Айден пролила свой напиток и, используя белое полотенце, начала его промокать.

Ярость вскипела в глазах Логана, а затем быстро рассеялась. Он отпустил шею Кейна. Красные глаза стали черными, затем карими. Логан крепко сжал челюсти, а потом быстро вышел из столовой, его тяжелые сапоги грохотали по полу.

― Господи, какой же у него взрывной характер, ― Анна покачала головой и вздохнула. Она снова ушла на кухню, забрав влажное, ставшее коричневым, полотенце.

Кейн прочистил горло и выпрямился в кресле.

― Ты получила информацию. Зачем его остановила?

― Никогда больше не спрашивай о моих мотивах, ― Айден склонилась к столу. ― В следующий раз, когда ты подтолкнешь его, он тебя убьет. Гарантирую: Логан ― мастер, когда дело доходит до боли, ― она выпрямилась. ― Пошли. Хватит этого дерьма.

Кейн следовал за Айден по лестнице и вдыхал ее запах. Боже, этот аромат, как у спелого плода, который так и ждал, когда его сорвут и попробуют. При каждом ее шаге под узкими кожаными брюками играли мышцы. Внезапная теснота в области паха собственных штанов вернула его к реальности. «Какого черта?» Он мысленно выругался за возбуждение и отвернулся от манящего словно магнит вида.

Несмотря на это, когда они вернулись в комнату, то, как она оперлась коленом на кровать, пока держала наручники в руках, ожидая, когда он заберется туда, поджег огонь внутри него.

«Иисус Христос, что со мной?»

Сначала адский пес, ругань в сторону Логана, буквально вырвавшаяся из его рта, а затем необъяснимый стояк на женщину, которая наслаждалась, пиная его задницу.

«Я превращаюсь в, типа, больного мазохиста?»

Он сбросил свою мокрую обувь и скользнул под простыни, надеясь, что успел до того, как Айден бросит взгляд на праздник в его штанах.

Она наклонилась над ним, от ее горячего дыхания на его руке покалывало кожу, пока защелкивались наручники. Гладкое скольжение кожи по щеке заставило дернуться его член. Под этой кожей были пышные груди. Несомненно, такие, что можно смять своими ладонями и покатать, массируя, кончиками пальцев.

«О, Боже, остановись».

Озноб пробежал по позвоночнику Кейна, и он зажмурился, пока она не закончила, но боль от усиливающегося давления возросла.

― Мне нужно кое-что разузнать, ― сказала она. ― Я намерена найти Эвана Рота.

По движению матраса он понял, что она уже встала с кровати, и чуть приподняв веки, Кейн кивнул, опасаясь, что его голос прозвучит как нежелательный писк.

Ее брови сошлись вместе, но Айден покинула комнату.

― Христос, ― пробормотал он, пытаясь расслабить напряженные мышцы. Кейн потер лоб о бицепс. ― Что, черт возьми, ты делаешь?

Он опустил голову на подушку и глубоко вздохнул. Если бы рука была свободна, он мог бы сам позаботиться о своей потребности. Его бедра невольно покачивались, имитируя движение в тело Айден. Не важно, как сильно он хотел сосредоточиться на чем-то другом, единственные мысли, наполняющие его ум, были об Айден, обнаженной, верхом на нем, пока его руки оставались бы прикованными к постели. Ее длинные волосы падали бы на плечи. И это лицо, как у темного ангела, опьяненное похотью.

«Прекрати это. Прекрати. Бл*, хватит. Черт, все это неправильно».

Его тело отвечало только на его плотские фантазии. Живот поджался, он корчился на привязи, напряженные мускулы натянулись. Он укусил себя за руку до крови и позволил боли растечься внутри. Острая боль распространилась по мышцам.

И в какой-то милосердный момент ему удалось подавить свое растущее желание.

Глава 16

― Ликан! Просыпайся, ― пинок по кровати выдернул Кейна из сна. ― Я ни хрена не могу найти на этого парня.

Слова Айден едва ли доходили до сознания Кейна, пока он приходил в себя от внезапного пробуждения. Он моргнул и посмотрел в окно. Там уже стемнело.

― Черт, как долго я был в отключке?

― Уже начало седьмого. Ты проспал большую часть дня.

― Это обычное дело? ― он потер голову о прикованную руку.

Айден кивнула.

― Так, где мне раздобыть информацию об этом парне? А то, похоже, что он не существует.

― В больнице. У них будут записи. В моем бывшем кабинете. На каждого сотрудника есть файлы.

Выражение ее лица изменилось, когда она наклонила голову, взгляд стал сосредоточенным.

― Что за фигня с твоей рукой?

Рана от укуса уже зажила, но на руке была засохшая кровь.

― Э-э, просто почесал… и увлекся.

Она нахмурилась, но отвернулась на стук в дверь.

Дверь распахнулась, и Аннабель с улыбкой на лице вкатила сервировочный столик.

― Мастеру пора ужинать.

***

Разнообразные ароматы неслись впереди Аннабель. Стейка, картофеля, спаржевой фасоли. Айден могла определить каждый из них. Она почти ничего не ела в течение дня, главным образом потому, что еда требовала времени. Этому она научилась, живя с демонами Гнева: пища нежитью потреблялась не для питания, а для удовольствия и наслаждения.

Но у нее не было времени на эту чушь.

Кейн сел на постели, натянув свои узы.

― Аннабель, я уже говорил тебе, что мой день становится лучше, когда я вижу тебя?

― Ой, хватит.

Клянусь Богом, Анна покраснела.

― Ты так говоришь, потому что я приношу еду, мастер Кейн. Как те собаки Павлова, ― в хихиканье Анны послышалось кокетство.

― Это из-за твоей доброты, Аннабель, ― произнес Кейн.

«О, пожалуйста». Айден едва сдержалась, чтобы не закатить глаза.

― Анна… не стоит называть… ― она осеклась, когда Анна круглыми карими глазами посмотрела на нее, вся невинность и ласка. ― Нет, ничего.

Айден сдержала тихое ворчание, пока отпирала наручники.

Так же стремительно, как вошла, так же Аннабель и вышла, окликнув из коридора:

― Я вернусь, чтобы забрать посуду, дорогой.

Кейн большим пальцем показал «класс» и улыбнулся, его рот уже был набит едой.

Айден заняла свое привычное место рядом с ним.

― Так, значит, в больнице?

Он проглотил еду.

― Да.

― Мне нужно как-то туда попасть, ― вздохнула Айден. ― И точно я не смогу пойти с тобой. Ты теперь знаменит.

Его глаза блеснули.

― Я герой вечерних новостей?

― Да. Первая новость, ― на этот раз Айден закатила-таки глаза. ―Ты херова рок-звезда.

― Да? Ничего себе! Я задавался вопросом, станет ли кто-нибудь рассказывать о моей пропаже, ― он откусил от стейка. ― Знаешь, вот так и становится понятно, как ты можешь повлиять на жизнь людей, если они позволят тебе, ― добавил он слегка невнятно из-за жевания.

― Где находится твой кабинет?

― Пятый этаж амбулатории. Тебе понадобится лестница, ― он жестикулировал с вилкой в руке, будто так было понятнее. ― И держись поближе к стене или сработает сигнализация.

― Ты знаешь код от нее?

― Нет, ― он замолчал, задумавшись. ― Странно, учитывая, сколько раз я задерживался там допоздна.

― Пятый этаж. Здание амбулатории. Номер кабинета?

― Э-э. Раньше там была табличка с именем. Интересно, она все еще там?

То, что он продолжал жевать, вывело Айден из себя.

― Эй! Смотри сюда. Сосредоточься! ― она щелкнула пальцами перед ним.

― Третья дверь от лестницы. Удачи.

Она встала со стула и направилась к двери. Он рассказал ей не так уж и много, но, возможно, она успеет добраться до больницы и после вернуться к охоте на ликанов этой же ночью.

― Если увидишь Эвана, то… ― громоподобное рычание прервало Кейна на полуслове.

Столовое серебро, звякнув, упало на тарелку.

«Изменение». Айден остановилась и развернулась как раз в тот момент, когда Кейн опрокинул поднос, схватился за простыни, изогнув спину, будто в безмолвной агонии.

«Двигай отсюда, Айден».

Пот выступил по всему его телу, и кожа Кейна заблестела.

Айден сглотнула. Знакомое ощущение взметнулось внутри нее. Конечно, это из-за его изменения. Чем ближе трансформация в волка, тем сильнее желание его убить.

«Не дури. У него есть ответы. Еще несколько дней».

Несмотря на то, что мозг требовал от нее уйти из комнаты, тело взбунтовалось. Она вернулась и села на стул, наблюдая, как боль раздирала тело мужчины. Ее же мысли наполнили темные воспоминания, спрятанные далеко в сознании, они поднялись на поверхность, как мертвецы, всплывающие из глубины реки.

Седой мужчина в черной кожаной одежде навис над ней, рядом стоял еще один. На обоих хирургические маски. Ей отчаянно хотелось спать, но мысли стремительно проносились в голове, и она не могла расслабиться. «Где я?» Источник света, сверкающий над ней, выглядел как-то по больничному. «Это больница? Я выжила?»

― Начнется сегодня, ― сказал седой мужчина в маске. ― Лучше запереть ее в комнате. Не только ради нее. Но и всех солдат.

― Я пережил это. Остальные тоже. И она выживет, ― голос седого, не окрашенный ни малейшей эмоцией, нес в себе угрозу грядущего.

― Ее титр антител самый высокий, который я когда-либо регистрировал у человека. Подозреваю, что это будет худший случай, который мы видели.

Скольжение руки седого по плечу вряд ли ощущалось чем-то большим, чем щекотка. Но ее тело отказалось съеживаться от этого прикосновения, хотя она возненавидела ощущение его пальцев на коже.

― Она станет абсолютным оружием. Непревзойденным.

