Освободительная кО/Ампания

Глава 9. Твердыня с романтичным названием Зад

Некрупные речушки изрезали равнину близ Твердыни Зад Си Дан густой сетью, в которую попались глазки озер. Дорога то и дело становилась мостом или мостиком, перекинутым над текучей водой. То там, то здесь россыпью игрушечных кубиков виднелись домики фермеров, местами постройки находились совсем рядом с дорогой, и тогда частные владения были огорожены низким каменным заборчиком. Собаки лениво гавкали для порядка на путешественников, но особенно брехать не стремились, справедливо полагая, что глотка одна, а путников на дороге много. Так недолго и голос сорвать.

Маленький отряд ехал довольно быстро до тех пор, пока не был остановлен громким воплем, донесшимся со стороны луга, где мирно паслись овечки.

— Даны! Сам Лучезарный Свет послал вас! — надсадно орал худой мужичонка совершенно сельского вида в добротной, но почему-то надетой наизнанку куртке. Он несся на всех парах к дороге. На скаку практически перелетел через низенькую загородку, точно маленький бойкий пони, оборвавший удила и возомнивший себя боевым конем. Похоже, гражданин так спешил, что не добрался до ближайших ворот и дорожки, а может очень боялся, что ниспосланные даны куда-то исчезнут, пока он пользуется проторенными путями. Вдруг, лучезарный Свет ниспослал их нынче не только ему и промедления не потерпит.

Минтана придержала лошадь, давая возможность орущему приблизиться. Должно быть, так велел обычай данов, милосердный к повредившимся рассудком. Раз притормозила женщина, вынуждены были остановиться и другие члены компании. Заскучавшая было Элька оживилась, предвкушая забаву.

— Ох, удача-то какая, что младший мой, Марон, вас с крыши углядел! — запыхавшийся мужичонка остановился перед Лукасом и Минтаной, безошибочно идентифицируя их как данов, хаотическую колдунью же в почетные ряды магов по результатам визуального осмотра не приняли или сочли, что для обращения хватит и пары разнополых магов.

— В чем потребна помощь? — с надменно-бесстрастной маской, опустившейся на лицо, точно забрало шлема, уточнила Минтана.

— В амбаре, что я для хранения бобов вчера торговцу Бирану сдал, странное что-то творится! — выпалил мужик и зачем-то дернул себя за ухо. Если собирался оторвать, то не получилось, если почесать, то перестарался, мочка ощутимо покраснела.

Брови мосье Д'Агара и даны Минтаны изогнулись совершенно синхронным образом, уши Лумала развернулись любопытными зонтиками, а Рэнд сдавленно хихикнул, комментируя:

— Бобы? Может, кто-то слишком громко пукнул?

— Объяснись, — властно предложила женщина, Лукас без споров уступил ей право переговоров, как знатоку местных традиций.

— Так…я…это…. - на мгновение смешался проситель, почесал бороду, снова дернул многострадальное ухо и решительно бухнул: — Каркают там странно, как вороны, вроде и все-таки не по-птичьи, а бухают в стены, точно звери и сопят, скребутся. В оконце-то ничего не видать, тряпицей занавешено и засов на дверях изнутри задвинут.

Позади Минтаны гулко гоготнул Нал:

— Кажется, нашлись наши птички!

Мужик дернул головой в сторону защитника, подождал пока тот отсмеется, и продолжил рассказ:

— А дверь я ломать поостерегся, кто ж знает, кого там Темный принес! Вокруг походил, так сзади на камне у фундамента средь бурьяна знак этот какая-то вражина накарябала, меленький, а я все равно углядел! — востроглазый докладчик опасливо оглянулся по сторонам, и показал, сведя указательные пальцы домиком и сжав все прочие в кулак.

— Знак Арродрима? — вопросительно промолвил Лукас.

— Темная Братия, — нахмурившись подтвердила колдунья и резко велела:

— Показывай свой сарай!

Мужичок облегченно вздохнул и махнул рукой в сторону каменной постройки под двускатной крышей с единственным окошком, которая виднелась на ближайшем холмике. К амбару шла хорошая, пусть неширокая дорога, но, экономя время, фермер повел отряд напрямик по траве. Овечки покосились на странных топтателей "газона" и невозмутимо продолжили трапезу. Ну едут себе люди и пусть едут, еда важнее. Собаки, сторожившие скот, видя среди людей хозяина, тоже остались невозмутимы, только на Лумала поглядывали с задумчивым интересом, может, приняли за своего?

У амбара всадники спешились и прислушались. Добротное здание — в таком впору жить, а не бобы хранить, было сложено из крепких белых камней, щедро скрепленных раствором. Изнутри и впрямь доносилась какая-то возня, точно двигался кто-то неловко и в крайней панике, а так же слышалось хриплое карканье. Эльке сразу вспомнилась маленькая соседка по подъезду — Дашенька одного году отроду. Кроха не умела еще говорить толком и обозначала всех пернатых от воробьев до ворон одним собирательным словом: "Кххрр!", указывая из коляски ручонкой на очередной крылатый объект. Вот там, за стенами кто-то пытался подражать Дашкиным речам старательным разнобоем. Кроме того, в дверь долбились так, будто пытались пробить ее чем-то для долбления не предназначенным и шумно подпрыгивали, словно вдобавок пытались летать, не имея под рукой подходящего заклятья левитации.

— Это они! Те люди, — оповестила друзей Мирей, прислушиваясь к излучению эмоций, доносящихся изнутри. И в голове жрицы звучало не сочувствие, а скорее удовлетворение от справедливого наказания злодеям, опутавшим своими грязными чарами несчастных птиц.

— Великолепно! — просиял Лукас и озвучил прозрение эльфийки спутникам.

— Ступай, мы со всем разберемся. Более без дозволения Твердыни к сему месту не приближайся и другим запрети, — приказала Минтана проводнику и тот безо всяких возражений, признательно поклонившись данам, взявшим на себя заботу о странном содержимом амбара, припустил прочь.

Элька только успела крикнуть ему вслед: "Эй. дяденька, у тебя куртка специально наизнанку надета?"

