Отомщенная душа

― О, да ладно тебе, Дрейвен, ― Уэйд похлопал его по бедру. ― Девчонка едва ли была в твоем вкусе. Ну, знаешь, типа, не из твоей лиги, сынок.

Дрейвен закусил губу изнутри, впиваясь в плоть. Соленый вкус крови разлился по языку. О, он взглянул вовремя, чтобы увидеть, как белокурый демон схватил горсть волос Каллы и поднес к носу, наслаждаясь ею, словно призом, который они разделят между собой. Дрейвен быстро отвел глаза.

― Кажется, она им очень понравилась. Вечер обещает стать интересным, ― Уэйд снова хохотнул. ― Ну и, куда, черт возьми, сейчас намылились Айден и тот темноволосый?

Дрейвен зажмурился, в мыслях начищая рыло каждому из этих демонов.

И он так и сделает.

Если бы ему представился шанс, он бы сунул их в костер и наблюдал, как они корчились бы в мучительной агонии, той же, что прожигала сейчас его нутро.

«Убить их».

― Пора прокатиться, ― Уэйд положил бинокль на приборную панель, завел автомобиль и начал медленно пробираться к перекрестку.

Когда демоны с Каллой загрузились в две ожидающие их тачки, Уэйд покачал головой:

― Похоже, в одной из них им будет тесно. Ей придется сидеть на коленях всю поездку домой.

Руки по бокам сжались в кулаки, но Дрейвен заставил легкие работать медленно и спокойно. Слова генерала вонзились, как горячая кочерга, поджаривая его внутренности. Он изо всех сил прятал свои эмоции, отчаянно пытаясь не подстрекать Уэйда.

Он верил, что тот знает, что делает.

Уэйд был главным стратегом и, собственно, причиной того, что солдаты Алекси вообще были живы. Он спас их всех. Однако его навязчивая идея отыскать Айден стала настолько подавляющей, что они сократили свои миссии в прошлом году, несмотря на рост числа ликанов. Вместо этого Уэйд начал отслеживать Айден и ее убийства. Словно гонялся за ушедшим штормом.

― Сэр, мы могли бы взять их, ― голос Дрейвена едва перекрывал гул внедорожника.

― Двое Алекси против четырех демонов Гнева? ― Уэйд взглянул на него. ― Мальчик, ты потерял рассудок?

Он медленно двинулся за машинами, едущими перед ним, когда демоны тронулись с места.

― Мы могли бы собрать группу. Сформировать миссию. Заманить их в ловушку.

― Перестань думать своим членом. Сколькими солдатами, ты думаешь, я хотел бы пожертвовать? ― Уэйд внимательно смотрел вперед. ― Эти антитела не льются из костного мозга фонтаном, ― он снова взглянул на Дрейвена. ― Нет, это как найти иглу в проклятом стоге сена. И сколько из своих братьев и сестер ты хочешь увидеть мертвыми?

Дрейвен поймал на себе жесткий беглый взгляд Уэйда, пронизывающий и напряженный.

― Ни одного, сэр.

― А теперь просто остынь, ― внимание Уэйда вернулось к дороге. ― Они просто немного повеселятся с Каллой, вот и все. Она будет так накачена дерьмом, что ничего не почувствует. Дал ей две таблетки. Этого должно хватить ей, чтобы продержаться всю ночь.

Голова Дрейвена дернулась в сторону.

― Ты дал ей «Сияние»?

― Черт, эта девушка чиста, как белый снег, ― произнес Уэйд, на его лице блуждала мерзкая улыбка. ― Она стала бы кипятком писать, даже если второй из этих демонов вытащит свой хрен. «Сияние» просто заставит ее немного расслабиться.

Глаза засияли золотом, Дрейвен подавлял рвоту, медленно поднимающуюся по горлу. Длинные осторожные вдохи слегка помогли успокоить бурю, бушующую внутри него. Кровь стекала по его запястью там, где ногти вонзились в ладонь.

Каждый из этих гребаных демонов умрет.

― Дерьмо! ― выпалил Уэйд.

Шины взвизгнули, когда машина резко свернула к обочине.

Вспышка черноты промелькнула мимо окна со стороны Уэйда.

Камни заскрежетали по подвеске, когда внедорожник, накренившись, подпрыгнул и зашаркал днищем по тротуару.

Никогда еще Дрейвена так стремительно не разворачивало на сиденье. Его сердце тяжело забухало, когда он выглянул в заднее стекло. Они едва разминулись с бомжом, одетым в лохмотья и чешущим посреди дороги.

Уэйд не останавливался. Он даже несбросил скорость, и черный внедорожник подпрыгнул, когда они вернулись на шоссе.

Дрейвен глубоко втянул в себя воздух и закрыл глаза на выдохе.

― Чертовы ягнята, вечно путаются под ногами, ― Уэйд прилагал усилия, чтобы управиться с непослушным рулем.

Дрейвен не отводил взгляда от едущего впереди серебристого «Макларена», который увозил его девушку.

Они не потеряют их.

― Ха, я там подумал, что в штаны наложу, ― усмехнулся Уэйд.

― Почему вы не остановились, чтобы посмотреть, что со мной? ― странно потрескивающий голос раздался со стороны Уэйда. Снаружи.

Уэйд и Дрейвен разом обернулись. Лицо бомжа глядело на них сзади сквозь стекло, будто чувак цеплялся за машину снаружи. Его пятнистая коричневая кожа выглядела так, будто он недавно выполз из могилы. Одежда, такая изношенная, едва прикрывала зияющую грудную клетку и разложившуюся плоть.

― Что за херня? ― Уэйд резко вывернул руль, чтобы сбить того с машины.

Бомж держался твердо, злобно засмеявшись, когда его прижало к водительской двери:

― Ого! Брыкаемся! ― его лицо прижалось к стеклу, глаза ― сплошь черные шары. ― Дай-ка мне.

Он протянул будто обглоданную руку сквозь окно, невидимым занавесом блокируя их путь, схватился за руль и рванул влево. Внедорожник забуксовал и с визгом ушел в заснеженный кювет, опрокинувшись и кувыркаясь, пока, наконец, не приземлился. На собственную крышу. Уэйд и Дрейвен свисали со своих сидений, привязанные ремнями. Кровь потекла по лбу Дрейвена, и он стер ее. Рядом с ним Уэйд помотал головой, упираясь руками в руль. Бомж присел рядом с машиной, наклонив голову и заглядывая внутрь:

― Сыны Гнева передают привет.

Уэйд поморщился и повернул голову в сторону кататона (прим. кататоны или гули, населяющие подземелье усадьбы Гневных Демонов; стражи)

― А ты кто? ― его голос звучал все более придушенно по мере того, как кровь приливала к мозгу.

Широкая улыбка расплылась на лице кататона:

― Глава службы безопасности.

Глава 11

Здания пылали по обеим сторонам от Кейна, в то время как его тяжелые лапы взрывали снег, хрустевший под его весом.

Перед ним была только одна цель.

Она.

Голод, смешанный с ненавистью, клубился внутри него.

Длинные каштановые волосы, подхваченные ветром, развевались за ней, пока она мчалась по улицам. И не трудилась оглядываться на него. Что ж, она могла обогнать его, но это ненадолго.

Самка свернула направо и побежала по аллее, металлический предмет на ее бедре звенел, как сигнал к обеду.

Даже слюнки текли.

Вскоре он попробует то, чего жаждал.

Переулок закончился. Одинокий фонарь светил на нее, как маяк. Она стала спиной к преследователю и лицом к стене, которая блокировала путь к свободе и гарантировала ее смерть.

Моя.

Кейн замедлил шаг, дав ей время оценить опасность сложившейся ситуации.

Как крыса, угодившая в клетку, она начала метаться из стороны в сторону.

Какже она поступит?

Быстро и легко она зацепилась за кирпичи и стала подниматься вверх.

Он бросился к ней, не желая терять свою добычу.

Она уже преодолела половину высоты здания, и ему пришлось подпрыгнуть, чтобы дотянуться до нее. Лапа обернулась вокруг ее ноги, и он сдернул ее на землю.

Она тяжело упала на снег. Длинные каштановые локоны разметались на чисто белом. Она взглянула на него, ее явный страх смешался с чем-то еще. Его чресла напряглись, от жажды попробовать ее во рту скопилась слюна.

Ее серые глаза безмолвно умоляли.

Айден.

***

В мгновение, когда Кейн открыл глаза, его ослепил солнечный свет. Все еще ошеломленный, он взмахнул рукой, чтобы защититься от него, и удивился, когда ничто не помешало движению.

Никаких оков?

Осматривая запястье, он осознал давление на грудь и сосредоточил взгляд на копне длинных каштановых волос, рассыпавшихся по нему, одновременно понимая, что его вторая рука обнимает женщину, лежащую рядом.

Айден.

«Какого черта?»

Он не посмел сдвинуться. И затаил дыхание, чтобы не разбудить ее.

«Что произошло прошлой ночью?»

Перебирая мысли, единственное, чего он добился, это вызвал боль. Мучительную, смертельную боль. Еще четыре ночи, и она покончит с ним.

«Как же, черт возьми, она оказалась в постели со мной?»

От ее волос доносился запах шампуня, наполняя нос тонким ароматом теплой ванили, а тело, более прохладное по сравнению с его кожей, уютно устроилось рядом с ним под одеялами. Мерное дыхание заставляло ее грудь медленно подниматься и опадать, она выглядела умиротворенной.

Черт… что-то в этом… было приятно.

Он чувствовал прикосновение ее кожи, тяжесть на груди. Прошло уже много времени с тех пор, как женщина лежала с ним в постели. Ну, не считая слишком многих однодневок. Он никогда не заморачивался насчет женщин.

Мы же не…

Кейн осторожно приподнял простыню, накрывающую их тела. Айден была полностью одета в свои обычные кожаные штаны и белую футболку, ее рука лежала на его голом животе. Взглянув в сторону, он обнаружил ее кожаную куртку, свисавшую с кресла в углу. Кейн опустил простыню, но его голова была приподнята, и он рассматривал ее лицо.

Такое безмятежное.

Хмурый взгляд, который он привык видеть в последние дни, полностью рассеялся, оставив только нежную безупречную кожу. Солнечный свет из открытого окна упал на ее лицо. Каким-то образом ее вид наполнил его теплом, ее холодность и отстраненность показались чем-то очень далеким.

***

Ощущение чужого взгляда, взорвалось, как сигнал тревоги, в мозгу Айден. Ее веки открылись, и какое-то мгновение она могла лишь моргать, пока оглядывалась.

«Где…?»

Теплая, чуть влажная кожа скользнула под ее щекой. Ее рука дернулась под простынями, и кончики пальцев нащупали каменно-твердую грудь.

«О, нет».

Она повернула голову.

В пронзительных зеленых глазах, смотрящих на нее, бурлили любопытство и неуверенность.

«Какого черта?»

Небрежно вытерев с лица размазавшуюся слюну, она скользнула с кровати на соседнюю раскладушку. Пульсация в черепе заставила ее вздрогнуть. Ух. И растирание висков ничего не дало.

― Как я… ― в ту же секунду, как слова вылетели изо рта, осознание поразило ее. ― Каликс, ― она сжала челюсти, ― черт возьми.

― Я не имею к этому никакого отношения.

Она наклонилась вперед, положив голову на сложенные на коленях руки. Когда она взялась руками за голову, пальцы застряли в волосах.

― Мы пошли в «Санктуарий». Они все подсовывали мне стопки текилы, ― ее приглушенный голос эхом отдавался в мозгах, вызывая воспоминания о ночи, а потом дразнил ее и так готовый вывернуться желудок. ― Козлы. Это Каликс привез меня.

― А я-то подумал, что мы…

Она резко вскинула голову, стальной блеск заставил его замолчать.

― Заткнись. Даже не вздумай. Не важно, насколько пьяная, я осознаю достаточно, чтобы держаться подальше от шелудивых псов.

Уголок его губ дернулся, будто заслуживающая пощечины усмешка буквально рвалась на свободу, чтобы окончательно выбесить Айден.

― Ну, было не похоже, что тебе плохо спалось рядом со мной.

― Кажется, я… видела сон, ― ее глаза на мгновение затуманились. ― Мне давно ничего не снилось. Я была в парке. Качала на качелях маленькую девочку.

Кейн выгнул бровь:

― И?

― И все.

― Не слишком занимательно, ― он сложил руки на груди.

― Нет. Но это было приятно, в этот раз, ― взгляд Айден внезапно снова стал острым и упал на его руки. ― Где твои оковы?

― О, ты имеешь в виду свои эксцентричные секс-игрушки? ― он раскрыл руки и скрестил запястья. ― Горничная конфисковала их. Спроси ее, если хочешь их вернуть.

В щеки Айден бросился жар, добавив немного румян на ее обычно бледную кожу.

― Я же сказала, они принадлежат Каликсу. И как тебе удалось очаровать ее, чтобы снять их, ликан? ― посмотрела она на него с гримасой. ― Использовал свои воспоминания и против нее тоже?

― Воспоминания? Нет, просто некоторые люди рождаются с сердцем, ― он наклонил голову. ― Забавно, даже нежить может проявлять больше участия, чем некоторые люди.

― Не лечи меня, ― сказала она, указывая пальцем на него. ― Ты хоть представляешь, насколько типы, как ты, бессердечные куски дерьма? Что они творили? ― гнев снова вызвал пульсирующую боль в ее голове. Она схватилась за виски. ― Черт.

― Может, это и правда. И, возможно, это то, кем я стану через пять дней. Но сегодня я ― Кейн Уокер. И самое худшее, что я когда-либо делал, это… ― его рот приоткрылся на паузе. ― Черт побери, я даже не помню. Врал, наверное.

***

― Врал? ― Айден ухмыльнулась Кейну. ― Самое худшее, что ты когда-либо делал в своей жизни, ― это ложь? Ты жалок. Подожди-ка, дай я угадаю. Ты соврал, сказав, что болен, чтобы получить выходной, ― она закатила глаза.

«Черт, я даже этого не делал. Может быть, я и вправду жалкий».

Он покачал головой.

― Я солгал женщине. Той, с которой у меня могло бы быть все хорошо.

― И? ― Айден пожала плечами. ― О чем была ложь?

― Я сказал ей… неважно, ― он нахмурился. ― Какого черта я буду тебе рассказывать?

― Нет, правда, о чем ты соврал? Мне не помешало бы хорошенько посмеяться, ― она откинулась назад на раскладушке и скрестила ноги.

― Ни о чем.

― Видимо, это было чем-то важным, раз это самое худшее, что ты можешь вспомнить из своей жизни, ― она слегка наклонилась вперед. ― Что, кстати, звучит все еще жалко.

