Отказная жена Феникса или Карьера дерзкой попаданки

Глава 10

Увидев Ксандриэля и Габби на пороге кухни, я не выдержала и рассмеялась. Эльф ответил скорбным взглядом, но я ничего не могла с собой поделать.

Выдающийся ученый смотрелся невероятно потешно в своей мокрой потрепанной накидке. Одеяние выглядело видавшим виды еще до похода на рыбалку, но сейчас превратилась в форменные лохмотья… золоченые лохмотья.

Габби же улыбался во весь рот. Я заподозрила, что оборотню осеннее купание было как с лиса вода, и просто отправила мелкого надеть сухое. А вот с эльфом нужно было что-то делать.

— Есть во что переодеться? — поинтересовалась я, когда ученый снял верхнюю накидку и накрылся пледом с кухонного диванчика. Под накидкой эльф носил нечто многослойное, с золотым воротничком, некогда, должно быть, элегантное – легкое и струящееся

Ксандриэль недоуменно оглядел свою хламиду, словно видел ее впервые, и покраснел:

— Увы, — вздохнул он. — В момент крушения я был одет в церемониальный ротон, чтобы поприветствовать хозяев острова по принятому протоколу. Больше у меня ничего не осталось.

— До того как мы упали в воду, — наябедничал вернувшийся Габби, — эта штука выглядела еще хуже, поверь.

— Верю, — хмыкнула я. — По росту вам подойдет только одежда Динфэя, да и та будет коротковата.

— На чердаке стоят какие-то сундуки, — Габби вскарабкался на стул и потянулся к блюду с нарезанным окороком.

— И ты уже сунул в них нос?

— Ага. Там какие-то тряпки, красивые, блестящие. Рубахи и штаны.

— Эй! А руки вымыть!

— Зачем? — закапризничал мальчишка. — Я только что из моря вылез.

— Но потом шел по лесу, наверняка ковырялся в носу и земле и трогал дверные ручки. Не хватало еще расстройства желудка. Я же рассказывала тебе о маленьких микроорганизмах, которые опасно тащить в рот.

Алисси, занявшая место на втором стуле, поближе к окороку, коротко тявкнула: ковырялся, трогал.

— У-у-у… ябеда, — Габби погрозил лисе кулаком, чем особо ее не смутил.

— Удивительно! — тут же оживился Ксандриэль и даже перестал дорожать в мокрой под пледом одежде. — Несколько моих коллег практически одновременно предположили, что на всех окружающих нас поверхностях обитают крошечные существа, способные распространять болезни. Одному даже удалось разглядеть их через магическое увеличительное стекло.

Габби внимательно изучил руки и понюхал ладошки. Затем сполз со стула и пошел к раковине.

— Еще как обитают, поверьте, — проворчала я, следя, чтобы мальчик воспользовался мылом. — Некоторые из них смертельны.

Мыльные травяные бруски перевертыш не любил, они пахли полынью и шалфеем, и Габби тут же начинал чихать.

— Я заметил у вас зачатки знаний по естественным наукам, лэнья Люминор, — продолжал допытываться эльф. — Вы тоже изучали окружающий мир?

— Шесть лет в ветеринарной академии, — машинально проговорилась я. — То есть… прошла университет жизни, так сказать, в основном по книгам.

— Как интересно! — всплеснул руками Ксандриэль. — Значит, у меня теперь есть коллега для научных дискуссий.

— Это да… хотя смотря о чем дискутировать. Но вы вообще к нам... удачно попали.

Тем временем Габби отрезал себе хлеба, сыра и попытался тихонько смыться, зажав часть провизии в зубах, а часть – в чистых до скрипа ладошках. Я поймала малыша у дверей, соорудила ему угрожающей величины бутерброд с зеленью, сунула кусок мяса лисе, для профилактики погрозила обоим пальцем и отпустила гулять. Пока с Габриэлем была Алисси, волноваться не стоило. Главное, чтобы мальчишка не забредал глубоко в лес.