Фермер приостановился, глянул на свой рукав, хлопнул обеими руками по лбу и принялся сдирать одежонку, переодеваясь на ходу. При этом каким-то чудом он еще умудрился поклониться девушке в знак признательности. Тем временем у двери амбара уже шло обсуждение плана действий.

— Нам придется оставить караульного до прибытия защитников из Твердыни Зад Си Дан, — нахмурилась колдунья, раздумывая над решением проблемы, пальцы машинально теребили пояс. Оставлять Нала на страже ей не хотелось, но…

— Есть выход получше, дан Минтана, — находчиво предложил мосье Д'Агар, — я могу запечатать амбар так, чтобы открыть его смог лишь дан, имеющий ключ. Тогда мы все сможем продолжить путь в Твердыню, где и перепоручим защитникам заботу о пленниках и оповещении данов Гулина, достопочтенных Люсина и Телама.

Минтана обозначила свое согласие облегченным кивком и приготовилась наблюдать за работой истинного маэстро от магии.

— Выходит, Ликрус зря всю округу на ноги ставит!? — спохватился Нал, озаботившись нерациональным применением труда добровольной дружины.

— Не уверен, защитник. Сидящие здесь, хм, "птицы" без сомнения составляли заклятье. Однако, чтобы направлять его в цель, им нужен был фокус — хотя бы один добровольный наблюдатель, отслеживающий перемещение птиц. Он, скорее всего, находится близ Гулина и будет найден людьми, отряженными для поиска, — заключил Лукас, доставая из кармана маленький зеленый футляр, и вынул ровный брусочек яркого синего мела или чего-то очень на мел похожего.

Передав поводья своей Каурки молчаливому Галу, маг подошел к двери, окинул ее взглядом, примериваясь, и начал чертить. Ровные, (как обычно, мосье работал без линейки), линии сложились в прямоугольник, опоясывающий проем двери. Еще и еще один чуть меньшие по размеру были прочерчены следом, затем легли линии крест-накрест прямоугольников, а под конец одна короткая где-то параллельно фундаменту в середине двери. Эта линия вышла на палец за рамки чертежа и закончилась ровным маленьким кругом диаметром с ладонь.

— Баулэ прокси! — провозгласил Лукас и приложил к центру круга оставшийся мел.

Сетка линий вспыхнула ярким ультрамарином, и в тот же миг распространилась по всему амбару, оплетая его живой клеткой с ярким глазком сапфирового света там, где маг все еще держал руку. Когда свет потух, остался лишь рисунок и кусочек мела, который мосье заботливо вернул в футляр и передал с поклоном Минтане:

— Чтобы войти в амбар, достаточно приложить кусочек мела к середине круга, завеса будет снята. Что же до задвинутого изнутри засова, полагаю, защитники с этим разберутся.

— Это точно! — поглаживая меч, довольно поддакнул Нал, пока его колдунья с сияющими восхищением глазами (так фанатка смотрела бы на звезду, исполнившую свой лучший шлягер в ее честь) заботливо прятала мел-ключ в кармашек платья.

— Лукас, это было круто! — похвалила мага Элька, обожавшая чары со световыми спецэффектами, мосье ничего не сказал, но довольная, или все-таки самодовольная улыбка, промелькнула на его губах.

— О-о-о! — только и выдохнул Лумал, свернув уши трубочками, даже Гал одобрительно кивнул. Пусть он не одобрял позерства, но за качество работы мага уважал.

Завершив обряд запирания амбара на этой торжественной ноте, компания вернулась на дорогу и снова тронулась в путь. Больше их никто не догонял, ничего не требовал и даже не просил. А с попадавшимися на встречу пешими путешественниками, всадниками и гружеными подводами никто из отряда сам заводить разговора не стремился. Только раз им встретился вооруженный разъезд, но одного слова Минтаны, очевидно, невзирая на свой статус покинувшей Твердыню, оказалось достаточно, чтобы их оставили в покое.

Пыльные обочины дороги сразу заставили Эльку переменить свое резко отрицательно мнение насчет желательности дождя. Но делать нечего, поливальной машины в этом мире найти не было никакой возможности, вернее, возможность-то была, но почему-то девушке не хотелось в очередной раз слушать истерику Лукаса, обыкновенно начинающуюся со страдальческого вопля: "Мадемуазель!". Оставалось глотать пыль и довольствоваться обществом Лумала. Трогг, по всей видимости, счел Елену своей заступницей, покровительницей и нанимательницей в одном худеньком лице и всячески изъявлял симпатию. Вот и сейчас, медленно поводя ушами, молодой проводник завел с Элькой разговор, наивно вопросив:

— Скажи, если вы, люди, не выращиваете фариссоны, как юноша признается в своей симпатии девушке?

— Словами, поступками, даже молчанием, — Элька пожала плечами, вспоминая подробности из своей личной жизни в урбанизированном мире, богатой сменой кавалеров. — Мы странный народ, Лумал. Люди не всегда говорят, что думают, часто не верят тому, что слышат и очень часто молчат о том, о чем очень хотят сказать. Мы ловим намеки, догадываемся по случайным словам, поступкам, жестам.

— У вас все так сложно, — уважительно протянул трогг, поерзав в седле. Лошадь обернулась и смерила массивного седока укоризненным взглядом. — Как же вы не путаетесь?

— И путаемся и ошибаемся. Всякое случается, — не стала отпираться Элька, ухитрившаяся за двадцать пять лет жизни так и не свить семейного гнезда и не испытывавшая никакой тяги к оному "птичьему" поведению. — Если мужчина признается в любви, ему еще нужно доказать свои чувства, сделать так, чтобы женщина по-настоящему поверила в его слова. Он дарит ей цветы, подарки, заботится о ней, приглашает на прогулки, развлекает, знакомит со своими родственниками, узнает ее родню. Но и после всех этих действий может услышать в ответ: "Прости, дорогой, мы не пара! Прощай!".

Гал, благодаря чуткому слуху оборотня, уловивший каждое слово из речи, только едва слышно вздохнул, оценивая степень правдивости коротенького рассказа девушки.