― Что было худшим в твоей жизни, ледяная принцесса?

Ее глаза сузились.

― Проснулась рядом с тобой.

― О, это классика, ― он откинул голову назад. ― Сколько бы вреда ты не нанесла своими руками, худший из них ― момент удовольствия. Почему я не удивлен?

― Иди к черту. Ничего похожего на то, чтобы лежать рядом с тобой, не было.

― Ну, возможно, храп все-таки выдал тебя.

Ее губы скривились.

― Я не храплю, мудак.

― Нет? Звучало похоже.

― О, теперь мне очень любопытно услышать твою жалкую ложь, ― она оперлась на локти. ― Ты сказал женщине, что любил ее, и это было неправдой. Разве не так поступают мужчины? ― Айден сложила руки, прижав их к щеке. ― Ты сломал ее хрупкое человеческое сердце. Ой-ей-ей.

― Хуже.

Она изогнула брови, ожидая его объяснения.

― Я сказал, что не люблю ее. И, может быть, это было правдой.

― Может?

― Я никогда раньше не был влюблен.

Айден откинулась на раскладушке, расслабленно скрестив руки. По причинам, которые она не смогла бы объяснить, его признание пробудило в ней любопытство.

― Почему ты так поступил?

Кейн пожал плечами.

― Потому что не мог придумать лучшего оправдания. Но, наверное, я не должен был лгать. Я должен был остаться с ней. Черт, я мог бы жениться на ней. Возможно, у нас были бы дети. Возможно, я был бы счастлив. И, возможно, я не был бы на стоянке той ночью. На меня бы не напали. И ты могла бы ненавидеть кого-то другого.

Айден изучала его взглядом. Зелень его глаз гипнотизировала, будто она могла заглянуть прямо в его… душу. Она вздрогнула. «Никогда не смотри в глаза. Глаза ― зеркало души, а эта душа будет уничтожена».

― Да ты чертов манипулятор, в курсе?

Кейн улыбнулся и покачал головой.

― Почему я здесь? И не говори мне: потому что тебе нравится смотреть, как страдают бедные халфлинги. Я так понимаю, что я у тебя первый.

Она заколебалась, но только на секунду. В конце концов, чем, черт возьми, это может повредить?

― Ты хочешь узнать основную причину, по которой я привела тебя сюда? ― она взглянула в окно и снова повернулась к нему. ― Хорошо. Ты был запечатлен. И когда ты схватил меня за руку на лестничной площадке той ночью… ― она провела тыльной стороной руки по носу, ― я что-то увидела.

― Что?

― Воспоминания. Людские воспоминания.

Кейн нахмурился.

― И ты это увидела, когда я схватил тебя за руку?

― Именно так это работает.

― Прости мое невежество, ― он поерзал на кровати. ― И как именно это работает?

Она сделала глубокий вдох.

― Когда тебя кусают, иногда передаются воспоминания. Воспоминания о жертвах.

― И ты смогла увидеть их? ― его брови нахмурились, словно в смущении. ― Во мне?

― Да.

― Какие воспоминания ты увидела во мне?

Она провела рукой по лицу.

― Неважно. Это не имеет значения.

― Это имеет значение. Ты видела что-то, что тебя заинтересовало, ― он вытянул руку и почесал голову. ― Полагаю, поэтому я все еще жив.

― Угадал, ― Айден приподняла лицо и запустила руки в волосы.

― Что ты видела?

― Девушка, ― сказала она, не поднимая глаз. ― Сидит на тракторе в поле. Идет в школу. Целуется с мальчиком. Свадьба, ― она потерла голову и вскинула бровь, словно раздраженная этими мыслями. ― Они прошли так быстро, я не могу вспомнить все.

― Ты видела это у меня?

― Да. Ты схватил меня за руку, и все эти чертовы образы заполнили мой мозг.

Кейн шумно выдохнул.

― Что ж, отвечаю, это точно не мои воспоминания.

Айден пристально смотрела на свои пальцы, беспокойно заерзав.

― Они были… любопытными. Как смотреть домашнее видео о чьей-то жизни.

Он нахмурился.

― Почему тебе это интересно?

Ее внимание снова обратилось к нему.

― Ты задаешь много вопросов, ликан.

― Кейн. Меня зовут Кейн, ― он согнул колени и положил на них локти. ― Что это значит? Не то, чтобы я собирался выболтать ваши секреты. Помнишь, ты отрубишь мне голову меньше, чем через неделю? И, по-видимому, в ближайшее время я не пойду за пивом с твоими приятелями-демонами.

Еще секунда размышлений, прежде чем она вздохнула.

― Какого черта, ― она отвела взгляд от него и снова сосредоточилась на своих руках. ― Все мои воспоминания были стерты, кроме одного. В ту ночь на меня напали. Я даже не помню всю ночь. Только несколько мгновений почти перед смертью. Когда я чувствовала его жаркое дыхание. Чувствовалаего зубы в спине.

Глаза Кейна расширились.

― Ликана?

― Полагаю, не нужно быть психиатром, чтобы понять, почему я ненавижу твой род, ― она прищурилась на него. ― Я не помню всех деталей. Все, что я помню, как лежу лицом вниз, ― ее руки начали дрожать, и знакомая ненависть взметнулась откуда-то из желудка, ― пока этот гребаный паразит жрал меня.

Выражение ужаса на лице Кейна заставило ее отвести взгляд.

― Прости, ― пробормотал он.

Айден бросила на него невидящий взгляд.

― Мне не нужна твоя хренова жалость, волк, ― ее взгляд вернулся к рукам.

― Но как ты…

― Выжила? Не превратилась в одного из вас? ― процедила она сквозь стиснутые зубы. ― Я одна из немногих, у кого есть антитела к яду ликан. И мои были сильны. Поэтому в отличие от большинства, кто превратился или погиб после первого укуса, я все время была в сознании.

Она задницей чувствовала, что не должна была так много рассказывать ему. Зачем? Ответ просто не укладывался в ее голове. Будто он наложил на нее какое-то заклинание, из-за чего она вдруг захотела раскрыть свои темные тайны. Черт возьми, было даже хуже, чем просыпаться с совершенно незнакомым человеком.

И все же в каком-то нетронутом закоулке сознания это ощущалось приятным, даже слишком. Словно высказать все пластиковой кукле, чье лицо не выкажет ничего, кроме пустоты и бессмысленного взгляда. Мысли бились в ее голове, пытаясь вырваться на свободу. Кто знал, что исповедь врагу может быть целебной? Сколько ночей она разговаривала с разрушенными стенами в заброшенных местах. По крайней мере, эта могла отвечать.

Он покачал головой.

― Я не представляю, как ты пережила это.

Неверие в его голосе было похоже на удар меча в живот Айден. Она и не пережила. Ужас поглотил ее до бессилия, до паралича.

― Уэйд нашел меня. Он отвел меня в лагерь. Выходил меня. И позволил мне забыть все, кроме того, что нужно было запомнить. Он научил меня, как бороться. Как снова жить, ― она сопротивлялась желанию вздрогнуть при этих словах.

― Что ты имеешь в виду, что он позволил тебе все забыть?

― Мысленная блокировка. Все воспоминания стираются, за исключением последних минут нападения. Это работает как топливо, ― ее голос казался таким волевым, несмотря на то, что именно мысленная блокировка была источником ее гнева. ― Она дает нам цель. Делает нас сильными.

Претенденты, типа Айден, подверглись блокировке под руководством Уэйда. Все предсмертные воспоминания вытравливались, оставалось лишь раздирание плоти до того, как яд внедрялся в оставшуюся кровь.

Все остальное притуплялось, съеживалось до единственной эмоции ― ярости. И Уэйд использовал это, чтобы создать стимул для своей армии.

Воинов Алекси обучали презирать ликанов. Программировали убивать без колебаний. Даже в человеческой форме Алекси рассматривали ликанов как бездушных существ, их умы так зацикливались на убийстве и мести, что ничто иное не имело значения.

Даже стремление узнать, кем они были когда-то.

Уэйд создал действительно эффективное оружие, которое соперничало со сворами ликанов: солдат, само существование которых основывалось на неукоснительной мести.

Помолчав немного, Кейн поерзал на кровати.

― Это какое-то супер-фантастичное дерьмо. Как именно стираются воспоминания? Пуф, и все?

Она невесело засмеялась.

― Я не помню.

Кейн медленно покачал головой.

― Это кажется…

Айден посмотрела на него со своего места.

― Что?

― Жестоко, ― он встретился с ней взглядом. ― Он забрал все, чтобы оставить вас с пустой ненавистью.

Гнев закружил в ее груди, как горючее и пламя, танцующие вместе.

― Это не жестокость. Это милосердие. Я была в спасательных миссиях с Уэйдом. Истреблялись целые семьи, ― отвечая, она впилась пальцами в бархатную обивку, напрягая мышцы. ― Сожранные дети. Дом полная чаша, изгаженный в крови. Тебя искусали. Но представь, что твою жену и ребенка разорвали на твоих глазах? Не думаю, что ты захочешь снова и снова переживать это.

― Это случилось с тобой? ― казалось, его взгляд искал что-то в ней. ― На твою семью напали?

Она отвела взгляд.

― Я… не помню, была ли у меня семья, ― тупая боль пыталась прорваться сквозь холодность ее слов. ― И я рада. Кто захочет тащить это дерьмо? Постоянное сожаление? Это ничего не даст.

― Ты сопереживаешь тем жертвам, но не можешь посмотреть на меня так же?

Ее голова дернулась.

― Ты больше не человек, ликан. Тебя укусили. Изменили. Ты будешь одним из них. Ты будешь охотиться, убивать. И наслаждаться этим.

Казалось, он на мгновение задумался, его взгляд переменился.

― Итак, зачем же позволять мне дожить до этого?

― Я ничего тебе не должна. Даже объяснять.

― Да, не должна. Я для тебя ничто. Дьявол, я даже меньше, чем ничто, ― он покачал головой. ― Но тебе когда-нибудь приходило в голову, что у меня тоже была своя жизнь? Что ты лишаешь меня возможности забыться, продлевая это?

― Твой вид бродит по улицам Детройта каждый день, ― сказала она. ― Каждую ночь вы ищете новых жертв, уничтожаете невинные души, тех, кто слабее вас, неспособных защитить себя или свои семьи. Будь благодарен, что тебя нашла я и что у меня достаточно сил, чтобы уничтожить тебя. Я жила во мраке. Питалась одной местью, пока не подавилась ею, ― слова вылились из ее рта с привкусом сожаления. ― Пусть эти воспоминания и не принадлежат мне, но они были приятными, ― проворчала она. ― Прости, если это тебя как-то задело.

***

Конечно, Кейн ничего ей не должен. Может, она и нашла его, и, возможно, она была права, что ему в этом повезло. Тем не менее, факт оставался фактом: она планировала забрать его жизнь, а до тех пор играла с ним. И все же, как бы это ни злило его, на этом все не заканчивалось. Кейн почесал свой небритый подбородок.

― Меня это не задевает. Ты права. После того, что мои «будущие соплеменники» сделали с тобой, я рад, что могу сделать хоть что-то… хорошее.

Глаза Айден, казалось, сверлили его.

― Так как это происходит? ― спросил он, его голос просветлел.

― Что происходит?

― Воспоминания. Запечатление, как ты сказала. Передача воспоминаний, ― он фыркнул. ― Что, они просто волшебным образом появляются у меня в голове?

― Я точно не знаю, как это работает. Это еще один дебильный ликанский фокус.

Руки, все еще покоящиеся на коленях, чуть напряглись, он немного помолчал.

― Ты знаешь, как людям, нам можно испытывать чувства. Это то, что отличает нас от неодушевленных предметов. Это нормально, если воспоминания заставили тебя… почувствовать что-то снова.

― И для этого мне не нужно, чтобы ты ободрял меня, чертов ликан. Или разрешал мне. Если ты считаешь, что эта небольшая сессия доктора Фила сохранит тебе жизнь, ты ошибся. Ты умрешь.

Он усмехнулся.

― Ты напоминаешь мне об этом каждый раз, когда я тебя вижу. Ты думаешь, что я хочу жить? Неужели кто-то хочет стать одним из них?

― Это ты сейчас так говоришь. Но скоро захочешь. На самом деле, ты будешь бороться, чтобы выжить. И когда это произойдет, я буду рядом, сражаться за то, чтобы ты умер.

Он решительно посмотрел на нее.

― А я надеюсь, что у меня будет возможность доказать, что ты ошибаешься, или же вручить тебе оружие.

― Смотри, какой благородный! ― сарказм сочился с ее языка.

― Я больше не знаю смысла этого слова.

На мгновение воцарилось молчание.

Кейн протянул к ней руку.

― Можешь попробовать еще раз, если хочешь.

Она снова хмуро взглянула на него и отбила протянутую руку.

― Нет. Не хочу. На самом деле, я закончила разговор с тобой, ― она встала. ― Я заставлю Беннета заменить твои оковы. Больше от тебя никаких дерьмовых штучек, ликан.

Она подошла к двери.

Кейн вздохнул и упал на подушку. Черт возьми, эта женщина ― крепкий орешек.

Айден остановилась у двери и оглянулась через плечо.

― Я посмотрю, сможет ли Аннабель приготовить тебе еду: может, в сливе еще остались какие-нибудь ошметки от ужина.

Дверь захлопнулась за ее спиной, когда она вышла из комнаты.

***

«Дура!»

Снова халфлинг вызвал у нее такое раздражение, что Айден хотелось вырвать кому-нибудь глаза.

По дороге на кухню она прошла мимо бильярдной и сделала паузу на середине шага, когда заметила на диване Гэвина, глядящего в никуда. Выждав минуту, она вошла в комнату и села рядом с ним.

― Что случилось?

На его лице было что-то вроде растерянности.

― Калла.

― Какая такая Калла?

― Девушка, которую мы привезли домой прошлой ночью.

― А-а, ясно, ― понимание вспыхнуло в толще забытого Айден за прошлую ночь. ― Ее зовут Калла?

― Да. По-видимому, она чувствует себя униженной и все такое, что происходит с человеческими женщинами.

Айден переместилась на диван, чтобы встретиться с ним взглядом.

― Почему?

― Ну, кроме того, что она всю ночь умоляла пустить ее в мои штаны, ― Гэвин протер глаза одной рукой. ― Она облажалась перед Алекси и боится возвращаться обратно.

Айдена не удержалась от смеха.

― Разве ты не имеешь в виду наоборот? Это ты пытался залезть к ней в трусы, верно?

― Вопреки тому, что ты могла подумать, Айден, мы ― не кучка насилующих ублюдков. Я за все столетия, пока топтал эту землю, никогда не воспользовался состоянием женщины, ― когда он поднял взгляд, в нем отразилась усталость. ― Если бы ты поинтересовались о большем, чем случайный секс, то знала бы об этом.