― Возможно, вы могли бы поручить кому-нибудь присмотреть за ней.

― Это ее ожесточит. Если она сможет пережить эту боль, то выживет, ― седой ухмыльнулся. ― Собственно, отнесите ее в комнату подземелья. Я не хочу, чтобы ей было удобно.

Второй мужчина прикрыл глаза и слегка покачал головой. Если бы Айден не была поглощена гневом и смятением, его молчаливая забота могла заставить ее сорваться, впасть в панику. Но ничего этого не было. Онемение. Отсутствие эмоций. Никаких чувств. Будто она мертва.

Подкралась темнота и освободила дорогу теням, ползущим по стене.

Вопль вырвался из груди Айден, когда ударила первая волна боли. Ее тело, неподатливое и холодное, не могло двигаться, в то время как острое, пронизывающее ощущение пронеслось по каждой мышце, словно поезд с бритвенными лезвиями на колесах.

Ее крики эхом отражались по темному и пустому помещению. В одиночестве она лежала на стальной кровати без одеял. В своей гробнице, если не удастся пережить ночь.

Айден резко вернулась в настоящее, у нее тряслись руки. Она нащупывала кинжал, ее взгляд сосредоточился на ванной комнате, когда пальцы обхватили рукоять, затем вернулся к Кейну, все еще выгибающимся на кровати. Когда его крики разнеслись по всей комнате, что-то дернулось в ее груди. Ненависть? Сочувствие?

«Нет. Останови это. Прекрати».

Тем не менее, она подалась к кровати.

― Ликан! ― воскликнула она. ― Ликан! Я с тобой разговариваю. Посмотри на меня!

Его тело судорожно содрогалось, глаза были зажмурены.

«Останови».

Айден опустилась на колени возле кровати. «Пожалуйста, прекрати». Его движения, крики боли взывали к целому океану разрушения, скрывавшемуся внутри нее. Она схватила мужчину за руку, чтобы не попытаться удавить его. Он сжал ее ладонь. Если бы Айден была человеком, халфлинг раздавил бы ей руку. Но она позволила сжимать: это было единственное ощущение, которое мешало Айден убить ликана.

― Кейн, ― заговорила она мягче, чем раньше. ― Кейн, посмотри на меня.

Задыхаясь и скривив губы в гримасе, он открыл глаза.

Айден узнала страх в них ― тот же, что испытала она, когда превращалась в одного из Алекси. Не зная, когда закончится боль, и закончится ли вообще этот безжалостный ад.

― Смотри на меня, Кейн, и только на меня, слышишь?

Он тяжело кивнул, но ударила еще одна волна, и его спина снова выгнулась так сильно, что халфлинг почти не касался кровати.

― Кейн! ― ее голос отскочил от стен, как петарда.

Снова успокоившись, он уставился в потолок, его тело дрожало, а хватка руки была настолько сильной, что он мог бы оторвать ей пальцы, если бы захотел.

― Я здесь, Кейн. Посмотри на меня, ― она с усилием подняла их сцепленные руки так, чтобы он увидел, что она держит его.

Взгляд Кейна встретился с ее, покрасневшие белки его глаз были явным признаком того, что ужас еще только начался.

***

Когда Кейн проснулся, сквозь окна проникала только темнота. С того момента, как он открыл глаза, он заметил ту четкость, с которой различал все, что попало в поле зрения, словно видел все при ярком дневном свете. И вдобавок все тело было сильным, живым, а ноги гудели от желания бежать.

Он понюхал воздух, нашел взглядом то, что учуял, и его тело мгновенно откликнулось.

Айден полулежала рядом с ним, перегнувшись через край кровати, длинные каштановые пряди закрывали лицо. Ее открытая ладонь лежала дальше, чем он мог бы дотянуться.

Его сердце забилось скорее. В нем вспыхнуло возбуждение.

«Я так голоден».

Слюна собралась у него во рту, и он сглотнул ее. Тот самый, сладкий, аромат проник в нос, пробрался в мозг. Мысли о плоти Айден на его языке, и ее волосы, запутавшиеся в его кулаке, заставляли напрягаться чресла. Медленным слитным движением Кейн склонился над ней, оскалившись, и тихое рычание подступило к его горлу.

Айден пошевелилась и потянулась. Волосы, накрывавшие ее лицо, упали на сторону, открывая опущенные веки.

Кейн содрогнулся. «Что, черт возьми, я делаю?»

Образ ее лица, воспоминания о том, как она говорила с ним, всплыли в его мыслях. Он посмотрел на ее руку, ту самую, что держала его, пока боль раздирала тело.

Почему она так поступила?

Не отводя взгляда от Айден, Кейн вытянул руку под простыней, его пальцы сами тянулись к болезненной эрекции. Обхватив член, он сжал пальцы, представляя, как то же самое делала бы рука, лежащая рядом с ним. Он не посмел делать хоть сколько-нибудь резкие движения. Иначе она проснется.

Кейн заставлял себя думать о чем-то другом: работа, свой дом, счета, машина ― вещи, которые больше не имели для него значения. Черт, что угодно, лишь бы отвлечься от сексуального напряжения внутри него.

«Она намеревается убить меня через три дня».

Даже это не укротило его внезапное желание.

Наоборот, сущность ликана, пробуждающаяся внутри него, будто приветствовала такой вызов.

Волна восторга прокатилась по его телу. Кейн запрокинул голову и закрыл глаза, улыбка появилась на лице при мысли о том, чтобы столкнуться с ней лицом к лицу. Преследовать ее. Сильное тело, одетое в кожу, и она, со всем этим ее инстинктом убийцы, оглядывалась бы на него, убегая.

«Да».

Его дыхание сбилось при этой мысли, мышцы напряглись.

Он представлял себе, как откинет эти коричневые пряди в сторону, обхватит плечи с кремовой кожей, погружаясь в ее тугое, теплое тело и кусая…

― Какого черта ты делаешь, ликан?

Кейн резко открыл глаза и вздрогнул, в ту же секунду осознав, что качает бедрами к кулаку.

«Вот черт».

Расслабив пальцы, он вытянул руку из боксеров. Прочистив горло, Кейн отталкивался ногой, пока не сел прямо, прикрывая натянутую, как палатка, простыню.

― Я… э-э… наверное, задремал.

Она с отвращением смотрела на него.

― Не могу поверить, что ты делал это гадство прямо рядом с моей головой.

Она пнула его ногу под простыней.

― Отвратительно!

Кейн зажмурился.

― Прости. Я не знаю, как это вышло.

Айден встала с кровати и перешла на раскладушку. Она не сказала ни слова, просто свернулась калачиком, отвернувшись от него.

Когда Кейн снова лег, волк внутри дразнил его, подначивая посмеяться над всем этим. Беда в том, что Кейн не считал это настолько уж забавным. Не тогда, пока в паху все еще пульсировало, словно сердце под током. Так что он закрыл глаза и попытался уснуть.

***

Кейн сбил мужчину на пол. В пространство между челюстями хлынула масса плоти, тело дергалось под ним, лапы намокли в крови.

Крики маленького ребенка прошлись по позвоночнику оборотня, как отбойный молоток, заставляя отпрянуть от мужчины. Он качнулся вперед, застыв, когда шум сзади отвлек его внимание.

Оборотень повернул голову в сторону входной двери.

Двое его братьев-ликан подошли сзади, и отчаяние охватило его.

«Мои жертвы».

Голод снова поднялся в желудке. На губах появилась слюна, когда он обошел обеденный стол.

Вздох остановил его.

Кейн нашел взглядом женщину в дверном проеме кухни.

Взгляд ее глаз ― больших, серых, наполненных ужасом ― застыл на нем. Женщина медленно пошла к нему, она внимательно следила одновременно за ним и ребенком, сидящим в стульчике. В левой руке она держала мясницкий нож, ее пальцы на рукоятке дрожали. Лицо женщины исказилось в гримасе ужаса, но она ни разу не отвела взгляда от ребенка.

«Эти глаза. Знакомые. Серые, как и у ребенка».

Она подошла ближе.

Адреналин побежал по его венам, рот снова увлажнился, и из горла полилось негромкое рычание.

Она перевела взгляд на гостиную, ужас при виде его братьев, стоящих на пороге, ясно отразился на ее лице.

И тогда Кейн бросился.

***

Айден уставилась в темноту. В бешенстве. Минуту назад она держала его за руку, разговаривала с ним, облегчая боль, а в следующую, когда она проснулась, он ублажал себя рядом с ней. Эта мысль заставила ее вздрогнуть. Она ни за что не должна была оставаться. Весь вечер проведен впустую. Куча ликанов бродит по улицам. Ее враги разгуливают рядом. «И что я? Сижу и цацкаюсь с ликаном?»

Она посмотрела через плечо.

Кейн лежал на спине, лицом к ней, его глаза двигались в глубоком сне.

Нечто необъяснимое заставило ее не отводить взгляда от него, наблюдать. «Безмятежный». Она нахмурилась. Конечно, он спит спокойно. Когда она проснулась, то почувствовала запах секса, его рука работала, как поршень. Выражение его лица, забывшегося в экстазе. Такое… неотразимое?

Ей захотелось встряхнуть головой, а вот рука сама сжалась в кулак, изображая ход поршня, ее веки внезапно стали тяжелыми, будто у пьяной. «О да». Она бы мучила его медленными, сводящими с ума поглаживаниями, которые заставили бы умолять ее об освобождении.

Как же давно она была с мужчиной.

Днем, когда она увидела его в душе, пар клубился вокруг него, будто тоже хотел к нему прикоснуться. Она представляла себя там с ним. Теплое дыхание Кейна на спине, когда он наполнял бы ее. Ее тело, беспомощно прижатое к холодной плитке. При мысли об этом у нее свело низ живота, об их телах, переплетенных и влажных. В душе. В постели.