— Какой сложный ритуал, — благоговейно признал Лумал. — Хорошо, что я трогг… — и юноша погрузился в пучину сосредоточенных мыслей о загадочном поведении людей.

Эльке быстро прискучило ехать в тишине и, прочихавшись от пыли, поднятой могучим жеребцом Нала, девушка решительно сжала коленями бока Каурки и, оставив далеко позади Лумала и беседующих о преимуществах одного вида оружия над другим воинов, вывела лошадь вперед к Минтане и Лукасу. Достаточно широкий тракт давал возможность ехать в один ряд не троим, а хоть всем семи всадникам разом, да еще бы и место осталось. Между магами шел весьма занимательный разговор, заставивший Эльку навострить ушки.

— А если вы узнаете в Твердыне, что Высокий Табурет не отправляла письма с просьбой о помощи? — спрашивала Минтана.

— Вы не верите, что она сделала это? — ответил вопросом на вопрос маг.

— Не знаю, — раздумчиво покачала головой женщина. С каждым шагом, приближавшим отряд к цели, ее сомнения все более множились. Она доверяла словам посланцев богов, как доверял каждый, попавший под воздействие магии их перстней, но не могла совместить образ несгибаемой старухи и письмо с мольбой о помощи, пусть даже запечатанное официальной печатью из синей глины. — Дравелия очень сильная, властная и умная женщина. Или, правильнее сказать, она очень долго была такой. Однако, время дарует не только мудрость, но и морщины, а с ними старческую немощь и болезни. Высокий Табурет по-прежнему очень упряма и не любит признаваться в собственных слабостях, никогда не любила…

— А просить помощи у кого бы то ни было — слабость, — завершил мысль собеседницы Лукас, явственно показывая интонацией, что думает совсем иначе. — Не тревожитесь, дан Минтана, даже если письмо написано не Высоким Табуретом, а кем-то из иных данов, пусть и скреплено печатью Твердыни, для нас это не будет иметь решающего значения.

— Разве? — удивилась Минтана, даже не пытаясь применять к посланцам свой фирменный взгляд "а ля дрель".

— Наше дело разбирать жалобы, попавшие в почту Совета Богов, а кто их послал и каким образом они там очутились — не нашего ума дело, а божественный промысел. Если нужда велика, послание найдет адресата и совсем не важно, кто его послал: королева, судомойка или вор-рецидивист, — рассмеялась Элька, вступая в разговор.

— Вас волновало именно это, дан? — мягко уточнил обаятельный Лукас, но особенного впечатления его манеры и голос на даму не произвели, впрочем, маг действовал скорее по привычке, нежели из желания завоевать благосклонность женщины, которая и на его взгляд, как и на взгляд Рэнда, была более чем худощава.

Минтана кивнула и, помявшись, удивительно честно, для особы привыкшей скрывать не только свои мысли и чувства, но и таить сам факт того, что она что-то скрывает, добавила:

— Я понимаю, что вы желаете блага нашему миру. Аудиенция у Высокого Табурета может помочь вашему делу. Я думаю над тем, как нам быстрее добиться встречи с Дравелией, не выдерживая положенных трех дней обрядов очищения и ожидания.

— Послать вперед Гала с обнаженным мечом в руке, — предложила Элька и тут же, поймав укоризненный взгляд Лукаса, исправилась: — Ну не хотите Гала, тогда расскажите про синюю глину. Если это такой дефицит, то даже ваша Высокий Табурет куда попало ее лепить не станет. А если налепили без нее, пожелает разобраться что к чему. Да и трогг наш — козырь не из маленьких, что по значению, что по габаритам. Не совсем же она из ума выжила?

Грубоватый вопрос в лоб сильно смутил Минтану, но женщина нашла в себе мужество ответить:

— Нет, мне кажется, ясность рассудка не покинула Высокий Табурет, но в последнее время она страдает сильными головными болями и принимает отвар курозы, это единственно средство снимающее боль. Но, к сожалению, куроза имеет и побочное снотворное действие.

— Потрясно! Мы должны будем разговорить старушку под кайфом, — тихо пробормотала Элька, но сочла за лучшее утешить колдунью: — Раз Люсин с Теламом говорят, что печати пока не треснули, значит, ваша Табуретка еще вполне в себе.

— Высокий Табурет, — строго поправила Минтана, выпрямляясь в седле, словно представляла в этот момент всех данов Твердыни Зад Си Дан.

— Ага, конечно. Память у меня дырявая, что решето, никак не запомню, — искренне заулыбалась Елена и тут же, похлопывая Каурку по холке, бросила каверзный вопрос: — Может у ваших хроникеров, то есть летописцев, лучше! Скажи, а раньше, до того, как Темного в Узилище засадили, лучше жилось в Алторане или хуже, чем сейчас?

— Мы знаем, что Властелин Беспорядка свободно ходил по Алторану в прежние времена, сея Тьму, Разрушенья и Ужас, а даны и их защитники бились с Мраком мечами и чарами, — серьезно отозвалась Минтана.

— Это не ответ, — решительно возразила Элька, слова женщины показались ей выдернутой из летописи и затверженной наизусть цитатой. — Вон сейчас у вас снова Тьма, Разрушенья и Ужас свободно, пусть и не персонифицировано в одно великое Нечто, разгуливают на свободе. Одни мордодралы чего стоят! Такие душки с коготками! А на многое ли сейчас способны ваши даны? Они и толком-то научиться колдовать не успевают, а уже умирать пора. Что-то вы со своими чарами Узилища сварганили странное. Ну ничего, не расстраивайся, — Элька дотянулась и покровительственно похлопала шокированную постановкой вопроса колдунью по руке, — Лукас разберется! Он у нас знаешь, какой башковитый! Если б его мозги были бы такими же большими, какие они у него умные, то за нами шел бы караван из пары десятков слонов и вез их на себе. Хотя, может, и из трех десятков, не надрываться же зверушкам. Слоников жалко!

— Благодарю, мадемуазель, — не то растрогался, не то оскорбился столь оригинальному комплименту маг.