Айден погрузилась обратно в кресло.

― Извини. Я просто имела в виду, почему ты не… если уж она была готова?

― Потому что мне нравится, чтобы мои женщины прочувствовали секс со мной. А не умоляли бы о нем из-за какой-то тупой пилюли, которая застилает их разум, ― он ущипнул переносицу.

― Что?

― Она девственница.

Кажется, она что-то пропустила в разговоре.

― Ты никогда не был с девственницей?

Если бы апатия, излучаемая его глазами, была лазером, она могла бы разложить ее на атомы.

― Конечно, был. Но я не собирался быть ее первым, если она не смогла бы вспомнить хоть что-то из этого. Какой, нахрен, смысл?

Айден кивнула и похлопала его по бедру.

― Ты хороший человек, Гэвин.

Он нахмурился.

― Ну, видимо, недостаточно хороший.

― О, пожалуйста, давай не будем этого делать, хорошо? ― она вздохнула. ― Мне нужно поговорить с ней или что-то в этом роде?

― Если думаешь, что сможешь заставить ее перестать заливать слезами насквозь мои простыни, то да. Пожалуйста, сделай это.

Айден оттолкнула его бедро, но он поймал ее за руку.

― Айден, ― его хватка сжалась вокруг предплечья, сминая нежную и изуродованную кожу. ― Возможно, нам стоит обсудить контракт и, если нужно, внести коррективы.

Захохотав, она откинула голову назад.

― Сколько твоих братьев разозлятся на тебя за изменение правил сейчас?

― Я серьезно.

Она уставилась на него, ее тело внезапно напряглось.

― Если ты предлагаешь изменить условия, чтобы я стала спать с тобой, то ответ ― нет.

― Я так не привлекателен для тебя в качестве потенциального партнера?

― Нет, Гэвин. Думаю, ты составишь идеальную пару для идеальной женщины. Но я ― не идеальная женщина. Я сломана, ― эти слова истиной звенели в ее голове. ― И ни ты, ни кто-либо еще не сможет меня починить.

Она вырвала руку и вышла из комнаты.

***

Айден тихонько постучала в дверь комнаты Гэвина и вошла. Знакомая обстановка ударила в нее, как тепловая завеса. Она провела здесь столько времени, когда впервые встретилась с Гэвином. Он заставил ее почувствовать себя в безопасности, когда она ушла от Алекси.

Длинные черные шторы отсекали большую часть света, кроме того, что пробивался внизу из-под прозрачной тюли.

Калла лежала на кровати, свернувшись клубком. Спала?

Айден подошла к кровати. Глаза Каллы не отрывались от света, руки зажимали рот. Красные пятна показывали, что она плакала часами.

― Калла? ― тихо произнесла Айден. ― Принести тебе что-нибудь?

Она покачала головой и сжала губы, явно пытаясь сдержать еще одну волну рыданий. В уголке ее глаза мерцала крупная слеза.

― Дрейвен должен был быть моим первым, ― пробормотала она.

Айден села рядом с ней на кровати.

― Дрейвен?

Калла всхлипнула.

― Мой парень.

― Между тобой и Гэвином ничего не было, ты знаешь, верно?

― Он так сказал. Но я не уверена, что произошло, ― слеза пролилась на щеку. ― Я взяла одну из этих таблеток на вечеринке и…

― Я знаю. Я следила за вами обоими.

Ее брови сошлись.

― Он…?

Айден покачала головой.

― Нет. На вас напали волки до того, как что-нибудь случилось. На этом все веселье закончилось.

Калла кивнула.

― Спасибо. Ты Айден?

«Да, переключимся на Алекси, чтобы не смущать до смерти другого человека».

― Да, ― сказала Айден. ― Ты солдат Алекси?

― Ты меня не помнишь, верно?

― Ты выглядишь очень знакомо, ― Айден не испытала ни малейшего стыда, не вспомнив девушку, ― но нет, извини.

Калла отвела от нее взгляд.

― Ты, наверное, помнишь моего брата. Ты была той, кто выступил против Уэйда, когда я отказалась присоединиться к Алекси, если он не возьмет и моего брата.

Айден улыбнулась.

― Я помню это.

― Я так и не поблагодарила тебя. Ты уехала вскоре после того, как я присоединилась.

― Что ты делала на той вечеринке одна?

Калла покачала головой.

― Это секретная информация.

― Блин, Калла, ― в голосе Айдена прозвучала неумолимость, она даже рукой пристукнула. ― Думаешь, они позволят тебе в темпе вальса вернуться обратно после всего этого? Привыкай быть самой по себе.

Калла схватилась за живот и отвернулась.

― Этого не должно было случиться, ― прошептала она.

― А что должно было случиться?

― Уэйд узнал, что ты связалась с демонами Гнева. Но никто не хотел сообщать ему, где их найти. И он…

― Послал тебя, чтобы соблазнить одного из демонов в надежде узнать, где они живут. И, в конечном счете, где он мог бы найти меня.

Калла кивнула.

― Я так и знала. Грязный сукин сын, ― Айден покачала головой. ― Он никогда не сдастся. А Дрейвен ― Алекси? Ну, конечно. Уэйд не заполучил бы его никаким другим способом. Кто он для Уэйда?

― Правая рука.

― Вместо меня, ― она провела рукой по волосам. ― Слушай, Калла. То, что он сделал… было… жестоко, ― черт, то же слово, что использовал Кейн. ― Возможно, он сказал тебе, что это ради всеобщего блага. Но это было неправильно. Он ― не прав.

Калла втянула воздух.

― Куда же мне идти? ― ее голос дрогнул, будто она снова заплакала.

У Айден был некий запас сострадания, но ничто не могло преодолеть тот уровень отчуждения, который вызвали слезы Каллы.

― Алекси ― вся моя жизнь. И у них все еще мой брат, ― проговорила сквозь рыдания Калла. ― Ты можешь так жить, но я не хочу, чтобы на меня охотились, будто на дикого зверя. Я не просила об этом.

― Не просила, знаю. Мы придумаем план, чтобы вытащить твоего брата, ― в голосе Айден не было ни капли утешения для девушки. ― Что касается прошлой ночи, то Гэвин ― хороший парень. Временами жесткий, но хороший человек. Если он сказал, что не тронул тебя, можешь ему верить, лады?

Калла шмыгнула носом и кивнула.

― И о Дрейвене. Ты его любишь?

Глаза Каллы закрылись, и по ее щеке покатился ручеек слез.

― Он не тот мужчина, каким я его считала.

― Мне жаль, Калла, ― Айден погладила кровать рядом с ней. ― Эй, мы разберемся. Пока ты здесь, ты в безопасности.

― Айден. Есть еще кое-что.

Калла наклонилась над краем кровати и пошарила в кармане мини-юбки, лежащей на полу. Она достала маленький сотовый телефон и протянула его Айден.

― Они отслеживали меня.

Глава 12

Черный внедорожник остановился на обочине рядом с перевернутым автомобилем Дрейвена и Уэйда. Его вызвал из лагеря Уэйд, приказав приехать и еще нескольким мужчинам. Тени скрывали Дрейвена на заднем сиденье.

― Е*аные гули (прим. кататоны или гули, населяющие подземелье усадьбы Гневных Демонов; стражи), ― пробормотал Уэйд, усевшись рядом с Дрейвеном. ― Вы не забыли захватить мои чертовы штаны?

Пара черных брюк была передана ему назад.

Гуль решил слегка приколоться над мужчинами, щеголяя вокруг в их одежде, изводя их в эти ранние часы унизительными выходками, прежде чем окончательно исчезнуть.

Дрейвен безжизненно сидел на своем месте. Невзирая на события вечера, сквозь туман его мыслей прорваться мог, кажется, только страх, который он испытал, видя скрывшийся за углом на высокой скорости «Макларен». Он видел перед своими глазами эту картину снова и снова.

«Я больше ее не увижу».

Чем больше он думал об этом, тем яснее это понимал. Демоны Гнева не собирались возвращать ее Алекси. Если они не убьют Каллу, то будут держать под замком. Или еще хуже: станут использовать ее, чтобы удовлетворить собственные сексуальные потребности. Словно зазубренное лезвие ножа, прокручивающееся глубоко в его кишках, мысли обо всем, что он слышал о них, выворачивали его совесть наизнанку.

«Что я наделал? Почему не остановил это?»

Калла всегда была единственным источником здравомыслия во время пребывания его в качестве правой руки Уэйда.

Такая невинная, такая добрая.

Почему-то она избавляла от вины и разочарования, которые несли с собой приказы Уэйда. Взамен он пообещал когда-нибудь жениться на ней, чтобы подарить ей жизнь с детьми и домом.

Он подвел ее.

Привел к Уэйду.

Попрекнул ее тем, что она согласилась выполнить задание.

«Ради всеобщего блага».

Принудил ее раздеться перед ним и надеть ажурные чулки и мини-юбку, все время обзывая шлюхой и проклиная ее имя. Гнев взял верх над ним, когда она все-таки вышла из машины. Он даже не посмотрел на нее, когда она направлялась на ту вечеринку.

«Будто у нее был выбор».

Дрейвен поморщился от этого воспоминания ― одного из немногих, которое он никогда не забудет, пока будет жить. «Испачкана, ― сказал он себе. ― Теперь она испорчена».

― Сэр, мы ее отследили. Есть сигнал, ― солдат Алекси с пассажирского сиденья ткнул в кнопку на экране компьютера, вспыхнувшего в темноте автомобиля. ― Они примерно в двадцати милях к северу отсюда.

― Известно, сколько людей живут в их комплексе? ― выгнув бедра вперед, Уэйд застегнул штаны.

― Нет, сэр, никто не знает.

Уэйд глубоко вздохнул через нос.

― Там может быть их всего несколько или даже сотни. Даже если мы стянем большую часть солдат, дюжина их может уничтожить наши ряды.

― Это стоит того, чтобы рискнуть, ― такими стали первые слова, которые произнес Дрейвен с начала ночи.

Уэйд переместился на своем месте перед Дрейвеном.

― Да, господин волшебник? И что произойдет, когда эти демонские ублюдки уничтожают половину нашей армии, а? Ты думаешь, что мы когда-нибудь возьмем верх над ликанами?

― У нас есть антитела Лива, мы можем создавать солдат.

― «Мы можем создавать солдат», ― передразнил Уэйд, ― я все время забываю, что ты ― хренов эксперт в этой операции, гений, ― он положил руку на подголовник заднего сиденья. ― Тот, кто провел годы в неудавшихся испытаниях на людях? Нет? Вот именно. Ты был слишком занят, пока ссал и срал в свои подгузники!

Он дал Дрейвену подзатыльник.

― Солдат не так просто создавать. На одного выжившего приходится шестеро мертвецов. Так что предлагаю тебе захлопнуть варежку и вытащить свою гребаную голову из жопы. Теперь девушка принадлежит им. Она была жертвой, которую нужно было принести, и ты научишься с этим жить или узнаешь, что происходит с солдатами, которые бросают вызов моим приказам. Это ясно, мальчик?

Взъерошив волосы и глубоко вздохнув, Дрейвен подавил ярость, пронзившую его, словно молния.

― Так каков ваш план… сэр? ― его челюсти сжались, но он говорил, не обращая внимания на боль.

― Мой план? ― Уэйд потер подбородок в покровительственном жесте. ― Что ж, я планирую сесть перед ними и сказать, что я хочу: Каллу в обмен на Айден.

― Это не должно было быть сделкой! ― Дрейвен подскочил на краю своего сиденья. ― Калла должна была привести нас к ним. И все!

Уэйд откинулся назад и улыбнулся.

― Сынок, я никогда не заключал сделку с тобой.

Автомобиль подъехал к бордюру и остановился. На ближайшем углу стоял черный мотоцикл, один из Алекси сидел в его седле.

Уэйд потянулся и открыл дверцу со стороны Дрейвена.

― Убирайся.

― Что? ― в вопросе Дрейвена прозвучала паника, которая начала захлестывать его тело.

― Я сказал, убирайся. Мне не нужен чертов влюбленный щенок. Один глупый шаг, и ты можешь убить всех нас.

― Этого не будет, ― пульс Дрейвена набирал темп, слова рвались из его рта. ― Клянусь. Я буду держать все под контролем.

― Я отдал тебе приказ, мальчик. Убирайся сейчас же, ― Уэйд вытащил пистолет из кобуры своих новых брюк. ― Не заставляй меня приказывать дважды.

Дрейвен зарычал, вышел из машины и так сильно хлопнул дверцей, что она загремела. Когда внедорожник отъезжал, из заднего окна виднелось лицо Уэйда. Дрейвен стоял на обочине как громом пораженный, и это, несомненно, было написано на его лице. Его ярость была настолько осязаема, что, казалось, он мог взорваться.

***

Четверо демонов сидели за обеденным столом. Все вместе они представляли собой устрашающую силу. Одетые, как киллеры, в отличные деловые костюмы, словно сошедшие со страниц GQ. С каменными лицами. Безмолвные. Взгляды всех обращены на совершенно потрясенную Каллу, сидящую рядом с Айден.

― Они… хотят, чтобы Айден вернулась, ― голос Каллы дрогнул, она опустила взгляд на стол перед ней, словно в отчаянии никого не могла видеть.

Логан ударил кулаком по столу так сильно, что Калла отпрянула назад.

― Ну, значит они затрахаются, возвращая Айден, ― тату змеилось вниз по его шее, выглядывало в расстегнутый воротник черной рубашки с пуговицами и простиралось на половине груди: глаз Гора искусно сотканный из черного орнамента. Его шею также обвивала толстая серебряная цепь с висящим на ней амулетом ― символе Гнева. Тот же самый знак, который все братья вытатуировали над их сердцами. Любовь Логана к Айден не была романтической. Не была она и той любовью, которую он испытывал к своим братьям. Логан просто восхищался ею как солдатом, как напарником.

― Логан, ― тихо сказала Айден, ― расслабься. Ты пугаешь ее.

Логан снова опустился на стул.

Гэвин проговорил с другого конца комнаты.

― Ты тоже не вернешься к ним, если уж на то пошло, Калла. Они всегда будут с подозрением относиться к тому, что ты знаешь и что можешь сделать. Это опасно. Уэйд никогда не поверит, что ты не решишься уйти в самоволку. Я не буду заставлять тебя, ― он перевел взгляд на Айден, затем снова посмотрел на Каллу, ― но я настоятельно призываю тебя рассмотреть возможность уйти от них. Даже если это означает, что ты станешь одиночкой.

Слезы набухли в глазах Каллы.

― Н-но, ― ее голос сорвался на всхлипе.

Логан покачал головой на другом конце стола.