«Проклятье! Прекрати, Айден».

Она перевернулась на спину и скрестила руки на груди. Мышцы на лбу начали подергиваться от того, как усиленно она хмурилась.

«Он только грязный ликан-волк. Враг».

Холодок пробежал по ее спине, когда она закрыла глаза. Нет, она не могла спать. Только не так близко к нему.

Она села, чтобы встать и уйти.

Кейн издал приглушенный горловой стон:

― Айден.

Она повернула голову в его сторону.

Но он продолжал спать. «Сон». О ней.

Она снова легла на раскладушку, лицом к Кейну. Уперев подбородок в ладонь, она внимательно смотрела на него, наблюдая, как он спит, ожидая, когда снова услышит свое имя.

Глава 17

Снег лежал вокруг здания, внутри же не было ничего, кроме ряда столбов и стропил. Строительный мусор, разбитые кирпичи и бетонные блоки валялись вокруг, но Дрейвен наловчился не обращать на них внимания. Кроме того, здание позволяло укрыться от холода. Кучи старых книг с иссохшими страницами обеспечивали обилие бумаги для костерка, дающего тепло.

Джейкоб смотрел на него грустными карими глазами.

― Ты уверен? ― он опирался головой на скрещенные на коленях руки, сидя на куче сломанного бетона с торчащей изо всех углов арматурой, выломанной из прилегающего строения.

Дрейвен уставился в окружающую его пустоту, мысли неумолимо прокручивали прошедшую ночь. Он скрестил руки на груди и балансировал на сгнившей доске, пружиня, чтобы сломать ее.

― Точно. Видел, как они забрали ее. Думаю, они держат ее в плену.

«Если только она уже не мертва». Дрейвен представил, как демон кончает на Каллу, и уперся ботинком в воображаемый хребет ублюдка до тех пор, пока дерево не раскололось. Он пнул доску в сторону. Ну вот, теперь испачкался.

Джейкоб провел руками по своим коротко стриженым волосам.

― Я не понимаю, как эта миссия могла пойти настолько наперекосяк. Вечеринки всегда проходят быстро.

― Они задавили ликанов своей численностью. Это была кровавая бойня. Демоны сорвались с цепи и пошли на людей и волков, ― Дрейвен врал с невозмутимым лицом, зная наверняка, что это волки взяли верх и устроили засаду на подпольную вечеринку.

― И они забрали Каллу, ― Джейкоб отвернулся со слезами на глазах.

«Слабость». Это зрелище Дрейвен едва мог выдержать.

В сочетании с чувством вины, которое Джейкоб вызывал при каждом взгляде на него, этого стало достаточно, чтобы превратить тлеющую внутри Дрейвена ярость в полномасштабный лесной пожар. Дрейвен прикусывал себе щеку, пока не почувствовал кровь. Он провел рукой по лицу и посмотрел на Джейкоба.

― Думаю, ты знаешь, что мы должны сделать.

Лицо Джейкоба окаменело. Странно, но на какую-то долю секунды его глаза из мягких, невинных карих превратились в темные омуты ненависти. Слеза, которая пересекла его щеку, показалась последней кровавой каплей его наивности.

― Убить этих ублюдков.

Слова поразили Дрейвена: так странно было, что они исходили от Джейкоба, у которого была самая слабая концентрация антител, что сделало его самым послушным и добродушным из Алекси.

Дрейвен улыбнулся и кивнул.

― Всех их. Для Каллы.

― Для Каллы, ― пот и грязь на лице Джейкоба придавали ему вид молодого воина.

Эти слова эхом отозвались в мыслях Дрейвен. Для Каллы лучше быть мертвой. В лучшем мире.

Дрейвен забрался на кучу мусора, сваленного посреди заброшенного здания. Почти две дюжины смущенных и испуганных лиц смотрели на него. Каким-то образом ему удалось убедить всех пойти с ним.

― На нас будут охотиться Алекси, ― обратился он к ним. ― Мы будем вынуждены сражаться против ликанов. И у нас появился новый враг — демоны. Я не могу обещать, что кто-либо из вас будет жив через неделю. Но вы вольны уйти. Я не буду вас останавливать. Но если останетесь, нас будет больше. А в одиночку вы рискуете жизнью. Мы найдем больше себе подобных, ― он просканировал небольшую группу, ― и убьем каждого из мудаков, угрожающих уничтожить нас.

― Как? ― раздался громкий голос. ― У нас нет оружия. Мы остановились в убогом здании. Они найдут нас, Дрейвен.

― У меня есть кое-какие связи. У нас будет оружие к концу недели. Нам просто нужно залечь на дно.

― У нас денег ноль! За что мы будем питаться? Выживать?

Дрейвен узнал заговорившую девушку ― нового рекрута, которая, очевидно, еще не прошла курс выживания.

― Как тебя зовут?

Она съежилась и оглянулась на остальных.

― Андреа.

― Андреа, почему ты оставила комплекс со мной?

― Потому что… я… я слышала истории, ― ее голос стал сдержанным. ― Истории, от которых меня воротило до тошноты.

― Ты ушла, потому что доверилась мне больше, чем ему, ― Дрейвен ткнул пальцем в воздух. ― Даже с учетом шансов, сложившихся против нас, это было лучше, чем воображать себя частью тех больных историй. Я прав?

― Да.

― Тогда заткнись и слушай, что я тебе скажу.

Андреа перевела взгляд на землю и кивнула, уступая.

― Я отправляю небольшую группу на поиск еды, ― Дрейвен полез в карман и коснулся флакона с антителами Лива, который он украл, прежде чем покинуть лагерь. Чтобы купить оружие. Чтобы купить им всем шанс выиграть. ― Здесь у нас убежище, и мы можем залечь на дно, ― взгляд Дрейвена блуждал поверх вжатых в плечи голов, ища какие-либо признаки несогласия. ― Как я уже говорил раньше, вам не обязательно оставаться. Вы можете уйти.

Тишина повисла в воздухе, пока Алекси переглядывались друг с другом.

Останутся ли они? Разве он предложил что-то, чего они не могут получить сами?

Джейкоб вздернул кулак в воздух:

― Победа ― наше все!

Те же слова, что Уэйд всегда использовал в своих напутствиях. Возможно, им здесь было не место, так как Дрейвен пытался собрать собственных сторонников. Однако это сработало. Пригнутые головы повернулись к нему с глазами, полными необоснованной надежды. Чего у Уэйда не отнять: ублюдок знал, как сплотить свои войска.

Группа солдат отреклась от прошлого все теми же словами в раскатистом выкрике в унисон:

― Победа ― наше все!

***

Уэйд самодовольно сидел на постели, наблюдая, как Дэниел выводит Дженну из его апартаментов.

Полный ужаса взгляд на лице мальчика гарантировал, что он будет знать свое место, а Дженна, безусловно, никогда и ни в чем не бросит вызов Уэйду после сеанса, объектом которого она была. Она почти не сопротивлялась их игре, все время дрожала, как листик.

Надо было жестче с Дрейвеном. И с Айден, если на то пошло.

Будучи генералом Алекси, он ясно понял, как управлять ими. Как дикими животными. Апеллировать к их чувству мести было легко, а иногда и весело, но паковать их гнев в маленькие коробочки, чтобы держать их в кармане, могло оказаться сложнее. Им нужна дисциплина. Нужно знать, кто здесь главный. Их сила вдвое превышала силу ликанов. Если он не будет держать Алекси в узде, они придут, чтобы бросить ему вызов, как Дрейвен, кажется, надеялся сделать со своим дезертирством.

Надо найти этого мальчишку и сделать из него пример.

Алекси были искусны в выживании. Не зря же с первых уроков Уэйд натаскивал их всегда быть находчивыми. Никогда не зависеть от окружающих.

Из-за последних событий он поежился при этой мысли. Даже в центре пустыни Мохав эти детишки могли найти воду, особенно с возглавляющим их Дрейвеном. Единственной, кто мог превзойти изобретательную натуру Дрейвена, была Айден.

Айден.

Одна мысль о ней щекотала ему член, и он дернул тазом под простынями.

Истинный воин. Одно из его самых ценных творений. Если бы он нашел способ вернуть ее, то ни за что бы не уничтожил. Нет. Ее существование было слишком ценным. Ему придется снова взломать ее мозг, вытащить еще больше из памяти и немного изменить мотивацию.

Инстинкты и жажда мести Айден отвратили ее от Алекси. Идеальная машина.

«И она принадлежит мне».

Глава 18

Кейн внезапно проснулся и сел на постели.

«Айден!»

Колотящееся сердце тут же замедлилось при шуме воды в соседней комнате.

" Я видел ее. Ее глаза, ― он поморщился при воспоминании о дурном сне. ― Это был ночной кошмар? Или я был свидетелем нападения на нее? Она сказала, что не может вспомнить. Все казалось таким реальным».

При запахе ванили, проникшем из ванной комнаты, его веки невольно опустились, и он сделал глубокий вдох, пока не смог практически попробовать этот аромат на вкус.

Душ выключился, Кейн открыл глаза и соскользнул с постели. Потянувшись, он опустил взгляд на боксеры, и волна смущения снова омыла его.

«Что на меня нашло прошлой ночью?»

К концу недели женщина приставит кинжал ему к горлу. И все же, их стычка прошлой ночью стала проверкой ее выдержки: она не сделала того, что произойдет раньше или позже.

Но Айден как-то провоцировала зверя, растущего внутри него.

Дверь, ведущая на лестничную площадку, щелкнула, качнулась внутрь, и Аннабель появилась, как обычно, с подносом в руках.

― Черт!

Кейн подхватил брюки с пола, чтобы прикрыть нижнюю часть тела.

― О, боже! ― с игривой улыбкой на лице воскликнула Аннабель.

