Отголоски прошлого. Круговорот. Часть 1

Глава 29

Яна прождала Марка до самого закрытия магазина, но он так и не появился. На звонки и сообщения не отвечал, но выйдя на улицу, она увидела, что в его окнах горит свет, и решила, что может зайти к нему без предупреждения.

Он открыл дверь и, ни слова, не говоря жестом, пригласил ее войти. В гостиной он сел на диван и вернулся к изучению содержимого коробок, расставленных на кофейном столике. Яна села рядом и, чтобы развеять неловкое молчание, решила рассказать про ритуал, который сегодня провела Маргарита.

– В общем, если оставить медальон в комнате, он на некоторое время отвлечет Симону, и у нас появится шанс за это время найти ее убийцу! Но Маргарита сказала, что времени совсем немного, так что нам лучше поторопиться.

– Нам? – резко переспросил Марк.

– Ну да, – непонимающе уставилась на него Яна. – Ты же должен был сегодня поговорить с Еленой Львовной, помнишь?

Марк ничего не ответил и все так же, не глядя на нее высыпал, из ближайшей к нему коробки фотоснимки, которые разлетелись по всему столу. Один из них соскользнул с гладкой поверхности и приземлился у ног девушки. Яна наклонилась и взяла старую черно-белую карточку. Прямо со старого снимка на нее смотрел так хорошо знакомый ей мужчина.

– Марк! Это он! Мужчина из сна! Это он душил Симону! Он боролся с ней, царапая ее руки!

Марк повернулся к ней, выхватил из рук фотографию и ядовито спросил:

– И что ты хочешь этим сказать? Что мой дед убил Симону? Потому что на снимке изображен именно он!

Яна не могла понять, что удивило ее больше: злоба, с которой Марк задал вопрос или то, что мужчиной из сна оказался его дед. Она привыкла видеть Льва Яковлевича Яновского седовласым мужчиной с аккуратной бородкой и очках в проволочной оправе – таким он был изображен на сайте своего университета и такое фото чаще всего иллюстрировало его научные публикации. И ей бы никогда в голову не пришло соотнести разъяренного темноволосого мужчину из сна с уважаемым профессором. Она как можно спокойнее сказала:

– Марк, я ничего такого не хочу сказать. Мы ведь ничего не можем знать наверняка…

– Да что ты? А вот твоя полусумасшедшая соседка утверждает, что мой дед убил Симону! Как тебе такие новости?

– Нет, Марк, я не верю в это…

– А вот пойди и спроси у своего призрака! Пускай она сама тебе все расскажет! А я сыт по горло всей этой чертовщиной и вашими попытками опорочить память моего деда.

– Марк, я же ничего такого не говорила… – попробовала оправдаться Яна, но он молча смотрел на нее, и девушка поняла, что, пожалуй, ей лучше удалиться.

Попрощавшись, она вышла на лестницу, но Марк так и не проронил ни слова, вернувшись к созерцанию старых снимков.

В квартире снова было непривычно тихо, даже телевизор, обычно работавший в комнате Аллы, молчал. Яна зашла к себе и, не раздеваясь, легла на кровать. По щекам текли слезы. С опозданием она поняла, что оставила медальон лежать на столе в квартире Марка, но возвращаться за ним не было никакого желания. Она могла понять его чувства – узнать такое о человеке, который тебя вырастил, нелегко. Но, что-то ей подсказывало, что они снова ошибаются. Хотя в одном Марк был все-таки прав: пора спросить напрямую того, кто знает правду.

Яна села на кровати и, утерев слезы, громко сказала:

– Симона, я знаю, ты меня слышишь. И я знаю, что ты злишься, но поверь, я изо всех сил стараюсь тебе помочь, и это непросто. Если бы ты помогла мне еще немного, подсказала, где искать ответ! Я очень хочу тебя освободить, но понятия не имею, что делать!

И в ту же секунду Яна все поняла. Решение было таким простым! Она улыбнулась, и напевая себе под нос, начала приготовления. Она достала из тайника за картиной записку и еще раз перечитала ее: «Душа моя, в любом мире и в любом времени не будет силы, способной нас разлучить. Моя любовь приведет меня к тебе, где бы ты ни оказалась».