― Слабачка.

― У нее есть брат, ― вздохнула Айден. ― Он молод. Уэйд искал возможность избавиться от него, когда Калла присоединилась к Алекси. Она боится, что он убьет его.

Со все еще склоненной головой, Калла проговорила сквозь стиснутые зубы:

― И я скорее выберу их пытки, чем увидеть, что это произойдет.

Логан скрестил руки на груди и наклонил голову, приподняв бровь.

― Тогда я вижу только одно решение.

Остальные три демона повернулись лицом к брату.

― Скажи двум другим, чтобы они вернулись домой. У нас новое задание.

― Это так не работает, Логан, ― голос Гэвина оставался ровным, хотя его глаза казались задумчивыми, словно он прорабатывал план. ― Она должна призвать нас для этого. И нам нужно оценить, есть ли у нас ресурсы.

Он наклонился вперед, положив локти на стол:

― Мы работаем над причиной для мести. Без сомнения, это было грязно со стороны Уэйда. Но на самом деле он не обидел ее, ― Гэвин повернулся к Калле. ― Или я не прав?

Калла подняла колени и прижалась к ним лицом, когда у нее снова вырвались слезы и всхлипы.

Все остальные за столом притихли, в том числе и смутившаяся Айден.

― Калла? Ты как? ― Айден потянулась, чтобы прикоснуться к ней, но заколебавшись, отдернула руку обратно.

Калла покачала головой.

― Он… нехорошо поступил со мной.

Айден закусила губу. Как единственная женщина в комнате, она чувствовала обязанность успокаивать Каллу. Она положила руку на спину девушке и тихо проговорила:

― Не хочешь выйти со мной, Калла?

Калла кивнула и вытерла слезы на щеках, вставая со стула. Она последовала на кухню и села на один из табуретов, куда указала Айден.

― Он причинил тебе боль? ― сказала Айден.

― Никакого секса, ― фыркнула Калла, ее взгляд был опущен. ― Но да. Он… заставлял меня делать кое-что.

Айден закрыла глаза, когда отвращение забулькало в груди. Ее рука невольно похлопала кинжалом по боку.

― В сексуальном плане.

Калла молча кивнула.

― В его камерах?

Когда Калла кивнула во второй раз, сердце Айден упало. Однажды ее позвали в камеру Уэйда. В ту же ночь она покинула Алекси. Мысли о той ночи оставались такими пугающими и отвратительными, что только они и преследовали ее в первый год после того, как она ушла. Цепи, хлысты, странные устройства, как использовать которые она не могла понять.

Садистские.

Всегда за запертой дверью.

Айден отказалась от этого и ночью сбежала.

Мышцы ее живота дрогнули при мысли о том, что кто-то, такой невинный, как Калла, развлекал его в той приватной, интимной обстановке.

― Он сказал мне, что сбросит моего брата где-нибудь посреди Детройта и отдаст его волкам. Айден, мой брат никогда не учился драться. Мы с Дрейвеном тайком учили его, ― сказала она сквозь слезы. ― Уэйд отказался дать ему больше антител, чем необходимо для излечения после нападения. Он никогда не выйдет на улицу один.

Айден положила руку на плечо Каллы.

― Твой брат был твоей слабостью, Калла. Так Уэйд контролировал тебя. Он подпитывается слабостями других.

Черные стрелки подводки на глазах Каллы от слез стали расплываться и исчезать.

― Что он использовал против тебя?

― У него на меня никогда ничего не было. И я ушла прежде, чем он узнал, что сломает меня.

Калла закрыла глаза и снова наклонила голову, покачиваясь на табурете.

― Это как секта, да? ― ее голос, приглушенный коленями, был пронизан поражением. ― Мы убеждены, что такие хорошие и чистые. Но мы такие же злые, как ликаны, верно?

Верно ли?

― Мы начинали не с этого, Калла.

Она подняла голову, обхватив ее руками.

― Мне просто жаль, что я не помню, каково было быть хорошим человеком.

В голове Айден загорелась лампочка.

― Пойдем со мной.

***

Айден со следующей за ней по пятам Каллой прошли по коридору и поднялись по первым ступенькам лестницы. Айден глянула вверх как раз, когда на лестничной площадке появилась Аннабель.

Она несла вниз поднос, двигаясь медленно, словно пыталась не рассыпать пустые тарелки.

― У твоего аппетит становится все больше и больше с каждым разом!

Айден приостановилась, и Калла рядом с ней.

― Так ты его покормила?

― Надеюсь, все в порядке, мисс. Мне не хотелось бы думать, что кто-то в этом доме будет голоден. Ну, кроме гулей, ― усмехнулась Аннабель.

― Спасибо, да, все в порядке. Его пребывание здесь почти закончилось, ― Айден уклонилась от взгляда Аннабель. ― Через несколько дней его не будет.

Аннабель улыбнулась и обратила свое внимание на Каллу.

― А кто эта симпатичная леди?

― Калла. Моя подруга.

― И мастера Гэвина? ― этакое жеманное выражение вернулось на лицо Аннабель. ― Как интересно.

― Это не то, что ты думаешь, Анна, ― Айден изо всех сил старалась скрыть улыбку в голосе.

― Ну, хорошо, с вами было приятно познакомиться, милая.

― Мне тоже, ― тихо ответила Калла.

Аннабель спустилась вниз мимо них, тарелки позвякивали, пока она шла. Она исчезла на кухне, откуда обе женщины только что вышли.

Айден повернулась к Калле.

― Берегись ее. Она сладка, как грех, но любит посплетничать.

Калла вымучила слабую улыбку и продолжила идти позади Айден.

Обе без стука вошли в спальню, где был ликан.

За спиной Айден раздался вздох Каллы.

― Айден, он…

― Халфлинг, да.

― Что это? ― во взгляде Кейна смешались недоумение и возбуждение. ― Вы обе будете пытать меня? Черт, почему на меня не напали много лет назад, когда я был еще в расцвете сил?

― Заткнись, ликан.

Дыхание Каллы стало тяжелее, глаза превратились в яркое золото, ее клыки медленно выступали из-под верхней губы. Руки по бокам сжались в кулаки.

― Айден… я могу… его…

Айден вскинула руку на грудь Каллы.

― Он ― мой, убийца, ― прорычала она. ― Контролируй себя, Калла.

Кейн поерзал на кровати.

― Здесь хватит места для всех, дамы.

― Захлопни рот или я лично зашью его тебе, ― Айден медленно отняла руку.

Глаза Каллы вернулись к нормальной синеве.

― Как ты это выносишь? Быть рядом с ним?

― Я и не выношу. Но он будет жить до конца недели.

Когда Айден подошла к кровати, Калла снова села рядом с ней.

Учитывая, что обе женщины могут порвать его в клочья, Кейн сидел на удивление спокойно. Конечно же, он не знал об этом. Его инстинкты еще не сформировались. Убийца внутри него оживет позже. Вскоре любой, кто приблизится, будет рассматриваться как потенциальная угроза, кроме представителей его собственного вида.

― Прикоснись к нему, ― пальцы Айден сжались как по команде.

Калла оглянулась.

― Прикоснуться к нему? Типа, сломать ему что-нибудь?

Кейн нахмурился.

― Нет, типа положи на него руку, ― ответила Айден.

Взгляд Каллы блуждал по нему, словно она выбирала стейк.

― В любом месте?

― Я думаю, что так оно и работает.

― Как работает? ― голос Каллы стал смущенным.

― Расскажи нам, как это работает, ликан.

Кейн пожал плечами.

― Понятия не имею. Не знаю даже, что именно я сделал.

― Ты схватил меня той ночью, ― Айден опустила руку в карман за вторым ключом к манжетам и освободила его.

Калла отступила на шаг.

― Ты собираешься освободить его?

― Он еще не полностью изменился, Калла. Он не может удерживать верхнюю часть своего туловища, ― она опустила ключ в карман и скрестила руки на груди. ― Возьми ее за руку так, как ты схватил меня.

― Честно говоря, я не помню, как схватил тебя за руку. Но… ладно, ― Кейн потянулся и провел рукой по руке Каллы, отпустив, когда глаза той загорелись золотом на фоне впечатляющего сияния.

― Не думаю, что она это оценит.

― Она инстинктивно хочет вырвать твой позвоночник, ― Айден держала свои руки за спиной. ― Не обращай внимания. Возьми ее за руку снова, или я дам добро, чтобы она действовала согласно инстинктам.

Кейн снова поднял руку и сжал запястье осторожнее. Прошли секунды, их руки все еще были соединены на весу.

Глаза Каллы снова потускнели, в них заклубилось недоумение.

― Что должно произойти?

Айден нахмурила брови.

― Что ты имеешь в виду? Ты этого не чувствуешь? Ты не видишь их?

― Вижу что?

― Воспоминания.

Калла покачала головой.

― Я ничего не вижу, Айден.

Айден протянула руку.

― Возьми мою, ликан.

Он выглядел нерешительным, словно не знал, что делать.

― Я сказала, бери мою! Сейчас же!

Кейн потянулся к запястью и крепко взялся за него.

Тело Айден застыло, словно превратившись в камень, а потом она, будто марионетка, опустилась медленно и осторожно на кровать, пристально глядя на него. Ее грудь вздымалась вверх и вниз. Она схватила его запястье и потянула руку к своей щеке.

Теплые серые глаза, совсем как у нее, смотрели на маленькую девочку, стоящую рядом с ней, в руках было пушистое розовое одеяло. По-детски мягкая рука слегка коснулась щеки Айден, и она почувствовала прохладу кожи. Большие руки Айден накрыли маленькие и на мгновение придержали кончики ее пальцев.

― Доброе утро, малышка, как ты спала? ― прошептала Айден. Голос был не похож на ее собственный ― такой яркий и полный жизни.

― Мамочка, на ручки, ― сказал ребенок легким высоким голосом, когда она подошла к краю кровати.

Айден улыбнулась и притянула маленькую девочку к себе. Она подвинулась и натолкнулась на теплое тело другого человека. Взглянув назад, она увидела мужчину с каштановыми волосами и красивыми чертами лица. Он сдвинулся на кровати, но его глаза остались закрытыми. Все в нем было знакомо. Любимо.

Айден откинулась на подушку, увлекая ребенка к себе под одеяло. Мощная рука скользнула вокруг ее талии и притянула их обеих поближе.

Кончиками пальцев Айден провела по светло-каштановым пушистым волосам девочки до ее пухленького подбородка. Теплота и удовлетворение расцвели в ее сердце и растеклись по телу. Веки девочки отяжелели от ее прикосновения, и она, в конце концов, уснула.

Комната расплылась перед взглядом Айден, и влага затуманила ее глаза, но она смахнула непролитую слезу до того, как та смогла ускользнуть. Прочистив горло, она отпустила руку Кейна и отступила, снова потерев щеку и глаза.

― Айден, ты в порядке? ― спросила стоящая рядом с ней Калла.

― Я в порядке, ― ее глаза прищурились на Кейна. ― Какого черта, ты думаешь, делаешь, ликан?

Кейн нахмурился.

― Я не понимаю. Я ничего не делал.

Айден наклонилась вперед и впечатала кулак ему в рот, разбив губу. Кровь забрызгала простыни. Еще один удар последовал за первым, прежде чем он смог ответить, и еще, пока его голова не упала на сторону, глаза закрылись, окровавленные губы раскрылись от неглубоких вздохов.

Айден вытерла кровь с костяшек пальцев о штаны.

― Давай, Калла. Пойдем.

Калла оглянулась на избитого халфлинга. Она ударила его по животу, от которого тело дернулось, но Кейн так и не очнулся.

― Хватит! ― Айден вышла из комнаты и тяжело пошла вниз по лестнице, уверенная, что молодая женщина не ослушается.

Когда они вернулись в столовую, четверка демонов все еще сидела за столом. Айден перевела взгляд на Гэвина и нахмурилась при виде мрачного выражения его лица. Что происходит?

― Они уже в пути, ― сказал он. ― Я предлагаю, чтобы вы обе нашли место, где сможете спрятаться и исчезнуть.

― Кто? ― спросила Айден. ― Кто в пути?

― Алекси.

Глава 13

Уэйд вошел в особняк. Место напомнило ему старые эпизоды «Семейки Аддамс», которые он смотрел в детстве (прим. черная комедия о колоритной семейке, обитающей в не менее колоритном доме). Внутри был не совсем тот некрополь дьяволопоклонников, который он себе представлял (прим. большое кладбище (подземные галереи, склепы, камеры), расположенное на окраине древних городов, с гробницами и каменными надгробиями).

Он рассматривал все эти произведения искусства и дорогую мебель, пока следовал за безобразным мужчиной, который открыл дверь, и взглядом искал двух женщин, которые, он был уверен, были где-то внутри.

Двое Алекси следовали за ним по пятам.

Их привели во впечатляющий кабинет. Большой стол красного дерева с подходящими книжными полками и жертвенником, занимающим большую часть задней стены, отличался как небо и земля от того, что стояло в его собственном кабинете в лагере. Слева на черном кожаном диване сидели двое мужчин, наблюдая за каждым его движением: он сразу узнал блондина, которого видел накануне вечером, но не темноволосого рядом с ним, который теребил шов своих джинсов. Каждый из них по отдельности был размером с двух мужчин вместе взятых.

Справа от Уэйда в кресле сидел демон с каштановыми волосами, он переплел пальцы и выпятил грудь, уставившись на Уэйда. Еще один демон стоял впереди за столом: весь воплощение бизнеса, в своем костюме в полоску и с серьезным выражением лица, на котором прямо светилась неоновая вывеска «Лидер». Он медленно поднял голову, когда Уэйд подошел с вытянутой рукой.

Мужчина скрестил руки, будто уклоняясь от приветствия.

― Садитесь.

Уэйд, усмехаясь, остановился на секунду, а затем взялся за единственное пустое кресло рядом с обозленным демоном. Внимание последнего заставило волосы на тыльной части шеи Уэйда встать дыбом, но с лицом профессионального игрока, он улыбнулся.

Демон справа от него зарычал.

― Брат, расслабься, ― сказал тот, что стоял за столом. ― Я ― Гэвин. Это мои братья: рядом с тобой Логан, на диване Зик и Каликс.

― Приятно познакомиться, ― это не помогло Уэйду избежать внезапного ощущения беззащитности, с тем же успехом он мог сидеть в клетке со львами.

― Как вы нас нашли?

Уэйд улыбнулся на вопрос.

― У тебя есть кое-что, принадлежащее мне.

― Да? ― Гэвин наклонил голову. ― И что же это может быть?

― Не глупи, ― не смог сдержать бестактность Уэйд, ― ты знаешь, о чем я.

Гэвин слегка наклонился вперед, уперся костяшками пальцев в стол и пронзил Уэйда взглядом.