Открылась дверь из ванной, и наружу вышла Айден, одетая в халат и вытирающая полотенцем волосы. Ее взгляд переместился влево-вправо: на лицо Аннабель и на Кейна, прикрывающего трусы. Она взглянула на свой халат, и Кейн заметил румянец на ее щеках.

― Аннабель, ― сказал он, ― это… не то, что…

― Ой, мне так жаль вас прерывать, ― не удержала Анна короткого смешка, ставя поднос на тумбочку.

― Анна, серьезно, мы ничего не делали, ― Айден плотнее затянула завязки своего халата.

― Не нужно ничего объяснять, мисс, ― но застенчивая улыбка подсказывала обратное, пока Аннабель ковыляла к двери быстрее, чем когда-либо видел Кейн.

― Отлично, ― Айден бросила расческу на стул. ― Мы будем к концу этого чертова дня на страницах желтой прессы. Ты хоть представляешь, сколько дерьма выльют на меня парни? И это ты во всем виноват!

― Я? Это ты решила принять здесь душ. Разве в этом дворце нет еще одной ванной где-нибудь в одной из пятидесяти комнат?

У нее дернулся уголок глаза.

― На что ты намекаешь? Что я принимала душ здесь для того, чтобы устроить для тебя пип-шоу?

― Я не предполагал ничего подобного, ― говоря, Кейн вскинул открытые ладони. ― Я просто думаю, что это немного странно: ты решила принять душ в моей ванной. Вот и все.

― Твоей ванной? Ты чувствуешь себя здесь как дома?

― Вовсе нет. Я и не мечтал устраиваться поудобнее. Это может расстроить ледяную принцессу. А мы же не хотим, чтобы она расстраивалась.

Она прищурила глаза.

― Ты меня достал!

― Катись к черту.

Ее руки метнулись к бедрам.

― Я в аду с тех пор, как появился ты.

Выражение лица Кейна смягчилось усмешкой.

― Думаю, ад распахнул для тебя двери давным-давно, детка.

― Ты смеешь называть меня ребенком, грязный волк?

― Ликан.

Она наклонилась вперед.

― То же самое, дебил.

Кейн тоже наклонился к ней.

― На самом деле, не так. По словам Аннабель, оборотни могут превращаться в любое животное.

― Значит, вы с Аннабель начали болтать по душам, да? ― она отвернулась от него. ― Побереги дыхание, она не будет плакать, когда я вырву тебе горло.

― О, теперь ты собираешься вырвать мне горло? На днях ты планировала отрезать мне голову, ― он изобразил усмешку. ― Так к чему же мне готовиться в знаменательный день?

Айден застонала.

― Боже, ты заставляешь меня хотеть… прибить кого-нибудь.

― Ага, забавно, я никогда не был жестоким человеком, пока не встретил тебя. И вдруг понял, что ты чувствуешь.

Тон ее голоса стал вызывающим.

― Так сделай это.

― Что «сделай»?

― Попробуй убить меня, волк, ― кивнула она. ― И посмотри, что произойдет.

― Я бы и не подумал ударить женщину.

В глазах Айден замерцало раздражение. Она сгибала и разгибала пальцы.

― Очень плохо, потому что эта конкретная женщина постоянно думает, как тебе врезать! ― она схватила расческу со стула и швырнула ее.

Прямо в голову Кейна.

Негромко хмыкнув, Кейн поднял руку к виску, где из небольших порезов от металлических зубьев засочилась кровь.

― Детский сад.

Прилетевший из ниоткуда кулак Айден врезался ему в челюсть. Его голова дернулась, и рычание вырвалось из горла, а изменившаяся картинка предупредила, что глаза закатились.

Она усмехнулась, подманивая Кейна жестом.

― Вот так. Давай, поймай меня, ликан.

Что-то внутри Кейна потекло, как электрический ток, и взорвалось, выпуская прилив чистого адреналина.

«Голоден».

Он дернулся вперед.

Ее нога взмыла так быстро, что он едва успел осознать удар в живот.

Она последовала за ним и нанесла в грудь еще один удар, который отправил его в полет через кровать.

Прыгнув сверху, она оседлала его тело. Ногти впились ему в руки, удерживая их по обе стороны головы.

«Черт, да».

Ее сила была невероятной. Из-за этого животное внутри него жаждало разорвать ее на куски, чтобы упиваться победой, победой над ней.

Однако мужчина внутри успокаивал своего зверя.

Красная дымка, затуманившая глаза, медленно рассеялась.

«Ее лицо такое красивое».

Она ошеломленно уставилась на него.

«Еще одно воспоминание»?

Золото превратилось в серый цвет.

Кейн сдвинулся, внезапно осознав свою эрекцию, прижался к обнаженной плоти, зависшей над ним. «Нет». Он презирал себя, зная, что не должен хотеть ее прямо сейчас.

Ее губы раздвинулись, и она опустилась на него, потираясь попкой о пик в боксерах. Айден прикусила нижнюю губу. Ее веки отяжелели, она двигалась круговыми движениями, выгибаясь, как кошка.

Дразня его.

«Боже, да, сядь на него и объезди».

Кейн вздрагивал под ней, а ее ногти были глубоко погружены в его кожу.

Айден остановилась и склонила голову. Ее взгляд излучал обещание самого дикого секса, который когда-либо был у Кейна, проникая в каждый нерв его тела.

Парализуя его.

Она склонилась к его губам так близко, что Кейн ощутил легкое щекотное прикосновение ее кожи.

Он закрыл глаза и приподнял бедра от кровати, чтобы снова почувствовать Айден.

― Ликан, ― ее страстный шепот проникал в его мозг, как афродизиак, ― если ты когда-нибудь снова попытаешься напасть на меня, то знай, что это приведет к твоему последнему вздоху.

Айден отпустила его руки и оттолкнулась от тела. Соскакивая с него, она ногой ударила по его напряженной плоти.

Когда боль взорвалась в паху, Кейн схватился за него обеими руками и скривил лицо в гримасе. «Сук…» Он смотрел, как она исчезает в ванной, а ее бедра плавно двигаются под белым халатом.

«Какого хрена?» Он провел пальцами по волосам и лицу.

Никогда еще он так непристойно не разглядывал женщин. Даже к тем, кого желал взять в постель на одну ночь, он относился с добротой и уважением. Внезапно ему захотелось схватить ее за волосы и заставить молить о пощаде. Проклятье. Все в Айден оборачивалось против него.

Не считая проблеска сострадания, что был выказан ему прошлой ночью, она была холодной и жестокой, отстраненной и бесстрашной. Кроме того, менее чем через три дня она заберет его жизнь. Тем не менее, каждый раз, когда она приближалась к нему, что-то внутри него надламывалось. Появлялось первобытное желание доминировать над ней и вонзить зубы в ее идеальную кожу. То, как он хотел ее, было неправильным. Не так, как мужчина должен желать женщину и заниматься с ней любовью, а так, как зверь взял и овладел бы ею.

От приступа тошноты скрутило живот. «Это не я». Он не собирался воплощать то, что преследовало его в последние две ночи во снах: острое ощущение от отнятой у кого-то жизни.

И кто может стать лучшим кандидатом, чтобы забрать его последний вздох, чем женщина, которая, казалось, заставляла проявляться животное в его душе?

***

Айден отняла руки от лица и уставилась в зеркало.

" Что ты делаешь? Используешь секс как оружие против него?»

Конечно же, она не хотела Кейна?! Он был одним из них. Ликанов. Зверь, который прижимал ее к полу, кто вонзил свои зубы ей в шею, пока попирал ее тело.

Боль в животе заставила ее согнуться пополам. Нет. Она больше никогда не позволит так с собой обращаться. Ни мужчине, ни зверю.

А Кейн может быть обоими.

Тем больше причин, чтобы она его убила. Она никогда не смогла бы заставить себя переспать с мужчиной, который так, как он, дразнил убийцу внутри нее.

Тем не менее, она не могла отрицать яркую реальность образов, увиденных несколько мгновений назад во время их ссоры, когда она коснулась его, оседлав, как любовника. Не Кейн, а кто-то другой, кто-то знакомый, кто любил ее в ответ, кто смотрел на нее с нежностью и страстью во взгляде. Воспоминания.

Чьи?

На расстоянии она видела в Кейне человека. Возможно, даже хорошего человека. Но это не имело значения. Глубоко внутри него поднимался волк, который подпитывал инстинктивное желание убить его. Чем больше волк выцарапывал себе путь наверх, тем сильнее было ее желание уничтожить его.

Но она не могла этого сделать. Еще нет.

Накануне вечером он дал ей подсказку, которой она собиралась воспользоваться. Эван Рот. Кейн сказал, что он вел себя на работе странно, его поведение изменилось, и он угрожал напасть. Все это пахло грязным ликаном.

Айден быстро оделась и стремительно вышла из ванной.

Кейн сидел на краю кровати, уже в брюках, ссутулившись, упираясь локтями в колени. Его голова была опущена.

― Прости меня за то, как я поступил с тобой.

" Я не в настроении для этого дерьма».

― Ну, никаких проблем. Я собираюсь свалить отсюда.

Он поднял глаза.

― Куда ты направляешься?

Айден улыбнулась.

― К тебе домой.

― Домой? ― Кейн был озадачен ее словами.

― Ага, ― она шагнула к двери.

― Зачем?

― За уликами, ― сказала она через плечо.

― На меня напали на больничной парковке. Разве ты не должна начать оттуда?

Айден крутнулась на каблуках, схватилась за спинку кровати и наклонилась вперед.

― В этом разница между настоящим охотником и тобой. Ты выбираешь очевидный путь.

― Что ж, удачи найти что-нибудь у меня дома. Если только ты не хочешь просто посмотреть, как выглядит холостяцкая квартира.

Айден выпустила из рук спинку кровати.

― У меня хорошая идея.

