Отбор с философским акцентом

14. Судебные ошибки

— Как такое возможно? Я не знаю, как вас убедить, что ни в чём не виновата. Хорошо, я виновата в том, что использовала чужую личность, чтобы остаться во дворце, но всё остальное — это просто стечение обстоятельств.

— Похоже, вы пока не готовы к конструктивному диалогу, — произнёс Рэйнард, вставая с места. — Побудьте в этой камере. Мы вернёмся через некоторое время и продолжим нашу беседу.

— Вы можете обеспечить мне хотя бы элементарные удобства? Я должна оставаться в этом месте? — всплеснула горестно руками.

Мужчины молча вышли, не удостоив меня ответом. Что же мне делать? Почему их артефакт солгал?

Я осматривала голые, плохо оштукатуренные стены и понимала: это конец. Отсюда не выбраться, и мне никто не поверит.

Через какое-то время снова раздался противный металлический скрежет, и в камеру вошёл охранник с плоским подносом. На нём стояла глубокая пиала с непонятным месивом и деревянной ложкой. Охранник молча поставил поднос на нары и вышел.

Несмотря на стресс, я была очень голодна, но съесть эту жижу так и не смогла. Я убеждала себя, что надо поесть: силы понадобятся, если не для защиты, то для побега. Однако каждый раз, как я пыталась прожевать и проглотить холодную, слизистую массу, включался рвотный рефлекс. Я выплюнула то, что тщетно пыталась проглотить, в дыру на полу.

Вспомнив о телесных потребностях, я быстро справила нужду, не сводя взгляда с двери. Казалось, она вот-вот откроется, и я останусь сидеть на корточках в самом нелепом положении. Освежилась холодной водой из крана и вытерлась носовым платком.

Ну всё, цистит обеспечен!

А что делать, если захочется "по-большому"? Ни туалетной бумаги, ни мыла... Ужас. Ладно, буду решать проблемы по мере их поступления. Ясно одно: они решили сломать меня такими нечеловеческими условиями. Но я буду не я, если поддамся! Не дождётесь, средневековые палачи. Кстати, палачи здесь вообще есть? А если они не поверят моим словам и начнут пытать? Я жутко боюсь боли! Дома я не терпела даже лёгкую боль при месячных, принимая обезболивающее заранее, чтобы исключить даже намёк на дискомфорт.

Я долго мыла руки и платок после импровизированного "туалета", повесила его сушиться на угол кровати, сама сжалась в позе эмбриона и попыталась уснуть. Но холод пробирал до костей, и я задремала только под утро, когда слабый рассвет осветил камеру. Спать мешал не только холод. По полу что-то шевелилось. Крысы. Кто бы сомневался. Они прибежали полакомиться моим ужином.

Пусть едят. Главное, чтобы на меня не накинулись.

Утром снова раздался скрежет, и в камеру принесли ещё один поднос с той же жижей. От голода у меня уже сводило желудок, так что теперь, хоть и с трудом, удалось проглотить несколько ложек этой бурды.

Наверное, через несколько дней смогу глотать эту гадость уже без отвращения.

— Люди ко всему привыкают, — говорил папа.

Папа... Если бы ты знал, где теперь твоя любимая принцесса.

Весь день я провела в раздумьях. Зачем им держать меня в таких условиях? Это имело бы смысл, если бы от меня что-то было нужно. А что я могу предложить взамен на нормальные условия жизни? Вообще-то я разбираюсь в процессах опустынивания, могу помочь понять механизмы этого явления, определить, каких минералов не хватает почве. Я могу быть полезна! Хорошо, это мой главный козырь. Но что делать с тем, что меня так настойчиво подставляют?

А если это не подстава? Надо вспомнить всё, что я знаю об артефактах правды. Они реагируют на ложь, но их можно обмануть, если говорящий убеждён в своей правоте. Если есть хоть малейшее сомнение, артефакт изменит цвет.

Детектор менял цвет, когда я говорила, что ничего не замышляю плохого этому королевству. А что, если я недостаточно уверена в своих словах? Я ведь и сама понимаю, что нарушила множество законов, пробравшись во дворец. Можно ли это счесть вредом для королевства? Пожалуй, да.