— Так что с помостом для рыбалки? — вкрадчиво поинтересовалась я.

— Э-э-э... он был, — кратко сформулировал проблему эльф, — до того как мы на него поднялись.

— Понятно. Может, поручим столярные работы Динфэю?

Ксандриэль горестно вздохнул:

— Я хотел помочь. Думал, что справлюсь.

— Вы и так нам помогаете, — со всей искренностью заверила я ученого. — Дерси на свои лампы нарадоваться не может. Высадила все семена, получилась целая овощная плантация. Все припасы, благодаря вам, – в стазисе, их хватит на несколько месяцев. И у меня к вам еще очень много вопросов и поручений, господин О’Дулли.

— Вы знаете мое полное имя? — изумился ученый. — Но как? Все мои труды написаны под псевдонимом!

— К сожалению, я их не читала. Зато знакома с господином Николелем О’Дулли, вашим племянником. Вас ищут, друг мой. Родственники за вас сильно переживают.

Лицо у Ксандриэля тут же сделалось кислым. Судя по всему, он бы с радостью не видел свою родню еще пару лет. Однако я посчитала, что лучше отпущу гостя на все четыре стороны, чем не позволю ему закрыть гештальт.

— Могу я воспользоваться вашей письмовницей? — смирившись с неизбежным, вздохнул эльф. — Моя разбилась при кораблекрушении.

— Конечно, но сначала давайте поднимемся на чердак и посмотрим, что хранится в сундуках. Вас срочно нужно переодеть в сухое.

Однако выяснилось, что сундуки закрыты. На каждом висел замок. Некоторые замки, с царапинами, носили явные признаки попытки взлома.

— Кажется, Нэнси обнаружила их первой, — констатировала я. — Надеюсь, ключи она так и не подобрала.

— А как же их открыл Габби? — удивился Ксандриэль.

— О, он полон сюрпризов. Кстати, — я извлекла из кармана фартука тряпицу с лисьим вибрисом.

Все забывала спрятать ценный усик в шкатулку. Надеюсь, звать Габби не придется и «сим-сим» откроется.

В качестве эксперимента я выбрала самый большой сундук. Замок на нем послушно щелкнул, когда я вложила ус оборотня в скважину. Внутри не было ни пыли, ни запаха затхлости. Стазис, определила я.

— Это… странная рубашка и … странные штаны, — сказала я, достав с самого верха несколько вещей из необыкновенной, какой-то текучей ткани. — Перчатки… фартук… и… не знаю, что это…

— Косынка, — ученый осторожно принял из моих рук кусок полотна. — Ей покрывали голову. Это паучий шелк, обработанный и заговоренный. В такой одежде не страшны яды, брызги кислот и прочие опасности в лаборатории.

— И укусы нечисти и нежити?

— И они.

— Тогда понятно, откуда здесь это. Странно, что мы не нашли самих лабораторий, только вольеры для обычных животных. Ценный, должно быть, набор.

— Очень, — эльф с благоговением сложил косынку вчетверо. — Вещи из паучьего шелка служат долго и практически не снашиваются.

— Их можно продать?

— За довольно высокую цену.

— Это замечательно. Но думаю, нам стоит порыться еще, чтобы найти нормальные вещи. Если судить по… некоторым изнынешнихЛюминоров, росту прежние владельцы острова были немаленького.

В сундуках нашлась и обычная одежда. Ксандриэль отобрал пару рубах, штанов, жилетов, башмаков и даже (по моей подсказке) теплую шубу. Если эльф и не понял намек, он хотя бы не спешил с негодованием отказываться от меховой одежды, даря нам надежду, что зиму проведет на острове.

Шуб, кстати, было несколько. Знали бы об этом я и Дерси, не тащили бы с собой теплые манто.