― Айден, серьезно, ― сказал он, качая головой. ― Я не хотел нападать на тебя. Я буду держать это в узде, сколько смогу. Не знаю, что произойдет со мной в ближайшие дни, но поверь мне, я постараюсь быть джентльменом, насколько это будет в моей власти.

― Это было бы замечательно. Спасибо.

Она отошла в сторону двери спальни и замерла, на мгновение задумавшись.

― Ты сказал, что хочешь размяться, верно?

― Да, я люблю гулять снару…

― Я принесу тебе рубашку. Мы прокатимся.

«Мы?»

― Мы?

― Ты пойдешь со мной. Сомневаюсь, что соседи оценят женщину в кожанке, вынюхивающую что-то у твоего дома.

― Так почему не подождать до ночи? ― на его лице отразилось сожаление, как только он произнес этот вопрос.

― Потому что к ночи я собираюсь убить Эвана Рота, если он тот самый волк, что напал на тебя.

Кейн поднял бровь.

― Как романтично с твоей стороны.

― Это не имеет к тебе никакого отношения, халфлинг. У меня свои счеты, ― Айден поджала губы. ― Я поищу рубашку. И пальто. Оно тебе понадобится.

***

Кейн быстро надел рубашку, которую ему принесла Айден. Кроме того, он накинул то, что, по ее словам, было одним из пальто Гэвина, и последовал за ней вниз по лестнице, затем по темному и мрачному коридору, пока они, наконец, не добрались до открытой двери.

В комнате за дверью зажегся свет, и он не мог не ахнуть. Перед ним возник невероятный пир для глаз ― невообразимая коллекция спортивных автомобилей, мотоциклов и даже редких моделей, которые он считал только мифом.

― Черт возьми. Кажется, я только что кончил.

Айден хмыкнула.

― Вперед, ― она подвела его к черному байку, стоящему впереди.

― «Убийца»? Как скромно с твоей стороны.

― Заткнись, ― ткнула она ему шлемом в живот и надела второй.

Черт. Ее обтягивающая кожаная одежда поблескивала, показывая идеальные изгибы, которые он не оценил раньше в полной мере. Шлем придал ей опасный и таинственный вид. Не то, чтобы она нуждалась в этом.

Он чуть в штаны не кончил, наблюдая, как она садится на байк и жестом приглашает его за спину, где ее задница точно встретит его твердеющий член.

«Бейсбол. Налоги. Маленькие старушки в домах престарелых. Смилуйся, Боже».

Айден повернулась, сидя на байке.

― Ну, ты закончил, или как?

Этот вопрос почти заставил его рассмеяться. «Шевелись, говнюк. Не стой столбом и не пялься на ее задницу».

Он перекинул ногу и изо всех сил постарался держаться от нее подальше. Опустил руку на бок сиденья, пытаясь не коснуться округлости, которая так манила ухватиться и ущипнуть.

Она завела мотоцикл и нажала на газ.

Кейн дернулся назад и быстро наклонился вперед, неловко положив руки на ее узкую талию.

Адреналин растекся по его венам, когда они подъехали к выезду и выбрались на дневной свет.

Езда на мотоцикле была одной из тех вещей, которые он никогда не делал в своей жизни. Пункт из предсмертного списка желаний.

***

Айден повернула байк на узкую дорожку к уютному бунгало Кейна.

― Серьезно? ― спросила она через плечо. ― Это здесь ты живешь?

― Дом, милый дом, ― сказал он через шлем.

Двигатель замолчал, и Кейн отстранился от Айден.

Она первой спрыгнула с байка и, быстро сняв шлем, указала на него пальцем:

― Дай-ка я скажу тебе кое-что, халфлинг, если попытаешься сбежать, я тебя выслежу и убью. Никаких дерьмовых уловок, слышишь?

Он снял свой шлем и сунул его под мышку.

― Почему ты так делаешь?

― Что делаю?

― Называешь меня то ликаном, то халфлингом? Типа, когда ты злишься, я ― полноценный оборотень. Но когда ты меня о чем-то спрашиваешь или даешь указания, то я ― полукровка.

― Не задавай глупых вопросов, ― ее взгляд остановился на нем. ― Это получается не осознанно. Для меня вы все одинаковые.

Кейн пожал плечами.

― Просто полюбопытствовал.

― Больше не любопытствуй.

Кейн наконец слез с байка и уставился на свой дом. Он никогда не был привязан к нему, вовсе нет. По большей части, тот оставался пустым, и никогда ему там особо не нравилось. Хотя, Боже, чего бы он только не отдал, чтобы вернуться на неделю раньше, когда поднимался по бетонной лестнице на крыльцо, чувствуя себя всего лишь вымотанным после работы.

― Кейн? ― мужской голос, который позвал его, был несколько удивленным.

Издав стон, Кейн закатил глаза и с натянутой улыбкой повернулся, поймав взгляд Айден, стоящей по другую сторону байка, полный предупреждения.

Ричард ― «не Рик, не Рич или Дик» ― навязчивый и дотошный сосед Кейна с другой стороны улицы, шел по дорожке.

― Ричард! Привет, как дела, приятель? ― Кейн поежился от прозвучавшей в своем голосе фальши.

― Где ты пропадал, Кейн? В новостях сообщили, что ты… исчез, ― сказал Ричард с подозрением в голосе.

― Ха! ― покачал головой Кейн. ― Интересно, что заставило их так подумать?

«Гладко, Кейн. Очень гладко».

― Твоя машина с ключами остались на больничной парковке. Ты был в новостях всю неделю. Ты не смотрел телевизор?

― Э-э, нет. Был занят по горло.

«В плену у убивающей ликанов горячей цыпочки и ее отряда демонов в особняке, охраняемом адскими псами. Как тебе такое?» ― Кейн усмехнулся.

― А это кто? ― когда дело доходит до сплетен, Ричард ничегошеньки не пропустит.

― Э… ми. Эми. Моя знакомая. Эми, это Ричард.

― Привет, ― сказала Айден без особого энтузиазма.

― Ты одна из его подружек?

― Одна из подружек? Нет. Я всего лишь друг, ― губы Айден дернулись.

― Которая оказалась девушкой, ― сказал Кейн, улыбаясь ей в ответ. ― Эй, я вижу, ты разгребал мою дорожку, Ричард. Благодарю.

Ричард пожал плечами.

― Разве есть что-нибудь хуже, чем замерзшие колеи на подъездной дорожке?

Кейн задумался и взглянул на Айдена.

― Нет. Полагаю, нет ничего хуже.

Ричард вздохнул.

― Что ж, рад тебя видеть, Кейн. Пойду, подмету свое крыльцо, — он жестом указал за спину, — снова. Приятно познакомиться, Эми.

Нахмурив брови, он зашагал обратно на другую сторону улицы.

Айден приподняла бровь.

― Эми?

Кейн пожал плечами.

― Неплохо придумал на лету, да?

Она приладила шлем на байк.

― Давай покончим с этим.

― Я скоро вернусь.

Она протянула было руку к нему, но заколебалась.

― И куда ты направляешься?

― У меня нет ключей.

― Значит, у тебя есть запасной?

― Нет. У меня разбито окно, которое последние полгода я собирался починить в задней части дома.

Он почесал подбородок, отметив, что щетина стала расти, будто по минутам.

― И подумать только, я все это время беспокоился о том, что на меня нападут посреди ночи в моем собственном доме.

― Поторопись, ― она снова указала пальцем. ― Не заставляй меня преследовать тебя.

Кейн трусцой побежал к задней части дома. Он сдвинул незакрепленный край рамы и вскрыл замок, как делал раньше, поежившись, когда часть дерева оторвалась.

«Какая уже разница?»

Он поднял окно и забрался внутрь, наступив на сушилку, которая все еще пахла кондиционером для белья. Не то, чтобы Кейн много стирал. Одежду он возил в прачечную. Домработница стирала белье раз в неделю. «Интересно, Роза вообще обеспокоилась? Она видела меня в новостях?»

Кейн прошел на кухню и остановился.

Его недавно отремонтированная замечательная кухня была перевернута вверх дном. Столы и стулья друг на друге, начинка кухонных ящиков вывернута на столешницы, холодильник широко открыт, содержимое разбросано по полу.

«Какого черта?»

Он прошел по маленькому коридору в гостиную.

Айден стояла в центре и смотрел на беспорядок.

― Что ты там говорил про холостяцкую квартиру и невозможности в ней что-либо найти? ― она усмехнулась. ― Входная дверь была сломана.

― Кто, черт возьми, мог это сделать?

― Думаю тот, кто бросил тебя на лестничной площадке и планировал вернуться после.

Кейн присел на корточки и потер рукой лицо при виде руин своей гостиной. Кожаные диваны были разорваны, телевизор с плоским экраном упал на пол, вся мультимедийная система была разобрана на куски.

Он поднялся.

― Какая, бл*дь, уже разница, ― пробормотал он и направился к лестнице.

― Куда направляешься?

― Возьму чистую одежду.

Айдена наклонилась голову, как бы говоря «зачем»?

― Хочу пару свободных джинсов, даже если мне носить их только ближайшие два дня. Прошли годы с тех пор, как я надевал что-то повседневное.

Она приподняла подбородок к лестнице.

― Захвати мне пару своих рубашек.

Он нахмурился.

― Зачем?

― Потому что я не хочу просить их у Гевина. И мне надоели кожаные штаны в кровати каждую ночь. Это неудобно.

Кейн скрестил руки на груди.

― Так, этот Гэвин… Аннабель упоминала о нем. Вы вместе или что-то вроде того?

― Это тебя не касается, ― она подняла компакт-диск из кучи на полу, рассмотрела его и бросила поверх других. ― Но, нет, мы не пара.

Кейн опустил кончики пальцев на бедра и улыбнулся.

― Дай угадаю. Он хочет отношений, а ты ― нет.