Потом я хотела изменить систему экономики так, чтобы талантливые люди могли не зависеть от гильдий. Что я об этом думаю на самом деле?

Во-первых, я вмешиваюсь в экономику, совершенно в ней не разбираясь, а значит, могу наломать дров своими инициативами. Во-вторых, каждый мир должен развиваться в своём темпе. Мои начинания могут спровоцировать цепную реакцию событий, последствия которых я даже предугадать не могу. В свете этого опасна ли я для королевства? Определённо, да.

Я должна быть на своей стороне, но мои размышления звучат, скорее, как обвинительная речь прокурора. Ещё я считаю себя виноватой в том, что, пусть и косвенно, по моей вине погиб ребёнок. Как можно после этого не считать себя вредителем? Перед глазами возник образ малыша, смеющегося и рассказывающего новости маме через визор. А теперь его нет. Всё потому, что я пошла на этот отбор! В целом, я вполне заслуживаю того, что со мной случилось. Я на своём месте.

Мысли о Тимаре выбили меня из колеи, лишив последних сил. Я разлеглась на твёрдую кровать и разревелась. Обессилев от слёз, я отключилась и проснулась только под вечер, когда снова раздался этот противный скрежет, и мне принесли еду.

Несколько дней я металась по камере: то продумывала стратегии беседы с принцем, то убеждала себя, что заслужила всё, что со мной происходит. Поэтому, когда дверь открылась и появились магистр Саймэн и Его Высочество, я была так обессилена, что едва смогла сесть.

Эти дни я в основном лежала на холодной, твёрдой поверхности, несмотря на то, что было больно, но не было сил встать, поднималась только в туалет. К тому же начался сильный цистит, а от холода я простудилась и без конца чихала и кашляла.

— Вы подумали о нашем разговоре? — спросил принц.

— Да, я много думала. Собственно, это единственное, чем я могла заняться, — почти равнодушно ответила я. — Полагаю, я знаю, почему ваш артефакт показывал красный цвет на мои слова. Если, конечно, это не было подстроено вами.

— И почему же? — подался вперёд Саймэн.

— Я считаю себя виноватой, пусть и косвенно, в смерти ребёнка Ланы. Он отравился тем, что принесли мне. Не будь меня, этого бы не случилось, — сказала я, прерываясь на кашель.

Кристалл оставался розовым. Маги внимательно смотрели на меня, а я чувствовала себя настолько опустошённой, что мне стало всё равно: останусь я в этой темнице или меня переведут в другую.

В какой-то момент пришло осознание, что отпускать меня никто не собирается. В лучшем случае я стану карманным специалистом по почве. В худшем — меня будут изучать как иномирную живность.

— Помимо этого, я подбивала Дэмиса провести ряд экономических реформ в пользу малого бизнеса. Это в целом было бы полезно, но, так как я не разбираюсь в тонкостях вашей экономики, мои реформы могли больше навредить, чем принести пользу. Это осознание, скорее всего, и было причиной, по которой ваш артефакт видел во мне угрозу, — добавила я.

Я говорила спокойным, равнодушным тоном, и всё это время кристалл подтверждал мои слова. Мужчины внимательно наблюдали за мной, пока я заканчивала свой монолог.

— Итак, вы утверждаете, что не пытались навредить королевству? — подытожил Рэйнард.

— Сознательной цели навредить королевству у меня не было. Но я осознаю, что мои действия могли косвенно привести к вреду. Очень сожалею об этом, но ничего исправить не могу. Как и не могу простить себя за то, что по моей вине погиб ребёнок. Не знаю, как дальше жить с этим.

— Что ж, если всё действительно так, я могу перевести вас в более удобную камеру, — произнёс Рэйнард, однако восторженной реакции, на которую рассчитывал, видимо, не получил.

Я промолчала. Лорды встали и вышли. Следом за ними вошли охранники и сопроводили меня в новую камеру, где условия были значительно лучше.