― Ты только что назвал меня глупым, человечек? Мне стоит напомнить вам о том шатком положении, в котором вы оказались?

Тихий металлический звук сзади показал, что движение демона обеспокоило обоих Алекси. Демоны же не издали ни звука, будто каким-то образом подпитывались от напряжения в комнате. Уэйд поднял руку, чтобы успокоить их, он прижал язык к зубам и прочистил горло, хотя сейчас ему безумно хотелось сделать глоток из фляжки, спрятанной в его кожаном пальто.

― Мои извинения.

― А теперь давайте просто предположим, что я знаю, о чем ты говоришь. Что делает их твоей собственностью?

― Они обязаны мне своими жизнями.

― Что ж, так как там, рядом с тобой, я не позволил моему брату, — Гевин жестом показал на Логана, — высвободить свою ярость и выбить из тебя дерьмо, разве я не оказал ту же любезность? Поэтому мы квиты.

Уэйд взглянул на Логана, чьи светящиеся красные глаза были сфокусированы на нем. Он сглотнул комок в горле.

― Воз… можно, ― сказал он, отодвигаясь от демона рядом с ним. ― В общем, я готов заключить с тобой сделку.

― Сделка? ― Гэвин выпрямился за столом. ― Боюсь, ты перепутал мой вид с другим. Я не заключаю сделок. Я заключаю контракты. И наказываю тех, кто поступил неправильно.

― Гэвин…

― Я бы предпочел, чтобы ты обращался ко мне «сэр». Легче скользит с языка, тебе так не кажется?

Сзади послышался смешок. Гребаные демоны.

Уэйд прищурился.

― Сэр, ― сказал он с особым ударением. ― Я готов обменять Каллу на Айден.

― Каллу на Айден, ― повторил Гэвин, а затем ухмыльнулся. ― Кажется справедливо. В Айден есть стервозная нотка, не так ли, братья?

― Точняк, ― снова раздался сзади голос, за ним последовало фырканье.

Уэйд взглянул в сторону блондинчика, который сидел и ковырял ногти. Он снова повернулся к Гэвину и ухмыльнулся.

― Похоже на мою девочку.

Юмор растаял во взгляде Гэвина.

― Твоя девочка, да? ― он обошел стол поближе к Уэйду, скрестил руки на груди и оперся о столешницу. ― Боюсь, у нас небольшая проблема. Видишь ли, Айден ― мой клиент. И, будучи им, попадает под защиту меня и моих братьев.

― Я готов выкупить ее из контракта.

― И снова ты оскорбляешь меня, ― Гэвин покачал головой. ― Моих клиентов нельзя купить. Я не нарушаю контракты, ― красное мерцание вспыхнуло в его глазах, заставив Уэйда заерзать в кресле.

― Окей. Тогда я заберу Каллу, ― Уэйд переплел пальцы в слабой попытке сохранить хладнокровие. ― Боюсь, это было одно большое недоразумение. Думаю, она уже скучает по брату.

Ухмылка расплылась во всю ширину лица Гэвина.

― Боюсь, что и Калла теперь наш клиент.

Уэйд прочистил горло.

― За что же… она жаждет мести?

― Это только между мной и моим клиентом. Но позволь предупредить тебя, человечек. Если ты приложишь руку к ее брату, знай, я получу особое удовольствие, услышав, как ты кричишь от непреходящей боли, ― Гэвин склонил голову на бок. ― У нас с братьями есть дар сохранять наших жертв живыми и в полном сознании.

Каждый нерв в теле Уэйда вспыхивал как живой провод, пока его волосы не встали дыбом. Он кивнул, губы сложились в жесткую линию.

― Теперь, если ты не хочешь экскурсию в местные катакомбы, а я уверяю, что тебе этого не хочется, я предлагаю тебе съе*аться из моих владений.

Уэйд засопел и встал.

Гэвин не удосужился подняться со своего насеста, но, даже ссутулившись, он выглядел пугающим.

― Каликс. Будь так добр, проводи нашего гостя, ― он очень серьезно посмотрел на своего брата.

Уэйд повернулся, чтобы выйти из комнаты, и уткнулся в грудь Логана. А ведь он даже не слышал, как тот двигался.

Рычание заклокотало в горле Логана.

― Спасибо за уделенное время, господа. Если ты… передумаешь и захочешь, чтобы эти милые дамы ушли от тебя, то Айден знает, где меня найти, ― Уэйд махнул рукой солдатам Алекси и поспешил покинуть кабинет.

***

Сидя на полу спальни Гэвина, Айден выглядывала из-за чуть приоткрытой двери на лестничную площадку, наблюдая за Уэйдом прищуренными глазами.

― Айден, что ты увидела? ― прошептала Калла, скорчившись слева от Айден.

Внизу, в коридоре, Уэйд обернулся, его взгляд скользнул вверх по лестнице, прежде чем он и оба Алекси были выпровожены Каликсом в холл. Каликс что-то говорил, но так тихо, что Айден не смогла разобрать его слова.

«Что он им говорит?»

Когда Каликс отошел в сторону, Беннетт вывел троих мужчин за дверь. Айден вздохнула с облегчением.

― О чем ты?

― Когда ликан дотронулся до тебя, ― Калла коснулась ее коленом. ― Что ты видела?

― Ничего. Просто… мираж, ― Айден отодвинулась от двери и села, прислонившись к стене рядом. ― Они умеют облапошивать, знаешь?

― Нет. Я знаю, что они могут так отвлекать жертв, но не знала, что способны, ну, типа, на магию.

― Это не то чтобы магия, Калла, ― сказала Айден. ― Они крадут воспоминания у своих жертв, а затем используют их против своих врагов.

Калла выглядела так, будто ее озадачили эти слова.

― Но… Айден, ты не его жертва. И… он все еще не один из них.

Айден нахмурилась.

― На что ты намекаешь, Калла? ― она не смогла сдержать подозрение в своем голосе.

Девушка пожала плечами.

― Просто говорю, что я ничего не видела. А ты ― да. И это, кажется, повлияло на тебя, ― она отвела взгляд. ― Может быть, это звучит безумно. Но ты когда-нибудь думала, что это может быть… твоими воспоминаниями?

― Это невозможно. Он не убивал… — Айден широко открыла глаза. Ее сердце заекало, оно вообще могло перестать биться, и резкая боль запульсировала в груди. Она наклонилась вперед и еще раз заглянула в щелочку, обратив все внимание на дверь с другой стороны лестницы, за которой был скрыт ликан. Возможно ли это? Она сама себе покачала головой.

― Что? ― спросила Калла.

― Ничего, ― ей внезапно стало не хватать воздуха. Айден поднялась с пола и выскользнула за дверь, ее рука на автомате легла на нож у бедра. ― Мне надо идти, ― пробормотала она.

― Куда? Я что-то не то сказала, Айден?

― Нет. Мне просто нужно подумать, ― подышать.

Айден ринулась вниз по лестнице.

Рев вырвался из библиотеки, когда она проходила мимо нее, и хохот братьев перекрыл звон в ее ушах.

― Я думал, что он обоссытся! ― сказал Зик.

Как бы ни было любопытно узнать, как прошла встреча с Уэйдом, и как бы ни хотелось быть в курсе, над чем они смеются, нечто другое перевешивало все это ― необходимость побыть одной.

Беннет, как всегда, встретил ее у входной двери.

― Все в порядке, Бен, спасибо.

― Мне организовать для вас поездку, мисс?

Она остановилась. Так, какой план?

― Нет. Я собираюсь взять байк.

Год назад Гэвин купил ей мотоцикл в подарок. Она отказывалась. Что-то в принятии подарков от него заставило ее почувствовать обязанность, в которой она не нуждалась или не могла себе позволить. Она оставила его здесь, но использовала только в тех редких случаях, когда покидала поместье не на хвосте у кого-либо еще.

Беннетт проводил ее по длинному коридору к гаражу на нижнем уровне, в котором размещалась целые ряды автомобилей демонов. Большинство из них принадлежало Гэвину, заядлому коллекционеру и самопровозглашенному реконструктору. В свободное время он любил возиться с ними. Странно, учитывая его утонченные манеры. Хотя, как узнала Айден, ни один из демонов не был тем, кем казался.

Ряды причудливых автомобилей выстроились в запредельно большом гараже. Спортивные автомобили, внедорожники, даже машины странного военного вида. И ассортимент мотоциклов, а как же.

Айден узнала среди других свой, глянцево-черный, аэродинамичной формы, с аэрографической надписью «Убийца» в языках огня. Она надела черный шлем и оседлала байк. Беннетт открыл дверь в тускло освещенный туннель, в две машины шириной, которые вел из поместья наружу. Она завела мотор и на съезде стала набирать скорость, делая плавную дугу и устремляясь к металлическим воротам поместья.

Айден взвизгнула шинами, с резким поворотом вписавшись в улицы, и прибавила еще газу. Адреналин разлился по ее венам, когда байк покатился по заснеженным улицам.

Черт, как же она соскучилась по этому.

Когда она только получила байк, Гэвин дал ей первый урок, сидя за ее спиной с этими своими руками, работающими четче, чем машина, пока он тихо учил ее в гараже.

Они дважды обновили байк той ночью.

Тьма начала свой долгий путь к горизонту. Только тонкая розовая линия отделяла серое от черного, стремившегося скорее поглотить небо.

«Это возможно?» Мысли поглотили ее. «Это мои воспоминания?»

Если так, то это могло означать только одно: оборотень, напавший на Кейна, был тем же, что напал на нее.

«Невозможно».

Столько лет жажда мести заставляла ее безудержно убивать. Как могло случиться, что напавший, внезапно, стал лишь воспоминанием, вытащенным из нее? Воспоминанием Кейна.

Город промелькнул перед ней в размытом красном, сером и черном слиянии полос на периферии ее зрения. Она ехала без цели, просто наслаждаясь ощущением мощного байка между бедрами. Сдвинув колени, она сильнее сжала его и прибавила скорости.

Достигнув, наконец, городской черты Хамтрамка, она замедлилась, хотя полицейские патрулировали здесь не так часто, как должны. Город не мог себе этого позволить. Впрочем, со всеми теми увечьями, которые появлялись в соседнем Детройте, одинокий байк, мчащийся по улицам, должен был привлечь некоторое внимание, даже погоню. Тем не менее, чего нет ― того нет.

«Салли» был сомнительным баром в дерьмовой части города. Со всеми его скудно одетыми женщинами он мог сойти за стрип-клуб. Владелец, Стен Кучерски, такой же, подозрительный и злобный, он матерился, как криминальный авторитет, даже перед женщинами, но время от времени подсовывал Айден бесплатную еду. А еще никогда не пытался добиться от нее ответов. Тихий, наблюдательный мужчина, он был готов уйти от всего этого, отдав бизнесу где-то сорок лет. Его отец иммигрировал прямо из Польши, работал в автомобильных компаниях, когда они впервые открылись.

Айден припарковала мотоцикл рядом с «Линкольном» Стена.

Кроме автомобиля, который знали все в городе, Стен был известен и дробовиком, который он ласково называл «Кохане» (прим. с польск. ― любимый, голубчик). Стен был не только заметным и хорошо известным, если уж не пугающим, членом польской общины, но и, по слухам, имел связи в деловых кругах, которые держали в страхе даже полицейских.

Застарелый запах сигар и жира ударили в нос Айден, как только она вошла в дверь. «Знакомо». Темное дерево кабинок и барной стойки, вырезанных в прошлом столетии, поглощало большую часть света, пряча обветшавшую и поблекшую отделку, не давая глазам другого выбора, кроме как приспособиться.

У нее не было причин приходить сюда. Только Братья Гнева могли заставить ее напиться, в остальных случаях она держалась подальше от этой дряни. И это делало «Салли» идеальным местом, чтобы держаться подальше от взора Алекси. Кроме того, тусуясь здесь, она научилась жульничать в бильярд.

― Так, так, так, неужели моя любимая маленькая говнючка, снова пришла ко мне, ― произнес Стен своим хриплым голосом. ― Чем обязан такой чести?

― Заткнись, Стен. Я возьму коку.

― Коку, ― он воздел руки вверх. ― Она приходит в бар и заказывает сраную колу.

― Ты хочешь, чтобы я пошла в другой бар? Просто налей выпить, ― взгляд Айден бросил ему вызов, но потом она улыбнулась. Даже она вела себя в этом месте по-другому.

Большие крепкие руки Стена потянулись над барной стойкой и обняли ее, подтверждая источник сигарного запаха.

― Где пропадала, малая?

― Поблизости.

В отличие от большинства человеческих ягнят, Стен знал о популяции ликан. Можно было только подозревать, что это из-за его тайных связей, которые давали ему представление о событиях, к которым остальной мир не был причастен.

― Голодна? ― спросил он.

― Зверски.

Он показал на заднюю дверь, через которую она только что прошла.

― Как какая-то чертова бродяжка, которую я должен кормить каждый раз, когда ты входишь в эту дверь.

― Так почему ты это делаешь?

― Потому что я люблю тебя, ― он выпятил «уточкой» свои толстые губы.

― Если бы я знала, где бывали эти губы, могла бы поцеловать тебя в ответ.

Глубокий хрип заклокотал в груди и вырвался в удушливом приступе кашля.

Айден поежилась.

― Тебе нужно завязывать с сигарами.

― Когда помру, тогда и подумаю о завязке.

― Так, ― она наклонилась вперед и понизила голос, — есть что-нибудь новое?

― Если бы ты посетила меня вчера, то у меня были кое-какие пикантные новости. Какая-то дыра в восьми милях, как я слышал.

― Готова поспорить, что мой улов лучше.

― Да? ― он вздернул бровь. ― Нашла что-нибудь хорошее, да?

― Я бы не назвала это хорошим. Скорее любопытным.

Стен отступил и поморщился.

― Любопытное? Какого хера ты будешь делать с любопытным?

Айден пожала плечами.

― Я все еще пытаюсь понять. У него может быть что-то, что я ищу.

― Куколка, тебе надо…

― Стен!

И Айден, и Стен резко развернулись к тому, кто их прервал: местный пьянчужка Уолтер Савики, тоже с польскими корнями.

Стен закатил глаза.

― Здесь мы, бл*дь, ― он оперся на локоть, повернувшись к Уолтеру.

― Стен! Ответь-ка мне: какого хрена поляк называет бар в честь Майка?

― Тащи свою задницу домой, Уолли. Ты перебрал, я уже говорил тебе, ― он повернулся обратно к Айден. ― Дурачок. Не могу убедить этого тупого ублюдка, что Салли ― это не сокращение от Салливана (прим. Салливан Майк — американский хоккеист и тренер. В настоящее время — главный тренер команды НХЛ «Питтсбург Пингвинз»).