― Разве я не сказала тебе, что это не твое дело? ― она еще раз оглядела комнату, но снова повернулась к Кейну. ― Неужели это так очевидно?

― Ну, ты ― женщина с травматическим прошлым, которая искала недружелюбного, крутого демона Гнева для случайного секса и халтурки в обмен на полную свободу и власть делать, что хочешь и когда хочешь… Нет, не реально.

― Я не искала Гэвина. Он нашел меня. И он не такой недружелюбный, как ему хотелось бы, чтобы верили.

― «Нет, мам, на самом деле, он отличный парень, тебе просто нужно узнать его», ― передразнил Кейн.

Она отмахнулась от него.

― Ерунда, ты его не знаешь.

― Если он такой замечательный, зачем отказывать ему в том, чего он хочет?

― Это довольно сложно объяснить. И я не помню, чтобы нанимала тебя в качестве эксперта по отношениям. Так почему бы тебе не взять эти чертовы джинсы и побыстрее?

Кейн перешагивал по паре ступенек за раз, чтобы добраться до спальни. Гостевая комната была так же разворошена, как остальные. Его спальня, место отдыха после работы, место, где у него было немало страстных встреч с некоторыми женщинами, перевернута и разрушена.

Какого черта вообще искали?

Он поднял с пола разбитую рамку с фотографией мальчика около семи лет, держащего в руках ценный улов. Его отец стоял, положив руку ему на плечо.

Кейн потер рукой пятичасовую щетину на челюсти. Его губы сложились в жесткую линию.

«Какого черта я делал всю свою жизнь?»

Он поднял тумбочку, поставил на нее лампу и вернул рамку для фото на свое место.

***

Айден опустилась на пол, приподняв одно колено так, чтобы опереться подбородком. Комната какое-то время, должно быть, была его офисом. Одна полная коробка была перевернута, содержимое рассыпалось по полу. Она подняла трофеи для любителя бейсбола и хоккея: бейсбольные карточки, ежегодники с автографами, сложенные заметки, фотографии. На одной из них Кейн был одет в дурацкий смокинг, впрочем, он выглядел хорошо, стоя за какой-то юной блондинкой в выпускном платье.

Айден усмехнулась и потянулась за другим фото, на котором Кейн был изображен в детстве, держащим на руках девочку. Она перевернула фото. «Кейн и Мария, 1989». Его сестра. Еще были награды от Национальной гордости общества, за отличную посещаемость. Она подняла листок с той же фотографией, что и в его бумажнике. Некролог. Внутри были строки:

Моя сестра Мария.

Ей только исполнилось одиннадцать.

Бог забрал ее у моей семьи.

Чтобы она могла жить на небесах.

Она играет со всеми ангелами

И присматривает за мной.

Мария тоже ангел.

Потому что Бог освободил ее.

Еще один клочок бумаги лежал сложенным в коробке. Она развернула его, тонкие неровные края зашелестели в ее руках. «Ваши улыбающиеся счастливые лица, разорваны пополам моими собственными руками». С обратной стороны женщина-хиппи улыбалась в ответ, сидя на траве, видимо, в парке. Она тянулась к чему-то, находящемуся за оторванным краем фото.

Айден потерла висок. Что-то внутри себя показалось ей неправильным, когда она прочитала эти слова. Будто она каким-то образом попрала Кейна. Она положила листок и фотографию обратно в коробку и сложила оставшиеся предметы внутрь.

Забавно, как в одной маленькой картонной коробке вместилось больше чувств, чем во всем ее мире. Столько спрятанных воспоминаний о его жизни.

Шаги приблизились сзади. Кейн опустился на колени рядом с ней, перебрал фотографии, лежащие сверху, и потянулся к некрологу, который она только что держала. Его губы сжались, когда он взглянул на него.

― Наша мама… как бы это сказать… начала жизнь с чистого листа, когда Марии стало хуже. Стала по-настоящему религиозной, что было странно, потому что никогда раньше такой не была. Отсюда и мое имя, ― он хохотнул. ― Марию назвали в честь тети, кажется.

Кейн потянулся за фотографией в стопке.

― Думаю, что моя мама проводила больше времени в церкви, чем с моей сестрой, ― он прочистил горло. ― Это было летом, когда все стало совсем плохо. Большинство моих друзей играли в бейсбол или катались на велосипедах. Блин, я тоже хотел. Но я только сидел с Марией. Все дни напролет. Казалось неправильным делать то, что она больше не могла. У меня же было впереди достаточно времени, чтобы делать это.

Тишина на мгновение повисла в воздухе, и Айден почувствовала, что должна что-то сказать, но промолчала.

― Я читал ей каждый вечер, как раньше всегда делала мама. Ее любимой книгой была «Там, где живут чудовища», ― он усмехнулся. ― Заставляла меня читать ей эту чертову книгу снова и снова, ― Кейн нахмурился и положил некролог обратно в коробку. ― Однажды она сказала мне, что если бы была тем мальчиком из книги, то не вернулась бы, ― он посопел и покачал головой, ― Помню, как по простоте душевной подумал, почему же ей хотелось остаться в мире монстров, чем быть дома в своей постели?

― Не помню, читала ли я когда-нибудь эту историю, ― в голосе Айден появилась несвойственная мягкость, и она даже понадеялась, что Кейн этого не расслышал. Она произнесла это только для того, чтобы что-то сказать.

― Это классика. Одна из моих самых любимых книг, ― Кейн порылся в ящике. ― Мой отец отдал мне эту коробку сразу после смерти мамы. Как видишь, у меня руки не дошли до нее.

Он сгреб один из хоккейных трофеев.

― Я никогда не был хорош в хоккее.

― Достаточно хорош, чтобы получить приз.

Кейн улыбнулся.

― Тогда каждый получил приз. Моего отца это раздражало до усрачки. Всегда говорил, что это порождает посредственность, ― он бросил приз обратно в коробку. ― Говорил: «Какой, черт возьми, смысл быть самым быстрым или самым сильным, если всегда есть что-то больше, быстрее и сильнее нас?».

Айден пошевелила пальцами.

― Похоже, ты везде успевал, а?

― Да. Мне нравилось быть занятым. Это удерживало меня подальше от дома.

― Похоже, у тебя было нормальное детство. Достойная жизнь, ― почему ей вдруг нужно стало услышать это от него, она не была уверена.

― Если ты интересуешься, готов ли я умереть, я пощажу тебя. У тебя нет другого выбора. Не важно, какой была моя жизнь или какой она могла стать. Есть то, что есть.

Она снова оперлась подбородком в колено.

― По крайней мере, ты сохранишь свои воспоминания.

― Я бы отдал все воспоминания, чтобы вернуться к тому, кем я был на прошлой неделе. Обычный нормальный парень, который делает обычные вещи.

Она откинула голову на бок.

― А твоя сестра, Мария? Ты бы предпочел забыть и ее, чтобы быть тем, кем ты был?

Он сжал челюсти, на лице появилось выражение боли.

― Я любил свою сестру. Но она умерла очень мучительной смертью. Я знаю, что она простит меня, позволит забыть прошлое, если это значит снова стать хорошим парнем.

Айден сидела, какое-то время, впитывая его слова, а затем произнесла:

― Кейн… ты не плохой парень… пока.

― Ну, да, ― он вскочил на ноги, сунув руки в карманы. ― Ты нашла то, что искала?

Айден заметила, что он побрился, больше никакой неухоженной щетины. И переоделся: темные джинсы, черные сапоги, серая футболка, по-винтажному выглядящий черный кожаный жакет с белыми полосками на рукаве. Твою ж налево. Неплохой прикид для волка. Чертовски хорош. Еще и одеколон? Приятный.

― Эмм… Что такое?

― Ты нашла, что нужно?

Выйдя из транса, Айден прочистила горло.

― У тебя есть домашний питомец?

― Нет. А что?

― Тогда, нашла, ― она подняла клок серой шерсти, который подобрала в гостиной. ― Думаю, что здесь были волки. Небрежная работа. Он определенно новичок в стае. Нашла резюме Эвана в одной из твоих папок. У тебя полный набор рабочих файлов дома, да?

― Я не помню, когда последний раз у меня был выходной, ― Кейн взял шесть с брезгливым выражением лица. ― Эван ― волк. И что теперь?

Ехидная усмешка разлилась по ее лицу.

― Я чувствую себя готовой надрать задницу.

Он приподнял одну бровь:

― Кому?

― Волку, который мог укусить тебя.

***

Кейн посмотрел на адрес в резюме и сравнил его с номером на трейлере.

― Да. Это здесь.

Расположенный в задней части трейлерного парка, дом Эвана был неопрятным. Небольшой, вероятно, из небольшого трейлера, снятого с колес. Подъездная дорога была пуста. На снегу валялся мусор, вдобавок к выцветающим желтым лужам мочи и кучами дерьма повсюду.

― Я же говорила тебе, что собаки ― грязные твари, ― сказала Айден, отступая от пятен на снегу.

― Можешь убить меня до того, как я насру на чьей-нибудь лужайке.

Айден засмеялась и подошла к двери трейлера. Она заглянула в него через окно.

Злобный лай раздался в ответ, и пасти двух питбулей мелькнули перед ней по ту сторону оконного стекла, собаки бешено подпрыгивали и рычали.

Она сошла с полуразрушенной лестницы.

― Иди.

― Я? Чтобы мне вырвали горло обе собаки, которых, возможно, сбрендили от жестокого обращения? Ты спятила.

― Просто сделай это.

Кейн запыхтел и прошел мимо нее, заглядывая в трейлер.

― Правильно. Какая к черту разница? Может, они окажут мне честь, разорвав горло вместо тебя.

Лай прекратился, но собаки все еще скалили зубы, рыча, будто предупреждая Кейна не делать глупости.