Топорно сшитые и без излишеств вроде воротников и пуговиц (запахнулся, подпоясался – и вперед), шубы тем не менее вполне годились для суровой погоды. Я начала подозревать, что зимы здесь еще суровее, чем обещали книги по географии. Впрочем, те книги были старыми, климат за сто лет наверняка изменился, если уж полуостров стал островом.

Я присмотрела шубенку для Габби, не такую объемную, но все же нуждавшуюся в перешивании. Придется вспомнить навыки рукоделия.

— А порошок, который определяет оборотней, Нэнси дали вы? — поинтересовалась я у эльфа, пока тот принаряжался за старой ширмой.

— Я, — покаялся ученый. — Тэнья Гроуз сообщила, что в поместье прибыли гости и один из них странно себя ведет… кровожадно, так она выразилась. Я и не подозревал, что порошок предназначался для ребенка. Мальчик не пострадал?

— Скорее испугался.

— Мне очень жаль.

— А землетрясение? А появившийся невесть откуда буфет? Тоже вы?

— Буфет… помню, скрывал заклятием невидимости, Нэнси попросила, сказала, что гости – обжоры, — донеслось из-за ширмы. — Эта рубашка, лэнья Люминор, она мне… коротковата. Так, кажется, была другая. Вы не могли бы…?

— Конечно, — я покопалась в сундуке и закинула рубаху на ширму.

— А землетрясение… я тоже его почувствовал, — продолжил ученый. — Сначала нарастание магической активности, затем мощный выплеск. Я подумал, кто-то из гостей магичит. Сильный маг. И эмоции… он был чем-то недоволен.

— Но кроме нас, включая Нэнси, в доме никого не было!

Эльф вышел из-за ширмы, застегивая пуговички на манжетах. А он ничего, несмотря на возраст – отметился я без всякой задней мысли. Кожа гладкая, бледноватая только. Но откуда взяться загару в подвале? Ничего, подрумяним, пока солнце еще высоко. Худощав. Подкормим. Но вывод однозначный: дядя даст сто очков вперед молодому О’Дулли.

— Я смогу определить источник, только если выплеск повторится, — объяснил ученый, приводя себя в порядок. — Тогда мне станет понятно, кто из вас потревожил дом.

— Дом? — уточнила я.

— Произошел сильный выброс, а дом задрожал, ради сохранения своей магической структуры. В основе особняка заложены принципы строительства, которые соблюдались лет триста назад и состояли в том, что любой избыток магии должен быть выкинут наружу. Пожалуй, я спущусь в подвал и подниму свои старые записи. Несколько месяцев назад я как раз проводил изыскания по этой теме.

— Очень любезно с вашей стороны, — сказала я. — Немного некомфортно находиться в здании, которое в любой момент может встряхнуться, как мокрый пес.

Ксандриэль направился в подвал. Я налепила бутербродов с окороком, сложила их в корзинку и засобиралась в дорогу. Дерси и Динфэй наверняка проголодались. Горячий ужин будет вечером, а пока обойдемся перекусом. Возле старых теплиц есть беседка, прямо в ней на поржавевшей печке можно подогреть воду в медном чайнике и приготовить чай.

Эльф не просто нашел магические «розетки», к которым можно было подключить оранжерейные лампы – он откопал их из-под перегноя там, где они и должны были находиться, возле парников. На выходах природной магии бурно росли разнообразные сорняки, но каждый новый слой опавшей листвы все больше закрывал точки Силы, все-таки теплицы здесь держали много лет назад. Сами мы никогда бы не нашли нужные места.

Теперь лампы светились без перебоя, днем и ночью. Мы с Дерси посадили все имевшиеся у нас семена. Оставалось лишь восстановить выпавшие стекла и решить вопрос с отоплением парников, но Ксандриэль обещал разобраться и с этим.

… Мой путь шел через овраг, на дне которого звонка журчал ручей, и вдоль зарослей можжевельника.