Громкий звук голоса Уолли перекрыл тихий разговор посетителей бара.

― Я скажу тебе, какого черта. Подлый, лживый ублюдок. Позор своему народу.

― Заткнись, ты, алкаш. Убирайся! ― крикнул Стен через плечо.

― Ты вышвыриваешь одного из своих, но позволяешь любому другому не нашенскому ублюдку приходить сюда и пить и есть бесплатно.

Стен покачал головой.

― Христос. Я знал, что лучше не давать ему последнюю рюмку, ― пробормотал он. ― Виски. Делает это с ним каждый раз, ― он постучал по столешнице барной стойки золотым обручальным кольцом, впившимся в опухшие пальцы. ― Я принесу поесть. Дай мне минутку.

Потягивая колу, Айден просканировала взглядом комнату.

В углу двое мужчин-байкеров смотрели в ее сторону. Она видела байки перед зданием, когда подъезжала. Не то, чтобы это было необычно для этого бара, но что-то в них выглядело иначе, чем у обычных, человеческих, банд, завсегдатаев этого местечка.

Только одна мысль пришла в голову Айден. «Волки».

― Эй, Стен? ― окликнула она. ― Думаю, возьму еду с собой, ― Айден пригнула голову к столешнице, наблюдая за реакцией байкеров уголком глаза.

Один сдвинулся со своего места. Да! Айден сделала все возможное, чтобы сдержать ухмылку, пытающуюся расплыться по губам. У нее наконец-то появился шанс выпустить пар.

Стен отдал заказ повару за спиной и вернулся к ней.

― Ты же только что пришла, какого хера?

Она пожала плечами.

― Кое-что произошло.

― Проблемы?

Улыбка, которую она пыталась сдержать, наконец, расплылась по ее лицу.

― Как всегда.

― Типа я не знаю? Ты все путаешься с теми мажорами?

Айден пожала плечами.

― Иногда.

― Сделай одолжение, спроси у их вожака, как там его зовут, Грег?

― Гэвин.

― Да, точно, у Гэвина. Спроси его, не хочет ли он долю в старом дерьмовом баре. Я собираюсь вскоре выставить его на продажу.

Айден улыбнулась.

― Сделаю.

― Джимми! Еда готова? ― еще один мучительный приступ кашля заставил Стена согнуться пополам над его выпирающим животом.

― Спасибо, Стен. Была рада повидать тебя, толстяк, ― она хохотнула над последним замечанием.

Он сжал живот пухлыми, с пересушенной кожей, пальцами.

― Че ты городишь? Я потерял два фунта на этой неделе, ― коричневый бумажный пакет был передан над столешницей, а он отдал его ей.

― Я просто дразню тебя, Стен. Отлично выглядишь. Держи хвост пистолетом, ― она подмигнула. Жир уже начал пропитывать из пакета, обещая, что его содержимое будет чертовски вкусным.

― Что там сегодня?

― Стейк, картошка фри и чизбургер. Твое любимое.

― Вкуснятина, ― она встала из-за стойки и поцеловала его в щеку. ― До встречи.

― Эй, держись подальше от неприятностей, ― Стен указал на нее пальцем, ― и не будь чертовой бродяжкой.

Схватив пачку спичек на столешнице, она оглядела помещение.

Когда она повернулась к двери, мужчины в углу допивали свое пиво, запрокинув головы назад. Один положил на стол деньги. Она притворилась, что не замечает их.

Когда Айден открыла дверь, чтобы выйти из бара, повеяло холодным воздухом. Рука скользнула по ножу у бедра. Она непринужденно подошла к байку и сунула еду в один из боковых карманов. Дверь глухо стукнула позади нее, это заняло гораздо больше времени, чем должно было после ее выхода. Через секунду или две оба мужчины появились в нескольких футах от нее с другой стороны байка.

Один из них стоял чуть ближе, где-то в пяти-шести футах, очень коротко стриженый и с мышцами, выпирающими на груди и руках. Другой, чуть субтильнее и покрытый татуировками, блеснул усмешкой с почерневшими зубами.

Ее снова охватил азарт ― дикий огонь, заполняющий самые темные уголки ее души. Поднимаясь изнутри, он давал ей прилив сил. Он выпрямила пальцы, чтобы успокоиться.

― Добрый вечер, господа. Чем могу вам помочь?

Здоровяк скрестил руки на груди, его взгляд скользнул по ее байку.

― Ты можешь нам помочь? Да, думаю, сможешь. Ты любишь кататься на лыжах… убийца? ― он хихикнул про себя, в то время как другой тут же изобразил характерный жест.

Айден скромно улыбнулась и вздохнула.

― Не очень.

Свет сверкнул на лезвии, когда оно блеснуло в воздухе и проникло в грудь здоровяка быстрее, чем он успел моргнуть. Он взвыл и вцепился в рукоять.

На следующем вдохе его друг взорвался в трансформации и понесся на Айден, как серая пуля.

Она ударила его кулаком по горлу, отбросив волка назад, и тут же на нее напал первый волк, с ножом, все еще торчащим из его груди.

Айден размотала свой кнут. Серебро пронзило воздух, как молния, и поймало его за заднюю лапу, дернув ликана на землю. Она развернула его к себе и ударила зверюгу, ее кулаки потерялись в клубке серого меха.

Она вытащила нож из первого волка, развернулась, чтобы встать, и ударила второго нападавшего в центр туловища, не изменив занятой позиции. На последующем рывке его кишки вывалились из раны, зацепившись за крючок на конце ножа.

Он упал на колени и схватился за свои потроха, наполовину высунувшиеся из живота, пихая их обратно в разрез, будто пытаясь снова заполнить зияющую дыру.

Волк, которого она удерживала на земле, добрался-таки и рванул когтем по ее лицу. Теплая жидкость заструилась по щеке. Кровь. Одним слитным движением она воткнула нож в шею волка, затем провела им по кругу и практически отрубила ему голову.

И снова первый волк бросился к ней, его внутренности все еще пытались сбежать из своего мерзкого хозяина.

Она отпрянула вверх в тот же миг, как огромные когти понеслись в ее сторону. Увернулась. Челюсти щелкнули прямо перед ее лицом. Она ударила волка в живот, выбивая внутренности, свисавшие из его отвратительной раны, и прыгнула поверх зверя, когда он ударился о землю.

Айден приставила «Беретту» к его пасти и нажала на курок, вздрогнув, когда мозг вырвался сквозь макушку. Полетели искры, когда она протащила ножом по бетону, отрезая голову.

Она вскочила с колен, присела на корточки и только потом медленно поднялась и вытерла кровь с лица тыльной стороной руки.

― Это было хорошо, ― сказала она, тяжело дыша. ― Спасибо, ребята.

Кончиками пальцев она мазнула по щеке. Глубокие борозды разорванной плоти уже начали заживать, их края смягчались под ее прикосновением, пока запечатывались вместе.

― Чертовы волки, ― она плюнула на того, что валялся у ее ног. ― Если на моем лице останется шрам, я выслежу тебя в аду и убью снова.

Прежде чем кто-либо смог засечь ее, Айден сложила тела в кучу. Она вытащила из кармана спички, зажгла одну и бросила до того, как волки снова изменились в человеческую форму. К счастью, мех быстро загорелся.

Стен выбежал из двери с оружием в вытянутых руках, когда Айден села на байк.

― Какого хрена?

― Спокойной ночи, Стен, ― отдав ему быстрый салют, Айден опустила щиток на шлеме, шины взвизгнули на выезде со стоянки.

Она помчалась по улицам и ощутила волнение. Эти кварталы были ее домом последние пять лет. Как она могла отказаться от этого, не важно, насколько паршивыми они выглядели, и остаться в поместье в качестве домохозяйки Гэвина?

Это не по ней.

Айден въехала на разбитую стоянку старого монастыря. Здание было по-своему красиво, старинная архитектура давно ушедших времен. Два каменных льва встретили ее на лестнице, ведущей к большой деревянной двери. Она толкнула ее, огибая мусор, лежащий на другой стороне. Потоки лунного света лились сквозь разбитые окна. Монастырь уже давно забросили из-за ветхости и разрухи. Она молилась, чтобы никто не нашел его — единственное место, кроме поместья, где она останавливалась более-менее постоянно. Дом. Если ликаны или Алекси когда-нибудь узнают, ей придется отказаться от него.

Айден прошла через мраморное фойе к винтовой лестнице. Верхний этаж, разбитый и полуразрушенный, с открытыми внутренностями стены, откуда воры украли медную сантехнику, обеспечил ей идеальное местечко, чтобы смотреть на город внизу. Отличный пейзаж и луна в качестве фона.

Она уселась на сгнивший кусок дерева рядом с разбитым окном, который достаточно размяк, чтобы выступать в роли стула. Жир просочился сквозь коричневый пакет для еды, сделав его полупрозрачным, и она заурчала, когда запах гамбургера и лука ударил ее прямо в живот, а во рту скопилась слюна.

Возня на полу привлекла ее внимание.

Серебристым блеснули глаза крадущегося к ней, слишком маленькие, чтобы реагировать на них. Крысы. Она наклонила голову, когда маленький мусорщик вылез из кучи ветхих строительных материалов и оказался на виду. Ее белое тело почти светилось в темноте. Странно. Она никогда раньше не видела белую крысу.

― Откуда ты взялась? ― прошептала она сама себе.

Большинство ее компаньонов в монастыре были коричневыми или серыми.

Она остановилась совсем близко перед ней, поднялась на задние лапы и понюхала воздух. Айден бросила ей кусочек булочки. Крыса быстро сгрызла ее, затем присела поближе. Девушка откусила от бургера и подбросила еще кусочек.

Она пододвигалась все ближе с каждым подношением.

Но тут быстро, как пуля, большая серая крыса выпрыгнула из темноты, заставив белую скрутиться в плотный шар. По визгу стало ясно, что крупная серая крыса укусила и поцарапала свою противницу.

Айден бросила еще еды, и обе отпустили друг дружку, пытаясь найти ее. Айден развернула кнут и щелкнула им по серой крысе. Полоска крови заблестела вдоль всего тела. Она изогнулась и заскрипела зубами. Шипящий звук сопровождал суету ее отступления. После мгновенного колебания белая крыса подошла к еде.

― Нет милосердных видов, ― пробормотала она. ― Все мы жертвы кого-то большего, верно?

Айден делилась оставшейся едой с маленькой подругой, все время обдумывая свою ситуацию. Возможно, Кейн имел некоторое отношение к ее прошлому. Возможно, он знал напавшего на нее ― ликана, безрезультатно охотясь на которого она потратила последние пять лет. Не то, чтобы она знала его в лицо. Ее единственной надеждой было, что это он узнает ее каким-то образом и раскроет себя.

По сути, все эти годы она преследовала призрака. Потому что вероятность того, что тот вспомнит жертву пятилетней давности, казалась маловероятной.

Хотела ли она узнать свое прошлое? Ее пульс ускорился при этой мысли. Кто бы ни хотел знать? Вот только эта мысль привела Айден в ужас. Что, если это знание сделает ее слабой? Лишит ли убийство врага ее цели в жизни?

Гнев и месть ― это все, что она знала, все, ради чего она жила.

Именно так Уэйду удавалось удерживать солдат, преданных делу. Им не разрешалось вершить свою личную вендетту ― правило, которое она нарушила в ту ночь, когда сбежала из комплекса.

Айден втянула губу в рот и с силой прикусила. Ее руки дрожали, когда она вынула нож из кобуры. Когда она оттянула рукав вверх, пища из живота на дюйм поднялась обратно в пищевод, но отторжение быстро сменилось упоением, когда лезвие прорвало кожу.

Она закрыла глаза и застонала.

По ее телу прокатилась волна, заставляя мышцы напрягаться.

Еще один порез гарантировал, что эффект не исчезнет слишком быстро.

Она уперлась ребром пораненной руки в бедро и наблюдала, как струи крови под углом стекали по ее запястью. Рана начала залечиваться, как обычно, отравленная кровь стекала без вреда. Глубина разреза никогда не имела большого значения. Несколько глубоких, легких вдохов и эйфория начала отступать, уступая место ее изломанной реальности.

Розовые шрамы блестели исцеленной плотью. Исцеленной. Настоящее издевательство над ее разумом. Она вытерла запястья о штаны.

― Вот почему я никогда не буду хорошо выглядеть в белом, ― пробормотала она, опуская рукав куртки, ― слишком много шрамов.

Она коснулась своего лица, где волк поранил ее. Кончики пальцев ощутили гладкую кожу. В отличие от лезвий, раны от когтей никогда не оставляли шрамов. Возможно, это как-то связано с ядом-катализатором, который возбуждал защитные силы ее организма ― особенно антитела Лива.

Маленькая белая крыса перелезла через ее скрещенные ноги и села на выступ окна рядом с ней. Ее нос подрагивал, пока она изучала Айден, поджав к телу маленькие розовые лапки.

Девушка улыбнулась и убрала нож. Подтянув колени, она уперлась головой в стену за собой.

― А что бы сделала ты, подружка? ― она покачала головой и усмехнулась. ― Отлично. Докатилась до разговоров с крысами.

Глава 14

Уэйд захлопнул пассажирскую дверь внедорожника и затопал по лестнице перед входом в лагерь. Он набрал номер на клавиатуре и с такой силой распахнул дверь, что та врезалась в кирпичную стену.

Солдаты следовали за ним, держа дистанцию и по-прежнему молча, как и на обратном пути из поместья демонов.

― Дрейвен! ― крикнул Уэйд в коридоре, подойдя ближе к комнате своего помощника. ― Быстро сюда, мальчик, сию секунду! ― ярость Уэйда кипела во всем теле, будто под кожей вспыхнуло множество обжигающих язычков. ― Дрейвен!!

Из тишины раздался кроткий голос.

― Он ушел, сэр, ― Дэниел стоял в коридоре у своей спальни. ― Он взял с собой и других.

― Что? Он дезертировал? Дезертировал!? ― Уэйд ударил по щеке Даниэля тыльной стороной руки так, что тот упал на пол. «Черт возьми, как хорошо».

Юноша медленно встал, сильно нахмурившись.

Другие солдаты Алекси вышли из своих спален.

Под глазом у Уэйда безумно задергался тик. Он похлопал по нему ладонью и потер в маниакальной попытке заставить это прекратиться. Но тик не успокаивался, усугубляя его раздражение.

― Дезертирство ― недопустимо! ― он вышел в центр коридора, прикрывая глаз ладонью. ― Мы выследим их и, когда найдем, вы все увидите, как обходятся с дезертирами. Если кто-нибудь из вас попытается уйти, знайте: это будет ваша последняя попытка ходить, ― он уронил руку и впился взглядом в Даниэля. ― Где Джейкоб?