По правую руку от него начало садиться солнце, исчезая вдали. Зима. Как будто заставляя его терять больше времени, волк укусил его во время самых коротких дней, бросив его на милость долгих, болезненных ночей.

Он взглянул на Айден, которая жестом показывала ему идти вперед. Женщина истребляла оборотней. Так почему она не сделает это сама?

Он медленно повернул ручку. Рычание собак внутри становилось громче. Кейн проглотил слюну и открыл дверь.

Питбули медленно попятились, рычание все еще клокотало у них в горле.

Он вошел внутрь и скользнул вдоль стены, сердце заколотилось у него в груди. Если по правде, то и все его тело дрожало. Дерьмо.

Большая из двух собак шагнула вперед, слюна капала у нее изо рта.

Тело Кейна напряглось. Кулаки сжались.

«Милая. Гребаная. Собачка».

Он затаил дыхание и закрыл глаза, ожидая нападения.

Мягкий мех скользнул под костяшками пальцев. Кейн осмелился открыть один глаз.

Обе собаки сидели, их ленивые языки свесились сбоку, рты широко раскрылись, словно в улыбке. Два хвоста возбужденно виляли.

Он открыл другой глаз и выдохнул.

«Какого черта?»

Он распрямил пальцы, все еще вздрагивая от прилива адреналина, и потянулся, чтобы погладить собаку по голове. Та наклонилась вперед, как будто разрешая ему этот жест. Кейн улыбнулся.

― Вау, ― прошептал он, нежно гладя собаку. Она подняла голову и лизнула руку. ― Вы, ребята, всего лишь парочка добряков. Знаете?

Он усмехнулся и опустился на колени, почесывая за ухом собаки.

Рычание возобновилось, когда Айден появилась в дверном проеме.

Одна собака оторвалась от рук Кейна и атаковала.

Что-то внутри Кейна сломалось. Он схватил собаку в середине прыжка. Визг наполнил воздух, и собака с глухим стуком упала на пол. Другая побежала к Айден, но Кейн добрался первым и пнул пса через всю комнату. Тот ударился о стену трейлера, упав со стуком, как и первая.

Кейн стоял, тяжело дыша, его руки все еще дрожали, пока он рассматривал их. Шок распространился по его телу, как электричество, рождая желание рухнуть на колени.

Айден улыбнулась и зашла внутрь.

― Хорошо.

― Что это было?

― Инстинкты. Я должна была увидеть, как далеко ты зашел в своей трансформации. У тебя еще не развился менталитет стаи. Если бы ты уже обратился, вы все трое были бы на мне одновременно. Мне не нужна драка с одним ликаном, и уж тем более мне не нужно драться с двумя одновременно.

Он наклонился вперед, положив руки на колени, делая глубокий вдох.

― Это было испытание?

― Да, именно. И ты сдал экзамен. Поздравляю, ты проживешь еще немного.

Собаки лежали на полу, их грудные клетки поднимались и опадали при дыхании, но, судя по изгибу тел, он сломал несколько костей. Кейн опустился на колени, поглаживая широкий бок, и пес тихо заскулил.

― Прости, дружище, ― пробормотал Кейн.

***

Айден перешагнула через пивные банки, обертки от еды и прочий мусор, разбросанный по полу. На столешнице лежал недоеденное буррито. Она потрогала его пальцем. Оно еще было чуть теплым и мягким.

― Свежее. Посмотрим, сможем ли мы выяснить, куда он пошел.

Кейн указал на буррито.

― Даже собаки не будут есть это дерьмо.

Айден осмотрелась, сморщив нос от отвращения.

Собачья и волчья шесть смешались, усыпав единственный предмет мебели ― грязное коричневое кресло перед небольшим квадратным телевизором. Запах мочи, псины и плесени вызывали жжение в носу.

Она пробралась в спальню, где резкий запах секса наполнял воздух, уголки ее губ опустились, когда она потянула первый ящик рядом с кроватью. Разнообразные секс-игрушки заполняли его: предметы, которые даже не должны были существовать, их функции бросают вызов даже намерению получить удовольствие.

Кейн заглянул ей через плечо.

― Что за больной ублюдок…

― Волки ― животные. Даже в своем человеческом облике ликаны предпочитают жесткий секс, как у своего волчьего двойника. И в определенное время года у них ненасытный аппетит, ― она захлопнула ящик, загрохотав безделушками и тарелками на нем.

― Брачный сезон?

― Да, природный инстинкт. К счастью для нас, они стерильны после изменения. Так что детей от них не рождается, ― она всмотрелась в пятна слюней вокруг, ― слава Богу.

― Так значит, они просто продолжают жить своей повседневной жизнью, как люди, потом превращаясь в волков?

― Не совсем, ― ее губы скривились, когда она откинула грязную простыню на кровати. ― Большинство отказываются от повседневной жизни. Они жаждут быть со своими новыми братьями и сестрами. Они действительно не могут справиться с тем, чтобы быть человеком в течение дня, потому что хотят быть в обличье волка. Их семьи уходят на второй план, ― она подняла на него глаза. ― Давай просто скажем, что уровень разводов среди ликанов находится на рекордно высоком уровне.

― Что происходит с их семьями? Разве они не хотят съесть их или что-то вроде? ― Кейн поморщился.

― Веришь или нет, но нет. Это странное явление, которое невозможно объяснить, учитывая их жестокую природу. Они просто бросают их.

Айден продолжала рыться в беспорядке. Она сделала паузу, опустив руки на бедро.

― Что, ты говорил, этот парень делал?

― На работе? Он был физиотерапевтом. Почему спрашиваешь?

― Я ничего не могу на него найти. Будто его вообще не существует. Недостаток ликанов в том, что им насрать на все в этом мире. Ни счетов, ни хобби, ничего. Теперь, когда он больше не работает на тебя, он может быть где угодно.

Щелчок заставил их обоих развернуться в сторону ствола дробовика, выглядывающего из-за двери.

***

Кейн замер, его мышцы окаменели.

Айден осторожно шагнула вперед и распахнула дверь.

С другой стороны стояла пожилая женщина с длинными седыми редеющими волосами, одетая в грязное цветастое платье и тапочки. За ее спиной сгустилось сумеречное небо, но Кейн и Айден легко различали черты ее лица.

― Что вы делаете в этом доме?

― Кто вы, охрана? ― спросил Кейн.

Она направила оружие в его сторону, и он поднял руки вверх.

― Я задала вопрос и не собираюсь спрашивать снова.

― Где Эван?

― Я задала тебе вопрос, мудак, ― женщина подняла оружие к его лицу. ― И ни хрена не скажу, пока не ответишь мне, кто ты.

Кейн откашлялся.

― Начальник Эвана. Из больницы, где он работает. Я Кейн Уолкер.

Ее глаза сузились.

― Я слышала о тебе. По телевизору. Ты пропал.

― Да, теперь меня нашли, ― сказал Кейн, сохраняя спокойный тон. ― И я хотел бы предложить Эвану его должность. Но, кажется, его нет дома?

― Неа. Мальчик проводит больше времени в спортзале, чем когда-либо раньше.

― В тренажерном зале?

― Тренажерный зал «Мускуломания», ― потянувшись в карман женщина вытащила пачку сигарет и, прикуривая, спрятала пистолет под мышку. ― Ничтожное маленькое дерьмо, ― сказала она, затягиваясь. ― Это твой модный мотоцикл там? ― ее вопрос прозвучал как кваканье из-за дыма.

― Да. Мой. Эван сейчас в спортзале?

― Да. Ты, правда, даешь ему второй шанс? ― горячий пепел ее сигареты упал на бетонную ступеньку. ― На днях он был весь в бешенстве. Раскидывал дерьмо вокруг. Ругался, как бешеный. Никогда не видела его настолько злым. Думаю, он все еще зол из-за потери работы.

― Ну, я… совершила ошибку. А кому я обязан удовольствием…

― Говори по-английски, мальчик. Ты красивый, но действуешь мне на нервы, ― она снова затянулась сигаретой.

― Э… Кем вы приходитесь Эвану?

― Его мама. Я живу через дорогу, там. Я тоже владею этим домом.

«Милостивый Боже. Его мама?»

― Что ж, спасибо за вашу помощь, ― Кейн вздохнул. ― Мы, наверное, вернемся позже. Когда Эван вернется.

Она наклонилась в сторону, заглядывая им за спину.

― Ты выпустил собак, типа? Почему они не лают?

― Ах, да, ― Кейн взглянул на Айден. ― Извините, они вырвались, когда я открыл дверь.

― Ладно, ― она выбросила сигарету в снег. ― Чертовы псы лают целый день. С ума сойти можно.

«Неужели можно быть еще более безумной?»

― Что ж, еще раз спасибо.

Она махнула рукой через плечо и поплелась к своему трейлеру, лишь немногим больше, чем у Эвана.

― Мама? ― Кейн потер лоб. ― Как, черт возьми, этому мальчику удалось окончить школу и получить диплом? Наши физиотерапевты должны, по крайней мере, иметь степень магистра.

Айден оглянулась.

― Разве ты не хотел бы убраться отсюда, если бы это была твоя мама?

― Наверное. Какой позор. Возможно, он мог бы изменить свою жизнь, если бы не стал волком.

Айден положила руки на бедра.

― Ты же не собираешься быть таким мягким и сентиментальным со мной, не так ли? Давай не будем забывать, что это он подписал тебе смертный приговор.

― Вовсе нет, ― Кейн хрустнул пальцами. ― Пойдем, э-э, надерешь кому-нибудь задницу.

Глава 19

Дрейвен уставился на пламя, взвивающееся из ржавой урны. Он вытянул руки, загипнотизированный мерцанием между пальцами, создающим иллюзию, будто он мог держать пламя в своей ладони.

Рядом с ним Джейкоб ткнул палкой в ​​землю.

― Умираю с голоду.