— А если бы за вами везли самомнение Лукаса? — вслух задумался Рэнд и принялся считать, используя для этого благородного процесса свои пальцы и лапки возмущенно попискивающего Рэта, к арифметическим действиям хотели привлечь и Мышу, но она успела предусмотрительно перепорхнуть на спинку кресла Мирей, всегда готовой встать на защиту животных.

— А что такое слоны? — полюбопытствовала Минтана, не упуская возможности узнать что-то новенькое.

— Это такие очень большие, с двух лошадей в высоту, четырехногие звери, немножко похожие на нашего Лумала. Во всяком случае, уши у них точно такие же, только вместо носа длинная труба, а изо рта по два больших клыка — бивня — торчат, — великодушно просветила колдунью Элька.

Зоологическому направлению разговору не дал развернуться влетевший в зал совещаний Макс. Взбудораженный парень так торопился, что умудрился запнуться за ковер у порога и, жалобно ойкнув, растянуться во всю длину. Каким-то чудом гениальный технарь ухитрился не выронить из рук некий небольшой предмет. Будучи поднятым с ковра в четыре руки Фина и Мири, ибо сам Макс, не используя занятых рук, никак не мог совладать с непослушным телом, юноша завопил:

— Я сделал!

Эльфийка и вор поспешно отскочили от приятеля, не столько из опаски перед тем, что именно он сделал, сколько боясь оглохнуть.

— Я сделал детектор! — уже тише, извинившись перед друзьями, провозгласил Макс и раскрыл ладонь с маленькой серой коробочкой напоминавшей компас, белая стрелка которого стояла почему-то вертикально вверх. — Вот!

— Прекрасно, мосье! — оживился маг. — Я же говорил, что у вас все получится!

— А инструкции по применению? — вкрадчиво поинтересовалась Элька, хотя ей и не терпелось сцапать загадочный приборчик и немедленно провести полевые испытания. — Почему стрелка вверх торчит?

— Так ведь в нашем мире нет ни следа того, на поиски чего я сориентировал детектор! — отозвался Шпильман, при помощи друзей добираясь до зеркала без урона для мебели и собственного непослушного тела. — Когда вы его на Алторан возьмете, он должен начать работу. Я индикацию световую задал. Стрелка укажет направление поиска, а цвет примерное расстояние. Чем сильнее он будет смещаться в красный спектр, тем ближе вы к цели. Жалко, что с цифровыми параметрами не вышло…

— Максик, кончай с ритуалом самоуничижения, ты у нас гений! — торжественно объявила Елена.

— Ну что ты… — смутился Шильман и едва не выронил приборчик, попытавшись взлохматить свои волосы двумя руками сразу.

— На сей раз мадемуазель Элька совершенно права, — согласился Лукас и простер руку, предлагая технарю передать ему вещь, пока она не пострадала.

Покрасневший от приятного возбуждения Макс шмыгнул носом и переправил детектор на Алторан. Элька тут же подъехала поближе к Лукасу и уставилась на стрелку. Та совершенно очевидно порозовела и легла горизонтально поверхности "компаса", указывая практически точно в том направлении, по которому и двигалась компания. Прибор заработал!

— Что это? — заинтересовалась Минтана коробочкой, возникшей из ничего на ладони мага.

— Стрелка указывает направление к источнику силы, сотворившей мордодрала, — коротко пояснил мужчина.

— Выходит, враг окопался в Твердыне? — удивилась Элька, тряхнув головой.

— Не думаю, — медленно покачал головой Лукас, прикидывая расстояние. — Цвет слишком бледен. А мы ведь всего в нескольких десятках минут езды до города. Нет, следует искать в том же направлении, но значительно дальше.

— Дальше на запад только пустоши и Арродрим, кроме постов стражей людей нет, не сыщешь безумцев, что захотят в тени Узилища жить, давно эти края опустели, — объявил подъехавший к компании Нал, вдали от игорного стола мужчина снова стал собранным и суровым воином. — Даже стражники и те часто меняются. Кошмары ночами мучить начинают, видения всякие. Ни за какие деньги три вахты подряд народ служить не пойдет. Деньги деньгами, а рассудок дороже…

— Ч.т.д., - вспомнив труды над геометрическими задачами, хмыкнула Элька и перевела друзьям сокращение: — Что и требовалось доказать. Значит, касатики, наша дорога лежит в казенный дом на свиданку с Властелином Хаоса, — закончила Елена игривым тоном рыночной гадалки, ладно хоть не потребовала, чтобы ей позолотили ручку за столь очевидное предсказание.

— Отправляемся к Арродриму? — Гал почти ласково положил ладонь на рукоять меча, вероятно прикидывая, достанет ли у его благословенного оружия силы прикончить Властелина Беспорядка с одного удара или придется шинковать его, как капусту.

— Опять ты за старое! — сердито фыркнула Элька и не пнула воина по лодыжке только потому, что ехала от него на достаточном отдалении. — Рыцарь-маньяк с навязчивой идеей убийства вселенского зла! Лучше бы еще стихов посочинял!

— Сначала посетим Твердыню, — твердо решил Лукас, — нам нужно официальное разрешение на приближение к Арродриму, чтобы работать без помех со стороны стражи, да и Лумала мы должны представить Высокому Табурету, как полагается.

Лумал довольно засопел, польщенный тем, что люди взяли на себя такую заботу, но промолчал, мало что уразумев из общего разговора, но гордясь тем, что после беседы с Элькой немного приблизился к пониманию сложных ритуалов людей.

— Мы в ответе за тех, кого приручили, — подтвердила девушка, без зазрения совести воспользовавшись цитатой из Экзюпери.

— Но предлагаю сократить наш путь и одновременно привлечь внимание к своему визиту нетривиальным способом появления, — завершил свою речь маг.

— Что я говорила про три десятка слонов? — гордо воскликнула Елена, довольная идеей Лукаса. Девушке уже прискучило трястись по тракту и хотелось новых ярких впечатлений. Телепортация в сердце обители местных магов должна была стать хорошим развлечением.

— Как вы хотите попасть в Твердыню? — спросила Минтана за себя и Нала.