Конечно, он ее найдет! Как же иначе? Но ей для этого нужно сделать всего один шаг – шаг в пустоту. Руки словно сами знали, как скрутить узел и закрепить веревку. Она надела свое лучшее платье, медальон, который хотела подарить Натану, но так и не успела. Там была ее миниатюрная фотокарточка и локон волос – чтобы частичка ее всегда была рядом с ним. Она посмотрела на стену, с которой несколько минут назад сняла картину и подарила Леночке. Пусть у нее останется что-то хорошее, что будет напоминать о ней и Натане. Он был таким прекрасным художником. Это он сделал для нее копии картин, у которых они впервые встретились. Интересно, кем он станет в следующей жизни? Да это и неважно, она будет любить его в любом случае. Она уже готова была взобраться на стул, как кто-то позвонил в дверь.

Ругаясь себе под нос, девушка пошла открывать и с удивлением увидела на пороге Льва.

– Я сейчас немного занята, не мог бы ты зайти попозже?

– Это не займет много времени, – парень протиснулся мимо нее и вошел в комнату. Он сразу все понял, едва увидев раскачивающуюся веревку и стоящий рядом стул. – Ты с ума сошла? – прошипел он. – Неужели ты действительно веришь в этот бред? Симона, это чушь! Никакой другой жизни не существует. Люди просто умирают и все. Дальше ничего нет.

– Ты не знаешь, о чем говоришь, – возразила Симона.

– Да он просто задурил тебе голову. Натан и его дружки – сборище ненормальных!

– Не смей так о нем говорить! – крикнула Симона.

– Одумайся! Ты еще можешь прожить свою жизнь счастливо!

– Я не буду счастлива без него! Ты не веришь в то, что души, созданные друг для друга, могут встретиться в другой жизни, но я это чувствую. Я знаю, что Натан уже ждет меня и мы снова будем с ним вместе.

– Симона, он умер!

– Душа бессмертна!

– Нет никакой души!

– Вот сейчас и проверим! – и она ловко запрыгнула на стул.

Лев схватил ее за руки, Симона покачнулась, и чтобы удержать ее, Лев крепче вцепился в ее запястья, оставляя на нежной коже полукруглые следы от ногтей.

– Я тебе не позволю! – кричал он. – Ты хочешь подарить ему смерть, а я прошу тебя, Симона, подари мне жизнь! Я люблю тебя!

Они кричали и боролись, не обращая внимания на то, что их могут услышать. На какое-то время Симона перестала сопротивляться, обмякла в его объятиях и устало произнесла:

– Без него для меня нет жизни.

Лев разжал руки, а она, воспользовавшись его секундным замешательством, снова забралась на стул, накинула на шею веревку и шагнула вниз.

Лев пытался ее освободить, хотя понимал, что все его усилия тщетны. Она ушла.

– Что ж, если ты веришь в жизнь после смерти, тогда поверю и я, – с этими словами он сдернул с ее шеи медальон, оставив тонкий красный след на бледной коже.

Яна открыла глаза. За окном было уже темно, но ей было все равно, она знала ответ, знала, что нужно искать. Но прежде необходимо все рассказать Марку: его дед не был убийцей, он пытался спасти ту, кого любил.

Марк спал, но даже во сне ощущал ее близкое присутствие: тепло ее тела, аромат волос, слышал ее легкое дыхание. От осознания того, что она так близко, сердце радостно затрепетало. Он протянул руку, чтобы коснуться ее нежной кожи, но там, где она обычно спала, была пустота. Даже нет, не пустота… Рука нащупала что-то холодное и влажное… И еще этот странный запах… Совсем не похожий на привычные запахи его квартиры… Пахнет землей, гниющими листьями, травой после дождя… Но этого не может быть. Видимо, ему снится слишком реалистичный сон, он даже промерз до костей, как будто на самом деле лежит на холодной земле, а не в теплой мягкой постели. Марк продолжал шарить рукой в поисках Карины, как вдруг что-то обожгло его ладонь. Он открыл глаза, но ничего не увидел. Рукой нащупал какой-то предмет – медальон Яны, который больше не был раскаленным куском металла, а, напротив, приятно холодил кожу. Привычный свет уличных фонарей, разгоняющий темноту сквозь неплотные занавески, исчез, вокруг было странно тихо, не слышно обычного гула машин, криков припозднившихся гуляк… Он попробовал перевернуться набок, чтобы взять лежавший на тумбочке телефон, и с ужасом понял, что не может подняться.