Камера оказалась просторнее прежней. Окно было застеклено, посередине комнаты стоял стол с несколькими стульями, а у окна — застеленная кровать с нормальным матрасом, подушкой и одеялом. Вдоль одной из стен размещался встроенный шкаф с чистым бельём и кое-какой одеждой. Но самое главное — туалетная кабина. Она была закрытой, представляя собой просторный куб два на два метра с душем, горячей водой, мылом, унитазом, туалетной бумагой и гигиеническим душем.

В первую очередь я направилась туда. Приняв душ в максимально горячей воде, переоделась в чистую одежду и замотала волосы полотенцем.

На столе уже стоял поднос с картофельным пюре, куском отварного мяса и овощным салатом. Поев всё предложенное, я высушила волосы полотенцем, а затем, на всякий случай, прикрыла их тонкой тканью, чтобы не простудиться. Я уже собиралась лечь спать, когда услышала стук. В комнату вошёл магистр Карон.

— Леди, позвольте немного полечить вас, — произнёс, избегая встречаться со мной взглядом.

Он сделал несколько магических пассов над моим телом, и боль внизу живота, постоянные позывы в туалет, кашель и неприятные ощущения в горле сразу прошли.

— Спасибо, магистр, — поблагодарила я, впервые за долгое время вдохнув полной грудью.

Магистр ничего не ответил. Он молча вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Я, как и планировала, легла на кровать и моментально уснула.

В этой камере я провела ещё несколько дней, постепенно убеждая себя, что никогда отсюда не выберусь. Однако вновь раздался стук, и вошли Его Высочество и магистр Саймэн.

— Леди, у меня для вас есть предложение, которое, полагаю, вас заинтересует. Судя по тому, что мы знаем, вы, возможно, маг, тесно связанный с почвой. Мы могли бы быть полезны друг другу в этом вопросе. Итак, я предлагаю вам возможность пользоваться своей магией на благо королевства, пополняя при этом свой магический резерв. Взамен вы обязуетесь предоставить себя для исследований, — спокойно произнёс принц.

— Что значит «предоставить себя для исследований»? — уточнила я, подозрительно прищурившись.

— Ваша магия вызывает множество вопросов. Она, безусловно, ценна и необходима для нашего мира, но оснований доверять вам у меня нет. Мы будем изучать вашу магию и ваше тело, чтобы выявить отличия от местных людей. Также, чтобы в будущем не возникало лишних вопросов, хочу сразу всё прояснить: вы будете полезнее для королевства, если родите магов вашей направленности.

— Это шутка? — возмутилась я. — Я не собираюсь рожать вам магов! Чтобы вы ещё сделали моих детей подопытными кроликами? Никогда!

— Ваши дети будут жить в прекрасных условиях, воспитываться как дворяне и ни в чём не будут нуждаться. Они останутся с их отцами, которые официально их признают. В будущем они, как и все маги нашего королевства, принесут пользу своей стране, используя свои способности, — спокойно пояснил принц.

— И кого же вы видите отцом моих детей? Неужели себя? — саркастично ухмыльнулась я.

— Нет, что вы, — Рэйнард передёрнулся от отвращения. — Это будут маги разных направленностей, чтобы выбрать наиболее удачное сочетание способностей.

— Это полный бред! Я не согласна! — твёрдо заявила я.

— Вас вернуть в прежнюю камеру? — холодно спросил принц.

— Возвращайте, я не соглашусь, — отрезала я, собираясь отвернуться, но неожиданно застыла на месте.

— Я хотел всё сделать по взаимному согласию. Но если вам угодно, пусть всё будет иначе, — произнёс он, затем обратился к магистру: — Начинайте.

— Я возьму у вас немного крови и спинномозговой жидкости на анализ. Постараюсь причинить как можно меньше боли, — произнёс Саймэн, обнажая мою руку и зажимая вену.

Кровь он забрал почти обычным земным шприцем, и, на удивление, процедура оказалась не такой болезненной, как я ожидала. Даже забор спинномозговой жидкости прошёл без сильной боли, хотя в конце я ощутила лёгкое головокружение. Магистр быстро привёл меня в порядок, забрал образцы и удалился вместе с принцем.

Спустя несколько минут я, наконец, смогла пошевелиться. Охваченная отчаянием, я бросилась на кровать и зарыдала.