― Дрейвен забрал и его.

Руки Уэйда взлетели вверх, и он вцепился себе в череп, истерично выкрикнув:

― Нет, нет, нет!

Конечно, он забрал младшего брата Каллы. И Джейкоб пошел с Дрейвеном, потому что доверял ему.

Уэйд ударил кулаком по стене.

Даниэль вздрогнул.

Отлетевшее облачко пыли открыло зияющую дыру. Когда мужчина отнял руку, по его костяшкам потекла кровь, но едва ли он ощущал боль.

― Я спас ваши жизни! Все ваши жизни! ― он указал на них окровавленной рукой. ― Каждый из вас, неблагодарных маленьких ублюдков, был бы мертв, если бы я не подобрал вас! Каждый! ― закричал он, и из спален выглянули головы других Алекси. ― Это я ― тот, кто поднял ваши истекающие кровью, наполовину съеденные тела с земли. Я ― тот, кто зашил вас и вернул к жизни, ― крича, он бил себя рукой в грудь. ― Я ― тот, кто сделал вас сильнее. Дал вам то, с чем можно было бы бороться. Я! ― последний удар по груди едва не пробил ему грудную клетку. ― И это та гребаная благодарность за все это?

Слюна вылетала из его рта, а шея окаменела от напряжения.

― Я мог бы оставить вас. Они выволокли и сожрали бы вас, как стервятники жрут сбитых на дороге. Я убил их ради вас. Моими собственными… голыми… чертовыми руками! ― его руки вздрагивали и тряслись, пока он держал их перед лицом, широко раскрыв глаза и пытаясь сосредоточиться. ― И это та благодарность, которую я получаю? ― неприятный скрип в его голосе эхом отозвался по коридору, словновой дикой кошки, припертой в угол.

***

Пока Уэйд стоял перед Дэниелем, его грудь ходила ходуном от каждого вздоха, губы искривились в полном ненависти рычании. Клыки выступили из-под губы, добавив шепелявости, когда он заговорил, а потеря контроля ярко заблестела в его глазах, когда их цвет сменился на золотое сияние.

Дэниель держался совершенно спокойно, его плечи были развернуты и напряжены, как у хорошего солдата. Взгляд был направлен вперед. Но прежде, чем он смог сделать что-то большее, чтобы оценить ситуацию, его голова врезалась в стену позади него, и воздух до последней унции был выбит из легких.

Руки сжались вокруг его горла. Уэйд. И он стал бороться, его тело само сопротивлялось, оттаскивая руки Уэйда, когда хватка того стала препятствовать даже коротким вдохам.

― Ты собираешься покинуть меня, мальчик? ― выкрикнул Уэйд.

Слезы жгли глаза Дэниеля, но он подавил их и отчаянно замотал головой.

― Тогда добро пожаловать на твою новую должность, сынок. Будешь моей правой рукой, ― Уэйд бросил Дэниеля на пол и присел на корточки. ― Иди за Дженной и приведи ее в мою комнату, ― сказал он низким голосом и пошел к лифтам.

Парень втянул воздух, прикрыв рукой место, где Уэйд схватил его за шею. Он склонился вперед, закашлялся, задыхаясь, его ноги дрожали, когда он заставил себя встать.

Дженна ― самая последняя из рекрутов, которую они нашли лежащей на беговой дорожке университета ― миловидная брюнетка не старше двадцати четырех лет. Ликан, напавший на нее, планировал забрать ее в свое логово. Уэйд убил его, когда он тащил девушку в соседние леса. С тех пор, как она превратилась в Алекси, прошло всего три дня.

Опустив голову, Дэниель не смог заставить себя взглянуть на второго Алекси, пока направлялся к женскому блоку на другой стороне крыла.

***

Уэйд пробил код на охранном щите рядом с входом в свои апартаменты, бурбон был уже так близок к его языку, что он почти мог почувствовать его вкус. У него дрожали руки, и даже зубы постукивали.

― Каждого из этих дезертиров: Айден, Калла ― на всех будет открыта охота, и мы вернем их сюда, ― пробормотал он про себя, ожидая, когда откроется и закроется толстая железная дверь. ― И когда я закончу с ними, они захотят, чтобы я никогда не спасал их жизни от этих проклятых ликанов. Быть съеденным живьем покажется им более милосердным, чем то, что я планирую сделать с ними.

Когда открылась вторая дверь, он поспешил к своим комнатам. Мисс Прайс уже пошла спать. Темнота клубилась вокруг него, когда он шел по коридору к своему офису. Он ворвался в дверь и направился прямо к бару. Стекло зазвенело, когда он наливал спиртное в бокал. Уэйд поднес его к губам, и теплая жидкость обожгла горло и заколола в животе. Он сделал это еще и еще раз, скосил глаза и снова наполнил пустой бокал.

Слова демона каким-то образом резонировали в его мыслях: «И наказываю тех, кто поступил неправильно».

― Это я накажу тех, кто поступил неправильно, ― прошептал он сам себе.

Воспоминания, неуместные в нынешней ситуации, всплыли в его голове, когда тепло бурбона снова разлилось по горлу.

― Отвечай мне, кусок дерьма. Трогал мой пистолет?

Карие, почти черные, глаза приблизились, безумные и пьяные.

Сердце мальчика вздрагивало в груди. Он захлебывался каждым вздохом. Честный ответ означал избиение, быстрое наказание. Ложь означала нечто гораздо худшее. Так или иначе, отец никогда бы не поверил его словам, так зачем врать?

На самом деле отец сам переложил пистолет, но был слишком пьян, чтобы помнить об этом.

В голове мальчика кружило смятение, пока он обдумывал ответ.

От удара крупных костяшек в щеку он упал на пол. Онемение разлилось по половине его лица, пока он боролся с размытым от сдерживаемых слез зрением. Бог знал, его отец не стал бы добродушно смотреть на это. Взамен он сосредоточился на маленьком детском зубе, лежащем в луже крови на грязном деревянном полу.

Выпрямившись, как ожидал его отец, мальчик стоял, глядя вперед.

― Нет, сэр, ― только что приобретенная шепелявость заставила его съежиться.

― Нет? Извини, ты сказал «нет»?

― Да, сэр.

Мужчина ухмыльнулся.

― В угол.

Сердце мальчика упало. Он подошел к такому знакомому углу в задней части сарая. Зимний воздух завывал в щелях, примораживая ему позвоночник. Босой ногой он задел один из двух ржавых гвоздей, торчащих из половиц. Кровь с последнего раза все еще покрывала их.

― На носочки, мальчишка.

Он поднялся так высоко, как только мог, его пятки оказались над гвоздями. Уже знакомый с рутиной, он заложил руки за спину, крепко сцепив пальцы.

Острие гвоздя касалось недавно заживших ран на пятке. Мальчик глубоко вздохнул и напряг мышцы, опасаясь расслабить их, боясь, что упадет на гвоздь и проткнет пятку.

― Я вернусь, чтобы проверить тебя утром, мальчишка. Посмотрим, будешь ли ты готов рассказать мне правду.

Звонок в дверь вырвал Уэйда из оцепенения. Он поставил бокал и прошел через офис к столу, за которым обычно сидела мисс Прайс. Вглядевшись в экран, он улыбнулся и открыл дверь, а затем вернулся в свой кабинет. Уэйд сел за стол и пригладил волосы пальцами.

Красавица с глазами лани шла вслед за Дэниелем, взгляд которого был пустым, словно у заключенного, входящего в камеру смертников.

― Это все, солдат, ― сказал Уэйд, впившись взглядом в Дженну.

Дэниел повернулся, чтобы уйти.

― Хотя… Подожди-ка, мальчик, ― Уэйд переплел пальцы. ― Возможно, я позволю тебе остаться и посмотреть. Научу тебя кое-чему о женщинах.

Дженна нахмурилась. Ее глаза метнулись к Дэниелю, лицо которого стало призрачно-белого цвета.

Он закрыл глаза и поморщился.

― Разве она ― не прекрасная работа, Дэниел?

Ответом стало молчание.

― Отвечай мне, ты, мелкий хрен! ― рявкнул Уэйд.

― Да, сэр.

― «Да. Сэр», ― он откинулся на спинку стула, положив ноги на стол. ― Итак, я допью напиток до дна, и у нас будет небольшая тренировка.

***

Свет проникал через окно. Свет не солнца, а пасмурного грязного неба цвета помоев, резко контрастирующего с почерневшими зданиями. Силуэты, такие красивые ночью, при дневном свете показали свои обгоревшие и беспризорные остовы ― изломанная оболочка того, что когда-то было архитектурными образцами. Над ними нависали тоскливые облака, всегда грозящие пролиться дождем. Черные птицы, наверное, вороны, слетелись в зловещий круг, что, Айден могла предположить, указывало на смерть внизу на улицах.

Она спала, свернувшись калачиком на куске дерева. Белая крыса давно исчезла вместе с тем самым коричневым бумажным пакетом. Лишь его клочки остались разбросанными на полу в грязи.

Она потянулась и зевнула.

Пришло время принять решение.

Она свернула свой кнут и закрепила под плащом, затем стянула волосы назад в конский хвост, используя резинку, которую всегда носила с собой. Ее пальцы нащупали в кармане спички, и она не могла не улыбнуться, вспомнив мрачную сцену, которую оставила на стоянке у «Салли». Вприпрыжку спустившись вниз по ступенькам, она выскользнула из входной двери и направилась туда, где припарковала свой байк. Никто его бы не угнал отсюда. Она была слишком далеко, чтобы кто-то озаботился бы этим, и никто гроша ломанного не дал бы за очередное заброшенное здание в городе. Даже бездомных здесь не было, потому что это слишком далеко от центра города, где им скорее бы повезло с едой.

Двигатель завелся, и Айден помчалась к поместью. Она была одной из немногих, кто знал, где обитали демоны. Айден склонилась к байку, прибавив газу, пока неслась по шоссе, обсаженному деревьями, которое вело в секретное логово. Так рано дорога оставалась темной и пустой.

Когда она подъехала к металлическим воротам, на экране появилось лицо Беннета.

― Привет, красавчик, ― сказала она с улыбкой.

Ворота открылись.

Она бросила Беннету ключ отбайка, войдя в особняк.

― Где Гэвин?

― Мастер Гэвин находится в гимнастическом зале.

В этом весь Беннетт. «Гимнастический зал».

Она отыскала всех четырех братьев скорее в «погром-зале». Логан боксировал мешок, с каждым ударом подбрасывая его в воздух. Зик бежал по беговой дорожке с самым сосредоточенным видом, который когда-либо видела Айден. Кажется, тренировка ― это единственное, к чему он относился серьезно. Гэвин и Каликс тягали штангу. На всех были надеты спортивные штаны или шорты и майки без рукавов с капюшонами ― поразительный контраст с костюмами, которые они обычно носили в течение дня.

― Все в порядке? ― спросил Гэвин, в его голосе было слышно напряжение, когда он поднимал и опускал гриф.

Каликс поднялся со скамейки и вытер лицо полотенцем, накинутым на плечи.

― Не слишком хорошо выглядишь, ― он провел рукой по ее щеке. ― Ты бледновата, детка.

― Гэвин, я могу поговорить с тобой?

― Где ты была прошлой ночью, Айден? ― спросил Логан, прежде чем ударить мешок левой рукой. ― Не похоже, что ты, пока вытанцовывала где-то на улицах, убрала пачку волков.

Каликс покачал головой.

― Не обращай на него внимания. Логан ― результат того, что происходит, когда детей недостаточно обнимают.

― Dufeshj, ― заговорил Логан на родном языке демонов.

Айден слышала это много раз, так что ей не нужно было понимать значение, она знала, что он просто выругался.

― Mweleisztma, ― парировал Каликс, задрав подбородок вверх.

Этого, судя по тому, как Логан впился взглядом в Каликса, она, вероятно, и не захотела бы понять.

Айден повернулась к ним спиной, чтобы прекратить их стеб и оказалась лицом к лицу с Гэвином.

― Вы, парни, убрали стаю?

― Ага, ― хрипло произнес Гэвин, все еще работая со штангой. ― Ползали тут вокруг витрин.

― Гэвин, мы могли бы поговорить один на один?

Его руки дрожали под массивным весом, когда он, не спеша, повесил штангу. Демон схватил полотенце рядом с собой, и она попыталась не пялиться на каплю, стекающую по его бицепсу.

«Возьми себя в руки, Айден». Ее язык вздрогнул от воспоминания, как однажды она слизывала с него пот.

Мышцы его живота заиграли, когда он встал. Он надел футболку D&G, дав ей слегка передохнуть от визуальных эффектов. Скоро ей придется немного спустить пар или рискнуть «подправить» ее контракт, как предлагал Гэвин.

Подняв с пола бутылку воды, он повел ее из спортзала в сторону библиотеки, все еще стирая пот со своей шеи. Даже после тренировки, он хорошо пах: потом с легкой примесью одеколона ― дурман, на все сто предназначенный для соблазнения женщины.

К сожалению, теперь секс с ним означал не то, что раньше, ― обязательства.

Принять его предложение, значит состояться как постоянная пара.

Поскольку он старший в семье, скоро придет его время. Савидон. По словам Гэвина, демоны Гнева теряли аппетит к случайному сексу и, как известно, были очень «чувствительными» во время Савидона. Из того, что Айден смогла понять, это звучало как пятнадцатидневный менструальный цикл для демонов. Так они искали партнера, который стал бы его ташла. Понятно, что это означало «жена». Гэвин когда-то сказал ей, что лучше всего описать ее было так: единственный источник питания демона, несравненный плод Земли, который можно смаковать, лелеять, защищать и любить.

Демонам низшего порядка давалась одна ташла. В отличие от отца Гэвина Рофа, высшего князя, который мог иметь нескольких детей с разными ташла. Он также управлял этими детьми и обеспечивал их. Хоть у каждого ребенка-принца были разные матери, к ним приставляли священную матрону, или гувернантку с колдовскими способностями, которая защищала их. У отца Гэвина, Рофа, было много матрон.

У всех шестерых братьев Гэвина была одна матрона, Цефирину, и именно она отыскала их и собрала всех вместе.

Савидон, как последний отчаянный шанс, существовал для продолжения рода таких упрямых, как Гэвин, который отказывался взять просто любую женщину. В течение этого периода демоны также подвергались внутренним и внешним физическим изменениям. Только демон с полностью развитым органом шексус, предназначенным привлечь его партнера, проходил через Савидон. Этот орган вырабатывал определенные химические вещества, которые вытягивали благосклонность даже из самых бесстрастных демонов подземного мира.

Когда Айден упала в кресло перед столом, Гэвин отложил полотенце и воду и скрестил руки на спинке кресла за столом.