— Советом Богов нам дарована возможность мгновенного перемещения из одного мира в другой и из одной точки мира в иную, — поделился "большим секретом" Лукас и, предупреждая закономерный вопрос колдуньи, продолжил: — Мы до сих пор не пользовались этим даром, желая более внимательно изучить Алторан и определиться с нужным направлением действий. В отличие от многих богов, мы, к сожалению, не обладаем даром всеведения.

— Вы сможете перенести всех нас? — спросила у нового знакомого Минтана, подозревая, что и насчет всеведения маг несколько преуменьшает свои возможности.

Ей, пораженной небывалым могуществом Лукаса, далеко превосходящим даже легенды о способностях данов Алторана, только и оставалось, что поддерживать внешнее достоинство и привычно-непроницаемое выражение лица, то и дело норовившее покинуть хозяйку, оставив вместо себя почтительное удивление и малую толику зависти.

— Разумеется, — просиял улыбкой Лукас, будь это иначе, дорогая дан Минтана, я никогда не внес своего предложения. Но нам необходим ваш мудрый совет. Подскажите, в какое место Твердыни нам лучше всего переместиться, дабы не нарушить каких-нибудь важных запретов, но одновременно, произвести достаточное впечатление на данов.

— Внутренний двор Твердыни Зад Си Дан, что рядом с плацем. Там постоянно ведут тренировки защитники, да и конюшни недалеко. Нас увидят многие, — прикинула Минтана.

— А лучники или арбалетчики там случайно не тренируются? — въедливо уточнила Элька, слегка опасаясь, а не сделают ли доблестные защитники Твердыни из компании спасителей мира несколько больших игольниц.

— Там идет только строевая подготовка, тренировочные бои на мечах, сражения без оружия и с копьями, — "утешил" девушку лаконичным перечислением Нал.

— О! Надеюсь, копья не метают? — со смешком переспросила Элька. — А то Гал еще не успел научить меня ловить их в полете.

— Нет, — осклабился довольный шуткой Нал, временами Минтана была так ужасающе серьезна, что рыцарь начинал тосковать по смеху.

— В таком случае, внутренний двор нам вполне подходит, — рассудил мосье Д" Агар, тоже не стремившийся послужить обществу в качестве мишени для стрел, пусть и самой элегантной из всех мишеней.

— Вам нужна наша помощь для перемещения? — спросила Минтана, ожидая колдовских инструкций или просьб о подробном описании местности.

— О, да. Я попросил бы вас дать мне руку, — таинственно улыбнулся маг.

Тем временем Гал сжал плечо Нала, а Элькина ладошка утонула в широкой, похожей на плотную кожаную перчатку, лапе юного Лумала. Убедившись, что все приготовления завершены, Лукас нажал на перстень, задавая координаты:

— Твердыня Зад. Внутренний двор рядом с плацем.

Реальность, подчиняясь божественной магии, услужливо мигнула, и все шесть человек (или вернее личностей) оказались на вымощенном огромными светлыми плитами широком дворе. Его окружало гигантское здание из гладких, почти до блеска отшлифованных голубовато-зеленых камней, каждый их которых был размером с несколько стандартных кирпичей мира Земля. Однако, колоссальные масштабы сооружения нисколько не подавляли. Напротив, их грандиозная, гармоничная цельность стала гимном несокрушимому могуществу данов. Твердыня Зад Си Дан дышала властью, идущей из глубины веков, ее незыблемость внушала веру в будущее. Башни, словно горделивые головы властителей, возвышались над миром, как доказательство того, что все преходяще, а сила магии вечна. Огромные арки переходов не казались тяжеловесными, благодаря гармоничной плавности изящных изгибов и тонкой резьбе. Они напоминали те, что друзья уже видели на Старых Путях. Широкие окна с разноцветными витражами гостеприимно подмигивали незваным визитерам.

Удивительно, но, несмотря на колодцеобразную форму здания, двор его был просто залит светом солнца, медленно клонящегося в сторону заката. Что было тому причиной: особенность планировки здания или древняя магия, но на угрюмый колодец внутренняя территория Твердыни нисколько не походила. Вид портили только мелкие постройки, притулившиеся к величественным стенам. Эти сооружения более позднего периода были сложенные из камня другого оттенка и не столь тонкой обработки.

Люди во дворе вылупились на появившихся из ниоткуда незваных гостей. Несколько женщин, в том числе и совсем молоденьких, и парнишки застыли с метлами в руках, ровно памятники доблестному труду дворников. Впрочем, справедливости ради стоит сказать, что часть из них принялась осторожно сплетать простенькую сеть заклятий, не способную, по мнению Лукаса, уловить даже мотылька, а мужчины и юноши, тренировавшиеся на плацу, метнулись взглядами к оставленному на стойке оружию.

Мановением пальцев мосье Д'Агар привел в действие заклятье из богатой коллекции заготовок и, не слезая с коня, дабы не утерять ни капли величия, провозгласил (голос его громыхнул над Твердыней, словно раскат грома на зависть всем производителям громкоговорителей):

— Да осияет вас Лучезарный Свет, защитники и даны Твердыни! Посланцы Совета Богов приветствую вас! Мы явились, дабы говорить с Высоким Табуретом! Кто из вас известит дан Дравелию о нашем прибытии и укажет путь?!

— Добровольцы и смертники, шаг вперед, — тихо прокомментировала Элька, слезая с Каурки и глазея по сторонам.

Здание было великолепно, но красота архитектурной мысли не могла надолго увлечь ветреную девушку. Куда больше ее привлек выводок молоденьких парнишек, по виду сверстников, застигнутых в разгар тренировки. И Елена тут же сообразила, с какого перепугу столько местных девиц и парней взялись с усердием мести плиты двора на сон грядущий.