Как же так? Вот и всё. Я стала подопытным кроликом. Если раньше я надеялась использовать свою магию как козырь, то теперь ясно, что здесь я всего лишь "тварь дрожащая".

Оплодотворение (а как иначе назвать процесс) решили отложить до более подходящего момента, когда мои магические каналы будут более оформлены. Чтобы ускорить процесс подготовки, меня каждый день отвозили на поля. Там я могла ненадолго слиться с природой и почувствовать себя прежней. Однако во время поездок меня держали в состоянии паралича, чтобы исключить попытки побега.

Охрана, которая демонстрировала безупречное поведение в присутствии принца или магистра Саймэна, позволяла себе грубые шутки, когда мы оставались наедине. Я не могла ответить или возразить, находясь в стазисе.

В одну из таких поездок я заметила вдали фигуру Дэмиса. Он принял облик другого человека и попытался напасть на солдат. Я не видела всех деталей происходящего. Стазис лишал меня возможности двигаться, — но заметила, как один из охранников с лёгкостью отразил атаку и бросил копьё. Дэмис упал. Солдаты подбежали к нему, а затем внезапно отпрянули.

— Это младший принц! Он убит!

— Что вы натворили, идиоты?! Приказ был взять его живым! — истерично закричал командир охраны.

Моё сердце сжалось от боли, глаза наполнились слезами, стало тяжело дышать и всё вокруг померкло, я потеряла сознание.

Когда я очнулась, первое, что увидела, открыв глаза, было — склоненное надо мной встревоженное лицо Даны.

— Леди, вы пришли в себя! — её голос звучал взволнованно, но обнадёживающе.

Я была в своей старой комнате, той самой, где мы с Дэмисом разговаривали о философии, ели печенье и шутили.

Внезапно в комнату ворвался он сам.

— Быстро выходи и никому не говори, что я здесь! — приказал он горничной.

Когда она покинула комнату, Дэмис подошёл ко мне и осторожно взял за руку.

— Лада, как ты?

Я смотрела на него, не веря своим глазам.

— Дэм, ты жив!

— Конечно, жив. Что со мной может случиться? — удивился он, а затем его лицо омрачилось. — Лада, это было испытание страхом. Всё, что ты видела, не настоящее.

— Ты жив! — я снова повторила и кинулась ему на шею.

Он мягко обнял меня и прошептал:

— Лада, это важно. Ты говорила во сне о том, откуда ты?

Я постаралась сосредоточиться.

— Да, — ответила так же тихо.

— Тогда надо уничтожить кристаллы. Я попробую найти твой и удалить хотя бы часть информации. А сейчас тебе нужно отдохнуть.

Он протянул мне чашу с тёплым отваром.

— Выпей это. Успокоительное поможет тебе заснуть, и видения покажутся просто страшным сном.

Я послушно выпила сладковатую жидкость, откинулась на подушку и почти сразу провалилась в сон.

— Почему она так долго спит? — донёсся до меня тихий и встревоженный голос Дэма.

— Скорее всего, её магические каналы перенапряглись после создания спонтанного портала, а вчерашнее испытание страхом выбило нервную систему из колеи, — так же тихо ответил магистр Саймэн.

— Вы ведь знали от Пурэ, что она создала портал и перенапряглась при этом. Почему же не перенесли испытание? — раздражённо спросил Рэйнард.

— Вы правы, Ваше Высочество, — сдержанно отозвался маг, — я должен был это предвидеть. Но, судя по её резерву, она обещает стать сильным магом. Портал с письмом не должен был так сильно её обессилить.

— А если письмо отправлено в безмагические территории? — предположил Дэм. — Это имеет смысл, учитывая, что поиски дочери Пурэ за столько лет не принесли результатов.

— Да, это возможно, — протянул Саймэн. — Тогда она действительно потратила немыслимое количество энергии. Но я этого не заподозрил, потому что, вернувшись с Пурэ, девушка выглядела вполне здоровой.

— Она нас слышит? — раздался голос Рэйнарда, приближающегося к моей постели. — Думаю, она проснулась.