― Заткнись. Не ной, слышишь? ― резкий тон Дрейвена прошил холодный зимний воздух.

Джейкоб мотнул головой.

― Просто хочется, чтобы они поспешили.

Дрейвен послал небольшую группу отыскать еды. «Отыскать» означало обчистить магазинчики, закусочные, дома поблизости ― всюду, где Алекси могли незаметно проскользнуть. А скрываться они умели мастерски и не были чужими в темных закоулках города. Улицы Детройта были учебным полигоном, где Уэйд обучил их, как быть готовыми ко всему.

Небольшие костры, разведенные в двух мусорных баках, прогнали тьму. Здание, захваченное Алекси, раньше было заполнено бомжами, которые поселились, очевидно, из-за его укромности. Дрейвен выгнал всех, но их зловоние все еще било в нос.

Он оглянулся на солдат Алекси, сидевших и смеявшихся, словно их заботы внезапно исчезли. «Неучи. Как будто сейчас на нас не охотятся». Эта мысль разозлила его. Однако, вместо того, чтобы разбушеваться, он подумал о Калле.

Милая Калла. «Больше не милая».

«Почему мы не уехали давным-давно?» Оставили бы Алекси и эту дерьмовую жизнь.

Чувство вины грызло его пустой живот. Он всегда знал о ее ночных свиданиях с Уэйдом. Он следил за ним. За тем, как он время от времени касался ее лица и как она съеживалась под кончиками его пальцев. Она поклялась, что Уэйд никогда не вторгался в нее. Тем не менее, отвращение от этого не проходило. Она стала так непреклонна в воздержании от секса, будто и думать не могла о нем ― и оказалась в руках монстров. Монстров, у которых не было совести, чтобы не взять и не испортить ее. Судя по тому, что рассказывал ему нефилим, Райк, они часто доводили женщин своим ненасытным сексуальным аппетитом до полного изнеможения.

И тогда демоны начинали все сначала.

Он провел пальцами по глазам, перед которыми начали возникать образы того, как он поступил с ней. Как обозвал шлюхой и заставил ее почувствовать себя грязной из-за того, что ее обязали сделать.

Милая Калла. Невинная Калла. «Испорченная».

― Эти демоны заплатят. Сегодня ночью они заплатят, ― его слова пылали жаждой мести.

Джейкоб оживился.

― Сегодня?

― Да. Я собираюсь найти Райка. И он расскажет мне, где их найти, или я уложу в землю его так глубоко, что пламя ада поджарит ему задницу.

Восклицания эхом разнеслись по всему зданию.

Дрейвен поднял голову.

Баррет, один из Алекси, которого он послал за едой, бежал к ним, его одежда была окровавлена ​​и порвана. Открытые раны были насыщенно алыми, словно доставали до внутренних органов. Он споткнулся, бросил взволнованный взгляд за спину и снова продолжил движение. Когда он, наконец, добрался до горящих урн, то упал на землю, натужно дыша. Его тело было испещрено серьезными ранами. Слишком много глубоких порезов. Даже с антителами в его венах потребовались бы часы, чтобы их излечить, а он истекал кровью.

Дрейвен опустился на колени рядом с Барреттом и приподнял ему голову.

― Что случилось? Где остальные?

― На нас… напали, ― Баррет задохнулся, сплевывая кровь, булькавшую в горле.

― Кто?

Тусклый свет жизни в его глазах начал медленно угасать.

― Ликаны.

― Вас было пятеро.

Пять солдат Алекси должны были смести с лица земли даже среднего размера стаю ликанов.

― Мертвы, ― кровь брызнула изо рта. ― Все они мертвы.

― Сколько ликанов?

― Я никогда… не видел так много сразу.

Губа Дрейвена скривилась от отвращения.

― И ты вернулся сюда? Ты привел их к нам?

― Простите, сэр, ― веки парнишки закрылись. Его грудь перестала подниматься.

― Сук…― он опустил безжизненную голову паренька на землю.

Издалека донеслось рычание. Множество серебристых, как звезды, пятен выплыло из тьмы.

Все солдаты медленно поднялись со своих мест, Джейкоб встал рядом с Дрейвеном.

― Может, стоит бежать?

― Нет. Слишком поздно.

***

― Ты что, просто собираешься зайти в тренажерку и просто надрать ему задницу? ― спросил Кейн, сидя на байке позади Айден.

Она припарковалась в маленьком сквере рядом с парковкой спортзала.

― Нет, я собираюсь сначала погонять нашу добычу. Это реально твой первый урок охоты?

― Учитывая, что до сегодняшнего дня у меня не было привычки охотиться на людей, да.

Она спрыгнула с байка и ухмыльнулась, натягивая кожаные перчатки без пальцев.

― Никогда не позволяй им узнать, что ты идешь, ― жест указательным пальцем сопровождал ее ровный взгляд. ― И не смей слезать с этого гребаного байка, если хочешь сохранить свои яйца в целости.

― Почему?

― Потому что он ― мой. Понятно? ― что-то в ее лице отразило отчаяние, словно у наркомана, просящего последнюю дозу.

― Думаешь, это он напал на тебя?

― Собираюсь отталкиваться от этого, Кейн, ― она провела руками по волосам. ― Понятия не имею.

По его телу пробежала дрожь удивления.

― Ого. Странно.

― Что?

― Ты только что назвала меня Кейном. Думаю, это единственный раз, когда я слышал, как ты произносишь мое имя.

Она быстро отвела взгляд.

― Это не… первый раз.

― Вчера вечером. Когда ты держа…

Она взмахнула рукой.

― Давай, не будем об этом?

― Можно только один вопрос?

Закатив глаза, она снова взобралась на мотоцикл, уже лицом к нему, ее ноги оседлали стального коня, а спина уперлась в руль.

― Какой?

«Черт возьми, как горячо».

Он немного поерзал.

― Почему?

― Почему что?

Кейн глянул вниз, играя с ремнем шлема, лежащего у него на коленях.

― Почему ты осталась со мной?

― Я не знаю почему.

― Чушь собачья.

Тишина воцарилась между ними. Тяжелая, полная ожидания с его стороны и нежелания с ее.

***

«Какого черта ты не можешь просто оставить это?» Айден раздраженно прочистила горло.

― Я знаю, что такое боль, ― быстрый взгляд дал ей понять, что он пристально смотрит на нее. ― Не ту, что у тебя. Но боль от того, что нечто захватывает тело помимо твоей воли. Антитела Лива распространяются по телу в течение двух дней. Они работают быстрее, чем яд ликана, внедряясь в ДНК. Меняя структуру тела. Боль… ― она ​​покачала головой, ― не похожа ни на что. И она не ограничивается ночами. Это были два сплошных дня в аду. Меня поместили в комнату без кровати и одеяла и заставили ее терпеть. В одиночку. Идея была в том, что если можешь это вынести, то достоин стать Алекси.

― Значит, боль в два раза сильнее, чем когда превращаться в ликана?

― Я не знаю, на что похоже превращение в ликана… ― она позволила себе на мгновение погрузиться в воспоминания о собственной трансформации. ― Но это было похоже на то, будто кто-то зажег спичку в моей крови. И она жгла меня без остановки. Ничто не могло заставить боль уйти. Антитела содержит элементы как ликанов, так и чего-то, придуманного Уэйдом. Много лет до этого он был биохимиком в правительственном учреждении, но был обвинен в неэтичном поведении, ― она усмехнулась и потерла нос. ― Ублюдок экспериментировал на людях, ― ее рука сжалась в кулак. ― Некоторые Алекси не переживают этого. Зависит от человека, которым он был. Для некоторых он вводит антитела в меньших дозах. Других он проверяет на выносливость, давая им полную дозу сразу. Он как больной, безумный ученый. Конечно, я не знала большую часть этого, пока не ушла. Уэйд строит из себя кого-то вроде военного героя.

― Значит, этот Уэйд как доктор Джекилл в вашем маленьком культе (прим. «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» — готический роман шотландского писателя Роберта Стивенсона 1886 г. По жанру — переосмысление традиционной для романтизма и готического романа темы двойничества под углом зарождающейся научной фантастики, где зловещий двойник получает свободу действий благодаря раздвоению личности, вызываемому синтезированным героем повести новым наркотиком)?

― Он лидер солдат Алекси. Любит, когда его называют генералом.

― И ты оставила их… почему?

Ощущение жгучего холода пронзило ее кровь.

― Потому что я никому не принадлежу. Особенно не принадлежу больному ублюдку, который умрет, но не бросит охоту на меня.

― Что он хочет от тебя? Почему не отпустил?

― Он никогда не отпустит меня. Я ― его творение. Первая бессмертная, которая успешно выжила. Он лично придумал этот процесс. «Транспорация»: интеграция в ДНК и ее трансформация.

Если ввести раствор антител Лива сразу после смерти, можно добиться бессмертия. Ликаны ― носители такого гена, и это был всего лишь вопрос его выделения, открытие, которое Уэйд еще не довел до совершенства. Айден осталась его единственным по-настоящему успешным творением.

― Поэтому ты связалась с демонами?

Она улыбнулась.

― Я познакомилась с Гэвином ради отличного секса и удобной кровати.

Кейн улыбнулся в ответ, хотя и отвел взгляд.

― Да уж. Это еще одна вещь, которую я потеряю.

― Отличный секс? Типичный мужчина, ― сказала она. ― Дай вам составить предсмертный список дел, и половина пунктов будет включать в себя какую-нибудь форму секса.

― Я не это имел в виду.

― Тогда что?

― Заниматься любовью с женщиной, а потом просыпаться с ней, ― он потер затылок. ― Я никогда не испытывал этого.

― Значит, ты из тех парней, типа, «трах-бах и деньги на тумбочку»?

― Мне не хотелось этого, ― он вздохнул. ― Я просто никогда не воспринимал это всерьез, наверное. Все они казались мне поверхностными.