В ту же секунду осознание накрыло его мощной волной: Карины рядом нет и быть не могло – она умерла полгода назад. Тело на самом деле онемело от холода, одежда напиталась влагой от сырой земли и неприятно липла к коже, а сам он спит вовсе не в своей московской квартире. И как только он сообразил, где находится, от ужаса перехватило дыхание.

Яна снова и снова нажимала на кнопку звонка, хотя уже поняла, что Марка в квартире нет. Для верности она еще несколько раз постучала, но результат был тот же – дверь ей никто не открыл. Часы показывали начало третьего ночи. Когда Яна уходила от него накануне вечером, Марк был сильно подавлен и явно никуда не собирался, интересно, куда он мог подеваться? Внизу хлопнула дверь подъезда, и Яна, в надежде, что это вернулся Марк, шагнула к лестнице, чтобы рассмотреть вошедшего. Она слышала, как щелкает, включаясь свет, реагируя на движение человека, различала в ночной тишине тяжелое дыхание и шаркающие шаги, но, перегнувшись через перила, так и не смогла разглядеть того, кто неторопливо поднимался по лестнице. Она стояла неподвижно, и лампочка над ее головой успела погаснуть, когда же свет зажегся вновь, она испуганно отскочила в сторону – прямо перед ней, покачиваясь, стоял сожитель Аллы. Несколько минут они молча смотрели друг на друга, а потом губы мужчины расплылись в жуткой улыбке, и, обдавая девушку запахом перегара, он произнес:

– Не меня ли поджидаешь?

Яна попятилась, прикидывая, успеет ли спрятаться в своей комнате. Дверь она не запирала, так что есть шанс улизнуть от неприятного соседа. Пока она молча отступала, тот продолжил расспросы:

– Что, дружка своего ищешь?

Яна уперлась спиной в дверь и судорожно пыталась нашарить ручку, пока, пошатываясь, к ней приближался Колька.

– Ну так опоздала ты! Увезли его!

– Как увезли? Куда? – застыла от неожиданности девушка.

– На кладбище!

Девушка побледнела, а Колька, довольный произведенным эффектом, уже не таким зловещим тоном добавил:

– Вот час назад на такси уехал. Прошел мимо меня, даже не поздоровался.

– А откуда вы знаете, что он на кладбище уехал? – Яна отступила от двери.

– Так, он водиле адрес сказал. Ты бы это, поспешила. А то он босой и в футболке поехал, а ночью сегодня прохладно. Дождь был.

Яна, не раздумывая, достала из кармана телефон и в приложении вызвала такси, протиснувшись мимо соседа, который даже не потрудился отойти в сторону, чтобы пропустить девушку, бросила ему слова благодарности и помчалась вниз.

Дорога заняла добрых сорок минут, несмотря на то, что Яна мысленно подгоняла водителя и умоляла светофоры поскорее переключаться на зеленый.

– Мне подождать? – спросил водитель, высаживая девушку у высоких кованых ворот.

– Спасибо, не надо.

– Не знаю, конечно, что у тебя тут за дела посреди ночи, но на всякий случай говорю: я сейчас доеду до заправки, выпью там кофе, через двадцать минут вернусь. Если успеешь – отвезу обратно в город. Если нет – будешь куковать тут до утра, в такую даль никто больше за тобой не поедет.

– Поняла, – Яна выскочила из машины и поспешила к запертым воротам кладбища.

Такси скрылось за поворотом, и Яна осталась в вязкой ночной тишине совершенно одна. Мало кто хотел бы оказаться ночью на кладбище в одиночестве, и пусть до недавнего времени Яна и вовсе не верила в паранормальное, от страха все равно сбивалось дыхание, а тело отказывалось слушаться. Но где-то там в темноте был Марк, которому, скорее всего, могла понадобиться помощь, поэтому Яна, переборов себя, направилась к воротам.