— Леди, я чувствую, что вы очнулись, — обратился ко мне Саймэн. — Не пытайтесь открыть глаза и заговорить. Я поместил вас во временный стазис, чтобы восстановить циркуляцию энергии в ваших каналах. Не пугайтесь, это ненадолго. Вскоре вы снова уснёте и проснётесь совершенно бодрой и отдохнувшей.

А я и не собиралась открывать глаза и тем более говорить. Не знаю, что было в той сладковатой жиже, которую дал мне Дэм, но мысли текли вяло, тело было совершенно расслаблено и отрешено от всяческих забот, которые казались далёкими и лишними. Покой! Я просто лежала и наслаждалась этой полной нирваной, пока разговоры рядом не начали отдаляться. Перед глазами возникла бескрайняя поляна с высокой травой, щекочущей голые коленки.

— Что она делает? — спросил знакомый настороженный голос где-то позади.

— Прощупывает магические эманации, пытается раскрыть резерв, — печально ответил ещё один знакомый голос.

На мне коротенький летний сарафан, мой любимый, с ромашками и Винни-Пухом. На голове длинный хвостик — моя гордость и зависть соседских девочек, на запястье браслетик с ромашками из бусин. Я сравниваю ромашки на платье с живыми, растущими здесь, и звонко смеюсь, потому что они похожи. Оглядываюсь назад, чтобы сказать об этом маме и папе, и вижу их обнявшихся и смотрящих на меня. Я тоже хочу обниматься! Бегу к ним, и папа подбрасывает меня высоко вверх. Я лечу, такая свободная, счастливая. Только мама почему-то смотрит на нас с тихой грустью.

На небе ярко хохочет вместе с нами солнце, ослепляя задорными лучами так, что хочется чихнуть. Я чихаю и открываю глаза.

Моя спальня в королевском дворце. Из щели между плотными занавесками прямо в глаза бьёт солнечный луч.

— Леди, как вы? — Дана, вскочив с кресла, подбежала ко мне и затараторила: — Вам что-нибудь нужно? Магистр Саймэн сказал, что вы проснётесь голодной, и вас надо сразу накормить. Как вы? Мне позвать магистра?

— А что случилось? Который час? — я попыталась встать, но она меня удержала.

— Нет, пока вставать нельзя. Магистр сказал, чтобы после пробуждения вы лежали не меньше часа, а завтрак подавать вам в постель.

— Ладно, полежу, — произнесла максимально успокаивающим тоном. Судя по всему, Дана сильно перенервничала. — Неси еду и сама поешь со мной, а потом расскажи, что произошло.

Через мгновение передо мной на огромном подносе-столике появились тарелочки с угощениями на любой вкус — всё, что можно было найти на кухне дворца.

— Магистр сказал, что вам нужно больше есть, вы слишком перенапряглись, — строго произнесла Дана. — Ешьте, а я расскажу, что здесь происходило, пока вы спали.

— А сколько я спала? — спросила я, едва успев отправить в рот кусочек блинчика с творогом.

Как только я попробовала первый кусочек, ощутила зверский голод. Так вот о чём говорил магистр!

— Вы спали больше суток. Его Высочество так злился! — прошептала Дана, оглядываясь настороженно. — Никогда не видела его в таком гневе!

— Какой из них? — поинтересовалась я, доедая божественный сырник.

У меня такие никогда не получались. Надо будет попросить повара дать мастер-класс.

— Оба, — после раздумий ответила девушка. — Его Высочество принц Рэйнард кричал на лорда Саймэна и лорда Пурэ. Даже Её Величеству королеве резко ответил: "Ты обязана была, прежде чем назначать конкурс, убедиться, что все девушки готовы!" — сказала Дана, явно цитируя принца. Пародия получилась настолько потешной, что мы обе рассмеялись.

— Кажется, я всех тут напугала своим недомоганием, — усмехнулась я, откусывая грибной пирог.