Со временем – размышляла я по пути – необходимо или перебросить мост через овраг, или поискать магические источники поближе к дому. Но легче будет построить мост.

Раньше здесь явно имелась протоптанная тропа, вернее даже колея. Видно было, как ее остатки обрываются у края балки. Возможно, грузы перевозились на крепких пони или осликах. Такой способ транспортировки широко использовался на фермах, как я успела увидеть по дороге на остров.

Странное создание, конечно же, заметило меня гораздо раньше, чем я его. Это было существо, напоминающее крупного хорька. Зверек сидел на пне, приподняв передние лапки. Мой голос его заинтересовал – создание наклонило голову вбок.

Не хорек – поняла я, почувствовав холодок по спине. И не крыса, хотя умненькие глазки зверька и удлиненный нос, постоянно находящийся в движении, напоминали обитателей городских помоек.

— Ты нечисть, — упавшим голосом заключила я. — Надеюсь, ты тут один. То есть... приятно познакомиться, конечно, но мне очень бы хотелось, чтобы ты не оказался нечистью... стайной.

Потому как острые когти и зубки твари наводили на грустные мысли, и даже нежно-розовый живот нечисти не делал ее милым пушистиком.

Поелозив по пню серо-розовым чешуйчатым хвостом и дав себя рассмотреть, тварь подумала, зевнула и исчезла в траве.

Я осторожно выдохнула и пошевелилась.

— Нечисть, — подтвердил за спиной голос Ксандриэля. — Как же приятно видеть ее живой, а не помятым трупиком. Решил пойти с вами. Исследования подождут, припасы важнее.

— Оно так на меня смотрело, — с содроганием поделилась я. — Как будто оценивало мою…

— … питательность, — кивнул эльф. — Не бойтесь, вы для него слишком большая добыча. Чешуйчатые крысты охотятся поодиночке на мышей, птиц и насекомых.

— Это радует.

— Но лучше больше не ходите одна по лесу. Приближается зима. Некоторые виды магических тварей стараются подпитаться, прежде чем впасть в спячку. И им нужна не только мелкая дичь, но и энергия.

Гидеон Фалькон

— Дорогой племянник, Нам нужно поговорить.

Тон тетушки был настолько требовательным, что Гидеон решил не возражать. Он ждал этого разговора. Эллис неохотно поднялась и переместилась поближе к его ногам. Лиса скучала, всех ее детенышей раздали. Пройдет немало времени, прежде чем она смирится.

— Ты не мог бы... отослать своего лиса? — попросила тетя, подойдя к камину. — От него... пахнет.

— Это самка, — в который раз заметил Гидеон. — Тетушка, вы же знаете, что лисы – избранные фамильяры Люминоров.

— Как и соколы, — недовольно возразила Риона. — Почему бы тебе не завести сокола?

— Две птицы в одном доме – перебор, — пошутил Феникс, с тревогой поглядывая на лису. Но Эллис сама поднялась и ушла в угол. — Так о чем вы хотели поговорить, тетя?

— О твоем будущем, — Риона устроилась в кресле, глядя на огонь. — Холодает, — пожаловалась она. — В замке это ощущается сильнее, чем в Долине. Наши предки забрались слишком высоко на скалу. Гидди, ты никогда не планировал перебраться в столицу? Там настоящая жизнь, а здесь...

— Нет, покорнейше благодарю, — покачал головой феникс. — Мне вполне хватило двух сезонов в Эветии. Так теплее?

Фалькон провел рукой над тлеющими поленьями, и они запылали ярко и жарко, несмотря на то, что почти прогорели.

— Лучше, — кивнула тетя. — Гидди, я хотела поговорить как раз об этом... раз ты вспомнил. Я знаю, какими болезненными были твои отношения с Эвери. Но все позади. Любые раны на сердце рано или поздно заживают. И чтобы ускорить выздоровление, я советую тебе найти новую любовь.