Осмотрев замок, надежно охранявший вечный покой обитателей кладбища от непрошеных гостей, девушка начала искать другой способ проникнуть на территорию. Если Марк действительно там, то где-то должна быть лазейка, проход, которым пользовались подростки и отчаянные любители срезать путь среди могил. Яна оглядывалась по сторонам и в тусклом свете уличных фонарей, стоявших вдоль дороги, разглядела тропинку. Вздрагивая от каждого шороха, она двинулась вдоль забора, подсвечивая себе путь телефоном. Тропа внезапно закончилась, и Яна, внимательно осмотрев в этом месте ограду, заметила, что металлические прутья расположены неравномерно, и, если постараться, она вполне могла бы протиснуться там, где щель была шире. Она осторожно развернулась, прикидывая, есть ли риск застрять, и решила, что все-таки стоит попробовать. Просунула в щель сначала одну ногу, а спустя секунду уже стояла с другой стороны забора с бешено колотящимся сердцем. Здесь было абсолютно темно, как будто кто-то накрыл всю территорию куполом, не пропускающим свет и блокирующим все звуки окружающего мира. Тишину нарушало только ее неровное дыхание. Марк мог быть где угодно, если обходить все аллели кладбища одну за другой, то отыщет она его примерно к обеду. Можно было бы позвать его по имени – в такой тишине он наверняка бы ее услышал, но тогда она рисковала нарваться на рассерженного сторожа, который в лучшем случае выгнал бы ее с территории и не стал бы даже слушать ее путанные объяснения, а в худшем – сдал в руки полиции как злостную нарушительницу общественного порядка. Но было еще и иррациональное ощущение того, что лучше не шуметь в таком месте – мало ли кого можно разбудить. Поэтому Яна осторожно двинулась между могил в сторону центральной аллеи.

«Если сейчас еще и Симона решит появиться, то мое бедное сердце точно не выдержит», – подумала Яна, и в этот момент ее нога за что-то зацепилась, и она, не сумев удержать равновесие, упала. Телефон отлетел куда-то в сторону, но фонарик не погас, что не могло не радовать. Яна сильно ушибла колено, а после приземления на гравийную дорожку ладони неприятно саднило. Кое-как развернувшись, она села и прямо перед собой увидела то, что заставило ее сердце пропустить удар. Напротив, на одной из могил сидело нечто, и свет фонарика отражался в глазах, пристально смотрящих на нее.

Ей хотелось кричать во всю силу своих легких, но горло от ужаса сдавило, и она не могла выдавить ни звука. Существо зашевелилось, и Яна словно завороженная следила за каждым его движением. Понимая, что спастись на этот раз ей не удастся, девушка зажмурилась и приготовилась к худшему. Она услышала шорох гравия, ощутила чье-то присутствие совсем рядом, и знакомый голос удивленно произнес:

– Яна?

Она распахнула глаза и увидела Марка, сжимавшего в руках ее телефон и озадаченно разглядывавшего сжавшуюся от страха девушку.

– Марк! – облегченно выдохнула Яна. – Я нашла тебя! Что ты здесь делаешь?

– Я бы хотел задать тебе тот же вопрос, хотя бы потому, что на твой ответить не в состоянии.

Вдали хрустнула ветка, и Яна, проворно вскочив на ноги, испуганно вцепилась Марку в руку.

– Ты слышал?

– Да, – шепотом отозвался он. – Давай поговорим в более приятном месте?

Яну долго уговаривать не пришлось, и она потянула Марка в сторону выхода, и уже через несколько минут они оказались в относительной безопасности за пределами кладбища и его обитателей.

– Ты никого не разглядел? – спросила Яна, когда сбившееся дыхание пришло в норму.

– Нет, но, честно говоря, не особо стремился. Возможно, это был смотритель, поэтому зря мы так спешно удирали.

– Нервы ни к черту, теперь от любого шороха сердце в пятки уходит.

Они стояли там, где совсем недавно Яна вышла из такси, и в ожидании водителя, который должен был появиться с минуты на минуту, девушка осторожно рассматривала Марка. Он был весь перепачкан землей, на босых ногах алели ссадины и кровоподтеки, но в остальном, казалось, был в полном порядке.