— Вы упали в коридоре, когда возвращались к себе, — ответила она. — Мы с Ланой ждали вас, а потом вышли на шум и увидели, что вы лежите на полу без сознания. Его Высочество принц Дэмис подхватил вас и отнёс сюда. Вы на мгновение очнулись, но, пока я бегала за лордом Саймэном, снова потеряли сознание. Что с вами случилось? Другие девушки тоже не в себе после испытания страхом: кто-то рыдал полдня, кто-то бил посуду, но никто не терял сознание.

— Так это называется — испытание страхом? — поморщилась я, пытаясь вспомнить что-то важное. Казалось, я упускаю какую-то деталь.

— Да. Как сказала Её Величество, это стандартное испытание, которое проходят во всех отборах. Оно должно выявить самый главный страх невесты. Предполагалось, что это будет всего лишь дневной сон со сновидениями. Остальные девушки после совместного завтрака вернулись к себе, почувствовали усталость и уснули. Их сны записались на кристаллы, которые позже просмотрят члены королевской семьи и магистр Саймэн.

— Я помню только детали, но это был действительно страшный сон. А где Лана? — кусок кошмара внезапно всплыл в памяти, и на мгновение стало страшно, что это может быть реальностью.

— Дома. Пока вы спали, мы дежурили по очереди. Она придёт через пару часов, — спокойно ответила Дана, отпивая горячий шоколад.

— А как там малыш Тимар? — спросила я, затаив дыхание.

— Нормально. А почему вы спрашиваете? — удивилась Дана.

— Можешь набрать их по визору? — попросила я.

— Конечно, — недоумевающе произнесла она, набирая на плоской панели несколько символов. В воздухе появилась голограмма встревоженной Ланы.

— Что случилось? — раздался голос девушки.

— Не волнуйся, леди очнулась, хочет тебя видеть, — произнесла Дана, наводя визор так, чтобы Лана видела меня.

— Я немедленно приеду, — быстро ответила Лана, вскочив со стула.

— Нет, не приходи, — остановила я её. — Я в порядке. Просто покажи мне Тимара, хочу его видеть.

— Вот он, — сказала Лана, поворачивая визор. На экране появился мальчик, сидящий рядом с ней. Он с мученическим видом смотрел на тетрадь.

— С ним всё хорошо? — спросила я, уже понимая, что сон был всего лишь сном.

— Да, леди, — ответила Лана, удивлённо глядя на меня.

— Не удивляйся. Просто мой кошмар оказался связан с Тимаром, и я сильно испугалась. Не хочу сейчас ничего рассказывать. Главное, что с вами обоими всё хорошо. Отдыхай, занимайся сыном, — сказала я, помахав мальчику, который улыбался в визор.

Отключив связь, я откинулась на мягкую спинку кровати.

— Леди, вы расскажете, что случилось? — осторожно спросила Дана.

— Помнишь, как малыш отравился конфетами?

— Ну да, такое мы не скоро забудем, — кивнула она.

— В моём сне я прихожу в гостиную, где вы с Ланой. Ты сообщаешь мне, что целитель не заметил яда медленного действия. Тимару внезапно стало плохо, и он умер. Это было настолько реалистично: ты плачешь, не можешь успокоиться... Лана застыла в шоке...

— Немыслимо! — произнесла Дана, глядя на меня нечитаемым взглядом.

— Позволите войти? — раздался стук в дверь спальни.

— Да, конечно, — ответила я, узнав голос Саймэна.

Магистр вошёл вместе с Их Высочествами.

— Как вы, леди? — обратился ко мне магистр, прищурившись.

Я уже знала, что маги так переключаются на магическое зрение, чтобы видеть циркулирующие в организме энергетические потоки.

— Я в порядке, — ответила я и кивнула на стол. — Если не считать того, что с такими темпами я опустошу все запасы этого королевства. Не могу насытиться. Это нормально?

— Да, конечно! — воскликнул маг. — Сейчас вам нужно есть как можно больше, ведь во время испытания вы потеряли часть жизненной силы. Эту энергию организм восстанавливает через еду, — он замялся, потом продолжил: — Леди Эллада, я хочу извиниться перед вами. Это по моей вине вы оказались в таком состоянии. Лорд Пурэ рассказал мне о вашей прогулке. Я должен был предвидеть, что вы слишком истощены. Испытание затронуло глубинные слои вашего подсознания, а такого не должно было случиться.