— Вивиен слишком молода для меня, — Гидеон любил прямоту и ненавидел словесные реверансы. — Но это не самое главное препятствие. Я воспринимаю кузину как сестру и не думаю, что когда-либо смогу увидеть в ней супругу. Тетушка, прошу вас, оставьте всякие попытки свести нас. У вас ничего не выйдет, вы только потратите время и разочаруете дочь. Через несколько недель начинается сезон помолвок. Не тратьте силы. Вивиен мила и красива. Вы легко найдете для нее подходящего жениха, молодого и достойного.

— Ты сухарь! — с досадой воскликнула Риона. — Вивиен способна сделать тебя счастливым!

— Немного образования и ума, — согласился Гидеон, — и я бы нашел ее общество прелестным.

— Грубиян! Да, Эвери была умнее, но это помогло вашему счастью? Может быть, моей дочери не хватает образованности и смышлености, но это ли нужно для девушки? Вивиен, по крайней мере, не станет транжирить твое состояние, а приумножит его...

—... под вашим мудрым руководством, — закончил фразу Фалькон.

Тетушка вцепилась в подлокотники кресла, глаза ее горели яростным огнем. Прежде они никогда так не ссорились. Стычка грозила перейти в настоящую вражду. Но Гидеон устал. Впрочем, он и прежде не отличался терпимостью к человеческой глупости и жадности.

— Обещайте, что больше не станете навязывать мне этот брак, — попросил Фалькон.

— Что? Навязывать? Так ты называешь мою заботу?! Так поблагодарил меня за мою доброту?! Интересно, что скажет на это Гнездо!

— Не нужно угроз, — Фалькон поморщился. — Давайте останемся друзьями. Это касается и вас, и Вивиен. Я давно не маленький мальчик, у меня есть голос в Совете рода. Даже если вы будете давить на Гнездо, я легко опротестую ваше требование.

Несколько секунд тетя сверлила его взглядом. Но в ее возмущенном взоре Гидеон видел работу холодной мысли. Наконец, Риона осела в кресле, прикрыв глаза дрожащей рукой. Началась вторая стадия уговоров, слезливая, но и к этому Гидеон уже привык.

— Мой мальчик, — глухо проговорила Риона. — Мне очень грустно это говорить... Ты пожалеешь, но будет поздно. Ты слишком податлив... и слаб… вот здесь, — тетя прикоснулась к левой стороне груди. — Сделав неправильный выбор однажды, ты пострадаешь еще больше.

— Обязательно приму это к сведению, — пообещал феникс. — А сейчас, простите, с вашего позволения вернусь к отчетам. Я улетаю через два дня и буду занят на службе в течение месяца. Весь замок к вашим услугам.

— Нет уж, — тетя устало вздохнула. — Мы здесь не останемся. Вивиен будет очень расстроена. Мне придется все время находиться рядом, чтобы она ненароком не...

Риона всхлипнула. А вот это зря. Эмоциональный шантаж Гидеон ненавидел еще больше.

Он встал и молча вышел из гостиной. В кабинете распахнул высокое окно и шагнул на балкон.

В воздухе пахло осенью. Остро захотелось обернуться в птицу и воспарить в небо. Час полета до портала, перейти его в ипостаси человека, затем снова обернуться и лететь два-три часа. Гидеон давно не был на острове Фаир. И можно было бы оправдать свой прилет заботой о поместье.

Но скоро Фаир-Глан навестят из Гнезда, глупо тратить время и силы на личную инспекцию. И Эвери – феникс усмехнулся – наверняка не упустит шанс и воспользуется визитом бывшего мужа, начав новую игру в соблазнение.

Если она не попробовала снова после неудачной попытки и достойно попрощалась с домом, в котором прожила четыре года, это не значит, что она изменилась. Люди меняются только под влиянием неожиданных обстоятельств, таких как смерть близких или иное страшное потрясение. Нет, Гидеону не по пути с Эвери. И хорошо, что он от нее отказался.