– Так как ты здесь оказался? – снова спросила Яна.

Марк уставился в одну точку и с удивлением сказал:

– Понятия не имею.

Яна вопросительно смотрела на него, и он продолжил:

– После твоего ухода я понял, что был неправ, и хотел пойти извиниться, а заодно отдать медальон, который ты оставила на столе, – он протянул ей украшение, которое все еще сжимал в руке. – Помню, как вышел в коридор, а потом все. Очнулся на кладбище. Пока соображал, как я здесь оказался и как мне теперь вернуться обратно, увидел свет. Подумал, что это ночной смотритель, но, оказалось, все еще лучше – это была ты.

– Сосед сказал, что ты вызвал такси и поехал на кладбище. Мне это показалось странным, вот я и поехала за тобой.

– Спасибо, – Марк повернулся к Яне, и на миг ей показалось, что сейчас он ее обнимет. Она даже сделала шаг ему навстречу, но он опустил глаза на свою перепачканную одежду, посмотрел на озябшие босые ноги и сказал: – Похоже, так плохо я еще никогда не выглядел.

Яна улыбнулась и ободряюще похлопала его по руке. В этот момент из-за поворота показалось такси, и, едва машина затормозила, они спешно забрались в теплый салон.

Если у водителя и были вопросы относительно того, что эта странная парочка делала среди ночи на кладбище и почему они оба в грязи, он благоразумно оставил их при себе. Яна и Марк тоже всю дорогу молчали. Она радовалась, что ей так быстро удалось его отыскать, а он размышлял над тем, чье лицо увидел в тусклом свете фонарика, когда обернулся на звук хрустнувшей ветки.

Вернувшись домой, Марк первым делом обработал ссадины на руках Яны, а потом сам отправился в душ, в то время как девушка занялась приготовлением чая. Через пятнадцать минут они уже сидели за столом, обсуждая события этой ночи. Марк был хмурым и странно задумчивым, Яна же болтала без умолку – сказывался пережитый стресс. Она рассказала о своем сне, и Марк немного расслабился, услышав, что его дед пытался спасти Симону, а не навредить ей.

– То есть она на самом деле совершила самоубийство?

– Получается так. А все следы борьбы – результат того, что Лев Яковлевич пытался ей помешать. Елена Львовна сделала неправильные выводы и всю жизнь думала, что покрывает твоего деда.

– Расскажу ей правду. Перед ней мне тоже стоит извиниться. Я был непростительно груб. Яна, – начал он, – мне очень стыдно за свои слова и за свое недостойное поведение. Надеюсь, однажды ты сможешь простить меня.

– Не вини себя. Нелегко узнать такое о близком человеке, я прекрасно понимаю твою реакцию. Но, к счастью, все обвинения оказались ложными, Лев Яковлевич полностью оправдан и признан невиновным. Единственное, чего я не могу понять, – зачем Симона привела тебя на кладбище…

– Думаю, это не имеет значения, – сухо ответил Марк.

– Почему? Нет, мне кажется, это важно.

– Яна, это к делу не относится.

– Может быть, это из-за моего медальона? – продолжала девушка, не слушая его возражений. – Маргарита сказала, что он излучает мою энергетику, возможно, Симону это запутало и она хотела показать что-то мне…

– Яна…

– … но не сходится, ведь я была в комнате и просила Симону показать мне все, что случилось в день ее смерти, то есть она знала, что я это я…

– Яна…

– … нужно утром вернуться на кладбище и отыскать ту могилу, наверное, это важно…

– Яна! – Марк повысил голос, и девушка удивленно уставилась на него. – Услышь меня: это не имеет к тебе никакого отношения! Не нужно возвращаться на кладбище и не нужно искать никаких могил!

– Но она же хотела, чтобы мы узнали, кто там похоронен, – тихо сказала Яна.

– Я знаю, кто там похоронен.

– Кто?

– Не твое дело! – припечатал Марк.

Яна замолчала и уставилась в чашку. Она сделала вид, что сосредоточилась на разглядывании чаинок, чтобы Марк не заметил выступивших на глазах слез.