Все пареньки и юноши были довольно мускулисты и симпатичны (чтобы защищать колдуний во время изготовления чар требовалась и ловкость и физическая сила), но один молодой мужчина выглядел так, словно сошел с пьедестала конкурса Мистер Вселенная. Длинные густые вьющиеся крупными локонами черные волосы, аккуратно связанные в хвост, блестели как вороново крыло. Правильный с легкой горбинкой тонкий нос, соболиные брови вразлет, синие-синие, словно в них капнули аквамарина, глаза, опушенные длинными ресницами с загнутыми кончиками, крупные губы, мужественный подбородок, четко очерченные скулы. Гибкая, но уже успевшая нарастить достаточно мышц пропорциональная фигура. И именно этот чудо сейчас направлялось к гостям с самым решительным видом. Несколько мужчин постарше, вероятно другие наставники, пытались удержать его, но молодец небрежным жестом сбросил их руки со своих плеч, оставив переживать за себя и настороженно коситься на посторонних и стойку с оружием попеременно.

— Кто это? — тихо спросила Элька в пространство.

— Умница Лад, — хмыкнул Нал. Прозвучало это как имя собственное, и неизвестно, чего было больше в тоне странствующего короля без королевства — тщательно скрываемой зависти, наносного презрения или восхищения. — За пять лет из послушника до Мастера-Защитника Твердыни поднялся. Само совершенство и безупречность, куда уж нам, безродным и убогим…

— Держите меня семеро, — пробормотала Элька. — Мири, ты только глянь какой красавчик!!! Аполлон может идти чистить сортиры!

— Он очень красив для человека, даже для эльфа, — охотно согласилась эльфийка, давно уже получившая роль сердечной поверенной многочисленных увлечений Эльки, впрочем, чаще всего не заходивших дальше восхищенных вздохов и быстро выветривавшихся из головки девушки.

— Кто такой Аполлон? — тут же поинтересовался Рэнд, надеясь отвлечь подружку от созерцания "мистера совершенство".

— Старинный греческий Бог Лучников и Покровитель Искусств в моем мире, считался образцом мужественной красоты, — деловито дала справку Элька, не отрывая взгляда от объекта.

— Приветствую Посланцев Богов в Твердыне Зад. Дан Минтана ава Лодана, защитник Мандраманндрил Грондернал, с возвращением. Честь для Твердыни и визит представителя народа троггов, — молодой мужчина наметил вежливый поклон, без всякого затруднения воспроизведя зубодробительное имя спутника Минтаны и даже мгновенно признал расу Лумала, тем произведя на трогга самое приятное впечатление.

— Я Старший Защитник Твердыни (при вести об очередном повышении парня в чине Нал издал едва слышное скептичное хмыканье, словно подавился каким-то не очень приличным словцом) — Гилад, — представился Умница Лад, теперь уже Элька сообразила, почему его так прозвали. — Поскольку вас сопровождают дан Минтана и рыцарь защитник Нал, не будет ли лучше, если они и завершат свою миссию, сопроводив вас к Высокому Табурету, когда придет время аудиенции. Но прежде, не желаете ли освежиться с дороги, отдохнуть, покуда дан Дравелию известят о вашем прибытии? Вас проводят в удобные покои, а лошадям зададут корма, — рука Гилада поднялась в жесте призыва и несколько человек, робко отделившись от стенки в углу двора, зашагали к гостям, не смея перечить призыву.

— Сожалею, наши дела не терпят отлагательства, и мы настаиваем на немедленной аудиенции, — покачал головой Лукас, всем своим видом изображая одновременно и сокрушение о невозможности соблюсти приличия, и твердую настойчивость.

— Так надо, — веско подтвердил Гал, спешиваясь. Ему, чтобы казаться значительным, было совсем не обязательно восседать на коне, хмуриться или класть руку на рукоять меча. Скорее наоборот, самой крупной проблемой Эсгала было создать видимость безобидной неприметности. Такого у него не получилось бы при всем старании.

Синие глаза Гилада метнулись к воину и прикипели намертво, ресницы затрепетали, дрогнули чуткие ноздри, тронутые легким загаром щеки покрыл легкий флер румянца, губы расплылись в невольной полуулыбке.

— О нет! — тихо простонала Элька, зажимая рот ладошкой и не зная, то ли ей плакать, то ли истерически смеяться в голос. — Этот тоже запал на Гала! Вот незадача, и он педик! С этим миром надо срочно что-то делать!!!

— О да! Ну не огорчайся, не плачь, подружка, сделаем, — весело подбодрил девушку Рэнд. — Зато у нас в команде с ориентацией полный порядок, а у тебя вдобавок еще и знакомый вампир имеется в заначке!

— Наши отношения с Ильдавуром носят возвышенно-платонический и интеллектуальный оттенок, — с наигранной высокомерной надменностью фыркнула Элька и украдкой шепнула вопрос Минтане:

— У вас что, не только маги в спутников играют, но и защитники?

— Чем больше искра дара, тем сильнее влияние оскверненной силы, изменяющей привычные желания, — так же тихо и не без сочувствия отозвалась колдунья.

— Я возьму на себя честь доложить о вашем прибытии Высокому Табурету, — разумеется, не слыша ни словечка из обычного трепа посланцев богов, которым они разбавляли серьезные дела или время ожидания, решился Гилад, попирая устоявшиеся правила. — Последуете ли вы за мной?

— Прекрасно, будьте нашим провожатым, Старший Защитник Твердыни, — лучезарная улыбка осветила лицо Лукаса.

Гилад, явно предпочетший, чтобы так ему улыбнулся высокий воин с суровым лицом, суховато кивнул, принимая благодарность. Но Гал вовсе не собирался поощрять юнца в его извращенной, навеянной темной магией, блажи, он еще больше посуровел, замкнулся в себе и даже придвинулся к Эльке. Тем временем Мирей неожиданно посоветовала друзьям:

— Отпустите лошадей, они вам больше не понадобятся.

— "Больше не понадобиться?" Мрачновато звучит, — поперхнулась Элька. — Ты хочешь сказать, Мири, что этот обаятельный мальчик заведет нас куда-нибудь в подвал и придушит, чтобы заполучить Гала в свое полное владение?

— Нет, — засмеялась эльфийка, вторя хихиканью Макса и Рэнда. — Мне кажется, что в дальнейших делах кони вам будут только помехой.