— Как вы себя чувствуете? — спросил принц Рэйнард.

— Нормально. Я только что связалась с Ланой, увидела Тимара и окончательно успокоилась, — ответила я, размышляя, почему старший принц вызывает у меня необъяснимое чувство дискомфорта, даже лёгкого неприятия.

— Мальчика? — переспросил Рэйнард.

— Да, — пожала плечами. — Вы же видели кристаллозаписи моего кошмара. Понимаете, что меня выбило из колеи.

— Мы пока не успели рассмотреть все кристаллы. Собственно, содержание страхов не так важно, как их интенсивность. В вашем случае она была чрезмерной. Вы помните весь свой сон? — спросил Саймэн.

— Всё как в тумане, — поморщилась я. Вспоминать не хотелось. — Но помню, как узнала, что Тимар погиб из-за яда, который целители не заметили, и его не удалось спасти.

— И вы стали винить себя, — понимающе сказал старший принц.

— Ну да. Если бы не я, ребёнок не отравился бы, — кивнула я, краем глаза заметив, как Дана отвернулась к окну и незаметно промокнула слёзы салфеткой.

— Это делает вам честь, леди, — задумчиво произнёс Саймэн. — Это говорит о том, что больше всего вы боитесь навредить тем, кто от вас зависит. Это очень важная черта для будущей королевы.

— Это важная черта для любого психически нормального существа, — возразила я, стараясь не смотреть на старшего принца, чьё присутствие почему-то немного напрягало.

— Вы устали, леди, — не совсем верно истолковал мои эмоции Саймэн. — Мы вас оставим. Вам что-нибудь нужно?

— Думаю, я ещё немного посплю. Дана, ты можешь пойти домой, отдохнуть, — я незаметно взглянула на Дэма, надеясь, что он понял мой намёк. — Я просплю, похоже, до завтра.

Мужчины, откланявшись, вышли, как и горничная. Оставшись одна, я наконец пошла в ванную, а выйдя оттуда, увидела стоящего в комнате Дэма. Он тут же бросился ко мне и прижал к себе.

— Ты как? — спросил он.

— Правда нормально. Рассказывай все подробности, — потребовала я, ложась в постель.

— Я смог удалить большую часть кристаллозаписи, оставив только самое начало, до момента, когда стража забирает тебя в темницу, — прошептал Дэм.

— В темницу? — смутные видения жизни в камере, допросов начали всплывать в памяти.

— Ты не помнишь? — удивился он.

— Припоминаю. А ты всё успел просмотреть?

— Только самое начало, времени на просмотры не было. Ты что-то бормотала о допросах, когда пришла в себя, и я решил, что твоим страхом могло быть разоблачение. На всякий случай стёр всё после ареста. Теперь запись выглядит так: ты узнаёшь, что ребёнок мёртв, тут приходит стража и уводит тебя в темницу по подозрению в причастности к его смерти. То есть твой страх — это действительно быть виновной в его гибели, а второй — быть несправедливо обвинённой.

— Хорошо, потому что я там во всём призналась, а самое страшное, там и ты погиб по моей вине, — воспоминания возвращались обрывками, нехотя.

— Я погиб? Как? Расскажи.

Я пересказала всё, что помнила, чувствуя, как воспоминания постепенно тускнеют.

— Ну и фантазия у тебя, однако! У нас таких темниц нет и никогда не было! С леди никто так поступать не будет, даже если она нарушит кучу законов, особенно если она дала клятву не причинять вреда королевству и королевской семье. Придумала тоже — оплодотворение! — фыркнул Дэм. — Узнав, что ты иномирянка да ещё с такими способностями, Рэй, скорее всего, сам на тебе женится. Кто же упустит мага, способного создать спонтанный портал без подготовки? И он ведь даже не знает о твоей основной магии!

— Скажешь тоже! — возмущённо произнесла укутываясь в одеяло — Я же не намеренно рисовала весь этот ужас. На Земле, уверена, с иномирянами именно так бы и поступали. Ну, разве что вместо темниц были бы больничные палаты.