– Извини, – еле слышно прошептала она.

– И ты меня извини. Это личное, и я не готов ни с кем этим делиться, поэтому тебе просто придется мне поверить.

– В таком случае у нас снова тупик. Мы знаем, что Симону никто не убивал, мы уничтожили ее портрет, но она все еще здесь… Что мы упускаем?

– Одну важную деталь.

– Какую? – Яна оторвала глаза от изучения чашки и посмотрела на Марка.

– Медальон, – просто ответил Марк.

– А при чем тут медальон? – непонимающе спросила Яна.

– Вспомни, на портрете Симона была изображена с украшением. Медальон пропал у одной из девушек, снимавших комнату. И, что самое важное, медальон снял мой дед с шеи мертвой Симоны.

– Точно! Возможно, именно он удерживает ее здесь! Вот только, где же его искать?

– Это будет проще простого, – Марк весело улыбнулся и встал из-за стола.

Яна последовала за ним в кабинет, где Марк уже поочередно выдвигал ящики массивного письменного стола.

– Дед всегда хранил памятные мелочи в деревянной шкатулке. Я в детстве обожал разглядывать его сокровища, так что уверен, медальон может быть только там. – Он на несколько секунд исчез из виду, наклонившись к самому нижнему ящику, а потом с победным «Ага!» выпрямился и протянул Яне руку, на которой поблескивал золотой медальон.

Он был точно таким, как на портрете: массивным, с причудливым узором на крышке. Марк положил украшение в ее раскрытую ладонь, и она ощутила прохладу металла и легкое дуновение ветерка, какое обычно означало присутствие Симоны. Яна открыла замок, и прямо перед ней оказалось лицо Симоны на черно-белой фотокарточке. В другой половинке медальона черной змейкой лежал локон ее волос.

– Она хотела подарить медальон Натану, – сказала Яна. – Хотела, чтобы часть ее всегда была рядом с ним. Она носила медальон, ожидая удобного случая, чтобы вручить подарок любимому. Но, к сожалению, не успела.

– Это она во сне тебе говорила? – поинтересовался Марк.

– Да, – Яна серьезно посмотрела на него. – Но я слышу ее. Прямо сейчас.

Марк удивленно оглядел комнату, но ничего необычного не заметил.

– Она рядом, и она больше не злится. Она счастлива. И просит поскорее ее отпустить.

– Нам нужно уничтожить медальон?

Яна на мгновение задумалась, а потом сказала:

– Достаточно сжечь фото и локон, я думаю.

Она достала медальон, который сделала для нее Маргарита и положила на стол рядом с украшением Симоны.

– Когда Маргарита проводила ритуал, она сказала, что мне достаточно будет уничтожить содержимое медальона, чтобы высвободить заключенную в нем энергию. Симона сама создала ловушку, из которой не смогла выбраться.

Марк выдвинул верхний ящик стола, достал старую массивную пепельницу, бросил в нее оба медальона и поднес зажигалку.

– Симона, ты готова? – спросил он в пустоту.

– Да, – ответила за нее Яна.

Он чиркнул зажигалкой, пламя взметнулось, готовое освободить призрака, десятки лет томившегося в ловушке, но Яна неожиданно его остановила.

– Погоди, она что-то говорит. Истинная связь прочнее любых оков.

– И что это значит?

Яна пожала плечами:

– Наверное, что никакая ловушка не сможет удержать души, предназначенные друг другу. Ладно, пора.

Огонь вспыхнул и погас, уничтожив то, что держало страдающую душу в этом мире. В последний раз Яна почувствовала призрачное прикосновение, и на мгновение ей почудилось, что она снова слышит знакомую мелодию, которая становилась все тише и тише.

– Спасибо, – прошелестело у ее уха.

Яна улыбнулась и прошептала:

– Прощай, Симона.

– Будь осторожна, – бросила на прощание призрачная душа перед тем, как окончательно исчезнуть.

За окном светало. Марк подошел к Яне и обнял ее за плечи.

– Пришло время сделать то, о чем мы оба давно мечтали.

Яна молча уставилась на него, чувствуя, что краснеет. Марк наклонился к самому ее уху и прошептал:

– Ты готова как следует выспаться?