— Мы целиком и полностью доверяем вашему мнению, — согласился Лукас, полагаясь на эмпатико-пророческое дарование жрицы Ирилии, и тайком бросил опасливый взгляд на Эльку. Поскольку девушка призывала лошадей, ей следовало и "отозвать" их обратно, вот только спокойного доверия к хаотической силе, вернее ее способности сделать что-то в старых добрых традициях заклинаний любой из школ магии, у мосье Д" Агара не было и на ломаный медяк. Он восхищался способностями Елены ровно настолько, насколько и опасался их.

Элька на секунду задумалась и, кивнув самой себе, решила, как поступить. Обняв свою Каурку за шею, поглаживая по теплой шкуре, девушка благодарно и чуточку печально, ей очень не хотелось расставаться с животными, сказала:

— Спасибо большое, лошадки. Вы нам очень помогли! Надеюсь, мы еще встретимся.

— Ты угостила нас вкусным хлебом, если будет нужно — позови, мы придем, — в сознании Эльки появилась объемная мысль, подкрепленная теплым присутствием еще двух доброжелательно настроенных сущностей. Каурка, пофыркивая, ткнулась теплым бархатным носом в щеку девушки. Вслед за первой к Елене приблизились две другие лошади и совершили тот же нежный прощальный ритуал, оказывая честь той, кто покормила их не в обмен на службу, а по движению души. После чего волшебные животные коротко заржали, стукнули копытами, выбивая искры из плит двора, и исчезли в те неведомые края, из которых возникли по спонтанному, как и всякая магия Эльки, зову-заклинанию хаотической колдуньи. Лукас выдохнул придерживаемый до поры до времени воздух и даже не издал своего фирменного мучительного стона "Мадемуазель!".

Гилад только моргнул, но ничем более не выдавая своего удивления, дождался пока конюхи, ошарашенные магическим фокусом, проделанным конями, приняли поводья у Минтаны и Нала, и повел процессию к арочному входу в самую высокую центральную башню Твердыни Зад Си Дан.

Итак, процедура знакомства состоялась. Колдуньи, колдуны и тренировавшиеся на плацу защитники, как истинные, так и потенциальные, испустили почти слышимый и единогласный вздох облегчения и несколько расслабились. Теперь в их внимании к удаляющимся посланцам богов было больше любопытства, нежели импульсов опаски. Стоящие на страже у Башни с наиграно неприступным видом защитники расступились, пропуская гостей. Гилад стукнул в небольшой гонг на массивной бронзовой створке дверей, украшенных великолепной чеканкой. Дверь бесшумно отворилась, и компания вошла в холл. Из высокого помещения, снабженного лишь несколькими стоящими вдоль стен скамьями с весьма роскошной резьбой и золотым накладками, вело три двери.

"Символика или случайность?" — мелькнула у Эльки мысль при воспоминании о печати с трехногой табуреткой.

Гилад тем временем шепнул пару слов пышнотелой матроне-привратнице и, отметая одним решительным жестом все ее потуги на возражения, впрочем, весьма слабые потуги, вязнущие во млеющей от одного присутствия красавчика-защитника душе, провел гостей к центральной двери, открывшей дорогу на винтовую лестницу. Лестница уходила далеко-далеко ввысь.

— Ну и высотища! — помахивая ушами, восхищенно выдохнул Лумал, оглаживая ступеньки и перила, будто прикидывая сколько материала пошло на конструкцию, по каким чертежам ее возводили и в какой срок.

— Как высоко нам подниматься? — полюбопытствовал Лукас.

— На самый верх, приемные покои дан Дравелии там, — ответила Минтана.

— А лифта нет? — безнадежно спросила Элька, с детства, прошедшего на девятом этаже блочной многоэтажки, ненавидевшая те периоды, когда по вине сломанной техники приходилось по несколько раз в день пересчитать ступеньки ногами.

Старший Защитник Твердыни непонимающе моргнул. Девушка с жалостью посмотрела на средневекового рыцаря Гилада и только махнула рукой.

— Считается, что, преодолевая лестницу, человек укрепляется в своей решимости посетить Высокий Табурет и еще раз обдумывает те слова, с которыми идет к ней, — пояснила колдунья философский смысл физических упражнений.

— А каким образом надлежит преодолевать лестницу, никаким сводом правил не уточняется? — задал вопрос въедливый маг.

— Нет, — хмыкнул Нал. — Помню, барон Каропус последние несколько десятков пролетов на карачках полз. Пожалел, небось, тогда о том, сколько накануне выжрал и выхлебал…

— Пошарманим, Лукас? — поспешно, пока стоик Гал не взялся за восхождение, предложила Элька, имея в виду составление приятелем заклинаний. Зная привычку мосье восторгаться по любому поводу словечком "шарман", команда давно уже, с легкой руки Елены, именовала магические действия Лукаса шарманством, а его, правда, чаще за глаза и после какой-нибудь оплошности "шарманщиком".

— Пожалуй, мадемуазель, ибо не вижу необходимости ни в дополнительных размышлениях, ни в укрепление решимости, — согласился маг, не найдя повода для приложения чрезмерных физических усилий ради почти формального свидания с престарелой главой местного магического ордена.

Ухватив всех, не имеющих возможности к телепортации, за выступающие части тела (руки, например), обладатели волшебных перстней нажали на камни и пожелали оказаться на вершине лестницы. За всю историю своего существования лестница не знала столь стремительного восхождения. В один миг посланники Совета Богов оказались перед очередными дверями в приемный зал Высокого Табурета. И в очередной раз слегка ошеломленный красавчик Лад ударил в гонг.

"Надеюсь, нам не придется доказывать на татами право повидаться с дан Дравелией, но если что, выставим Эсгала," — улыбнулась про себя Элька, не в силах избавиться от ассоциации между гонгом и восточными единоборствами.

На широкой площадке перед дверью, несмотря на отсутствие окон, обычных ламп накаливания и даже факелов было по-настоящему светло. Причем, свет до странности походил на обычный солнечный. Подтверждая подозрения Елены, заозирался по сторонам и Лумал, ища источник освещения, и прогудел вслух:

— Интересно откуда свет?