― Выкладывай, убийца, я весь во внимании.

Она уперлась лбом в ладони.

― Я такая тупая. Почему не подумала об этом раньше?

― Подумала, о чем?

― Вчера у меня была Калла, она прикоснулась к ликану, ― Айден смущенно посмотрела на демона. ― Ну, знаешь, чтобы посмотреть, увидит ли она воспоминания тоже.

Гэвин ухмыльнулся.

― Он стал неплохим аттракционом.

― Гэвин, она ничего не увидела. Ничего, ― брови Айден сошлись вместе, подчеркивая страх, который пробирал ее внутренности ― впервые для нее.

Все еще склонившись, он переместил свой вес и поднял колено, уперев подошву своих «найков» в переднюю часть стола.

― Понимаешь, они не могут просто вытащить воспоминание из головы, как какой-то музыкальный автомат. Какие бы воспоминания он ни заполучил, их нужно мешать со своими, будто он их сам прожил. Все, что может их вызвать, ― это спусковой крючок или напоминание, ― Гэвин подмигнул. ― Прикосновение ― это сильное ощущение.

― Я кое-что увидела, ― она сглотнула комок. ― Ребенок. И муж. Я была там, и все было так реально. Настолько реально и знакомо, что я не усомнилась ни в одном из них, ― смутное чувство утраты, такое же, как она чувствовала, когда ликан коснулся ее, омыло ее. ― Мне все было понятно.

― Так о чем ты говоришь? Думаешь, это были твои воспоминания?

― Я не знаю, что думать, ― она покачала головой. ― Все, что знаю, я их видела, а Калла нет.

― Значит ликан, который укусил твоего халфлинга наверху…

― Тот самый ликан, который напал на меня.

Гэвин опустил ногу и наклонился вперед, положив руки на бедра.

― Ты понимаешь, что шансы этого примерно такие же дохлые, как собрать роял-флеш (прим. комбинация в покере). Ты не знаешь, какой волк убил тебя. И их тысячи только в этом городе. И каждый день они убивают друг друга.

― Это безумие, я знаю.

Он склонил голову.

― Итак, что ты собираешься делать?

― Получить кое-какие ответы, ― она подняла свое колено точно так же, как до этого Гэвин, и положила на него подбородок. ― Любой ценой.

― Эти воспоминания. Какие они были?

Она отвела взгляд, переключив внимание на все остальное в комнате, кроме его внимательных глаз.

― Ничего важного. Просто картинки, которые для меня не имеют никакого смысла.

Мышцы ее шеи напряглись, когда он схватил ее за подбородок и осторожно повернул лицом к себе.

― Я ― демон. Я знаю, когда ты врешь.

Она расслабилась, ее лицо все еще было направлено ​​вверх.

― Я лежала в постели. Как семья. Мой муж держал меня и ребенка.

В его глазах мелькнула искра любопытства.

― И тебе понравился этот образ?

«Пожалуйста, не надо».

Она точно знала, о чем он думает.

― Я ничего не сказала о том, что наслаждалась этим. Я просто сказала, что это ощущалось знакомым.

Искорка в его глазах погасла. Он убрал руку от ее лица и снова положил ладони на столешницу.

― Так что случилось с Уэйдом? ― спросила она, меняя тему.

Гэвин изобразил кривую, но грустную улыбку.

― Ничего особенного, ― он скрестил руки перед грудью, словно напрашивался на вызов.

Айден закатила глаза.

― Давай же. По крайней мере, сообщи мне, не придется ли мне первой убить его.

― Он оставит тебя в покое… пока. Но у него на тебя буквально стоит. Он просил меня разорвать наш контракт. Хотел тебя выкупить.

Она нахмурилась.

― Что ты ему сказал?

Юмор, который на мгновение заискрился, исчез из его глаз.

― Я больше не предлагаю изменения в мои контракты. С этого момента и впредь они неизменны.

По какой-то странной причине, Айден не могла бы ее точно определить, бескомпромиссность в его словах почти уязвила ее. Без сомнения, пара Гэвина была бы щедро обеспечена. Все, что она могла захотеть, было бы ее; она была бы под защитой не только Гэвина, но и его братьев; ее дети были бы окружены заботой; и, самое главное, у нее был бы самый изысканный секс, который она когда-либо знала. «Почему я не хочу этого?» Она мысленно вернулась к ночи, которую провела, свернувшись на гнилой деревяшке в забытом монастыре посреди ничего. Возможно, она могла бы лежала рядом с ним на роскошном атласе.

Тем не менее, спать одной в руинах казалось более подходящим. Там было комфортно.

Ее разум стремился избавиться от растущей тоски.

― А что насчет Каллы?

― О ней он тоже спрашивал. Пока она не подписала контракт со мной. Хотя он думает, что контракт есть.

― Он очень хорошо промыл ей мозги. С Уэйдом еще не конец, ― даже она оставалась привязанной к его извращенной одержимости властью.

― Мужик ― гребаный псих. Я думал, что Логан дотянется до его горла и выдернет голыми руками.

Она не сдержала хихиканья.

― Я должна была предостеречь тебя, ― вздохнула Айден. ― Я удивлена, что вы позволили ему жить. Ты не беспокоишься, что он знает, как найти поместье?

― Каликс изменил их воспоминания. Они будут помнить все, кроме того, как, черт возьми, они здесь оказались. А один из гулей заклинил их систему GPS, до кучи.

― Каликс может колдовать? Типа, накладывать заклинания? ― она усмехнулась. ― Может, есть шанс, что он может заставить Уэйда забыть о моем существовании?

― К сожалению, его магия работает только в краткосрочной памяти. Он наполовину инкуб. Как правило, это нужно, чтобы они пробрались в спальню и вышли из нее ночью, не попав в ловушку.

Она кивнула.

― В любом случае, я благодарна тебе.

― За что?

― За то, что ты такой. За то, что заботился обо мне. За все.

Гэвин вздохнул.

― Ты не упрощаешь задачу.

Она посмотрела на свои руки, беспокойно двигающиеся на коленях.

― Я знаю. Но если мои подозрения верны, возможно, я скоро перестану вам надоедать.

― Ты поверишь, если я скажу, что эта мысль меня огорчает?

― А ты можешь мне поверить, что всю ночь я пыталась решить, что делать? Куда я пойду после того, как напавший на меня будет идентифицирован? ― она заправила за ухо упавшую прядь волос и наклонилась вперед, уперев локти в колени. ― Но мне здесь не место, Гэвин. Ты можешь дать очень многое, но я всегда буду смотреть на луну, ― она встретилась с ним взглядом. ― Ты… неуловимая добыча. А не хочу всегда бояться, что больше никогда не стану охотиться.

Его тело сдвинулось, и он схватился за край стола.

― Я бы дал тебе свободу. Ты могла бы приходить и уходить, когда тебе заблагорассудится, ― он сделал паузу и наклонил голову. ― При условии, что ты сообщишь мне заранее, ― он отвел взгляд и снова посмотрел на нее. ― Чтобы я мог защитить тебя, конечно.

― Ты дашь мне слишком много причин держаться подальше от улиц. Но, знаешь, я не смогу.

Он сжал губы и прочистил горло.

Айден резко встала с кресла, скрестив руки и плотно прижав их к себе, будто боролась с сильным соблазном обнять его.

― Я собираюсь допросить халфлинга. И действительно надеюсь, что он будет сотрудничать. Я не в настроении отрезать головы прямо сейчас, ― ее слова повисли маленькими льдинками в атмосфере, которая стала окутывать ее удушливой хваткой.

Гэвин улыбнулся.

― Что ж, если это произойдет, уверен, что Логан будет более чем счастлив, позаботиться об этом для тебя.

― Уверена в этом, ― сказала Айден, пытаясь игнорировать досадный дискомфорт, все еще держащийся в воздухе. Она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь, глубоко вздохнув, когда та, наконец, закрылась.

Отказ от предложения Гэвина могло быть самой тупой ошибкой, которую она когда-либо совершала в своей жизни. Ее слова были правдой: он был истинным совершенством в ее глазах.

Таким недосягаемым.

И было еще кое-что более сильное, что отталкивало ее: еще одна подсказка, ведущая ее ближе к ликану, который украл у нее все.

Если бы только ключ был не у халфлинга. Проклятье. Вероятно, ей придется извиниться за то, что ударила его.

Но что, если он откажется говорить?

Она на мгновение задумалась и через секунду улыбнулась про себя, решив, что всегда может угрожать вырвать ему ногу.

Глава 15

Кейн потер челюсть. От удара Айден она была выбита, но уже давно исцелилась, как и его разбитая губа. Одна рука все еще свисала, прикованная к спинке кровати.

«Сколько еще дней продлится это дерьмо?»

Он замер, когда дверь медленно открылась.

Айден вошла внутрь, выражение ее глаз было трудно прочитать. Сердитая? Извиняющаяся?

Нет, точно не сожалеющая. Женщина вошла с единственной эмоцией: злая до чертиков.

Засунув руки в карманы, она подошла к кровати.

― Ты, должно быть, почувствовала, что я уже выздоровел. Вернулась, чтобы снова разбить мою губу?

Она набрала воздуха в грудь, поджала губы, и Кейн приготовился к выволочке. Вместо этого она удивила его, упав на шезлонг:

― У тебя и синяки все с лица сошли. На случай, если тебе любопытно.

― Не слишком. Уверен, что их у меня будет гораздо больше. Зачем стараться выглядеть красиво?

Айден пробежалась языком по зубам.

― Мало того, что ты тот, кто есть, так еще и умник для полного счастья?

Он наклонил голову.

― Тебе не понравилось, что я сказал?

― Мне нужна информация, и ты расскажешь ее мне, понравится это тебе или нет.

Кейн неуклюже сунул свободную руку за пазуху и нахмурился.

― Нет.

― Извини? ― вежливая улыбка на ее лице не вышла за пределы губ. ― Если ты не заметил, ликан, у тебя не так много вариантов.

― Если ты не заметила, то я воняю, как дерьмо. Я не мылся со вчерашнего утра и не вставал с этой проклятой кровати, чтобы размять ноги, а это значит, что этой ночью мне будет очень больно. Не то, чтобы ты заморачивалась, но мне было бы приятно принять душ. А еще встать и прогуляться.

Она скрестила руки на груди.

― Ни за что.

― Тогда делай то, что должна. Я, бл*, ничего тебе не скажу.

Она хмуро взглянула на него.

― Ты только что сказал «бл*»?

― Да, сказал. Бл*, бл*, бл*дь, бл*.

Она прищурилась.

― Какая муха тебя укусила?

― Душ.

― Я просто могу попросить Логана прийти сюда и получить ответы для меня. Он довольно эффективен.

― Леди, у меня на горизонте еще одна дерьмовая ночь и смерть через несколько дней. Делай все, что хочешь. Угрозы сейчас мало что значат для меня, ― Кейна прошиб холодный пот изнутри. Однако он должен был установить с этой женщиной некие границы.

Айден замолчала на мгновение, казалось, сканируя его.

― Хорошо. Я позволю тебе принять душ.

― И прогуляться.

― Зачем мне это? ― она мотнула подбородком в сторону. ― Чтобы ты мог сбежать и предупредить всех своих волчьих друзей? Я так не думаю.

― Я же сказал, что не намереваюсь стать одним из них.

― И я должна тебе поверить? ― ее слова были сдобрены насмешкой.

― Да.

Что-то похожее на рычание загрохотало в ее груди.

― Отлично. Впрочем, ты не выйдешь за пределы дома. И помоги тебе Господь, если столкнешься с Логаном.

― По рукам. Сначала приму душ, а потом мы поговорим.

Она потянулась за ключом в кармане, наклонилась вперед и разблокировала его запястье, следя все время за его свободной рукой.

Он потер запястье и встал с кровати. Брифы Каликса по-прежнему сдавливали его нижнюю половину. Он ощущал силу в своих ногах, на самом деле, столько силы, что чувствовал зуд от желания побежать. Повернувшись спиной к Айден, он поднял колено и начал упражнение на растяжку. Сила и мощь в его мышцах были невероятными. Он повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть Айден, пристально глядящую на него, приоткрыв рот.

И будто его пауза вырвала ее из задумчивости, она моргнула и прочистила горло.

― Я достану тебе еще пару трусов.

― Есть шанс, что парень носит боксеры? ― он оттянул пояс. ― Эти жмут.

***

Айден вышла из комнаты, направляясь к Каликсу, поглощенная видением крепких ног Кейна. «Какого черта, Айден? Будто ты никогда раньше не видела мужских мышц».

Да, она видела, но никогда не встречала настолько изменившегося мужчину. Две ночи назад халфлинг лежал, маленький и слабый, на руках Зика. Тот, кого она только что увидела, вероятно, смог бы соперничать с демоном. Даже если Зик все еще мог разорвать халфлинга пополам, тот, по крайней мере, выглядел бы достойным противником.

«Святой ад. Что со мной не так? Ликаны ― сеющие смерть ублюдки. Сеющие смерть ублюдки, Айден».

Она постучала в дверь Каликса. Тишина. Осторожно повернув ручку, она тихонько приоткрыла дверь, на случай, если он заснул. Первая вещь, которую она узнала, живя с демонами, ― это насколько абсолютно непредсказуемыми они могли быть. Женщина, подкрадывающаяся к спящему мужчине, могла огрести проблем, особенно если тот наполовину инкуб, а наполовину демон гнева.

Он лежал на кровати, скрестив руки за головой, глядя в темный потолок.

Она подошла, тихо и осторожно.

― Каликс?

Он взглянул на нее, а затем снова перевел взгляд на потолок.

― Привет, ― произнес он с печалью в голосе.

― Что случилось?

Он прикрыл глаза, запустил кончики пальцев в свои черные волосы, а ладони упер в лоб.

― Эйва. Вчера вечером я пошел повидаться с ее братом.

Айден никогда не видела его в таком раздрае.

― Один?

― Нет. Логан ходил со мной.

― Я думала, что вы, ребята, вчера вечером разбирались со стаей волков.

― Это было после, ― он начал потирать голову руками вверх и вниз. ― Логан, видимо, не выполнил свою квоту надирания задниц на ночь.

― Так вы отмутузили Райке, я правильно поняла? ― Айден села рядом с ним на кровати.

Его руки замерли, и он опустил на нее апатичный взгляд.

― Это преуменьшение. Логан ― это гребанное чудовище, когда злится.

― А Эйве не сильно понравилось, что ты выбил дерьмо из ее брата.

― Она сказала, что не хочет иметь со мной ничего общего. Это ложь. Райке ведет себя с ней как сука. Я знаю, что он наказывает ее, ― он сжал руки на лбу в кулаки. ― И теперь из-за меня у Логана на заднице висит охотник за головами.