— Магия древних данов — одна из тайн Твердыни, в ее стенах и ночью и днем одинаково светло, — вознамерилась ответить общими словами Минтана, но Лукас продолжил за нее, прищелкнув пальцами:

— Очень интересное заклинание! На часть каменных блоков в стенах наложены чары прозрачности и сбережения света. Днем они свободно пропускают свет, словно окна, а ночью излучают отраженное сияние.

Гилад с уважением покосился на Посланца Богов, с такой легкостью проникшего в древний секрет и первым скользнул в открывшуюся створку двери, за которой стоял худощавый мужчина с вытянутым и очень строгим лицом, которое подпирал накрахмаленный воротник темно-коричневого камзола самого простого кроя. Длинные волосы были стянуты в типичный пучок Синего Чулка.

— Дан Лаворий, один из Трех Столпов Высокого Табурета, — представил мужчину Нал.

— Дядя Ножка от Табуретки, — хихикнула Элька.

— Да осияет вас Лучезарный Свет, дан Лаворий ава Цампан, я сопроводил сюда Посланцев Совета Богов, им неотложно нужно предстать пред Высоким Табуретом, — с приветливой улыбкой поклонился Столпу прекрасный защитник, но что удивительно в ответ мужчина-секретарь не расплылась в обычной для всех беседующих с Гиладом глуповатой улыбке. Наоборот его глаза неодобрительно обежали всю пеструю компанию посетителей и узкие губы разжались, чтобы издать череду высоких, скрипучих звуков:

— Вы понапрасну достигли вершины Твердыни. Высокий Табурет не дает сегодня аудиенций. Я запишу вас в Лист Встреч, он будет явлен в свой черед очам дан Дравелии. Ступайте в Свете.

— Позвольте Высокому Табурету самой судить о неотложности дела. Мы прибыли в ваш мир, откликнувшись на зов — мольбу о помощи из Твердыни — письмо, запечатанное ее печатью из синей глины. Доложите о нашем визите дан Дравелии, Столп, мы готовы обождать несколько минут, — повелительно и даже не без неизвестно откуда взявшейся надменности приказал неизменно любезный Лукас. — Если же Высокий Табурет не изыщет времени, дабы перемолвиться несколькими словами о судьбе Алторана с Посланцами Совета Богов, что ж, мы удалимся и в дальнейшем будем действовать в меру сил и возможностей, руководствуясь сложившейся точкой зрения на проблему.

То ли властные интонации привыкшего повелевать лорда, то ли содержание речи, то ли рука Гала, скользнувшая к рукояти меча, оказали желаемый эффект, но Лаворий несколько секунд помолчал, переваривая сказанное, и, оставив дверь, открытой повернулся спиной к компании и куда-то решительно зашагал.

— Надеюсь, дядя поковылял к дан Дравелии, а не в сортир, — хохотнул Рэнд, уважительно прибавив. — А ты, Лукас, умеешь командовать.

— Я был рожден, чтобы править, мосье, — не без театральности вздохнул маг, входя в залу, — но призвание к чародейству — власти метафизической, влекло меня более властно, нежели власть политическая. Сказано было вроде бы в шутку, но, почему-то Эльке показалось, что в словах мага немало правды.

Прихожая наверху высокой башни оказалась похожа на зал внизу, только здесь по стенам висели красочные шпалеры на явно исторические темы величия благородных данов, по полу стелился бордовый ковер. У настоящего большого окна справа стоял огромный письменный стол, заваленный бумагами (видно, именно в какой-то из них Столп Лаворий грозился записать посетителей) и вдоль стен было понаставлена куча трехногих табуретов ожидания.

"Это чтобы люди привыкали к их обществу, перед свиданием с Высоким Табуретом, — предположила догадливая Элька, примащиваясь на первое попавшееся жесткое сидение и скидывая плащ и куртку на соседние.

Лумал покосился на шаткие сооружения, засопел и остался стоять, не решившись доверить своего мощного молодого тела столь ненадежной поверхности. Гилад, Нал и Гал тоже не присели. Лукас прошелся к высокому зеркалу, оправить прическу и попутно извлек из кармана детектор, чтобы свериться с его показаниями. Стрелка по-прежнему указывала в обозначенном однажды направлении, только цвет ее стал еще более розовым, но до красного ему было пока далеко, а значит, творец мордодралов не скрывался в Твердыне Зад Си Дан. Минтана бочком приблизилась к столу и, распуская завязки плаща, ненавязчиво скосила взгляд на разложенные по столешнице бумаги.

— Давно ты до Старшего Защитника поднялся, Лад? — как бы невзначай поинтересовался у образца безупречного мужества Нал. — И куда это Нашрин подевался? Неужто в отставку подал и ферму купил, как грозился?

— У благородного Нашрина ава Паргора подвело сердце. Прямо на плацу, где новичков защитников тренировал, Старший Защитник упал и более не поднялся. Сие скорбное для всех нас событие случилось две луны назад. Печаль по его преждевременному уходу до сих пор не покинула наши души, да пребудет Нашрин в Лучезарном Свете и да избегнет прикосновения Тьмы. Меня избрали на его место защитники Твердыни, и Высокий Табурет утвердила решение, — без всякого высокомерия и явственно сожалея о человеке, чья кончина обеспечила ему быстрый карьерный рост, отозвался Гилад.

— Да пребудет он в Лучезарном Свете, — эхом произнес традиционную формулировку Нал, искренне огорченный кончиной старого приятеля, и отстал от Лада.

— Смерть с мечом в руке — лучшая смерть для воина, — поддержал разговор, коснувшийся интересной для него темы, Гал, и юный Гилад с обожанием посмотрел в рот своему кумиру, ожидая еще какой-нибудь мудрой мысли.

Элька же чуть не заскрипела зубами от скрытой досады. Она-то была почти уверена, что стараниями команды за время, прошедшее с их первой встречи, обыкновенно мрачные мысли Эсгала приобрели более позитивный окрас, и высокий воин усвоил, что с оружием в руке куда приятнее жить, нежели умирать. Прошлое неохотно отпускало Рассветного Убийцу, но Елена поклялась себе, что сделает все возможное, чтобы друг и защитник вновь обрел полноценную радость бытия, а не только его смысл.